– Это ужасно, Шон! – обвинил я его, сам того не желая. – Впрочем…
– А разве ты поступил бы не так же? – пожал плечами хастлер, растягиваясь на гостином диване.
– Нет, не так.
– Тогда посмотрим, что ты сегодня скажешь Дэну, – подмигнул он мне, ухмыляясь.
– Что? О чём ты? Ты же сказал… Но я не… Я не буду…
– Привет Шон, – поздоровался Денис, входя в комнату.
Он был уже полностью одет, и лишь слегка мокрые растрёпанные волосы говорили о том, что парень только что побывал в душе. Мы с Шоном переглянулись и притворились, что никто ничего не знает.
– Я вам не помешаю?
– Нет, конечно же! – произнесли мы хором.
Кивнув, юноша прошёл к дивану и встал над развалившимся на нём Шоном, но хастлер даже не думал подниматься.
– Иди ко мне, – позвал я юношу, отставив ноутбук в сторону, и постучав себе по коленке.
Заметив это, Денис жутко смутился и отступил на шаг назад.
– Да иди уже! – подтолкнул его сзади Шон.
Неуверенно переступив с ноги на ногу, парень подошёл чуть ближе. Я легко просунул свои пальцы между его, сцепляя наши руки в замок, и потянул на себя. Ему пришлось повиноваться. Денис осторожно уместил свою попку мне на бедро, сместившись так, чтобы не касаться ничего такого, чтобы могло нас обоих скомпрометировать.
– Сама скромность, – фыркнул Шон, хитро прищурившись. – Как трахаться, так «возьми меня!», а как на коленки присесть, так мы все такие смущённые!
Вздрогнув, Денис тут же повернулся ко мне и сконфужено уткнулся носом в ключицу. На щеках заиграл лёгкий румянец, а из пухлых губ тихо вырвалось:
– Зачем ты ему рассказал?
– Я ничего не рассказывал. Он застукал нас сегодня утром, когда мы ещё спали.
Я бережно сжал этот трогательный комок в своих объятиях и посмотрел поверх его головы на довольно лыбящегося Шона.
– Так что со Стасом? Вы ведь вчера тоже вместе ушли?
– Да… Он такой славный.
– «Славный»? Он издевался над Ромой, и это ты считаешь «милым»?! – Денис оторвался от моего плеча и выразил наши общие мысли.
– Малыш, не всем нравится, когда их нежненько раздевают, целуют, а потом трахают в задницу, – подмигнул ему Шон.
Мальчишка снова отвернулся и с укором посмотрел на меня. Во взгляде так и читалось: «Сделай же что-нибудь». Я лишь пожал плечами:
– Что я могу? Шон, если ты не прекратишь издеваться, то Дениска сгорит от стыда, и я, кстати, тоже!
– Вы оба такие милые! Как насчёт секса втроём?
– Ни за что! – выпалили мы в один голос.
– Так что насчёт Стаса? – продолжил я. – Вы были вместе? Тебе вчера ничего не показалось странным?
Шон уставился на меня хитрым взглядом:
– Ну, может быть, то, что ты не сказал мне, что он спал с Кириллом?
Станислав Сергеевич распахнул дверь и сделал шаг в сторону, пропуская внутрь Шона. Хастлер тут же стянул кожанку и стал расшнуровывать кеды. Разувшись, мужчина включил свет в коридоре и проследовал в спальню, скорей всего, чтобы чуть убраться и припрятать вещи, которые бы могли его в чём-либо скомпрометировать.
– Это ведь не твоя квартира, верно? – спросил парень, проходя вслед за ним в спальню и разглядывая убранство комнаты.
– Ромина. Точнее была его. Теперь я её снимаю.
– И живёшь здесь?
– Периодами.
– А что на это говорит твоя жена?
– Всё нормально. У неё тоже есть любовник... И не один…
Ещё раз окинув взглядом комнату, Стас повернулся к Шону. Тот уже вовсю стягивал с себя футболку, а затем скомкал её и игриво кинул любовнику. У Станислава Сергеевича оказалась отличная реакция: поймав её на лету, он осторожно поднёс вещь к лицу и, прикрыв глаза, с упоением втянул в себя тонкий, но ощутимый аромат парня.
