Из текста «Записки на проездных»
Леонид Абрамович Гуревич, сценарист, отобравший мой КИНОфильм «Мираж» (35 мм, 3 части, 1992 г.) на Екатеринбургский фестиваль документального кино и потом, через время, сказавший при случайной встрече у театра Маяковского, в ответ на мои слова о фильме «Прохожий»: «Не дали доснять, каша какая-то получилась» - сказавший без улыбки: «Каша, но ваша».
Помню, когда я уже отснял две трети материала по фильму 30 предполагаемых минут, директор студии Симон Гургенович спустился сверху на лифте в старом здании ЦСДФ на Лиховом, а я как раз собирался идти курить на крыльцо с мемориальной доской Дзиге Вертову, что висела на входе на Центральной Студии Документальных Фильмов в Лиховом переулке, что напротив через Садовое от театра кукол Образцова. И выдал мне Симонян Симон Г.: «У тебя, не три части, а две. Денег больше нет».
- Как две?! Должно же быть три… - уже вслед тихо спросил я себя((
Ну и потом смонтировал я назло врагам так, как мне хватило материала - фабула ушла за кадр, оставшись только для врубающихся)) – и получился, по словам Зюзеля - моего приятеля "режопера", который в кино может делать всё: «Двадцатиминутный клип», как выразился Зезюльков ещё до своей поездки в Канны. Сергей имел в виду песню в финале моего КИНОфильма: «Дай мне доллар, толстый брат!» (стихи Аркадия Славоросова, музыка Гаго Асланяна), музыкальный лейтмотив всего фильма. Во время записи музыки, Гаго, в ту пору учитель пения в Люберцах, аккомпанируя себе на акустической гитаре один, закончив петь, бубнит в фильме. оставленный мной при монтаже: «Ошибся, да… ещё раз». Играл один, выстукивая ритм по деке.
Напечатали лишь одну КИНОкопию, и,, видимо, с неё смотрел фильм Леонид Абрамович 2 части моей картины «Прохожий» (35 мм, 1994 год ) с участием француженки из Культурного центра Франции, да Макса Шевченко, в ту пору просто поэта из журнала «Твёрдый знак». Кинокопию упрятали на склад Госкино. где он ее и видел, похоже... И все дела. Дальше - тишина. И выборы президента - ха-ха)))
Дело прошлое, но вот сейчас, когда я правлю этот текст, вижу: по времени - сначала был мой неосознанный протест в Екатеринбурге, а потом и прекращение финансирования.
--------------- . . .
А было так в Ебурге том---
---Казанский вокзал. Осенняя слякоть на перроне. Подходит к вагону поезда Артур Ашотович. Увидев босые ноги на грязном асфальте, в смысле – в босоножках без носок - это он, подумал я, предупреждённый Ритой Давыдовной из союза кинематографистов, с кем еду в купе.
Ещё Рошаль был с нами в купе, сказавший потом Пелешяну, когда уже расселись по местам, что хотел встретиться на фестивале с Гуревичем, но тот не поехал, и похоже, говорит, в Америке он, у жены. Жаль, мол, хотел посоветоваться по сценарию с Леонидом Абрамовичем.
А я ведь тогда и не знал, кто отбирал работы на Всероссийский фест - уже на студии к тому времени не было даже художественного руководителя, который звонил мне домой и говорил: «Саша, вашу заявку утвердили, но директор хочет отдать деньги другому режиссёру…»
Тронулись
----------
На мое предложение сходить до вагона-ресторана за бутылочкой сухого, Артур Ашотович, как я его и называл всю дорогу, отказался, показав на большую жестянку растворимого кофе, выставленную на стол и пачку Кента рядом – мне вот этого, говорит, достаточно. Вышли курить и проходя мимо, стоявшего в проходе у окна Симонова, зная, что передо мной председатель общества «Мемориал», представившись и вкратце рассказав о взволновавшей меня статье, спрашиваю что далать,Ё!? В ответ слышу: «Ничего не делать…» Старый конспиратор… Ну и пошёл я в тамбур, где уже курил Артур Ашотович.
