~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
огромная благодарность Эдди Реверс за чудесное соавторство
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Глава 6
POV Ефим
Уже через пол часа мы подъезжали к супермаркету недалеко от нашего дома. Мы ехали как свадебный кортеж – один за другим, то обгоняя друг дружку, то едучи по возможности рядышком. Мне приятно было ловить взглядом фигуру Вовки на мотоцикле, когда он ехал впереди меня. Я с улыбкой рулил и бережно подкрадывался передним бампером ему под задние огни, а когда он немного прижимался к правому краю, обгонял и уже поглядывал в зеркала заднего вида, чтобы увидеть, как мой обожаемый байкер машет мне рукой, затянутой в перчатку, или смешно постукивает по шлему.
В супермаркете мы побродили между стеллажами, Вовчик соображал, чем бы меня побаловать на ужин, а я притормаживал у всех рекламных столиков с образцами товаров. Там я и новую марку кетчупа попробовал, и новый сорт копченой колбасы, скормил Вовику два вида сыра и выпил несколько рюмочек разных соков новой торговой марки. В отделе выпечки я закомандовал купить берлинеры с заварным кремом и шоколадом, потом решил ещё добрать и слойки с мясом, хотя редко такое покупаю, но запах свежеиспеченного не может оставить равнодушным никого. Загрузив в багажник моей машины пакеты с продуктами, Вэл засунул голову в салон, поцеловал меня, сказал, чтобы я был осторожнее за рулем, и мы поехали к дому.
В квартире, раздевшись и разгрузив пакеты, я всё же успел снова «надавить на мозоль» Вовке, вспомнив ему о встрече с бывшим, чем сам себе тоже слегка подпортил настроение. Но Вовчик заверил, что кроме меня никого в мире больше не существует и, обцеловав моё лицо, отправился в душ, напоследок кинув, что не против, чтобы я тоже присоединился.
Долго я не думал и начал сбрасывать одежду уже в кухне. Стянув пуловер, я начал расстегивать верхние пуговицы рубашки, а когда я расстегнул брюки, то услышал шум воды в ванной – Вовка уже принимал душ. Улыбнувшись, я начал стягивать штаны, как вдруг раздалась музыка телефонного звонка. Звонили Вовику, и я, в полу стянутых брюках попрыгал к дивану, чтобы взять трубку и отнести её к Вовке в ванную. На дисплее был неизвестный номер, что означало – в книжке контактов его нет. Дисплей погас и через несколько секунд вспыхнул снова, но я продолжал стоять и держать его в ладони. Когда зазвонили в третий раз, я зачем-то нажал ответ и приложил трубку к уху.
- Вовка, привет, - раздалось в динамике.
- Простите, это не Вова, он сейчас не может подойти. У вас что-то срочное? – я попытался быть деликатным, ведь если человек так настойчиво звонит, то возможно ему и правда очень нужен Вэл.
- Даже так… - после секундной паузы ответили на том конце. – Наверно это… Ефим Львович? – и я услышал надтреснувший смех.
- Да, это Ефим, - почему-то мне не понравилось веселье собеседника.
- Многоуважаемый Ефим, передайте, пожалуйста, Вэлу, что звонил Сальма и интересовался его здоровьем.
- Это тот, который…- начал было я.
- Тот самый, - хохотнули в трубку. – Приятно было пообщаться, Ефим Львович. Всего доброго и берегите себя.
- В смысле? – не понял я.
- Ну, переходите только на зелёный свет, не заплывайте за буйки и не ешьте просроченных продуктов, - последовали уточнения.
Я на несколько секунд застыл, но потом, сжав пальцами мягкий поручень дивана так, что костяшки побелели, всё же попытался привлечь всю свою еврейскую тактичность и очень спокойно ответить.
- О, благодарю, милейший! Непременно воспользуюсь вашими советами, но позвольте и мне таки сказать: вы такой остроумный, шо можно нарезать салат, но голубчик, включите свою голову и выключите из неё глупости! Мы с Вовой не нуждаемся в ваших пожеланиях, так шо не транжирьте комплименты и будьте нам здоровы. А если случайно ваш пальчик, вместо того, чтобы накручивать пейсы нажмет кнопочку с именем Вольдемара, то мне таки придется поговорить с вами о ваших же родственниках.
Мой спитч заставил ненадолго замолчать собеседника, и я уже собирался положить трубку, как после откашливания Сальма всё же пробормотал:
- Я не понял – о моих родственниках?