– Знаешь, я ведь раньше и с женщинами за деньги спал. Могу помочь, – продолжил разговор Шон, подходя ближе и мягко толкая его в грудь.
Мужчина повалился на кровать, всё ещё держа в руках его футболку и бесстыдно разглядывая тонкий крепкий стан парня, этой ночью принадлежащий только ему.
– Ты всегда настолько великолепен, что я просто не позволил бы этой стерве к тебе даже прикоснуться.
– Какой же ты жадный, Стас, – проворковал Шон, развязывая галстук и расстёгивая пуговицы на рубашке. – Нужно уметь делиться…
– Я же поделился с тобой своим питомцем. Ему, кстати, понравилось.
– Ещё бы. Когда в тебя тычут одним и тем же членом – это быстро наскучивает. Всем хочется разнообразия.
– Я жадный, а ты такой ненасытный... Сколько членов побывало в твоей попке? М? Несколько сотен? На какой цифре ты намерен остановиться?
– Я не намерен останавливаться. Это ведь моя работа, только и всего.
Джинсы Шона полетели на пол. Парень ухватился за свои плавки, но мужчина тут же остановил его, перехватив руку.
– Подожди пока. Не раздевайся до конца.
– Тебя-то раздеть можно? – ухмыльнулся хастлер, гремя пряжкой от ремня на его штанах.
– Конечно. Я тебе даже помогу.
Стас приподнялся с кровати, чтобы парень легко мог стянуть с него брюки, а затем снова повалился обратно.
– Я знаю, у тебя под рукой всегда есть великолепный запас игрушек на вот такие вот случаи, – облизал губы Шон.
– Тумбочка, – указал Станислав Сергеевич.
Перегнувшись через край кровати, хастлер стал рыться в ящике в поисках чего-нибудь интересного, а мужчина тем временем наблюдал, как он виляет свой аппетитной попкой, обтянутой эластичными плотно облегающими плавками.
– Хочешь поиграть, малыш? – приподнялся на локтях Стас, увидев, как Шон вытаскивает оттуда две пары наручников.
Он осмотрел их и, вытащив ключи из обоих замков, вновь вернулся к мужчине, соблазнительно шепча:
– Как думаешь, пристегнуть тебя к себе?
Хастлер склонился над Стасом, похотливо облизывая свои губки и почти касаясь языком приоткрытого рта мужчины. А рука его тем временем осторожно замкнула железный обруч вокруг запястья правой руки Станислава Сергеевича.
– Давай же, детка. Сделай это! – выдохнул мужчина ему в рот и, чуть приподнявшись, наконец, накрыл его губы властным поцелуем.
Вновь послышался металлический лязг, и он оказался пристёгнут к кровати, но, почувствовав, что хастлер покорно отдаёт инициативу, мужчина не стал сопротивляться, когда и вторые наручники сомкнулись на его руке. И лишь когда вторая рука была прикована к витиеватым железным прутьям, Шон вытолкнул его язык из своего рта и торжествующе выпрямился.
Стас подёргал руками, убеждаясь, что он и правда не может больше ими воспользоваться.
– Ах ты, шалунишка. Зачем ты пристегнул меня?
– Знаешь, в свой день рождения хочется чего-то особенно... – пленительно улыбнулся Шон, перекидывая ногу через бёдра Стаса и усаживаясь на него сверху. – Давай, сегодня я буду твоим господином?
– Как скажешь, – проурчал мужчина.
На краю кровати хастлер оставил необходимые ему вещи и, дотянувшись до чёрной ленты, склонился над любовником, выдыхая на ухо:
– Тогда, закрой глаза. Они тебе сегодня не понадобятся.
Станислав Сергеевич покорно повиновался, а Шон опустил шёлковую ленту ему на глаза и мягко перевязал на затылке так, чтобы повязка крепко держалась, но не давила.
