Самое страшное время началось в тот момент, когда его никто не ждал. В начале сорок первого года люди всё ещё думали, что никто и ничто не затронет их. Думали, что война за границей пройдёт быстро. Те люди, которые согласились с мнением многих военных о том, что всё же война будет, они думали, что одержат лёгкую победу. Кто-то думал, что война продлиться чуть больше года, но никто не рассчитывал на такой долгий срок. Многие города были захвачены немецкими войсками. Какие-то вовсе сгорели, какие-то были уничтожены и разбомблены, а какие-то удавалось держать некоторое время, но таких было очень мало.
Один из них - Ленинград - город, который прошёл всю войну не захваченным. Немцы окружили его, закрыли все входы и выходы, все пути. Город постепенно умирал в голодных муках, лишь слыша обстрелы и бомбёжки. В сорок первом всё это и началось. Людям в городе некуда было укрыться, они прятались в катакомбах, которые успевали делать во время всех этих ужасных военных действий. Прятались люди, где могли, но не это самое страшное. Самое страшное было впереди. Немцы надеялись, что уничтожат город с самолётов и с помощью войск, однако они поняли, что, даже имея огромное преимущество над советскими войсками в плане подготовки, а так же военной техники и артиллерий, они всё равно не могли разом уложить весь город. Он был очень велик. Люди не сдавались, они не отдавали город. Сначала люди пытались собирать ополчения, отбивать атаки немецких войск, но позже сил не оставалось. Город гиб, постепенно превращаясь в "мёртвый город". Четыре года люди жили хуже, чем в тюрьме, ибо дом их родной стал им полем боя. Что может быть хуже, чем это?
Уже в сорок первом году забирали на фронт детей, которым вот-вот бы исполнилось восемнадцать лет, но многие из них умирали, так и не став мужчинами. Те, кто несколько минут назад думали, что войны не будет и быть не должно, уже отправляются на военных машинах получать броню и оружие. Многие из них не подготовлены, кто-то не умеет даже стрелять, кто-то плохо бегает, а кто-то и вовсе отказывался идти на фронт. Да, были и такие. Они отсиживались в городах, до которых ещё не дошла тень фашистского вторжения. А кто-то рвался в бой, кто-то, даже тот, кто не умеет ничего, кто ничего не знает о войне, или же наоборот хорошо обученный солдат, рвались в бой, мечтали убить фашистов и освободить свою страну. Кто-то думал, что война быстро закончится либо их победой, либо поражением, однако, не смотря на все превосходства немцев, советские войска и советский народ держал оборону и старался освободить захваченные города. Какие-то сражения проигрывались, в каких-то удавалось побеждать. Даже не смотря на предательства, на дезертиров, на многое непростительное, наш народ всё равно продолжал защищать страну. Но люди поняли, что защиты слишком мало. Защитить не удаётся. Города захвачены. Ленинград в кольце. Именно тогда военные силы СССР решают отступить из некоторых городов, в то же время, готовясь к новой атаке, которая должна будет сначала остановить захват городов, потом освободить города и, подобравшись к Ленинграду разорвать блокадное кольцо.
Очень много людей ушли на фронт. Даже дети помогали в военном ремесле, причём именно на детях всё это ремесло и держалось: они изготавливали бомбы, припасы, занимались военным трудом. Матери этих детей, те, что оставались в живых, пытались хоть как-то прокормить своего ребёнка. Но одно дело жить в стране, в которой ещё оставались запасы еды, в которой ещё хоть что-то было, а совсем другое - в блокадном Ленинграде. В том городе люди теряли надежду на то, что настанет время, когда их освободят. Они стояли в очередях за хлебом, которого было настолько мало, что умирали в очередях. Запасы еды поступали очень редко, а эвакуация народа проводилась ещё реже. Даже во время эвакуации машины с людьми тонули, уходя под лёд "дороги жизни".
Многие города были захвачены, многие жёны ждали своих мужей, ждали писем от них, сами им писали так же как писали матери сыновьям и матерям сыновья. Труднее всего было получить письмо, чем написать его, ведь написать можно, но доставить его тому, кому нужно было просто нереально в ту пору.
