Дружба

               
     Василию только-только исполнилось пять лет, когда он стал пасти коров, сначала, правда, в роли помощника, а потом и заправского пастуха. В шесть лет он уже мог самостоятельно доить корову, за что его любили родители и уважали соседи. Мальчик любил деревенскую жизнь, и больше всего ему нравилось наблюдать за коровами. Стадо в деревне было небольшим – немного более 20 коров, и все они были разного окраса: черные и белые, пятнистые и рыжие. Василию особенно нравилась  корова  с крупными рыжеватыми пятнами на боках по кличке Рыжая. Но нравилась она ему не по окрасу, а по нраву. Если другие коровы были агрессивными, задиристыми, непослушными, то Рыжая выделалась спокойствием и послушанием.
     Когда коров выгоняли из дворов на пастбище, то последней по дороге всегда шла именно эта корова. Она не торопилась, шла размеренным шагом, поглядывая в сторону Василия, встречавшего стадо у ворот своего дома. Как-то раз, когда Рыжая проходила мимо него, он протянул руку, в которой держал кусочек черного хлеба. Корова остановилась, осторожно взяла шершавым языком хлеб, глядя на Василия своими благодарными глазами. На эти глаза нельзя было не обратить внимания: карие, широко поставленные, обрамленные длинными мохнатыми ресницами! Этот поистине  человеческий взгляд навсегда запал мальчику в душу.
    С того памятного дня Василий ежедневно поджидал Рыжую, чтобы одарить ее кусочком хлеба с солью. Однажды, в ожидании стада, к Василию пришла в голову интересная мысль. До фермы, мимо которой проходило стадо, было больше километра, и ему не хотелось идти пешком по пыльной и часто грязной дороге.
      А, что если я попытаюсь доехать верхом на корове? Она ведь такая спокойная и добрая и, кроме того, всецело доверяет мне, - подумал он. – Конечно, спина у коровы острая, не как у лошади, и сидеть или лежать на ней будет неудобно, но это все же лучше, чем идти пешком, - размышлял Василий. – А потом можно попробовать устроиться ближе к хвосту – там спина довольно плоская и широкая, - решил он.
       Когда Рыжая поравнялась с Василием, он сначала, как обычно, дал ей кусочек пахнущего хлеба, а потом неожиданно прыгнул ей на спину. К такому трюку корова была  явно не готова, От неожиданности она отпрянула в сторону, и Василий свалился на грязную дорогу, что вызвало громкий смех видевших эту картину сельчан. Он поднялся с земли, отряхнул одежду от пыли  и спокойно, делая вид, что ничего не случилось, последовал за стадом. Но вывод он для себя сделал: корову нужно подготовить и затем уже пытаться на нее взобраться.
     Так он и поступил на следующий день. Рыжая подошла к Василию, подозрительно поглядывая на протянутую руку с хлебом и на него, затем взяла угощение и, опустив голову, застыла в ожидании. Мальчик сначала погладил корову по спине и затем, подпрыгнув, лег поперек  нее, расположившись ближе к хвосту. Рыжая прошла несколько шагов, но затем, больно ударив Василия хвостом, вновь сбросила его на землю.
    Первый, пусть и незначительный, успех подбодрил мальчика, и он стал каждый день проделывать то же самое: после того, как он угощал Рыжую хлебом, он таким же образом оказывался на ее спине и старался удержаться на ней как можно дольше. Так день за днем расстояние, которое проезжал Василий, все увеличивалось и увеличивалось, и наконец, ему удалось проехать на корове до самой фермы, притом несколько последних дней он не лежал поперек спины Рыжей, а  восседал верхом, как на лошади. Итак, эксперимент удался, и Василий торжествовал победу. Деревенские ребята ему завидовали, а жители деревни не могли скрыть своего удивления и восхищения – ведь такое никому наблюдать ранее не удавалось. До глубокой осени, пока коров выгоняли пастись, Василий и Рыжая продолжали демонстрировать сельчанам свою искреннюю дружбу. 
    Но всему всегда приходит конец. Вот и на этот раз, на следующий год, случилось непредвиденное – Рыжая заболела или просто к этому времени состарилась. Она стала вялой, плохо ела, почти перестала давать молока и изрядно похудела. После долгих раздумий было принято решение отправить корову на бойню. Когда ее повели к машине, Василий, наблюдая эту картину, горько плакал. Плакала и Рыжая. Она, конечно, все прекрасно понимала, и поэтому из ее глаз текли крупными каплями слезы прощания.