– Так-то лучше. – Но, как только парень прикоснулся к его груди, мужчина неожиданно вздрогнул.
– Ты чего?
– Ох.. У тебя рука ледяная, – прохрипел мужчина, поёрзав под ним.
– И правда. В таком случае я знаю, где тебя приятней всего будет ощутить этот холод.
Шон нежно провёл указательным пальцем по груди и животу, упиваясь тем, как мужчина трепещет от его холода и, добравшись до низа, оттянул резинку трусов. По привычке отогнув их так, чтобы возбуждённый член выбрался наружу, хастлер обхватил его двумя руками и стал поглаживать пальцами вдоль ствола.
– Стас, чего ты хочешь?
– Тебя, – проурчал мужчина.
– Да нет же! В жизни? – спросил Шон, запуская вторую руку к себе в плавки. – У тебя всё есть. Чего ещё можно желать?
– В том и дело, что мне нечего больше хотеть, – в его голосе послышались нотки печали, – но я далеко не счастлив. Я не знаю, почему.
– Если я доставлю тебе удовольствие своим ротиком, это сделает тебя хоть чуточку счастливей?
– Непременно.
Шон удобно устроился у него между ног и сразу же полностью заглотил член, зачарованно глядя на то, как по телу мужчины проходят приятные импульсы от столь умелых движений языком.
Стас дрожал, подаваясь бёдрами вперёд навстречу глубокому похотливому ротику, и протестующе застонал, когда хастлер отстранился от него, чтобы смочить слюной свои пальцы.
Когда он вновь прильнул к члену мужчины, то не стал брать его слишком глубоко, лишь прошёлся языком по головке, на которой уже выступили капельки смазки. Стас вздрогнул, когда кончик языка неожиданно нырнул в дырочку уретры, и сладко застонал, дёргая руками в бесплодной попытке освободиться.
Он явно хотел гораздо большего, но сейчас ему приходилось подавлять свои желания, отдаваясь на волю профессионалу. А вот Шон как раз не спешил; он издевался над Стасом, крепко сжимая его член и изредка играя языком с головкой, а сам чуть сместил плавки в сторону и интенсивно проталкивал пальцы в себя, подготавливая для партнёра. Хастлер с наслаждением трахал себя пальчиками, вылизывая сочный, сочащийся смазкой, член, заглатывая его и двигая головой в ритм движениям пальцами.
– Шон, постой! – неожиданно взмолился мужчина. – Умоляю, пожалуйста, сделай кое-что для меня!
Хастлер остановился и, вытащив член изо рта, облизался:
– Да? Что ты хочешь?
– Прикоснись ко мне там… – еле выдавил из себя Стас.
– Там? – озадаченно переспросил парень.
– Ну, там, внизу…
– Стас, я не понимаю, чего ты хочешь.
– Там... Между… – он запнулся. – Прошу тебя, Шон, не заставляй меня это говорить…
Хастлер открыл рот, с недоумением глядя на распростёртого перед ним мужчину, который буквально умолял его о чём-то ему совершенно не свойственном.
– Ты хочешь… – парень запнулся, не желая озвучивать свои мысли. – Ты уверен?
– Пожалуйста…
– Мне не впервые, но от тебя я такого не ожидал…
Выдавив немного смазки на пальцы, Шон помедлил. Он не был уверен, что правильно его понял, но, тем не менее, скользнул пальцами в ложбинку и помассировал вход. Анальное колечко судорожно сжалось, но тут же расслабилось, пропуская один пальчик внутрь. Стас охнул и прогнулся всем телом, громко застонав.
– Боже, Стас. Кто-то, кажется, побывал здесь до меня? – ухмыльнулся Шон, осторожно сгибая палец и нащупывая простату.
– Молчи! – яростно зашипел мужчина, но тут же задохнулся, почувствовав, наконец, удовлетворение, столь долго не дающее ему покоя.
А Шон снова занялся его членом, стимулируя пальцем простату и вырывая у мужчины жалобные громкие стоны. Когда второй пальчик мягко проник внутрь, присоединяясь к первому, Стас подался всем телом вперёд, натягивая наручники так, что те больно впивались в запястья, и обильно кончил хастлеру в его очаровательный ротик.
