АКТ ТРЕТИЙ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Лондон. Улица.
(Под звуки фанфар входят молодой принц, герцоги Глостер и Бакингем, кардинал Борчер, Кэтсби и другие.)
БАКИНГЕМ:
Не знает Лондон лучшего гостинца,
Чем видеть дома дорогого принца.
ГЛОСТЕР:
Добро пожаловать, моей души отрада!
Ужель устали или нам не рады?
ПРИНЦ:
Мы не устали, факту удивились,
Что дяди все на встречу не явились.
ГЛОСТЕР:
Ах, милый принц, по молодости лет
Понять, где ложь, у вас искуса нет.
Замечено вам будет не в обиду:
Вы человека цените по виду.
Известно только Богу, в самом деле,
Насколько дух бывает чёрным в теле.
Те дяди, о которых помянули,
Травили ложью, принца обманули.
Я обращаю к разуму призывы:
Храни господь нас от друзей фальшивых!
ПРИНЦ:
Бог от друзей неверных сохранит.
Но память дядей он не очернит.
ГЛОСТЕР:
На реплику позднее я отвечу.
Мэр Лондона к вам следует на встречу.
(Входит мэр Лондона со свитой.)
МЭР:
Да будет принц во здравии и власти,
Пошли, господь, державе нашей счастье.
ПРИНЦ:
Я благодарен мэру, свите пышной,
Хотя и тронут, только всё излишне.
Хотел бы мать увидеть, брата Йорка,
А мне на очи водрузили шторки.
И Гастингс не спешит мне объявить,
Когда мою родню готов явить.
(Входит Гастингс.)
БАКИНГЕМ:
А вот и Гастингс тут как тут,
Так он спешил, что весь в поту.
ПРИНЦ:
Узнать, милорд я не премину:
Спешит ли мать навстречу сыну?
ГАСТИНГС:
По правде знаю я немного,
Причина лишь известна Богу,
Но братец Йорк и ваша мама
Укрылись под шатрами храма.
Йорк рвался к вам что было силы,
Но мать его не отпустила.
БАКИНГЕМ:
Всё это очень необычно,
И где-то даже неприлично.
Лорд-кардинал, прошу вступиться.
Обязан Йорк сюда явиться.
Коль королева вам откажет,
Пусть Гастингс силою обяжет.
КАРДИНАЛ:
Пока они под храмовым покровом,
Мать убедить попробую я словом.
Сильнее слово божье всякой речи:
И герцог не откажется от встречи.
Коль убедить их не удастся всё же,
Попрать святое место мы не можем.
Бросайте хоть сейчас меня в тюрьму,
В грехе таком участья не приму.
БАКИНГЕМ:
Вы слишком суеверны, кардинал,
И в знаниях, по-моему, провал:
Младенцу не нужна святая крыша,
Ему во всём везде – защита свыше.
Вы, взяв его, греха не сотворите,
Господь в святой задействован защите.
Под крышей храма кроются лишь те,
Кто натворил грехов по простоте.
Зачем мальчишке в храме оставаться,
Коль нечего здесь герцогу бояться?
Вы, забирая мальчика из храма,
Закон не нарушаете ни грамма.
Где взрослый право некое имеет,
Дитя его всегда нарушить смеет.
КАРДИНАЛ:
Согласен.
Гастингс, предлагаю вам
Отправиться за Йорком вместе в храм.
ГАСТИНГС:
Идёмте, коли так решили.
ПРИНЦ:
Хотелось бы, чтоб лорды поспешили.
(Кардинал и Гастингс уходят.)
Ах, как не терпится мне, дядечка, узнать,
До коронации, где будем пребывать?
ГЛОСТЕР:
Где вашему высочеству угодно.
В решениях монархи все свободны.
Вам Тауэр советовал бы я,
Есть в этом прелесть некая своя.
Пока вы отдохнёте в тишине,
Мы подходящее отыщем место вне.
ПРИНЦ:
Я, может быть, с тобою бы не спорил,
Но Юлий Цезарь эту башню строил.
БАКИНГЕМ:
Он, ваша светлость, только начинал,
Иные времена – иной финал.
