Палама и афонские монахи отстаивали то мнение, что воссиявший на Фаворе свет, по учению отцов Церкви и по исихастской практике, не есть самое существо Божие, но и не является сотворённым: это есть проявление Божественной сущности, то есть естественное свойство и энергия Божества. Варлаам выдвинул такое возражение: если осияние учеников на Фаворе было действием сообщения им Бога, то надо заключить, что этот свет тождествен с существом Божиим и что существо Божие может сообщаться человеку и доступно человеческим чувствам.
Не существо, — отвечал Палама, — а энергия Божественная, благодать и слава, уделяемая от существа Божия святым. Притом энергия Божественная нераздельна от существа Божия, как неразделен Сын от Отца или Дух Святый, или как неотделим луч от солнца и теплота от огня; значит, в таком учении нет мысли о двоебожии. И подобно тому, как существо солнца, то есть диск его как неделимый выше лучей и сияния, посылаемого человеческим глазом, точно так же, согласно учению церкви, и божественное существо как неделимое и невидимое выше посылаемых им сияний, энергий и благости, которую сообщает святым Пресвятая Троица.
о. Иларион пишет: «Может ли быть что-либо без имени? Имя выражает самую сущность предмета и неотделимо от него». И опять: «Имя, выражая сущность предмета, не может быть отнятым от него… С отнятием имени предмет теряет свое значение. Это можно видеть…в простых вещах. Например, стакан… Назовите его другим именем, он уже не будет стаканом(!). Видите ли, как имя лежит в самой сущности предмета и сливается во едино с ним, и отделить его невозможно без того, чтобы не изменилось понятие о предмете? Отделите плоть от Сына Божия, Он уже не будет Богочеловеком, отделите имя Иисус от Него, и изменится наше понятие, какое мы соединяем с Ним, с сим Его именем. Если плоть Христова, бывшая до воскресения, как бы то ни было видимою, осязаемою, разделяет славу Божественного естества и приемлется едино с Богом, ради проникновения естества, то уже не остается никакого сомнения, что имя Его Иисус, как духовное невидимое, но познаваемое только умопредставлением, и по своей невещественности ближе к Богу, должно в нашем понятии, как бы еще более, чем плоть, почитаться за едино с Богом»…человек занимает в ряду Божиих творений такое высокое место, есть как истинный гражданин двух миров — видимого и невидимого — как союз Творца с тварью, храм Божества и потому венец творения, то это единственно и собственно потому, что в его духовную природу Всевышний благоволил внедрить чувство или мысль Своего бесконечного Божества, которая положена в его дух и служит всегдашним источником, влекущим его к своему высочайшему центру.
Схимонах Иларион (Домрачев) - автор книги «На горах Кавказа». Согласно этой книге, автор встречает старца Дисидерия, который учит тайнам молитвы Иисусовой, на Кавказских горах, а не на Афоне. Книга имела большой успех и дважды переиздавалась (1910, 1912). Деньги на одно из изданий книги выделила Великая Княгиня Елизавета Фёдоровна. Тема книги — богословие имени Божьего, которое автор иллюстрирует словами Иоанна Кронштадтского: «Имя Божие есть Сам Бог». В дальнейшем эта фраза становится основой имяславия. После начала гонений на имяславие схимонах Иларион подвергался обвинениям в распространении «еретического учения», но сам отрицал обвинения в ереси.
Александр Булатович родился в городе Орле в благородной семье. Отец — генерал-майор Ксаверий Викентьевич Булатович, из потомственных дворян Гродненской губернии, умер около 1873 г. Мать — Евгения Андреевна Альбрандт, осталась после смерти мужа с тремя детьми: Александром и двумя его сёстрами. В жилах его текла татарская, грузинская, французская и русская кровь.
Детство Александра прошло в богатом поместье Луциковка Марковской волости Лебединского уезда Харьковской губернии. В 1884 году он вместе с матерью переехал в Санкт-Петербург.