Шон поморщился, не желая проглатывать тёплую соленую вязкую жидкость, и тут же ринулся в ванну, оставляя мужчину одного отходить после оргазма. Прополоскав рот и умывшись, дабы немного остудить свой пыл, он вновь вернулся в спальню и снова пальчиками и ртом привёл Стаса в боевое состояние.
– Скажи мне это... Скажи, чего ты хочешь! – приказал ему Шон, приникнув ртом к набухшему соску.
Станислав Сергеевич дёрнулся, но не издал при этом ни звука. Тогда хастлер поднялся выше, прильнув к его пылающей коже своей грудью, и, словно щенок, высунул язык и лизнул его в щёку. Мужчина тут же замер, приоткрыв рот и задержав дыхание. Шон провёл пальцем по чёрной шёлковой ленте, опутывающей глаза, по застывшим губам, по острым выпирающим скулам, придающим этому грубому мужскому лицу некую элегантность и аристократичность. Хастлер подался вперёд, касаясь его щеки своей, и сжал губами мочку уха, а Стас элегантно выгнул шею и шумно выдохнул.
– Я знаю, чего ты хочешь на самом деле, – страстно зашептал Шон и прошёлся кончиком языка за ухом, заставляя партнёра ещё больше нервничать. – Стас! Не молчи! Я хочу слышать твой голос.
– Да! Чёрт возьми!
– Скажи же! Я ведь это чувствую. Ты даёшь это понять всем своим телом.
Он вновь опустил руку и прикоснулся к длинному изящно изогнутому члену с пульсирующими от напряжения жилками.
– Да! Я хочу этого! – рыкнул мужчина, впиваясь губами в плечо хастлера, которое тот сразу же отдёрнул.
– Хочешь?.. А чего ты хочешь? – томно выдохнул на ухо парень, грубо обхватывая член Стаса и начиная быстро двигать рукой.
Собравшись с последними силами, Станислав Сергеевич чуть приподнялся и издав сладкий стон, прохрипел:
– Трахни меня, Шон! Ну!
Парень не раздумывая стянул с себя плавки и вновь приземлился на кровать, уперевшись двумя коленками по обе стороны от бёдер любовника. Быстро раскатав презерватив по члену мужчины, он приподнялся и, обхватив свои ягодицы руками, раздвинул их как можно шире, а затем двумя грубыми рывками опустился на член Стаса, пропуская его в себя полностью до самого основания.
– Такой узкий!
Шон даже немного смутился от столь откровенного комплимента и поёрзал, смещаясь так, чтобы можно было свободно двигаться вверх вниз и не слишком при этом уставать.
– Раз уж ты сверху, то давай, двигайся, маленькая ненасытная шлюшка, – вновь захрипел Стас.
Кажется, он снова взял себя в руки и был готов к продолжительной и довольно богатой событиями ночи. Но как только Шон стал быстро двигаться, с каждым разом всё сильнее сжимая его член внутри себя и чувствуя, как головка внутри слегка задевает простату, мужчина вновь застонал, приподнимаясь и двигая тазом навстречу. Повязка до сих пор крепко держалась на глазах, поэтому Стас мог положиться лишь на свои чувства, которые из-за кромешной тьмы усилились в несколько раз. А Шон был, как всегда, великолепен, вот только он слишком устал от столь пристального внимания в честь праздника и давно уже хотел, наконец, расслабиться и провалиться в сон, поэтому-то особо не сдерживался. Сегодня ему было совершенно плевать на желания клиента, он делал это для себя любимого, а Стас просто подвернулся ему под руку. Но ведь мужчина был действительно великолепным любовником, и его член проникал так глубоко, принося удовольствие и заставляя стонать в голос вместе с мужчиной.
Несколько утомительных минут, и он уже на грани, а партнёр рычит, стонет и, словно заевшая пластинка, выдыхает одну и ту же фразу:
– Быстрее! Быстрее, чёрт возьми! Ещё!
