По небу ползут грязные светло-серые облака. Солнца нет уже без малого три недели. От пасмурной погоды все вокруг окрашивается в темные мокрые тона. Это погода имеет свое очарование. Да и воздух после дождя будет свежее. В городе А всегда пахнет гарью, но только не осенью, когда дожди идут практически каждый день.
К. выходит из подъезда и видит перед собой серо-черный двор: голые деревья, пустую детскую площадку, большую лужу, несколько гаражей, бетонные стены домов. Он вдыхает свежий воздух и любит эти дни.
Мимо текут серые полупрозрачные тени. Они пролетают быстро, едва уловимо, так что даже не успеваешь увидеть лица, окликнуть. К. вливается в поток, и некоторое время течет со всеми, как бы даже в забытье. Движется быстро, не чувствуя землю под ногами, не замечая того, что есть вокруг, как будто по волшебству незаметно переместился из одного места в то, которое было нужно. Иногда даже задается вопросом: как я сюда попал? Шел ли я сюда? Шел ли я? К. вдруг сходит на край тротуара и останавливается. Он осматривается вокруг, о чем-то думает, долго смотрит вслед убегающим людям. «Как прежде теперь жить совершенно не возможно» - думает К. Тени исчезают. Все ушли, один К. остался. Он должен быть там, где должен быть, где его ждут, где он должен что-то сделать. Но он не там. К. остался стоять на тротуаре один. Посреди серой мокрой с ночи улицы он стоит и нарушает график. К. не любит перемены, но теперь его не покидает чувство, что изменится все решительно. Прямо перед собой К. видит дорогу. Он знал о ней и раньше, но никогда по этой дороге не ходил, просто как-то не доводилось. Она, должно быть, ведет в какие-то соседние дворы. Это совсем рядом с его домом, но он совершенно не знает, что там. Может оно конечно и не нужно. К. вдруг срывается с места и твердым шагом уходит в сторону от своего привычного маршрута.
К. петляет дворами, он не осознает этого, но идет целенаправленно. Интуитивно выбирая тропинки, нарушитель правил движется на Площадь. Это место открылось ему несколько недель назад, и с тех пор не оставляет в покое. Новая мысль, какая-то навязчивая идея захватила теперь сознание К. Находясь за любым занятием, он увлечен чем-то другим в своих мыслях, и пребывает совсем в ином мире, а не в том месте, где находится. К. хочет знать больше и только там, на Площади, он можно узнать все и понять, что делать теперь с этим новым знанием.
Площадь была широкая, окруженная парадными зданиями министерств, и совершенно безлюдная. К. ни разу никого здесь не встретил. Но больше всего поражала тишина. Она оглушала. Здесь не было слышно ни одного звука, кроме стука собственных шагов, отражающегося эхом от колон Министерства Счастья. К. уже не робел как в первые дни. Он прошел к самому центру площади и стал ждать. Спустя пару минут, когда тишина только-только стало очищать сознание от разного рода мусора, где-то рядом послышались крики ворон. Птицы разорвали полотно безмолвия и значит Говорящие здесь. На самом деле они всегда здесь, но не всегда согласны на разговор.
С разных сторон стали слышаться тихие голоса: «Он здесь. Он здесь. Он пришел. Он стал выше? Посмотрите на него. Почему он пришел? Посмотрите. Он хочет говорить. Он пришел».
- Я хочу знать больше! – громко произнес К. Страх, который завладел им несколько недель назад, когда он впервые попал на площадь, теперь совершенно испарился и уступил место любопытству.
- Он хочет знать, хочет знать - переговаривались голоса. - Надо ему сказать. Что он хочет знать? Что ему сказать?
- Вы сказали, что все вокруг ненастоящее!
- Мы?! Мы сказали? Мы не говорили, не говорили…
- Вы сказали, что я все придумал! – в этот раз несколько неуверенно выкрикнул К.
- Придумал. Придумал – слышалось вокруг. – Ты создал. Создал!
- Я создал?
- Ты создатель. Все создатели. Люди создают.
- Я создал этот мир – скорее спрашивал, а не утверждал К..
- Ты создал. Создал…
- И есть другие миры?
- Все создают. Каждый создает…
- Но могу ли я их увидеть?
- Зачем? Что там смотреть? Кто это придумал? Чего ты хочешь?
- Я хочу видеть… - замялся К.
