- Дев, ты точно уверена, что тебе больше ничего не нужно? – озабоченно спросил мой милый братец.
– Дай, подумаю, – я потёрла подбородок, – тебе достался в наследство наш дом и волшебный остров. Всё имущество наших родителей. А, мне, мне ты благородно выделил волшебную брошь матери, лук, колчан со стрелами, копьё и кинжал. (Всё это оружие с нанесёнными на них альвийскими рунами.) По-моему, мне действительно больше ничего не нужно.
– Зачем эта ирония? – простонал Дрийвер, – ты же знаешь, у меня семья, а, для нас, для всех дом будет маловат и…
- Да знаю я, – я похлопала Дри по щеке, – никаких проблем, не брызгай слюной братишка, я найду себе богатенького мужа в мире, из которого прибыл отец наш, в Земном царстве. Да и повеселюсь заодно. У нас-то на острове становиться скучновато, все монстры разбегаются при моём появлении, даже подраться не с кем, а, из тебя никогда не получится истинный паутинный воин. Я довольна, правда. Мне досталась сила матери, тебе, всего лишь дом. Всё здорово. Ну, пора мне, что ли, не люблю долгих прощаний. Если выживу, случайно, может, ещё загляну к вам в гости.
Брат мой старший не нашёл, что ответить. Стоит, колпак свой в руках мнёт. Он у меня никогда не был мастером речи вести. Вот хозяин он хороший, рачитый. И охотник смелый, никогда из леса без добычи не возвращался. Жаль, жена им помыкает, как хочет….
Похлопала я Дрийвера МакАкавиша по спине, подмигнула ему и направилась к порталу. Слёз моих брат не увидит.
Так начинался мой путь.
****
Земное царство мне всегда нравилось. Необычно так, своеобразно, тихо, но, красиво. Солнце не такое яркое, как у нас, прохладнее, зелень нежнее, не такая ядовито зелёная. Растения не пытаются атаковать, когда проходишь мимо. Зверюшки какие-то мелковатые и тоже не слишком агрессивны. Миленько, скучненько, что ещё нужно одинокой девушке?
Отец, несколько раз, возил нас с братом сюда, в свой родной мир, когда мы были маленькими, с роднёй знакомится, но, в одиночку я странствовала впервые. Бояться мне, после тесного знакомства с хищниками моего острова, было практически некого. Кроме, разве что, своих же сородичей – людей.
Так получилось, что лишь после того, как провела я в дороге седмицу, и плащ мой покрылся пылью местных дорог, решилась я зайти в небольшое поселение, прикупить продуктов и отдохнуть. В конце концов, сколько можно мясо есть? Хочется уже хлебушка, супчику домашнего, овощей, в конце концов. Да и в постельке поваляться охота, что я, зверь дикий, аль бродяжка, какая, всё время на земле холодной спать?
Поселение было так себе, домики давно не белены, оградки покосились, в грязи у дороги собаки, дети и поросята копошатся. Десяток домов всего, но, зато имелась таверна придорожная.
Поспешила я войти внутрь, да, только, чуть было, обратно не выскочила. Вонь такая стояла, чуть задержишься, и обоняние утратишь навсегда. Пол не метён уж лет стол, столы грязны. На стенах картинки какие-то убого лубочные, засаленные. В окнах вместо стёкол, пузыри бычьи вставлены. Одно хорошо, посетителей немного. Местные пьянчуги, отряд стражников, да купцы проезжие.
Трактирщик за стойкой протирал грязной тряпкой глиняную кружку.
– Доброе утро, хороший человек, – я улыбнулась из-под капюшона, - можно, девушке заказать у вас немного еды?
- Деньги есть? – мрачно поинтересовался трактирщик.
– Я всего лишь скромная путница, – вздохнула я, – но, на тарелку супа, кусок мяса с хлебом и кружку пива моих средств хватит.
– Простите, – раздался голос за моей спиной, – но, вам лучше не тратить свои деньги напрасно, вы пойдёте с нами.
Развернулась я живо. Стоял предо мной старичок с ноготок в простом сером плаще. Бородка беленькая, аккуратная. Глазки такие, хитрые, да умильные. Губки тонкие, ухмылочка угодливая. А, за спиной старца скалились стражи, что до того мирно пили пиво за одним из столов. Обычно, я довольно внимательна, и, могу поклясться, когда вошла, этого заморыша в таверне не было.
– И зачем это я вам понадобилась? – поинтересовалась я, – я всего лишь честная путница, никому зла не сделала.
– А, мне и не важно, сотворила ты чего, али так странствуешь, – покачал головой старик, – по указу великого правителя нашего, все девушки, не замужние, кои хороши собой, оказавшиеся во владениях наших, доставляются немедленно в гарем нашего повелителя. Впрочем, если вы не понравитесь господину моему, вас освободят и позволят следовать своей дорогой…
– В гарем? – я искренне удивилась, – я думала гаремы только на востоке, разве и в ваших землях подобное принято?
- Так принято у моего господина, – заявил, как отрезал старик, – по-хорошему с нами пойдёшь, или силу применить?