- Любезный, - после вздоха и небольшой паузы ответил я, - ёб вашу мать, не звоните больше Вове, - и нажал отбой.
Настроение упало до уровня плинтуса и идти мыться с Вовиком я уже не хотел. Но он видимо заждался и, в конце концов, выглянул из ванны сам, голый, мокрый и возмущённый до предела.
- Это что ж за саботаж, Ефим Львович?! Начинаю жалеть, что не забил на приличия! Если твой Аркаша не прекратит врываться к нам со своей работой в интимные моменты - я на полном серьёзе перенесу наш интим к тебе на работу, и пусть только попробует что-нибудь вякнуть!
Я посмотрел на своего Аполлона и сглотнул – он был такой славный, мокрый, с блестящими капельками, срывающимися с его волос, и милая улыбка в пол лица. А я так и продолжал сидеть со штанами на коленях и с его мобильником в руках.
- Что-то расхотелось мне мыться. Особенно после очередного явления народу твоего вездесущего Сальмы! Чтоб ему пусто было…
Вовка посерьёзнел:
- Что значит - явления?! - потом глянул на мобильный в моих руках. - Это Сальма что ли звонил?! Тебе?! Или это мой? - он откровенно нахмурился и нырнул обратно в ванну, откуда появился уже замотанный в полотенце, что меня почему-то царапнуло. Ещё больше царапнуло, что Вовик поинтересовался: - А чего ему надо-то было, чего звонил - сказал?
Мне хотелось Вовку треснуть! Мало того, что мне везде уже мерещится измена, так и его самого больше волнует, что сказал его дружок! Он даже не подумал меня успокоить, а попросту пошел и спокойно замотался в своё дурацкое полотенце!
- В любви тебе признавался, - буркнул я и, поднявшись, снова подтянул свои штаны. – Что, неожиданно?
Я окинул взглядом Вэла, демонстративно вжикнул молнией вверх и снова бухнулся на диван, закинув ногу на ногу и отвернувшись от любимого, созерцая тёмную картину улицы с проблесками фонарей за окном. Чтобы дать понять, что я очень зол, я начал шумно дышать и морщить лоб, ожидая хоть какой-то реакции от Вэла. Он же постоял посреди комнаты, уперев руки в боки, глядя на меня и покусывая нижнюю губу, явно чтобы скрыть улыбку. Затем подошёл к дивану, опёрся коленом и навис надо мной.
- Ты что, меня ревнуешь? В самом деле? – вполголоса проговорил Вовка, с оттяжкой в хрипотцу, проводя носом по-звериному вдоль моей шеи, от местечка за ухом до ключицы.
В любой другой раз я бы при таких заигрываниях тут же начал бы урчать не хуже кота и так же как кот вытянулся бы всеми руками и ногами, позволяя Вовке проявлять свою звериную ласку. Он всегда был необычным, то диковато-нежным, а то трогательно-грубоватым. У меня всегда сносило от этого голову. Но сейчас я сдерживался всем телом, сжимая пальцы рук и ног, закусив обе губы и даже напряг живот. Получалось фигово, и я тихонько охнул.
- Вот ты балбес, - еле слышно проговорил я, разлепив губы и откинув голову полностью на спинку дивана, - конечно ревную. Сам не знаю зачем и почему.
Вовка прижался губами к моему плечу, выдохнул горячо через ткань и вдруг куснул, вдавив зубы в кожу. Это было так неожиданно, что я пропустил момент, когда он юркнул ладонями мне под рубашку, поэтому чувство его пальцев на груди оказалось острым от внезапности. Вовка продолжал увлечённо покусывать и целовать мне плечи и шею, время от времени роняя шёпотом:
- Вот и я… так же… и каждый раз… очень подмывает… знаешь что сделать? - он развернул меня и притиснул к себе спиной, жаркий и влажный.
- Пппонятия не имею, - заикаясь, пробормотал я и тут же ощутил, как ткань рубашки становится мокрой от влаги на его теле. – Но ведь ты мне расскажешь?
Я провел пальцами по Вовкиной руке, которая держала меня поперёк груди, и четко видел, как его кожа покрывается мурашками, а волоски, по которым я вёл против роста – становятся практически дыбом. Потом я прикрыл глаза и откинул голову, положив затылок Вовику на плечо и еле слышно спросив: «Или ты покажешь?»
