Интервью с Эммануилом Виторганом “Двадцать лет спустя”
Телевизор работал , звук был выключен. Эммануил Виторган, поглядывая на экран, произнес Пролог.
Виторган. Я готов сейчас говорить все, что мне хочется. Потому что я считаю, наступил тот момент, когда я могу себе позволить делать кое-какие выводы: и по поводу своего пребывания на этой земле и в профессии, и по поводу каких-то оценок по отношению к окружающим. В этом году шестьдесят - это год юбилейный. Из них сорок лет - на (в) театре и тридцать лет совместной супружеской жизни. Так что этот год юбилейнейший, юбилейнейший. Я хочу максимально именно в этом году сделать, потому что не знаю, захочется ли мне это сделать на будущем юбилее и дотяну ли я еще пяток лет, как минимум.
Я так подумал и понял, что мне очень повезло в этой жизни. Это я понял давно. А вот что я получил столько и даже иногда мне кажется, на сегодняшний день, больше, чем я заслуживаю, - и это я тоже понимаю. Я имею ввиду и профессию. У меня замечательные родители, замечательные приятели и друзья. Я получил ту профессию, о которой мечтал. Я поступил туда, куда хотел поступить, в Ленинградский театральный институт. Я учился у потрясающего профессора Бориса Вольфовича Зона, который воспитал много учеников замечательных. И не только он, но и многие педагоги. Я за время этого сорокалетия на театре встретился с таким количеством потрясающих людей, в профессиональном смысле и в смысле человеческом, людей других профессий, у которых я тоже учусь всю жизнь и, надеюсь, что у них чему-то научился. Поэтому встречи в этой жизни с такими режиссерами, как Георгий Александрович Товстоногов, как Марья Иосиповна Кнебель, как Леонид Викторов Парпаховский, как Андрей Александрович Гончаров - это я говорю о старших, наших могиканах. И следующее поколение, с которыми я имел удовольствие работать - это и Анатолий Васильев, и Борис Морозов, Иосиф Рахельгауз, и Кама Гинкас, и Роман Виктюк и Гета Яновская... Так что очень с немногими замечательными режиссерами мне не случилось работать, о чем я осень сожалею. Потому что я не успел поработать с Анатолием Васильевичем Эфросом, с которым бы хотелось поработать. Ну и так далее. Поэтому жаловаться мне совершенно не на что, совершенно. Я должен быть, просто обязан быть довольным тем, что со мной произошло в течение всей этой жизни. И вот это вот обязанность переросло не в обязанность, а потому что это действительно так. Мне не на что жаловаться . Ты видишь перед собой абсолютно человека, который доволен тем, что он получил в этой жизни. И считаю, что я тоже постарался, максимально все, что в меня вложено этими замечательными людьми, начиная от родителей, и кончая всеми-всеми, с кем я встречался, я постарался максимально тоже отдать человеку. Вот это все я знаю точно абсолютно, поэтому говорю еще и еще раз: “До-во-лен!”
Безусловно, были и тяжелые минуты, и тяжелые дни, и встречи с бездарными людьми, которым ты обязан был подчиняться, и болезни, причем дважды уходил на тот свет и меня возвращали замечательные врачи семьи, которые вытаскивали меня. Все было. Все было. Но я говорю сегодня о гласном. А главное - это то, что я человек довольный тем, что со мной произошло за эти годы.
Корреспондент. В 1978 г. в Астраханской областной газете “Волга”я опубликовал интервью с Вами “Гореть в полный накал”. В нем Вы рассказали, что с первого класса дружили с мальчиком Юрием Кочетковым, родители которого были в труппе Астраханского драмтеатра.. Ныне он главный режиссер Астраханского ТЮЗа. Это определило Ваш выбор профессии. И Вы дружны с ним до сих пор. И сейчас эта дружба продолжается? В Астрахани началось Ваше приобщение к театру. Еще школьником в драмкружке Дворца пионеров. Были и будут ли у Вас творческие встречи с астраханским зрителем?
В. Я очень хочу в этом году обязательно попасть в Астрахань. Отдать должное городу - отвезти туда спектакль, обязательно. Городу, который подарил мне мою мечту. Я поставил недавно спектакль, сам как режиссер. И работаю в нем как актер. Это по пьесе американского драматурга Иан Кернер. Это очень популярный в Штатах драматург, который еще не шел у нас на сцене в России. Пьеса называется “Шаман с Бродвея”. Это такое немножко киношное название. Это история отца и сына. Меня очень заинтересовала. Заинтересовала, во-первых, потому что, к огромному сожалению, видишь, читаешь и смотришь телевизор, и видишь: сколько же еще людей эту жизнь воспринимают по каким-то волчьим законам, грызут друг у друга глотки, бывает - глаза и уши. Это страшно. Это - жуткая беда. Хочу этот спектакль отвезти. И уже есть какая-то договоренность с Губернатором Астрахани. Еще с ним поговорю безусловно. Я очень хочу привезти. Я не очень люблю всякие эти юбилейные дела, Выходят на сцену. Преподносят там подарки. Все это фигня. Я хочу отделаться спектаклями. Вот я спектакль поставил один. Хочу поставить еще один. В этом спектакле играет мой сын. Сын Максим. Он актер театра Ленкома. Потому что это история отца и сына. Это тоже меня подвигнуло. Но эта пьеса меня заинтересовала не только как история отца и сына, но и как человеческие взаимоотношения. Потому что люди , особенно близкие, всегда должны быть, при любой ситуации, как бы жизнь между ними не складывалась, обязательно должны быть, уж в критический момент, обязательно должны быть рядом. Эта пьеса об этом. Она очень добрая. Жанр у нее самый разнообразный - это и драма, даже трагедия, есть и комедия - есть чему улыбнуться. Думаю, что обязательно этот спектакль в Астрахань я привезу. Уже есть договоренность и с Питером. Потому что там я заканчивал Ленинградский театральный институт. Я должен отблагодарить город за это, за то, что они меня выучили. Надеюсь буду играть там в том же театре, в котором проработал энное количество лет.
