Диагноз моего душевного состояния можно было назвать как угодно, всё равно он не подтвердился бы никакими анализами, тестами, детекторами, любыми научными и народными методами.
Собственно говоря, у меня ничего такого и не было, хоть и были некоторые видения. В общем-то мне пришлось обратиться к врачам, психологам, наркологам и прочим „чам-гам“.
В разное время и в разных местах лекари посмеялись надо мной и сказали приблизительно так, как сказал один известный актёр из хорошего фильма: «Закусывать надо!»
Теперь я обращаюсь ко всем людям, в руки которым попадётся мой рассказ: помогите мне, подскажите, что делать, или хотя бы выслушайте мою историю, которая вполне могла произойти и с вами, при известных обстоятельствах.
Всё началось с банальных застолий и дружеских попоек.
После одного из них я, не совсем трезвый и уставший, лежал дома на упругом диване и тупо смотрел на хрустальный бокал, стоящий под включенным днём светильником на зелёной скатерти стола. Спать вроде бы не хотелось и я, подложив под голову руки, думал о всякой ерунде, типа: «С пьянками надо заканчивать, иначе умру молодым и красивым» и «Как тяжело бывает на душе, когда тебя должным образом не ценят на работе и не любят красивые женщины». Незаметно для себя, не сводя глаз с того же бокала, я вроде уснул и вдруг вижу себя со стороны – хорошенького такого, трезвенького, одним словом, полную себе противоположность.
– Это я? – отрешенно спросил я.
– Нет, это – я – ответил мой визави, не моргнув глазом.
«Ах, ты, сукин сын – как о чём-то обыкновенном подумал я. – Ты даже одет точно так, как я: в коричневые брюки, красную рубашку и кремовый, замшевый пиджак. Ну, точная копия. Хотя нет, что-то нас всё-таки отличает – не сразу сообразил я. – А-а-а, вот оно что: брюки-то у него были идеально выглажены, а у мои»…
– Ну что, заметил-таки разницу? – серьёзно спросил он. – Теперь давай, поднимайся: есть разговор.
Обычно строптивый, я почему-то сразу покорился, совершенно не понимая, что происходит.
Как бы на всякий случай я стал прислушиваться к запахам и звукам, которые говорили бы о моём пребывании уже не в этой жизни, начал рассматривать какие-то световые гаммы в надежде увидеть свет в конце тоннеля – всё напрасно. Весь знакомый антураж говорил о том, что я дома, живой и ничто человеческое мне не чуждо, за исключением парня, очень похожего на меня.
Поскольку он и не думал убираться восвояси, я нагловато стал его рассматривать, а он, в отместку, стал заглядывать в мои припухшие карие очи.
– Так что, приятель, выпить не найдётся? – устав таращиться на него, спросил я. – А то выпили б за знакомство, за встречу, за наши общие внешности.
Он, как не родной, слегка от меня отшатнулся и «ни в тын, ни в ворота» спросил:
– А знаешь, в чём главная разница между мной и тобой? Не знаешь? Так смотри: я – настоящий и такой, каким ты меня сейчас видишь…
– Но кто ты? – перебил его я. – Почему это ты настоящий, а я… А кто, по-твоему, я?
– Могу сказать только одно – явно что-то вспоминая, прищурился он – что это о нас с тобой, между прочим, с подачи моих коллег, когда-то сказал один малоизвестный поэт Беранже:
Господа! Если к правде святой
Мир дороги найти не умеет,
Честь безумцу, который навеет
Человечеству сон золотой.
– Безумец, как ты понял – это я, а ты сейчас находишься в роли человечества, которому навеяно „сон золотой“.
У меня пересохло во рту и появилось недоброе намерение поссориться с ним. Но я не смог даже на сантиметр приблизиться к нему.
– Что же ты злишься? Или тебе стало страшно? – насмешливо спросил он. – Не бойся: я не обижу тебя, а ты не сможешь побить меня. Так что давай лучше пообщаемся по-братски: я не один год ждал этой встречи.
И он стал рассказывать о каких-то философских вещах, что-то вроде: „был или не был: вот в чём вопрос?“, о морали, о правде в его понимании и ещё много о чём.