- Зачем? Зачем он хочет видеть? – зароптали шептуны.
- Я хочу знать, как живут другие.
- Он хочет знать о ней, о ней…- разнеслось вокруг. К. и раньше подозревал, что шептуны знают все его мысли, и уже не смутился такой проницательности.
- Да, я хочу знать о ней. Я хочу знать ее. Я хочу увидеть.
- Так смотри, смотри…- шептали говорящие.
- Но как? Как мне попасть в ее мир? Как увидеть его?
- Ты же создатель – говорили шептуны. – Создавай.
- Как же? Что мне сделать? – но голоса стихли. Вокруг вновь была непроницаемая тишина.
Если К. создал весь этот мир вокруг, то могли он создать и Говорящих? Вероятнее всего так и есть. Поэтому они знают его мысли и говорят ему только то, о чем он и сам догадывался. «Этот какой-то разговор с самим собой выходит - вдруг осознал К. – Зачем тогда вообще нужна эта тайная Площадь!» Едва К. плюнул в сердце эту мысль, как на площади появились люди, занялось автомобильное движение, пространство наполнил рядовой городской шум, даже кажется, стройка шла где-то рядом.
Еще несколько лет назад К. стал замечать, что иногда окружающее пространство резонирует с его собственными мыслями. Он долго не придавал этому значение, но все чаще осознавал, что желания и страхи могут влиять на течение его жизни. И чем чаще К. думал об этом, тем больше возможностей открывал. Сделать что-то по-настоящему неординарное с городом вокруг очень сложно, поскольку никогда до конца не веришь, что это возможно. К большим переменам надо идти постепенно. К. понадобилось несколько лет, чтобы принять тот факт, что он может менять мир вокруг. И, похоже, теперь он по-настоящему готов в это поверить, поэтому Говорящие и появились, чтобы прямо сказать К. о его возможностях.
«Создатель» - вновь подумал К. и улыбка скользнула по его лицу. Он щелкнул пальцами и, вместо привычного шума, улицы заполнила музыка. Она текла красивым ритмичным звуком по тротуарам, проникала в закоулки, струилась из окон министерств, машины гудели в такт, прохожие пританцовывали. Точнее это то, что должно было произойти. На самом деле ничего не изменилось. К. щелкнул пальцами еще раз, но снова ничего не произошло. «Придется над этим поработать» - подумал К. и идею с полетами тоже пока отложил.
Идея попасть в чужой мир казалось захватывающей и очень интересной. Но как это сделать? Тут все зависит не только от тебя. Есть другой человек. Вдруг он тебя не пустит? Поздней ночью К. шел по дороге из оранжевого кирпича освещенной желтыми фонарями - единственное яркое место в этом залитом серостью мире. Все самые приятные события в жизни К. случались, когда он шел по этой узкой кривой дороге. А желтые фонари были единственным источником настоящего света в городе К.. Вот и сейчас новоиспеченный создатель ждал счастливой случайности или хотя бы подсказки - что-нибудь, что поможет ему добиться успеха в его столь неординарном и сложном предприятии.
Ночь очень скоро расступилась и из темноты стали появляться мягкие зеленые огни ресторанчика «Au Nom de la Rose». Это место работает круглосуточно. Подойдя ближе К. увидел через окно Анну. Она сидела за маленьким столиком и читала книгу. «Случайностей не будет – мелькнуло в голове К. – все придется делать самому». Он подошел к двери ресторана и уже точно знал, что эта дверь приведет его совсем в другой мир. Дверь была деревянная, выкрашенная зеленой краской, с двумя окошками ромбовидной формы и длинной золоченой ручкой. Открыв ее, К. услышал громкий звонок колокольчика. Звон был такой громкий и пронзительный, что К. невольно отшатнулся назад. Колокольчик словно пытался встряхнуть гостя, взбодрить его.
С улицы ресторан казался абсолютно пустым и сонным, но внутри было очень много людей и довольно шумно: играла музыка, перекрикивались и смеялись посетители. Анна сидела за угловым столиком в компании нескольких друзей. Они что-то бурно обсуждали, на их столе стояли стаканы с выпивкой и огромная тарелка с закусками. К. стоял в нерешительности и оглядывался вокруг, вникая в происходящее. Он даже на секунду подумал о том, чтобы немедленно уйти. Конечно, К. и сам любил иногда сходить в ближайший к работе Паб, но все это шумное веселье оказалось крайне неожиданным. Анна теперь сидела не одна, что тоже было неудобно. Вдруг девушка заметила гостя и радостно замахала ему рукой, призывая присоединиться к компании. Отступать некуда. Вошедший снял плащ и через минуту уже пил эль и отпускал лучшие шутки в своей жизни.
