улитин

Павел УЛИТИН
РАЗГОВОР О РЫБЕ
 

М.: ОГИ, 2002.
/ Подготовка т-та И.Ахметьева. Комментарии М.Айзенберга, И.Ахметьева, Л.Улитиной.
ISBN 5-94282-063-5
Обложка на основе фрагмента рукописной книги Павла Улитина "Две ерика".
208 с.
 





КРИТЕРИЙ


1

23.9.66
Уклейка* на учете. Тут все на учете. Вот только повестка из военкомата почему-то не вызывает чувство юмора. Как китайская культурная революция. Смешно на расстоянии. Клев бешеный. Вобла берет у мельницы. Вобла и чехонь, по-бешеному, вчера ПП полный рюкзак домой принес. Бирюк везде. Как называется то место, где жируют сазаны в августе месяце? Но желал бы я знать умирая, что стоишь ТЫ на верном пути. И смысла нет в борьбе. Теряет смысл, теряет всякий смысл такая работа. Евпомп работал с помпой. Так казалось чистому читателю на первый взгляд. Но уже поэтесса Элефантис знала, что это далеко не так. И смысла нет в мольбе. Опасная банальность. А он разве читал роман? И смысла нет в звезде. Вичка – молодец, другая бы постеснялась придти без подарка на день рождения, а она прямо: придется нам к вам еще раз придти, я забыла вам подарок купить. Критерий тот же. Кто пишет стихи после 40 лет? Будем считать, что свет погас. А он – главное – помнит все свои ощущения и в 4 годика и даже раньше. Боятся все-таки, что это им не зачтется. Странно. А он вот не побоялся. С каких пор вы начали вести классовую борьбу против Ю.Смелкова*? С тех пор как он стал носорогом и признал это. И они умрут в пламени. Это сказал Рода Рода. Про новый класс нечитабельная копия. Театральный разъезд не состоялся ни с черного, ни с белого, ни с красного, ни с желтого хода. Тут играет поэт Щупачов. Это произошло в тот день, когда она в последний раз была женщиной. Писатель Никулин сидел и размышлял: кость Гоголя есть, теперь бы череп Пушкина или Льва Толстого достать где. В.Гаевский: а живых классиков он кость не купит? Я могу ему свою продать.



2

А ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ МОЖНО БЫЛО И НЕ ПИСАТЬ
21.9.66
Запах музея сразу же переносит в те дни: как проехать до Третьяковской галереи? А как, правда? От Волхонки до библиотеки Ленина, потом до кинотеатра "Ударник", а там спросите. Просто плохая вентиляция у старого здания. Внизу отчетливый запах мочи. Вчера он мне показался захудалым художником. Как верить импульсам? А чему еще верить? Как вы смотрите картины, это никому не интересно. Важно, что носится в кармане. ЧТО именно. Затрепал до дыр, заносил в кармане, лучшая похвала, зачитанная книга. А я вам возвратил. Извините за вульгарный жест, но он вызван вульгарным поведением. Вы думаете, всегда можно сослаться на плохую память у собеседника? Продолжаете оскорблять. Художник в Варшаве сидит перед своим шедевром и раскачивается в кресле-качалке: Збигнев Цыбульский впервые без очков. Зато есть что показать. Есть что выбросить. Тогда слабости превращаются в самую сильную сторону, и в этом оправдание всей жизни и надежда. Ага! Наконец-то мы услышали это слово. Никто не придал значения этому заявлению. Монти беседовал с Мао. Как и посол Гарриман* устами лучшего друга комиссара Мегрэ. Корни этой дружбы уходили в леса Литвы, а вместо корчмы на литовской границы у этого Курбского для Гришки Отрепьева была шинкарка и прекрасная жидовка. Трагедия маленького народа, он все-таки понимал. Мамаев курган и женщина в мешке. От чего отталкивались, к тому и пришли. Из того, что выдано на-гора и что осталось под спудом, разницы нет только в одном случае. Как раз тот самый случай, когда приходится выдумывать новое правило. Только такие случаи и стоит рассматривать. Ты почаще взрывайся. Сегодня я в ударе добрых чувств*. Не мчусь. Не тороплюсь.



3

СИВЦЕВ ВРАЖЕК. ВРАЖЕСКИЙ ГОЛОС. А он ходит в военной форме. Он ходит к Кондратовичу*. Они ходят на второй этаж. Не перепутают, прочтут и не перепутают: сразу видно. Удивительная способность. Кипит в застенке варево. Машинка дымится. А у нее когда что дымится? А вы знаете, что вы имеете репутацию лучшего друга теперь и вызываете бешеную ревность? А он у него теперь лучший друг! Это сказал Сирано де Бержерак. Кстати, возвратите, что было до востребования, в смысле мировой литературы. Очки ему придают загадочность, таинственность и интересность. А спор идет на тему, кто первый. И никто не хочет быть последним. Грузины это понимают. У вас же нерусский характер. Да, но зато куча впечатлений и все воспринимается как жуткая трагедия в твоей личной жизни. Только как элемент, но самый важный ингредиент. Как в "Даме с собачкой". А что именно Алексея Толстого? Такую взбудораженность уже можно брать в переплет.  21.9.66
Очистить желудок, советовал Алексей Толстой. Возмездие. Тут он знал толк. Чужая проблема. И надолго тебе хватит твоей Нобелевской премии?
  Смешные далекие были. Ага, вы возьмете почитать и не отдадите. Возможно. Приятно. Наглость вдруг вырастает в самый нужный комплимент. Я вернусь тогда. Никогда не вернется. Никогда. А все остальное можно было и не писать.
   Вздохнуть и улыбнуться. Мгновение остановилось. Мы читаем это по-немецки.    21.9.66



4

А ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ МОЖНО БЫЛО И НЕ ПИСАТЬ.
С этого и началось. С этого и началось. 21.9.66
Последний Гусар Мрожека* похоронил отца и привез мать в Москву. У них есть возможности жить дружно, у них две комнаты на разных этажах. Вам тоже повестка из райвоенкомата? Но у него же нет никакой бумажки! Впрочем, гимназия есть. ЧБПК – член богатого праздного класса. Вот кого было интересно читать. Вот когда язык был оправдан. И упреки тоже. Гвардейцы-гасконцы вдруг оживили ураган-шотландские-юбочки, только конец фразы смазан, и это беспокоит. Ах, это всего-навсего оперная музыка? 5 минут с Никой Балашовым могут заменить всех программистов всех кибернетических машин библиотек будущего. Судороги продолжаются У Стен Малапаги – а-а-а-! Ну хоть это осталось. Как фамилия того зубного врача? Не такой громкий, тихий-спокойный, но такой важный голос без всплесков, без судорог, но как важно его услышать. Перепечатала вся западная пресса: триумф ИНС. Видели – не видели, верили – не верили. Но главное-то – думали, не думали и сделали все выводы. Друг на друга /ШПИЛЬ-РЕЙН!/ собирали материал: "Президент" Жоржа Сименона. Для творческого труда? Ха. Швед из варьете по фамилии УЛФ ГАДД записывал адреса и телефоны. А я вам возвратил. Не выпить коньяку ли нам с Валей Никулиным? Все-таки читатель, только не у школы плавания. Самая хитрая штука – написать короткий текст, но сначала все-таки надо иметь самый длинный для сокращения, для выбора. Равняться на чужую стрельбу не пришлось. А нас интересует только устарелая информация. Объем информации уменьшается с каждым годом в 10-12 раз. Вы тоже не собираетесь жить в этом мире? Тогда почему такая осторожность?



5

Вот когда "А проблема та же самая", тогда все оправдано. Тоже ТРИШКИН КАФТАН. А все выводы только по ту сторону добра и зла. Никто не обратил внимания на это заявление. А я все козыряю своим последним козырем. Старая стенограмма для вас не должна быть старой. Летопись у летописца бурных дней чужой жизни наталкивается на грипп и головокружение. Где-то сидит работает, где-то живет, когда-то заскучает и выразит желание увидеться. А у вас болят зубы? Все идет как в кинофильме "У стен Малапаги": начинается с зубной боли, а кончается арестом. Обыском, по крайней мере. Та же птичка на той же тропинке, та же беззаботность насчет обысков и следствий. Непреодолимый зуд – да, неуловимое желание – да, необходимый элемент – да. Только один абзац с одной страницы переводного романа. А все остальное можно было и не перепечатывать с утренней стенограммы. Звон колокола с колокольни Биг Бен нарушил наш покой. Мы узнали все новости из чужого мира. А наш голос говорил тихо. Дура она: про кладбище? это же мрачно! "Август" и "Повесть про садовника": описал СВОЮ манию величия.



6

 А я его не люблю, Евгения Шварца. Даже "Тень". А чего вы, это что, ваш псевдоним?
Так вы бы так и сказали.

СТРАННАЯ ЖАДНОСТЬ. Тут тоже были какие-то слова, но они потеряли свое значение. Слишком много нейтральных слов. Да, но нужно отвязаться от каких-то впечатлений, чтобы освободить место. Это Юрка-то мыслитель? Наша Инна – мыслитель, ха! Он решил, что он свои мысли запрячет в такой подтекст, что никто не догадается. Книгу одного театрального критика нельзя показывать другому: сочтет за личное оскорбление и за намек. Нет, не буду я ему наносить этого удара. Он не выдержит. Правда здорово, это я ему сказала по телефону? ВПГ – все признаки гениальности. Ну вот, идет работа на перелет незаконченной фразы, переходящей через скачку идей в злоупотребление интонацией. Но потом оказалось, именно это и только это имело значение. Колеса медленно вращались у машины, которую тащили лошади. Ну и что? Узнаю школу. Ну? А они все так начинают разговаривать. Ты можешь говорить при этом все что угодно. Вот когда требовалось, вас не было. Вот когда потребуется, нас не будет. Чтоб я еще раз когда! Он уехал во Францию. Или в Италию? Он уехал в Чиверево. Или в Сорокино? Тебя буду уважать, смотря куда ты уедешь. Только не до такой степени. Хуже другое. Колеса крутятся у машины, которую везут лошади. Медленно, странно медленно, но крутятся. Он перешел на магнитофон. Хуже другое. Я пишу сценарий, фильм по которому уже поставлен. Эти цветы называют французские нахалки, потому что они всюду лезут. Я нарочно не вникал. Что-то там еще было. Никто не хотел уходить. Его хватит инфаркт, не надо этого делать. Вся жизнь потом была потрачена на поиски забытых цитат, которые она когда-то где-то читала. Еще один Булгаков, которому нужна любовь актрисы Художественного Театра.



7

Она в этом знает толк. У нее отец был полковник ГБ. Даже генерал. Даже генерал ГБ. Автограф Маяковского затерялся, как роман для слепых юного Олдоса Хаксли. С тех пор его никто не видел. На нее это произвело впечатление неожиданного удара. Она и не знала. Мне говорили, что там на кого, но я не запомнила. Нужен комментарий. За исключением некоторых мест, где он пытается дать реалистическую картину. "Святой колодец" Валентина Катаева* шумел в эти дни. Толя Макаров уехал во Францию, а не в Италию. Там другой контекст. Профессор Никольский тоже произвел впечатление пижона, но это впечатление рассеялось. Это его лучший телефонный друг. Кафе – это где можно сойти с ума, написать шедевр или совершить преступление. Условно это называется  ш н у р. Что у вас с телефоном? Хуже другое. Это якобы переписывание старой стенограммы, а на самом деле – лучшие годы убить на пустяки. На что тратятся время и силы. Мне важно прочитать хотя бы 4 страницы, написанные Устеном Малапагиным. А где галантные галоши и список великих инквизиторов? Одна машинка сломана, другую увезли, а на третьей я работаю: как ИВС* в библиотеке шаха на Тегеранской конференции. На лицо не надо смотреть. Жуткое лицо. Серьезная девка. Себя принимает всерьез. Но лицо, но лицо какое! Вечный несостоявшийся подросток перед 5 марта написал 24 страницы показаний, пришел весь в слезах, слюнях и еще кое в чем. ЖВЧ указала ему на дверь, а ВЧ сказал: вы еще не можете заниматься конспиративной работой, вы еще должны расти. Г    в юбке. Никто не приветствовал наш неуспех, для нас и лестный и почетный и назидательный для всех. Одну страницу из "Тележки с яблоками" по-английски можно прочитать, но по-русски она не звучит. Большой устоявшийся бардак, но он уже перестал восприниматься как большой. А почему я вдруг такой добрый, а? Ах вот они. Их отъели крысы в Таганской тюрьме. На этом можно остановиться.



8

Не вижу разницы. А я и не знал, что это про него. А.Моралевич, "Как я стал Эпифаном"*. Это про всех них зарисовка с натуры. Неожиданный эффект. И этого было достаточно. Он слушает только себя. Я с трудом пробилась сквозь эту стену. А вы придете? А ты там будешь? Он отстаивает свое право на неблагодарность и недобрые чувства. Ладно, пройдет. В такси потеряна рукопись. Художественной ценности для товарища Николаева не представляет. Тут еще хуже. Эта жирная лента портит все удовольствие. А потом окажется, только такой текст представляет ценность и интересно перечитывать. Хватит у нее забот и без этого. Собрание банальностей, от одного вида сдохнуть от тоски. А он редактировал эту книгу. Бандитский или вшивый ритуал, но все-таки ритуал. Лучше никогда, чем поздно. Судороги, мировая служба, твой тихий голос, но все-таки твой. Такой Булгаков, только без "Записок покойника". Пьесы нельзя писать после 40 лет, подумал и тут же приступил к писанию пьесы. Стихи нельзя писать до 40 лет. А я и не знал, что А.Моралевича надо читать под этим углом. Критерий тот же. Не удержаться, не устоять, не выдержать: такой контекст.

ШЕРСТИ КЛОК



9

Любовь ямщиков – как всякая деревенщина. Не терплю этого балагура. Он не обратил внимания на женщину. Возвратиться бы, возвратиться. Я был влюблен в транскрипцию. Сами звуки доставляли удовольствие. Значит, нужно отставить. Чтение вслух. Заученные стихи кажутся бесцветными. Глаз не мог оторвать. Как пьяница. Но это радует глаз. Но это веселит сердце. Прошло. Пора подводить итоги. В резкий момент еще вспомнишь, а так – нет. Только чтение вслух. Только незнакомая книга. Не обещает ничего. Неудачная конструкция. Волна откатилась. Он любил описывать бездомных кошек и собак. Не помогает и кофе. Видал я эти радости. Ходил я по этим улицам. Скука та же. Та же болтовня. Чем-то привлекала и продолжает привлекать Эйвис Эверхард*. Своей влюбленностью в собственного мужа. Как еще можно оценить человека? Тоже не метод. Тоже мне бурная мечта. А я буду читать ту же самую книгу. А я буду повторять те же самые слова. До изнеможенья. Голубые или синие? Судороги. Тошнит. Как чужие стихи. Только картины старого дома. Только то, что осталось в памяти. Дом рыбака приводит в ужас. Жутко. И никого не касается. Впрочем, на лодке было хорошо. Но опять же в хороший день. Как еще проводить время старику? А у нас нет, оказывается, английского текста. Холодная зима, ничего не скажешь.



10

Озеро боится дурного глаза, а я и не знал. Монтаж требует больших перспектив. Мне не под силу такие ритмы. Мы сокращаем расстояния. Значит, нужно. Тоже не ахти какое удобство. Книги явились не так. Книги явились вот как. Желтая бумага, мягкая обложка, вроде как приложение к "Ниве". Открыл, увидел название, ахнул. Еще одна книга. Открыл, прочитал название, охнул. Еще одна. Раскрыл книгу, увидел автора, УХНУЛ: ух ты! Так это же те самые книги! Я их всю жизнь собирался читать. И по-русски. Кто и когда их успел перевести? Вот настоящий текст "Лавки древностей". Незаконченная работа – как лодка далеко от берегов. Горячая кожа на лбу, помочи ее из ладони водой. Странная вещь – как одиночество в толпе множества спешащих людей в центре великого города. Ты же не будешь изучать каждое березовое дерево в березовом лесу. Голос здорово разносится по воде. Им кажется, что они говорят между собой, а их слышно за 2 километра. Можно у вас там плыть против течения? Козьма Прутков вызывал недоумение. Чтение вслух успеха не имело. А что? Студенты отдыхают. Не надо раздражаться. Не надо спрашивать. Монтаж таких кусков требует исторического сюжета. На полке стояли книги, в книгах отметки карандашом, отметки превращались в выписки, но можно было и просто один раз прочитать и забыть. Как делают все. Даже ближе к реальности знакомого вам характера. Очки и закладки, стопка книг и одна цитата. Хоть бы раз попытался нарисовать что-нибудь неприличное. Хоть бы раз. Так он и разучился рисовать. А когда-то все-таки умел. Когда-то получалось.



11

А все дороги вели туда с заходом куда-то еще. Какое-то слово вроде "измываться" с безусловно отрицательным оттенком. Впрочем, и тогда мы не поймем друг друга. Вы забронзовели. Еще одно словечко из ее лексикона. А все дороги вели туда.

Давно я не слышал этих интонаций. З-з-закон! А что произошло? А что произошло? Ты что ему сказала? А он что? А ты что? Но вам-то ненужно это для самоутверждения. Его путем не нужно, но мне нужно, чтобы никакая Сцилла Харибдовна не могла мне сказать: вы нам больше не нужны. Для этого мне нужна степень. Но в тех кругах человек начинается только с академика или, по крайней мере, с члена-корреспондента. Бушует честолюбие? Но в тех кругах выше всего ценится первый разряд по боксу. У них у всех второй разряд, а он им всем обещает первый. Борьку Жутовского знаете? Оскара Рабина знаете? Мишку Анчарова знаете? Мишку не знаю, но Михаила Анчарова знаю. По "Неделе" и по "Юности" и по "Москве". Нет, вы прочтите под моей редакцией "Жизнь Тредьяковского", вот тогда будете говорить, а я вас буду слушать. Но он спекулирует на бархатном баритоне и дикции во весь голос. В его чтении все стихи становятся хорошими: и плохие и хорошие. Я, конечно, ничего не понимаю в абстрактном искусстве, но если оно вам нужно и вы им живете, то вы подвижник, а мы все перед вами подонки, потому что мы деньги зарабатываем. Я могу вас понять. Коллекционеры, только еще не известно, чего и кого они коллекционируют. Эй! Эй! Эмигрант! Эй, эмигрант! А в "Националь" его больше не пускают. Там у него было одно чудесное приключение. Они ищут Паниковского. Купчишка сунул трешку шоферу и не взял сдачи. А на работе ты сегодня был?



12

Значит, важнее было что-то еще. Значит, важнее было увидеть эти слова в новом контексте. Значит, и этого не надо было делать. И этого. И этого. И этого.                И этого.

Сколько раз начинал ты по-разному*. Сколько раз. Я их всех обойду при переходе в другой мир. А картинки те же самые. А золото на куполах здорово блестит на солнце. А чем интересно сновидение? Это родная решетка. Это родная мышеловка. Если ты можешь и если ты умеешь, то вот тебе 25 условий. Выполни эти условия, и опять придется начинать сначала. Облака плывут над крестом. Чем объяснить эту затаенную злость? Чужие слова. Кое-что о ни о чем в частности. Они напоминают всем о своем существовании. Ваше имя. Ваше имя. Я от имени логического развития. Я хочу ограничиться двумя словами. Там было много неразгаданных секретов. Тайна была сохранена. У двух колоколов не так раскачка, когда набат. Отблески далекого пожара легли на лицо и на фигуру. Чем-то напомнило колокольный звон. А почему не действует цитата? А почему не играет латинский шрифт? Чем был человек занят в лесу? Нет ответа. Нет ответа. Нет ответа. Значит, важно было что-то другое.*



13

Любым способом оторваться от пустоты. Любым способом организовать расстояние. Вот теперь раздражает. Густо посаженные строчки кажутся нарушением ритма.