К. В том давнем интервью Вы рассказали о своих первых ролях в Ленинградском театре имени Ленинского комсомола - в “Разгроме”, “Вестсайдской истории”. “Униженных и оскорбленных”, о ролях в Московском драматическом театре имени Станиславского - в “Продавце дождя”, “Волки и овцы”, “Брысь, костлявая, брысь”. Возвращались ли Вы к этим ролям позже? А сейчас, когда так изменилась жизнь и изменилось отношение к прежней жизни, - как Вы относитесь к этим ролям? Играют ли их по-новому?
В. Не возвращался к этим ролям. Как бы сыграл прежние роли - не знаю, как-то умозрительно об этом рассказывать. Но если туда вникнуть, я думаю, сыграны были бы по-другому, иначе немножко, с поправкой на сегодняшнюю жизнь, безусловно.
К. На основе стихов Александра Володина и его маленьких пьес “Эй, кто-нибудь!”, “Я, ты, он и телефон” и “Растоптанные петунии” Вы создали двадцать лет назад спектакль, который собирались показать в Москве. Состоялась ли эта премьера? Вы играли в пьесах Володина? Были на его недавнем юбилее? Померкли ли его пьесы и фильмы в нынешнем демократическом свете, как, например, померкли дерзкие для своего времени песни Высоцкого?
В. Премьера состоялась. Этот спектакль играется до сих пор. И не только в Москве, но и по многим городам. Пьесы Володина не померкли. Он же удивительный человек. Если бы он писал пьесы на производственные темы., на взаимоотношения людей в производственной, материальной сферах. Он же пишет о людях, о душе, которая вечна. Поэтому меняться или исчезать в неизвестность они не будут никогда. Обязательно вернутся к этим пьесам еще. Обязательно. Юбилей он не устраивал. Он же патологически скромный человек. Его невозможно уболтать ни за что. Сделали юбилей, конечно. Его привезли, его посадили. Наверное влили в него пару литров водки, чтобы он спокойно сидел. Не нервничал очень. Потому что он жутко скромный человек.
К. В кино Вы начали сниматься, работая еще в Ленинградском театре имени Ленинского комсомола. Снимались в основном на студиях “Ленфильм”, “Беларусьфильм”, “Молдовафильм”, в кинокартинах “Кортик”, “Два билета на дневной сеанс”, “Миссия в Кабуле”. Правда ли, что в это же время главный режиссер театра не пускал сниматься в кино замечательного артиста Петренко, который по объему таланта не умещался ни в одном киносюжете? В результате он стал припозднившейся кинозвездой, как и Смоктуновский.
В. Петренко все же получил свое. Очень многие артисты, я могу совершенно определенно сказать, абсолютно не кокетничая, что есть не один, не два артиста, которые сыграли бы те же роли, что и я, и в театре, и в кино, сыграли бы их нисколько не хуже, а может быть, даже и лучше. Просто это такая профессия: не мы выбираем, а нас выбирают.
К. Как вы сейчас относитесь к тем первым своим фильмам? Как относитесь к автору “Кортика” после его нашумевших “Детей Арбата”?
В. Нет, как к “Кортику” не изменилось мнение совсем. Просто я к нему относился, как к автору детских, ну юношеских произведений. А когда Рыбаков написал свою книгу “Дети Арбата”, я был только рад, что он так же возмужал, как и время. Мне очень жаль, что он ушел из жизни.
К. Возмужавшее время потребовало какой-то переоценки произведений советской литературы, на которой мы воспитывались. Но этой же переоценки потребовалось и кинофильмам советской поры. Как Вы относитесь к ретроспективному показу старых отечественных кинофильмов по телевидению. Вам не жалко тех артистов? Не жалко себя? Не жалко тех обманутых идеологией зрителей, которые воспитывались на этих фильмах? Не противна эта наивность или наигранность?
В. Безусловно. Я думаю, что многие, большинство из них не следует просто даже и показывать. Но вся штука в том, что мы, актеры, со зрителями, в смысле идеологии, на равных. Поэтому, если жалеть, то и зрителей, и себя. Безусловно. Когда сегодня мы имеем возможность видеть, слышать и читать то, чего не имели совсем недавно, совсем ведь не давно - у нас ведь память короткая, к сожалению большому,. Безусловно, конечно, обмануты, конечно, очень жаль. А поколение наших отцов еще более обмануто. Еще более. Мы хоть что-то успели, вот сейчас успели хоть что-то повидать. Отцы же вообще ничего не видели.