- Ты пойдешь с нами? – в какой-то момент спросила Анна.
- Куда? –растерялся К., но был согласен на все.
- Мы собираемся взять от этого дня все! - решительно воскликнула девушка.
- Но ведь сейчас ночь и все закрыто, что вы собираетесь делать? - К. недоумевал.
- В каком мире ты живешь?! – Анна улыбнулась и это была самая прекрасная улыбка на свете.
Выйдя из недорого индийского ресторанчика вся компании, в составе дюжины, плелась с тяжелыми рюкзаками вверх по горному склону, покрытому выпавшим за ночь снегом. Но день выдался на редкость солнечным, идти было приятно. Солнце гуляло среди скалистых вершин, его лучи отражались от снега и били в глаза. Анна поделилась кремом от загара.
- Я никогда не бывал в этих местах – признался К., когда, наконец, остановились на завтрак. Он отхлебывал горячий чай большими глотками и не сводил глаз со своей милой спутницы. В горах все почему-то кажутся красивее и добрее, лица мягче, жесты приветливее.
- Но тебе нравится? – спросила Анна.
- Очень - ответил К. И сам вдруг ясно осознал, что именно «очень». Анна смотрела на белые склоны, и выглядела счастливой. Ее глаза искрились огнем, на щеках трепетал румянец, а на губах застыла чуть заметная улыбка. К. сидел рядом, и в него тоже проникало ощущение легкости и счастья. Он вдыхал полной грудью чистый горный воздух, чувствовал, как солнце обжигает лицо, пил минуты своей жизни неспешно, каждый глоток смакуя.
После обеда стало заметно холоднее. Разделились на тех, кто продолжил восхождение, и тех, кто имел другие планы на этот день.
- На лыжах кататься умеешь? – поинтересовалась Анна.
- Я лыжи-то только по телевизору видел. Или читал про них где-то…- забубнил К., но очаровательная скалолазка не слушала. Она почему-то не сомневалась, что К. умеет.
С горы ехали вниз на лыжах. Ноги мягко скользили по пухлому свежему снегу, ветер бил в лицо и щипал кожу. К. петлял между елей и камней, и некоторое время вполне удачно, но потом все же заехал в реку и провалился ногами под лед, чему был даже немного рад, поскольку быстрая езда его изрядно пугала, но теперь она, кажется, закончилась. Стойко перенеся остаток пути, К. теперь с особым удовольствием грелся у печки в доме лесника. Задрав повыше свои измученные ноги, непутевый лыжник сидел в каком-то старом жестком кресле, накрывшись курткой. Ему было так хорошо и уютно, что по временам, от тепла и усталости, он проваливался в легкую дремоту. Сквозь пелену неясных сновидений К. видел лесную тропинку, немного затянутую утренним туманом, ему мерещился запах сосен и мокрой травы: искали грибы. «Ежик! Ежик!» - закричал поблизости маленький брат. Но ежик сразу свернулся в комок, и показывать мордочку кому бы то ни было решительно отказался. На опушке нашли дикорастущую малину, довольно много кустов. Наелись так, что потом болели животы и принесли немного ягод бабушке - на компот.
«Вася, ты идешь?» - К. встрепенулся от сна, не сразу осознав, где находится, и даже не заметив, что имя в этом мире ему присвоили совсем новое и необычное.
- Я да, я иду…Куда?
- На Крайнюю улицу – смаялась девушка, глядя на сонного друга.
Вдоль всей улицы тянулись кофейни, китайские и индийские рестораны, театры, и различные нарядные заведения. Казалось, что на улице все время проходит какой-то фестиваль, или что-то празднуют. Здесь горели огни, шумели толпы людей, развешены какие-то яркие флаги и гирлянды. Был вечер, но на Крайней улице как будто всегда был вечер или ночь, день проводили в других местах.