РАЗРЕЗАТЬ

Было замечательное решение. Разрезать, и все.

ГЛАЗА БРОДИЛИ ПО ЭТИМ ДОРОЖКАМ. ГЛАЗА БРОДИЛИ И НИЧЕГО НЕ НАХОДИЛИ. ГЛАЗА БРОДИЛИ И НЕ НАСЫЩАЛИСЬ. КАКОЙ ТУТ СМЫСЛ? И ЧТО ТУТ СИМВОЛ?

Куски текста такого формата когда-то, когда-то. Карточки такого формата. Тоже были когда-то. Чем начиналась та книга? Законом природы. А кончалась цитатой из Шиллера в самой несусветной ситуации. И этого было мало. Все время навязывал, все время. Если картинки те же самые, так пора что-то делать, что-то делать. Если, конечно, все это так. А сели не так? А сели не так. Машинка знает, когда надо ошибиться.



14
 

  25.7.66
Что я хотел,
а? Уж не помню.
Что-то было нужно.
Да, кстати, какое сегодня
число? Если вчера было – какое?
Не помню. Какое? Какое? А где очки?
Я же теперь без очков ничего не вижу. Вот
и очки. Теперь проверим число. Да. Да. Да.
Вчера было 24-е. Значит, сегодня 25-е. Фу ты
боже мой, ну зачем это было, ну зачем? И это было
не нужно. Да, и это было не нужно. Вот в таком роде
идет старческий склероз или просто слабоумие. Идиотство.
Настоящее идиотство. Конечно, таких страниц можно 40 000.
Вот за это зацепилось и потом пошло. Если бы сразу все было ясно,
никаких бы не было рассказов. А было б что? Действие. Поступок. Акт.
Этот полу-акт привел к маленькой комедии из 5 актов. Но даже – –
что там было?  Ничего особенного, но все-таки.  Есть возмож-
ность поиздеваться при случае. Есть. Ладно. Пусть. Я отыг-
раюсь. Я свое возьму. Ах да, тему развивать, одну тему на
трех страницах, болван! Вот чему его научили теперь. И
он это усвоил.  Теперь он будет учить других.  Еще
один болван. Хватит с меня болванов. Ухожу
в английский язык.  А мы  читаем вслух
Олдоса Хаксли.  И нам хорошо и вам
неплохо. Но она интриганка. Ого,
да еще какая. Не надо забы-
вать про  "Я ведь тоже
инфернальная". Ра-
бовладелец – вот
он кто. План-
татор. А вы
у него не-
гры.
 



15

Тут все ясно, тут и понимать нечего. Стоишь, смотришь, чего-нибудь придумаешь. Потом скажешь. Чего-нибудь скажешь, чего-нибудь вспомнишь. Мало ли чего. Так много прочитано, так много написано всяких слов, можно ничего и не придумывать. Но у меня точный глаз. Но я безошибочно вижу. Мне сразу видно. Мне достаточно один раз взглянуть. Вы мне не рассказывайте, вы мне покажите. Только не требуйте от меня сразу так много слов. Вот и тут подстерегала та же самая ошибка. Я опять возвращаюсь в музей к старым картинам. Вздохнешь и ничего не скажешь. Легче снять трубку и сказать что-нибудь. У него это здорово получается. Телефонный звонок ни к чему не обязывает. Чтение вслух проясняет недостатки чужой прозы. Иногда от чтения вслух рассказ выигрывает и кажется более значительным. Так звучит, например, Сомерсет Моэм. Сдохнуть от тоски.



16

Еще более поверхностный пласт. Самые нужные слова. Под забором вспыхнуло сияние. ЕЕ руки лежали на дереве, ее руки обнимали дерево. Остановка. Больше ни слова. Там нельзя сказать больше ни слова. А у меня нет сил сбросить тяжесть. Все равно кто-то будет читать, вот это и останавливает. И это будет прочитано. Противно подумать. А у меня нет сил сбросить тяжесть. Ее руки обнимали дерево. Облака плыли по небу. Ветер шумел в листьях. Ее руки обнимали дерево. Я видел все. Я видел чужую жизнь. Но это неправда. Тут все жесты неправильные. Как я осмеливался выдавать такие слова! Почему казалось, что это – длинный путь? Почему эти куски нельзя было поставить рядом? Я уж забыл, что я имел в виду. В узком пространстве между общими словами нет места для тебя. Тут одно слово – подохнуть. Почему я не могу положить это на самое видное место? Есть же очищение. Есть же освобождение. Не может быть, чтобы не было. Еще раз увидеть. Еще раз подойти поближе. Я делаю круги. Я нарочно делаю громадный крюк вместо того, чтобы прямо подойти к предмету. Если тебе так надо, если тебе так важно, то конечно, конечно. Жуткие слова. От них никуда не денешься. Это я писал так? Не может быть. Вот в этом все и дело. Волна живет долю секунды, потом приходит новая волна. Удивительная способность у этих дубов стоять на ветру. И этого нельзя сказать.



17

 Ты же веселый человек по натуре, чего ж ты не веселишься, а?
 
ЕСТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ УЕХАТЬ В ПРОШЛОЕ

ОСОБОЙ СКОРОСТЬЮ
 
 Там так было сказано? Как называется текст? "Дилемма пана Станислава Лемма".
– Достоевский – раздался голос за стеной. В голосе было обожание пополам с насмешкой. Это был Веселый Голос. Что взять с собой? Мрачный пассажир засуетился. Меня вызывают, как будто нужно было объяснить кондуктору-конвойному. Если хотите пересаживаться, есть время. 5 минут до отхода поезда. Ну вот. Всю жизнь собирался, а взять нечего. Есть время, но голова не работает. Это из "Удочки" (1965).

Вот животное. Ничего не делает и получает удовольствие. Вот зверь. Ходит, двигается, работает руками, не затрудняя мозги, и получает удовольствие. Удивительная способность получать удовольствие, которую ты потерял, а когда была, не ценил. Хуже того. Потерял радость от профессиональных навыков. Хуже того. Потерял радость от любимого труда. Хуже того. Потерял радость от простых радостей существования: ходить, смотреть, дышать и жить. Есть возможность уехать в будущее особой скоростью?
But what do I get out of it?*

BUT WHAT DO I GET OUT OF IT?    3.9.66



18
 
    ТЫ ЖЕ ВЕСЕЛЫЙ ЧЕЛОВЕК ПО НАТУРЕ,
ЧЕГО Ж ТЫ НЕ ВЕСЕЛИШЬСЯ?
 
        Так я опять заморочу себе голову, и ничего не получится. Так опять.
      Договорились не трогать, а без этого еще невозможней. Так будет еще хуже.
    Есть же другие способы выдержать ложь и грусть. Какая жуткая история. Я прочитал ее еще один раз, и мне стало жутко. Жак-Пьер Симетьер* – это, конечно, остроумно. Где кончается пародия и начинается плохая проза?
      Этот участок пути мы прошли вместе. Он провожал меня и по дороге разговорился. Можно подумать, мы понимали друг друга.
          Что такое "Навьи чары"*?  3.9.66
  Теперь взгляд упрется в то, что давно надо было убрать с глаз, и опять пойдет топтание на месте.
ТУТ НЕ ПРОЕХАТЬ     Тут не проехать. Тут надо слезать с велосипеда. Зачем прорыли эту канаву? Прорезали механическим способом.
  А теперь представь себе: ничего этого нет. Очень легко себе представить. Как бы ты начинал? Ничего этого не было. Очень трудно себе представить.
Как хамить на 5 языках – словарь оскорблений – это интересно лингвистически. Сколько страниц? 127. Издано в Лондоне в 66 году, автор – Питер Вулф.
Ты же веселый человек по натуре, чего ж ты не веселишься?


19

19.9.66
Судороги. Кленовый лист залетел в окно. С этими богатыми уроками сдохнешь от тоски. И этого не нужно. Ясень стоит желтый. Какой он художник, он плакат нарисует, ему пол-литра поставят, и все. Монтером на заводе работал, пил, прогуливал, как прогульщика его и уволили с работы. И не политический он совсем, а уголовный, просто хулиган и бандит. Кирпич на дорожке от ворот к парадному, он помнит. Изнуряющий образ жизни, изнуряющая диета, он себя не бережет и другим спуску не дает. Ефросинья Петровна о Сергее Петровиче* говорила другими словами, но слово "изнуряющий" – это из ее словаря. А вы видели "Сладкую жизнь"? Я не видел и "8 с половиной"*. Он спутал "Канал" с "Пеплом и алмазом"*. Если он эстонец, тем более. Вдруг железный голос и желваки играют на скулах: кандидат ТЕХ наук, уж если он что знает, так он уж знает! К сожалению, он думает, что он знает и польскую кинематографию. А чего там понимать в кино, кино каждому дураку понятно. Вот английский язык – это дебри, джунгли, тьма. Русский лес и "Еврейское море". Умеренный антисемитизм. Она не поехала в Голландию. Он не совершил путешествие вокруг света. Ангелину показывали по телевизору целых 7 минут. Об этом специально позаботился Леонид Леонидыч*. У вас же есть 100 друзей, неужели они не могут вам достать 100 рублей? Но она же не дойная корова, но сколько можно! Сценарист добился визы, но не оплаченной командировки. Тогда это не называется командировкой. А что это? Джон клал молоток под подушку, а Валя носила с собой милицейский свисток. Кто обокрал? Не могло обойтись без его участия.



20

А я смотрел, и странная мысль волновала в эту минуту. Хорошо быть путешественником и гастролером. Хорошо бы сразу уехать. Лексика та же. И твой характер будет определен теми же словами, что и сущность того человека, на которого походить ты не хочешь. Могучий темперамент. Ха. Если вы уж захотите оправдать, так вы оправдаете. А если нет, так уж ничто не поможет. Жирная лента. Опять будут пятницы и колбаса по рубль 60. Он с ужасом думает об этом. Будет висеть новый женский портрет с надписью "Мой вкус". И старая духовная дочь на чашку чая. Это дом, где живут старые большевики, которые еще не умерли. Этот дом был подарен Распутину тем владельцем, который разорился и его ожидал суд, а он хотел высокого заступничества. Старуха все помнит, и в очереди у Елисеева рассказывает сказки. Защитник евреев стал защитником китайцев, а тем и так палец в рот не клади. И вы бы с ним поссорились, если бы не отошли. Сенатор Фу-****ь* опять выступил с заявлением. Кто вас знает, вы сложные люди, у вас сложная жизнь. Кто тебя знает, ты сложный человек. Кто вас знает, вы сложная женщина, способная на неожиданные поступки. Не с этой стороны намазывается маслом этот кусок хлеба. Но из четырех зол надо выбирать пятое. Не подумайте ничего плохого, у меня есть жена, но просто приятно видеть рядом красивое лицо и красивые ноги. Дочка Симоны Синьорэ – "Убийство в спальном вагоне"*. Плантатор был высокомерен. Меня тошнило от одной мысли. Видение мелькнуло и не повторилось. Добрей будет. Злей будет. Потому и не хочется идти туда, что о проблеске доброты не будет и речи. Сама такая. Но я стараюсь. Все стараются.



21

Ой какая я бледная и не выспалась! Ой ты прямо меня со свету сживаешь этими своими штуками. "Все хотят жить". Что-то я не знаю такого фильма. А-а, "Никто не хотел умирать".
                КРИК
                16.9.66
Теперь я знаю, чего не хватает моему мужу. Альбом с венскими фотографиями.
   Окно вместо двери. Слишком много случайных слов. А окно слишком большое. Учиться у халтурщика халтурить? Дача в Тарусе на горе с высокой сосной на виду – там умирает старый художник.
 
Жизнь идет через два интервала. Сердце работает до первого инфаркта. Он с грустью сообщил по телефону: теперь уж мне не придется жениться. Она у него молодая? Ей под 50. Но ему-то за 60, значит, она молодая.
    Скорбная складка, углы губ вниз и роговые очки, вот его портрет.*
 
Одна линия – это так модно рисовать портрет одной линией. Но он хитрый. Он рисует штрихами по-старому, а потом имитирует одну линию. Одна девка называется "Мир", другая баба – "Труд". У каждого слова можно поставить вопросительный знак. А я забыл о нежданной радости. Полированный дуб давно вышел в символ, а я и не заметил. Люди моей судьбы, но не люди наших интересов. 10 лет всколыхнулись, взметнулись на час, но потом сразу же заглохли и ушли.
 


22

Это только кажется, что умирает и погибает. На самом деле канитель с этого только начинается. Ах как жаль, что у нас нет магнитофона! А за вами не следят, профессор? Вы в этом уверены? Петух и пшеничное зерно. Пятого петуха покупаю, и пятый петух – педераст! Дороти Ротшильд, писавшая под псевдонимом Дороти Паркер*, знала дело: чудовищно скучаю. Оказалось, тут была подспудная эстетическая сверхзадача. И из нее вышел пшик. Вот почему противен Череп Западного Человека. Чужие судороги веселят. Меня смешили их измены. Чувство юмора появляется 10 лет спустя под рюмку портвейна в воскресенье за праздничным столом. Была и такая попытка. Знак препинания вышел из употребления. А он тоже сожалеет о минувшем разговоре. В этом пассажире не было ничего загадочного. Случайный попутчик вызвал неудержимое желание рассказать о своей жизни. Так я нажил себе страшного врага. Он потом избегал меня всю жизнь. Дальше некуда. Если бы хоть это помогало. Если бы. Лошадь у озера – да, но не на Севере, а на Юге. Не хочу, чтоб было холодно. Мы из удочки сделаем – что? Не будет ни удочки ни – чего? Мы из дивана сделаем табуретку. У Леонида Леонова в те годы был странный ореол, одно имя внушало почтение. Мы с Леонидом Леон. шли от Зубовской площади. Мы с Леонидом Леон. ходили в министерство. Хм. Он сам поэт и знаток поэзии. Белла Ахмадулина была заворожена чеченским рассказом. Но он недоступный  ч е л о в е к. Но вы ему понравитесь. Но жена у него ревнивая. Но он вас будет переводить на английский язык. Пятница прошла без событий. Ах как хотелось событий. До дрожи мучил сенсорный голод. Актриса, старуха-сводница: ах, вас нужно в кинофильм, я познакомлю вас с режиссером!



23

Хоть о себе ни слова, слава богу. Не пойму я тут характер подводного течения. Одним жестом не отделаешься. Грубятина. Только слова из четырех букв. А потом продемонстрируют то же самое. Ух! Чтоб я когда еще раз! Что он знает о нашей жизни? Что он хотел бы услышать по телефону? Он унаследовал от отца худшие черты. Что позволяется одному, то не терпимо от другого. Он этого никогда не поймет даже если ему объяснить, а объяснять никто не собирается. И рассказ про знаменитого нищего он понял по-своему. Сказал "не дай Бог", а сам что сделал? Может, там чем-нибудь порадуют? Аннабелла Бюкар* в юбке. Реальность в манере Гофмана. Составить список таких людей. Да, и прямо по списку. Так уже 5 дней до этого осталось. Ошибка КФ. Опять ошибка КФ. Два дуба, один ясень, один тополь, один клен и еще какие-то деревья. Два дуба мощные. Есть на чем остановить глаз. Дорожка сворачивает налево. Не сильнее меня во время купанья (В.В.Розанов)*. В коммунальной квартире долги, долги, долги. Вас только что приняли в Союз, и вы уже выступаете против? Но он сказал: но такой ценой – благодарю покорно, и все-таки подписал письмо. Красный телефон рассказывает, как он читал "Комсомольскую правду" с Асарканом*. Его обожали актеры, актрисы, работники редакций и даже швейцар из ресторана ВТО. Требуется дайджест и только дайджест, а я опять.



24

BUT EVEN WHEN EVERYTHING HAS BEEN DONE THAT CAN BE DONE, CIVILISATION WILL STILL BE DEPENDENT ON THE CONSCIENCES OF THE GOVERNORS AND THE GOVERNED.
      I want to think over it.

  Nobody
Wanted
To Die.
And I wanted. And he wanted. Better die than live the life of those who despise themselves.
  4.9.66
THE RESIDENT
 
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
 
DESIRE UNDER THE ELMS
and with whom!*
 &&&&&&&&&&&&&
 

$$$$$$$$$$



25

  THOUGH OLD THE THOUGHT AND OFT EXPREST, 'TIS HIS AT LAST WHO SAYS IT BEST.

    Beauty is worse than wine: it intoxicates both the holder and the beholder.
    Don't argue with your bread and butter.
    Caesar's wife must be above suspicion.
 

MAD WORLD OF STANLEY CRAMER

kicks the bucket literally and metaphorically  4.9.66

write me the post-cards, and he irritated me: why not to me? nobody writes me anything
  Jan Bereznitsky invites
  the old man Buster Keaton
  the ungrateful pismire
   DER FEIND HORT MIT!

                for You
But you promised me German quotations. But you forget. We love those who love us. We dislike those who dislike us.*
 


26

Была возможность поругаться, и вдруг ее лишили. Раз на раз не приходится. Новое дело – сколько уклеек поймал, распишись в доме рыбака, сдавая лодку и палатку и койку. У него в секретере могут лежать страницы отличной злобной прозы. Инна Натановна ошиблась. У него не лежат и не могут: у него нет секретера. Если бы не я, ты бы вообще не знал о существовании такого кафе. "Кафе-рыбалка называется Премудрый Пескарь*, Красный Кут Харьковской области. Ты им подай эту мысль. Как бы их приучить все торжества начинать днем, а не ночью. А я тебя буду беречь для нее. Для мировой литературы, ты меня не так понял. Она мне скажет спасибо. Кафе пользуется большой популярностью: карп жареный в сметане по-краснокутски. Сила воли мужчины относится к силе воле женщины как муха к меду, в который она попала и никогда не выберется." Вот что сказал Рода Рода. Черная папка превращается в проблему: вот жуть. 96-й год – Вольтер умер давно, вожди революции показнили друг друга, молодой Бонапарт еле-еле пробивается к славе и авторитету: вот "Муж рока". Чужая машинка берет самое нужное из того, что в кармане: на этом бы и остановиться. А ей плевать. Вот главное. И это было еще тогда, когда писалась "Моя жизнь с Драйзером". Не могу я сейчас читать про баб, когда у меня с женой такое. Его магнитофон – псевдоним банальности: а он не личность. От кого же и ждать? Уклейка теперь на учете во всех домах рыбака на всех водохранилищах. Странная жадность и дивная власть. Не делайте того, что и без вас могут сделать. А вам никогда не приходило в голову ЧТО?? В новом мире через четыре шоковых состояния, хотя и одного достаточно.



27

Вы знали Евгения Шварца*. Он ведет себя так, как будто Алек Вольпин* – это его псевдоним. Тебя тоже не может быть, ты тоже одно сплошное "не может быть", но ты же все-таки есть! Они не существуют, их нет, но какая борьба за НЕсуществование. Не делать того, что и без тебя могут сделать – мне это тоже никогда не удавалось. Ваша дружба с ним далеко пойдет. Никто не хотел уходить. Театр хорош был через щель и с черного хода и только в 16 лет. Он сказал: я голый! Сухие листья ветер гнал по улице. Лебядкина путает с Лямшиным, Лямшина с Липутиным, Липутина* с Ленкой Строевой. Они ведут учет окуней, пескарей и уклеек. Заполните, сколько поймали и распишитесь, без этого не дадут паспорта. А я тоже боюсь взрыва. А я тоже боюсь взрыва этих чувств. Три у Будрыса сына, как и он, три литвина. А художник в Варшаве сидит на качалке, смотрит на свой шедевр и качается. А колеса у автомашины в лесу медленно вращаются, и сзади не видно, что машину везут лошади.        Стукнуло в голову, он и сделал. А у него все так. Как себя называл Шоу? Вышыбала. Весь мир – бардак, но пришел Великий Вышибала. 100 дней. 5 000 сабель! Ни одной сабли не отдам!! Романы 37-го года.* Только одна страница из "Резидента" про начальника НКВД по Москве и Московской области решила судьбу этой книги. Они рассматривают это как материал на них. Одна страница из романа "Президент" объясняет все. Странная волна: урок китайского языка, а потом "Широка страна моя родная". Недоносок у мамы потом был арестован за недонос. В "Неделе" реабилитировали царя Ирода: он прогрессивный деятель, а никаких вифлеемских младенцев не было. Не было и все. Миф.