– Не обижайся – не останавливался он – но в жизни есть всего-то две правды – это рождение и смерть человека. Всё, что между этим – ложь, притворство и лесть. Доказательства? Да сколько угодно: мамино убаюкивание, когда ребёнок не хочет спать – ни что иное, как обман детского сознания, о чём говорит пустышка у него во рту. Дальше – еще круче: детский сад. Воспитатели приучают детей быть не такими, какие они есть от природы. Школа, где учителя в большей степени преподают ученикам предметы, которые им меньше всего хочется изучать. Ну, а после этих этапов жизненного пути и говорить не о чём – сам знаешь, шаг не ступишь без обмана: на работе, дома, в гостях, у любовницы…
Здесь я сделаю небольшое отступление, потому, что тогда прокомментировать эти умные изречения я не мог в силу известных похмельных обстоятельств.
Но как говорил подлец! Красиво, убедительно и не сбиваясь, прям, как я. Непонятно только для чего он меня воспитывал? Помню, что я подумал тогда: „Тоже мне, ангелок нашелся. Попробовал бы сам пожить среди людей и не притворяться, не юлить и не льстить“. Но тогда я слушал его, просто как преподавателя этики в учебном заведении.
– Вот ты – продолжал доставать меня близнец – совершенно не такой, каким хочешь казаться перед окружающими. Ты гораздо хуже в одной ситуации и лучше - в другой. Ты, как любой человек в этом смысле полностью соответствуешь качеству камня с названием опалом. Ты, как и он - арлекин, наполненный водой и меняющий свою окраску в зависимости от температуры тела и других обстоятельств. Другое дело я, который хорош во всём. Между прочим, людские пороки и человеческие прекрасные качества запечатлены в символике храма. Помнишь: святость пространства снижается по направлению сверху вниз, как у людей: всё, что выше пояса – возвышенно, что ниже – низменно и греховно.
– Да пошел ты! – снова начал злиться я. – Иди туда, откуда взялся, а то я сам отправлю тебя куда подальше. И вообще: кто тебе сказал, что ты возвышенный и святой, а я – низменный и греховный?
Андрей-2, как я невольно его назвал, виновато улыбнулся, элегантно расправил свои неслабые плечи, вдруг закурил, и как ни в чём не бывало, продолжил:
– Вот я сейчас курю. Ты думаешь, человеческой природе необходим для жизни никотин? Конечно, нет. Но я закурил, значит, я играю чью-то прокуренную жизнь, хотя на самом деле хотел бы жить по-другому, не как Андрей-2.
Он выбросил на пол недокуренную сигарету и просто, без зазрения совести прокомментировал:
– Видишь, я некультурный человек, не потушил и бросил на пол дымящий окурок. Думаешь, я такой и есть? Ничего подобного. На самом деле я гораздо лучше, но, находясь рядом с тобой, я захотел сравняться с тобой, если не в смысле выпивки, то хотя бы в желании покурить.
„Вот гад, – молча, соображал я – он и имя, которое я ему только что дал, уже знает. Экстрасенс он что ли, или ясновидящий? Ёлка-палка – чуть не крикнул я – так это же я сам и есть!“
Вникать в реальность происходящего было муторно, и я помаленьку стал втягиваться в разговор с самим собой:
– Хорошо – дружелюбно согласился я. – Если по твоей логике все люди – брехуны, то какой смысл вообще об этом говорить. Никто не должен быть в обиде, все на равных: и те, кто врёт, и те, кому врут. Как говорится: скажи мне, что я вру, и я скажу, что ты врёшь тоже.
– Ты сам-то понял, что сказал? – засмеялся он.
– Я-то понял, что сказал, не понял только – кому я это сказал и зачем? А вот что ты скажешь о любви? – перешел на свою любимую тему я. – Тоже - враньё, лицемерие и лесть? Имей в виду, если что - ты замахнёшься на святая святых.
– То, что ты называешь «святая святых» имеет вполне определенное значение, не имеющее никакого отношения к той любви, о которой ты говоришь. Ну да ладно – за что-то простил меня Андрей-2 – не будем сегодня изучать духовные науки, а о любви, что ж, давай поговорим…
…Никто не удивится, что в самом интересном месте сюжет рассказа часто обрывается. Вот и я почувствовал, что уже не сплю, а валяюсь в своей холостяцкой постели с тем же включенным днём светильником и хрустальным бокалом на столе.