Бешеный ритм. Сердце сейчас выскочит из груди. Это сводит с ума. И его низкий грубый голос, то приказывающий, то умоляющий ускориться перед финалом.
Шон подаётся вперёд, чуть приподнимаясь с члена, и, ослабляя чёрную ленту, спускает её с глаз. Бесцеремонно заткнув шёлковой повязкой Стасу рот, он вновь потуже затягивает ленту. Любовник смотрит на него безумным жаждущим взглядом, но всё ещё что-то мычит.
– Заткнись, я кончаю! – простонал Шон, запрокидывая голову назад и снова глубже пропуская в себя партнёра.
Ещё несколько рывков, и он схватился за свой член, додрачивая рукой и выплёскивая вязкое содержимое мужчине на грудь. Какое это было облегчение, после нескольких дней работы кончить самому и устало навалиться на Стаса, прислоняясь щекой к его груди и чувствуя, как сперма липнет к лицу и волосам.
Мужчина не шевелился и даже перестал мычать. Отдышавшись, Шон поднял голову. В глазах любовника читалась всё ещё не угасшая страсть, но Станислав Сергеевич терпеливо ждал, пока парень придёт в себя и решит, что же с ним дальше делать. Выгнув спину, хастлер сладко потянулся и выпрямился. Он всё ещё чувствовал твёрдый упругий член внутри себя, значит, Стас так и не кончил. Что ж… Сегодня он был хорош, так почему бы не предоставить ему такую возможность?
Выудив ключи откуда-то из-под подушки, парень расстегнул наручники, освобождая сначала одну руку, а затем и другую. В первую очередь Стас рывком стянул шёлковую летную, промокшую от слюны, освобождая рот, но при этом не произнёс ни слова. Немного потерев запястья и размяв затёкшие руки, он ссадил юношу со своих бёдер, а затем, перевернув его на живот, грубо прижал к кровати, надавливая на спину. У Шона не было ни возможностей, ни желания сопротивляться, поэтому он покорно уткнулся носом в покрывало, и выпятил попку, расставив ноги пошире, а сам расслабился, как только почувствовал, что партнёр резким толчком вошёл в него. По телу пробежала приятная дрожь, движения Стаса были плавными и мягкими, позволяя разомлеть, раствориться в сильных надёжных руках мужчины, безропотно отдаваясь на волю своим чувствам и страхам.
Открыв глаза, Шон сладко зевнул и повёл плечом. Почувствовав горячее дыхание на своей шее, парень попытался пошевелиться, но руки лишь сильнее обвили его торс, собственнически притягивая к крепкой мужской груди. Кажется, Станислав Сергеевич ни на секунду не хотел выпускать его из своих объятий, поэтому, спустя пару мгновений, хастлер почувствовал, как переплетаются их ноги. Теперь-то он точно не смог бы сбежать от покровителя.
– Куда-то собрался? – разнёсся над самым ухом тихий утомлённый голос Стаса.
– Уже утро?
– Да, но ещё слишком рано, чтобы вставать.
– Как скажешь, – хмыкнул Шон, осторожно обхватывая его руки своими и вновь закрывая глаза.
– Знаешь, что мне в тебе больше всего нравится? В отличие от остальных шлюх, ты никогда не говоришь: «Ваше время закончилось, продлевать будете?»
Хастлер самодовольно ухмыльнулся и, поёрзав, развернулся к мужчине. Станислав Сергеевич, судя по всему, не спал уже довольно давно, да и выглядел очень свежим, но всё же во взгляде читалась приятная усталость и нежелание подниматься с кровати.
– Я считаю, что в таком деле не стоит торопиться и отсчитывать часы. Если клиенту понравится, он заплатит любые деньги, лишь бы встретиться ещё раз, – Шон осторожно придвинулся ближе, обхватывая руками шею любовника, и обратил свой взор в пучину болотно-зелёных глаз. – Так кто это был? Роман? Он отомстил тебе? Или какой-то другой мужчина не захотел быть снизу? Или ты сам попросил? Неужто захотел попробовать?