28

И Н Д
возлагались надежды?

К ЧБ все запреты, я вольный казак сегодня! Ну сила. Смех. Ах та-а-к, тогда я вот как! Это, конечно, нужно писать другим шрифтом на другой бумаге и даже на чужой машинке. Какая она к чертям актриса, потаскуха – да. Какой он писатель, такая и она художница. Стены там такие, что что бы ни происходило ночью, за стеной ничего не слышно. Да, ты расскажи про тот дом! А слов-то не ахти как много. Вот это, я понимаю, ритм. А про Галича забыли или про Анчарова. Он уже был во Франции, теперь поехал в Италию. Элегантный мужчина. Она может каждый день сидеть в ресторане, и каждый день с новым. И все такие, дай бог! КМ ОП. В накладе кто же остается, ты же сам. Профессор Хиггинс за урок фонетики берет 5 фунтов, но он же из герцогини не делает цветочницу-замарашку. Мы поссорились, но я еще об этом не знаю. Не надо сплошной нумерации, нужен новый текст. 11 000 архивных единиц. Не та беда, что во ржи лебеда, а ты не ржи, ржать еще рано. Она и пошла влюбляться во всех мужчин подряд. Вот и научили на свою голову. А когда угаснет? Я дождусь? Когда у вас сплин, короче русская



29

хандра, вы же к себе никого не пускаете. На общих основаниях с ЧБ. С каких это пор у вас свободные вечера? Его коронный номер-рассказ – стриптизный джук-бокс*. Стоило из-за этого ехать в Париж? Для него стоило. Как дело Пугачева: сегодня ему об этом говорят в третий раз. Копию доноса нужно снять своим почерком на вашей бумаге? Он подавал надежды прежде. О смерти Саши Черного* рассказала "Неделя" в прошлом году. А что, Ирод был хороший человек, а евангелисты его оклеветали. А.Шайкевич не верит в 40 000 младенцев, он знает, что такое Вифлеем – деревушка! Но кибернетические возможности его все-таки тревожат. Хотя, возможно, они отобьют у него хлеб. Чтоб я еще раз когда! Почему у вас такие глупые души, господин психиатр? Вы привыкли общаться с круглыми идиотами. Первое морантическое письмо. А у нее есть брат? Впервые слышу. Мы договорились, что он позвонит в 5 часов. Ловко. А заниматься все равно надо, даже купив диктофон за 75 рублей по дешевке в комиссионном магазине. Ты погоди у телефона я заеду куплю диктофон, а у Пушкина мы встретимся. Я тебе дам объектив. А что делать со старыми лентами? Забывать. Заводить новые. Она так и поняла.



30

Вот тебе и богатые уроки. Нет уж, лучше я возьму старую книгу в библиотеке. "Смуглая леди сонетов"*. То ли дело профессор Гальперин*, то ли дело стилистика на английском. По крайней мере, ясно что к чему и из года в год одно и то же. Мой бывший ученик 3-го класса поднялся на такие высоты, что мне страшно и подступиться. Хотя с мамой поговорить можно было. А вы знаете, какая у него самая узкая специальность? Взрывы. Взрывчатка. Если вам понадобятся динамитные палочки, то вы подумаете. Он везде устраивает взрывы. Он такой специалист. Но почему-то ценится только то, на что потрачено много денег. Бесплатно не успокоишься. Так я остался без Шамфора*. То была два, а теперь ни одного. Что и решило? Как быстро он перестроился! Но я не знал его отношений с Борисом Ионычем. Его Ира Уварова* не любит. Но профессор тут заговорил, как персонаж Андрея Белого. Кстати, отдайте долг. Кто кому должен преподносить подарок? "Шут короля" по-итальянски с цитатами из Сильвио ПЕллико*. Ты ж меня учил, что ПеллИко. Ну я сам тогда не знал. А потом окажется, что ПелликО.



31

Он нагло засмеялся. Это я запомнил. Все свои деньги я уже потратил. Ну мы сфарцуем у кого-нибудь. За день мучения награда. Под дождем в аллее блеснула лысина. Я был вознагражден. Но досталось мне это очень дорогой ценой. Так мы еще не ссорились. Про Москву там хорошо. Работа под коллажиста не будет лежать до востребования. И текстов четвертой категории там не будет. Ни пятой, ни четвертой. Так мы возвратились к рукописи в рыбацкой сумке.            24.9.66
Он даст сигнал. На стене огромными буквами написано "Позвонить Ларисе". Мемориальный ватман на самом видном месте: как только проснешься и только откроешь глаза, так позовут к телефону. Общаться со мной можно только по почте через Г-34. До следующего дня рождения. Через месяц, через год. Пошли, мать моя родина, пошли. Но он, чудак, не воспользовался случаем.
Он даже не очень талантлив. Хмык. Она даже его не очень любит. Тут идет своя война. Кафе короля Лира. 25.9.66



32

FUNERAL

CAN YOUR WIFE AFFORD YOUR FUNERAL?

26.9.66
They all are cosmos-makers. And suddenly you discover that you have no place in his cosmos. No mention at all. No name. The ingratitude appalling. Spit in the hole, and begin from the very beginning. And never breathe a word about your loss. No retreat. No retreat. They must conquer or die, those who have no retreat. An infernal pismire like her! All he wants to do is to insult everybody all round and set us talking about him. I'll corollary you into the corollary of your corollaries! And your hubby, can he afford your funeral? But the spider spins her web.*



33

Ощущение будущего ритма, а чем еще руководиться? Это беседа многое прояснила. Он с тобой и говорить не будет. Оттуда все и шло. А он сумел и умереть как человек, не только написать. Это про Шамфора. Красивая вещь в моем доме. Новая игрушка. А я ведь тоже инфернальная. Не знали, так узнаете. А мне плевать. И он знает. Вот и все. Глупо. Не это разве? У тебя был просветленный взгляд на мироощущение. А документ и доказательство – твои слова: раз ты так говоришь, значит так и было. Что такое "Пятое колесо"? Хотел бы я сам знать. А я слышу запах сена. Тоже коллекция забытых и потом вспомнившихся цитат. Тоже была жизнь. А мой любимый человек не любит леса. А внимание разделяется. А ревность таится. Нелькино Нельке. Тогда нужно прочитывать 3, и то много будет. Клеить и работать со словарем: вот проблема указателя. А ваш муж может себе позволить такую роскошь – ваши похороны? Приближаются советские ракеты. Про тришкин кафтан опять?



34

28.9.66
Вопрос о возможностях. Вы не знаете своих возможностей. Некоторые особенности моего здоровья, сказал он. Урок французского языка на свежую голову с утра пораньше, когда еще все спят. А он всегда ложится рано и встает рано, как машина. Комната #2. Трое в серых костюмах. Я тебя за твои хорошие поступки всегда люблю вперед. Я тебя люблю авансом. Их заглушит наружный шум. Ты самого себя не узнаешь. Дети и родители в Англии 1910 года: и на эту тему я могу написать целый трактат. Кто лучше всех скажет о Шекспире от имени своего времени, тот и будет лучшим критиком. Собрались трое, и каждый бежит в какое-то другое место, так, может, и не нужно было собираться? Все по-своему. Все вы хотите задеть кого-то своими заботами. Решайте их сами. Только способ, только способ. Уже в троллейбусе эти слова устареют через 15 минут. Монстр, а не переплет. Чудовище. А рисунок зависит от зуда в пальцах и желания проводить именно такие линии. Но этот зуд неодолим. Но это желание не имеет никакого отношения к натурщице. Как работа на латинской машинке. Как изучение немецкого языка по книге "Так говорил Заратустра". Сверхчеловек решал сверхзадачу. Сверхактер вызывал сверхсмех. Где бы мне найти своего Бомбардова*? Как бы мне навести порядок в своем хозяйстве? А надо только пойти к зубному врачу. Не знаю, как у них там все преображается. Сразу можно сказать только одно: у них все по-своему. У неравного брака тот же поворот. Ибсеновская женщина не читала Бернарда Шоу, да и ни к чему это ей. Принцип мешка нарушен: ни месячник ни ежегодник, только цитаты на каждый день. Читатель самых коротких рассказов Льва Толстого из школы в Ясной Поляне не решал стилистических задач.



35

Все равно движение продолжается в ту же самую сторону. Слабое, но утешение. На черта тебе начертательная геометрия? Ты угадала, начерталка. Один читатель стоит другого. Те несусветные слова, которые появились вдруг, имеют прямое отношение к Шамфору. 20 страниц про любовь и одна страница про самоубийство. Они опять же воспринимают книгу так, как будто ее написал московский писатель в 37-м году. Появились новые ноты. Эти страницы войдут в новый "Критерий", который будет написан 28 апреля 1967 года. Не забудь расписаться, чтобы все было по форме. Все будут довольны. У кого-то из критиков и членов Союза. Я все стараюсь угадать. Гедда Габлер и не рассчитывала на прощение, она сжигала все корабли. Признание у кого? у вас? у Юрки Иващенко? Не надо смешить. З.Паперный – вместо поэзии. Подарите мне на день рождения ваше отсутствие. А я и полюбил эту тоску. Можно подумать, всю жизнь воспринимал на слух и искал эту волну. Напомнив, вызовешь неудовольствие, не напомнив, вызовешь упрек. Сходство удивительное. Что мы должны уметь? Водить арестованных! А ему этот шум как раз и нужен был, он без шума не может. А он и есть как Чуковский. Нет, конечно, к этому критерию возврата больше нет. Каждая козявка ставит условия и требует на равных основаниях: в одно ухо вошло, в другое вышло. Спасибо, хоть ВЫ не забываете. Этот листок, присланный по почте, из короба осенних листьев в память о В.В.Розанове: такой у него голос по телефону. До сих пор в ушах звенит. Милый мой усталый череп, ну зачем ты себя мучаешь? Чтобы не выдать холода очей и очей очарованья, ах, будто в первый раз, критерий тот же. Да, конечно. Милый мой усталый череп, спасибо тебе, что ты хоть жив.



36

Но иногда не выдается на-гора по благотворительным соображениям, и вот эти случаи – как раз в этом случае самое интересное – и надо учитывать. 5 000 сабель! Ни одной сабли не отдам!! Роман 37-го года. Только одна страница из "Резидента" решила все. Они это рассматривают как материал на них. Сколько же она мне перепортила крови, хоть и способствовала написанию 924 маленьких страниц. А у него теперь – ни дня без коричневой ленты. Но у него это не от хорошей жизни. Он привык писать гусиным пером на веленевой бумаге. "Государственный гений принимает парад" – вот как называются эти 3 листа, написанные при чтении В.В.Розанова. Щ Ч Ж воспринимается как торжество еретика над великим инквизитором. Никто не верит в мое финансовое будущее. А ты сам веришь? Хм. Почему самое употребительное слово так и не пришло в голову? Меньших не держим. И Шамфор ни к чему рядом с "Так говорил Заратустра". Но ведьменыш предал ведьму, и ведьма считает его змеенышем. Главный урок не пошел никому впрок. Как панорама Луны. Кнут и пряник тот же самый. Не только идеологическая подготовка к войне, но и война не сегодня-завтра-жди-самого-нелепого-и-худшего. Он, Гад, хочет оставить после себя память. Сам сказал: Чингисхан от коммунизма, а сам еще хуже. Ну насчет молоденькой девушки раз в 3 дня, это вы оставьте. Тогда он спать будет опять 3 дня и никакой работы не будет. А то вы не знаете механизм? И на это Д    возлагались надежды? Все равно спасибо.



37

Лучшая бумага идет в расход. Чего я бы достиг, если бы у меня было то, чего не было? Те же самые книги. Был бы отточен один рассказ и два-три разговора, не больше. У него английский язык – домашний язык с женой, чего же удивляться. Вдруг сразу захотелось продемонстрировать скупость. От переплета до переплета. Я тогда получал удовольствие. Химеры чужой совести. Было и такое. Звери думали, что они и есть люди и только они – люди. Жалко, что не сохранилось. Был смешной восторг. Смешной, нет, был удивительный восторг, эквивалент того великодушия, которого потом не было. Вот уж нелепо. Вот уж нелепо. И у каждого были свои разговоры. И даже формула была потом. Хотя формула ничего не значит. Главное всегда остается за пределами формулы. Если он мне наговорил две катушки за полтора часа, так это же всего-навсего 40 страниц. Что значит, побольше, чем твой "Кирпич"? Почему я все время думаю, что вот-вот кто-то придет? Еще один жуткий паразит. И как они ненавидят друг друга. Местами. Странное облегчение. Хотя чего бы это? Вот гад, и тут незримо маячит, отравляя своим присутствием. Ваша фамилия Ротшильд? Или Рокфеллер? Такой Крупп*. Песни, песни, а самым крупным планом – голубые шорты и загорелые ноги. Там тоже сидят ценители. Они прямо их в папки собирают. Колеса, колеса, колеса, колеса крутятся медленно, колеса. И что там еще? А-а, художник в пижаме смотрит на свой шедевр. А с этим эсэсовцем все не так было. И он знал, что она получает удовольствие. Есть ли где намек на это? Я пойду опять по этой дорожке. Я опять увижу ее ноги. Ну и ну. Качание лодки, последняя лента, а много там сказано на чужой взгляд? Библиотечная книга – этим сказано все. Две обезьяны, а сущность одна и та же. Тот странный выбор, который называется дайджест. Тот поворот, который вызван случайной встречей в редакции.



38

Я люблю, чтобы было тепло. Что касается тепла, то была прямо тропическая жара. В смысле – все позволено. Как быстро совершился переход к восхитительному бесстыдству. Слова куда-то увели. Дурацкие слова. Забавно было бы зафиксировать картины, внезапно возникавшие в мозгу при слушании Бетховена. Рядом стояли детство и смерть. Не было эпох, было ответное чувство и переход к чему-то еще. Но ощущение было мимолетным, и возникавшие картины так же мгновенно исчезали. История одной любви на фоне пожара и крови – разве это Соната Апассионата? Ты можешь сожалеть, что эта музыка тебе недоступна. Ха. Почему домик старой учительницы стоит там, где на самом деле помещается уборная? Голос великой актрисы украшает плохой рассказ. Зачем ему нужно было считать чужие годы? Шутки кончились, крутится коричневая лента, расчеты только начинаются, счет открыт. К искусству он относился серьезно. А к жене несерьезно? Так жили психи. Я листал книгу в кафе и думал: вот прошла моя жизнь. А жизнь обманщиков продолжается на фоне земляничной поляны. Чем она берет? Красотой? Молодостью, конечно. Ей же 17 лет. Сколько их сменилось и приходит на смену каждые 5 лет! Не мне объяснять. Он тебе наговорил 100 000 слов. Он залез не только в мою душу, но и в душу моей мамы. Удивительна игра в молчанку. По некоторым фразам можно догадаться, но можно и не придать значение. В другой жизни ты будешь вспоминать этот стол, как вспоминаешь круглый красный стол в первой комнате. Жуткий момент, когда вскрик. Когда боль. Да. Еще хуже, когда боль там, где была самая большая радость. Языковая группа и в кино, что это такое было?



39

А что может написать такой человек? А что у него такого может быть? К Е М С В ? Хочу В – и тут всем известное имя? Что писал этот сумасшедший и потом жег?
С таким же успехом эту линию можно было и не продолжать. С таким же успехом можно было и не знать языка. И не читать этих слов, и не видеть этих картин. Страшно боится сделать доброе дело. Угощу я друга! Книга из публичной библиотеки: один раз просмотреть и потом никогда не возвращаться. А он бы навязал свой вкус, свои интересы и свои заботы, только и всего. Какое же это приключение, когда оно кем-то запланировано? А размах был рублевый. Вот самое из самого, а я и раскрыть не раскрываю. Если бы ты меня любила, она бы тебе была благодарна, но только в душе. Если бы я тебя любил, она бы чувствовала, что ты занимаешь ее место. Но почему тебе на минуту показалось, что прошлое можно поставить рядом с настоящим, и это так просто – всем сесть за одним столом? Ты знала, что это может уколоть Таню, и ты не могла не позволить себе такой пустяк: показать еще раз: все тебя любят, а ее никто не любит. Но у нее, несомненно, были и другие мысли. Если ты меня не любила, то какое право ты имеешь сейчас на мое внимание, которого ей и так не хватает? Женщина из прошлого любимого человека может рассчитывать только на вежливость случайной встречи в метро. Я и не пытался говорить на эту тему. Я сразу почувствовал невозможность и нереальность и несовместимость. Но ты даже и не написала. Но ты даже и не ответила.



40

История одной любви имеет самостоятельное значение, но почему-то все время вытесняется чем-то еще. Но для него 39 999 братьев или книжек – это уже не 40 000. Мой сфинкс сказал. Что сказал ваш Сфинкс? Что он не понимает радостей сфинктера. Симпозиум флористов и семинар дефлораторов. Ну и хулиганка у вас жена. Великий человек снисходительно улыбнулся. Безусловно покровительственно. Тут уж я начинаю злоупотреблять.
And me – tomorrow will be neither the kettle nor the fish*. Он был обижен. Но я же не знал, что Александр Галич – это его псевдоним. Так бы сразу и сказал, что это они с Игорем Ицковым* все вдвоем придумали. Как вам переправить роман Геннадия Укчи? Но я не хочу его читать, она не обидится? Ох, какой же вы, девчата, молодой еще народ*. Вопросительный знак наоборот. Игра в подростков. Отдайте мои игрушки. Ну и зануда же – мой собеседник. Люблю поговорить с собой. От семи струн одна осталась. Пьяные застольные песни раздражают на трезвый желудок: хоть бы пиво и вобла. Трезвость противопоказана этим двум катушкам. Достоевский умер 28 января 81 года. Значит, за месяц до 1 марта. Его всю жизнь интересовали цареубийцы. Жалко, что он не дожил. Само по себе не так страшно, хуже другое. Крутится катушка с коричневой лентой. Пьяный голос, звон рюмок, веселые реплики: ах как тут мешает трезвость! Лучше никогда, чем поздно. Прямо пища богов на ложе богинь. Ничего этого не было. Что там выходило в ритуал? Контекст такой широкий, что ни у кого не хватало терпения с ним познакомиться. А остального вспомнить так и не смог.



