Сережа вызвал меня в Германию через полгода. Он уже был ведущим специалистом в архитектурной мастерской Военпроекта. Выше гражданскому было не подняться, все руководящие должности были за военными.
Когда я перешагнула порог сметного отдела, поняла, что попала в террариум.
Сметчиком я никогда не работала. Мне это неинтересно. Я конструктор, расчетчик, у меня чертежи, конструкции, формулы.
Так сложно мне еще никогда не было. Принцип понятен: считаешь по чертежам объемы, умножаешь на расценку - получаешь стоимость. А на деле... Все сборники на немецком и это была главная засада, расценки двенадцатизначные.
Бабы свои сборники, переведенные, держат при себе. Видя мою растерянность, ухмыляются. В отделе одни бабы, в основном, блатные, пристроенные своими высокими офицерами. Большинство в чертежах ни бум-бум.
Приходилось бегать к переводчикам. А если они в командировках, то совсем караул. А план надо выполнять.
Первые полгода я плакала каждый день. Не при них, конечно. При них - всю волю в кулак. Никаких с ними бабских разговоров.
Брать с собой сборники, чтобы по ночам переводить, нельзя. Нельзя ничего. В конце дня всю документацию сдаешь особисту под роспись, утром получаешь. Секреты, ё...
Скоро заказчики поняли, что со мной стоит иметь дело. Технологию я, в отличие от офицерских жен, знала. Находила многие работы, которые раньше были упущены. А это удорожание.
Прибегают в отдел, и через головы баб: "Кто Нилова?"
- Вон там, у окна, длинная и тощая.
- Да неужели? - заявляю ГРОМКО - можно про КРАСИВУЮ женщину сказать "длинная и тощая", чтобы подпрыгнуть над собой, низкозадой и толстой - я их не щадила - а можно просто правду: высокая и стройная.
Кусать себя не давала. Но утверждаться было о-очень сложно.
Они завидовали всему: что мы не копим валюту, ездим по всей Германии, тратим деньги в кафе, пьем ликеры, что за 25 марок, стоя на верхнем ярусе Schauspielhaus, немецкого музыкального в центре Берлина, слушаем - представьте! - СИМФОНИЧЕСКИЙ КОНЦЕРТ, какую-то бразильскую Бахиану Вилла Лобоса! Это особенно бесило.
На 25 марок семья толстого прапорщика с такой же бесформенной глупой женой и двумя сопливыми ребятишками живет неделю. А жалованье у прапора в 4-5 раз меньше сережиного. Супруга не работает, естественно.
И он, прапор, каждые полгода отправляет в свое Жмеринку или Винницу 5-ти тонный контейнер с наворованным.
Их жены, порочащие нашу Родину, приспособились покупать для своих семей, для ДЕТЕЙ, собачий корм, консервы. А чё, приличная тушенка!
Ну, и, конечно, паек с хоздвора, макароны, перловка, яловичина. Тьфу, позор! Победители.
Мы с Сережей денег не копили, не считали. Он на меня тратил. Тетки завидовали черной завистью. Сережа мне купил в Лейпциге в модном салоне очень стильный дорогой полушубок, всего-то из крашенного кролика - неделю не разговаривали. Стучали на меня руководству.
Меня таскали на ковер, зарплату не повышали, да и ладно. Правда, главный инженер мне очень симпатизировал. И не он один.
А разврат там стоял страшенный. Содом и Гоморра бледнеют. Просто крест-накрест, наперегонки. И кто больше.
Мы с Сережей выглядели белыми воронами. С велосипеда почти не слезали. Ходили, вернее, ездили, в библиотеку в Дом Офицеров. Читали по ночам и в обед, торопились, вдруг опять архивы закроют. Заразили этим пол-Военпроекта.
Брали велики с собой в ночные поезда и объезжали дальние районы Германии. Какой у Сережи был Диамант! Сказка! У меня, как всегда, спортивный, харьковского велозавода, которому я предана до сих пор. У меня и сейчас, на седьмом десятке, харьковский Спутник, отлично сделанный к сезону заслуженным тренером БССР, Кузьминым Андреем Константиновичем.
Через полгода некоторые стервы уехали в Союз со своими мужьями-сапогами, я стала крепким сметчиком, которому уже и переводчик не нужен. Расценки, двенадцатизначные, основные, помнила наизусть.