О том, что мне привиделось, я особо не задумывался и вроде всё забыл, потому, как дел накопилось по горлышко, в смысле – по винное горлышко.
Я позвонил другу, на улице мы встретились, совершили все необходимые покупки и у меня на кухне привели себя в приличное состояние. О моём недавнем бреде я ему, конечно, рассказал и он, по той же причине, с пониманием всё это дело выслушал – не более.
На следующее утро, собираясь на работу, я, стоя напротив зеркала, увидел своё отражение и невольно вспомнил своего двойника. Теперь я в глаженых брюках был на него похож окончательно. „Как две капли воды“ – согласился я и вышел из квартиры.
Удивительно, но с каждым днём я стал заострять своё внимание на том, что делаю всё не так, как хотелось бы: не с тем, с кем хотелось бы общаюсь, не в том месте совершаю покупки и не там, где весело, провожу личное время. А тут вдруг заболел мой начальник, и я стал исполнять его обязанности. Молоденькая секретарша, как полагается, стала со мной кокетничать, и я стал больше уделять ей внимание, чего раньше никогда не было. Областное начальство своими ежедневными «контролями» вынуждало меня постоянно юлить и изворачиваться. А с другом, у которого пропала любимая собака, пришлось идти на её поиски, хотя с детства я не любил этих избалованных животных.
– Что происходит? – задавал себе вопрос я и не находил ответа.
Как всегда, на смену будням приходили праздники. Как-то, употребив с друзьями привычное количество спиртного, я опять отошел „в мир иной“ с тем же хрустальным бокалом.
На этот раз мы встретились как друзья.
– Здорово, брат-2 – первым поздоровался я. – Ну-ка встречай волка в овечьей шкуре, ворона в павлиньих перьях, или кем ты меня сегодня назовёшь?
Кажется, наша встреча состоялась на земляничной поляне со свежескошенной травой, под ногами было много ягод, срезанных косой и стог сена.
Вопроса: как я сюда попал, у меня не возникло, и мы без всяких объяснений стали общаться.
– Интересно – спросил меня Андрей-2 – ты специально напился, чтоб встретиться со мной, или ты всё-таки алкоголик?
И не дав возможности мне возмутиться, продолжил:
– Кстати, ты в курсе, что, только, выпив определённое количество спиртного, ты можешь попасть ко мне в гости? Не считал: сколько рюмок ты опрокинул в горло?
– Пошел ты… – заартачился я. – Выдумываешь всякую чушь, а потом мне приходиться мучиться в догадках. Скажи, ты на самом деле существуешь, или у меня всё-таки съезжает крыша?
– Не думай об этом, Андрей, зачем тебе это знать, если вполне достаточно того, что знаю я. Для меня же главное, чтоб ты поверил в реальность происходящего, сделал выводы и бросил корчить из себя незаменимого человека.
– Не понял – сразу протрезвел я. – А кого мне надо из себя корчить: животное, птицу или насекомое? Что молчишь: отвечай!
Он элегантно обнял откуда-то взявшуюся женщину и, не глядя на меня, заговорил с ней:
– Скажи, дорогая, тебе нравится мой двойник? Нет? А я нравлюсь?
Она доверчиво прижалась к нему и вложила свои длиннющие маникюры в его разжатые пальцы.
Странно, но, зафиксировав своё внимание на руке женщины, я вдруг вспомнил одну историю с красивой находкой на дне какого-то океана. Тогда морские кладоискатели, наряду со многими старинными побрякушками, нашли оригинальную штучку – женскую кисть в золотой оправе, держащую на ладони жемчужное сердце с навеки вписанными слова: „Мне нечего тебе больше дать“.
– Видишь – обращаясь в мою сторону, опять похвастался он – мы совершенно одинаковые мужчины в глазах незнакомой нам женщины оказались разными. Она первый раз видит нас и почему-то выбирает меня.