Вовка выдохнул где-то на грани стона и облапал меня нагло, по-хозяйски, одновременно положив левую ладонь мне на щёку и развернув мою голову к себе для поцелуя, тягучего и сладкого как мёд. Через несколько вечностей темноты он оторвался, чтобы пробормотать мне в губы:
- Я сделаю… и буду делать это каждый раз, когда ты будешь заставлять меня ревновать… - его руки нетерпеливо дёргали мои штаны, пытаясь вытащить меня из них.
- Что будешь делать? Мои штаны себе забирать? – начал вредничать я, но всё же позволил ему снова их расстегнуть и даже помог стянуть их с бедер. – Мне не жалко, даже рубашку и бельё можешь снять, - я уже откровенно улыбался и позволял Вовику трогать меня везде, стягивать одежду и сам с блаженством подставлялся его пальцам, его губам и его жадному взгляду.
- Неплохая идея, кстати! - хохотнул Вовка, стягивая мои брюки к щиколоткам. - Точно, буду устраивать тебе домашний арест в костюме Адама! Но, надеюсь, ты не думаешь откупиться от меня только своими штанами? - Вовка стянул с моих плеч рубашку и завязал мне за спиной рукава.
- Ого! – удивился я и присвистнул.
От усердия, Вовка был так распален, что его кожа моментально становилась сухой, будто внутри него включили печку, и было невозможно догадаться, что всего каких-то пять минут назад он вышел из душа.
- Я вообще ни о чем не думаю, но… - сделав паузу в тот момент, когда Вэл стянул с меня полностью штаны, носки и намеривался отбросить за спину мои трусы, я все же продолжил, - мне интересно, чем вы меня задерживать будете, господин полисмен? – и осмотрел его с ног до шеи с подрагивающим кадыком, задержав взгляд лишь на топорщащемся полотенце. Но Вовик проследил направление моего взгляда.
- Ты считаешь, этого может быть недостаточно? - старательно изображая озадаченность, проговорил он. - Я ведь могу привлечь спецсредства, – Вовка подмигнул мне и спросил, - страшно?
- Хм, - возмутился я и повёл плечами. – Видели мы таких, пуганные и не раз.
Я наклонился с до сих пор связанными за спиной руками и потянулся к Вовику. Рыкнув, я прихватил зубами край махровки, и резко дернул полотенце на себя. Голый Вовка продолжал стоять не шелохнувшись, а я, склонив голову набок, с улыбкой стал рассматривать то, что и так уже знал, изучил и мог бы с закрытыми глазами узнать.
Вэл некоторое время ещё поизображал статую, затем подхватил меня на руки, сделал несколько шагов и, приподняв над полом, прижал собой к стене рядом с диваном, разведя мои ноги и удерживая за бёдра.
- Кто?! Тебя?! Интересно?! Пугал ТАКИМ???? Да ещё и не раз?! Адреса, пароли, явки!!! - в ход опять пошли зубы, но теперь я ещё чувствовал и полную приподнятость во всех возможных смыслах слова, а особенно, прямое прикосновение Вовкиного «электрошокера».
- Требую адвоката! – завизжал я сквозь смех и дикое возбуждение, обнимая Вовку ногами и царапаясь лопатками о неровности стены, на которой было моё дерево.
Мои связанные руки не давали моей заднице прижаться к стене и тем самым мне приходилось прогибаться в пояснице, а Вовик, гад, пользуясь этим, продолжал тыкаться своим членом в мои ягодицы как бы невзначай, отчего я начал тихо скулить.
- Никаких адвокатов! Чем тебе архитектор плох?! - продолжал рычать и пыхтеть Вовка, потом вдруг прижал меня к стене и замер: - Фффак… если прямо так - больно будет, да? - сдавленно поинтересовался этот террорист, целомудренно спрятав свою морду в сгиб моей шеи и плеча.
- Чёрт, - прошипел я, - вот что ты творишь, а?
Я прижался щекой к голове Вовика, который как маленький ребенок спрятался у меня под волосами и шумно дышал в плечо. Он был просто невозможным! Просто как диаграмма сердца – то вверх, то вниз. Секунду назад он был диким зверем и готов был меня брать в заложники, чтобы поиграться с жертвой, а вот он снова нежный и заботливый, который больше всего переживает о моем удовольствии.
- Лапа, ты там есть? – прошептал я Вовке и поцеловал его в макушку, но чётко ощущая его горячую головку у своего входа.