Стражей было не так и много, так человечков десять. Если воспользоваться брошкой, расшвыряю их вмиг. Расшвырять то, расшвыряю, да только отец в своё время, крепко накрепко вбил мне в голову одну мысль: – люди не любят тех, кто от них отличается, и уж конечно, волшебников и необычных существ. Если сейчас покажу свою истинную силу, так против меня вся округа поднимется. И зачем, напрасно людишек нервировать? Одинокая девушка, вроде меня, должна уметь пользоваться мозгами, а, не только мускулами. К тому же, я ведь ищу себе мужа, а, чем правитель местный (если он не древний старец и не урод), хуже любого другого мужчинки? Если по сердцу мне придётся, так я этот его гарем мигом разгоню.
– Зачем же сразу силу применять, – я притворилась испуганной, – я и так с вами пойду, только не обижайте, молю вас.
– Да кто же посмеет тронуть имущество нашего великого господина? – хихикнул старичок.
****
А, домик у правителя был вовсе не плох. Не замок, скорее вилла загородная, двухэтажная. Беленькая такая, изящная, в римском стиле. Никаких тебе крепостных стен или валов защитных. Если возжелаю я быстро покинуть сиё жилище, проблем возникнуть не должно. Видать, столь могущественен этот сластолюбивый правитель, что вовсе не опасается врагов или разбойников. По-крайней мере, вилла его мне подходит. Если правитель и как мужчина мне приглянётся.
Стража у дверей отдала честь моему старому провожатому. Двери распахнулись и…
Да-а-а-а, изнутри вилла была ещё краше, чем снаружи! Всё в мраморе. Цветы везде. Какие лесенки! А мозаики на полу, изображавшие каких-то богинь и богов. А, фрески по стенам, м-м-м. Сказка, а, не дом.
И встречала нас женщина, в роскошных одеяниях, судя, по всему, домоправительница. Толстовата, лицо властное, злое. Впилась в меня глазами жадно. Обошла меня кругом, осмотрела внимательно, как брат мой осматривал новую лошадь или корову. Хмыкнула довольно. Хлопнула в ладоши.
И примчались мгновенно, служанки юные.
– Переодеть, помыть и надушить. Потом, в особую комнату, – приказала домоправитель-ница.
И повели меня служанки под белы рученьки в комнату особую, отдельную.
Раздели, да в бадейку окунули, отмыли, очистили, маслом смазали, чем-то ароматным сбрызнули. Одежонку мою и оружие утащили, еле брошь свою заветную отобрать успела. Мне же платье новое поднесли.
А, тут уж и еду принесли. Да уж, с голоду здесь не помрёшь точно. Уж столько закуски натащили, целую дружину накормить можно. Угадали что ли, что я покушать ну, очень люблю?
Тут вновь домоправительница заявилась. Всё вокруг меня ходит, ручки потирает, губёшки облизывает. Ну, чисто кошка возле сметаны!
Ну, а я знай себе, мясцо уписываю, не забываю и элю глотнуть из расписного кувшинчика.
– А, простите, – я проглотила то, что находилось у меня во рту, – как вас там?
- Эллея я, - представилась домоправительница.
– Очень приятно познакомиться, я Девекка, дочь Акавиша охотника. Уважаемая Эллея, я спросить хотела, – я мило улыбнулась, – и когда правитель ваш пожелает навестить меня?
- Ну-у, для начала ты седмицу здесь, в комнатке посидишь, – Эллея кашлянула, – лекари наши осмотрят тебя, здорова, ли, не болеешь чем, а, там, а, там всё от правителя зависит. Если через ту же седмицу не призовёт, отправишься к остальным. А, там кто знает, некоторые девушки годами ждут визита правителя нашего.
– Годами? – я чуть элем не подавилась.
– А, что ты хотела? – домоправительница криво ухмыльнулась, – у господина моего вас, таких тридцать штук. На всех никакого здоровья не хватит. Но, тебе, может и повезёт, вон ты какая смазливая. Может, разок или два правитель наш и снизойдёт до тебя.
– Смазливая? – я глянула в большое зеркало серебряное, что висело прямо напротив столика.
Белокурые волосы струятся по плечам, подобно водопаду, серые глаза, два глубоких озёра, грозятся поглотить любого, кто рискнёт заглянуть в них. Изящный носик, вызывающий восхищения и розовые губы, две прекрасные створки в сокровищницу, где прячутся жемчужно белые зубы, очаровательный подбородок, чудесная шея, а кожа, такого непередаваемого молочного оттенка, коей не смел, коснуться, никакой загар. На груди закреплена чёрная брошка с изображённой на ней паутиной. Совершенное тело, подобно облаку, укрыто розовым платьем, хоть и старинного покроя, но, шло оно мне необыкновенно! А эти сандалии на ножках совершенной же формы! Мечта поэта и художника.
– Смазливая! – фыркнула я, – скажите тоже.
– Ха, - Эллея поморщилась презрительно, – думаешь, ты такая уж прям, раскрасавица, что лучше тебя и в целом свете нет? Правителя нашего такие девы ублажали, ты супротив них мышь серая, да и те сидят себе на женской половине, ждут, не дождутся, пока господин мой соизволит обратить на них своё внимание.
И удалилась домоправительница гордо, оставив меня с мрачными мыслями и едой.
Настроение сразу испортилось. (В отличие от аппетита, коий не могло испортить решительно ничего!) Нет, место это мне решительно разонравилось. Сидеть годами на женской половине, воя от скуки и одиночества, развлекать себя ссорами с другими наложницами, всё это не по мне. Пожалуй, стоит этой же ночью покинуть гостеприимную виллу, благо брошь при мне. В лесу укроюсь, даже с собаками не найдут!
И, приняв решение такое, снова я взялась за еду.