Помню, во время довольно большой паузы, она осторожно гладила его руку, а он кормил её спелой земляникой. Вокруг наперебой трещали кузнечики, и я мысленно прыгал вслед за ними в пахучую густую траву, туда, где сидела она.
– Что же ты не спрашиваешь, почему так с нами происходит? – доводил меня до «кондиции» мой конкурент. – Боишься за своё самолюбие?
Самонадеянный кавалер мне всё больше и больше нравился (весь в меня!) и странно: я вдруг решил отобрать у него – нашу! – даму. В этот момент я внимательно посмотрел на женщину и с удивлением узнал в ней мою бывшую пассию по имени Татьяна. У меня хватило ума не показать вида, что она мне знакома, и она даже глазом не моргнула – моя школа!
– Ну, приятель, открою тебе один маленький секрет, раз сам не просишь - непонятно чему радуясь, заявил двойник. – В делах любви мы с тобой сейчас ничего не можем сделать, потому что решает женщина! И знаешь: почему? Потому, что ей предоставили такой выбор, и она выбрала. Она не корчила из себя умную женщину, а просто осталась с тем, кто находился к ней ближе, понял?
„Дурак ты, мать твою“ – про себя выругался я, а вслух сказал:
– Твоя правда, старик, но чьи обязанности сейчас исполняешь ты?
Он вдруг заметался, весь раскраснелся, но быстро успокоился:
–Знаю: твои. Но бывшие твои, бывшие. Девушка когда-то была твоею, а теперь всё иначе.
Пока мы все втроём молчали, я попытался понять, что двойнику известно ещё, но на ум невпопад пришли такие фразы: „Любимым можешь ты не быть, но исполнять права – обязан“ и „В одни объятья взять не можно «козу» и «трепетную лань.
– Так что ты всё-таки скажешь о любви? – напомнил я ему о прошлом разговоре. – Она в твоём понятии тоже не настоящая? Говори в присутствии нашей женщины.
Андрей-2 чуть побледнел и крепче прижал к себе Татьяну:
– Любовь – это слово, понимаешь, просто слово. Точно такое, как любое другое. Придумали его честолюбцы и слепцы, которые возомнили себя и своих избранников единственными в этом мире. Скажи им, что на их месте может быть кто-то другой, они сразу умрут. Человечеству пора бы понять: в их обществе незаменимых людей нет. Ничего в мире не случится, если вместо тебя будет работать, петь, играть на гитаре, писать стихи какой-то там Степан. Никто не заметит, если на встречу старых друзей, вместо тебя, придёт кто-нибудь другой из этой когорты. Об отношениях женщин к мужчинам промолчу, а то тебя хватит удар. Одним словом – умничал он – любое наше действие или бездействие может исполнить практически любой человек: кто хуже, кто лучше, но – любой. Это касается и любви, мой дорогой, как ни грустно об этом говорить. А те единицы, которых всё-таки нельзя заменить – эта категория людей, которым просто ещё не встретился другой, ещё лучший человек. Постоянство в любви – ничто иное, как узость и однобокость в общении двух, отрешенных от сего мира индивидов. Но утешься: любовь была, есть и будет… пока на её место не придёт более сильная любовь.
Довольный собой, Андрей-2, без смущения что-то пошлое прошептал на ушко Татьяне и та согласно кивнула.
Всё. На этом наша вторая встреча закончилась. Я пришел в себя в диком расстройстве, не позвонил другу и не стал лечиться тем, от чего заболел. Что же это было? Что вообще происходит в моей жизни? Ну ладно – раз явился двойник, а то ведь наваждение повторилось, да ещё как бы в продолжение первого.
После этих событий, я решил-таки обратиться к знакомому психиатру, наркологу и психологу в одном лице. Наши недлительные общения не дали никаких результатов. Дальше пьянства и разговоров на «трезвую голову» «лечение» не шло. Под насмешки окружающих я бросил это дело и целиком ударился в работу, на всякий случай, обеспечив себя гагатовым амулетом в виде фиги – от „сглаза“.
Казалось бы, моя жизнь упорядочилась, пришла в норму, но однажды, совершенно без повода, я вспомнил слова своего необычного „наставника“: „Ты в курсе, сколько надо выпить, чтоб попасть ко мне в гости?“ Тогда-то чисто человеческое любопытство спровоцировало новую дружескую попойку.
