2- издание, исправлено и дополнено.
Только когда поэту исполнилось 55 лет, вышла первая его поэтическая книга. Прочла я его стихи я и поняла, что надо попытаться провести с ним встречу.
Жил он в это время в Доме творчества в Переделкино. Жил вдвоём с женой – Татьяной Алексеевной Озерской. Созвонившись, по их приглашению приехала я в Переделкино и весь день провела у них.
Был март месяц. Все ещё было покрыто снегом. Меня поили чаем, дружелюбно беседовали.
Татьяна Алексеевна рассказывала, как переводила “Унесенные ветром” М. Митчелл, Арсений Александрович вспоминал свою жизнь.
Писать, по его выражению, он начал “с горшка“. С 1933 года начал заниматься переводами (киргизская, туркменская, грузинская поэзия.) "Тяжкое бремя переводов" давало возможность А.Тарковскому жить. Его перевод поэмы Расула Рза о Сталине в 50-е годы ежегодно в течение ряда лет переиздавался. Это обеспечивало возможность ухода поэта в "чистую лирику».
Жил А.Тарковский в Грозном. Приехав в Ленинград по издательским делам, заболел дифтерией. Оказался в одной больнице с Д. Шостаковичем, где они подружились.
Среди его знакомых были Мария Петровых, М. Цветаева, с которой поэт познакомился в 1940 году, Д. Андреев, А. Ахматова.
В 1940 году был принят в Союз писателей, как мастер перевода.
В начале войны эвакуировал семью в Чистополь. Когда В 1941 году узнал о трагической гибели М.Цветаевой , отозвался на смерть поэта горестными стихами. Создал цикл стихов “Чистопольская тетрадь“.
Пытался попасть на фронт, написал 11 писем с просьбой об этом. Не проходил по здоровью. Но в 1942 году зачислен был в армейскую газету на должность писателя.
На передовую поэт ходил через день для сбора информации. Был награжден орденом Красной звезды.
13.12.1943 года Арсений Александрович был тяжело ранен в ногу разрывной пулей. Развилась газовая гангрена. В Москве профессор Вишневский ампутировал ему ногу.
Ещё в 1945 году А.Тарковский готовил к публикации книгу, но её остановили, так как в ней не было упомянуто имя Сталина.
Для поэта с ярко выраженной творческой индивидуальностью заниматься переводами было тяжким бременем. Обо всём этом я узнала в этот переделкинский день. Рассказывал он подробно, интересно. Напоследок, помню, он обратил моё внимание на свой перстень.
Светло–зелёный камень с изображением вогнутой скульптуры.
Решено было проводить вечер 23 апреля 1983 года. Для пригласительного билета я взяла его фотокарточку. На прощанье он подарил мне последний сборник стихов, подписав его.
В вечере должны были участвовать поэт Юрий Левитанский, чтец Рафаил Клейнер,
Музыканты Татьяна Галицкая и Марианна Савельева.
Начала я готовится к вечеру. Стала читать стихи. В какой–то момент решила, что строки одного стихотворения могут стать эпиграфом для творчества поэта. Дозвониться до А.Тарковского не могла, прямого телефона не было, а билет надо было сдавать в печать. На свою ответственность я поместила эти строки на билет в эпиграф. (Строки были из его книги)
«Пускай меня согнёт работа,
Годами забот не будет счёта,
Но только бы в часы полёта,
Не тяжелеть, не тяжелеть.
И жить веками, жить веками,
Дышать ветрами, встретить пламя,
Гореть и крепнуть, и сгореть».
Когда билет был готов, позвонил мне Арсений Александрович. Я рассказала ему о своей самодеятельности. Вот такую непростительную ошибку я совершила.
Его возмущению не было предела. Он потребовал, чтоб на всех 800 билетах я допечатала: "Амо Сагинян. "Так жить". Перевод А.Тарковского.. Что и пришлось мне сделать. Один билет у меня сохранился. В книге я поместила его снимок.
Был и такой грех у меня.
На фотографии- молодой Арсений Тарковский.
Стихи А.Тарковского.