41

30.9.66
Чортов дурак! Нашел, о чем размышлять. С некоторых пор тянет домой. С некоторых пор действует трезвость. Сбить жир с ленты немного удалось. Бегемот вызывает улыбку. Зубоврачебное кресло переносит в день смерти Абрама* Ротенберга. Скажите моим сыновьям, что их отец умер настоящим коммунистом. А адреса не дал. Это было риторическое завещание. Я обещал его выполнить. До сих пор так и не выполнил. Тот "Между-Врачей" дал адрес и конкретное поручение. Я написал и подписался Ваш Доброжелатель. Ты знаешь, есть такие люди и дамы, которые из машины не выходят и по магазинам только в машине? Михаил Павлович зло поиздевался над этаким снобизмом. Впрочем, это слово не из его лексикона. Слова у него другие. Но реакция на стихи та же. Не буду я про это. Когда же он будет Ежи Лец на том свете*? Может ли съеденный миссионер считать свою миссию выполненной? Мой друг великий писатель Гладилин на это ничего не ответил. Кто сказал, что это про Бориса Полевого? Я его очень уважала. Сколько раз? Оказывается, "Мир хижинам, война дворцам" – это Шамфор. А жандарма надо было содержать на свой счет, ух ты! Этого еще не хватало. Она чувствует, что она любимая. Любимая кошечка ведет себя, как свинья. А нелюбимая – как собака? Нет, зачем, нелюбимая ведет себя хорошо, а что ей остается делать? Никто из этого не сделал выводов. Но вот владельца ленты это, казалось бы, касается прежде всего. Не Вольтер, хотя при сокращении на – сколько? – мог бы звучать как Вольтер. Вредный рефлекс у богатых возможностей. Только и пользы, что количество. Но читабельный текст даже у такого неудобочитаемого количества завораживает своей густой византийской вязью. Вы еще так никогда не писали. Это же на вас не похоже. Никто и не догадается. Но эта сказка с плохим концом. Почему боли нет?

* Ильи Абрамовича, а не Абрама.



42

Почему пятая нога – не критерий? Тогда и уклейка – критерий. А мы же договорились, что можно, но не нужно. А история одной любви имеет самостоятельное значение. Нет. Конечно, нет. И обезьяна имеет ту же сущность. Но обезьяну можно пока не трогать. Это у Голсуорси она белая, а у Гаевского она черная. У меня тоже. Так можно и провал зачертачить в ритуал, а это две разные вещи. А может и правда? Трудно поверить, что он выдерживал, когда его избивали. Или его не избивали? В письме С.П.Писарева* был забавный один аргумент. Если русские не выдерживали пыток, о чем он знает по опыту, то евреи (врачи-профессора-вредители) и подавно. Расследуйте лично, Иосиф Виссарионович, прошу вас СУГУБО ДОВЕРИТЕЛЬНО. Старый дружок Поскребышев переслал письмо Берия, и тот сразу же. Никто не попадается под горячую руку. Стынут ноги, и кровь холодней. Дочка Сталина тоже пострадала от культа личности. А я и не знал, что две руны тоже поддаются как-это-сказать. Да. Совсем не надо было жечь. Вы же писали когда-то драмы. Он же писал когда-то романы. У вас был какой-то конфликт. Зубная боль действует как первитин. Я же знал, что мечта – зараза. Я же знал, что упрямство – чума*. У него по стечению обстоятельств, а ты же сам. Ха. До сих пор в ушах звенит. Вот если бы таких 4 000. Там лента нужна была. Была такая эпоха: ни дня без ЛЕНКИ. Забытая Лента улыбнулась. Родина улыбнулась. Выдержанное в кармане, выношенное в душе, но уже через месяц, не говоря о том, что через год, карандаш теряет значение. Действуют только слова в январе, а я черновики уничтожил. А там и не было черновиков. А тут я прямо на машинку. Дым и корова. Техника в процессе испытания. На нас испытывают обезболивание, достижения на выставке, водородный взрыв, пролет. культ. революцию, китайское терпение. Выдержим?



43

29.9.66
Забавно. Пусть попробует. Так уж он уверен, что он  т е п е р ь  к нему хорошо отнесется. А разве может из этого выйти что-нибудь хорошее? Мелькают опять те же имена. Мы Президента видели в пивной: он ел сосиски и пил пиво. Трезвость. Когда мы трезвы, нам говорить не о чем. Опуститься до такой степени? Что они там, интересно, о себе думают? Не тот антураж. А у нее совести совсем нет. Как она, интересно, способна смотреть в глаза? Мы видели и не такое. Ах, и там такая лексика? Обхожу. Обхожу. Меня вы будете помнить. Да и я вас не забуду. Потеряло всякий интерес. Но как один из четырех планов – да. Самый яркий луч – это верно. Но хмык тут не у места. Четыре тополя стояли тут, остался один тополь, куски других лежат на земле. Тот удивительный процесс, который от папы с мамой не зависит. Тогда не надо было брать совсем. Где-то были другие опоры. Они внушали уверенность. А это нигде не бывает так просто. Как будто истерический вопль показателен для социальной прослойки. С таким куриным почерком, конечно. Но есть же и на них гамбургский счет. Без 10 рублей там делать нечего. А с 10 рублями любой собеседник удовлетворительный. Хм. Такая дружба. А какой он был? Боюсь, что это уже Не-Надо-Имен не интересует. Там высоко котируется это имя. А он этим и воспользовался. Почему ж все-таки не сжигаются мосты, а? Мне было смешно, когда я проходил мимо, а потом стало грустно. Изуродованный обломок человеческого существа, но тоже пользуется высокими словами. Когда я был молод, когда мне было 80 лет, у меня был ее телефон, но и тогда разговор у нас не получался. Послушать с одной стороны, так одно удивление. Пусть будут новые глаза и проза. А папа с мамой где-то на заднем плане. Слыхал эти слова, слыхал. Она отказалась от своих слов.



44

Как вам будет угодно. В тот свет никто не верит. Странный у него был взгляд. Она опустила глаза и сделала отчужденный вид. Торжество красоты в 17 лет. Новые игрушки. Вот это было впечатление. Вы себе и представить не можете, до каких низостей она может дойти, сохраняя улыбку и декорум. Тут нет нейтральных слов. Нож в воде*. Грохот поезда. Такой противовес сам требует себе противовеса. Тебе отобьют охоту заниматься любимым делом. А потом в кусты. А потом в историю русской литературы. Мы прошли мимо библиотеки. Убить хотелось. Такой ненужный разговор. Такие жалкие книги. Вот чем все это кончилось. Просто сошло на нет. Самая интересная там фигура – некто Эллис. Это он подзуживал Андрея Белого на дуэль*. Рассказ был правильно рассказан. У слушателя и должно оставаться недоумение. Они тоже подумали так, но, может, это и не так. Бабушка уже давно. Войдите в их заботы, войдите, сами увидите потом, что получится. Ну надо же, ну надо же. Учч ччорр! А потом оказалось, что это просто "мировая тюрьма". Слюнявый дебил у Центрального Телеграфа: вы Дашу ищете? Я захотел посмотреть на эту Дашу и остановился. Похвала этого гада всегда имела странный привкус. Вот тебе и оценка. Нет уж, лучше без такой оценки, нет уж, лучше как-нибудь. Но почему-то и тогда не сработало на продолжение. Нет, но надо же обидеться на такие слова. А я так и знал, что дело не в словах. Дело в принятом решении. Вот тебе и просветленный взгляд. Отчетливо проступают черные души, которые до этого казались светлыми. Люба Менделеева все отнесла на свой счет. Она уже давно Любовь Дмитриевна. Но исследователь смазывает ****ские похождения гения. Можно подумать, вон она какая, а он вот какой хороший, а она его не ценила. Этот читатель доведет меня до инфаркта. До склероза уже довел.



45

Еще меньше. Колонка в одно слово. Все равно будущее за стилистикой моментальных подборок. И образец тут – 104 страницы из старых книг.
 
Какой там смысл? Там никакого не было смысла. Затуманить информацию. Изменить имена до неузнаваемости. Записки покойника. Награда обернулась пшиком. Но каков человек, за 5 минут может создать воздушный замок в чужой душе. А потом забыть. Думаю, те же самые мотивы. Думаю, то же самое направление. Какая ерунда!
Ей приятно было считать тебя мертвым.
Что они находили в "Улиссе", что потом перестали находить в "Поминках по Финнегану"? Как будто Джойсу было очень важно, чтобы они что-то нашли. Уэллс и Джойс – там же было две стороны, по крайней мере, ну что он может там увидеть, этот специалист. Спасибо хоть за цитату из "Эдвина Друда". Этот шибздик не стеснялся. Он и не поверит, что таким был. Мой путь начинался так. Моя личность складывалась так. Ну смех и все. А все слушали серьезно. Киты и кто еще? А Переверзев как будто умер 30 лет назад. Ноги, унесите меня отсюда. А вам ходить? А нам ходить. Письмо все-таки хранится. Хотя бы для того, чтобы уколоть кого-то. Чем были потрясены эти цыплячьи мозги, пусть волнует другие цыплячьи мозги. Им важно другое. Так вот это и надо постоянно иметь в виду. По крайней мере, иногда делать вид, что понимаешь.



46
 
Кочующая фраза все-таки мало кочует, иначе б не пришлось бы –-– – –-----– вот именно.

Когда он трезв, – а пьян всегда он, – –– –------– – –-– что? не расслышал!

Злой и щедрый? Мы такого не видали никогда. Злой и скупой и даже жадный, это видали.
   Кто это и где сказал: окончательно забываюсь и переношусь в другой мир, читая Устена Малапагина? Это сказала одна девушка, которая давно стала дамой и даже судебным психиатром: чтение повлияло на выбор специальности: психология извращенных личностей. Как это похоже на все остальное!
Письмо Татьяны предо мною, его я свято берегу.

If she hadn't been a great lover, she might have been a good sculptor. But like all artists she was exacting and would not waste her talents.*

ПРОСТО КАК МОЖНО БОЛЬШЕ ЗАЦЕПОК
за самый низкий тонус, за ту жизнь, которая КАЖДЫЙ ДЕНЬ, изо дня в день и из года в год, в течение многих долгих лет и без видимых потрясений, но с возвратом в память о том, что было, и мыслью о том, что может быть. А кто был пророком, но он подчеркивает, что не был, значит очень хотелось или думал, что был пророком. В первый раз было интересно слушать    2 окт. 66 г.
но по существу, та же черная обезьяна со своей желтой сущностью. Англ. яз., конечно, в Оксбридже*, но "отдайте мне четвертого, остальных трех можете съесть сами".
 


47

  ВАМ БЫ ХЛЕБНУТЬ С НАШЕ, ВЫ Б НЕ ТАК ЗАГОВОРИЛИ.
Вот и вся мысль о свободном мире и всех голосах свободных РАЗНЫХ.
THOUGH ОLD ТHE ТHОUGHТ АND OFT EХРRESТ, 'TIS HIS AT LAST WHO SAYS IT BEST.
Зачем тут дата? 2.10.66

Beauty is worse than wine: it intoxicates both the holder and the beholder.
Don't argue with your bread and butter.
Caesar's wife must be above suspicion.
 
МАD WORLD OF STANLEY CRAMER
  Этот гогот раздражает как не знаю что: га-га-га: все смазывается.
 
kicks the bucket literally and metaphorically  4.9.66
     DER FEIND HORT MIT!
write me the post-cards, and he irritated me: why not to me? nobody writes me anything
   Jan Bereznitsky invites
   the old man Buster Keaton
   the ungrateful pismire                for You
But you promised me German quotations. But you forget. We love those who love us. We dislike those who dislike us.
    Копф-шмерц=вельт-шмерц*
ух гады, нет на вас ВОЗМЕЗДИЯ, вам бы злеб– хлбе  хлебнуть = с наш хлебнуть с наше вы б не так заговорили


48

Какие-то невнятные слова, но зуд: может, и скажется что-нибудь? Такая доверчивость. А чему же еще доверять? Гоген его учил рисовать по памяти, вот эта дохлая фигура. Сжигал себя, а жалкий результат. Но важно было сжигать себя, в этом была жизнь. Электрический стул, выдирание зубов, вытрите его, вот это были переживания. Как кусает змея? Как мышь, вонзает зубы. Там тебе будут заморачивать голову, а потом ты будешь ходить и переживать. Вульгарность – вот слово. Все нищие побирушки-инвалиды во всех электричках пели мои песни с моим надрывом и с моей слезой. Вот это успех. Так и пахнет заплеванной стойкой и рыгающим матом: босяцкие радости! Теперь так принято: ни слова без мать-моя-родина. А потом эта песня пошла по всем лагерям, вот вы ее там и слышали, а я жил тут, у меня была своя жизнь. Я вступал в члены Союза, писал сценарии, пьесы с успехом и без, а вы пели мои песни. Я не знал, что Евгений Шварц – это тоже ваш псевдоним. Зная это, конечно, я б никогда этого вам не сказал. Успех в форме настоящих больших денег пришел к нему через кино. Атмосфера Дома кино до сих пор в ушах звенит. Как действует успех на большого художника? Говорят, что деньги губят талант? Ваш талант не загубят. У вас никогда не будет денег. Вам опасаться нечего. Куда исчезли те слова, которые я так тщательно собирал и хранил? Когда говорят "необязательные люди", имеется в виду другое. Это как бумага, исписанная в темноте на рассвете, когда что-то вертелось, что-то ожидалось и только через 5 часов пришла фраза, с которой и надо было начинать. ЧЕРНЫЙ ПОРТФЕЛЬ ТЕРЯЕТ СВОЮ ЧЕРНУЮ СУЩНОСТЬ. Черная папка тоже.



49

А на забор кто имеет право? А на озеро с карпами? А на телохранителей? Каждый член Союза имеет право на секретаря. Еще один летописец, но он экстраверт. В записную книжку выписывает фразы из "Литературной газеты". Список читали? Приложение к докладной записке. Допоется или не допоется – вот в чем вопрос. Где гарантия? А вот Андрэ Жид у нее в сумочке лежит. Это что, у меня Лакло на тахте лежит. А ему придется сидеть или лежать? Пока он бегает. Он добегается. А она все крутится. Она докрутится. Меня угостили двумя катушками. Склеротическое явление – это и есть критерий. Но основатели не разговаривают друг с другом, даже по телефону, с 1888 года*. Любовные письма к ней она все-таки хранила. Один ты, дурак, хранишь клевету и пасквиль на самого себя. Это не магнитофон, это трактор. Никто не имеет права писать о дезинтеграции великого человека. А он выдал врачебную тайну. У Натали Саррот не может быть нового Хемингуэя. Все они знают. А что он сказал о моих шортах? Тоже Гиерофантида*, только магнитофонной м истерии. Практически невероятно, но она путает шампур для шашлыка с Шамфором. Ленты у нее все на учете. Верба еще зеленая, ясень горит уже ржавым золотом. Ясень просто красный – прямо полыхает на кухне красным пламенем. Вот когда, а не 6-го августа по-старому. Но никто этого не заметил. Да и неважно это. Зато он заметил – разве взрослый мужчина плачет? Зачем же так про подушку?! Чернеет, как грачиное гнездо на облетевшем тополе. Это можно увидеть только в щелку или в замочную скважину. Самое первое впечатление и что-то увиденное очень издалека – да. Хорошо у него про "старых сил не восстановить". А про анфиладу – так себе: купеческие восторги.



50

Спасенья нет. Только у души может быть спасенье, но к тому времени нечего будет спасать. ДБ он Б, ДД он З – по-японски. Стоило из-за этого японский язык изучать? История чужой истерики. А тогда было десятеричное истеричное "и", и нужно было ставить точки. Больше всех из всех живущих на эти темы размышлял Л.Тимофеев*, а от него и слова не услышишь. Он тоже пишет как носорог. Стихи и мы, я – поэт, вот это как раз и требуется доказать. Мало того. Это надо все время снова и снова доказывать. ДМ О ССР: грубо, но правда. Чернота действует как штык, уж это-то он понимает. Тоска по ЛХ СС*. Но только постфактум. Не смерть героя, но жизнь пижона. И долго буду я сидеть тут и чувства добрые призывать? Ведьменыш! спокойно сказал референдарий. Референдарий! с жаром сказал ведьменыш. Там было еще отчетливое ощущение ужаса перед необходимостью снова идти по той же самой дороге. Вот мы и возвратились к уклейке на учете. А все остальное могло быть и не написано. А сам Лебядкин тоже путал Лямшина с Липутиным. Хотя нет, уж он-то знал, с кем имеет дело. От меня останутся только письма к тебе. Зато вещь! Только! Но с какой интонацией! Боится дурного глаза, значит не закончено. Они опять пишут про католицизм. У них это отработано, как штамп, они 200 лет боролись с католиками и до сих пор не могут не бороться. Я на забор имею право, а паразиты никогда. Ты на позор имеешь право. Зачем шофер, когда есть такси? Они вдвоем были у Святого Колодца. Она мыла бутылки, а он размышлял о будущей последней книге.
 