Помню, незаметно для всех, я считал рюмки, которые опустошал и, боясь потом ошибиться в счёте, закусывал только маслинами, а их косточки, в соответствии с количеством выпитого спиртного, складывал в левый карман брюк. Через некоторое время, проводив гостей, я по „просьбе зрителей“, опять, якобы, во сне увидел себя со стороны.
В каком месте мы теперь находились, мне было уже не интересно. Самое главное и первое, что я сделал, – сунул руку в левый карман моих опять помятых брюк и нащупал там горстку косточек. „Ага – сразу отлегло от сердца – значит, я в сознании“. Это обстоятельство успокоило меня, но удивило то, что мой двойник сидел в кресле ко мне спиной.
Я был готов к любому повороту событий, но то, что произошло, рубануло меня, как говорится, под корень: Андрей-2 повернулся ко мне лицом, и в руках у него была моя гитара. Без всякого объяснения он заиграл и запел те песни, которые я пел ещё 20 лет назад. Пел он лучше меня, особенно тронуло: „вгляжусь в тебя, как в зеркало“. Тогда перед моими глазами промелькнули события за событиями, а они у меня за много лет жизни были переполнены красивыми моментами и почти все, конечно, переплетались с женщинами и любовью. Вот уж правда, что: „любовь бывает долгою, а жизнь ещё длинней“.
Я с искренней благодарностью оценил его отношение ко мне и вспомнил слова поэта и „певца забав“ К.Н.Батюшкова:
О память сердца!
Ты сильней
Рассудка памяти печальной.
Также я вспомнил, что мы при этой встрече даже не поздоровались, и сделал это, подмигнув левым глазом. Он скопировал меня и перестал играть.
Мне не терпелось спросить у него о Татьяне и я, пользуясь паузой, спросил:
–Где Таня? Ты видел её после нашей последней встречи, и правда: что она теперь твоя?
–Ревность, по Далю – мучительное сомнение в чьей-нибудь верности и любви – выпрямив указательный палец, блеснул знаниями он. – Почему она, спустя 10 лет после того, как вы расстались, обязана любить тебя и хранить верность, как когда-то это делала Пенелопа? Давай не будем возвращаться к теме любви, а то тебя всё-таки хватит удар.
Я упрямо смотрел на него, и он сдался:
–На самом деле, Таня всё ещё любит тебя, но пока в моём лице, понимаешь? В принципе, сейчас она твоя, а моей будет в другое время и всего чуть больше месяца. Устраивает тебя такой расклад?
Я не знал, что ответить, рассеянно полез в карман своих брюк и вытащил оттуда 8 косточек маслин.
„Ну и арифметика, ёлка-палка – подумалось мне. – Что бы это значило? Эх, задать бы вопрос: „Какое отношение к видениям имеют 8 косточек маслин в моих штанах?“ пресловутым знатокам из известного клуба! У Андрея-2 спрашивать не хочу, надо будет – сам скажет.
Мне кажется, что я об этом думал, а получилось так, будто бы всё это было произнесено вслух. Во всяком случае, мой двойник сразу включился в тему:
– Ты сам ни за что не отгадаешь эту задачку. Магию этого числа знаю только я, потому, что сам её придумал для тебя, чтоб сейчас рассказать тебе об этом. Чтоб ты помнил всегда и везде: всё, что не стыкуется с семью основными человеческими добродетелями, то - плохо, излишне и перебор, находящийся вне зоны человеческого мышления. Конечно – продолжил он – эту историю я придумал специально для тебя из-за большой тоски по тебе. С другой стороны, если ты ратуешь за мораль и этику человека, то сам должен знать? какие человеческие добродетели ценились ещё в средневековые времена.
– Послушай, ты хоть сам понял: что сказал? – почти прокричал я. – Причём тут семь каких-то добродетелей? И с какого перепою мы с тобой должны говорить о морали? Слушай – вдруг осенило меня – может, ты ненормальный и тебя нужно поместить в психушку? Так это запросто! Там у меня есть хорошие знакомые. Мне они как-то уже предлагали свои услуги. Кстати, там ты сможешь исполнять обязанности сумасшедшего. Хочешь, пойдём вместе, или по очереди, или посчитаемся в „считалку“: кто пойдёт первым?
