Тот самый Онегин

     Ну конечно, ты для меня был – Евгением Онегиным, а я –тебе Татьяной Лариной…Недаром всё время рефреном крутилась фраза: «чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей». Только когда поняла доподлинно, кто послужил прототипом этого самого Онегина у Пушкина, сразу же эту Татьяну в себе изничтожила. Чего еще выдумал, хватит, я не только не пишу тебе писем, я вообще удаляюсь с твоего горизонта, не нужно мне могильных холмиков рядом, я себе и без такой компании в тихом месте спокойненько полежу. Фу, и как я уцелела, такое даже и не приснится, а просто было и всё тут, было! Татьяной может, и была, но ненадолго, лишь для виду. Что я совсем дурочка: бродяжкой около тебя бродить, чтобы ты меня оценил только как труп хладный, нет уж, дудки, я сворачиваю свою любовно-предпринимательскую деятельность по околпачиванию очередного простофили и перехожу в другую категорию. Становлюсь заботливой матерью и преданной женой, всё лучше, чем бесплодные потуги в виде глупых и беспросветно депрессивных писем тому, кто их никогда и не ценил. Письма не помогли, не обаяли, не сделали своего дела. Объект был признан – неподдающейся крепостью, и блокада была снята, пациент за крепостными стенами – скорее жив, чем мертв, и врачебная помощь в моем лице ему не потребовалась. Операция, признанная нерентабельной, свернута, …и можно всё начинать сначала: на другом рубеже, с другим пациентом, при другом раскладе и других ролях, ну там посмотрим…Жизнь продолжается.