Прошлой ночью Анатолий изрядно повеселился в компании молоденькой проститутки. И сейчас, выходя из стен модного столичного казино, он злорадно ухмылялся. Наручные часы показывали 15 минут первого, после полуночи. Сев за руль старенького красного Мерседеса, он завёл машину, и отправился на Тверскую. Ему не терпелось поскорее заглушить боль, залить, утопить, но больше всего на свете, он хотел просто выжечь её изнутри. Всё сильнее надавливая педаль газа, он дотронулся рукой до шрама на левой стороне груди. Чудовищный грубый след, был тем живительным источником, питающим его ненависть. Долгими холодными ночами, скитаясь по трущобам и голодая, он вынашивал планы возмездия. И чем невыносимее становилось существование, тем более изощрённые пытки придумывал воспалённый мозг. Но он понимал, для реализации задуманного нужны деньги, много денег. Часами пролёживая на грязных вонючих простынях в углу крохотной каморки, именуемой комнатой, он ломал голову над этим вопросом. Замкнутый круг не поддавался разрыву, а без денег и власти, не было ни малейшего шанса на реванш. Его убили, растоптали, уничтожили, - но он воскрес из мёртвых, чтобы вершить свой Суд. И однажды выход был найден. Сам дьявол указал путь «ангелу смерти» и Анатолий стал его посланником. Начиная с малого, облегчая карманы припозднившимся прихожим, и снимая их ювелирную мелочь из ушей и с пальцев, он постепенно, маленькими шажками, продвигался дальше. Взяв под своё крыло 10-ть бездомных мальчишек, он лепил из них, то, что хотел. Марионетки, в цепких пальцах кукловода исправно играли свою роль. Школа Коршуна не прошла для Анатолия даром. Он чётко усвоил уроки жестоких расправ и кровавых убийств. А главное, он усвоил одно важное правило – никогда, ни оставлять свидетелей в живых. Под искусным руководством Анатолия грабились банки, квартиры и дома богатых людей. Его армия не знала поражений и не имела жалости. Беспощадные зверские убийства потрясали всю Москву. Оперативные совещания в Управлении уголовного розыска проходили ежедневно, сыщики проверяли всех ранее судимых, имеющих психические отклонения и состоящих на учёте людей. Отрабатывались десятки версий и пытались предугадать следующий шаг банды. Ставились ловушки и засады, но неизвестным всегда удавалось, каким-то чудесным образом, благополучно скрыться. Сыщики отслеживали передвижения - по городу всех тех, кто по оперативным материалам имел склонность к насилию и мог входить в общество «Х», так оперативники назвали клуб убийц и воров-мокрушников. Обобщалась и систематизировалась любая информация, касающаяся «Х», но с момента открытия дела они не продвинулись ни на йёту. Сыщики не могли понять, как злоумышленники ухитряются уходить , и чем они руководствуются, выбирая место преступления.
А тем временем империя Анатолия Мокина всё разрасталась. Он ощущал огромную силу власти и чувствовал себя хозяином жизни. Около пятидесяти человек было в подчинении Анатолия, вышколенных по его образу и подобию солдат. Всю свою ненависть, злобу, и агрессию, он вложил в сердца ничего не осознававших мальчишек, напрочь вытравив всё то светлое и доброе, что ещё оставалось в них. Он вырастил солдат, его оружие мести этому беспощадному и суровому миру. Они мастерски грабили и убивали, не оставляя следов. Крепкие, коротко стриженные и с угрюмыми лицами не обезображенными интеллектом – они были похожи друг на друга, как двоюродные братья. Они действовали бесцеремонно и грубо и сумели серьёзно нарушить сложившийся криминальный баланс в Москве. На банду Мокина обратили внимание российские высокопоставленные чиновники, нуждавшиеся в услугах весьма конфиденциального характера. И его «ангелы смерти» переключились на заказные убийства. Высокий профессионализм, с которым всегда выполнялись работы, привлекал к ним заказчиков со всей России, удлиняя кровавый шлейф их преступлений. Вид крови пьянил бандитов, а бушевавший в венах адреналин постоянно требовал выхода. Сам Мокин имел счёт в Швейцарском банке, элитную квартиру с видом на Кремль и более 10-ти автомобилей в личном подземном гараже. Деньги текли непрерывным потоком, и он щедро вознаграждал каждую проведённую операцию «ангелами». У него была цель, для осуществления которой требовалось превратить ребят в безотказные боевые машины, слепо подчиняющиеся его воле. Он использовал страх, как главный метод психологической обработки. Его зверской и изощрённой натуре нужно было их абсолютное беспрекословное повиновение. Мокин мог пролить много крови и принести любые жертвы, сколько бы их не потребовалось ради уничтожения Коршуна. Только надежда на скорое сведение счётов грела его душу и копившуюся в ней долгими годами агрессию.