В этой маленькой корзине
Есть помада и духи,
Лента, кружева, ботинки, –
Что угодно для души?
– На тебя выпало – сказал я, и потерял его из вида.
Гораздо позже мне стала понятна его реакция на „считалку“, а тогда – я вдруг обмяк и упал без сознания.
Третий акт закончился, и я полдня с закрытыми глазами пролежал на своём диване.
Итак, что-то прояснилось. По крайней мере, я много раз специально выпивал ровно семь стограммовых рюмок водки или столько же стаканов креплёного вина, но видения не повторялись. Зачем-то я испытывал судьбу на прочность, потом вдруг начал скучать - уж очень он мне понравился (нет-нет, сексуальную ориентацию я не поменял) - и честно признаюсь, что превысить свою дозу хотя бы на одну рюмку водки я панически боялся.
После всех этих событий я вроде бы изменился, стал спокойнее, не ревнивым, не таким гордым и властным. Наверное, в мой мозг просочилась-таки мысль, что меня всегда можно кем-то заменить, точно так, как и я могу заменить любого человека. Такой расклад меня вполне устраивал, особенно вторая его часть.
На этом можно было бы и успокоиться, но одна, почти забытая мною фраза, сказанная двойником, вдруг всплыла в памяти и буквально стала преследовать меня. Дошло до того, что я, измученный, стал вызывать дух Андрея-2, мол, явись ко мне и ответь только на один вопрос.
Вот когда со мной надо было заниматься психологам! Вот когда по-настоящему я стал сходить с ума!
В общем-то, я сдался и не сдержал своего обещания не пить больше семи рюмок. Дома, наедине с собой я в один присест выпил десять доз водки – но ничего не произошло. Я и прислушивался и приглядывался, что только ни делал – бесполезно: Андрей-2 не являлся. „Всё - обессилил я - сказке моей конец, и ничего такого, оказывается, со мной не было“.
Смириться с отсутствиями видений было очень печально, и я, чтобы окончательно не оборвать нить с Андреем-2, стал работать с книгами, надеясь вычитать какую-нибудь специальную информацию. Тогда я и нашел определение семи человеческим добродетелям, о которых говорил Андрей. Ура! Вера, надежда, благотворительность, воздержание, сила, справедливость и благоразумие – эти качества были похожи на средневековую мораль. Другой вопрос: почему эти добродетели легли в основу какого-то его замысла? Есть ли связь этой цифры с другими семёрками: 7 чудес света, изгнание Иисусом 7 бесов у Марии Магдалины, седьмое небо Аристотеля, 7 мудрецов, 7 смертных грехов, седьмой Символ веры, 7 таинств православной церкви, 7 Вселенских соборов, наконец, 7 перстней Пушкина?
Нет, семь добродетелей как-то родней.
В ходе своего расследования, я вычитал нечто похожее на то, что происходило со мной. Оказалось, что мои видения учёные называют эффектом „предсказательного транса“, когда после длительной фиксации зрения на каком-либо предмете, контрастно освещённом по сравнению с фоном, глазной нерв настолько устаёт, что не воспринимает объективной зрительной информации, а мозг сосредотачивается на внутренних эмоциях. Такое впечатление, полученное изнутри, выдаётся за полученное извне. Что ж, такое объяснение меня вполне устраивало, тем более что у меня, накануне видений, была и фиксация зрения на хрустальном бокале, присутствовало и контрастное освещение, и мысли о своей неполноценности. Как бы то ни было, я практически успокоился и старался о происшедшем больше не вспоминать.
Проходило время, которое, как известно, должно было лечить, но оно бессовестно не лечило. Впрочем, моё «подвешенное» состояние на исполнение обязанностей ответственного работника солидной организации не влияло.
Когда уже стали забываться летние сны, а осенние листья полностью засыпали некогда цветущий городской парк, у меня, как никогда раньше, поднялось артериальное давление.
