Я смотрел на изрытую морщинами трещин стену, из которой сочился тошнотворно-сладкий запах отбросов, испускаемых человеком в течение всей жизни. Он проникал в мой нос, забивал собой глаза, путался в волосах, вызывая у меня мучительные приступы тошноты. Отвратительное место вызывало у меня ужас об одном упоминании о нем, теперь же я столкнулся в суровой реальности со своим старым кошмаром. Так часто бывает: стремясь сделать что-то хорошее, что-то доброе, светлое и бесконечное и начать жить новой жизнью, как тебя грубо отталкивают к гнилой стене, которая вселяет в душу мерзкое ощущение никчемности. Прижатый к ней щекой, я старался не дышать, цепляясь за лоскуты своего ускользающего сознания, пока мои мучители обшаривали своими потными ладонями мое тело. С облупившимися ногтями, черные на концах пальцы их цеплялись за тонкую ткань, оставляя на ней жирные отпечатки. В моей голове мелькнула забавная картина, того как мои рубашка и шарф кричат недовольно о надругательстве над их шелковыми личностями, а брюки агитируют местами дырявые носки устроить революцию, на подобии Французской Буржуазной, чтобы отстоять свои права. Или может быть это была Война за Независимость? War of Independence.
Благое дело не всегда ценится, еще реже вознаграждается. Как правило, твои поступки просматривают сквозь стеклянную призму, разбивая их тем самым на спектр. Вот здесь мы видим спектр эгоизма, а здесь пустые надежды на великое будущее, о как много тщеславия и самолюбования! Ничем не прикрытые амбиции, нарциссизм и наслаждение радостью других. Только так и никак иначе. «Это не мы такие, это время такое», - классическая отмазка для всех и вся. Вы не перевели бабушку через дорогу или не уступили место в автобусе? Убили несколько кошек, отравили надоевшую собачку? Перестреляли своих одноклассников? Это время, только оно во всем виновато. Иначе быть просто не может.
А если ты не такой? Не винишь время в пороках человечества и себя в частности, прекрасно осознавая, что нельзя скрыться от самого себя, как бы не старался запихнуть свою потрепанную, но все такую, же сварливую и надоедливую совесть в дом престарелых. Я отшатнулся от стены, почти падая на спину, судорожно заглатывая не столь изгаженный воздух ноющими легкими. Так и душа мечется и страдает в поисках чего-то светлого и цельного, такого, что не разберут на куски, анализируя через призму индивидуального, личного, самовлюбленного. Мучители заржали в голос, позволяя мне упасть в зловонную жижу благородно разлитую моим мочевым пузырем или чьим-то еще, думается мне, что я не первый, я и не последний. Как и все в этой безумной жизни. Все новое это хорошо забытое старое. Сознание мое билось яркой точкой о внутренности черепной коробки, бешеной птицей, пытаясь вырваться из болезненных тисков.
Мысли пролетали почти осязаемой полосой перед моими глазами. Глупые, сумасбродные они разбивались о уже полюбившуюся мне стену. Так какая же это была бы война? Судя по состоянию моих вещей, пожалуй, уже Гражданская. Нет ничего глупее войны, тем более войны, где брат идет на брата, а отец на сына. Менее испачканная нечистотами рубашка, явно вызывала лютую зависть у испоганенных в конец штанов.
Ребра мои вдруг подозрительно захрустели. Разбивая тело на бесконечное количество пульсирующих осколков, они начали меня испинывать. Нельзя в этом мире быть вольнодумцем способным на полет мысли, фантазии или чего-то еще в том же божественном духе. Я еретик, атеист, нигилист, фаталист – еще толком не решил, но безусловным для меня является внеземное происхождение наших душ, умов. Бог, Аллах, Информационное поле Земли, Высший Разум – какая разница как называть это нечто, которое дало нам разум, но не научило им пользоваться. Тотальный промах. Непростительный, грубый, притворяющий чудесное создание Адама и Евы, а с ними и целое людское народонаселение, не в чудесные создание, а в вечно стремящихся убить друг друга трупоедов.