В отдел пришли два парня: Валера Мальченко из Николаева и Женя, не помню фамилии, из Подмосковья. Очень милые, интеллигентные ребята. Когда я в качестве аргумента прибегала к великому русскому, Женя с красными ушами вылетал из отдела.
Какие это были счастливые три года! Все молодые, все спортивные, без детей. Мы устраивали совместные с немцами спартакиады. Бегали спринт, прыгали, играли в футбол, волейбол, стреляли. Сначала они у нас, потом мы к ним. Заканчивалось это грандиозными пьянками. Хотя пьянство было запрещено под страхом высылки на Родину с волчьим билетом. А все пьяные.
Немцы обожали у нас бывать. В конце вечера полковник Косенко выкатывал канистру его, СПИРТА. Это было что-то. На халяву как хорошо пьется!
А какие мы устраивали праздники. На 23 феврала - святой день в СА, , на День Строителя - второй святой праздник, на 8-е марта, на Новый год! По нашим с Сережей сценариям.
Какие декорации делали две архитектурные мастерские, сережина и Валеры Бабича! А костюмы! Помню, на 23-е февраля поставила я 4-х стройных девчонок, вместе со мной, на ролики. Сделали развратные костюмы, юбки с воланами и подьюбниками из кисеи, подвязки всякие, чулочки черные со стрелками и сбацали канкан, Сережа в костюме ковбоя спел ковбойскую песню. На сцене оркестр ГСВГ.
Немцы валялись в обмороке.
А на другое 23 февраля написала я сценарий в стихах про остров Амазонок. Царицу амазонок и сыграла. Сделала за 15 минут костюм из пятнистого пледа с одним плечом и обнаженной грудью, сандалии плетеные. Раздобыли арбалет, лук с колчаном и стрелами повесили за плечо, нож, всё как полагается.
Декорации по всем стенам: джунгли с водопадами. Мужиков всех связали, они, якобы, потерпели крушение у острова амазонок, согнали в угол и стали с амазонками решать кого - куда: этого с утеса, этого в костер, этого на рассаду. Лично отбирала. Две амазонки, чтобы было видно, пронесли через коридор отлично сделанное чучело мужика, привязанное за руки - за ноги - на костер. Вопли были записаны на магнитофон. Здорово получилось.
После спектакля, естественно, застолье богатое. Пьянка. Опять. Один пьяный немец всё пытался поцеловать мою грудь, так его впечатлило, и звал замуж. Нилов умирал.
А потом, когда приехал ГИПом шикарный москвич Валера Ржевский! Сойти ума! Что мы с ним творили!
Чего стоит "Сказка про Федота-стрельца, удалого молодца" по Л.Филатову. Какие были актеры! Царя играл Витька Марков, инженер из КЭУ, наш друг. Вылитый царь: лысый, с бороденкой, актер от природы. Валера Ржевский, естественно, царский генерал: пузо вперед, усищи, глазами ворочает. Я - естественно, Баба-Яга, а кто еще? Сложно было сделать сцену, где царь прыгает в котел с кипятком. Справились. Сварили Маркова. То-то я его в сети не найду.
Там были собраны интересные ребята, толковые архитекторы из Москвы, Ленинграда, мы с Севера были одни. Вся верхушка - хохлы. Любят они армию. Лишь бы не работать.
У Сережи в Доме Офицеров была своя аккомпаниаторша из Одессы, Лена. Хорошенькая. Я его ревновала слегка. Пришлось и мне снова запеть. Я пела в в рок-группе, и джаз и Битлов с Песнярами. А тут у Сережи другой репертуар, классика: всякое там неаполитанское, арии из опер, наших и итальянских. И свой шекспировский цикл из 8 сонетов он довел там до совершенства, отточил на концертах.
Иногда пели дуэтом. Очень хорошие дуэты из опер Милютина, Дунаевского. Ну, итальянские само собой. Пришлось до кучи учить итальянский.
Если что, могу прекрасно выругаться и на китайском. Полиглот, ети...
Стали с бригадой колесить по Германии. С оркестром ГСВГ. Интересно.
В апреле у нас всегда был ленинский субботник. Убирали и благоустраивали после короткой зимы свой городок. Потом выезд на природу всем коллективом, на великах, шашлыки. Пьянка. Опять. При сухом-то законе. Вот лицемерие!
В апреле уже ходили в футболках и шортах. В мае купались в озере, я уже была черная, как черт. К моей азиатской шкуре загар липнет моментально, и я, в отличие от нежного Сережи, скандинава, не сгораю.
Потом допишу.