Хорошо живём
От созерцания паучьих тенет в верхнем углу комнаты, её оторвал настойчивый звонок домофона. Прервав занятие, мелко семеня ногами, старушка поспешила к входной двери.
Открывшаяся дверь, впустила в квартиру пышнотелую среднего возраста, почтальоншу.
– Здравствуйте, я вам пенсию принесла. Как ваше здоровье, что нового? Выпалив одним духом поток слов, пришедшая попросила паспорт домохозяйки.
Отсчитав десять новеньких, пахнувших свежей краской хрустящих пятисоток, со словами не болейте, работник соцбытсектора удалилась. Рождённая мысль: «Хорошо живём!» Целиком и полностью отнеслась к обслуге. Касаясь рукой купюр, Тамара Михайловна вспомнила минувшую молодость. Пятнадцатилетней девчушкой, после окончания семилетки, незаконно рождённая, с трудом устроилась ученицей в гальванику. Её мать была инвалидом. Поэтому, едва встав на ноги, пришлось не только обеспечивать себя, но и в какой-то степени, поддерживать родительницу. Через два года по состоянию здоровья, (рок преследовал род), её перевели в гардеробную.
Справедливости ради надо отметить, большую помощь оказал профсоюз: выделил трёхкомнатную квартиру и кое-какую мебель. После получения жилплощади, вскоре умирает мать. Соблюдая очерёдность сезонов, шло время. По истечении ритуального адата, гардеробщица за сварщика вышла замуж. Жизнь входила в бытовое русло. Родилась дочь. Муж зарабатывал стопятьдесят, да она семьдесят два рубля. Потому времени – это были большие деньги. Хватало на всё. Жили дружно, а через пять лет случилось непредвиденное…
Мужа – Сергея, отправляют на два месяца в Прибалтику. На пятидесятый день приходит короткая телеграмма: «Меня не жди, подавай на алименты. Сергей» Отвергнутая женщина, едва не наложила на себя руки, нибудь Анюты… Со временем боль улеглась. Другого попутчика жизни судьба не подарила. Женщина на долю не роптала, понимала, больные люди котировоються редко. С момента потери мужа прошло двенадцать лет и снова удар. Придя с работы, Тамара Михайловна обнаружила на столе записку. Размашистый почерк гласил: «Мама прости, ради Бога не проклинай, так надо. Мы с Мишей улетаем на окраину страны. У меня нет другого выхода Анна»
Словно подрубленное дерево мать упала на стул. Не включая света, обхватив голову руками, периодически смахивая рукавом слёзы, она до рассвета жаловалась ночи… Спустя полгода пришла телеграмма: «У меня всё хорошо, завтра покидаем Курилы, место отбытия – секрет. Анна» Кроме того послания, больше не было ни одной весточки…
Тяжело вздыхая, тряхнув головой, Тамара Михайловна освободилась от нахлынувших воспоминаний. Рукой касаясь пенсии улыбнулась: «В застойные времена, к такой сумме добавь несколько сот и покупай с иголочки «жигулёнка», а сейчас…»
Взяв карандаш и чистый лист бумаги, принялась «кроить» пенсию. С учётом субсидии: тысяча семьсот пятьдесят квартплата, двести восемьдесят телефон, шестьдесят газ и домофон, итого: две тысячи девяносто целковых. Включая стоимость необходимых лекарств, ужаснулась, – это половина пенсии, а ведь надо питаться… Вдобавок, цены растут как на дрожжах. Вот такое бытиё после тридцатипятилетнего стажа работы.
На другой день, израсходовав по намеченному плану деньги, пожилая женщина навестила магазин. В магазине от изобилия продуктов ломятся полки. Призывной расцветкой, заморские этикетки, создают рябь в глазах. Богато живём! Покупай что твоей душе угодно. Жаль, наклейки не на русском языке, однако, цены читать можно. Подошла Тамара Михайловна к колбасной витрине и остолбенела. Из-под стекла на неё в упор, глядело колбасное чудо, стоимостью пятьсот семьдесят два рубля. Неверя своим глазам, пенсионерка долго вглядывалась в рекламный деликатес.
Не удовлетворив любознательность, Тамара Михайловна обратилась к проходящему мимо парню.
– Сынок! – можно тебя на минуточку?
– Хоть на две, весело улыбнулся молодой человек.
– Я вот тут никак не пойму, не ужели – это действительная стоимость изделия, или этикетка шалит?
– Этикетка поясняет истину.
– Интересно, из какого мяса изготовили колбаску?
– По профессии, я журналист, если вам необходимо знать, могу объяснить.
– Буду вам очень благодарна…
Стрельнув взором по отдаленной публике, шутник на полном серьёзе изрёк: «Изготовлена эта Салями из птичьего мяса. В природе есть птица Колибри, размером с пчелу. Поэтому такая высокая цена…»
Выслушав пояснение до конца, Тамара Михайловна больше не интересовалась ярлыками. Приобретя батон, брикет сливочного масла, баночку Сайры, что-то ворча под нос, покинула универмаг. Разделив на две доли консервы, приготовила обед. Наскоро перекусив, захлопотала по хозяйству. Во время работы, неотвязчивая мысль об обмене жилья на меньшую площадь, не давала ей покоя. С момента объявления минуло два года. Приходили, только ступят в прихожку, почувствуют под ногами доски ходуном ходит, сделают кислые мины и тут же уходят… Провозившись до глубокой ночи и порядком устав, хозяйка, не раздеваясь, прикорнула на диване.
В ночные часы она увидела ублажающий душу сон: домой, в сопровождении мужа и взрослого сына, в шикарно отремонтированную квартиру, вернулась дочь. Обрадованная мать, светясь материнской радостью, не могла наглядеться на приезжих.
…Она проснулась на рассвете. Дума о приснившемся сне защемила сердце. Кося глазами по обшарпанным стенам, взглядом упёрлась в паучьи тенеты. Грудь сотрясли приглушенные рыдания. По впалым щекам бобылки, тоска строчками катила слёзы.