Щи пахли кислой капустой. Даже горячие, они не хотели проскальзывать внутрь. Блюду было уже больше недели и клоун Жорж, который полчаса назад вернулся с работы, вот уже 2 минуты не мог проглотить и ложки. Остатки грима за ушами и над бровями, в сочетании со светом сорока ватной лампочки и убогой обстановкой кухни, создавали настолько жалкую картину, что жена Жоржа, официантка из бара за углом, сказала своему возлюбленному, с которым жила уже 16 лет:
-Забирай свои манатки, клоун, и убирайся – устала это терпеть. Смешного у тебя только зарплата.
Тут же сообразив, что немного погорячилась, она опустила глаза и вышла из кухни. Правда, сказать что она покинула полностью кухню тоже было нельзя- их жилище состояло из одной длинной комнаты, условно поделенной на прихожую, жилую зону и кухню. В прихожей стоял небольшой древний обувной шкаф, висела вешалка для шляп, на которой вот уже долгое время собирала пыль шляпа Жоржа.
Обстановка жилой зоны ненамного превосходила по своей убогости убранство прихожей. Платяной шкаф, трюмо и старый разваленный диван, вместо ножек подбираемый ненужными книгами. Диван постоянно был перекошен- не удавалось найти одинаковых по толщине книг.
Свет был только на кухне. Не свет- освещение. Тусклая лампа без торшера едва освещала стол и три табуретки. Готовили еду на электроплитке. Остальные удобства в виде общего туалета, душа с холодной водой и сушилки для белья, были на этаже.
Жорж так и сидел над своей тарелкой, что-то обдумывая. Дрожащей рукой он согнул алюминиевую ложку и встал из-за стола. Перенеся свое тело в жилую зону, он медленно достал сумку и аккуратно начал складывать свои вещи. Проблемы сборов быстро решаются, когда тебе особо нечего взять. Старый костюм, несколько пар белья, бритва, туфли- старые, но смотрятся, как новые. Единственной вещью, которой Жорж дорожил, были карманные часы отца. Он утопил их в глубине кармана брюк.
Жена, которая постоянно закатывала истерики Жоржу, даже не могла подумать, что в их отношениях может быть что-то новое. Такого еще не происходило. Она перегородила дорогу мужу. Тот подошел к ней, поставил чемодан, снял с вешалки пыльную шляпу и надел на голову. Взглянул в глаза человеку, с которым прожил треть своей жизни и сказал:
-Я не вернусь.
Когда звук его шагов был уже на лестничной клетке, покинутая жена клоуна Жоржа только и могла вымолвить еле слышно: «Не смешно».
Несмотря на час пик, людей в вагоне метро было мало. Будто люди в этот день решили не возвращаться с работы домой. Лишь несколько человек по какой-то неведомой причине куда-то ехали. Быть может, на ночную смену.
Жорж прошел в середину вагона и занял место возле окна. В окне проносились улицы, по которым он гулял в детстве. Интересно наблюдать за знакомыми местами. Ты видишь какой-то дом, а что за поворотом, ты не видишь, но знаешь, что там находится булочная, потому что на протяжении 10 лет ты там покупал там свежую выпечку. Позади булочной находится баскетбольная площадка, на которой ты забросил своей первый трехочковый, зафиксировав, эту маленькую победу над собой на всю оставшуюся жизнь.
Поезд сделал очередную остановку. Теперь это был район, в котором Жорж провел свою юность. Циркового училища не было видно, но можно было с уверенностью сказать, что если пройти 2 квартала на север от католической церкви, то старое здание, которое притягивает романтичных чудаков со всего города, будет находиться там.
Мысль, о том, что этот поезд везет Жоржа через его жизнь, не давала ему покоя. Поезд снова сделал остановку. Вышло несколько человек. Зашла парочка. Окинув взглядом вагон, они что-то выискивали. Девушка что-то шепнула парню на ухо, и они не придумали ничего лучшего, чем сесть напротив Жоржа. Погруженный в свои воспоминания клоун обращал на них внимания не больше, чем на привычный звук настенных часов.
Пара была очень колоритная: пухлая, вульгарно одетая девушка и неестественно худой парень, на котором одежда висела, как на вешалке. Жорж наконец-то обратил на них внимание. Его всегда удивляло, каким образом формируются такие пары. Кто на кого первым обратил внимание (наверное, все-таки он на нее- такую тяжело не заметить, даже издали), как складывались их отношения, кто кого за что любит. Впрочем, о последнем думать было бессмысленно, потому что человек сам почти никогда не знает, за что он любит другого.
Тем временем тучная девушка начала приставать к своему парню- она его щипала, лезла рукой ему под свитер и постоянно шептала что-то на ухо. Затем парочка посматривала в сторону Жоржа. Они добились своего- он обратил на них внимание. Им нравится, когда на них смотрят. Они садятся на разные ветки метро и раз за разом разыгрывают перед незнакомыми людьми свою дешевую комедию. Парень картинно обнял свою тучную подругу и провел языком по ее уху, затем с вызовом посмотрел на Жоржа.
Клоуну почему-то стало жаль эту парочку и он захотел им подыграть, но не знал как это сделать- нужно или открыто на них смотреть или же наоборот – смущаться и отводить взгляд.
Навязчивая мысль Жоржа, что если он не покинет этот вагон, то вся его жизнь пройдет тут, заполнила весь объем черепной коробки. Поезд как раз находился на станции. Клоун покинул свое насиженное место и перед тем как выйти из вагона он повернулся к парочке и прокричал им: «Чертовы извращенцы». Дверь поезда закрылась, и ночной вагон унес парочку извращенцев и воспоминания Жоржа о прошлом в известном направлении.