К. Вы знаете, в каком состоянии находится наше современное кино. Может быть, из одной крайности мы попали в прямо противоположную крайность? Может сейчас больше стыда за свою работу в новых картинах? Что стало с теми киностудиями? Если и раньше они не блистали удачами? Но люди опять стали ходить в театр. С чего бы это? Ведь жизнь стала такой дорогой. Ведется даже пропаганда “Мое кино”. Вернутся ли в кинотеатры зрители?
В. Знаете, там ведь всякое происходит. Кино вообще такая штука, странная. Очень. То, что чернуха была сразу схвачена особенно молодой режиссурой и максимально развита ею на экране, тоже можно понять. Когда запретный плод, когда ничего не давали делать в этом смысле, то естественно все ринулись туда. Вся штука в том, что сегодня, слава богу, нет этого госплана и не надо производить 500 фильмов в год. Сегодня производят столько фильмов, на сколько наберут денег. Очень жаль, что денег очень мало. Можно было бы делать фильмов и побольше, чем сегодня выпускается. А что касается самих что ли фильмов, - безусловно, есть взлеты и есть падения. Это закономерно. Не может быть все время только побед. И сегодня, я смотрю фильм, предположим, на кинофестивале “Кинотавр” - слава богу, хоть есть фестивали эти, на которых хоть можно посмотреть фильмы - кинопрокат у нас совершенно провален, и поэтому не знаешь, когда твой фильм появится, и появится ли он вообще. А то, что были ошибки режиссуры кино - будут еще, безусловно, будут. Также как и на театре.
К. Считаете ли Вы, что устремившаяся в брешь американская киноиндустрия угрожает национальной безопасности России, не говоря уж о том, что пустило отечественной кино по миру?
В. Оно мощное, замечательное кино. Конечно, по технике, по всем делам. замечательное. И чтобы мы там ни говорили. Что наши артисты лучше, чем их... Тоже не известно, смотря какие артисты. И у нас есть и плохие артисты, есть и хорошие. И у них есть замечательные артисты, и замечательные, шикарные фильмы. Потрясающие и по технике, и по форме, и по содержанию. Это очень важно. Очень.
К. Какие роли в театре и кино были вехами в Вашей жизни, какие были рубиконами?
В. Трудно сказать. Во-первых, я не из хапальщиков. Я не хапал никогда ничего, не греб под себя. Даже если когда мне хотелось получить какую-то роль, я на этом не настаивал. Я ждал. Дадут - замечательно, скажу спасибо, не дадут - ну пожалею, вот и все. Поэтому я бы не стал выделять какие-то фильмы с моим участием. Прожита огромная жизнь. И я работал в этом смысле честно очень. Другое дело, что что-то может нравиться, что-то не нравиться зрителю Это естественно. Противоестественно - если всем нравишься.
К. В прошлом Вы восторгались прекрасными артистами, такими как безупречно владеющий профессией Евгений Леонов, с которым снимались в картине “И это все о нем”. Ушел из жизни Евгений Леонов, ушел Евгений Евстигнеев, Иннокентий Смоктуновский.. Все ли из них останутся, на Ваш взгляд, в истории кино? Много ли таких артистов сейчас? Подошла ли Ваша очередь занять освободившиеся места “классиков”? За талант, или количество перешло в качество?
В. Подходит следующее поколение. Но, к солению, далеко не в каждом поколении появляются Высотский, Евстигнеев и т. д. Если появится в этом поколении - замечательно, если нет - значит придется подождать, ничего не поделаешь.
К. Вам уже давно присвоено звание Народного артиста России. А почему, Вы думаете, недавно ушедший из жизни Моргунов не получил этого звания? Жил в нужде. Не сложилось?
В. Наверное. Ну вы знаете еще почему? Он же не театральный артист. Он артист киношный. А за них сейчас некому даже похлопотать. Не знаю, получают ли они вообще зарплату. Раньше у них был хотя бы Театр киноактера. Сегодня этого не существует. Это катастрофа. Мы в театре работаем, нам какую-то зарплату платят. Мы работаем. Они же сидят без работы. Ну это беда страшная. Значит за него надо было похлопотать в свое время. Нет человека, который был бы в этом заинтересован. А потом звание - это далеко не все. Я не хочу и не буду, естественно, называть фамилии, народных артистов РСФСР, о которых вообще никто ничего не знает. Вообще ничего не знают. А Моргунова знают.
К. У Вас давно было заветное желание: “Сыграть в фильме, съемки которого будут проходить в Астрахани. Такой фильм о “Мой друг Иван Лапшин”. Исполнилось Ваша мечта? Какие и сколько ролей Вы сыграли в театре и в кино? Какое у Вас сейчас заветное желание? Или, как по- Пушкину: “Я пережил свои желанья”?
В. “Мой друг Иван Лапшин” частично снимался в Астрахани. Но не сбылось. К огромному сожалению, Алексей Герман, режиссер этого фильма, вообще просто потрясающий кинорежиссер, меня не пригласил. Мечта не осуществилась. В Астрахани мы не отсняли ничего.