Александр Булатович учился в Александровском Лицее (1884—1891), который окончил среди лучших выпускников. После окончания лицея 1 мая 1891 года поступил на гражданскую службу в чине титулярного советника в собственную его величества канцелярию по ведомству учреждений императрицы Марии, руководившую учебными и благотворительными учреждениями. Вскоре А. Булатович подал прошение о выдаче ему на руки документов, и поступил на военную службу: 28 мая 1891 года он был зачислен рядовым на правах вольноопределяющегося в лейб-гвардии Гусарский полк. 16 августа 1892 года получил первый офицерский чин — корнета.
В 1896 году Булатович добился своего включения в члены российской миссии Красного Креста в Эфиопии, где он стал доверенным лицом негуса Менелика II.
Совершил в апреле 1896 в качестве курьера легендарный пробег на верблюдах из Джибути в Харэр, преодолев расстояние свыше 350 вёрст по гористой пустыне за 3 суток и 18 часов, что на 6—18 часов быстрее, чем профессиональные курьеры. Как об этом описанно в книге Булатовича, в конце этого пути его тепло встретил и оказал помощь Николай Леонтьев.
В 1897—1899 стал военным помощником Менелика II в его войне с Италией и южными племенами.
Булатович — первый европеец, который пересёк из конца в конец Каффу (сейчас — провинция Эфиопии). Впоследствии составил первое научное описание Каффы. Он также стал вторым европейцем, который обнаружил устье реки Омо.
В России миссия Булатовича была высоко оценена: он получил серебряную медаль от Русского географического общества за работы по Эфиопии (1899). Ему также был присвоено звание поручика лейб-гвардии Гусарского полка.
Николай Гумилёв с детства восхищался эфиопскими экспедициями Булатовича и был первым, кто смог повторить эфиопский маршрут Булатовича. Вслед за Гумилевым в Эфиопии побывал Владимир Нарбут.
23 июня 1900 г. по личному указанию Николая II Главному штабу Булатович был направлен в Порт-Артур в распоряжение командующего войсками Квантунской области. Затем он направлен в отряд генерала Н. А. Орлова, действовавший вдоль Китайской-Восточной железной дороги. Участвовал в подавлении Ихэтуаньского восстания. 18 июля 1900 года отряд Булатовича вошёл в Хайлар, захваченный до этого повстанцами, и двое суток удерживал его до подхода основных сил. После взятия Хайлара отряд Орлова двинулся к Хинганскому перевалу. В ночь на 8 августа Булатович лично руководил разведкой вражеских позиций, а затем смелым обходным маневром вышел противнику в тыл. После жестокой схватки китайцы отступили. 135 забайкальских казаков получили за этот бой Георгиевские кресты, а сам Булатович — орден Владимира 4-й степени. Предводитель китайских войск Шоу Шань вскоре после поражения покончил с собой.
8 июня 1901 г. Булатович возвратился в полк. Там он через месяц был назначен командовать 5-м эскадроном. 14 апреля 1902 г. произведён в ротмистры. Закончил ускоренный курс 1-го Военного Павловского училища.
18 декабря 1902 г. А. К. Булатович был освобождён от командования эскадроном. С 27 января 1903 г. уволился в запас по «семейным обстоятельствам».
Когда на Афоне начались имяславческие споры, о. Антоний не принимал участия в них и даже ничего о них не знал, так как вел очень замкнутый образ жизни. Когда в 1912 г. игумен Андреевского скита Иероним попросил его, как образованного человека, составить мнение о вызвавшей споры книге «На горах Кавказа», написанной схимонахом Иларионом, иеросхимонах Антоний поначалу решил, что положение «Имя Божие есть Бог» ошибочно и даже написал письмо самому автору книги с обличением в неправомыслии. Но почти сразу после этого он нашел имяславческое положение в книге св. Иоанна Кронштадтского, которую тот дал в «руководство» Булатовичу, когда он был ещё послушником и находился в России. После этого иеросхимонах Антоний сжег свое письмо схимонаху Илариону, сказал игумену Иерониму, что в его книге нет никакой ереси и вскоре стал одним из лидеров имяславия.
В марте 1913 г. по поручению братии Андреевского скита иеросхимонах Антоний выехал с Афона в Санкт-Петербург для разъяснения имяславческого учения и позиции имяславцев.
Он продолжал свою борьбу за признание имяславия, издал несколько богословских книг, доказывающих его правоту, встречался с императором Николаем II, и в конечном счете сумел обеспечить своего рода оправдание для себя и своих товарищей по имяславию — имяславцам позволили возвратиться к служению в Церкви без покаяния.