Советский стрелок, он ещё несколько дней назад был обычным студентов и вот теперь он пишет письмо своей возлюбленной, не зная, жива она или нет. Он всегда носил у себя ручку в кармане на всякий случай. Солдат совсем молодой, но уже знаком с войной. Он начинал писать письмо, сидя в палатке, как вдруг, совсем неожиданно то место начали бомбить с самолётов. Все стрелки тут же побежали прочь из этих мест, ища укрытия. Они прибежали к окопам, спрятались там, пытаясь укрыться от бомбардировщиков и истребителей. Их обстреливали теперь не только сверху, но и на горизонте виднелись танки, сопровождаемые вражеской пехотой. Тогда начали отстреливаться советские снайперы. Они целились и стреляли, попадая во вражеских солдат, не смотря на то, что некоторых оглушило, кого-то ранило, или даже убило. Солдаты целились и стреляли по людям, убивали их железными пулями, а по танкам стреляли бронебойными, но когда приходил момент, когда начинало казаться, что надежды спастись нет, они бросали свои винтовки, брали пистолет и гранаты, и бежали прямо на танки, забрасывая их противотанковыми гранатами. Само собой их тут же убивали, обстреливали и обкидывали бомбами.
Тот самый снайпер, что писал письмо, не мог не дописать его. Прямо на поле боя, укрывшись в глубоком окопе, он достал из кармана свою ручку и стал дописывать его. Что именно он там написал неизвестно, ведь как только он закончил, он сложил бумажку с ручкой себе в карман, взял винтовку, вылез из окопа, начал целиться и на первом же вздохе пустил пулю по вражеским силам нападения. Он отстреливал одного за другим. Это уже было не снайперское задание, это была реальная битва, оборона, в которой не выжить, не захватив врага – бежать некуда.
Он и его товарищи отстреливались, что хватало сил и патронов, но вот вражеские самолёты начали бомбить окопы фугасными бомбами. Укрываться было негде, оставалось лишь бежать. Кто мог, тот бежал, кто мог, тот ложился на землю в самую глубь окопа и, на этот раз не везло тем, с кем рядом упала эта бомба, ибо она разрывала землю в клочья. Снайпер с товарищами бежал как можно быстрее, но самолёты оказались гораздо быстрее, чем они. Последнее, что увидел снайпер – это то, что в небо поднялась пыль, земля в буквальном смысле заполонила небо, поднялась ввысь и стала накрывать его своим тяжёлым, сухим и горячим слоем, лишь изредка позволяя видеть за своей гигантской земной массой огненные вспышки сыпавшихся с неба, и взрывающихся бомб.
Его письмо нашли вместе с телом солдаты, которым удалось выжить после обстрела и бомбардировки. Этот человек, тот самый снайпер был сержантом, его вынесли свои люди, когда заметили чью-то еле видную руку, торчащую из-под земли. Его не полностью накрыло, только правая рука и левая нога были на воздухе. Этого погребения хватило для смертельного удушья. Солдаты нашли его слишком поздно. Когда его тело обыскали, они нашли то самое письмо. Такой корявый почерк они не смогли разобрать. Да они особо этим и не заморачивались, для них было главным прочесть адрес и доставить это письмо куда надо. Они посчитали, что так будет правильнее всего. Именно так они и сделали. Когда отряд вернулся в штаб в виде отступления, единственное, что они могли сделать – это отправить письмо по адресу, указанному в нём, но только вместе с телеграммой.
Письмо солдаты принесли и отдали майору, командиру штаба. Тот стал его читать, постоянно поправляя свои очки, и смотрел так, как будто постоянно его что-то удивляло. Прошло пять минут, после того как он приказал солдатам выйти из его кабинета. Когда он приказал войти, он сказал солдатам, чтобы отправили это письмо по нужному адресу, но при этом в телеграмме он написал: «пропал без вести»
Никто не мог знать, почему он отправил эту телеграмму, но самое главное, что никто никогда не узнал и не узнает, что же было написано в том самом письме. Что заставило майора написать такую страшную ложь в телеграмме? Эта загадка, о снайпере, который был одним из лучших в своём отряде, предстояло ещё раскрыть и самому майору. Он был очень заинтересован этим письмом. Однако он никому не говорил о содержании этого письма, никому нельзя было знать то, о чём там написано.
Продолжение следует…