На реке Кедва.
---------------
Об этой речке хочется рассказать подробнее и побольше, и не только о ней, но и о её обитателях. В устье Кедвы, на правом её берегу, расположился одноимённый посёлок. Довольно большой, дворов на триста, четыреста, а может и больше, сейчас не припомню. В те времена поселение считалось районным центром, где имелось два магазина, клуб и аэропорт. Да, да, аэропорт! Так как в этом краю вечной мерзлоты, где от речной воды сводит зубы, нет автомобильных дорог и основным транспортом является самолёт АН-2 (в народе - "кукурузник"). Аэропорт представлял собой большое поле с плотно укатанной грунтовой взлётно-посадочной полосой и большую избу с билетной кассой и залом ожидания на десять - пятнадцать человек. Поодаль, как полагается размещался обыкновенный туалет, типа "сортир". Своеобразны нам показались улицы посёлка. Их своеобразие заключалось в том, что у каждого дома, с той и с другой стороны просёлка, стояли, разные по высоте, вкопанные в землю рогатки и лежали длинные жерди. На ночь эти жерди хозяева домов клали на рогатки поперёк проулка. Получалась этакая беговая дорожка для бега с препятствиями. Местные жители объяснили нам, что это такая защита от лихих людей. Да, и то, если представить, что придётся ночью бежать по улице в темноте, а электричества там не было, то запросто можно переломать ноги или разбить голову. Удивительно другое: при наличии такой экзотической защиты, люди не знали что такое замОк. Их просто не было!
Народ в тех местах очень приветливый, добродушный, открытый и где-то наивный. В одном доме, куда мы зашли купить молока, хозяин пригласил нас отобедать с его семьёй и, когда мы выставили на стол пару бутылок водки, он просто расчувствовался, разговорился и даже показал нам ларчик с красивой резьбой, где он держал свои накопления (исключительно купюры по двадцать пять рублей достоинством) на машину. Я с изумлением спросил его, где он собирается ездить в условиях бездорожья, сплошных болот, рек и ручьёв? Он рассмеялся и объяснил, что машины имеются у многих сельчан. И когда подходит отпуск, (а он у них длится два месяца), они на плотах сплавляют своих "железных коней" до железной дороги, затем грузят на железнодорожную платформу и везут до Ярославля, сгружаются там и едут туда, куда им необходимо. Слышать такое в те времена для наших московских ушей было, мягко говоря, не привычно и удивительно.
Ознакомившись с посёлком, мы продолжили своё путешествие. Река изобиловала перекатами и мелкими порогами, легко проходимыми, если плывёшь по течению. Но мы поднимались вверх к истоку и преодолевать препятствия приходилось пешком, буксируя лодки руками. Тащили по очереди, по часу: один тащит, другой отдыхает или собирает грибы, ягоды, орехи, которых в этих краях великое множество. К примеру, одних шляпок белых грибов за один час я набирал полный рюкзак. Серьёзных порогов на Кедве было пять и, чтобы обойти их приходилось байдарки нести на плечах по скалам и валунам.
В начале пути встречали людей, местных колхозников, выкашивающих траву по островкам среди болт, сушащих её, а потом сплавляющих сено на моторках в хранилища. В колхозах края были специальные бригады косарей, занимающихся летом только заготовкой сена. Однажды нас окликнули с берега и пригласили на чай, заодно пообщаться, им ведь интересны новые люди. Причалили. Правда посуда была чёрной, видимо не отдраивалась со дня приобретения, но прокалённая на кострах до стерильности. Просидели с ними несколько часов, разговаривая про житьё-бытьё и собрались уже двигаться дальше, когда один из косарей принёс трёхлитровую банку законсервированных карасей и предложил нам отведать угощение. Вскрыв ёмкость он вывалил содержимое в большую миску. От запаха тухлой рыбы меня чуть не стошнило. Но мои напарники рассмеялись и сказали, чтобы я зажал нос и отведал северный деликатес. Сами же стали уплетать из миски за обе щеки! Пришлось им поверить на слово и через пол-минуты я, забыв про запах не отставал от своих друзей "наворачивая" эту вкуснятину, под одобрительные улыбки хозяев. Оказывается народы севера очень любят мясо и рыбу с тухлинкой и умеют их приготавливать.
