Будко покосился на табло термометра. Снаружи похолодало на три градуса и показывало минус сорок один. Еще немного и в салоне его «бентли» будет еще холоднее.
- Вот попал! – пробормотал Сергей, еще раз глянул на табло. – Половина девятого. До завтра тут ни одна собака не пробежит. А до утра я околею к черту. Надо что-то делать…
Белый «бентли» олигарха Будко заглох полчаса назад. Сергей Васильевич возвращался из поселка Жуково, где исправно работал его подпольный спиртзавод, превращавший китайский дешевый спирт в элитную водку и даже в коньяк и виски. Управляющий угодливо предложил хозяину переночевать, но самоуверенный босс, как всегда, поступил по-своему.
Теперь он замерзал на проселочной дороге, где и днем-то больше десятка машин не проезжало, а уж ночью… До города было около шестидесяти километров, до Жуково – двадцать семь. Мобила в этой местности была бесполезней крема для загара.
- Может вернуться в Жуково? – размышлял Будко поеживаясь. – Часов за пять дойду. А если бегом?
- Через лес? В этой одежонке? Хоть бы кальсоны поддел, фраер! – раздался голове голос разума. – А туфельки твои итальянские в дырочку? Да на тонкий носок? Тоже хочешь на протезах танцевать?
- Ох-хо-хо, - Сергей Васильевич оглядел туфли. – Так что же делать? Подыхать тут?
- Молись! – насмешливо подсказал голос.
- Ну-ну… - Будко молчал минут пять, а потом вдруг зашептал. – Отче наш иже еси на небеси да святится имя твое…. Как там дальше-то? Короче, Господи, помоги, не дай загнуться. Пришли мне человека, который меня отсюда вывезет.
Он вспомнил бабушку и высоко, по-бабьи, завёл: « Пресвятая Богородица, Царица небесная! Спаси и сохрани!»
В зеркале блеснули фары. Будко, боясь, что спугнет это видение, медленно обернулся. Точно! Из леса, не спеша, выкарабкался старый армейский «бобик». Мужчина выскочил из машины и кинулся ему навстречу.
- Ты? – выдохнул Будко, распахнув дверь обшарпанного ГАЗ-69. Водитель презрительно смерил его взглядом.
- Что надо?
- Петрович, а ты как здесь? – невпопад спросил Сергей. Своего бывшего соседа Клыкова он одновременно уважал, боялся и ненавидел. Уважал за пройденные две войны, за шрамы от пуль и осколков и за две красных звезды: нашу и афганскую, прикрученные к единственному клыковскому пиджаку . Ненавидел за буйный нрав и солдатскую прямоту. А боялся за брошенную в запале фразу: «Если б я знал, что меня не поймают, покрошил бы тебя вместе со всем твоим выводком! Таких, как вы топить надо при рождении! Детей своих сиротить не хочу.»
- К прапору своему ездил. На похороны, - ответил Петрович обдав собеседника знакомым запахом Будковской водки. Свой товар Сергей узнавал сразу.
- Петрович, родной! Дотяни меня до дома! Отблагодарю, чем хочешь!
- Водярой, что ли? - скривился Клыков. – Ты же знаешь, нельзя мне самопалище твой. Это я за упокой принял. Саня Курочкин мне как брат был.
- Деньгами рассчитаюсь! Завтра же! С утра!
- А с машиной-то что? – Петрович, как будто не услышал про деньги.
- Да черт её знает! Заглохла и не заводится. У тебя трос есть?
- У меня все есть! Но тащить я тебя не буду. Понял меня? - сдвинул брови Клыков.
- Как это? Так нельзя! Это же преступление! Статья…Оставление в опасности! – взвизгнул Сергей
Васильевич. – А если я замерзну, как ты с этим жить будешь?
- С этим? – рассмеялся Петрович. – Да проживу как-нибудь! Я ведь солдат! Ко мне такие грехи давно не пристают.
- Постой. Так ты шутишь, типа?
- С чего бы! Сказал не потащу, значит, не потащу. Самого довезу. Садись, если хочешь.
- А машину куда? Бросить? Ты охренел, что ли?
- Ну.. Хозяин - барин. Если тебе железяка дороже жизни…
- Да ты что? Евгений Петрович. Мороз за сорок. Я же через пару часов околею! Ты посмотри, что на мне одето!- Сергей ухватился за рукав Клыкова.
- Борись! Снимай колеса и жги! Мы так с Витей Медведевым под Бурхалой в тундре грелись. Выжили, как видишь. Правда, и сиденья сожгли потом…
- Сиденья? У «бентли»? Ты сдурел совсем? Ты знаешь, сколько эти сиденья стоят? Двадцать пенсий твоих, как минимум. Будь ты человеком! Бога побойся!
- А ты его боишься? Ты о нем вспоминаешь, когда водку свою отравленную людям продаешь? Сколько на тебе исковерканных судеб, загубленных семей, детей-калек? А покойников на тебе сколько, знаешь?
- Не знаю! И знать не хочу! Мне еще никто не жаловался! А по закону у меня все спиртное в порядке и отвечает нормам! Погоди, сейчас! – Сергей Васильевич побежал к машине, открыл дверь и выхватил из-под сидения «берету». – А, ну! Давай цепляй трос! Спецназ недобитый! Вздумаешь уехать, пристрелю! И не узнает никто.