ПРИНЦ:
То летопись твердит или народ
Из уст в уста тот сказ передаёт?
БАКИНГЕМ:
Написано в Истории пером,
Не вырубишь те строки топором.
ПРИНЦ:
Коль вырубить такое удаётся,
То на устах легенда остаётся.
Она в британском сердце не умрёт.
Пока страна любимая живёт.
ГЛОСТЕР (в сторону):
Недаром кто-то в древности сказал:
«Век у детей смышлёных очень мал».
ПРИНЦ:
Не слышу я, о чём поведал рот?
ГЛОСТЕР:
Молва без алфавита век живёт.
(в сторону):
Бывает, что в единственном словечке –
Два смысла, как нередко – в человечке.
ПРИНЦ:
Был Цезарь знаменитым полководцем,
Во всём великом слыл первопроходцем.
Он умер, но живёт былая честь,
Бессмертия крупицы в этом есть.
Вот, Бакингем, чего сказать хочу…
БАКИНГЕМ:
Я – весь внимание, и трепетно молчу.
ПРИНЦ:
Коль доживу до возраста мужского,
Верну я галлов во владенье снова.
И даже смерть с позиций тех не стронет.
Умру солдатом, будучи на троне.
ГЛОСТЕР (в сторону):
Коль по весне такая благодать,
То лету долгому, похоже, не бывать.
(Входят малолетний Йорк, Гастингс и кардинал.)
БАКИНГЕМ:
Ну, вот ко времени и герцог Йорк явился.
ПРИНЦ:
Как поживаешь, Ричард? Ждать вас утомился.
ЙОРК:
Король всех венценосных лордов,
Живу свободно я и гордо.
ПРИНЦ:
К великой скорби, брат,
Не оценить утрат.
Нет короля и сана,
Остались боль, да рана.
ГЛОСТЕР:
Твой дядя, мой кузен, узнать желает:
Как благородный герцог поживает?
ЙОРК:
Ответ даю вам на поставленный вопрос:
Сорняк, по-моему, до принца не дорос.
ГЛОСТЕР:
Всё это пустяки.
ЙОРК:
Вам видятся повсюду сорняки?
ГЛОСТЕР:
Не стал бы всё настолько упрощать.
ЙОРК:
А как иначе хочешь обозвать?
ГЛОСТЕР:
Кузен, я принцев оскорблять не смею,
К обоим чувства нежные имею.
ЙОРК:
К нему вы ближе, дядя, чем ко мне.
ГЛОСТЕР:
Всё это объясняется вполне:
Ему как государю подчиняюсь,
А вами как родным я восхищаюсь.
ЙОРК:
Прошу вас, дядя, подарить кинжал.
ГЛОСТЕР:
Кузен мой милый, я б не возражал.
ПРИНЦ:
Да ты, похоже, попрошайка.
ЙОРК:
А ну-ка, дядя дай-ка, дай-ка!
Уж, коль племянника лелеет,
Ужель игрушку пожалеет?
ГЛОСТЕР:
Я дорогим способен пренебречь.
ЙОРК:
А коли так, отдайте мне и меч.
ГЛОСТЕР:
И меч тебе бы уступил,
Когда бы он полегче был.
ЙОРК:
Легко вы с лёгким расстаётесь,
А за весомое дерётесь.
ГЛОСТЕР:
Не для твоих, мальчишка, плеч
Тяжёлый выкован был меч.
ЙОРК:
Пока надежда не растает,
Не сила – воля побеждает.
ГЛОСТЕР:
Ты представляешь, видно, плохо,
Сколь весит меч, вельможный кроха.
ЙОРК:
Я, дядя, это представляю.
За кличку цену набавляю.
ГЛОСТЕР:
И за какую ж это кличку?
ЙОРК:
За «кроху», кроху невеличку!
ПРИНЦ:
Один – на шутки боек.
Другой – как крепость, стоек.
ЙОРК:
Над нами издевается наш дядя,
То спереди укусит он, то сзади.
Хоть уподоблен я и обезьянке,
Но выверну любого наизнанку.
БАКИНГЕМ:
Ах, как остёр!
Как точно рассуждает!