Вздрогнув, Стас отвёл взгляд и задумчиво прикусил кончик языка.
– Кирилл, – нехотя вымолвил он.
– Твою мать, ты всё-таки спал с ним?! – хастлер удивлённо повысил голос. – Вот чёрт! А я думал, ты не купишься на его излюбленные уловки. Хотя стоит признать, его любовные зелья действуют безукоризненно.
– Дело было вовсе не в уловках, а в моём идиотском самолюбии.
– Ну, и что же? Ты его потешил, когда ангелок пристроился к тебе сзади?
– Замолчи, – попросил Стас.
– И каково это было? Великолепно, не правда ли?
– Ужасно. Я слишком стар для таких вот экспериментов. Казалось, что мой организм на пределе и ещё одного раза я не выдержу, а он всё не останавливался и что-то говорил и говорил…
– Тот ещё любитель поболтать, – фыркнул Шон.
– Сколько раз вы с ним?..
– Сколько раз он снимал меня? Достаточно, чтобы я начал сам к нему приходить за препаратами.
– Зачем?
– Знаешь, когда какой-нибудь отвратительный старик-импотент лет семидесяти заставляет тебя сосать, а потом ещё и трахает в жопу, пока, наконец, не устанет, сразу хочется сбежать, исчезнуть. Ни капли удовольствия, в такие моменты я действительно чувствуя себя грязной шлюхой, торгующей своей дыркой ради одних лишь денег. То, что даёт мне Кирилл, позволяет получать какое-никакое удовольствие и выветривает постыдные и ужасные мысли из моей башки.
– Но почему ты не откажешь им?
– Я не могу. Желание клиента – закон. А они такие же клиенты, как и все остальные. Антиреклама. Все дела.
– Это ужасно. Я не хочу, чтобы ты этим занимался! Считай это приказом. Когда тебе нужны деньги, ты всегда можешь прийти ко мне. Хотя… Не исключено, что я такой же старикан и тебе противно.
– Не смеши меня. Ты великолепен, – улыбнулся Шон, снова поворачиваясь к Стасу спиной. – С тобой не нужны эти дурацкие наркотики. Я и без них чувствую то, что обычно ощущаю под их действием, занимаясь этим с другими мужчинами.
Стас положил подбородок к нему на плечо и потёрся щекой о его щёку, а хастлер отвёл руку назад, запуская пальцы в слегка мокрые чёрные волосы.
– Когда ты успел в душ сходить?
– Пока ты спал.
– А мне можно?
– Конечно! Сейчас дам тебе полотенце, – мужчина тут же поднялся с кровати. – Что приготовить на завтрак?
– На своё усмотрение, – Шон уселся в кровати и сладко потянулся. – Мог бы и раньше разбудить. Тебе же сегодня на работу?
– Ничего, если я опоздаю на пару часиков. Я же начальник, – усмехнулся Стас, кинув ему полотенце.
Поймав его на лету, парень встал с кровати и, собрав свою одежду, направился в ванную. Там оказалась большая душевая кабинка с прозрачными дверцами, поэтому запирать дверь в ванную комнату он не стал, а душ принимал намеренно долго, тщательно вымывая каждую часть своего тела.
Когда вошёл Стас, парень притворился, что не заметил, и повернулся к мужчине спиной, закрывая глаза и ловя языком капельки воды. Он был уверен, что Станислав Сергеевич им любуется, поэтому скользил руками по своей спине и ягодицам, лаская нежную матовую кожу. Хастлер даже не удивился, когда двери душевой кабинки распахнулись, а его торс вновь крепко обвили руки мужчины. Но Стас не шевелился. Он не стал нагибать его и трахать в душе, а просто стоял позади, обняв парня и положив голову к нему на плечо.
Стоило бы что-нибудь предпринять, чтобы получить ожидаемый результат, но Шон покорно замер и затаил дыхание.
– Шон, будь моим, – тихо попросил его Стас.
– Я притворюсь, что я этого не слышал, – отрезал парень, убавляя воду и отстраняя от себя мужчину.
