Во время работы на телевидении мне довольно часто приходилось выезжать в командировки в разные города страны и некоторые из этих командировок почему-то особенно врезались в память. Помню, в Зареченск зимой семьдесят третьего года мы приехали целой киногруппой. Там, в Зареченске, нам нужно было отснять несколько репортажей для программы «Время» и интервью с неким местным передовиком производства, которого выдвинули в делегаты какого-то очередного парт. съезда. Гостиница в которой нам предстояло прожить несколько дней представляла из себя жалкое зрелище. Это был обычный двухэтажный барак поделённый на номера с единственным сортиром в конце коридора на всех проживающих в виде дырки в полу, аромат от которой чувствовался уже на входе...
Комната, куда меня завела дежурная, почему-то называлась номер-люкс. Весь люкс представлял из себя небольшое помещение с одним большим квадратным окном и голыми, побеленными стенами, где по обеим сторонам комнаты располагались две старые деревянные кровати. В углу, у входа находился допотопный шкаф для одежды, а посередине комнаты стоял стол с двумя стульями. Над всем этим великолепием висела одна единственная тусклая лампочка без плафона. Не успели мы как следует оглядеться в своих гостиничных номерах, как на улице стало смеркаться и тут я вспомнил, что за весь день во рту не было ни крошки. Весь день на колёсах. Заглянул в соседний номер к кинооператорам, а они уже куда-то убежали. Видимо как и я вспомнили о еде...
Выхожу на центральную улицу и вот он, прямо напротив гостиницы, двухэтажный деревянный дом со странной вывеской «столовая-ресторан». Глянул на часы, оказывается уже восемь вечера. У входа в ресторан небольшая вывеска: - Ресторан работает с четырёх до десяти вечера. Ну, думаю, успею. Захожу в светлый холл, сдаю одежду в раздевалку и через приоткрытые двери слышу звуки музыки, вижу ярко освещённый зал, полный народа и табачного дыма под потолком. Кто-то сидит выпивает, кто-то танцует на пятачке под негромкую музыку. Народ расслабляется после тяжёлого трудового дня.
Вхожу в зал, осматриваюсь в поисках свободных мест и тут-же ко мне подлетает вежливый официант:
-Добрый вечер, вы не будете против, если я подсажу вас за столик вот к той девушке? Извините, но больше свободных мест нет...
Сажусь и невольно бросаю взгляд на девушку напротив. Девушка как девушка, тем более, что мне всё равно, я-же сюда поесть пришёл, а не развлекаться. Заказал яичницу с ветчиной, да чай с бутербродом, а больше в меню, кроме незамысловатых салатов и спиртного, видимо ничего и нет. Время такое - семидесятые годы. Полки в магазинах тогда были уставлены одними банками с маринованными помидорами да завтраком туриста. Сижу жду, заодно рассматриваю разношёрстную публику и тут девушка первая заводит со мной разговор:
-Добрый вечер, меня зовут Марина. Берите у меня салатик, я к нему ещё не притрагивалась, а то пока ещё ваш заказ принесут.
-Спасибо -говорю- я подожду, а девица никак не унимается и вежливо так предлагает мне вина из своего графинчика.
-Спасибо, я непьющий, но разговор всегда готов поддержать.
-Вы наверное командировочный - пытается она разговорить меня.
-Да, я здесь в составе съёмочной бригады телевидения. Вот только что приехали в ваш город делать репортаж о каком-то герое соц. труда.
Слово за слово и тут девушка как-бы между прочим сообщает, что она артистка из местного драм театра. Надо-же думаю про себя, оказывается в этом мухосранске ещё и театр есть!
-Ну, что-же мы так и будем сидеть? - пытается разрядить паузу Марина.
-Вы не стесняйтесь, НАЛАЖИВАЙТЕ себе салатик...
Опа, думаю, вот это номер, а ведь эта девица похоже действительно «артистка» из погорелого театра. Мгновенно оцениваю ситуацию, но вида не подаю. Продолжаю поддерживать разговор о разных пустяках, о работе на телевидении, а тут и мою яичницу приносят. Не ускользнул от меня и тот многозначительный взгляд, которым официант незаметно обменялся с Мариной.
Доев яичницу и запив свой скромный ужин чаем с бутербродом, я расплатился с официантом, а потом вежливо улыбнувшись девушке, пожелал ей много новых ролей в театре. Когда я встал со своего места, чтобы уйти, она вдруг растерянно спросила:
-А что, мы разве никуда с вами не пойдём!?