Предыдущее http://www.proza.ru/2015/04/01/1135
К ПРАЗДНИКУ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ
Воспоминания офицера-фронтовика И.М.Шелихова
На шоссе Смоленск-Рославль, иссякнувший было за последнее время поток беженцев, опять заполнил дорогу. Рев машин, ржание лошадей, людские крики, плач детей…
А рассвет уже пылал, чувствовалось, что солнце вот-вот взлетит на небосклон. Следовало торопиться в часть, ведь опоздание могли счесть за дезертирство. Я торопливо шагал по шоссе, мечтая о попутном транспорте.
Мне повезло. У обочины стоял небольшой голубой автобус. Шофёр, в выгоревшей гимнастёрке, обходил его вокруг, постукивая железякой по колёсам. Я приблизился и остановился неподалёку. Шофёр подозрительно осведомился:
- Почему крутитесь рядом, кто вы такой?
- Я директор местной Остёрской школы, тороплюсь в Рославль, в свою часть, а вы кто?
- А мы – беглецы от войны. Что вам от нас надо?
- Подбросьте до города…
Водитель бросил на меня оценивающий взгляд, махнул рукой:
- Давай, если поместишься…
Заглядываю внутрь автомобиля. В нём полно молодых женщин и детей. На серых лицах – печать предельной усталости. Естественно, места внутри не оказалось. Устроился на подножке. Поехали. По дороге узнал, что вчера немцы начали наступление на Смоленск. Уже были сильные бомбёжки. А эти женщины и дети – офицерские семьи, направленные в эвакуацию по маршруту – Рославль - Спасск-Делинск – Юхнов.
- Очень жаль детей! - несколько раз повторил водитель, пожимая мне на прощание руку.
*******
На Бурцевку я прибыл во время – солнце только-только взошло. Сразу же приступил к подготовке поездки в Смоленск – за обмундированием и оружием. Скоро прибыла военкоматовская полуторка, с тремя вооружёнными бойцами.
- Эх, где же ты была, родимая, раньше? – подумал я с горечью.
Когда всё было готово, доложил командованию батальона о том, что слышал в автобусе о боях за Смоленск. Но Лучкин и Ермаков скептически отнеслись к сообщению:
- Не может быть, чтобы всё произошло так быстро. Но ты будь осторожен, если что, возвращайся немедленно назад.
В десять часов 27 июля, мы мчались по шоссе в сторону Смоленска. Нам показалась странной его безжизненная пустота. Лишь в трёх километрах от станции Починок, мимо нашей полуторки на полной скорости проскочила грузовая машина. Остановить её, чтобы получить, хоть какую-то информацию, не было никакой возможности. Но расщёплённые борта кузова говорили о том, что машина побывала в боевом переплёте.
На окраине Починок нас остановила группа вооружённых красноармейцев. Потребовали показать документы, спросили о цели поездки? Удивились…
- Какое имущество, какой Смоленск? Там уже идут серьёзные бои. Вы что, с луны свалились? А здесь совсем недалеко высажен крупный немецкий десант. Что вы вчетвером с ним сделать можете? Немедленно разворачивайтесь назад!
Ничего не оставалось, как вернуться обратно. Доложили командованию всё, что узнали по дороге.
Судя по обстановке, выходило, что безоружному батальону необходимо срочно сниматься с места. Но куда двигаться – неизвестно. Посовещавшись, решили выполнить старое указание - идти в сторону Екимовичей.
*******
Лучкин, тучный и красный от жары, страдающий гипертонией, пыхтел, тяжело шагая во главе нашего небольшого отряда – батальон так и не был до конца укомплектован. Замполит Ермаков чувствовал себя лучше, хотя был намного старше Лучкина. Он пытался разговаривать со мной, но я находился под впечатлением гибели брата и разлуки с беременной женой.
Скоро разговоры стихли, шли в полном молчании. Каждый думал о своём.