К. Может, что-то придумать самому да сделать?
В. Да сделать надо. Я бы с удовольствием это сделал. Но к сожалению, для этого надо очень много работать. И уметь убалтывать людей, у которых есть деньги. Убалтывать в хорошем смысле слова.
К. Как Вы относитесь к молодому зрителю? Вернее, к телезрителю. Ведь в кинотеатрах в основном - мебельные магазины. Кино для мебели? Умер великий немой Чаплина, умирает великий говорящий Федерико Феллини. Низко пали теле и видеофильмы, набросил на мир сети великий паук Интернет. Что, великие актеры вымирают, как динозавры?
В. В кинотеатрах бывает по-разному, есть - и машины продают. Зазывать начинают. И в театрах был страшный период, когда театры были пустые. Когда началась эта наша перестройка. Но опять люди пошли в театр. Это доказывает только одно, вечное , что не хлебом единым жив человек.В. Не хлебом единым жив человек. И никто не будет умирать, никто. Ни театр не умрет, ни кино не умрет. И телевидение не умрет. И одно другому мешать не будет. Только помогает друг другу. Интернетом пугают, что все погибнет, кроме интернета. Ничего подобного. Все будет. Также как существуют различные жанры пьес, сценариев, (комедия, драма, трагедия, трагикомедия - также будет театр, будет кино, будет телевидение, будет эстрада - обязательно. О-бя-за-тель-но!
К. На рубеже веков бывает всплеск увлечения мистикой. Это творится и сейчас. Верите ли Вы в параллельные миры? Что-то невероятное, не поддающееся здравому объяснению происходило в Вашей жизни? Что Вы думаете о нашем времени на рубеже веков, на рубеже тысячелетий? Грядет ли новая вера, ожидается ли новый мессия? Что Вы думаете о будущем России, человечества?
В. Да, мы с вами хорошее время попали, интересное время. Я не Настрадамус, и не предсказатель никакой. И вообще я человек ироничный, и по отношению к себе, и к окружающим. Чем иногда раздражаю окружающих. И я иронично всегда настроен по поводу всяких предсказаний, всяких провидений. Я знаю только одно - это я знаю точно: во-первых, как я могу думать о чем-то очень плохом, когда у меня есть сын, когда у меня, когда у меня есть дети, есть внуки? Это что же, мне надо подумать, что им будет плохо? Да ни за что на свете. Я подумаю только то, что им будет лучше, чем нам. Безусловно, все последующее должно быть лучше предыдущего. Правильно? Поэтому я думаю, что хуже не будет. Будут перепады какие-то, но хуже не будет. И не потому что мы стоим на грани какой-то катастрофы. Есть, действительно, сложная ситуация. О чем тут говорить. И радоваться тут особенно нечему. Есть радость только в одном: что мы можем сегодня с вами на эту тему разговаривать, во-вторых, что, если получится что-то складное, вы это напечатаете. Раньше бы вы это не напечатали. И может быть, даже и не разговаривали бы на эти темы. Человек, он, безусловно, странное произведение. Безусловно, странное. И берущее на себя очень много. Очень. Даже иногда берет право распоряжаться чужой жизнью. Это вообще противоестественно. Вообще противоестественно. (Он считает себя как бы Богом). Можно понять все что угодно, объяснить все, что угодно. Какую бы там подлянку один другому не устроил. Но я лично никогда не пойму, как один человек может брать на себя право лишать жизни другого человека. Я ведь прожил жизни огромного количества людей - в кино более 70 ролей, в театре еще больше. Очень много я сыграл так называемых подлецов. Мы ведь раньше белогвардейцев тоже считали подлецами, хотя это была гордость, элита России. И проживши эти жизни, я знаю, что такое зло. Поэтому я никогда не подниму руку на человека. Поэтому я никогда не смогу понять, что значит прервать существование одного человека.
К. Получается сейчас, что мы возвращаемся к свободе естественного выживания. Начинаем привыкать отвечать сами за себя. Закон джунглей получается. Будет ли оно развиваться по законам нравственности, или будет возвращаться к свободе естественного выживания, по закону джунглей?
В. Совсем нет. Закон джунглей был раньше. Смотря в каком смысле употреблять это слово выражение. Джунгли! В джунглях колоссальная жизнь. Колоссальная. Кого только там нет. там живут массы живых существ. Которые объединены. Обезьяны объединены. Змеи объединены. И так далее. Это же народы. И они выживают. И они выживут, и будут жить. Точно также, как и люди. Только единственное пожелание? надо понимать, что мы созданы на этом свете, чтобы помогать друг другу, а не для того, чтобы уничтожать. Не мешали этому естественному состоянию. Если у твоего соседа лучше идут дела, совсем не обязательно жечь его родную хату, чтобы ему стало хуже. чем тебе.
К. Я прошу сразу извинение за бестактность. Раньше артистов держали для развлечения, не пускали в приличные дома дальше передней. Потом именами артистов стали называть улицы, корабли и звезды. Назвали недавно крупный бриллиант именем Людмилы Зыкиной. Но и как в “Лесе” у Островского сейчас многие артисты влачат жалкое существование, сровнялись с бомжами. А другие, которые удачливые, состоялись, как вы, особенно артисты от шоу-бизнеса подъезжают получат премии “Триумф” на кадиллаках подстать миллиардерам. Каково же истинное место артиста в истории культуры, не взирая на все социальные перепады? Вы помните имя какого-нибудь исполнителя роли царя Эдипа во времена Софокла, автора трагедии “Царь Эдип”?
