В то время как мы служили Родине, на ней самой появились новые музыкальные группы.
Магнитофонов у нас, конечно, не было. Но мы слышали новые мелодии и песни урывками по радио или из окон домов, проходя строем по гарнизону.
Особенно нас впечатляли «Ласковый Май», «Кино» и «Наутилус Помпилиус».
У «дедушек» комендантского взвода была гитара.
В основном, они пели по вечерам:
«Уезжают в родные края
Дембеля, дембеля, дембеля.
И куда ни взгляни в эти майские дни
Всюду пьяные бродят они…»
Но стали учить и новые песни.
Вся рота была на строевом смотре на плацу.
У меня был грибок на ногах, я не носил сапоги и остался в роте, подменив дневального.
В полку стояла тишина.
Слышно было только, как в расположении «комендачей» старослужащий Ванюшин пел под перебор:
- Я хочу быть с тобой!
Я хочу быть с тобой!
Я так хочу быть с тобой...
Я подошел к окну.
Мимо казармы шел начальник штаба нашего полка.
Он услышал из открытого окна призывные слова Ванюшина и поднял голову.
Я побежал предупредить комендантского "дедушку", но было поздно.
Начальник штаба был уже в коридоре.
Он зашел к «комендачам» и выяснил, что Ванюшин хотел быть вовсе не с ним.
Разочарованный начальник штаба вышел из нашей казармы.
В руках у него была гитара.
Он размахнулся и ударил красивым и редким в наших краях инструментом об бетонные ступеньки.
Гитара издала прощальный звук и я услышал:
«…В комнате с белым потолком
С правом на надежду.
В комнате с видом на огни
С верою в любовь…»