к о н е ц


ПРИМЕЧАНИЯ

        7-1 Уклейка – этим словом Улитин называл свои коллажи.
        Ю.Смелков (1934) – журналист.
        7-2 А.Гарриман – посол США в СССР в 1943-46 гг.
        Сегодня я в ударе добрых чувств. Не мчусь – ср. у Есенина Сегодня я / В ударе нежных чувств... (Письмо к женщине).
        7-3 А.Кондратович (1920-1984) – выпускник ИФЛИ, в 1961-70 гг. – зам. главного ред. "Нового мира".
        7-4 "Последний гусар" – рассказ С.Мрожека. См. также 1-29.
        7-7 "Святой колодец" Валентина Катаева опубликован в журнале "Новый мир" #5, 1966.
        ИВС – И.В.Сталин?
        7-8 А.Моралевич (1935) – юморист.
        7-9 Эйвис Эверхард – героиня романа Дж.Лондона "Железная пята".
        7-12 Сколько раз начинал ты по-разному... Облака плывут над крестом – ср. у Галича: "Сколько раз мы молчали по-разному" и "Облака плывут в Абакан".
        Этот абзац в оригинале повернут на 30°.
        7-17 But what do I get out of it? – Но что я с этого буду иметь?
        7-18 Жак-Пьер Симетьер – cimetiere – кладбище (фр.).
        Что такое "Навьи чары"? – трилогия Ф.Сологуба "Творимая легенда".
        7-19 Ефросинья Петровна – жена Сергея Петровича Писарева (см. 7-42).
        "Сладкая жизнь", "8 с половиной" – фильмы Ф.Феллини.
        "Канал", "Пепел и алмаз" – фильмы А.Вайды.
        Ангелина – жена Леонида Леонидовича Иерихонова (друг С.П.Писарева, добрый знакомый Улитина).
        7-20 Сенатор Фу-****ь – имеется в виду У.Фулбрайт, игравший большую роль в американской политике в 60-х гг.
        Дочка Симоны Синьорэ – "Убийство в спальном вагоне" – Фильм реж. Коста-Гавраса (1965). Катрин Аллегрэ.
        7-21 Скорбная складка, углы губ вниз и роговые очки, вот его портрет – речь идет о К.Паустовском.
        7-22 Дороти Ротшильд, писавшая под псевдонимом Дороти Паркер – американский юморист, театральный и литературный критик (1893-1967).
        7-23 Аннабелла Бюкар – сотрудница посольства США в Москве, принявшая советское гражданство. Автор книги "Правда об американских дипломатах" (М., 1949).
        Не сильнее меня во время купанья (В.В.Розанов) – ср. "...там, может быть, я и "дурак" (есть слухи), может быть, и "плут" (поговаривают): но только той широты мысли, неизмеримости "открывающихся горизонтов" – ни у кого до меня, как у меня, не было. И "все самому пришло на ум", – без заимствования даже йоты. Удивительно. Я прямо удивительный человек. /(на подошве туфли: купанье)" и "Прочие из знаменитых людей, каких я встречал: Рачинский, Страхов, Толстой, Победоносцев, Соловьев, Мережковский, – не были сильнее меня...". Обе цитаты из "Уединенного".
        А.Н.Асаркан (1930-2004) – театральный и кино-критик, близкий друг Улитина. В 1980 г. эмигрировал в США.
        7-24 НО ДАЖЕ ЕСЛИ БУДЕТ СДЕЛАНО ВСЕ ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ СДЕЛАНО, ЦИВИЛИЗАЦИЯ ВСЕ РАВНО БУДЕТ ЗАВИСЕТЬ ОТ СОЗНАТЕЛЬНОСТИ УПРАВЛЯЮЩИХ И УПРАВЛЯЕМЫХ.
        Я хочу серьезно об этом подумать.
        Никто не хотел умирать.
        А я хотел. И он хотел. Лучше умереть чем жить жизнью тех кто презирает себя.
        РЕЗИДЕНТ
        ЛЮБОВЬ ПОД ВЯЗАМИ <пьеса Ю.О'Нила, фильм (1958)>.
        и с кем!
        7-25 ХОТЬ СТАРА ЭТА МЫСЛЬ И ИЗБИТА, НО ИМЕННО ОН НАКОНЕЦ ВЫРАЗИЛ ЕЕ ЛУЧШЕ ВСЕХ <стихотворный афоризм американского поэта Джеймса Рассела Лоуэлла (1819-1891)>.
        Красота хуже вина: она отравляет и обладателя и обожателя <афоризм К.Иммермана>.
        Не спорьте с вашим бутербродом <в смысле "не действуйте в ущерб себе"; в английской поговорке другой глагол: quarrel>
        Жена Цезаря должна быть выше подозрений.
        БЕЗУМНЫЙ МИР СТЕНЛИ КРАМЕРА
        протянуть ноги в буквальном и в переносном смысле
        пиши мне открытки, а он меня раздражает: почему не мне? никто мне ничего не пишет
        Ян Березницкий <1922; театровед и киновед> пригласил старика Бастера Китона
        неблагодарное ничтожество <выражение из "Пигмалиона" Б.Шоу>
        ВРАГ ПОДСЛУШИВАЕТ!
        для Вас
        Но вы обещали мне немецкие цитаты. Но вы забыли. Мы любим тех кто любит нас. Нам не нравятся те кому мы не нравимся.
        7-26 Премудрый Пескарь – персонаж одноименной сказки Салтыкова-Щедрина (у М.Е. – пискарь).
        7-27 Сборник воспоминаний "Мы знали Евгения Шварца" вышел в 1966 г.
        Алек Вольпин – Александр Сергеевич Есенин-Вольпин (1924); математик, поэт, правозащитник.
        Лебядкин, Лямшин, Липутин – персонажи "Бесов" Достоевского.
        5 000 сабель!.. – сюжет 37 года: арестованному врагу народа шьют дело по подготовке отряда казаков-террористов; выбивают сведения о численности; наконец, тот признаётся: 5 000! Следователь сомневается: многовато, неправдоподобно. Арестованный: Ни одной сабли не отдам! (на основании мемуара З.Зиника "По пути к "Артистическому"").
        7-29 джук-бокс – автоматический проигрыватель.
        Саша Черный умер во Франции летом 1932 года, на следующий день после того, как он принял активное участие в тушении лесного пожара.
        7-30 "Смуглая леди сонетов" – пьеса Бернарда Шоу (1910).
        профессор И.Р.Гальперин – известный стилист и лексиколог.
        Себастьян Никола Шамфор (1741-1794) – французский писатель, автор опубликованных посмертно записей (Шамфор. Максимы и мысли. Характеры и анекдоты. М.-Л., 1966). Во время якобинского террора был арестован в 1793 г. и выпущен спустя несколько дней на свободу, после чего поклялся, что скорее умрет, чем даст себя снова арестовать. Пытался покончить с собой, когда за ним пришли, но остался жив, и умер спустя несколько месяцев.
        Ира Уварова – театровед, знакомая Асаркана и Улитина.
        Сильвио ПЕллико (1789-1854) – писатель, карбонарий. Трагедия "Франческа да Римини" (1815); мемуары "Мои темницы" (1832).
        7-32 ПОХОРОНЫ
        ВАША ЖЕНА СМОЖЕТ ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ ВАШИ ПОХОРОНЫ?
        Все они создатели космоса. И внезапно вы обнаруживаете что для вас нет места в его космосе. Никакого упоминания. Никаких имен. Неблагодарность потрясающая. Шомпол в дыре, и начинай с самого начала. И никогда не вымолвить ни слова о том что потерял <цитата из If by Kipling>. Некуда отступать. Некуда отступать. Они должны победить или умереть, те кому некуда отступать. Инфернальная дрянь вроде нее! Все что он хочет это оскорбить всех окружающих и заставить нас говорить о нем. Я наведу вас на выводы из ваших выводов. А ваш муженек, сможет он позволить себе ваши похороны? Но паучиха плетет свою сеть.
        7-34 Бомбардов – персонаж "Записок покойника", актер, объясняющий Максудову устройство Независимого театра.
        7-37 Арик Крупп (1937-1971) – автор песен на темы туризма и альпинизма.
        7-40 And me – tomorrow will be neither the kettle nor the fish – А мне – завтра не будет ни котелка ни рыбы.
        Игорь Ицков (1940) – сценарист. "Великая Отечественная" (1979, с К.Славиным и Р.Карменом; Ленинская премия 1980 г.) и др.
        Ох, какой же вы, девчата, молодой еще народ – "Василий Тёркин", глава "Гармонь": Ах, какой вы все, ребята, молодой еще народ.
        7-41 Ежи Лец на том свете – характерный каламбур Улитина. Станислав Ежи Лец – польский юморист, мастер афоризма. Плюс "Теркин на том свете" – довольно мрачная сатира А.Твардовского. Звучит кроме того как "жилец на том свете".
        7-42 С.П.Писарев (1902-1979) – диссидент (с социал-демократическим уклоном), борец за права человека, соузник П.П.Улитина по ЛТПБ.
        Я же знал, что мечта – зараза. Я же знал, что упрямство – чума – ср. у С.Есенина: Я не знал, что любовь – зараза, Я не знал, что любовь – чума ("Пой же, пой. На проклятой гитаре...")
        7-44 Нож в воде – фильм Р.Полански (1962).
        Это он подзуживал Андрея Белого на дуэль – с Блоком; см. "На рубеже двух столетий": Домино.
        7-46 If she hadn't been a great lover... – Если бы она не была великой любовницей, то она могла бы стать хорошим скульптором. Но как и все художники она была требовательна и не хотела тратить впустую свои таланты <"Смерть героя": там где про тушэ>.
        Оксбридж – Оксфорд и Кембридж.
        7-47 Копф-шмерц=вельт-шмерц – головная боль=мировая скорбь
        7-49 Но основатели не разговаривают друг с другом, даже по телефону, с 1888 года – "Записки покойника", гл.13. Имеются в виду Станиславский и Немирович-Данченко. Но там в тексте 1885 г.
        Гиерофантида – жрица элевсинских мистерий.
        7-50 Л.Тимофеев (1904-1984) – литературовед, преподавал в ИФЛИ теорию литературы.
        ЛХ СС – Лучший Художник Советского Союза. Так Улитин называл Юло Соостера (1924-1970).



Детективная история
про 4 пижонов женихов
3 товарищей и
2 шпионов цвета


М
60


343 листа
Подборка 17.4.60
Дайджест 4.3.61
 



 



ДЕТЕКТИВ – ная история
про 4 пижонов, 3 товарищей и 2 шпионов
/9 человек в одной лодке, не считая автора/

Дайджест 4.3.61


Эпиграф из Мачадо:


Пусть торжествует ДЕТЕКТИВ,
Как рыболов в затоне,
Всех генералов сократив
В Москве и Вашингтоне.



Ю 59

 


3
ПРОЛОГ В КАФЭ
Трефовая дама
Она же Маркиза
Женщина из Фиэсты – она же Недотыкомка – пила коньяк и говорила про нашего общего друга.

– Когда он увидел Эйфелеву Башню – мы сидели в кино – он встал и поклонился. Потом он мне объяснил: ему всегда хочется снять шляпу, когда он видит Эйфелеву Башню. Мать предлагает квартиру за 40 000, а он сказал: лучше мансарда в Париже, чем квартира в Москве.

Я сидел и слушал.

– Кто я? – спросила вдруг она, женщина из Фиэсты.

– Вы меня или себя спрашиваете?

– Я знаю, что вы скажете. Вера Засулич, Фанни Каплан, Шарлотта Кордэ. Гедда Габлер, Авдотья Панаева, лэди Гамильтон. Трагическая фигура.

– А вы хотели бы?

– Он мне сказал: гордись! Ты спала с лучшими людьми России.

– Ваши "ню" есть у Новацкого?

– Нет. Вы видели мои ноги? Он называл меня Настасьей Филипповной.

Пауза. Играет коньяк в графине. Она выпивает бокал и закусывает кусочками лимона.

– Он любил мои ноги. Я его любила как никто. Он будет меня помнить. Он любил выламывать. Он был сексуальный садист. Впрочем, что я – был! Он есть.

– Он будет здесь через год, максимум через месяц.

– Да, конечно. Через месяц, через год. А я? Я спала с лучшими людьми России. Ха! Со всеми? Нет. Сколько раз? Не считала. Почему поссорилась с Джоллесом? Он считает, что я его собственность. Я вещь. Наконец-то слово найдено. Скажите мне: вы считаете Этика осведомителем?

Я не ответил. Вошел Эдик.

17.4.60 

 
 


4б
 
 

 

 
 
 


5
МОКРЫЙ СНЕГ
9.3.59


Мягкий, влажный, хлопьями снег валил с неба. Снег падал на фигуру Пушкина – он стоял, – на проходящего Асаркана – он мчался в театр, – на "Новости дня", на "Шашлыки" у Пушкинской Площади. Москва кочетовская вдруг слилась с Москвой грибоедовской, а стремительная фигура Налитухина мелькнула, как воплощение Москвы 1 999 года. Серое хмурое небо кочетовской Москвы – с него падал снег. В доме Фамусова теперь – редакция газеты "Труд". Туда нужно принести отчет о спектакле Азербайджанской декады. Пушкин работы Опекушина – это остатки плехановской Москвы. Мягкий, влажный, хлопьями снег – это Москва и 2 999 года.

Я предвидел дальнобойность джентльменских соглашений. Через ошибки, через приступы принципиальности я пришел к широкому взгляду на людей. И вот вам новое явление: те же и мистер Критинский. Сцена, как у Гоголя. Герои встречаются вновь. И опять, как всегда, самую грязную работу берет на себя Тихий Про-Американец.

Сюжет "Пижона из гостиницы "Эклер" ссучивается – в смысле: путается нить. ССучивается только один персонаж за пределами коллективного романа. Писатели пьют глинтвейн. Соавторы, собутыльники.

Валерия Варсонофьевна жаждет загладить впечатление от вчерашнего вечера. Будут деятели ТЮЗ-а. Волшебник побежал на спектакль, статью ждут завтра в "Труде". Его постоянный маршрут: "Труд", "Театр", "Отдых". Его настоящая жизнь: отдых, театр, труд. Провинциалы приезжают в Москву прожигать жизнь. Что есть жизнь? Одна-две ночи? Командировка!
   


7
2


Все смешалось в доме Вацких. Валерия Варсонофьевна сказала:

– Это все разлагает нас Тула.

Мне послышалось другое. Я не понял, почему на стуле и кто кого разлагает. Но это и не нужно. Восприятие острот. Голос старой хозяйки дома звучит печально и располагающе.

Фактическую сторону встречи мы увидим в настоящем свете только 25 лет спустя. Пока же для вас только одна картина: 5 лет спустя – персонажи встречаются вновь. 55 лет спустя – дай вам бог здоровья и мужества и долголетия – тоже будет то же самое. Чего желать, о чем тужить: у нас в запасе вечность.

Снег на тротуаре топчется торопливыми шагами пешеходов. Дворники не успевают сметать. Машины не успевают убирать кучи снега. Троллейбус №17 не успевает обслуживать пассажиров на Пушкинской Площади. Мягкий, влажный, хлопьями снег валит с неба. 11.3.59

Кочетовская Муза откормлена кукурузой. Молодой художник в салоне мадам Вацкой написал на стене породистую свинью, затянутую в крепдешин. Критик сказал: "Мечта пред. колхоза".

Кочетов – это, конечно, не финал для "Мокрого снега". Вера Панова покончила с "Сантиментальным романом". Кто-то сказал: "Начинается консолидация". Где начало того конца, которым оканчивается начало?
   
 



9
59.3.11


59
МИСТЕР КРИ.
Портрет 1959 года.


В жизни он копия провинциального актера любительских, драмкружок, масштабов – вот взял себе эту роль, и она ему очень нравится – на амплуа диккенсовского джентльмена. Вот Ганя заметила: когда к нему обращаешься, он встает, голову на бок и руку к сердцу – это смешит, но это и очаровывает. Такая роль: голос, постановка, тембр, модуляции, жесты, фразы. Персонаж из "Пиквикского клуба", но на самом большом серьезе. Фигура вообще анти-комическая, далеко от этого. Самое главное в мистере Кри. – это джентльменское соглашение. По духу – он контра самой белогвардейской марки, на Москву ему плевать, как на вшивую деревню, – империя варваров – культура, цивилизация – это Бостон, Сан-Франциско, Чикаго: в общем, полный список городов на любом приемнике, чтобы слушать заграницу. Но у него свои принципы. Если он встречает принципиального товарища самой ортодоксальной марки, то не обязательна дуэль: возможно джентльменское соглашение. Он не спорит, он вежливо выслушивает и спокойно излагает свою концепцию: "По приказу Коминформа он болтает для проформы".

   
 



10
2
Если принципиальный товарищ не лезет с кулаками, то заключаем джентльменское соглашение. Если товарищ не хватается за костыли и не посылает его ко всем чертям – в силу необычайной занудливости, назойливости собеседника – а у него терпения на деликатный обмен мнений адское – с ним можно общаться. Республика Сан-Марино – у него с ним был идеальный контакт. Но другие нет. Он[и] подрались? ну зачем! Когда сидит толстый жирный, инфантильный кот, что-то бормочет в высшей степени отчетливо, спокойно что-то в высшей степени оскорбительное, и когда проходит мимо решительный и благородный хищник, дает ему в морду, а тот всхлипывает,   
 



11
3

то – разве это драка? Скорее избиение младенцев. Но младенцы – светские люди и вместе с тем принадлежат к категории ползучих гадов. Мистер Кри. напоминает старое, еще дореволюционное издание "Жизни" Брема: "Царство животных". В "Царстве животных" самая интересная глава – это "Ползучие гады". Это очень интересная глава, и я ее никогда не устану перечитывать. Ползучий гад – нечто

липкое, противное, назойливое и вызывающее отвращение – отвратная дрожь. Но ползучие гады в наш век джентльмены. Они мамой воспитаны, и мама гада в гаде души не чает. Единственное дитя, материнское сердце. Ползучий гад галантен, как маркиз Де Сад, с девушками он великолепен, в их присутствии он еще и рыцарь – о какая сложная комбинация!
Ползучий гад, когда с ним заговаривает девушка, встает, приподнимается, склоняет голову на бок и прикладывает руку к сердцу. Он очаровывает – расчет точный.


Взамен утраченного "мистера Критинского"
(Ленинград, 1952)

7 Лет Спустя   
 



12
ВАС ЖДЕТ ФРАНСУАЗА САГАН НА УЛИЦЕ РАЗИНА


7.1.60


Люди "Труда" и люди пижонского образа жизни – две параллельные линии, которые в общем когда-то и пересекаются. Только не на наших глазах. Люди ходят по разным дорогам. Дороги не пересекаются. Одна точка пересечения – смерть, другая – постель. Кто с кем спит и как спит – это интересно только изнутри, внешне все выглядит одинаково. Нужна ли поэту встреча в чужой постели для преодоления препятствий на пути к новому стихотворению?

Коля Красоткин и Алеша Карамазов сидят за столиком в кафэ "Артисти". Глядя на такое зрелище, старая собака не может не ухмыляться. Каждый-то в общем умудряется получить свою порцию маленьких радостей. Встреча героев Достоевского с героями Диккенса не случайна. Она организована синьором Песталоцци. Трое за одним столиком, не считая собаки. Не считая.

Позавтракал в "Астории", пообедал в "Арагви", поужинал в "Артистическом". Зашел в "Новый мир", забежал в "Театр", заглянул в "Иностранную литературу". Какие коньяки! Какие табаки! Какие шашлыки! Какие кабаки! "А сколько будет стоить – мне это все равно". А ночь он проводит наедине с пишущей машинкой.

Он хочет возродить жанр философской повести. Для этого взял в библиотеке Вольтера.

В этот день бегемот принимал экзамен по финансам СССР. Братцы-кролики из Финансового института дрожали в коридоре. Кролик в черном свитере рассчитывал на двойку, но получил пятерку. Выручила система йогов: каждое утро 5 минут стоять на голове.

Физик ударился в лирику.

Вот пока все события. Вам пора подниматься и уходить. Вас ждет Джойс на Моховой и Франсуаза Саган на улице Разина.

 
   


13


Контрапункт


Пурга, хамы и одиночество душили далеко от Москвы якутского прозаика, поклонника Олдоса Хаксли.

Он сидел при свете керосиновой лампы в комнате счетовода, пил чифирь и печатал на машинке. За окном завывала зима.

Еще "10 окон". Еще 10 писем. Письма без ответа. Ни ответа ни привета. Вот вам любовь. Она, конечно, не скучает. Москва. Консерватория, театр Вахтангова, кафэ "Артистическое". Множество знакомых. Лекции, читальный зал, кино. Собрание, выставка американских художников, кинофильм "Последний берег". Новые лица, интересные люди, книги, картины, разговоры.

А ты тут сиди один, слушай, как воет сибирская зима, пурга и глотай горячий кипяток. Везде лучше. Там хоть электрический свет, там хоть книги, там хоть есть с кем поговорить.

Якутский прозаик устал от разговоров с самим собой. Якутский прозаик помнил слова британского барда, горькие слова Александра Поупа, которые он для себя переводил так:

– Твое Я – для тебя наихудший из собеседников. Хуже всего спорить с самим собой.

Машинку утром надо отнести в контору. Косоглазая красотка будет опять считать, что я у нее в долгу. Ах, как я устал от самого себя!

Еще 10 рассказов. Еще 10. И все, как в бездну. Почтовый ящик поглощает бандероли, свистит пурга, завтра опять вставать в 7 часов и готовить отчет. Завтра опять пустой день. День без машинки.

А ей в общем все равно.

А она в этот вечер где-то сидит, с кем-то флиртует, пьет, говорит, читает, и ей в общем наплевать. Вокруг милые люди, мальчики, девочки, везде надо побывать, обо всем надо переговорить. У нее просто времени нет на то, чтобы подумать обо мне. А я сижу и жду. А я, как дурак, сижу и жду.          25.12.59
 

 

 
 

 


14
30.3.60
Художник ищет натурщицу


ПиП


ПОЛЕТА ВОЛЬНОЕ УПОРСТВО
25.1.60
Кругами он приближался к цели. Казалось бы, почему сразу не взять быка за рога? Не бык, а суслик. А он орел-стервятник: питается стервами /отойдите, гражданка, опасно для жизни/. Почему бы не сразу? Не получается. Потому что наш орел в понедельник орел, во вторник кролик, в среду орел с перебитыми крыльями, в четверг сам добыча для орла, в пятницу добыча для кролика, в субботу он опять орел, но кружит уже над новым сусликом. И только 25 кружений возвращают его к задаче: быка за рога.   25.1.60

 

 
 



15
10


Виктор Новацкий в роли Кассандры /июнь 59/:

– Я знаю, как это выглядит в театре, а она не знает.