Зашли в какой-то китайский кабачок с незапоминающимся названием. Здесь можно было вкусно и сытно поесть. К. взял чудесный салат из копченой курицы, баранину с луком, большую порцию риса и пампушки. Ел жадно. Толи в его мире нет такой вкусной еды, толи аппетит вызывал насыщенный день на природе. После ужина достали настольные игры. Пили китайское пиво и отлично проводили время. Много говорили о том, что нужно обязательно прожить жизнь, каждый ее день, надо путешествовать, ходить в горы, или делать что-то еще. Эти люди очень дорожили своей юностью и очень спешили, а также часто вспоминали бесконечные истории и случаи из своих приключенческих будней.
Наконец, К. удалось украсть объект своего вожделения у всех этих друзей и приятелей, хоть и всего на один час. Они шли по милому вечернему парку, вдоль реки, оставив в отдалении шум и праздник Крайней улицы. Анна была высокой стройной девушкой, с очень красивым лицом. Спортивный костюм и рюкзак как-то незаметно сменились облегающим зеленым платьем. Ее волосы были распущены и завитками ложились на плечи. Кажется, она когда-то была моделью и еще занималась баскетболом. В этом человеке вообще уживалось много самых разных вещей. Она любила искусство и увлекалась альпинизмом, имела характер пугливый и осторожный, но при этом была открыта для всего нового и легко заводила знакомства, сочетала эмоциональную зрелость и рассудительность с детской веселостью и шутливой игрой.
Это был один из тех разговор, содержание которого потом нельзя вспомнить, да и не нужно, поскольку главное здесь не слова. Незаметный обмен эмоциями, ощущениями, зарождение нового чувства – все то, что сделало этот вечер одним из самых дорогих в жизни обоих. Анна имела множество друзей и постоянно была в шумной компании, но она все еще оставалась пугливой девочкой, которая ищет своего человека, и только сейчас К. смог разглядеть это в ней. Разглядеть неясную грусть за стеной показного счастья и полной жизненной удовлетворенности. Во всех этих новых и разных вещах Анна искала что-то другое, что-то важное, что-то чего очень не достает. Но пока и сама не понимала, что именно ищет.
В этом городе все время что-то происходило. Эти люди много времени проводили на природе, занимались трекингом и бегом по пересеченной местности, летали на парапланах, прыгали с парашютом, катались на серфинге, на роликах, велосипедах, и вообще настойчиво пытались преодолеть какой-то одним им видимый предел и достичь чего-то одним им понятного. Но они жили увлеченно, жили с интересом, и это привлекало. Вечера они проводили в уютных ресторанчиках Крайней улицы или на квартирниках в кругу таких же неугомонных товарищей. Это была жизнь, которой жила Анна – динамичная, захватывающая, полная мечтаний и стремлений, насыщенная общением с людьми и впечатлениями. Это та жизнь, к которой был слабо приспособлен К. Для него все было новым, непонятным, но он чувствовал, как новый мир захватывает его и с удовольствием поддавался этому влечению. С каждым днем К. все сильнее влюблялся в свою непоседливую спутницу и в ее неудержимый мир.
- А когда вы спите?
- По субботам.
К. уже не считал дни. Да и трудно было их считать. Крайняя улица становилась его домом, но и в родном городе сохранялся ряд вещей, с которыми К. совсем не был готов расстаться. Так что, хочешь или нет, но пора возвращаться домой. К тому же у К., кажется, появилось неотложное дело.
Несколько дней назад К. обнаружил интересную особенность Крайней улицы. Она была длинной и прямой, и единственной по которой ходили в этом городе. Но город не ограничивался этой улицей. В один из вечеров гуляя наедине с собой, К. решил свернуть с Крайней улицы в какой-нибудь переулок и сразу понял, что сделать это невозможно. Все отвороты и съезды были заколочены и заделаны досками, раскрашенными в яркие цвета досками, но все же наглухо. Сначала К. не придал этому значения, но любопытство росло. Пару дней назад он разобрал проход в щель между домами и проскользнул внутрь. Пришлось долго тесниться между стенами, слабо освещёнными бликами гирлянд с улицы. И когда К. наконец удалось выбраться на проезжую часть, на улицу параллельную Крайней, он и вовсе оказался в темноте. На небе был молодой месяц, и постепенно К. начал улавливать очень нечеткие очертания домов, деревьев и дорог. Это был совсем другой город, точнее другая его часть: с двориками, детскими площадками, парковками и кинотеатрами. Но все здесь было совершенно заброшено, заросло сорняками и плющом, окна разбиты, дома обшарпаны, ограды изржавели. Иногда К. мерещились какие-то тени: может люди, или только их призраки. К. добрался до окраины. Дорога обрывалась и уходила в пустоту. Впереди был только черный непроницаемый мрак. Нужно было захватить с собой какое-то освещение. Вскоре К. выяснил, что никакие огни с Крайней улицы не могут пробить эту темноту, но зато появилось время подумать над тем, а следует ли вообще здесь находиться?