- Ага. Как же!- расхохотался Клыков. – Не узнает! А точило своё ты куда денешь?
- Заткнись, сволочь! – рявкнул Будко и нажал на курок. Пуля оцарапала Петровичу ребра.
Тот резко выпрыгнул из кабины и одним ударом сшиб Сергея с ног. Поднял пистолет и отбросил его подальше.
- Гнида! – процедил Клыков, сел в кабину «бобика» и поехал в сторону города. Минут через пятнадцать он притормозил.
- Ладно, надо забрать сучонка. И правда, загнется до утра, - Клыков покачал головой и развернулся.
В окно настоятельно постучали. Клыков поднялся под скрип дивана, выключил шипящий телевизор и пошел к двери. Древние ходики с медведями показывали без четверти два.
Ночные гости с паром ввалили в дом.
-Евгений Петрович Клыков? – поинтересовался вошедший первым.
-Ну…
-Старший следователь прокуратуры, майор Солодков. А это, - следак кивнул на второго. – Старший лейтенант Татосов.
- Подполковник в отставке Клыков, - Петрович протянул руку майору и подумал. – Неужели настучал, сука? Вот так помогай людям в беде.
- Где мы можем поговорить? - вставил старлей.
-Пошли на кухню. Чайку попьем. Или чего покрепче? С морозца-то? – подмигнул ему хозяин.- У меня домашняя, на рябине.
- А, можно и покрепче! – махнул рукой Солодков. – Чего уже! Ночь на дворе.
- Так, что же вы ко мне среди ночи-то? – спросил Петрович, разливая самогонку по граненым рюмкам.
- Евгений Петрович, вы сегодня… Вернее, уже вчера. Сергея Васильевича Будко буксировали?
- А как же! По дороге из Жукова его подобрал. Сдохла его иномарка на таком морозе. Не бросать же на дороге. Ну, будем?
Мужики чокнулись, выпили и накинулись на солёные грузди в сметане.
- А что он там делал? У Жукова? - спросил старлей.
- Так завод у него там! Подпольный! А то вы не знаете? – ухмыльнулся Клыков.
- Да знаем-знаем…. Только вот не поступишься к нему. Уж больно высокие чины с того завода процент имеют, - вздохнул майор.
- Это да… - протянул Петрович. – Ну, так вот. Еду я с похорон из Жукова. Прапорщика своего хоронил. Осколок под сердцем шевельнулся, и нет мужика.
Петрович налил еще.
-Помянем.
- Царствие небесное, - пробормотал майор и, перекрестившись, выпил. – Хороша у тебя рябиновка, подполковник! Дальше-то, что?
- Дальше? Только из лесу выехал, гляжу: стоит, руками машет. Ну… Зацепил его на кукан и домой притащил. Не бросать же в такой колотун. Он же по-летнему одетый. Только не в шлёпанцах.
- И всё? – прищурился старлей Татосов.
- Всё. Приволок прямо к воротам. Трос отцепил и домой поехал. А что? – как можно беззаботней спросил Клыков. – Нажаловался на меня?
- А почему не помогли машину во двор затолкать? – следак хрустнул капусткой.
- Сами затолкают, их там трое в трехэтажной хижине живут. Мне и за это «спасибо» не сказали. Сунул сто долларов, как холую. Я их ему в рожу бросил и уехал.
- Не любите вы Будко. А, Евгений Петрович?
- Ненавижу их! Всё на деньги променяли. Родину продали! Народ продают и покупают, Скоты! Элита, твою мать!
- Согласен, - кивнул майор. – А когда уезжали, ничего не заметили? Подозрительного.
- Да в этом особняке все подозрительное! Их только за хоромы такие надо сажать и расстреливать! Нельзя у нас в стране по-честному на такой дом и такие тачки, как у них, заработать!
- Уже, - ухмыльнулся старлей. Следак бросил на молодого недовольный взгляд.
- Что «уже»? – вскинул брови Петрович.
- Расстреляли их, - вздохнул майор Солодков. – Всех. Самого Будко, жену и сына.
- Как? Когда? – хозяин, не зная, что делать, схватил графин и разлил по рюмкам самогон.
- Вы же не помогли Будко машину в ворота затолкать. Он пошел домой, позвал домочадцев. Те вышли. А тут джип с двумя автоматчиками.
- Ага, - поддержал старлей. – Еще и гранату контрольную бросили.
- М-да… Неисповедимы пути Господни, - вздохнул Клыков.
- Это вы о чем? – следак потянулся за рюмкой.
- Не хотел я его брать. Мороз, конечно… Но если жить захочешь, выживешь. Всё под рукой ведь. Горючее, спички.. Без проблем! Зато урок какой… Такие испытания, бывает, здорово людей правят. В общем, уже уехал, былоча, но вернулся. Вдруг, думаю, замерзнет насмерть. Не захотел грех на душу брать, - хозяин помолчал, а потом хмыкнул. – А видите, как вышло. Вроде жизнь ему спас, а потом прямо под пули и притащил. И не знаешь, чем твоё добро потом окажется. Что ж… Помянем.Какие-никакие, а люди были…