Вовик слегка отклонился назад, продолжая удерживать меня прижатым к стенке, и тут я убедился, что он есть, и даже очень! Не отводя взгляда, он втиснулся, превратившись в горячий камень, с заострившимися от напряжения скулами, с отливающими металлом глазами.
- Ну же… - бормотнул я, словно про себя. Потом был толчок – и… плавно вниз до упора, словно до самого дна, и удовлетворённый выдох, после чего Вовка начал двигаться. Точнее - двигать меня, приподнимая и опуская.
- Так, хорошо… - бормотал я и старался упереться лопатками в стену, а ногами плотнее обнимать Вовку, чтобы и самому насаживаться, делая темп чуть резче. – И почему я так люблю архитекторов? – задал гипотетический вопрос я и всхлипнул оттого, что Вэл прикусил мой сосок.
Вовка перестал осторожничать уже окончательно. Подталкивая меня вверх почти до предела и после, давая насадиться, он прошипел:
- Что, всех?! - и стиснул мои бёдра, похоже, что до синяков.
- Маленькая сволочь, ты, а не архитектор, - прохрипел я и растянул губы в улыбе, - я тебе потом отомщу… И даже не надейся на помилование… Вот увидишь…
Я захлёбывался шепотом и чувствовал, как Вэл разрывает меня на пополам, но это было до дрожи приятно, до мурашек возбуждающе и мне ничего не оставалось, как позволять Вовке делать со мной всё, что ему хотелось в этот момент.
- Это если силы останутся, - рыкнул Вовик, вколачиваясь до упора в очередной раз, и вдруг остановился там, в глубине. Как оказалось - чтобы оставить засос мне около ключицы и спросить: - Тебе ведь нравится то, что я делаю? Мне продолжать?
- Развяжи руки, - прошептал я и просительно улыбнулся.
Чтобы добавить решительности Вовке, я не спеша, провел языком по своим губам и издал тихий стон. Пока он заворожено следил, я сам чуть качнулся в его руках и напряг свои ягодицы, сжав внутри себя его колом стоящий член. Вовка охнул, одним движением содрал с моих запястий рубашку и отбросил её куда-то за спину.
- Давай… держись… - то ли предложил, то ли пригрозил он мне, и я с охотой ухватился за плечи Вовика, а в тот миг, когда он оторвал меня от стены и вовсе сжал его шею пальцами, чтобы не свалиться.
- Ты мне американские горки решил показать?
- Угу, и небо в алмазах, - задыхаясь, пробормотал он.
Разворот, пара шажков - и вот я уже почувствовал спиной прохладу кофейного столика. Вовка навис сверху, глядя всё так же в упор, и начал не торопясь двигается, словно пронзая раз за разом. Он одной рукой опирался на столешницу, а другой всё так же неторопливо ласкал меня. - Так хорошо?
- Так – охренительно, - я распластался на полированной поверхности, и лишь Вовкины толчки заставляли меня качаться как на волнах прибоя. Хотелось наслаждаться и ни о чем не думать, казалось ещё чуть-чуть, и я услышу шум прибоя и крики чаек. – Хочу море…
- Что? – Вэл остановился и замер во мне, а я понял, что проговорил вслух. – Кого ты хочешь?
Я вяло хохотнул и обнял руками своего любимого, чтобы прижать к себе и поцеловать в удивленно приоткрытые губы. Он не сопротивлялся и с готовностью лег поверх меня, а я прижал его к груди и прикрыл глаза.
- Тебя хочу, кого же ещё, - и в подтверждение поддал бедрами.
- Будет тебе море, - по его губам скользнула улыбка. Отстранившись, Вовка взял мои ноги и поднял их, cжав щиколотки, после чего опять навалился на меня. - Балетный мой мальчик… Фимка…
Я приоткрыл глаза, и Вовка тут же наклонился ещё ниже, дотягиваясь языком до моей шеи. Облизав и прикусив под конец мочку уха, он отстранился, и томные ласки сменились жёстким ритмом. Он был неумолим и одновременно очень заботлив, его пах жарко припечатывался к моим ягодицам, а пальцы нежно обнимали мои щиколотки, его глаза были по-звериному наглыми, а губы шептали ласковые слова.
- Мой деспот, - практически беззвучно прошелестел я и схватился пальцами за края столика.