Слово
Слово только оболочка,
Плёнка, звук пустой, но в нём
Бьётся розовая точка,
Странным светится огнём,
Бьётся жилка, вьётся живчик,
А тебе и дела нет,
Что в сорочке твой счастливчик
Появляется на свет.
Власть от века есть у слова,
И уж если ты поэт
И когда пути другого
У тебя на свете нет,
Не описывай заране
Ни сражений, ни любви,
Опасайся предсказаний,
Смерти лучше не зови!
Слово только оболочка,
Плёнка жребиев людских,
На тебя любая строчка
Точит нож в стихах твоих.
К СТИХАМ.
Стихи мои, птенцы, наследники,
Душеприказчики, истцы,
Молчальники и собеседники,
Смиренники и гордецы!
Я сам без роду и без племени
И чудом вырос из-под рук,
Едва меня лопата времени
Швырнула на гончарный круг.
Мне вытянули горло длинное,
И выкруглили душу мне,
И обозначили былинные
Цветы и листья на спине,
И я раздвинул жар берёзовый,
Как заповедал Даниил,
Благословил закат свой розовый
И как пророк заговорил.
Скупой, охряной, неприкаянной
Я долго был землёй, а вы
Упали мне на грудь нечаянно
Из клювов птиц, из глаз травы.
ЖИЗНЬ, ЖИЗНЬ, ЖИЗНЬ.
I
Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идёт бессмертье косяком.
II
Живите в доме - и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нём.
Вот почему со мною ваши дети
И жёны ваши за одним столом, -
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошёл, как сквозь Урал.
III
Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.
Мне моего бессмертия довольно,
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б её летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.
ПОЭТ.
Жил на свете рыцарь бедный...
А. С. Пушкин
Эту книгу мне когда-то
В коридоре Госиздата
Подарил один поэт;
Книга порвана, измята,
И в живых поэта нет.
Говорили, что в обличьи
У поэта нечто птичье
И египетское есть;
Было нищее величье
И задёрганная честь.
Как боялся он пространства
Коридоров! постоянства
Кредиторов! Он как дар
В диком приступе жеманства
Принимал свой гонорар.
Так елозит по экрану
С реверансами, как спьяну,
Старый клоун в котелке
И, как трезвый, прячет рану
Под жилеткой на пике.
Оперённый рифмой парной,
Кончен подвиг календарный, -
Добрый путь тебе, прощай!
Здравствуй, праздник гонорарный,
Чёрный белый каравай!
Гнутым словом забавлялся,
Птичьим клювом улыбался,
Встречных с лёту брал в зажим,
Одиночества боялся
И стихи читал чужим.
Так и надо жить поэту.
Я и сам сную по свету,
Одиночества боюсь,
В сотый раз за книгу эту
В одиночестве берусь.
Там в стихах пейзажей мало,
Только бестолочь вокзала
И театра кутерьма,
Только люди как попало,
Рынок, очередь, тюрьма.
Жизнь, должно быть, наболтала,
Наплела судьба сама.
Сборники поэта:
«Перед снегом» (1962)
«Земле — земное» (1966)
«Вестник» (1969)
«Волшебные горы» (1978)
«Зимний день» (1980)
«Избранное» (полное прижизненное собрание стихотворений и переводов) (1982)
«Стихи разных лет» (1983)
«От юности до старости» (1987)
«Быть самим собой» (1987)
«Благословенный свет» (1993)
Собрание сочинений в 3-х тт. (1991—1993)
Фильмы, в которых звучат стихи А. А. Тарковского
Зеркало — звучат стихи в исполнении автора.
Сталкер — стихотворение «Вот и лето прошло» читает А. Кайдановский
Ностальгия — стихотворение «Меркнет зрение — сила моя» читает О. Янковский
Посредине мира — звучат стихи в исполнении автора.
Малютка жизнь — автор с экрана читает свои стихи.
Музыка
Жанна Агузарова с группой «Браво» исполняла песню «Звездный каталог» на стихи А. Тарковского.
София Ротару — «Вот и лето прошло» на стихи А. Тарковского.
Елена Фролова написала много песен на стихи Арсения Тарковского
Рок-группа «Диалог» — «Пускай меня простит Винсент Ван-Гог» на стихи А. Тарковского