Этот темная сторона города скрыта не просто так. Есть причины, по которым Анна не ходит сюда, причины, по которым она заперла эту часть своего мира. Заперла, правда, не очень крепко, как будто даже приглашая сюда прокрасться. Но, что может сделать К.? Как повлияет его решение прийти сюда на Анну? Может ли он брать на себя такую ответственность и предлагать помощь, о которой его не просили? Да и может ли он чем-то помочь? В конце концов, это мир совсем другого человека. Мир ему неизвестный и малопонятный. Кто такой К., чтобы ворошить то, что здесь спрятано, чтобы это ни было? Но это именно та грусть и тревога, которая скрывается за яркими огнями Крайней улицы. Придется быть осторожным и не заходить слишком далеко.
В городе К. было туманно и холодно. Все вокруг затянула серая дымка. Но К. не обращал никакого внимание на происходящее вокруг, он отправился прямиком на улицу желтых фонарей – главную улицу своего города. Дорога была ему хорошо знакома, и К. шел машинально, продолжая размышлять о том, что он может сделать, и что сделать следует. К. не замечал огни китайских ресторанчиков, пробивающиеся сквозь серую завесу, не видел он парадного фасада Театра и нарядной театральной площади, не обратил внимания на клаксоны велосипедов, которыми вдруг начали пользоваться жители города, не смог он разглядеть яркие рисунки на стенах домов. Туман в этот раз скрыл от него многие перемены в его родном городе, но он, кажется, и не старался что-то увидеть. Желтые фонари сверкали яркими звездочками и сонно тянулись вдоль улицы из апельсинового кирпича - показалась, что улица стала заметно шире. К. залез на небольшую оградку и снял фонарь, который теперь ярко горел в его руке, и даже, возможно, неожиданно ярко и как-то даже напористо. Фонарь был спрятан под плащом, чтобы не бил в глаза, и К. направился к уже знакомой ему зеленой двери. Подходя к нужному кафе, создатель все же заметил необычную птицу. Это был снегирь с красной грудью. В городе К. никогда не было цветных птиц. Создатель остановился, и на ум стали приходить какие-то неясные мысли и образы: все только что увиденное и пропущенное. К. обернулся.
Туман стал рассеиваться. Взгляду К. предстал светящийся танцующий огнями и красками город. В этом месте теперь кипела жизнь и звучала музыка на улицах. К. не мог уловить слова песни, но почему-то знал, что это «из любимого». Он простоял несколько минут, с удовольствием созерцая счастливых людей сидящих и лежащих на траве в парке, играющих в бадминтон, катающихся на велосипедах и роликах, спешащих куда-то, но идущих с улыбкой на лице. В городе стало много зелени, журчала речка, было по-весеннему светло и прохладно. К. вдруг стало очень легко на сердце и радостно на душе. Вздохнув полной грудью свежего воздуха и набравшись решимости, К. развернулся и тут же исчез за зеленой дверью.
Едва поздоровавшись с Анной, К. устремился вдоль по Крайней улице к уже хорошо знакомому ему проему в стене праздника. Желтый фонарь прекрасно справлялся с темнотой и К. смог, наконец, осмотреть спрятанную часть города, которая оказалась не так уж и плоха. В свете фонаря все как будто оживало и преображалось. Город оставался разрушенным, но становился гостеприимнее. К. добрался до той дороги, по которой не решался пройти раньше, - она вела через лес. Желтый свет падал на стволы высоких сосен, а под ногами мягко шуршали иголки. Казалось, что в этом месте, наконец, взошло солнце и все начинало приходить в движение: подул свежий ветер, защебетали птицы, раскрылись какие-то маленькие цветы. К. чувствовал, что ему было необходимо сюда попасть, и не подозревал, что уже одним своим присутствием освещает этот темный угол. Позади него мягким светом сияла тропинка из оранжевого кирпича, оставаясь следами К. в чужом и необычном мире.
Автора картины: Леонид Афремов