В. (Пауза. усмешка) Во времена Софокла! Место артиста в этой жизни, в жизни людей? Это настолько трудно, нельзя обобщить. Это очень индивидуально. Допустим, один человек интересуется тем местом, которое занимает артист, артист кино, эстрадный артист и т.д. Другой человек, как ему кажется, не интересуется этим. Ему все равно - есть эта профессия, нет этой профессии. Не ходит в театр, не ходит в кино. Иногда смотрит телевизор. Но все равно, где бы это ни происходило, и с кем бы это не происходило, обязательно человек этой профессии, артист, присутствует в жизни любого конкретного человека. Обязательно. Никто от нас не скроется. Даже если он заткнет уши и закроет глаза, никуда он не денется. Есть радио, есть телевидение, есть места посещаемости. есть просто разговоры, т.е. общение с людьми. Я это знаю на сегодняшний день абсолютно точно - это профессия удивительная. Она общечеловеческая. У нее нет границ. Эта профессия может огорчать, безусловно. И очень часто она это делает. Но все равно человеку надо посмотреть, чтобы огорчиться или порадоваться. Эта профессия, которая учит жить? Да безусловно. Конечно учит. И очень многих. Я получал очень много писем. Продолжаю получать. И люди благодарят и за давно содеянное. Фильмы, которые перечислялись они до сих пор об этом пишут. Хотя, если сказать честно, из семидесяти фильмов я бы не назвал и десяток, о которых я бы сказал: “ Вот то, что хотелось!” Поэтому от нас никуда не сбежать. Надо только одно - чтобы мы поменьше вас огорчали. Поэтому то, что помнят или нет, кто исполнял Эдипа в Греции - это неважно. Дело не в этом. И я думаю, что не каждый назовет, кто и позднее исполнял роли Эдипа. Главное были исполнители, и поэтому Эдип дошел до нашего времени. Не все и сейчас назовут роли, которые сыграл Евгений Леонов, но они знают такого артиста. И как только услышат Евгений Леонов - тут же улыбнутся. И не потому, что вспомнил какую-то его роль. Существовал человек, который жил ради другого человека - и этого уже достаточно, чтобы улыбнуться ему.
К. Еще раз прошу извинения за личный вопрос. Как два известных артиста уживаются в одной семье? Вы учитесь у свой жены, советуетесь с ней, подзаряжаете ли друг друга энергией, подворовываете друг у друга творческие находки? Или повторяете ли невольно, как многие давнишние супруги, интонации, жесты, взгляды? Застите друг другу свет? Или, как в солнечной системе, происходит взаимное влияние звезд? Или живете как близнецы?
В. Мы очень давно вместе с Аллой Балтер. И очень давно вместе и в профессии. Театр нас свел на всю нашу жизнь. И с ним мы и уйдем, естественно. Алла Балтер тоже народная артистка России. Что же касается наших взаимоотношений в профессиональном смысле, мы переиграли огромное количество ролей на театре, и очень многие спектакли мы играли вместе. Играли любящих друг друга людей и даже ненавидящих друг друга людей. Сейчас это настолько естественно, что мы только помогаем друг другу. Естественно, что мы спорим в репетиционных делах, бывают и эмоции, я иногда могу и нагрубить на репетиции. Дома же наш сын никогда не слышал даже повышенных тонов за всю свою жизнь. И не услышит, потому что это не имеет к театру отношения. Семья - иная ипостась. Конечно, никто ни у кого не крадет. Стараемся наоборот помочь друг другу. Стараемся придумать что-то новое, потому что все-таки годы дают свое и накапливаются штампы. Естественно, хочется в этом смысле остановить друг друга, сказать: “ Эй, эй, по-моему мы это играли раньше. Мы это уже проходили. Давай попробуем чего-нибудь новенькое.
К. Начало ХХ в. назвали Серебряным веком. Сейчас говорят об упадке искусства не только в России, но и во всем мире. Каким полудрагоценным хотя бы эпитетом назвать конец нашего века? Будет ли новая эпоха Возрождения? Растут ли новые молодые таланты в театре и кино? Или будут расти только номинации, звания и далекие от священного искусства идолы Оскаров?
В. Все будет. Все будет обязательно. Будут расти таланты и проявляться. И не потому я так говорю, что я какой-то неисправимый оптимист. Я в достаточной мере и пессимист. Золотая середина. Но это будет обязательно, не может просто не быть. Если этого не будет, значит ничего не будет. Не может без культуры жить народ. Перефразируя слова библейского царя Соломона “И ото пройдет”, можно сказать: “И это будет”. Противоестественно, если этого не будет. Потому что культура - это не только литература, театр, Культура - это культура производства, культура экономики, культура первого чувства.
К. Ваше отношение к размножению театров? Хотели бы и могли бы Вы, подобно театру Табакова, театру Калягина, театру Джагарханян, создать театр Виторгана?