– Да брось! – запротестовал мужчина, хватая его за плечо и разворачивая. – Я не буду приковывать тебя к себе и ограничивать твою свободу. Можешь и дальше работать хастлером, шляться, где-то пропадать, просто я хочу, чтобы, когда я тебе звонил, ты отменял все свои дела и мчался на всех парах ко мне. Такое возможно?
Шон помедлил с ответом, оглядывая промокшего Стаса с головы до ног. Мужчина даже не потрудился снять с себя одежду, и сейчас выглядел довольно несчастно и очень очаровательно.
– Я заплачу, ты же знаешь, – продолжал он. – Как обычно, по нашему с тобой тарифу, больше, чем другие.
– Да, я знаю, Стас. Но ведь у меня есть множество других клиентов помимо тебя.
– И что? Тебе неприятно со мной? Да, я не подарок, к тому же давно уже немолод…
– Ой, сейчас начнутся жалобы на старческий маразм и отсутствие эрекции в силу того, что жена тебя перестала возбуждать? – фыркнул юноша. – То-то я смотрю, ты так спокойно смог два раза, да и на третий тебя бы хватило…
– Ты мне льстишь.
– Ни в коем случае! – обернувшись полотенцем, парень подошёл к мужчине и погладил его по подбородку. – Послушай, Стас, ты потрясающий! Ты – мечта любого, я уверен, и ты должен об этом знать. Теперь я начинаю понимать, что в тебе нашёл Роман, но вот что ты в Кирилле нашёл – для меня до сих пор загадка.
– Неземную красоту.
– Все вы так говорите. На кой чёрт тебе это ангельское личико? Такую сволочь невозможно любить.
– А мне любить и не надо, мне хотелось им обладать, как красивой вещью, как самым лучшим, чтобы такое было лишь у меня одного. Ангел делится своим очарованием и сиянием с этим миром, а я бы запер его в золотой клетке в тёмной комнате и никому бы не показывал такое сокровище.
– А ты не думал, что это сокровище может увянуть без сотен заинтересованных взглядов, без комплиментов и заигрываний?
– Было бы печально… Если бы он потерял своё сияние, я бы в нём разочаровался... – пожал плечами Станислав Сергеевич, стягивая с себя промокшую футболку.
– Вот именно! Но зачем тогда тебе я? Тоже в клетку запрёшь?
– Нет, ты для других целей, – пожал плечами мужчина, переодеваясь в сухое. – Если посадить вольную птицу в клетку, она будет мечтать о воле и упорхнёт при любой возможности. А вот если её приручить и подкармливать, то она будет прилетать к тебе вновь и вновь…
– А ты хитрее, чем я думал, – улыбнулся хастлер, вытирая непослушные кроваво-красные волосы, которые заметно потускнели после душа. – Что ж... Я согласен. Один твой звонок, и я у твоих ног.
– Серьёзно? – одухотворённо выдохнул Стас, но тут же снова набросил на себя маску серьёзности и невозмутимости. – Тогда смой, наконец, эту ужасную краску со своих волос.
– Ты хочешь какой-то определённый цвет?
– Да. Твой извечно чёрный природный цвет.
– Смею тебя огорчить: мой настоящий цвет – невзрачно-русый, но я учту твои пожелания. А теперь, идём уже завтракать? Я проголодался.
– То есть теперь ты его собственность? – спросил я, поглаживая заснувшего у меня на руках Дениса.
– Это так. Теперь я принадлежу ему, я под его защитой. Знаешь, эта мысль не даёт мне покоя. Она доставляет какое-то садистское удовольствие, заставляет гордиться этим и наслаждаться. Странно, верно? Мне его жалко. Да, он – агрессор, жестокий и резкий, но он такой не сам по себе. Ему приходится таким быть. Его жена, работа, ещё и с Ромой хлопот добавилось… С ним приятно находиться. Он всегда возьмёт всё на себя, всегда решит твои проблемы. Он помог мне тогда с Максом, да и с Дмитрием разговор был короток. У меня ведь полным-полно таких клиентов, которые платят деньги из-за своей любви. А я помогаю ему тем, что даю возможность выплеснуть свою агрессию, накопившуюся за эти дни, и расслабиться. Ему это сейчас нужно как никогда. В общем, с этого дня я порвал связь со всеми «неугодными» клиентами, ибо я всегда могу сослаться на своего нового покровителя.