Когда говоришь что-то человеку, а ему нечем крыть твои слова, получаешь несравнимое удовольствие. Это как крикнуть кому-то, выходя из вагона что-то обидное, лишив оппонента права отвечать. Настроение Жоржа заметно улучшилось. Станцию, на которой вышел, он знал хорошо. В городе, котором прожил всю жизнь, трудно убежать от себя. На каждом перекрестке находятся невидимые памятники событиям, которые остались лишь маленькими комочками воспоминаний где-то в глубине черепной коробки. От этого приходит осознание, что живешь ты в клетке с невидимыми прутьями и вероятность вырваться из нее, скорее всего, так и останется мечтой, о который ты вспоминаешь лежа в своей влажной от сырости постели.
Хождение по ночным улицам приносит облегчение лишь до определенного момента, потом, минуя пик, идет обратная реакция, и ненужные мысли цепляются друг за друга, нарастая снежным комом, который в конечном итоге тебя раздавит, если не физически, то морально. Жорж решил, что сегодняшнюю ночь проведет у своего друга карлика- Диего, тоже клоуна.
Диего был клоуном по жизни. Большая редкость в нашем мире найти работу, соответствующую твоему внутреннему восприятию мира. Диего был рожден в цирковой семье, стать инженером или адвокатом у него просто не было шансов. В этом маленьком тельце жила огромная душа. Именно поэтому он находил общий язык с окружающими, пользовался успехом у женщин.
Найти Диего в городе не составляло труда, он мог находиться либо дома, либо в баре неподалеку. Проверив свои смешные сбережения, Жорж решил отправится в бар, пропустить стаканчик, независимо от наличия там Диего.
Бар был шумным, дешевым и, как всегда бывает будними вечерами, забитым до отказа. Основной массой клиентов были работяги из заводов, которые никак не могли попасть после тяжелой смены домой. Жорж протолкнулся к барной стойке и заказал у знакомой официантки темное пиво:
-Ты Диего не видела.
-Нет, сегодня не видела еще. Он обычно позже приходит,- сказала она, протягивая ему сдачу.
-Оставь на чай и не скучай,- скаламбурил Жорж и тут же сообразил, что его шутка не смешная, а официантка знает, что он работает клоуном. Как же это жалко.
Погруженный в свои мысли, Жорж пил свое темное и чем меньше оставалось на дне, тем мрачнее казались его перспективы. Еще один вопрос, стоит ли размышлять клоуну о перспективах. Нет даже должности такой как «главный клоун» , точнее, есть такие призвания, но к цирку они отношения не имеют.+
-Эй, клоун, а ну быстро свалил отсюда, этот бар для нормальных, а не таких мудаков как ты,- послышался голос недалеко за спиной.
Как заметил Жорж, в воздухе запахло унижением, а может быть и дракой. Клоун не узнал по голосу человека, который обращался и понятия не имел, откуда тот знает о его профессии. Впрочем, какое это имеет значение. Жорж перехватил покрепче пивной бокал за ручку и готов был с разворота обрушить его на обидчика, как только рука недоброжелателя ляжет на его костлявое плечо. Клоун представлял необратимые изменения, которые последую за этим- массовая драка с битым стеклом, порченым имуществом, кровью и , может быть даже, жертвами. Впрочем, несколько секунд ничего не происходило, затем справа какой-то здоровяк схватил какого-то разодетого в разноцветную одежду молодого парня и потащил его за волосы к выходу. На это почти никто, кроме Жоржа не обратил внимания- нормальное событие в общественной жизни питейного заведения.
Клоун заказал еще бокал темного и немного расслабился. Чтоб хоть немного себя развлечь, Жорж достал колоду карт, которую всегда носил в кармане куртки, и начал тасовать ее таким образом, что карты постоянно перемещались между пальцами, и сложно было проследить, как карты из одной руки попадают в другую. Все работники цирка знают какие-нибудь маленькие фокусы.
Девушка, сидевшая рядом за стойкой уже несколько минут наблюдала за этими сложными, на первый взгляд, манипуляциями. Ей было 25, выглядела она намного старше, но это никого не волновало- весь мир был чем- то занят, а она просто сидела этим вечером в баре и пила виски с содовой.
-А Вы фокусник, -спросила она у клоуна,- можете еще что-то показать, я с детства люблю цирк.
-Нет, я клоун. Я не знаю фокусов. Могу как-то глупо пошутить и сам рассмеяться .
-Не нужно.
- Мне тоже так кажется.
-А что Вы тут делаете?
-Пью пиво, жду своего друга карлика- он тоже клоун. Впрочем, я уже ухожу. Как говорится, если карлик не идет к другу, друг идет к карлику,- сказал Жорж и отметил, что шутка неплоха, если не делать акцент на карликах. Клоун встал из-за стойки и отправился к выходу, в очередной раз дав понять девушке, что всему миру на нее наплевать.
На улице Жорж встретил парня в цветастой одежде, которого здоровяк вытащил из бара. Тот сидел на асфальте с разбитым лицом, пытаясь носовым платком остановить кровотечение из носа. Клоун прошел мимо, но ему не удалось сдержать смех.
-Эй, парень не смешно,- сказал свистящим голосом цветасный.
-Не, ты не представляешь даже, насколько это смешно, - молвил Жорж и в очередной раз залился приступом истерического хохота.
Потому что в мире столько клоунов: одни работают в офисах, другие ими управляют. Некоторые сидят возле бара, вытирая разбитый нос. Кое-кто кто сидит за ноутбуком и пытается печатать рассказ, начатый больше года назад, кто-то вслушивается в телефонные гудки, не желая оставлять последние надежды, кто-то не ест мяса, кто-то верит в бога. Клоуны- не всегда смешно. Если не верите, спросите у Жоржа.