Глаголом Глостера, не целясь, убивает.
Годами юн. Над мудростью смеётся.
Забыв себя, весь шутке отдаётся.
ГЛОСТЕР:
Пока, милорд, прощаемся мы с вами.
Теперь идём с кузеном к вашей маме,
Ей Тауэр хотим мы предложить,
Где вам придётся временно пожить.
ЙОРК:
Заявлено, скажу, довольно смело!
Что, государь, нам в Тауэре делать?
ПРИНЦ:
Создатель этого проекта
Наш дядя. Он же – лорд-протектор.
ЙОРК:
Там невозможно ночью спать.
ГЛОСТЕР:
Кто может принцу помешать?
ЙОРК:
Сказала бабушка: «На входе
Там мёртвый Кларенс ночью бродит».
ПРИНЦ:
Хочу я честно вам признаться,
Что духов – нет причин бояться.
ГЛОСТЕР:
К тому ж добавлю, во-вторых,
Не опасайтесь и живых.
ПРИНЦ:
Пока вы живы, нечего бояться,
Но только что-то тяжко расставаться.
Вперёд, вперёд!
Нас Тауэр заждался, мой милорд.
(Звучат фанфары. Все уходят, кроме Глостера, Бакингема и Кэтсби.)
БАКИНГЕМ:
Владеет желчью слова эта кроха.
Он жалил вас нещадно. Это плохо.
Милорд, уверен – здесь типичный случай,
Когда мальчишка матерью обучен.
ГЛОСТЕР:
Не сомневаюсь, так оно и есть:
От головы до пят – сплошная месть.
БАКИНГЕМ:
На время мы о них пока забудем.
Идите, Кэтсби, главное обсудим.
Но прежде вас хочу предупредить,
Что тайну эту надобно хранить.
Ты по дороге всё от нас узнал,
И что бы ты на это нам, сказал?
Как полагаешь, можно убедить
Нам Гастингса к содействию склонить?
Чтоб королём над островом,
Провозгласить нам Глостера.
КЭТСБИ:
Он обожал покойного отца,
Останется и с принцем до конца.
БАКИНГЕМ:
А Стэнли в этом нас не подведёт?
КЭТСБИ:
Он в полымя за Гастингсом пойдёт.
БАКИНГЕМ:
На этом, Кэтсби, мы и порешим.
Ты к Гастингсу немедля поспеши,
Осмелься настроение разведать,
И нам о том, не мешкая, поведать.
Ты в Тауэр вельможу пригласи
И о короне мнение спроси.
Коль будет он на нашей стороне,
Откройся собеседнику вполне,
А если он не будет соучастным,
Не трать себя на речи понапрасну.
Ты нам нюансы этого поведай,
От них зависит полная победа.
На завтра мы наметили совет,
Ценней твоей услуги ныне нет.
ГЛОСТЕР:
Ты Вильяму привет мой передай,
Здоровья лорду, счастья пожелай.
За помощь пусть помолится богам.
В Помфрете пустят кровь его врагам.
На радостях споёт церковный хор,
А он скрепит печатью губки Шор.
БАКИНГЕМ:
Идите ж и займитесь этим делом.
КЭТСБИ:
На Кэтсби положитесь, лоры, смело.
ГЛОСТЕР:
Причин для беспокойства, вижу, нет.
КЭТСБИ:
Луна взойдёт, а весть – за нею вслед.
ГЛОСТЕР:
Не забывай о просьбе.
Мы оба будем в Кросби.
(Кэтсби уходит.)
БАКИНГЕМ:
Каков наш ход,
Коль Гастингс подведёт?
ГЛОСТЕР:
Коль голову неможно применить,
Тогда её придётся отрубить.
А стану королём, смотри вперёд,
И требуй себе графство Херефорд,
Которым обладал король покойный,
Тогда, надеюсь, будешь ты довольный.
БАКИНГЕМ:
Я, повелитель, не устану ждать.
Извольте всё обещанное дать.
ГЛОСТЕР:
За верность другу дорого воздам.
Пора, однако, отобедать нам.
Переварить не только то, что съели,
Но и поставить точку в главном деле.
(Уходят.)