Полынь - трава

               
           В детстве мама посылала нас за огороды наломать веточек полыни для  веников,  которыми  и пол в сенях и кладовке мели, и  в  подпол, да подвал опускали, чтобы плесень и  грибок не завелись.

           Ох, и не любили мы это дело!  От запаха полыни першило в носу и во рту и чихалось постоянно.  А  руки потом долго горчили, хотя  мы их и мыли по  нескольку раз  с  хозяйственным  мылом, и даже держали  в растворе соды.

          Став взрослой,  я не раз убеждалась,  что  есть  судьбы,  как полынь-трава.  Столкнет  тебя жизнь  с  такой судьбой,  и  долго еще будешь ощущать горечь.  И  не будет сил, чтобы позабыть и  избавиться от воспоминаний.

          Да разве мало  у каждого человека своих проблем и забот!? Даже злость начинает разбирать: ну, почему, почему так  нескладно сложилась жизнь именно у этой женщины?! Нам, ведь, всем тоже не сладко живется, но как-то же мы выкручиваемся. И вот, вроде бы, найден  спасительный ответ: сама, конечно, она сама  во всем виновата. А успокоения нет. Горечь не проходит. Совесть мучает. И  сердце саднит по-прежнему.

         Работала  я тогда учителем географии в одной из школ  небольшого  сибирского городка. В новом учебном году  назначили меня классным руководителем в  пятый  класс. Класс – дружный, веселый, заводной. Ученики - один интереснее другого. Все непоседы, все заводилы!
 
           И  только Валя  Гасанова – тихая, робкая девочка, неприметная, как тень. Была она из многодетной семьи. Старшая  сестра ее, Дарина- восьмиклассница, часто забегала к нам в класс.

          Однажды после уроков  Дарина  остановила  меня и несмело попросила:  "Нина Петровна! Возьмите меня к себе жить. Я буду Вам во всем помогать по дому. Я Вам не доставлю много хлопот, вот увидите. И ем я мало, и одежда у меня есть».

            А у меня своих проблем полон рот. Муж  от нищеты сбежал. Живу в засыпном, холодном доме  с двумя ребятишками - школьниками. За дом еще полностью с родственниками не  рассчиталась.  Дети часто болеют. Школа  далеко от дома. Финансы – поют слезные романсы, еле от получки до получки дотягиваю.

            Ничего  я не ответила ей, только по голове погладила,  а у самой горло перехватило, словно ком встал.

             Вечером после работы я зашла  к Гасановым домой. Больше всего меня поразила неустроенность  их  быта.  В  семье было  шестеро детей.  В доме – никакого уюта. Как на вокзале. Мать  работала  уборщицей  в аэропорту, отчим  - слесарем  в  гостинице.

             Домик маленький, засыпной, уже  полуразвалившийся. Вместе с кухней площадь всего двадцать квадратов. Кровати  стояли даже на кухне. Мебели практически не было. Стол, да  табуретки.  На кроватях вместо постельного белья  –  бывшие старые шторы, да скатерти; одеяла – старые, грязные, все в заплатах.

           Разговорились с мамой девочек. Она мне рассказала, что уже много лет стоит в очереди на  улучшение жилищных условий.  Ее домик неоднократно проверяли разные комиссии, которые признавали, что, действительно, дом полуразрушен, процент износа строения очень велик.

        Неделю назад  семья  получила  долгожданный ответ из  Горисполкома, где черным по белому было напечатано, что их семье выделить новую квартиру  не могут, « так как это было бы нарушением  жилищного законодательства. Семья  была поставлена  в  очередь  только  в 1986 году. Прошло всего 10 лет. Многие очередники живут в  аналогичных условиях. Новое жилье в городе практически не строится».

         Женщина со слезами продолжила: « Да нам и не нужна  благоустроенная квартира. Помог бы  кто-нибудь  этот домик отремонтировать. Скоро настанет зима, а на кухне в стене щель  образовалась, ветер так и гуляет по полу. Шифер на крыше ветром сорвало, во время дождя  с потолка  ручьи  бегут».

        « У Вас же муж слесарь. Можно и ему самому хоть как-то подлатать крышу и замазать щель  в стене» - не выдержала  я. Хозяйка скорбно поджала губы: «Не муж он мне. Сожитель. Муж  уже  пять  лет в тюрьме сидит за  убийство».

        Утром я рассказала директору школы обо все увиденном  у  Гасановых и о просьбе  Дарины тоже. Она отсоветовала мне забирать девочку к себе и попросила написать  Акт  обследования  жилищных условий  семьи  в нескольких экземплярах и отнести их:  в Горисполком, в  Детский  Фонд, в Отдел Опеки, в Отдел по Социальной защите населения, в  Городской Совет.

          Акты  я  разнесла.  Во всех учреждениях  меня внимательно выслушали и обещали  разобраться  в  сложившейся  ситуации с  многодетной семьей.

          А  на пороге дома  Гасановых стояла уже другая, более страшная беда. Недели через  две классный   руководитель   Дарины,  учитель   биологии  Ольга  Леонтьевна,  заметив,  что  девочка  перестала  ходить на  уроки физкультуры,  стала  на  уроках кутаться  в широкий шарф, неожиданно  для всех  как-то  разом располнела,  заподозрила  неладное.  Она вместе с  мамой  сводила девочку в гинекологию.

          Дарина оказалась на восьмом месяце беременности.  Девочка  разрыдалась и призналась, что отчим угрозами склонил ее к сожительству, а  затем регулярно насиловал ее.

          Отчима  арестовали сразу же.  Через  полтора  месяца  Дарина  родила  девочку, которую удочерила  ее мать.   Дарина  продолжила  обучение в  вечерней  школе.
 
         Родители учеников класса,  в котором  ранее училась  Дарина, и учителя школы собрали немного денег на  ремонт домика.Оказал небольшую помощь и Детский Фонд. Домик подлатали, и семья Гасановых по-прежнему живет  в нем. Отдел по социальной защите населения провел Акцию по сбору одежды,посуды, постельных принадлежностей для этой семьи.  Аэропорт  оказал   материальную  помощь  в размере  месячного  оклада  матери  Дарины.

          Прошел суд. Отчим  был осужден на  десять лет. В конце учебного года  я снова пришла  домой  к  своей ученице Вале, чтобы обсудить  с  мамой организацию летнего отдыха   для ее детей. 

          В домике царило веселье.  На кровати, в окружении девочек, сидел полноватый, моложавый,  приятной наружности брюнет и травил анекдоты. Счастливая мать собирала ужин на стол. Увидев меня, все притихли, а затем мужчина с детьми вышли на улицу.

         « Вас можно поздравить с возвращением мужа из тюрьмы?», - обратилась  я к женщине. « Нет! Он еще не скоро выйдет. Это я тут  в аэропорту с  одним познакомилась. Жить ему негде. Работу тоже пока не нашел. Понравился он  мне, а я ему. Вот и сошлись. Пусть живет  у нас», - ответила она мне.

           Попрощавшись, я вышла на улицу.Огород  еще не был вскопан. Прошлогодняя высохшая  полынь торчала отовсюду. Я явственно ощутила во рту вкус горечи и почувствовала  в  душе  тревогу.   Я  шла  и молилась про себя: « Господи, вразуми эту женщину! Господи, помоги!  Господи, пронеси беду стороной!»