Иногда, срываясь, Анатолию хотелось выскочить на улицу, подойти к первому попавшемуся человеку, вынуть нож и воткнуть его в горло, всё сильнее и яростнее вонзая лезвие до самого конца, пока пролитая кровь не дарует ему расслабляющее успокоение. И каждый раз, истязая женщину, он видел перед собой лицо Коршуна. Его молящий о пощаде взгляд, его предсмертные агонии, его беспомощность и обречённость, и впадал в неистовство, и он кончал от сладчайшего оргазма, слыша предсмертные хрипы умирающей. Как минимум раз в неделю он подбирал дешёвую проститутку с Тверской, а наутро её находили мёртвой на помойке, выброшенной как обычный мусор, жестоко исказненной и изнасилованной, со сломанными рёбрами и сигаретными ожогами на теле. Оперативники, шокированные таким простым способом избавления от трупа, с ног сбились, разыскивая опасного маньяка- -садиста, с явными психологическими отклонениями от нормы. Под подозрения попадали сотни людей. Проверялись многочисленные друзья убитых девушек, их родственники и сутенёры.
Начальник отдела по розыску особо тяжких преступлений лично делал запросы всех подозреваемых субъектов, на данный момент проживающих в Москве, в возрасте от двадцати до пятидесяти лет. Выясняли их сексуальную ориентацию и психическую устойчивость, делали всевозможные анализы, в том числе крови и спермы, но никаких результатов по-прежнему не было. Следствие в очередной раз зашло в тупик.
Посмотрев в зеркало заднего вида, Анатолий присвистнул и надавил на тормоз. Стройная миловидная брюнетка в шортах неопределённого цвета и прозрачной белой блузке, стояла у тротуара, в двух кварталах от Тверской улицы. Анатолий привычным движением ловко напялил на голову седой парик, приклеил усы, и вставил голубые линзы, после чего спокойно покинул машину и решительно зашагал в сторону девушки.
- Здравствуйте. Э – э – э. Извините. Я просто в первые это делаю, то есть пытаюсь изменить жене.
Он нервно улыбнулся и по-детски захихикал.
Она с любопытством разглядывала пожилого мужчину интеллигентного вида радуясь про себя, что наконец-то хоть несколько часов пройдёт у неё по-человечески, то есть без тумаков и извращений.
- Не волнуйтесь – ласково улыбнулась она. – Я всё сделаю в лучшем виде. Сейчас подойдёт один человек, и Вы просто отдадите ему деньги. А потом мы с Вами отправимся в самый настоящий рай. Здесь неподалёку квартира…
- Девушка – мягко перебил её Анатолий. – У меня есть место. Там всё уже заранее подготовлено к этой ночи, потому что именно до утра мне хотелось бы похитить Вас. А то боюсь, умру, так и не познав истинного наслаждения э-э-э секса.
Он смущённо потупил глазки, и она с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться. Незнакомец всё больше забавлял её. Такой растерянный и скромный. Она живо представила годы, проведённые им в постели с обычной закомплексованной дурёхой, и искренне ему посочувствовала.
Невысокий худощавый мужчина с резкими чертами лица, подошёл к ним. И не здороваясь сразу перешёл к делу.
- Вы хотите её, значит так, 200 рублей в час. Расчёт наличными.
И нахально присовокупив.
- Девочка что надо.Закачаетесь.Некоторые штучки она делает отменно. - Выжидательно уставился на клиента.
Анатолий дрожащими пальцами отсчитал нужную сумму сутенёру, и робко поддерживая девушку за локоть, подвёл к красному Мерседесу. Через пять минут машина летела по проспекту в отдалённый район Москвы.