Речь идет о судьбе Лены Росс /16.6.59/:

– Никогда по-настоящему она работать не сможет. Я работал в провинции, и она засасывает. При работе в театре? Я сказал худший вариант. Росс будет блевать через 2 года. За получку покупать коньяк и блевать в уборной. Прилично сыграет 2 роли, и все. Она умница? Она ленивая актриса. Она разбила 8 тарелок и одну рюмку. Для истерички слишком спокойно. Я работал в театре, я знаю. Эта такая опустошенность. Она же не знает, чем заниматься. Росс – это звенящая пустота.

В "Труде" сообщили о "Даме с собачкой" в постановке Хейфица.
14 июня 59 г.


   



16
ХУДОЖНИК НАХОДИТ НАТУРЩИЦУ
30.9.60
Художник Князев Зубров, известный под псевдонимом Беловежский, запоминался по особым приметам. Главная примета – авторитет среди библиотекарей, подбирающих книги по искусству. Самое существенное – искусство для него начинается с "диких". Если вы заплатили 350 рублей на улице Герцена за карманного формата книжку об Эдуаре Манэ, Зубров-Беловежский перестал для вас существовать. Но вы ошибаетесь. Вы еще не раз встретитесь с ним и получите ценную информацию по любым вопросам. Он в курсе. Он знает все, от "Нью-Йоркера" до "Процесса" Франца Кафки. В пределах модернизма. Он очень современный. Для него существует только современность. Он главный научный консультант известного вам Главка. Если вы ему нужны, например, достать книгу, он с вами будет разговаривать. Если вы у него отбили жену, он вас будет игнорировать. Если вы японский художник и ваша жена напоминает скандинавскую девочку Ренуара, он с вами поменяется женами. И будет вести дневник. У него тоже есть поток сознания. Его поток выражается в карандаше, он рисует. Рисунки и картины составляют его дневник. Он не может не менять натурщиц. За натурщицами он приходит в кафе "Артистическое". В отношениях с новой знакомой он – как граф Монтэ-Кристо. Лицо напоминает глыбу. Есть отдаленное сходство с сюжетами Рейнольдса. В отношениях с новыми знакомыми, если они не девушки, прям, прост, груб и фамильярен. Только очень наблюдательные люди замечают, что у него грустные глаза. Грустные глаза спрятаны за очками в роговой оправе. Скажем сразу прямо, глаза грустные у него всегда только от одной причины. Есть латинская поговорка на этот счет. Когда человек бывает печален. Это его обычное состояние. В момент знакомства с новой натурщицей, он в ударе. В этот момент он полиглот.

 
   


17
2

В этот момент он как Декарт. Он говорит афоризмами. Он создает новые латинские поговорки.
Чтобы не быть голословными, повторим за ним:
– Които эрго сум.

Если это вас ошарашивает, он доволен.

Есть еще одна причина. Как бы это сказать? Он очень не любит существование загробного мира. В смысле всегда готовой для вас возможности переселиться по ту сторону решетки. Самое страшное для него место в Москве – это дом на площади. На Той Площади. Тот Дом. Когда начинаются конкретные разговоры, имеющие какое-то отдаленное отношение к дому на площади, он сразу выключается. Релэ срабатывает автоматически. У него появляются очень грустные глаза. Он любит ходить. Он не любит сидеть. Можно думать, что этим и определяется характер.

Я сказал вам, что он абстрактивист? Ну, а также теперь посмотрите на него. Можете не стесняться, рассматривайте. Он не любит только когда его не замечают.

А вот и она. Новая натурщица. Вы видите он достает сотню. Это его маленькая слабость. Он любит расплачиваться сотнями. Мимолетный хруст в ваших руках, и портрет Ленина исчезает в чужих руках. Это, конечно, очень печально, но искусство требует жертв. Она ценит жест. У нее густо накрашенные губы. Но она очень юна. Ей еще нужна легкая рука. С легкой руки она пойдет по рукам. Не сотня, а девушка. Впрочем, и сотня тоже.

Слышите разговор? Мрачный тип вдруг трогает талмудическую тему:

– Простите, Гэ эМ Беловежский, как вы относитесь к проблеме замен-ферлуст?

– Как? Что ферлуст? Странное слово повторяется отчетливо.

– Ах, заамен, – легкое замешательство, из которого художник выкарабкивается с блеском. – Заамен-ферлуст не вызывает у меня наслоений.

Девушка хранит непринужденное молчание.

30.3.60

   


18
20.8.59

Совсем юный мальчик, начинающий юморист беллетрист Леня Волков, протежэ Геннадия Айги, рассказывал:

– Лиходеева я видел в Литературке. Он не пижон, а интеллигентного вида. Он знает приемы и давно пишет. Он читает заграничные газеты и у них учится. Полищук – зав. отделом фельетонов в Литературке говорит мне:

– Хемингуэя знаешь?

– Знаю.

– Сарояна тоже, конечно?

– Читал.

– Ну, так вот, ты должен знать: это плохие писатели. А Лиходеев – это хороший писатель. Смех? Он, Полищук, так говорит, потому что они вместе выпивают.

Милые мои пацаны!!



Ян Полищук



20.6.59
АСАРКАН В 59 ГОДУ.
Ураган

   


19
Детектив. ист. 4 Пижо. и 2 Шпио.


"Вы любите Брамса?" Вопрос был задан мадам, которая читала Франсуазу Саган, но кроме импровизаций психологического порядка майор Павличенко ничего существенного не услышал. Русский вариант издателя Фелтринелли в Милане его не интересовал, а Цветаева не высоко котировалась в кругах настоящих пижонов.

На московских изогнутых улицах мелькала согнутая еврейская фигура, сверкая лысиной и остроумием. Но ни один из 3 товарищей не задумался над ролью 3 мушкетеров в детективной истории с 2 шпионами. Д'Артаньян – легендарная фигура. Легендарная фигура продолжала жить своею собственною внутреннею жизнью, и мрачный мрамор Внутренней Тюрьмы давно перестал отсвечивать в лысине рыцаря интеллекта.


Он посмотрел в сторону Кремля и вдруг заявил:
– Но имеете в виду: ровно через 43 минуты после слова Айка все ваши города с населением свыше 100 000 будут сметены с лица земли. Это мне говорил лично генерал Туайнинг. Мой друг. Очень большой человек в Штатах.

Рандольф Черчилл
в беседе с корреспондентом "Огонька"
в «Национале»
 
   


21
кто что о ком сказал

приходит и рассказывает

сенсация!

труп Сталина победил /Черчилл/

Серов – бог, Круглов – экс-бонза

"Екатерина 3-я"

самые свежие новости, самый обстоятельный отчет о событиях в Москве – у корреспондентов "Тайма" и "Лайфа"
роман с девочкой из ИН-ЯЗ-а

сифилиза– цивилиза– ция

Лидка Мартова пьет в первый раз Мартини

Что лежит на столе

Салфетка с надписью "Дном вверх!"

Американцы из Сокольников
"Американская подстилка!" "Да и не толька А – всякая."
/Королева Виктория/
Откровенный разговор с мадам Вацкой 4 года спустя. Виктор с Ганкой – в Самарканде, жрут дыни, арбузы, виноград, она суфлер /500 в м-ц/, он актер /650 в м-ц/ + руководит самодеятельностью областного Дома офицера.
Роман "Актеры" имеет продолжение в Бухаре 59 года.

Алексей Леонтьев – полковник ГВП

Ю.Иващенко по блату достает две командировки на Братскую ГЭС для А.Налитухина и Юл. Айтна. Новая "Энергия", новый разгром, Труд Без Капитала Далеко От Москвы.

1.11.59

   


22
Когда был бы я богатым, я б иной сложил напев. Стенограмма, рукопись, подборка, книга. Запись, блокнот, пачка листков, лист ватмана, тематический указатель, имена, персонажи, хронологическая канва. Корреспонденция, очерк, факты, домыслы, факты для "Советской России", домыслы для "Советского писателя". Лакмусовая бумага – Переделкино и Новый Иерусалим, Истра. Высокий образец – не "Севастопольские рассказы" и не "Казаки", а "Дама с собачкой", "Черный монах" и "Сахалинский дневник" Чехова. 1.11.59


Когда приходит Бронька, есть газеты из Лондона и новости о Москве из Нью-Йорка. Так было 4 года.

Когда в 59 году он исчез, "Магазин № 1" осиротел без английского разговора и американских книг. Китаевед, синолог из 3-его отдела – ему ничего не осталось делать, как грубить Леониду Леонову, когда тот приходит на улицу Горького в ожидании Бакеберга.

Всем мешал, все были недовольны, когда мельтешил самый пижонистый из пижонов, но вот сейчас, когда он в Лефортово, все как будто осиротели: чего-то нехватает, хотя одна только Лидка Мартова по-настоящему переживает гражданскую смерть москвича и говорит:

– Родители отказались, некому за него похлопотать, может нанять адвоката, а? А денег собрать по подписке, а? Жалко парня, а?

Платонически?           1.11.59

 
   


23
17
фиолетовое пламя, белый дым
убить медведя
Лефортово



Одна Лидка Мартова пожалела пижона, да и то в компании у Центрального телеграфа. Друзья забыли, родители отвернулись. Но пижон не сдавался. Он будто верил, что дело его живет.

Чугунные ворота военной тюрьмы гостеприимно распахнули свои трехтонные объятия. Одна фигурка скрылась, но природа не терпит пустоты. Форпосты меняются, крепость остается. Человек думает, что он крепость, а на самом деле он чей-то форпост.

У майора на столе лежит новый список. Через месяц-через год будет составлен еще один список. Машина работает, как часы. Кролики продолжают резвиться.

Подполковник из ГВП перестал баловаться стихами. Он перешел на прозу. "Лета к суровой прозе клонят". О списках он имеет самоё туманное представление. "Известия" ему напоминают студ-городок "Останкино". Встреча на спектакле "Идеальный муж" имела самые неожиданные последствия. Вот лицо классового врага: обаятельное и ненавистное.

Два джентльмена промелькнули в сообщении ТАСС, никто не обратил внимания. Жизнь идет вперед.

Вот теперь задача – убить медведя. Талончики в "Национале" кончились, можно ходить в Камергерский переулок и пить турецкий кофе, самый лучший в Москве.

Мадам Коллинз обладала прекрасной памятью на чрезвычайные происшествия. В этот серый холодный московский день ей приснился лазурный залив острова Капри.

Маршрут, как всегда, – из "Театра" в "Труд", а после "Труда" в "Отдых" – жизнь в кавычках.

Фиолетовое пламя, густой белый, молочного цвета дым – так сгорели 4 листа бумаги. Но как это доказать? Но кто поверит?

Налитухин фыркнул: "Надо писать просто: он вошел, он сказал. А характеристики мы сами давать умеем." Жбанов ему не поверил 14.11.59

 
   


24


В тот самый день, когда издатель Джанджакомо Фелтринелли в Милане получил рукопись русского романа – "Доктор Живаго" еще не начал свое путешествие в свободный мир – молодой человек пижонского вида вошел в дом Миссии Новой Зеландии в Москве. Это был наш общий друг молодой маркиз Сан-Суси, он же Боб Блэд, он же Тихий Про-Американец. Милиционер на посту у дома Миссии Новой Зеландии внимательным взглядом проводил незнакомого гражданина.

17-й троллейбус остановился у сквера на углу Зачатьевского переулка. В очереди стоял мальчик с кожаной папкой. Троллейбус тронулся, кожаная папка замелькала среди пассажиров.

На улице Горького задолго до открытия магазина самая длинная очередь толпилась возле "Книг стран народной демократии".

– За чем очередь?

– За Бидструпом.

Не всем ясно было, чего дают, но на всякий случай становились.

Боб Блэд презирал Бидструпа.

 
   


25
ГАВРИКИ ЛОВЯТ РЫБУ В МУТНОЙ ВОДЕ
13.7.59
Есть одна линия в этом повествовании об эпохе
50 годов. Она начинается с визита Рандольфа
Черчилля – в прочем, сюда же относится и речь
Эрика Джонстона на приеме у Микояна в 1945
году – и кончается полным собранием вырезок в
архиве Боба Блэда, известного в определенных
кругах под именем Тихого Про-Американца, а в
заключение можно будет прочитать собрание
цитат из архива Юлиуса Айтэна для самых
реакционных из его учеников /"Фонетические
тексты"/.
Эта линия, без которой нельзя себе представить картины ночной жизни Москвы 50 годов, съиграла в виде пособия для начинающих сексотов и шантажистов свою роль наживки для рыболовов-профессионалов с Лубянки. Она памятна многим молодым людям, проведшим кто 5, кто 10, а кто и 25 лет далеко от Москвы. Составил ее начинающий сикофант из 3-ей когорты. Лично я всегда разделял мнение автора, выраженное в подзаголовке этой знаменитой хрестоматии: "Самое интересное чтение на английском языке". Известное почти всем и каждому в качестве устных рассказов и анекдотов – может быть, за исключением таких редких текстов, как "Екатерина Третья", – в собранном виде искомая сумма поражала всякого, кто к ней прикасался. Я знаю одного японоведа, который работал с английским словарем только для того, чтобы познакомиться со всеми антисоветскими анекдотами, и таким образом изучил еще один иностранный язык. Афоризмы братьев Роек –
 
   


26
ЛУБЯНКА


Машина въехала во двор, обычный двор в переулке, каких сотни. Втроем вышли из машины. Подошли к парадному подъезду двухэтажного дома. Человек открывает дверь, обычная дверь, каких тысячи. Но за дверью засверкали тонкие начищенные до блеска пруты тюремной решетки. За решеткой маячила фигура военного с ножевым штыком на винтовке.

"Малая Лубянка", подумал Володя Вазур, и сердце екнуло. И как бы ни играло чувство юмора и сколько бы ни обнадеживал веселый опыт рецидивиста, сердце все равно екнуло, как будто перед расстрелом.

Часть решетки мягко отошла, пропустила внутрь трех человек и с пушечным грохотом захлопнулась. Часовой вытянулся.

Оставь надежду, всяк сюда входящий!

Туда очень много входов, оттуда нет выходов. Туда очень легко попасть, оттуда никто не возвращается.




Увы, утешится жена и друга лучший друг забудет, но в мире есть душа одна, она до гроба помнить будет.

Одни я в мире подсмотрел святые искренние слезы, то слезы бедных матерей. Им не забыть своих детей.

Когда Лидка позвонила на дом к Володе Вазуру, к телефону подошла мать.

– А где же он? – невинно спросила девшка.

В телефонной трубке забилась истерика:

– Это я вас должна спросить, где он! Куда вы дели моего сына??

Разговор кончился диа-матом.

 
   


27
– Была без радостей любовь, разлука будет без печали, – сказал капитан Рыбников, узнав об аресте сына Маяковского.

Когда был арестован Борька Заборский, он вообще ничего не сказал. Конечно, жаль утраты великолепного источника информации. Кроме того, форпост на подступах к главному герою. Вот погибнет главный герой, автор будет слезы лить. Пока нет оснований. Оснований не больше, чем у водородного взрыва. А к взрыву мы теоретически привыкли.

Капитан Рыбников перестал мечтать о перебежке. Старость. Не тот накал. Не та сила. Не тот темперамент. Года к суровой прозе клонят. Его идеал теперь – хозяйка, да щей горшок, да сам большой.

Как всегда, он остановился у Вечорки на улице.

Мы смеемся хорошо! Говорят московские весельчаки. Советские люди сегодня – самые веселые люди на земле, говорит Смирнов-Сокольский. Илья Набатов выдумал два новых слова: лисынманиявеличия и чанкайшизофрения. Шатров издевается над какой-то зарубежной наивностью. Эмиль Кроткий дает космическую пыль на писательские темы. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Улица Горького имеет деловой вид. Улица Горького не смеется. Она озабочена, как всегда, больше хрусталем и синтетическими товарами. Самые большие очереди. "А что дают?"

Капитан Рыбников постоял у аквариумной витрины магазина "Рыба", закурил сигарету "Памир" и пошел дальше.

Вот это действительно жаль: вместо карпов и линей, настоящей живой рыбы теперь в витрине плавают золотые рыбки, декоративная экзотика. Капитан Рыбников презирал экзотику.              59.11.5
24.11.59

 
   


28
2
4 пижона и 2 шпиона

[Детективная история]

4 листа бумаги

Контуры Детективной истории      59.10.9


4 листа бумаги пропутешествовали из Бостона в Москву перед тем, как попасть в руки к 4 пижонам. 4 года крутил любовь Ти-Про-А с собственной идеей. 4 часа прошло с тех пор, как человек с Лубянки напал на след 4 листов бумаги, присланной из Гарвардского Университета. 4 пижона в Москве не могли себе представить, как они выглядят на чужой взгляд, на взгляд 2 шпионов из Гарварда. 3 товарища с Малой Лубянки составили протокол на 4 листах, копия протокола обыска была вручена любовнице сына Маяковского.

Когда почтальонша попросила расписаться за бандероль, он расписался, но это внушило первое подозрение. Бандероль-то простая! За простую бандероль не расписываются. Книги были посланы из Москвы. Среди страниц2 одной из книг лежали 4 листа бумаги. Один был с английским текстом, другой – с русским, третий и четвертый были чистые, но бумага была особенная. Ясно, провокация из УКГБ по Москве. И он даже знал фамилии: Павличенко, капитан Марков и капитан Шилов. 3 товарища. Мальчик долго играл с листами бумаги, раздумывая в одиночку. Без конфидентов ему было скучно и неинтересно, а посвящать даже друзей в это дело было нельзя. Первая психологическая проблема. Наконец наступил день кризиса, когда из ситуации представились только два выхода: или удрать в багажнике шведской машины за границу или броситься в пролет лестницы с 14 этажа. В этой ситуации 4 листа бумаги были переданы микробиологу.



2  На самом деле в переплете.

 

 

 
 
 


29
3
2


Так начинается история.

Микробиолог имел с Советским Правительством свои особые счеты – он рвался в свободный мир, а его не пускали – он вынашивал свои особые планы. 4 листа бумаги заинтересовали его не только как английский текст для чтения вслух. Важно другое: поиски путей и средств для осуществления давно задуманных идей. 2 корреспондента из Гарварда обещали в будущем, правда, весьма туманно и неопределенно, упоминая о своих связях с Американским Правительством, помочь физическому приобщению своих друзей к свободному миру. Вот это дело. Правда, туманно и весьма неопределенно. Но микробиолог тоже был потомственный интеллигент, он тоже не мог обойтись без конфидентов. И вот 2 конспиратора в ресторане "Прага" после коньяка и Гурджани обсуждают технику тайной переписки в Москве 58 года. Английский текст наводит на ряд вопросов. Провокация с Лубянки или действительно шпионское задание? Но шпионы из Гарварда уж больно несолидные. Серьезный центр или диллетанты-идеалисты организовывают свой собственный крестовый поход против коммунистов? Писать или не писать? О чем писать? Ответить или не ответить? 2 конспиратора решили: ни к чему. Никто не хочет сесть. Тем более за зря. Было бы за что! Ни славы ни денег. А главное – для перебежки не выход, не средство. Уничтожить? Уничтожить!

3 товарища начинают выяснять фамилии 4 пижонов. 4 человека держали в руках в разное время эти 4 листа бумаги. Но кто именно? № 1 арестован. № 2 сидит в Посольстве. № 3 сидит в Лефортово. № 4 разгуливает по Москве и пьет турецкий кофе. Но у каждого из 4 пижонов было, по крайней мере, по одному конфиденту. Ох, уж эти конспираторы! Каждый боится провокатора, но еще больше боится одиночества – московские интел-

 
   


31
4
3

лигенты, тоже туда же – заговорщики! Поджигатели! Каждый из 4 пижонов видел эти 4 листа бумаги и говорил об этом, по крайней мере, с одним человеком. 4 листа бумаги прошло через множество рук. Но кто назовет фамилии?
Так возникло дело № 1. Майор Павличенко сказал Лидке Мартовой:

– Никто вам не запрещает знакомиться с американцами. Знакомьтесь, пожалста! Сходитесь, только не очень близко. Вы вот думаете: опять преследуют, как в 37 году, я же вас знаю. Ничего подобного. Наш министр генерал Шелепин заявил на съезде: у нас нет ни одного политического дела по 58 статье. Ваш знакомый – первый. Это первое дело.

