Весной из командировки
* Прорываюсь, наконец, в понедельник через всю Москву. Лечу подмосковными полями и выхожу опять на пыльной автостанции моего любимого южного городка! Провинциальная, оглушительная тишина. Одноэтажные магазины, бойкий рынок. На лавочках десяток отъезжающих, любопытные куры под ногами, выцветшие афиши кино на заборах, пьющие из горла мужики за автобусным павильоном, мороженое "шербет", сумки с батонами серого хлеба и чаем у женщин, мужики у пивной бочки, бредущие к реке мальчишки с удочками, душистые телеги с сеном, грузовики, увозящие прочь полуобморочных коров, мамы с колясками, крепкий лошадиный дух... Я так привык за годы работы к этому городку - словно он мой второй дом!
Иду на работу вдоль футбольного поля, полуразрушенной церкви, мимо сонной гостиницы и стеклянных дверей ресторана, мимо белоснежных кустов шиповника...Здороваюсь со знакомыми. Оставляю вещи в гостинице или общежитии и спешу на работу. Душа поёт от крепкого запаха крапивы, лопухов, навоза, тепла речного, угля со станции, от яблоневых садов и обжитого духа деревенских изб. Моя бабушка Вера отсюда родом - и мне радостно принять на себя родные картины и продолжение её молодой жизни здесь!
* Суровый слесарь Селиван, проходя мимо меня, неустанно и трагически повторял:
- Славк, не нужно нам твоей автоматики! Надо всё подключить "напрямую" - через задвижку! И никаких делов!
Но после запуска последнего автоматического регулятора - "температура воды в домах, согласно температуры наружного воздуха" - даже несговорчивый Селиван наконец окончательно умолк!
Операторы так обрадовались автоматике, что сидели теперь в своей стеклянной кабинке - разговаривали, пили чай, вязали носки,грызли семечки, чем вызвали жгучее недовольство начальства!
* В книжном магазине девчата гадали - убирать ли книги со стеллажей четвёртой полки? Посочувствовал им... Река мощно разлилась бурым потоком, и милиция выставила шлагбаумы у затопленного моста. Накупил редких книг, которые в Москве долго не задерживаются...
* Ребята из Душанбе пригласили на зелёный чай в семейное общежитие. Бегут оттуда наши люди - местная молодёжь подняла голову, прохода не даёт!...Приехали семеро строителей, устроились в общежитии. Они хорошие рабочие по фундаментам! Их сразу оценили - удивительно, наши ребята, а вовсе не керосинят!
В гостях, сидя за столом, сильно удивлялся. Ребята все в полосатых халатах, на столе кинза, укроп, редис, молодой чеснок, лук зелёный, черемша - кто-то только вернулся с родины. Рассказывает мне и жадно слушающим друзьям, что горы красны от маков! Было +30 градусов. Но в мае там всё выгорит и горы пожелтеют. Тогда и приедут жёны! Ребята спешат закончить ремонт в семейном общежитии. Накупили обоев, красок, бустилата...На стройке обещали через год всем дать квартиры и прописку.
Пью с ними горячий чай с восточными сладостями, делюсь опытом жизни в России.
Крепкие мужики - радуюсь за них!
Только один из них нетерпеливо у меня выспрашивал - как в Москве не нарваться на милицию? Он изредка уезжал в город, чтоб никто не знал - так как сильно страдал без жены!..
Ребята из Душанбе, наконец-то, получили пока ордера на семейные общежития в мае. Но рук для поздравления не дают - бояться сглазить. Лица у всех светятся - возможно, и от обильно цветущих садов!?
* Река ночью разлилась - машины разворачиваются к высокому мосту. Местные опоздали на работу - пришли только пол десятого. Ввалились взмокшие - обходили разлившуюся реку за пять километров, по затопленным местам...
* Неделя пролетела. Автобус в пятницу полтора часа несёт меня в Каширу. Привычно смотрю в окно, чтоб ничего не пропустить в начале весны. Склоны холмов с треском лижут красные языки жадного огня, опахивая вкусным, голубым дымком салон автобуса. Бегут перелески, деревни на холмах, уснувшие поля и залитые водой овраги. От проезжающего грузовика ударил в нос тошнотворный запах силоса - разбудив этим валериановым духом пассажиров в салоне!
Люди почти два часа дремлют, вяло переговариваются... Один только я неотрывно смотрю в окно. Зная мою слабость, меня даже младший брат в шутку зовёт: "А за окном!"
Действительно, ну что такого можно увидеть за пыльным окном летящего по шоссе автобуса? Тем более, из года в год, - одно и тоже...Хотя, разве есть похожие книги!?.
Сейчас вот цвет холмов и полей - словно выгоревшая гимнастёрка.
Оранжевые нити огня чёрным палом окружают деревни, сухие заросли рогоза у реки, подкрадываются к березнякам на взгорье. Ворона кричит, сидя на гнезде, на вершине берёзы. Крутит головой в сизом дыму трещащей подстилки леса - но не улетает с гнезда. Меж чёрных лишаёв, присыпанных сизым пеплом уже мирно разгуливают грачи, без устали отваливая мощными клювами куски чернозёма, сливаясь с выгоревшей землёй.
На сколько хватает глаз - карабкаются в полях букашки тракторов. А некоторые из них ещё ждут пока обсохнут низменные участки.
Автобус бежит вдоль берегов речушек и затопленных низин. Там бродят вороны и, склоняя лобастую голову, - вытаскивают что-то из воды. Тревожно свистит стайка птиц, несясь к спасительной лесополосе, завидя стремительного серпокрылого хищника...
* В метро, рядом со мной, две девчушки, лет тринадцати, украдкой листают иллюстрированный журнал. Когда попадаются обнажённые натуры - они чуть прикрывают их руками и хихикают. Некоторые фото - изрезаны ножницами.
* Когда я через пять часов, наконец, выдираюсь из командировки и добредаю до самых желанных в мире дверей своего дома, то сбрасываю в ванной всё что на мне. Быстро моюсь. Меня всего корёжит и распирает от счастья воскресных дней!..
*(Из письма Л.Толстого П. Буланже,№ 323,17 ноября 1897 г.):
"...читаю пустяки, хожу один по комнате и знаю, чувствую, что жизнь моя оставляет след во мне, а потому, наверное, и в ком-нибудь другом...Жизнь та, которая в нас, такое великое, святое дело, что только не нарушать его святости, не мутить - быть как дети, - и жизнь будет плодотворна и удовлетворяющая".
Пью заваренный женой шиповник. Брожу по квартире и ревниво озираю рассаду на окнах, корешки любимых книг, скверы и далёкие городские окраины...
Ну что за пять дней могло в доме измениться, чтоб я так радовался, успокаивался и забывался в тишине?! Всё больше начинаю походить на домашнего кота. Мне всего хватает в квартире: солнца, доброй жены, пищи для ума, времени и духовного пространства, книг... Я расцветаю - и перестаю понимать, зачем люди выходят из дома?
*