Тяжелые сапоги, а вместе и с ними подхалимные легкие бутсы искали на моем теле свободный от боли кусок, чтобы своим поцелуем добавить его в ряды пострадавших ранее. И что самое неприятное, им это удавалось. Как бесконечно много у тебя тела, когда в течении пары минут ты испытываешь раз за разом жгучую боль, от которой моча на полу смешивается с твоими солеными глазами. А все почему? Потому что я другой. Не такой, как они. За это ужасное слово поколениями убивают людей. «Не такой» - нет приговора страшнее для человека, который стремится к свободе. Его поймают, оборвут крылья и посадят в клетку, где будут валяться полусдохшие , почти истлевшие тела «не таких». На потеху публике тебя будут выставлять на показ. «Всего за пару медяков Вы сможете увидеть его. Ужасного, страшного «не такого»! Не проходите мимо! Только сегодня!» - будет кричать вывеска, глазея на окружающих ярко-красными буквами, которые истлеют и сотрутся со временем, а ты и твоя душа иссохнут. Но табличку обновят, когда появится «не такой», и круг замкнется. И все будет заново. А тебе не останется ничего, кроме как корчится изодранным лоскутом в углу клетки.
Я уже ничего не ощущал, каждый раз вздрагивая под ударами, мечтая только о том, чтобы сбежать, вырваться, улететь куда-нибудь в заоблачные дали, где можно будет смотреть на все сверху и, укоризненно покачивая головой, тыкая Создателю пальцем на плоды трудов его. Порой мне думается, что он ужасный лентяй. Ничего оригинального не изобретя, позволил единственно хорошему испортиться и сгубить все вокруг. Грехи, пороки, муки - кто их пустил в этот мир? Кто позволил этим парнями меня ни за что избивать? Я закрыл глаза, слушая падающую с крыш воду, что разлеталась на атомы, сталкиваясь с теплом прогретого за ночь асфальта. Я лежал на спине в луже чего-то неопределенного, раскинув руки в стороны.
Мучители, насытившись своими жестокостями, ушли в неизвестном направлении, громко топая ботинками-убийцами. Каждый вздох давался мне с удивительным трудом, прокатываясь по телу болевым эхом. Говорить о том, чтобы пошевелиться не было и смысла. Я лежал, вглядываясь в кусок серого неба, пробившийся ко мне сквозь нагромождения бесполезно-уродливых высоток. Почему небо серое? Почему идет дождь, смывая с моего лица липкие капли пота? Успокаивая мою горячую, воспаленную кожу, он остужал мои мысли, беспорядочно метавшиеся в поисках ответа на самые простые вопросы. Очередная попытка познания провалилась с треском в глубины моего прошлого опыта, где горами громоздились черепки разбитых надежд, устоев и моральных ценностей. Но самой моей любимой кучкой на этой свалке давно забытого -были жизненные принципы. Не укради, не предай, будь верен своему слову – все это было разрушено, разбито, стерто в порошок, а потому горка была совсем небольшая, но взгляд на нее, доставлял мне неизгладимое удовольствие. Избавление от предрассудков. Разве это не то к чему должен стремиться любой здравомыслящий человек? Избавление от границ – сладостная мечта искателя свободы, но так ли это замечательно, как кажется на первый взгляд?
Когда бредешь по пустыни, из которой давно пропало все живое, где даже песок не движется, не несется вдаль гонимый горячим сухим ветром, и периодически натыкаешься на осколки, где запечатлены символические когда-то слова: любовь, верность, честность – так ли это радует? Все мертвое, безжизненное противоестественно по сути своей. Когда я был маленьким, я думал, что даже камни обладают разумом, чувствами. Наивное создание.
Холодные капли падали на мои опухшие веки, стекая с них, оставляя в память о себе влажные полосы. Я попытался пошевелиться, но попытка моя окончилась так и не начавшись. Они сломали мне крылья, чтобы лишить меня возможности взмыть в синее небо. Смешиваясь с пресной водой дождя, из моих глаз посыпались осколки разбитых иллюзий и надежд.
Я вдруг осознал, что мой цирк уехал, оставив меня с той самой табличкой: «Не такой». Только вот «не» было перечеркнуто жирной полосой моего жизненного опыта. Такой. Как все. Точка.