В. Я бы мог, наверное, если бы у меня были такое деловые качества такие, как у них. Действительно, Олег Павлович Табаков - замечательный артист, потрясающий. И он очень деловой человек, потому что он был и директором “Современника”, фактически создал театр “Современник”. Армен Джагарханян меня удивил, честно говоря, когда услышал, что он хочет создать свой театр. Но меня поразило даже другое: его чувство ответственности. Он набрал курс, он преподавал во ВГИКе, и из этого курса он сделал театр. Он был очень ответственным по отношению к тем молодым людям, которые за ним пошли. Это потрясающее качество. Меня приглашают преподавать, но я не берусь, я не могу, я не беру на себя смелость отвечать за жизнь, за судьбу этих молодых людей. А создать свой театр можно. Я бы мог им руководить, мог бы ставить спектакли. Тому есть подтверждения: и тот спектакль, который я сейчас поставил, и т.д. И фильмы хотел бы снять. К сожалению огромному, не могу найти такого количества денег.
К. Как-то я видел Вас в рекламном буклете Центра Хаммера. Вы продолжаете работать для рекламы? Какие были клипы с Вашим участием? Многие ли известные артисты на этом зарабатывают? Когда же исчезнут с телеэкранов эти неестественные или открыто скабрезные гримасы в надоедливой, засоряющей голову телерекламе? Что Вы думаете о развитии искусства рекламы?
В. Ну, у меня было несколько рекламных дел. И по поводу мебели, и по поводу Госстраха были клипы. Не очень много артистов этим подрабатывают. Чтобы реклама была зазывающей, чтобы она была интересной, чтобы она ласкала и радовала глаз, конечно, хочется, чтобы было в рекламе все лучше, чем сейчас. Как и все. Хочется, чтобы все было лучше. Артистов приглашают. Даже в этой рекламе нынешней ведь артисты снимаются. Просто все дело в том, что во всем мире на рекламу приглашают звезд. Обязательно. Даже Горбачева приглашали неслучайно. Это вообще уникальный случай. Он должен был за это получить громадные деньги. И получил. так и должно быть.
К. Сейчас нужно работать руками и ногами. Двадцать лет назад интервью с Вами называлось “Гореть в полный накал”. И сейчас Вы так же горите? Чем сегодня наполнена Ваша творческая жизнь в театре, кино, в других жанрах? Я слышал о кафе Виторгана? Это правда? Как Вы относитесь к классу “новых русских”?
В. Может быть, накал уже не тот. Но гореть продолжаю. Я не открывал кафе. Это был клуб Виторгана. Не при театре. Виторган-клуб. Это меня попросили приятели, чтобы я дал имя, как бы для рекламы. Нет, я не стал за стойку. Но в клубе поначалу было очень симпатично. Потом ребята, с которыми мы дружили, которые между собой дружили, все сами и разрушили. Вот беда, вот наше бескультурье. Как только появляется какая-то проблема денежная, люди начинают уходить друг от друга. Это беда страшная. И все это дело развалили. Как только я увидел, что это приносит вред во взаимоотношениях людских, я тут же отказался от этого клуба. Я не знаю, что имеют виду под словосочетанием “новые русские”. Это те ребята, которые приезжают и с ножом к горлу требуют “отстегнуть”? Эти - новые русские? Или те, кто вкалывают с утра до ночи, а потом их подстреливают? Кто новые русские? Интересно, как разобраться в этом? Я знал ребят, которые ушли из жизни - их застрелили, зарезали - они вкалывали с утра до ночи. С утра до ночи работали молодые люди, которым не было и по тридцать лет. Они были банкирами и прочее. Новые русские - это рекет, или эти ребята? Я не могу понять. Что это за явление “новые русские;. Это явление замечательное. Но, к сожалению, в нашей стране все, что замечательно, должно губиться. Потому что зависть погубила государство и продолжает губить. Мы все перепутали. Мы называем новыми русскими ребят с тяжелыми золотыми цепями и в то же время называем русских ребят в прекрасных костюмах, одетых прекрасно ребят, которые действительно за--ра-бо-та-ли этот костюм.
К. Многие сейчас бросают свою профессию и уходят в коммерцию. Есть среди таких и артисты? Помогают им профессиональные артистические способности в бизнесе?
В. Да, уходят. Уходят, потому что трудно, действительно, очень трудно. не хочется говорить о всяких меркантильных делах,. Но Ведь заработная плата актера как была мизерная, так и продолжает быть. В мизернейшем состоянии. Чем зарабатывать? Если нас еще кто-то помнит, если нас еще приглашают на встречи со зрителями, то что делать молодым актерам - вот это совсем непонятно. У нас было телевидение, у нас было кино. Сейчас же этого нет практически.
К. Что нужно сейчас обязательно посмотреть в театрах и кинотеатрах? Что - из репертуара театра имени Маяковского?. Что - из кинокартин с участием Виторгана?