В 1914 году иеросхимонах Антоний (Булатович) направил государю императору Николаю II письмо в защиту имяславия.
Мы не хотим раскола и скорбим о том бедствии, которое ныне постигло нашу Церковь, желали бы, чтобы в Церкви снова наступил мир и всякие догматические споры прекратились, но отступать от исповедания Божества Имени Божия мы не считаем для себя вправе и покориться Святейшему Синоду считаем за вероотступничество.
Государь в ответ направил письмо на имя митрополита Московского Макария, в котором благоприятно отозвался о имяславцах.
Когда иеросхимонах Антоний (Булатович) приехал с Афона в Россию искать «правды Божией» у Русской православной церкви, то его прежде всего подвергли обыску, потом Св. Синод предложил Министерству внутренних дел выслать его из Петербурга как человека беспокойного. «Полицейскими преследованиями ответили на его духовную жажду».
28 августа 1914 Антоний Булатович получил разрешение поехать в действующую армию как армейский священник.
Во время Первой мировой войны отец Антоний не только служил священником, но и во «многих случаях вёл солдат в атаку», был награждён наперсным (священническим) крестом на Георгиевской ленте.
Отец Антоний был убит бандитами в ночь с 5 на 6 декабря 1919 года, защищая от ограбления неизвестную женщину. Похоронен в селе Луциковка Белопольского района Сумской области, Украина. 6 сентября 2003 г. были обретены его нетленные мощи. 23 августа 2009 года на могиле установлен и освящен гранитный крест.
В июне 1915 года Осип Мандельштам посвятил имябожию стихотворение:
И поныне на Афоне
Древо чудное растёт,
На крутом зелёном склоне
Имя Божие поёт.
В каждой радуются келье
Имябожцы-мужики:
Слово — чистое веселье,
Исцеленье от тоски!
Всенародно, громогласно
Чернецы осуждены;
Но от ереси прекрасной
Мы спасаться не должны.
Каждый раз, когда мы любим,
Мы в неё впадаем вновь.
Безымянную мы губим
Вместе с именем любовь.
Имя Божие, когда произносится в молитве с верою, может творить чудеса.
В 1912-1913 гг. в Москве сформировался кружок сторонников Имяславия, в к-рый входили М. А. Новосёлов, священик (а также богослов, религиозный философ, учёный, поэт) Павел Флоренский, С. Н. Булгаков, В. Ф. Эрн и др. Благодаря Новосёлову и свящ. П. Флоренскому в 1913 г. увидела свет «Апология...» иеросхим. Антония (Булатовича): свящ. П. Флоренский редактировал рукопись и написал к ней предисловие (в издании не подписано), а Новосёлов осуществлял корректуру и печатание. В предисловии свящ. П. Флоренский писал о причинах возникновения и о значении имяславского спора. Он положительно отзывался о книге схим. Илариона «На горах Кавказа», называл самого Илариона «одним из наиболее видных представителей» отшельничества. Достояние своего духовного опыта схим. Иларион изложил в книге, «по литературной форме представляющей собою жизнеописание автора и некоторых других кавказских отшельников, а по существу раскрывающей основы умного делания, т. е. излагающей учение об «Иисусовой молитве». Опираясь на древних отцов и из современных духовных писателей в особенности на о. Иоанна Кронштадтского и на епископа Игнатия (Брянчанинова), схимонах Иларион выясняет в своей книге, что спасительность молитвы Иисусовой - в привитии сердцу сладчайшего Имени Иисусова, а оно Божественно, оно - Сам Иисус, ибо Имя неотделимо от именуемого» (Антоний (Булатович). Апология. 1913. С. IX).
Центральное положение учения имяславцев заключается в том, что имя Божие неразрывно связано с самим Богом.
Иеросхимонах Антоний Булатович основывал учение о Божестве Имени Божия прежде всего на том, что Имя Божие, по учению Святых Отцов, есть Его энергия или действие (по-славянски «действо»; «действие» — это перевод греч. слова «энергия»), а энергия Божия есть Сам Бог. Он писал:
Ради чего создал Бог человека? — Ради того, чтобы осчастливить созданное существо приобщением ему Божества Своего. …чтобы соединить его с Собою союзом Божественной любви и сделать человека причастником Божественного Естества. …чтобы обожить его, обожение же человека заключается в том, что в человека вселяется Энергия Божества. Сущность Божества Божия неприобщима твари, но Деятельность — приобщима.