Становилось тяжело дышать, а говорить я и вовсе уже не мог. Внутри закипало возмущение ненасытности, но я понимал, что долго не смогу сдерживаться. Вовка внезапно отстранился, перекинул мои колени себе через сгибы локтей, опустился на колени и припал к моему паху ртом, облизав головку и тут же втянув в жаркую глубину чуть ли не на половину. Его ладони снова оказались на моих половинках, подавая бёдра вверх.
- Божежтымой… - промычал я и снова всхлипнул.
Сначала я прогнулся в пояснице и уперся лопатками о столик, став почти на мостик, потом я напряг пресс и поднял голову, чтобы посмотреть на моего обожаемого мужчину, который вытворял чудеса своим языком и губами. Хотелось дотронуться до него, и я протянул руку вниз. Вовка же поднял на меня глаза, но ближе не пододвинулся, лишь смотрел и продолжал скользить своими губами по моему стволу, забирая всё глубже. Зрелище было из тех, которые записываются на подкорку и потом всплывают в самые неожиданные моменты, вызывая в теле перераспределение крови от воспоминаний о мучительно-тягучем удовольствии.
Я невольно приоткрыл рот и стал губами повторять движения Вовки, будто у меня во рту тоже что-то было, и я старался нежно его обнимать. Язык пытался обласкать виртуальное нечто, отчего я просто хаотично скользил им по зубам и уголкам рта. Свою руку я положил на живот и медленно стал подкрадываться к паху, скользя ладонью по своему лобку, а взглядом я цепко держался за глубину хрустально-серых глаз моего обожаемого мужчины. Было видно, как раздуваются и трепещут его ноздри, и это сводило сума, а когда я пропустил свой член между указательным и средним пальцами, словно сигару, Вова опустил глаза и вобрал меня в рот полностью, коснувшись губами моих пальцев. На этот миг я умер, но потом, Вовка выпустил изо рта мой влажный ствол, который я у корня поддерживал вертикально, и прижался к нему лицом, высунув свой длинный язык и проводя чувственно от корня до головки то с одной стороны, то с другой. Затем он нырнул ниже - его ласки были откровенными и бессовестными, словно он отключил всё, кроме способности наслаждаться и дарить наслаждение.
- Мерзавец-с-с-с… - зашипел я и упал затылком на столик, а рукой обнял свой член и начал спешно надрачивать.
Хотелось рычать и кого-то укусить, хотелось сорваться со стола и самому загнуть Вовку, нагло кинуть на поручень дивана и, перегнув его, оттрахать, чтобы знал - как издеваться надо мной! Хотелось без предварительных ласк и без смазки, дико и жадно, чтобы он просил остановиться или…
В этот момент меня пронзило тонко и глубоко: от промежности, где я чувствовал Вовкино лицо, до темечка, потом обратно до мошонки, которую сжимала его ладонь и снова вверх до лёгких, которым вдруг стало тесно, опять вниз к паху и наконец-то до самого конца... Несколько томительных секунд я финишировал и пытался шумно дышать. И почти сразу же Вовка вломился в меня: болезненно, остро и горячо. Несколько мощных толчков, от которых моя голова сдвинулась за край столика, и его тело сотрясла крупная дрожь. Он длинно простонал в меня, вжав лицо мне в грудь, и стиснул так, что перехватило дыхание. Затем лишь минута тишины – слышно было только наше шумное дыхание и барабанный бой сердца.
Более-менее моё сознание восстановилось лишь после душа вместе с Вовиком и когда мы вдвоём лежали на кровати в окружении мягкого света торшера и тихих звуков мелодии из музцентра, я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Только мой язык не знал устали и я, лёжа на животе, уткнувшись щекой в подушку и прикрыв глаза, шепотом рассказывал своему любимому мужчине, как же мне с ним повезло. Вэл лежал на боку и легонько трогал мою спину кончиками пальцев, неспешно обводил крылышки лопаток, чертил змейку от затылка до копчика, прорисовывал лучи от позвонка или просто гладил ладонью. Я время от времени сгибал ноги в коленях и болтал ими, словно ребёнок на пляже, но всё продолжал говорить, говорить, говорить. И только когда я почувствовал, что Вовкина рука надолго замерла на моей пояснице, я приоткрыл один глаз и увидел, что он уснул, но на его лице продолжала блуждать улыбка. Это было лучшим финалом дня и мне ничего не оставалось, как улыбнуться моему сонному счастью и тоже улететь в царство Морфея.