– Ты так говоришь, будто он твой личный сутенёр, – прыснул я.
– Именно. Это заводит, – облизал пересохшие губы хастлер. – Мне не нужны были гарантии, но он отдал мне ключи от той квартиры. Представляешь? Вторую пару ключей! И сказал, что я могу жить там и приходить, когда захочу. Это теперь и мой дом тоже. Так что не переживай, больше я тебя ночью не побеспокою, а вот насчёт нашего общего друга я теперь не уверен.
Подмигнув мне, Шон расплылся в нагловатой улыбке и кивком указал на спящего на моей груди юношу. Я осторожно прижался щекой к лбу мальчишки и нехотя улыбнулся. Мне не хотелось сейчас об этом ни говорить, ни думать. Пока наступило затишье перед бурей, я предпочитал наслаждаться покоем, а не копошиться и не собирать на скорую руку палатки.
– Спасибо тебе, Шон. На этом всё.
– Всё?
– Лишь твоя история была не закончена. Думаю, теперь я могу со спокойной душой поставить точку и написать «Конец».
– Это ещё не конец, Антон. Ничто и никогда не заканчивается. Всё, что происходит вокруг, ещё найдёт свой отклик в нашем будущем. Прочитал я твою дурацкую книжку…
– Какую?
– Одну из последних… Ты пишешь такое дерьмо. Но это дерьмо определённо стоило того, чтобы быть прочитанным мною.
– И я должен принять это как комплимент? – поинтересовался я, пытаясь не шевелиться.
– Твои мысли не дают покоя не только тебе одному. Всем нам приходится расставлять приоритеты. И мы всегда вынуждены выбирать между любовью и страстью, свободой, достатком, карьерой, личным покоем, интересами, пристрастиями. Кто чем заполняет пустоту внутри себя. Я всегда предпочитал чему-либо свободу, но теперь готов мириться с её отсутствием, потому что то, что я нашёл, мне определённо нравится. И нет, это не любовь. К такому я пока ещё не готов. Но, может быть, привязанность и надёжность? Думаю, и тебе пора уже сменить приоритеты.
– Но я…
– Дай мне договорить! – перебил меня Шон. – На самом деле, ты классный писатель, пусть немного и не такой, каким мы тебя представляли, но мы всё равно все тебя любим. Мне кажется, ты внёс свою лепту в жизнь клуба и каждого из героев своих рассказов. Например, именно благодаря тебе я понял, что мне нужно от этой жизни. Не деньги, нет. Возможность быть кому-то нужным и нежелание оставаться одному. Так пойми же и ты, чёртов кретин, что если ты разобьёшь ему сердце, я тебя придушу своими руками! И плевать мне будет на то, что мы с тобой друзья! Поэтому оттолкни его сейчас или позволь быть рядом до конца!
Я испугался не на шутку, когда хастлер резко повысил голос, поднимаясь с дивана. Он сейчас явно не шутил. Денис тоже вздрогнул и, распахнув глаза, сонно захлопал ресницами, совершенно не понимая, что здесь происходит.
– Дэн, у меня нога затекла. Давай я отнесу тебя в кроватку, – предложил я полусонному юноше.
– Прости. На тебе так хорошо спать. Ты тёплый! – заявил он, снова утыкаясь носом мне в шею.
– Дениска, – снова затормошил я парня. – Хватит уже спать! Давай, подъём.
– Вредный! – обиженно буркнул парень, сползая с моих колен.
– Я тебя предупредил, Антон, – угрожающе пророкотал хастлер.
– Учту на будущее, – так же холодно ответил я, смирив его уничтожающим взглядом. – А теперь отвези меня в редакцию!