В тот день я отлёживался дома и листал какую-то книгу, особо не вчитываясь в её сюжет. Вдруг моё внимание привлекла одна фраза: „Я живу с тобой уже больше месяца, а ты не назвал даже свою фамилию“.
Больше месяца. Как я мог забыть эти слова! Что этим самым хотел сказать мой двойничок, говоря о своих отношениях с Таней!
И я опять вернулся в почти забытую мной историю, и с новой силой захотел, чтоб видение повторилось. Все научные объяснения по этому поводу мне стали безразличны, и только одна мысль волновала меня: нужно разгадать тайну в „чуть больше месяца“…
Я изучил всю информацию, связанную с цифрой тридцать и больше тридцати. Итак, 30 – конец любого месяца, 30 сребреников Иуды, три раза по десять (3 перста, 10 заповедей), 35 – полотняная свадьба, 37,5 – алюминевая, 40 –рубиновая… Нет, не то.
Тогда „40“. С этим было посложнее - число довольно распространённое: 40 притчей Иисуса Христа, 40 постных дней, на сороковой день священная птица Феникс возрождается из пепла и улетает в Индию, Вознесение Господне… Стоп. В этот день, в присутствии учеников воскресший Христос вознёсся на небеса. Да, с тех пор говорят, что на сороковой день после смерти человека его душа, будучи всю жизнь с ним, улетает на небеса. Пожалуй, это на что-то похоже: 40 дней – чуть больше месяца. Что он хотел этим сказать? Неужели…
И я упал в объятия Морфея, уснул.
Знал бы мой читатель, как хочется сейчас бросить писать эти бредни и заняться, например, резьбой по дереву! С каким восторгом я вышел бы на улицу и затерялся среди бесчисленной толпы – незнакомой и безразличной ко мне!
Но после некоторого перерыва, удушья хандры и всяких сомнений, я всё же решил в этой истории не блистать своим отсутствием. В конце концов, клятвы никому не говорить о том, что было дальше, я не давал, так что читайте, кому интересно: чем всё закончилось.
Я остановился на том, что с вопросом в уме уснул. Сразу скажу: да, он явился опять. Сами понимаете, что одно дело встречаться по пьянке, другое – трезвыми. Поэтому я, как будто „первый раз замужем“, запаниковал и молчал, то краснея, то бледнея.
– Андрей, ты волнуешься, значит, ты неправ – первый нарушил тишину мой старый знакомый. – Что же ты: так ждал нашей встречи и молчишь? Да, я, когда узнал, что ты разгадал почти все мои загадки и замыслы, летел к тебе, сломя голову, погоняя самых резвых лошадей – один на шести каретах!
Я испугался, что он сейчас подбежит ко мне и полезет целоваться. Так оно, наверное, и было бы, если б было возможно.
– Что же ты изменил своей привычке появляться в моём обществе после выпитой мною восьми рюмки? – чтоб умерить дружеские порывы своего отражения, обиженно спросил я. – А то давай вместе крепенько выпьем и поговорим по-трезвому.
Андрей-2 проигнорировал мой вопрос и от радости стал пританцовывать:
- Я знаю, что очень скоро ты опишешь все события, которые с нами произошли и даже их опубликуют в прессе. Естественно, тебе никто не поверит, примут за того, за кого приняли тебя твои верные друзья-медики. Но ты им не верь, верь мне, и всё у нас будет хорошо.
Всё, что я тебе сейчас скажу – продолжил «байки» он – будет похоже на сон, но это правда. Слушай. Ещё когда ты был маленьким мальчиком и любил бродить в одиночестве по полям и лугам, петь самому себе песни и сочинять рассказы, я полюбил тебя. Мы уже тогда с тобой подружились, и тебе больше не было скучно одному, потому, что у тебя, вернее в тебе всегда веселился я. Ты, конечно, не знал о моём существовании, а я, против всех правил этого и того света, любил тебя и неотступно бродил за тобой, как слепой за поводырём. Уже тогда, любуясь тобой, как собственным отражением, я назвал себя Нарциссом, но не умер, а жил с тобой всегда в любви и согласии.
– Но кто ты? – отчаянно крикнул я, чувствуя, что всё-таки схожу с ума.
– Я временно исполняющий твои обязанности, пока ты спишь. Устраивает тебя такое объяснение?