Вино и характер, первый фестиваль и тому подобные обстоятельства, да желание о себе сказать, мол, вот он я, в Париж фильмы возил после разговора с Жан Люком на сцене актового зала киноинститута, когда его переводчица-киновед сказала, что если привезете фильмы студентов – покажем в центре
Помпиду в Париже!
После такого бэкграунда, я и спрашиваю нашего Мастера про работу с Годаром, ведь читал, что закадровый голос в одном из фильмов всемирно известного режиссера, его – Артавазда Пелешьяна. Именно вот этого высокого человека, одну за одной выкуривающего свой Кент в тамбуре поезда громыхающего на Урал, границу Европы и Азии, где не был я ни разу после отъезда с родителями из закрытого города Челябинск-40, через шесть лет после взрыва ядерных отходов на комбинате «Маяк».
Екатеринбург. Снежные сумерки. На первом этаже гостиницы расселялись все у стойки и почему-то вышла какая-то путаница, девушке-журналистке не досталось номера и даже Артур Ашотович не сразу поднялся на лифте к себе в номер, и потом, уже к ночи, когда я пошел искать собеседника, не дозвонившись никому из своего одноместного отсека с красными шторами на окне, выходящим на привокзальную площадь, где метёт снег и снуют люди во мгле вокруг революционного памятника.
Встретил в буфете Пелешьяна и после его слов об отсутствии горячей воды, предложил поменяться номерами, пошел к организаторам и как-то утряслось это дело, просто починили, видать, трубу. На следующий день выдали суточные и в кабинете дирекции, разместившейся в той же гостинице, я принёс из буфета шампанское, выпили вместе с администрацией и Тенгизом Семеновым, зашедшим получить деньги. Он меня помнил по заседанию кафедры документального кино во ВГИКе, когда обсуждали нашу с Аристакисяном и Кабаковым мастерскую без мастера, что придумали мы в революционном, 1990-ом году…
На следующий день обед был в городской столовой. Какой-то общесоветский: указывают на входе номер моего столика и тому подобное. Хило всё это выглядело, поэтому, оказавшись в компании молодой журналистки и очень пожилого мужчины справа от меня, на его восклицание: «А я видел ваш фильм, вы там едете по пустыне!», - я ответил, что не я еду, а мой персонаж.
Вино и характер сыграли свою роль. После обеда выходим, журналистка говорит, что вечером у них банкет.
– О! – радостно мне стало.
Ан нет, говорит, на халяву, что ли?! Не понял… ведь мне и в голову не могло прийти тогда, что авторов фильмов и прочих не приглашают. Первый банкет только для журналистов… Теперь вот правлю текст и понимаю: «Четвёртая власть»,Ё!
Ну и вечером, уже зная, что наутро показ моего тридцатиминутного фильма Мираж, надел на бок реквизит из фильма, огромный, до середины бедра, в латунных потемневших ножнах с чеканкой и цветными стёклышками - иду изрядно поддатый вдоль по коридору в поисках собеседника, не сидеть же на красном покрывале мощно рифмующем со шторами – тут меня и принимают двое здоровенных охранников, уводят вниз, а у них там комната с решеткой до потолка поперёк, от стены к стене – тюрьма там у них уже, прям в этом хотеле в этом вашем Е-бурге (!!) Скоро у них выборы президента.
На мои крики и грохот привели директриссу феста и отпустили вместе с бабайским кинжалом (смотри кадр из фильма)
Утром просыпаюсь от звонка телефона:
- Где ваша копия?
А вот она – под кроватью.
- Так вы же её должны были сдать?!