Таким образом, согласно имяславию, Имя Божие есть Его энергия и Сам Он.
Согласно епископу Феофану Полтавскому: «Бог — везде; и, конечно, Он находится и в Своём имени»; согласно о. Павлу Флоренскому: «Имя Божие есть Бог; но Бог не есть имя. Существо Божие выше энергии Его, хотя эта энергия выражает существо Имени Бога.»
Сторонники имяславия настаивают, что логика православного богослова о. Антония Булатовича целиком соответствует учению Отцов Церкви, в частности Григория Паламы о нетварности Божественной энергии.
Вернемся в 1913 год.
В соответствии с предписанием Святейшего Синода, 4 июня (в ряде источников — 5 июня) 1913 года русская канонерская лодка «Донец» доставила архиепископа Вологодского Никона Рождественского и профессора Троицкого на гору Афон с целью «усмирения монашеского бунта» (11 июня к ним на помощь подошёл пароход «Царь» с 5 офицерами и 118 солдатами). Перепись, проведённая архиепископом, показала, что среди 1700 российских монахов 661 записали себя противниками имяславия, 517 — имяславцами, 360 уклонились от переписи, а остальные записались нейтральными. В течение июня архиепископ Никон вёл переговоры с имяславцами и пытался заставить их поменять свои убеждения добровольно, но потерпел неудачу.
3 июля 1913 года прибыл пароход «Херсон», направленный с целью выдворения монахов с Афона, и солдатам 6-й роты 50-го Белостокского полка российским консулом в Константинополе Шебуниным было дано приказание взять мятежников приступом, но без кровопролития. Монахи оказывали активное сопротивление, ввиду чего некоторых из них поливали водой из двух пожарных шлангов (согласно некоторым имяславским источникам, были раненые и даже убитые); после взятия Пантелеймонова монастыря монахи из Андреевского скита сдались добровольно.
Пароход «Херсон» доставил 621 монаха с Афона в Россию и 13 июля бросил якорь в Одессе. Сорок монахов, признанных неспособными пережить транспортировку, были оставлены в больнице на горе Афон. 17 июля пароход «Чихачев» доставил ещё 212 монахов с горы Афон. Часть монахов добровольно покинули монастырь, некоторые уехали на Камчатку к миссионеру о. Нестору (Анисимову). Оставшаяся часть монахов подписала бумаги, что они отвергают имяславие.
После допроса в Одессе восемь задержанных монахов были возвращены на Афон, 40 отправлены в тюрьму, а остальные были лишены духовного сана и сосланы в различные области Российской империи в соответствии с их пропиской. Основного руководителя имяславцев на Афоне, Антония (Булатовича), сослали в его родовое имение в село Луцыковка Лебединского уезда Харьковской губернии.
Согласно еп. Илариону, русское монашество получило в 1913 году «первый мощный удар… — удар, нанесенный руками иерархов Святейшего Синода Российской Церкви. Вторым ударом стала революция и последовавшие за ней гонения на Церковь в России». Синодальное управление Церковью, введённое Петром Первым, через пять лет перестало существовать.
Книгу «На горах Кавказа» через 6 лет после её выхода Синод приказал по всем монастырям изымать и уничтожать. Её автор схимонах Иларион реагировал на это известие так: «Вот это дело! Вечным огнём, если не покаются, будут жегомы те, кто дерзнул на сие. Боже наш! Какое ослепление и бесстрашие! Ведь там прославлено имя Бога нашего Иисуса Христа… Там в книге всё Евангелие и всё Божественное Откровение, учение Отцов Церкви и подробное разъяснение об Иисусовой молитве… Ангели поют на небеси превеликое Имя Твое, Иисусе, а монахи, о ужас, сожгли яко вещь нестерпимую. Без содрогания нельзя сего вспомнить.»
Читать дальше:
http://www.proza.ru/2015/04/06/1266 В начале было Слово