– Нет, не устраивает, пока ты не ответишь: почему ты будешь с Таней только в установленный тобою срок – больше месяца?
– Я знал, что ты сам не догадаешься, вернее, побоишься признаться себе в том, что знаешь, кто я. А ведь ты так здорово поработал с моей задумкой по поводу семи добродетелей и так внимательно смотрел в мои глаза после детской считалки…
– Ты – моя душа? – вмиг перебил его я.
Он молчал.
– Всё, что угодно, но такого не бывает, слышишь ты, отражение! Не может душа с телом так запросто общаться, разве что - после смерти тела.
Он – ни слова.
– Или я уже умер? Что ты молчишь, скажи хоть что-нибудь. Раз уж такой разговор у нас вышел – давай открывай свою душу!
Андрей-2 вдруг рассмеялся, и мне стало невыносимо приятно от его такой реакции. Тем более, что он вскоре выдал:
– Сам и открывай! Я же твоя душа – с ударением на слово: „твоя“.
– Ну, хорошо – неизвестно с чем согласился я - если мы такие одинаковые, то почему я не могу, когда захочу, устраивать с тобой встречи?
– Ничего не поделаешь, дорогой. Как говорится: слесарево - слесарю, Божие – Богу.
– Ничего себе расклад – стал подводить итоги я - значит, после моей смерти ты вместо меня 40 дней будешь утешать Татьяну, после чего, как когда-то я, бросишь её, улетишь на небо и, в отличие от меня, будешь жить вечно. Весёленький пейзажик – ничего не скажешь!
Он просто пожал плечами.
Нет, я ему не завидовал. Сколько времени мне отмерил Создатель, я не знаю, да и „моя душа“ вряд ли знает, но, как бы то ни было – мне хватит одной жизни на этой земле. Единственное, чему я поверил, так это тому, что я в этом мире действительно все люди являются исполняющими обязанности других отсутствующих в нужных местах и в нужное время.
У меня сложилось впечатление, что я думал об этом, когда уже проснулся. Было красивое зимнее утро со всеми необходимыми ей атрибутами, было хорошее, бодрое настроение и необъяснимое присутствие кого-то еще в моей жизни, кого раньше вообще не ощущал. Не знаю, как сказать об этом, но, поверьте: прекрасно жить, зная, что где-то рядом, если не в самом тебе, находится обожающая тебя твоя Душа!
Вот, собственно, и всё, что со мной произошло. Как видите, ничего страшного, хотя немного необычно. А главное, что никто в этой истории не пострадал, не умер и не утратил веру.
Впрочем, остался один нюанс, после чего, обещаю - не напишу ни строчки.
Но прежде я хочу Вам открыть правду, и она состоит в следующем: сюжет моего рассказа от корки до корки вымышленный, ничего такого со мной не было, и выдумал я это просто от тоски, чтоб хоть как-то оправдать своё непостоянство в жизни.
Единственная правда присутствует только в одном месте: месяца через два после описанной «байки», я, находясь в командировке в другом городе, случайно встретил ту самую Татьяну. На удивление, она за десять с лишним лет нашей разлуки (если не считать нашу короткую встречу в рассказе) совсем не изменилась: была такой же стройной, гордой, красивой и желанной.
С первой минуты нашей встречи я так обрадовался, что без спросу обнял её и поцеловал в щёчку. Таня не возражала против такого приветствия и некоторое время внимательно, как-то не по-женски, смотрела на меня. Потом мы обменялись парочкой дежурных фраз, типа „Как живёшь?“ – „Что нового?“ и пошли в кафе пить сок с пирожным. Не находя подходящего момента и нужных слов для предложения провести со мной вечер, я, как интернатский школьник, проводил её домой. Мне было неловко спросить: живёт она с кем или нет? И я так и не осмелился напроситься к ней в гости.
Отчаявшись, я взял её за руку и по правилам этикета низко наклонился и поцеловал её ладонь. Она погладила меня по голове и сказала:
– А ты стал лучше и красивее - вот что значит Душа человека! Пойдёмте ко мне! Сегодня я хочу принять Вас обоих – справитесь?
И я в безумстве первый вошел в подъезд.