Фиг вам, думаю. Я ж её купил! Вместе со всеми исходными материалами и правами на фильм просто выкупил у директора студии за доллары, что получил в Лионском кредите ещё в 92-ом, продав там короткометражку теперь известного оператора, получил аванс, через два года съездил по приглашению, учившейся с нами племянницы Марины Влади, получил франки в банке) - и все дела,Ё! (читай в книге "СЛЕД ЛЮБВИ" первый большой такой рассказ «Парижская авантюра», там всё описано подробно, день за днём))
Похоже на КИНО
…Так что - спасибо Вам, Леонид Абрамович, подбодрили меня в том далёком году, ведь я уже вдогонку спросил Вас: «А это видно, что мой фильм? чувствуется это?»
И Вы сказали: «Да».
Да! Я ведь впервые ехал на фестиваль и Пелешьян мне на мою жалобу со второй полки по ходу ответил: «А мне пятьдесят два. И я первый раз еду на кинофестиваль»
Главный друз, приз такой из природного уральского хрусталя – родной, уральский! - был в тот раз его главным призом.
Дай Бог долгих лет жизни Артавазду Пелешьяну. Даже Никита Сергеич не поленился прилететь вручить главный друз) и наутро отлететь обратно))
А на Казанском вокзале, подходившему к вагону Пелешяну, Симонов вдруг сказал по-приятельски: «А! гений…». Слышал, они учились вместе, ведь Симонов, режиссёр профессионального документального направления в кинематографе.
Артур Артаваздович спешил к вагону в босоножках на босу ногу и ему почему-то даже не кивнул ему…
Похоже, Мастер прибыл сразу с ереванского самолёта, а там все точно без носок ходят, тепло же)
Я-то знаю, жил и работал в Узбекистане, в городе имени поэта Навои, в окрестностях которого и снят фильм «Мираж», где я еду автостопом по пустыне в поисках дочери от первого брака. И в финале нахожу её в пионерском лагере. (см. - «МИРАЖ» (35mm,30 ‘) – французские субтитры
Part 1 - http://www.dailymotion.com/user/dm_5136d8c310506 /1#video=xy0kam
Part 2 -
А пока, наутро поймав бортовой УАЗик, точь-в-точь такой, на каком работал шофёром в Бухарской области – мчусь с тремя коробками киноплёнки и бутылкой пива в руке - в Дом кино славного Е-бурга+!
Где и встречаю в баре Артура Ашотовича с чашечкой кофе за уютным столиком в углу, присаживаюсь и… только назавтра Рита Давыдовна сообщает мне, что вчера я не пошёл на пресс-конференцию со мной...
С кем? Со мной?! Не мог и представить даже…
Так я же не знал! Никто не мог в это поверить и критикесса потом наваляла в статье «Пелешян и другие», пару абзацев и про мой фильм в том числе: «…пусть идёт Саша Кузнецов по своему фильму…» («Искусство кино», 1996 год) Недавно видел в доме кино лежат на входе её книжки, распродаются...не интересно никому.
…из номерного окна с красными шторами, виден сквозь вечерний, в почти ночной мгле, сквозь снегопад – памятник каким-то борцам в полный рост и койка застелена красным покрывалом.
Как в российском къебенематографе:
ДОМ КИНО. Е-бург. Утро.
РИТА ДАВЫДОВНА. Почему вы не пришли на пресс-конференцию с вами сразу после показа вашего фильма?
САША КУЗНЕЦОВ. Да?! Со мной пресс-конференция? А я и не знал…
ГОЛОС (за кадром) Не верит, похоже... Ну я и устал во мгле Урала!
САША КУЗНЕЦОВ. Рита Давыдовна, пусть выдадут мне билет домой.
РИТА ДАВЫДОВНА. Вам кто-то что-то сказал?
САША КУЗНЕЦОВ. Нет. Просто я не могу здесь, домой поеду, мне надо монтировать фильм «Прохожий».
РИТА ДАВЫДОВНА. Вы сами себе дорогу переходите…
-----------------------------------------------
Но совок меня не замёл и не зажевал зазубренным краем системы даже на таможне в поезде Москва-Париж (!!) с чемоданом вгиковских студенческих короткометражек - см. книгу "СЛЕД ЛЮБВИ"
---спасибо всем (!+!) титры, музыка, КОНЕЦ