В. Как я поступаю? Я стараюсь смотреть как можно больше. Я совершенно не прислушиваюсь ни к чьему мнению, и особенно к мнению критиков ни по отношению к себе, ни по отношению к окружающим. Мне важно увидеть самому. Я могу сказать только одно, что и в кино, и в театре есть сегодня и фильмы, и спектакли, которые надо смотреть. В нашем театре имени Маяковского. Мы только что выпустили премьеру по пьесе Ибсена “Нора”. Недавно выпустили премьеру по пьесе Григория Горина “Чума на оба ваших дома”, я с Аллочкой там играем. Спектакль по пьесе Моэма “Круг”. Так же надо смотреть и фильмы. “Молох” Сакурова мне понравился. Тяжелый, серьезный фильм. Мне вообще нравится сам Александр Сакуров. Он очень серьезный режиссер, очень. Есть молодое поколение замечательное. Валерий Тодоровский - талантливый сын. Тодоровского старшего. У него потрясающий отец, режиссер потрясающий. Дмитрий Месхиев, Хван. И более старшее поколение. Есть смена, безусловно, и смена серьезная и очень интересная. Есть что посмотреть. Просто, к огромному сожалению, мало людей это видят. Есть Никита Михалков, в конце концов, как бы возглавляет другое поколение, более старшее. Что бы про него ни говорили, как бы ему ни противились, но он возглавляет. Я замечательно отношусь к идее его фонда. Если есть человек, который говорит: “давайте я поработаю для людей”, - как можно относиться к нему плохо? Моему земляку Меньшову это не нравится, ему, наверное, хотелось бы быть самому. Но мне лично, как раз это и не нравятся.
Никаких премий у меня не было. Что я делал с удовольствием, я вручал большое количество премий. Правда-правда, я думаю, что это не хуже, чем когда тебе вручают премию. Я с таким удовольствием смотрю на людей, которые так радуются, когда отметили их работу, их жизнь - это замечательно. Я с таким удовольствием это делаю - множество премий вручал. Что касается коррупции в премиальном деле - понятия не имею, меня это совсем не интересует. Не знаю и не хочу знать. Каким образом кто-то получил премию, по блату, не по блату. Мне плевать на это. Я знаю, что вот эти премированные люди достойны, большинство из них - достойны этой премии.
К. Какой образ в кино или театре у Вас лучше всего получился?
В. Я не хочу ничего выделять. Ведь наши актерские оценки со зрителями чаще всего не сходятся. Мы же внутри образа, внутри там. А зритель приходит и со всем с другой стороны на это смотрит. Поэтому что-то сравнивать, на чем-то настаивать нет смысла. Есть варианты, когда плохо выписанная роль становится тебе дороже, чем хорошо выписанная. Поэтому ты вкладываешь в нее столько, что кровь брызжет и в переносном, и в прямом смысле слова. Чем лучше выписана жизнь человеческая авторами, тем, естественно, нам лучше. Чем разнообразнее ты играешь эти жизни, чем разнообразнее жизнь выписана, тем, конечно же, интереснее.
К. Какое влияние на Вас оказывали Ваши герои?
В. Безусловно, что-то отражается на тебе. Но относительно. Я переиграл столько убийц, но у меня совершенно нет желания выйти на улицу и кого-нибудь убить или изнасиловать. А в кино я это делал довольно часто. Наоборот, именно, после того, как я сыграл этих людей, как я уже говорил, я стал понимать , что такое зло.
К. А зло или нет все эти постельные сцены, что хлынули на экран и на сцену театра?
В. Надо посмотреть, как это снято, как поставлено . Ведь ни театр, ни кино - это не снимок жизни. Снимок жизни - это хроника, это документальное кино, это фото. И то под вопросом. А театр, кино - это художественное воплощение. Ху-до-же-ствен-ное. Поэтому, когда мне говорят: “Ох, как здорово! Знаете, ну прямо, как в жизни!” - для меня это не является хорошей оценкой. Человек обязательно должен подниматься. Он не должен оставаться на том уровне, на котором он существует. А вот посмотрев кино либо спектакль, он должен хотя бы немного приподняться над собой.
К. Отвечаете ли вы молодым, отвечаете ли Вы за молодых? Как учитель, наставник, проповедник или затейник? Каким вообще Вам представляется нынешний зритель, к которому Вы обращаетесь со сцены или с экрана? Какие идеалы сейчас проповедует с амвона сцены артист Виторган?
В. Идеалы не менялись , не смотря ни на какие финансовые или духовные трудности в стране. Артист - это профессия, которая существует только ради человека.
К. А что со страной делать, как ее приподнять? Ведь многие артисты уехали за бугор.
В. Очень многие, к огромному сожалению. Не знаю, что делать. Это всегда было, в нашей стране особенно. Вроде свободы добились. Но ведь относительная это свобода. По разным причинам люди уезжают из страны. И то, что мы имеем - это большая печаль. Большая печаль для страны. Огромная. Не только для родных и близких, от которых они уезжают, но для страны. Но к огромному сожалению, далеко не все это понимают. Видите, как говорят: “Да поезжайте вы отсюда!” И нынешний Скалозуб решает просто: “Фельдфебеля в Вольтеры дам!” Это ужасно!