Так возникло первое дело. Когда арестовали Тихого Про-А., никто сначала не знал. Когда был арестован № 3, остальные в Москве тоже пока ничего не знали. И только через эНный срок, когда мама пошла с передачей сыну в Лефортовскую тюрьму, кое-что кто-то узнал.

На столе у следователя лежала коробка канцелярских скрепок. Тонкие руки майора задумчиво пробирали скрепки, цепляли скрепку за скрепку, получалась цепочка. Этой цепочкой майор игрался, как четками. Потом взял четыре скрепки, открыл дело № 75/004/241/№ 1, перелистал подшитые листы протоколов и документов и закрепил два листа чистой бумаги так, чтобы можно было прочесть 3 строчки, не знакомясь с контекстом.

Дело № 1 сводилось к 3 моментам: 1/ американский шпионский центр в Гарварде переслал по данному адресу 4 листа бумаги, их нужно разыскать во что бы то ни стало; 2/ речь идет о конструкторе АНТипове и 3/ персонаж № 1 спрашивал у сына конструктора АНТ-ипова: "А дома отец хранит чертежы?"

 
   


32
5
25
4


Товарищи с Лубянки стали заниматься арифметикой. Сколько москвичей видело эти 4 листа бумаги? Сколько пижонов их держало в руках? Сколько шпионов прикоснулось к этим 4 листам бумаги в России и в Америке? Об этом никто в точности не знает. Даже среди тех, кто посвящен в детективную историю в Москве 1959 года, каждый знает только свой вариант. Вариант УКГБ по Москве пока таков: 4 человека, из них 2 уже в Лефортово, 2 на свободе, один в Москве, другой на пути в Штаты, плюс еще двое, один "наш", другая "почти наша", но главное – где 4 листа бумаги?

А 4 листа бумаги продолжали свое путешествие по рукам москвичей в этот осенний холодный день. Дул ветер, ветер рвал листья с тополей и лип, листья падали на асфальт, дворники сметали их в кучу, на трамвайных рельсах по бульварному кольцу возле Трубной Площади стоял знак для вагоновожатых «Листопад!» "Осторожно ЮЗ". Листья сыпались на рельсы.

Бледное лицо майора мелькнуло в такси. Шофер молча выруливал машину к мрачному мрамору тяжелого дома на Площади Дзержинского. Сам Председатель КГБ будет сегодня запрашивать майора Павличенко о ходе дела № 75/004/241/№ 1. Майор Павличенко хмурил брови и нервничал.

Никто из них до сих пор не сказал конкретно: разорвали или сожгли или спустили в уборную. Уже одно слово "уничтожили" наводит на мысль, а мысль наводит подозрение на судьбу. Куда же все-таки они делись? Все обыски до сих пор не обнаружили ни одного следа 4 листов бумаги. У кого еще? К кому еще? Надо найти всех людей и все листы. Или доказать, что они уничтожены.

 
   


33
6
26
5


Для судьбы персонажа № 3 очень важно доказать, что они были уничтожены, эти 4 листа бумаги. Но как это сделать?

Судьба № 1 связана с рядом лиц, один из них – это № 13 – тоже арестован. Сын конструктора АНТ-Ипова уже вызывался в гостиницу "Центральная", но ничего существенного показать не соизволил.

Как много напутала эта девка! Персонаж № 5 после 5 часов предварительных светских разговоров раскололась и выложила все, что знала. 1/ Подтвердила "шпиономанию". 2/ Интерес к чертежам конструктора АНТ-Ипова и 3/ – самое главное – .... .. ....... ...... .. . ... .... .

Стихи сами по себе ничего не значат. Ни "Ворон" ни "Воронок". Важно точное количество лиц в окружении каждого из 4 персонажей. Важны конкретные знакомства по линии Американского Дома.

Персонаж № 3 водит за нос своих следователей и получает необыкновенное удовольствие от собственный наглых выходок. Но когда кто-то задал вопрос о переходе границы и передаче рукописей, он в первый раз побледнел, но ни чем* себя не выдал. Следователь пошел по ложному следу. Дело – в 4 листах бумаги.

Самого большого путаника еще не вызывали. Это химик из НИИ. Переводник из ЦК остается загадочной личностью для своих уличных знакомых. О Лидке Мартовой все и всё знают, кроме того, что она не успела рассказать на допросе. Явка № 1 разгромлена. Явка № 3 очищена обыском. Явка № 7 ликвидирована. После сегодняшнего допроса химика взяли приятели в штыки, как потенциального осведомителя. Но партнер по психоанализу продолжает препираться по пустякам.                13.10.59

/Продолж. следует/

 
   


34
НОЧНАЯ ЖИЗНЬ В МОСКВЕ 59 ГОДА
1.9.59


Капитан милиции шел по коридору второго этажа большого дома, где помещается "Советский писатель". В записной книжке участкового стояло:

"Содержательница притона берет за ночь 300 руб., ночью устраивает пьянки, пьяные девки выходят на рассвете, водку проносят ящиками, бандурист живет без прописки. По заявлению швейцарихи."


Ночная жизнь в дворянском гнезде (салоне мадам Вацкой)
Лидка Мартова сказала актеру Овацкому:
Ленка Строева Виктору (о Гане):
– Ну, что ты в ней нашел? Ну что? Ты посмотри, какие у меня ноги и какие у нее! Ну, что ты в ней нашел, скажи!


Ленка Недотыкомка кричит на всю улицу Горького:
– Вы бы нам лучше оружие переправили!

Валик Вазур ворвался запыхавшись:
– За мной хвост, меня застукали. Где Никита? Где мой портфель?
Никита Бэ открыл портфель, и у него на лысине волосы стали дыбом. "Такие вещи! Та-ки-е вещи! Уж лучше бы бомба!" Портфель с идейной взрывчаткой на улице Гор.


Актер Овацкий:
Виктор Полторацкий:
– "Пижона" я уничтожил. Пленку сжег. Разыскивают книгу Салли "Рум ин Москау". Нигде пока не нашли. Она-то вообще есть у Эда. Вы знакомы с Сэфом? – С СЭФ-ом?

Под страшным секретом:
– Он говорил такие вещи, та-ки-е, что мне стало страшно. Я сделала вид, что сплю.

   


35
"Оттепель"
Из подборки «Труд без К»


Зашел Бронька с последними известиями из американских источников:



– В "Тайме" интересная рецензия на "Оттепель" Эренбурга, американское издание. Американцы издали "Оттепель" со специальной целью показать, что жизнь в СС загнулась: скука в настоящем, безразличие к будущему. "Все еще холодно внутри" – так называется статья. Илья Эренбург здорово описывает новых неандертальцев. Ледниковый период коммунизма неизвестно когда растает. Писать правду просто опасно. С тех пор как умер Сталин люди стали мечтать о книгах, чтобы там были живые люди, как у Толстого. Эренбург пишет примитивно. Вот я только не нашел в словаре "Пилтдаун". Что такое Пилтдаун? Или кто? Там говорится так: "повесть написана пилтдаунской прозой". Это, наверно, какой-нибудь старый писатель. Вы не знаете?



Подошли покупатели, Рыбников бросил своего собеседника и стал показывать книги.

– А по фотографии ничего нового нет?

– Нет.

– А когда будет?

– Неизвестно.

– А по микробиологии?

Жизнь в немецком отделе продолжалась.



Да это, конечно, великая книга, только читать ее трудно.
4.3.61

 

 

 


36
ЦИНИКИ ЦЕДЯТ ЦИНАНДАЛИ



Воскресенье – особый день: Мосстрой закрыт. Там в столовой на 2 этаже обычно обедали работники немецкого отдела. Столовая Моссовета – на ремонте. Остаются две возможности провести обеденный перерыв: "Отдых" и "Астория". Девушки из 2-го отдела сегодня пошли в "Асторию". Обед на 3 человек – это не дороже 50 рублей. Один раз в неделю можно себе позволить. Тем более, по такому поводу: у Веры родилась девочка. Девушки из 2-го отдела наткнулись в ресторане на друзей капитана Рыбникова.

Пижон осваивал ресторанную жизнь.

– Не надо делать из ресторана культа, – подражая интонациям Андреева-Долгова сказал капитан Рыбников.

Пижон улыбнулся самодовольной улыбкой:

– Это нужно для развития таланта.

– А мама? А что на это говорит папа?

– А они этого не понимают.

Свиной шницель и сухое вино – пижон был в своей стихии. Вчера он пил виски с Джиласом в "Киеве". Имеется в виду, конечно, книга "Новый класс" в лондонском издании. Сегодня он пьет Цинандали в "Астории". Конечно, это не "Уоллдорф", а пока только просто "Астория", но на данном этапе – историческая необходимость. Мальчишка был из молодых, почти из самых молодых, но ранний. В его широкие и далеко идущие планы входили и притоны Марселя и "Фраскати" в Лондоне и "Уолдорф-Астория" в Нью-Йорке.

Но где-то вдали маячила новая Бериада. Официант-философ молодой Мендоза из ресторана "Астория" через 13 лет тоже станет бандитом-бизнесменом. Сейчас он дремлет на стуле под зеленым шелком портьеры. Ему видится во сне поэт Есенин, работавший наборщиком в Москве

 
   


37
2

1923 года. Это не маскарад, что Мендоза спит. Он в самом деле устал. И в самом деле засыпает на стуле под зеленым шелком портьеры. Но не надо преувеличивать легкомысленности Мендозы. Он не только спит, он мыслит. Через 5 минут он вскочит, не досмотрев до конца свой очередной сон, а свои сны он смотрит, как кино-фильмы. Через 5 минут он будет готов действовать. Но даже и во сне он мыслящий реалист, философ деклассированного пролетариата.
Переварить обилие эмоций за последние 3 дня – это так же трудно, как 3 бифштекса и две бутылки Цинандали.

Мендоза иронически относится к широким кругам пижонов в узких брюках, но капитана Рыбникова уважает. "Поди ты прочь, безумный мальчишка! Где тебе ездить на моем коне!"

В этот день Антонио Мачадо принес домой немецкую книгу "Папиркунде", но память о "Моей жизни с Драйзером" не вдохновила на соавторство, как в переплетной мастерской.

Суровый Мачадо не презирал Бидструпа.

Капитан Рыбников посмотрел на часы и заторопился в магазин.

У стола напротив сидел его старый знакомый Теодор Ойзерман. Именно в этот час ему нужно было запаковать книги, выписанные по счету для Академии Наук. На прилавке лежала пачка книг, привычный жест обматывал шпагат, а глаза то и дело останавливались на чертах лица старого знакомого.

20 лет назад они вместе учились в ИФЛИ.

Теперь они не знакомы.

Он уже доктор наук, моложавый толстяк: апломб, амбиция, котиковая шапка и взгляд никого не узнающего человека. Теодору Ойзерману, человеку, темпераменту и карьере можно только позавидовать.

Капитан Рыбников не улыбнулся. Ему было грустно.

 
   



38
Независимый мыслитель – в рамках ОТ сих и ДО сих. Мерит мыслью абсолютно все и пишет только на заданную тему. Он изучал историю по конспектам товарища Жданова. Он пишет историю философии по указаниям товарища И.Т.Д. и т.п. В этой черепной коробке не может быть загибов. Мысль не прошла через "епистос" и "уебункен" ежовско-сталинской кувырколлегии. Мысль не знала Бериады.

Мысль Теодора Ойзермана никогда не лезла на рожон. Вот почему котиковая шапка мягко венчает заслуженный череп лектора философских наук.

Капитан Рыбников отнес в кладовую запакованные пачки и отправился нервничать в район польского отдела. По указанию администрации там было отведено место для курения.

Сигарета "Памир".

Поиски положительных эмоций – это полбеды. Хуже – проблема: как избежать нервирующих влияний, когда человек – комок нервов, а нервы – измызганные веревки.

На пенсию пора, товарищ капитан!

5.1.58
16.12.57
По улице Горького шел А.Налитухин:

– Что я делал вчера в это время? Сидел в "Праге", пил водку с поляком, поляк с Вовиком читали Джиласа.

Рыбников поддержал разговор:

– Вот это жизнь!

У троллейбуса они расстались.

16.12.57

   


39
 

Колоритную картину праздных людей в трудовой Москве 58 года представлял собой ресторанный зал гостиницы "Националь". Девушки и дамы – это выставка мод и красоты. Мужчины – это веселые шутки и почти пустая болтовня: можно подумать, это их основная специальность. Атмосфера беспечности и беззаботности начинается с того момента, как человек входит в зал, ступая по мягкому ковру. В каком тысячелетии сияют хрусталь фужеры с бледным сухим грузинским вином? С какой целью приходят сюда москвичи и москвички? Посидеть за столиком с иностранцем, переброситься парой анекдотов, немного выпить, много поговорить – как будто почти единственная цель почти всех сидящих за столиками посетителей. Для изучения легкомысленной жизни отдельных людей в суровой, будничной, простоватой и героической Москве налетчику из Европы нет необходимости выходить на улицу из гостиницы "Националь".

26.11.59

 

 
 


40
ЕЩЕ ОДИН ВЕЛИКИЙ КОМБИНАТОР
31.7.59
Высокомерие Песталоцци, заносчивость Налитухина, обаяние Жданова, деловые качества Тамаева, пробивная сила Блинова, преданность Малышева – весь этот клубок запутанных чувств и характеров совершенно не показателен с лубянской точки зрения. Я назвал 6 фамилий, но к доносу не приступил. Все это – НЕ ТО.
Линия "Друзья и враги" в симоновском смысле отсекает всю эту компанию и заставляет задуматься над колоритными фигурами. Что такое колоритная фигура? Вот вам пример из британской современности: Черчилл и вся его семья – колоритная семейка! Вот почему я отсылаю всех любопытных к журналу "Огонек" №23 за 59 год. Эрик Джонстон – вот самая колоритная фигура Америки. Ночная Москва 1958 года знает несколько таких фигур, самая любопытная из них – Рафа Мильман. Я вас сразу же должен познакомить с бандой Виктора Полторацкого. В салоне мадам Виппер в разное время вы смогли бы познакомиться с колоритными фигурами: Тихий Про-Американец, К.К.Критинский, Владимир Вазур. Остановимся на трех. Это не вожди, но личности. Это не властители дум, но законченные типы. Каждый из них – герой нашего времени.

Русскому романисту 2158 года очень легко будет построить авантюрный сюжет на политические темы. У него в руках будут все затасканные темы и непочатый край человеческих документов. Засекреченность материала способна убить литературный талант архивариуса с Лубянки.

 
   


41
2


У меня нет эпических замыслов. Это вы должны иметь в виду, чтобы не было разочарования. Меня интересует лирический герой, а все остальное постольку-поскольку.

Как бы вам это сказать? Пусть вас не отпугнет анти-социальная сущность лирического героя: товарищ Партия и товарищ Народ, товарищ Государство и товарищ Идея – не герои моего романа. Герои не моего романа. Пусть вас не пугает анти-советская сущность колоритных фигур: это скорее подтверждает правоту закономерной уверенности – вашей уверенности, мой читатель, – в торжестве окончательной победы. Глубины чувств непостижимы, душа мечтателя-индивида – для него самого потемки. А мы будем судить о людях по их словам и поступкам.

6 фамилий – это слова, слова, слова. Этого человека интересно послушать, но наблюдать за ним бесполезно. У него нет поступков. Возьмите также плеяду блестящих журналистов: тоже нет действий. У одного из них я видел детально разработанный план – Операция Цезарь – захвата Кремля танками через Боровицкие Ворота. Другой предлагал арестовать весь 20 съезд КПСС и на Лубянке просеять под лозунгом "За Советскую Власть против коммунистов!" Третий вынашивает фантастический заговор против СССР: захватить Н.С.Хрущева и держать до тех пор, пока он не согласится повернуть дышло в обратном направлении – можете себе представить? Эти сюжеты мне напоминают проэкт Берия: о смерти Сталина не сообщать, а на его место посадить Геловани. Артисты – эти грузины! Взрыв мавзолея – минимальная игра воображения. Рассказ о том, как Енукидзе взрывал Храм Христа-Спасителя – их любимый разговорчик. Но где их дела?

Крестоносцы, вожди, солдаты, разведчики, бунтари, революционеры, путчисты, мстители – воображение в черепке!

 
   


42
36
3


Для вас, читателей 2158 года, все это будет банальность. Для меня, современника Москвы 1958 года, все это галерея сейфов лубянских архивов: 58 тысяч папок-томов с надписью по-русски печатными буквами "Хранить вечно". Приблизительное представление может дать английская лексикография. Оксфордский Словарь, 16 томов – сочинения всех антисоветчиков на самих себя и на своих знакомых за 40 лет существования. Двухтомный краткий Оксфордский – это, скажем, то, что будет известно всем 200 лет спустя. "Консайз" – Сокращенный Оксфордский – это то, что в устных рассказах бытует по тюрьмам и лагерям сейчас. "Покит" Карманный Оксфордский носит в себе каждый, кто возвратился оттуда. Все эти виды построены по одному принципу.

У нас есть злые старики – но у нас нет Петэнов и нет Лавалей? – но молодежь пошла еще злее.

"Фонетическая Хрестоматия" – работа на Тихого Про-Американца и вообще на всю эту банду сердитых молодых людей ночной Москвы 1958 года. Условное наклонение: эта банда не обременяет себя знанием языков. Колоритные фигуры все-таки кое-что знают: один рецензирует немецкие книги, другой читает по-французски Франсуазу Саган, третий переводит Джиласа с английского. Но вообще, как правило, типичный пижон выписывает "Пшекруй", но не читает даже по-английски.

Веселых тройка супостатов, я восхищен вашим самочувствием на грани гражданского мужества и почти подвига! Я никогда не скажу вам моего мнения о вас: только средство найти самые яркие краски у злопыхателей. Они всю жизнь – коллекционеры ядовитых слов – собирают все то, что написано при помощи

 
   


43
4

опиума анти-коммунистических чернил, разведенного "слюною бешеной собаки" /Пушкин/. Клевета, как всякое словесное поэтическое искусство, – непереводима: она остается в пределах одного языка. Устные варианты – как французские каламбуры: их можно объяснить, но перевести невозможно. Самые интересные анти-советские анекдоты позволяют себе рассказывать в самом узком кругу только самые крупные коммунисты.
Но нас интересует "Комната в Москве". И 5 имен: Владимир, Андрэ, Сесиль, Чэн и Джоу. Вот с этого мы и начнем. Вы помните Салли? Вы все, конечно, помните.

Вчера в "Комсомольской правде" напечатали продолжение "Медной пуговицы". Оно называется "Чародей обретает прописку" – дело писателя Романовского. Продолжение следует 12 лет спустя.

Еще Один Великий Комбинатор: а вы сомневались в пробивной способности воспитанных Одессой потомков Царя Давида. Московский писатель в Донбассе: особняк, машина, стенографистка, машинистка, шофер, и все это предоставил ему простодушный русак-ротозей на должности председателя совнархоза. Сколько лет ни воспитывай в практическом духе /в человеке надо видеть прежде всего жулика/, а они все продолжают давать маху.

Полное собрание сочинений в 11 томах с 28 дополнениями и приложениями. 43 дня изучал автор и делал выписки из собственных произведений, чтобы потом на суде дать речь: 5 часов болтовни. Рафаил Мильман /он же писатель Романовский/ – колоритная фигурочка!

Кому еще лавры Рафы Мильмана не дают покоя?         31.7.59, пятница.


   


44
ВСЕ ЕЩЕ ХОЛОДНО В РОССИИ


Тайм, 10 октября 1955 г.
Из архива Боба Блэда



Рецензия на книгу Ильи Эренбурга "Оттепель", выпущенную в издательстве Рэгнери с сопроводительной статьей Рассела Кэрка "Смерть искусства".
 

Трудно не быть скучным, когда рассказываешь о скучных вещах. А в России это просто опасно. Вот к чему можно притти из печального опыта Ильи Эренбурга, который обычно ведет в Советском Союзе полнокровный, богатый и счастливый образ жизни: роскошная квартира в Москве, дача за городом, вилла на юге, талантливая жена и свора породистых собак. В своем последнем романе, изданном в прошлом году в России, Эренбург пробалтывается, что жизнь – это кусок скуки и задумывается над тем, стоит ли вообще жить. За это на него набросились его товарищи по литературе и готовы были по-товарищески разодрать его на части. Ему пришлось признать все это ошибкой.

Как мог такой старый воробей, как Эренбург, который получил замечательное письмо от одного читателя-любителя по поводу одной более ранней книги /"С большим удовольствием прочитал ваш роман. И.Сталин."/, совершить такую ошибку? Дело в том, что с тех пор как читатель-любитель И.Сталин умер, люди стали поговаривать о том, что неплохо было бы опять писать романы, в которых есть настоящие живые люди, как у Толстого, например. Новые неандертальцы из "Оттепели" – чиновники, инженеры, государственные артисты – совсем не похожи на людей, но иногда автор заставляет их ломать голову над тем, почему они все-таки не люди.

 
   


45
2


Ледниковый период коммунизма, может быть, когда-нибудь растает. Инженер Савченко видит, например, будущее: "Гигантские тракторы врезываются в степь, потом зерно, масса, потоки зерна... Каждый будет счастлив на такой фабрике. Но есть другие вещи, например, "Гамлет". Вот именно эти самые "другие вещи", которых представляет тут Гамлет – кстати сказать, монархо-фашистский интеллигент-дегенерат – как раз и привели к беде Илью Эренбурга. Сюжет "Оттепели" сводится к одному: блеск и нищета ограниченных болванов, добившихся положения в советском обществе. Останется ли Журавлев со своими некультурными привычками директором завода? Запишет ли когда-нибудь художник Володя что-нибудь подобное своему шедевру "Праздник в колхозе"?

Повесть написана допотопной прозой: примитивно и напыщенно.

Пикантный факт, который может снова навлечь грозу на Эренбурга – книгу в Штатах издал в Чикаго известный своими антисоветскими взглядами издатель Генри Рэгнери: в точности тот тип, какой имеет в виду Эренбург, когда говорит об акулах империализма. Больше того. Акула империализма Генри Рэгнери поручил другой акуле Расселу Кэрку объяснить в сопроводительном очерке, с какой целью он издал эту ужасную дребедень. Причина: эта книга прекрасно показывает, что жизнь "в Революционной Утопии ...сошла на нет: скука в настоящем, безразличие к будущему".

Журнал "Тайм" от 10 октября 1955 года.

   


46
Ах, везде одно и то же!

25.12.59
Мы еще встретимся с вами, синьор!




ПиП

Есть еще более высокая ступень.
Тот накал, на котором слова укладываются в ямбы. Сколько возможностей в том накале! Но он бывает несколько раз в жизни. И неизвестно, чего больше приносит: пользы или вреда. На том накале Антонио Мачадо писал "Еретика" и "Второй апокалипсис". Таганские мелодии. Бутырские напевы. На том накале Асаркан писал сонеты, как Шекспир. Стоит ли овчинка выделки?           25.1.60


ВСЕГДА ЛИ ДОВЕРЯТЬ ВДОХНОВЕНИЮ?

 
 

 

 


47
дубль стр.318
где оставить?
КОСМИЧЕСКАЯ СИМФОНИЯ
КОММУНИСТИЧЕСКАЯ
веселый бред 19.1.60


– Штука прима!

У немцев в Греции в 42 году родилось новое выражение.

У русских в окопах пор Сталинградом дразнили пикирующих бомбардировщиков:

– "Ве-зу! Ве-зу!" Бомбы падают со свистом: "Ком-ммммму-ууууууу?" Разрываются: "ВВам! Ввам! Ввам!"

А теперь, говорят, не будет бомбардировщиков: сняты с вооружения.

Вам

предназначено судьбой под водородный вой

чередовать

любовь

и

бой!    Это есть ваш последний и решит. Б.



– Вам бы там бы...

ямбы...

– Мне бы там бы амба была б.

Голос Левитана из репродуктора:

– Под руководством из Кремля в неандертальской теми летит веселая Земля по Солнечной Системе.

-...и присвоить им звание...

Голос Мефистофеля:

– Строителей космического крематория!

– Конструкторов космического колумбария!    ККК

-...в столице нашей Родины городе Норильске... двадцатью артиллерийскими залпами...

Пурга, хризантемы и одиночество встречали новый 1979 год на заснеженных равнинах Сибири.

Лунатики прибили лозунг к скале, похожей на ГУМ. Маленькие лунатики держали в руках красные флажки и все были в пионерских галстуках. Вдруг Земля вспыхнула фиолетовым пламенем.

Так человечество на Земле покончило самоубийством.
19.1.60

 
 

 

 


48
МЫ ЕЩЕ ВСТРЕТИМСЯ С ВАМИ, СИНЬОР!
25.12.59
Маленькая студентка все время сидела молча, а когда кончились прозаические вариации на темы "Давно разоблаченная морока", вдруг сказала:

– Ах, как это хорошо сказано: "Не обольщусь и языком" и "Мне безразлично, на каком не понимаемой быть встречным".

Хозяйка дома, передержанная девица типа Франсуазы Саган, не очень заботилась о поддержании общего разговора. И хотя сидели за круглым столом, каждый говорил главным образом со своим соседом. В компанию французского землячества попал известный своими итальянскими интересами китайский журналист Барри Дзинь-Дон. Французы предпочитали говорить по-русски. Это им нужно для успешного окончания нового факультета.

Черноволосый юноша сразу взял в штыки Ба Дзинь-Дона:

– И вы пишите об итальянском театре и итальянских актерах, ни разу не видев ни одного спектакля?

– Да, я только читал о них в газетах, которые покупаю ежедневно на Площади Революции.

– И пишете об итальянском театре плохо?

– Да, ничего хорошего в общем я не могу сказать.

Черноволосый взорвался и 5 минут выпаливал каскад французских слов, обращаясь к хозяйке дома. Понятно было только, что он возмущен и не стесняется в выражениях по адресу собеседника, который французского языка не знает. Хозяйка покраснела:

– Вы знаете, он говорит, что это очень нехорошо с вашей стороны.

Удивительная вещь: французы говорят неплохо, слова произносят с ужасным акцентом, но синтаксически строят фразы удивительно правильно.

 
   


49
2


Ба Дзинь-Дон кротко согласился:

– Да, это, конечно, подлость.

Черноволосый с удовольствием ухватился за крепкое слово:

– Подлость!

Но вдруг вспомнил:

– Впрочем, у нас, во Франции, тоже так делают.

Китайский журналист встал на защиту свободной Франции:

– Но у вас есть газеты всех направлений.

Француз махнул рукой:

– Ах, оставьте! Везде одно и то же, везде монополисты. Везде цензура. У вас даже лучше, чем было 10 лет назад, а у нас хуже. Как только страна выходит на арену великих держав, так начинают подкручивать все гайки. И дело не только в коммунистах. Мне вот придется на 20 месяцев в солдаты, а вы думаете я хочу быть солдатом? Я филолог.

– А вы можете вступить в секту, которая по религиозным соображениям запрещает прибегать к оружию.

– Тогда меня посадят в тюрьму. Что хуже?

Китаец улыбнулся:

– Ха!

– Знаете ли вы, что достаточно одному чиновнику в Париже написать бумагу по форме, что я нежелательный человек, ничего не объясняя, как меня вышибут из Московского Университета?

– Но это касается только Москвы, а в пределах свободного мира вы же можете уехать куда угодно, и вам никто слова не скажет.

– Да, но где я для этого достану денег?

– Вы можете их заработать, сотрудничая в газете либерального направления.

– Все равно, я не могу писать так, как хочу. Никто меня печатать не будет.

– Но вы можете сами издать свою книгу.

– А где взять 200 000 франков на издательские расходы? А потом цензурное управление предъявит

 
   


50
3

иск, наложит штраф, и мне придется сесть в тюрьму на 14 месяцев.
– Подумаешь, 14 месяцев! У нас люди сидели по 17 лет и ничего с ними не случилось.

Черноволосый от гнева не мог выговорить слова. Он схватил со стола какой-то кусок и с ожесточением стал жевать. Пить было больше нечего.

– Вы не знаете, что такое французская цензура. Вот сейчас у нас во французском посольстве в Москве лежит новый фильм с Брижитт Бардо. Так я его не могу посмотреть только из-за того, что он не нравится жене французского посла. И его никому не показывают. Вот вам цензура. Вот вам свободная Франция.

– Жена посла, видимо, заботится о моральном облике французского молодого человека в Советском Союзе.

– Да вы ... да вы издеваетесь надо мной!

Ба Дзинь-Дон ответил спокойно:

– Нет, я вам сочувствую.

Беседа пошла по другим каналам.

Ба Дзинь-Дон, кажется, нажил себе еще одного врага.

Когда расходились, черноволосый француз хлопнул китайца по плечу и сказал:

– Ну, чорт с вами, как ваш телефон?

– А у меня нет телефона.

– Ну, как вас можно найти?

– А меня можно всегда найти вечером в кафэ.

– Ладно, чорт с вами, я приду, мы поговорим.

На улице шел снег.

25.12.59
 
   


52


БЗИК         13.2.60


Французы о французской литературе.
Камергерское Водохранилище.
Величие и падение Леонида Лиходеева.
17.2.60

   


53
БЗИК
13.2.60


Я б сложил другой напев под руководством из Кремля в неандертальской теми! А вы?

Поставит все точки над "и". Можно и без абзацев. Как строится абзац? По двум признакам: 1/ пауза: самое интересное в конце предыдущего абзаца и 2/ цитата: самое интересное – в начале этого.

Величие и падение Леонида Лиходеева – тоже на пугачевском принципе: лучше 4 дня пить живую кровь, чем 40 лет питаться падалью. Орел-стервятник /Читайте про фартовую малину, дешевое кафэ, московскую богему в "Ритмах Хэмского образа жизни"/.

Дешевое кафэ, дешевая дружба, дешевый разговор, все дешевое. Одни девочки дорогие: чтобы купить, надо жениться. Лидка Мартова утверждает, что "юн нюи" стоит 150 рублей. Я удивился:

– Так дешево?

– Да, – сказала она со вздохом.

Я не совсем понимаю этот вздох. Чего бы ей вздыхать, а? Но вздох есть вздох.

К.Б.Здок – один из 4 ретроградов /С Ф и П, сказал Ми.: он не упомянул самого главного – К.Б.Здока/ из футбольной команды вдруг воспылал любовью к юмору. К.Невлер пришел домой из "Правды" и стал чертыхаться:

– То требовали юмор с политикой, теперь требуют юмор без политики. Ха!

Никита Бог. вынул из дивана подпольный роман – салон мадам Бог. на улице Горького, вы, конечно, там бывали? – и стал готовить его к печати в виде сатирического романа. "Опасные связи" всю дорогу считали порнографией, теперь оказывается, это тоже сатирический роман. Но одно яичко пришлось все-таки вырезать.

 
   


54
1


Она сказала:

– Они выдохлись, а Лиходеев исписался.

Они – это юмористы вокруг Лиходеева, а она – ну, вы сами знаете кто. Ваша общая знакомая, хозяйка салона, та, которая сказала:

– Вот на этом диване был написан "Золотой теленок"!

Но последняя суббота принесла много смеху в наше чтение вслух. Лучше всех из бригады Лиходеева – Аркадий Аверченко, "Сатирикон". /"Из истории русского юмора"/.

Она сказала:

– Тоже не ахти какой идейный и прогрессивный товарищ, но остроумный человек.

Это она про Леонида Лиходеева.

Лиходеев стал начальством. Он уже не тот молодой поэт, который 10 лет назад собирал стихи для первой книги и штурмовал Гнездниковский переулок. И даже не тот идущий в гору самый популярный в Советском Союзе фельетонист.

– Новый Ильф, – сказал Асаркан, а вы знаете, какой он требовательный и нетерпимый к чужому успеху.

Лолита Марксити – артистка в жизни и злодейка на эстраде. Но если вам скажут, что она работает под итальянку, еврейка из Одессы, плюньте тому в глаза: брешет собака.

И подумать только, Пастернак – это тоже Советская Россия. "Аух их бин Америка". Чья это книга?

Камергерское Водохранилище.

– 200 сухого вина, сок и двойное восточное.

Разделано под орех? Под дуб?

Ощущение взвешенности в пустоте давит почти физически. Поиски положительных прототипов?

Бзик:

– Надо стать классиком мировой литературы, которого изучают после смерти.

Это был удар в нос. Но ответ был спокоен и наполнен внутренней силой:

– Но для этого надо умереть! Я не вижу ничего конструктивного в этом предложении.

Вошел лучший Тибальд Советского Союза –

 
   


55
2

Александр Николаевич Ермолаев. Ему посмотрели в спину.
Автомат – выход. М.Эсам. – красивый мужчина с восточным лицом и западными манерами. Если даже отрезать западные манеры, красивый мужчина остается красивым мужчиной. Злые языки говорят про пороки германских казарм. Говорят: Остап Бендер. Врут сволочи. Сам свидетель, как он любит девушек. Один раз в проезде МХАТ он увидел красивые ноги, так он шел за ними 4 квартала. Все врет Кит Бесс. Ник. Бог. ничего не понимает в автомате. Гертруда Стайн – его личный враг. А "Потерянный роман" – только уловка одной перезрелой около-литературной дамы.

Никаких компромиссов, учил Стриклэнд. Впрочем, он не учил. Он действовал. Учит тот, кто не умеет сам. А он умел. Он жил. Вот почему "Луна и грош" – великий роман. А Ба Дзинь этого не понимает.

– Куда делся Дон? – спрашивает он.

Вот чем озабочен он.

А Дон никуда не девался. А Дон на месте. Как говорят англичане, "И спокойно течет Дон". Я на его месте тоже сидел бы на месте.

Ссучившийся сюжет сумел отравить каплю радости от выброшенного сюжета. Мовэ Сюжэ из притона в Камергерском переулке испортил память о нервном мальчике. И опять зажал, собака-поводырь! Зажал "Столинский маршрут". Не ахти какая потеря, но важен принцип.

Вы послушайте, ЧТО он говорит:

– Если тебе уж так хочется, если ты уж так на этом настаиваешь, я напишу тебе "Войну и мир", ты получишь ее. Вот только переделаю Комбину на Эрику.

Эврика! "Мутная вода" перестала вызывать крики о краже со взломом, но "Анти-Асаркан" зажат "на 2 дня". Он у меня взял его в прошлом году на 3 дня и вот уже второй год держит, собака на сене!

Набережная, букинисты на Сене, копаться в кни-

 
   


56
3

гах, часы, проведенные с удочкой у букинистов Парижа. Вот водохранилище № 1. И рыболовный маршрут № 1. Когда был бы я богатым, я б сложил другой напев.
Что случилось с Язвицкой?

– После автомобильной катастрофы лежит в больнице.

– Что-нибудь серьезное?

– Я об этом не спрашивал. Не советую и тебе.

К вопросу о бзике. Моя жена сказала:

– А ты вечно просишь деньги на такси. Это все равно, что просить деньги на крематорий.

– Ладно, два очка в твою пользу.

А тем временем к Москве подъезжала Агата Кристи. Путь для нее расчищал Тендряков.

Что есть истина? Кусок фрески работы Пикассо для здания ООН на фоне картины Н.Н.Ге через скользкое место из "Мутной воды". /Данный богом мне талант я израсходовал следующим образом: судьба дала огромный куш, не давши больше ни шиша, господи, прости ты мою душу грешную, и даже имени такого не смею громко произнесть/.

В 55 году его обокрал Луи Селин, в 57 году его обокрал Юл. Айтн, в 59 году его обокрал Ба Дзинь. Куда девался Дон? Все всё воруют, один Асаркан ничего не ворует. Никак не научится, потому что. Что ему истина! Ему нужны еще 300 рублей до приезда Агаты Кристи. Эта она спасла Лолиту, говорит Вера Набокова. А кто будет спасать Агату Кристи? Аджубей?

Розовый бзик Джейн Мэнсфилд: у Дианы Дорс все голубое, а у нее все розовое. Розовый Ягуар, розовая рубашка, розовый ум.

– Ну, эту бабу я не перевариваю! Ну просто не могу! – сказала Кэтрин Мэнсфилд.

А некоторые думают, что они сестры. Некоторые утверждают, что Джейн Мэнсфилд тоже цитирует Пастернака:

– Я поле твоего сражения.

Буквальный перевод фамилии на русский язык.

 
   


57
4


Что наговорил Охотник, уехавши, не убив медведя? Он сказал...

Тут следует 25 цитат из "Нью Йорк Таймз".

Вот все, что он мог сказать. Вот все, что он сказал. Вопрос только – кому? Мне он ничего такого не говорил. И Асаркану тоже. Это я говорю специально для вас. Чтобы вы заранее знали, у кого спрашивать, а у кого не нужно.

Детский садик для вундеркиндов.

Вкратце – в хромокатопрических красках /эти краски украдены у Альтова и Скворцова/ – изложена история человечества за последний миллион лет. Девицы должны быть разделены в терминах нео-тумбурурной теории: это только справедливо. Здорово и модернисто. Все написанное состоит из слов: расставишь их так – получится "Война и мир", расставишь иначе – получится ...

А что именно? Мораль журнала "Знание – сила": нечего по разным Джойсам выкомаривать, ежели лучше всех пишет Аджубей. Хемингуэй? На этом можно было бы и закончить раздумье на тему: халтура, макулатура, литература. Но не надо забывать о бзике.

Сила! Блеск! А.Стругацкий. Б.Стругацкий. В.Стругацкий. Г.Стругацкий. Сколько их, куда их гонит? Братья-фантасты смело штурмуют жанр фантастического рассказа и кассу журнала "Знание – сила". Спонтанный рефлекс! Забытый эксперимент! Частные предложения! Эмбриомеханика! Блеск. Сссила! Братья идут нехожеными путями? Вы называете это нехожеными путями? Я называю это – последнюю вчера фартовую малину закрыли филера.

Малина в Камергерском переулке тревожит чье-то воображение. Детский садик для вундеркиндов, колледж имени Песталоцци. Мой Друг Колька.

Я подсмотрел глаза печальнее коровьих.

 
   


58
5

Два заклятых друга, два закадычных врага – Крест и Маузер – встретились за чашкой кофе по-восточному, Это была беседа. Это был сговор. Почти заговор. Каждый из них слуга двух господ, и они говорили, как Три Мушкетера. У каждого из них в кармане не пистолет, а магнитофон: то есть более надежное оружие. В разгар беседы раздается щелк.
– Это у меня сработал или у вас?

Кто сказал, что атомное ядро – не источник, а кладбище энергии?

"Мэссиз энд Ай". /Телефункен/.

– Надо уметь дерзать, – сказал Хемингуэй для советской молодежи.

Вас интересует палитра синьора Борелли? