Настурций буйное цветенье
Открытый опьяняет зал -
В тогдашнем парке, в воскресенье,
Бесплатно всем оркестр играл.
И, к развлечениям причислен,
Глас разливая трубный свой,
Был, помню я, немногочислен
Оркестр тот самый духовой.
Где вы, заволжские таланты,
Чей взмыл над головой бурлеск,
В костюмах светлых оркестранты,
И ваших инструментов блеск?..
Вас помню в целом, коллективно,
Но без запечатленья черт -
Так проявленьем негатива
Руководит незримый ферт.
Кому-то от трубы зевота,
А кто-то ждёт, напротив, вальс.
Нечаянно вполоборота
Я отвернулась вдруг от вас.
За мной, за спинами сидящих,
Во весь свой рост, из всех один,
Возник - он, в бликах заходящих,
Как из булгаковских глубин.
Был крепкой лепки нос орлиный,
И след испарины на лбу,
И он своей рукою длинной
Чертил по воздуху дугу.
И вроде - вправду, и - виденье,
Моим знакомым не чета.
Какое билось вдохновенье
В столь изумительных чертах!
Не зная действию названья,
Всечасно думать лишь о нём -
Что дирижёр он, по призванью,
Я тут же поняла чутьём.
Себя в искусстве не нашедшим,
Едва ль от дирижёрства прок
Таким, отчасти, сумасшедшим,
ГУЛАГа оттрубившим срок,
На лавке не занявшим место,
Но не оставившим тот зал -
Уже забытому оркестру
Лишь он один рукоплескал .
Им не хранить явлений светских,
Кто линии тянул опор -
В моих воспоминаньях детских
Ты рукоплещешь до сих пор
И отдыху от горьких буден,
И величайшей стройке дней -
О ней, конечно, песня - будет,
Но мне не рассказать о ней.
Ведь лет ещё мне было мало,
И бабушка звала: "Домой!"
И я тогда и знать не знала,
Кем город поднимался мой.
06.04.15