До тех пор, пока не перестанем мы говорить, что мы самые сильные, самые высокие, самые длинные, самые широкие, самые гуманные - на самом деле ничего этого почти нет , - такие потери будут. Посредственность давит? Безусловно. Бескультурье. Пришла свобода не толко таланту, не столько таланту, но и посредственности. Еще как! Вседозволенность. А свобода и вседозволенность - это разные вещи. Мы, к огромному сожалению, нация некультурная - вот и бросаемся на все эти дела. Не на свободу, а на вседозволенность. Что хочу, то и делаю. У меня появилось больше денег - значит я царь. До тех пор, пока государство не поймет, что максимум средств должна быть вложена культуру, самой великой страны не будет.
К. Мне понравилось Ваше отношение в семье - сын не слышал даже повышенных тонов, и не услышит. Так надо править и в стране. Я слушал в Париже поздравление Миттерана с Новым годом. Не зная языка, только по манере его поведения, умной улыбке, я видел образованного, благородного человека, понимал по выражению его лица, что он желает всего доброго народу. Вот культура обращения руководителя к народу. Но положительный человек, высокой культуры, не прорвется в нашу власть, а если чудом и попадет наверх, то не сможет находиться там.
В. Не сможет. Пока не придет определенное поколение. Безусловно не сможет. А он никому и не нужен. Нам не нужен Гайдар, с его языком, предположим. Не нужен Чубайс, с его нормальной речью. Не нужен бывший молодой премьер министр Кириенко. Не нужен Явлинский. Он не нужен народу, потому что большая часть народа не понимает, о чем они говорят. Что это за речь такая? Мы привыкли к мату, к хамству. А когда люди спокойно разговаривают, объясняют на нормальном русском языке - нам это не нужно. Плетка и мат - вот будет нормально. Нужен человек, который бы жестко навел порядок. Не гармонию, а порядок! К сожалению, ничто нас не учит, ни что. Сколько ошибок на одном и том же месте. Все время пытаемся изобрести велосипед. И каждый раз сначала, и опять одно и то же. Что, я по этому поводу злопыхательством занимаюсь Наоборот, мне жутко больно. Ужасно больно, что мы должны жить в этом. И где бы я не бывал, где бы не выступал, я все время об этом говорю. Всегда. Кто-то доволен, кто-то не доволен. Это естественно.
К. Положа руку на сердце, Вы говорите так потому, что не вошли в высший свет общества?
В. Положа руку на сердце,такой высший свет мне и не нужен. Меня мало интересуют похвальные какие-то отзывы, почести. Больше интересуют все-таки критические. Другое дело, что я могу отобрать, что мне нужно, что-то воспринять. А от чего-то отмахнуться: “Да ладно! Это ваш вкус.” Меня больше удручает такая запретная тема для высшего света, как безнаказанность, которую мы стараемся никогда не трогать. Когда человеку позволяется все. Вседозволенность. Ему дают ордена, медали, звания. Ему позволяют все это делать. Нельзя его критиковать. нельзя говорить отрицательное мнение о его делах. Не дай Бог! И он понимает, что он - вершитель судеб человеческих. Только не понимает, что он одновременно и унижаем этим. Есть определенное количество таких людей и в литературе, и в театре, и в кино. Скольких же людей это погубило! И каких талантливых людей, кстати. Потому что не было вовремя сказано: “Старик, ты повторяешься, ты ничего нового не делаешь. А годы идут, годы идут”. А потом люди оказываются в болоте, сами в себе. И тому есть масса доказательств. Не хочу приводить фамилии. Но, к сожалению, они есть и в режиссуре нашей, и в актерской среде. Погубил людей эта безнаказанность, талантливых людей. И все на нуле, или на тройке, как остановились когда-то, так и стоят. А им продолжают какие-то премии давать, уже непонятно за что. Ничего не создано другого, ничего. И не по тому, клянусь, что обижен, что им дают, а мне не дают премию. Это меня, действительно, не волнует. Точно так же, как я в сорок лет впервые держал в руках ордер на свою квартиру (рядом с Белым домом).В сорок лет. А ведь я уже двадцать лет проработал в театре. И играл только центральные роли. И супруга моя - тоже. Но мы никогда не могли прийти, стукнуть по столу и сказать: “Вы что, ребята, с ума сошли. Мы вон ребенка родили в общежитии, в одной комнате. Живем в одной комнате и буфетом отгорожен уголочек ребенку. А играем центральные роли. И всегда производили впечатление людей обеспеченных. А какая там обеспеченность! Родня мукомолов, отец инженер, какая обеспеченность. Но ничего, мы всегда поддерживали эти слухи. У нас всегда стараются занять денег. И если у нас нет, перезаймем, и обязательно дадим. Нам интересно. Пусть так думают. Поэтому еще раз говорю абсолютно уверенно, что я могу быть только доволен своей жизнью. Потому что все положительное значительно превосходит отрицательные мелочи жизни. И это самое главное.
К. Желаем Вам и в дальнейшем гореть в полный накал, как в юности, как все звезды.
Виторган в который раз бросил взгляд на телеэкран. Там продолжала о чем-то неслышно говорить со своим собеседником Валентина Сорокина. Тревоги на ее лице не было. Она чему-то как всегда с легкой иронией улыбалась. Может, тому, что я ей мысленно пропел:
А в остальном, прекрасная маркиза,
Все хорошо, все хорошо.
Беседу вел Борис Рябухин