Наш путь лежал через родные места, где мне был знаком каждый кустик, каждая лощинка, каждый перелесок… Не замедляя шага, смотрел я в сторону села, где родился и вырос. Вот из-за пригорка показалась крыша родимого дома и старая груша возле него. Придётся ли вновь вернуться сюда?
Скоро отряд спустился в лощину, и всё исчезло - и груша, и крыша…
В Косках, в пятнадцати километрах от Рославля, был первый привал. Там же оказался и рославльский военкомат. Но наши надежды на какую-то определённость – не оправдались. Военком, сам не обладая точной информацией, посоветовал следовать в прежнем направлении.
Подавленные происходящей неразберихой, после небольшого отдыха, двинулись мы в Екимовичи.
********
К вечеру, на закате солнца, еле живыми от усталости, вышли к селу Старое Курганье. Живописно раскинулось оно возле обширного леса на правом берегу чистейшей в этих местах, реки Остёр. Хрустальные воды её манили к себе. Утомлённые длительным переходом, мы решили выкупаться.
После купания, освежённые, ужинали прямо на берегу реки. Запасов продуктов у нас было мало, но местные колхозники доставили большой бидон молока.
Пока ужинали, к месту привала подтянулись жители села – в основном, старики и женщины. Всех интересовало положение на фронтах. Но порадовать людей было нечем. Мы угрюмо молчали, а комиссар Ермаков пытался утешить людей надеждами на будущее.
Неожиданно на помощь пришёл какой-то старичок. Сухонький, небольшого роста, шепелявый – из-за отсутствия зубов, он обратился к горячей речью к красноармейцам:
- Ничего ребята, не горюйте. Попомните мои слова – придёт время, прогоним мы проклятого ворога, как гнали через наши места французов. И Москву мы не отдадим! Допереть немец до неё, может, и допрёт, но всё равно, в Москве ему не бывать!
- Дай-то бог! – пригорюнясь, произнесла маленькая старушка в белом платочке.
- Бог не бог – будь сам не плох, – пробурчал старик. – А ну, пошли по домам, чего стоять без толку? – это уже относилось к односельчанам. – Не видите, ребятам отдохнуть надо… Кто его знает, что с ними завтра будет? - добавил он совсм тихо.
******
Выставив охрану, ночевали в большом колхозном сеновале. На следующее утро, как только рассвело, не позавтракав, покинули Курганы и пошли в Екимовичи. Семнадцать километров до райцентра промахнули без приключений, подтрунивая над бойцом Сорокиным. Парень ухитрился сбегать ночью на свидание с какой-то дивчиной и забыл на её плечах свой пиджак.
- Ничо, боец за всё надо платить. Зато девушка тебя теперь не забудет. Будет повод заглянуть к ней после войны – где, дескать, мой пиджак, как хранила-берегла?
Сорокин на шуточки не отвечал, только ухмылялся, покачивая своей остриженной наголо головой.
В Екимовичах комиссар Ермаков встретился с представителем штаба 43-ей Резервной Армии, который точно не знал, что делать с нашим добровольческим необученным и невооружённым батальоном. Немного подумав, посоветовал:
- Давайте, идите пока в Киров. Путь туда не очень далёк. Там находится штаб нашей армии – и вы сможете получить необходимое обмундирование и имущество.
*******
Нелегко дался красноармейский переход до Кирова. Несмотря на несколько привалов, многие бойцы до крови натёрли ноги, и фельдшер Логинов не успевал делать перевязки. Многие просто падали от усталости. Тогда приходилось обессилевших укладывать на телеге. По счастью, у нас была упряжка с двумя лошадьми.
Комбат Лучкин совсем разомлел и тоже периодически присаживался на телегу. Лекарства от давления у фельдшера не было, и он с тревогой щупал пульс у бывшего директора швейной фабрики.
Но как бы то ни было, к 19 часам двадцать восьмого июля мы были в Кирове
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
И.М.ШЕЛИХОВ - Т.И.ШЕЛИХОВА-НЕКРАСОВА