Медицина

      
       Медицину я любил, и она любила меня (у меня были подруги в основном, медсёстры и одна даже врач!).  Когда я служил срочную службу на точке (ПДРЦ - передающий радиоцентр), то одно время, когда не было штатного, исполнял обязанности санинструктора. Ездил раз в месяц с командиром за лекарством, оборудовал небольшой медицинский пункт, повесил время работы. А однажды пришлось жгут накладывать. А дело было так.   
       Собрался “дембель” домой. Приказ уже вышел, ждал свою партию отправки. Не любили его молодые со мной в том числе. И вот кто-то стащил у этого нехорошего человека военный билет и... в печку его! Пропажа быстро была обнаружена, вся молодёжь кинулась на поиски. И кто - то, обследуя кочегарку, обнаружил лишь только пепел, отдалённо напоминавший военный билет. Дембель задерживался на неопределённое время. Сколько было крика! Мы так и нее узнали, кто это сделал. А вечером сначала плакал, а потом, вдруг, резанул себе вены. Лезвием. Хлынула кровь! Крикнули меня, я взял брючной ремень и перетянул ему руку выше локтя. Потом забинтовал рану, засунул бумажку, где написал время наложения жгута (положено не более двух часов) и вызвал скорую. Всё как учили. Только никто меня не учил. Как - то сам познал эту науку. Когда приехала скорая, врач меня даже похвалил: “Молодец! Всё правильно сделал!”.
        Через много лет я опять служил на ПДРЦ, только уже в Белоруссии, под Полоцком. И уже не солдатом, а прапорщиком. Мой начальник майор Ткаченко - очень хороший человек и командир (светлая ему память) назначил меня ответственным за медицину. Санинструктор у нас был, но лекарства получал я. А в канцелярии выделил себе место в шкафу для аптечки.  Я составлял заявку, чего, сколько, Ткаченко подписывал. Раз в месяц я ездил на базу и получал всё у начальника аптеки. Помню, попросил у него немножко рыбьего жиру для дочки, так он мне дал этого жиру здоровенный бутыль грамм аж на семьсот!  Дома, как вы понимаете, лекарства мы не покупали.   
      Ещё был случай, хотя, если быть точнее, не случай, а ЧП. Тогда, в далёком восьмидесятом со жгутом, что я рассказал, и теперь, в девяносто первом. На моём дежурстве солдаты рубероидом крыли крышу и заливали смолой. Командир уже уехал домой пораньше - суббота. И вдруг, забегает ко мне в канцелярию боец и кричит: “Товарищ прапорщик, скорее, там Стрельников обварился!”. Младший сержант Стрельников - наш санинструктор. Смолу растапливали внизу и по верёвке ведром подавали на крышу. Как он там умудрился перевернуть на себя это ведро, не знаю. Оступился, что ли. Короче, смола выливается ему в сапог!  Я ничем не мог помочь. Единственное, дал нашатыря и вызвал скорую и Ткаченко. Командир прилетел на своём “Москвиче” быстрее “скорой” !..