Природа этого северного края поражает своей суровой, удивительной, индивидуальной красотой. Нетронутостью, обилием такой гаммы красок, что будь я художником, то просто сошёл бы с ума. Изобилием плодов, травостоем выше человеческого роста, непуганностью рыбы, кидающейся на голый тройник, с намотанными на него нитками или перьями, изобилием дичи и сытостью хищников, не обращающих никакого внимания на человека.
Вечером, на одной из остановок на ночлег, я отпросился у старшего порыбачить на одном из перекатов. Отплыв километров на пять вверх по течению и облюбовав приличную быстрину водного потока, за сорок минут забросил в лодку семнадцать хариусов, от восьмисот граммов до полутора килограммов весом. (Вот почему после северной рыбалки ваш покорный слуга остаётся далеко не фанатом вытаскивания мелкой "кильки" в подмосковных водоёмах, в час по штуке, да, и то, если повезёт.) Счастливый от удачного и быстрого улова "на всех парах" двинулся к нашей стоянке. Впереди река делала крутой поворот и, вылетев за него, я чуть не выронил весло. В самом узком месте, где только и можно было проплыть, стоял здоровый медведь. Честно говоря, не знаю, что заставило меня приналечь на весло, при этом заорав "благим матом" на всю округу. Мишка видимо тоже не ожидал такой встречи и, выскочив на берег, встал на задние лапы, с неописуемым удивлением глядя, как мимо него проносится здоровенная, диковинная,орущая рыба. Когда я приплыл к нашему стойбищу и рассказал, что сейчас было, они долго смеялись, представляя себе описанную мною картину и силе моего голоса, который был слышен даже ими. Оказывается, что медведь в это время года сыт и не опасен (относительно конечно).Страшна медведица с медвежатами. Будем считать, что мне повезло.
По нашим расчётам мы уже находились в той зоне реки, где далеко позади осталось последнее присутствие человека, как вдруг нас стала нагонять моторная лодка и, приблизившись, трое, вооружённых карабинами, людей приказали нам пристать к берегу. Нежданные гости оказались инспекторами рыбнадзора. Первыми начальственными словами были: "Документы. Оружие, взрывчатка имеется? Предъявляем!" Документы наши были в порядке, взрывчатки естественно не имели,а на счёт оружия, то имелось полтора ствола от двустволки. Инспекторы изумились, как это полтора ствола. Объяснили, что однажды, давно, один ствол разорвало и пришлось его укоротить. Вот и получилось полтора. Ребята оказались довольно коммуникабельными. Посмеявшись над нашей "батареей", они пригласили нас к себе на пост, находившийся в тридцати километрах от места нашей встречи вверх по течению. В том месте Кедва делилась на Белую Кедву и Чёрную. Белая была перегорожена стальной сетью, в ней разводили сёмгу, поэтому и пост рыбнадзора.
Задержки в планы нашего маршрута не входили и решено было на посту не задерживаться. Но не тут-то было. Когда мы приплыли к развилке, нас уже ждали. На берегу, под открытым небом стоял врытый в землю массивный стол. Возле него в национальном одеянии выстроились наши новые знакомые с жёнами и детьми. Отказаться не было никакой возможности. Вскрыв свои спиртосодержащие запасы, мы "зависли" в гостях на трое суток. Угощение было изумительным. Помимо традиционных закусок, приправ и травок, на наших глазах вытащили из реки здоровенную рыбину, голова которой не влезла бы в ведро. Икры из неё вышло на огромный таз. Промыв и посолив её, мы просто "обожрались" этого деликатеса. И поверьте слову, никогда в жизни более вкусной красной икры отведать мне не доводилось!
Продолжение следует.