Тамара Васильевна рассеянно смотрела на лес через зарешеченное окно. На лужайку, которая открывалась взору уборщицы, прилетело несколько черных дроздов, птицы торопливо шныряли туда-сюда в поисках насекомых и земляных червей, время от времени нарушая тишину пронзительными звуками. Женщина практически не замечала дроздов, ибо была с головой погружена в размышления о целях организации, в которой она работала.
Всё было странно: и охранники, провожавшие ее угрюмыми взглядами, и сотрудники, от которых она за всё время своей работы услышала лишь пару слов, и даже, ее сменщица Машка – молодая девка из под Тернополя, которая молчала как партизан, когда Тамара Васильевна приставала к ней с вопросами.
Какой-то противный гном засел в голове уборщицы, и дергая за ниточки подсознания приказывал во всем разобраться. Страсть любопытства толкала ее на неосмотрительные действия. У женщины не было ни плана, ни тактики, а лишь желание поскорее всё разведать.
Тамара Васильевна отошла от окна и покатила гигиеническую тележку вдоль по длинному, белому коридору с множеством запертых дверей, за окном начинало темнеть, поэтому в здании автоматически включилось искусственное освещение. Когда уборщица докатила тележку до противоположного конца коридора, железная дверь рядом с ней отворилась, и послышалась незнакомая немецкая речь. Женщина как бы невзначай обернулась и увидела двух светловолосых мужчин европейской внешности в белых халатах без бейджев, они её не заметили и направились в сторону лестницы.
Как только сотрудники скрылись за поворотом, любопытная Тамара уцепилась за ручку двери, из которой они вышли, и с торопливо бьющимся сердцем, потянула ее на себя. Уборщица, когда-то в молодости смотрела шпионские фильмы и поэтому для маскировки закатила в кабинет сотрудников свою тележку с швабрами, тряпками и порошками, что бы приготовить оправдание на случай провала.
Её взору открылась просторная комната, с абсолютно белыми стенами, на которых не было ни картин, ни фотографий, из мебели была только, одна единственная, какая-то странная тумба, от которой по полу тянулись тонкие разноцветные трубочки и провода, исчезавшие в отверстии под потолком. Между прочим, под сводом потолка лаборатории, а это была именно лаборатория, находилась замаскированная камера видеонаблюдения, но уборщица ее не заметила и приблизилась к странному предмету. Сверху на тумбе была белая простыня, под которой можно было угадать какой-то шарообразный предмет размером с футбольный мяч.
С трепещущим от страха сердцем уборщица сняла покрывало и ее взору открылась человеческая голова! Веки головы были плотно закрыты, изо рта стекало что-то похожее на слюну, цвет кожи был очень смуглый, казалось не столько от загара, сколько от налипшей на лице грязи. Тамара Васильевна догадалась, что голова принадлежит какому-то бродяге. Женщина брезгливо приоткрыла одно веко указательным пальцем и почувствовала что голова холодная, после этого ее совесть немного успокоилась, так как не нужно было звать на помощь.
Уборщица постояла в лаборатории еще несколько минут напряженно смотря то на голову, то на трубки, а потом вернула покрывало на место и приняла решение как можно скорее уволится из этого, как ей сказали при оформлении документов «центра по контролю за качеством сельскохозяйственных кормов». Но было уже слишком поздно – четверо дюжих охранников вломились в лабораторию и взяли женщину под стражу, ей насильно сделали укол, и она быстро лишилась сознания.
Двое немцев стоя над телом спящей женщины, обмолвились парой фраз:
- Ей уже за пятьдесят, как думаешь атеросклероз?
- Некогда делать анализы, дареному коню в зубы не смотрят.
- Значит на первый этаж.
- На первый. Наука, как и искусство, требует жертв, верно Густав?
- Верно господин профессор.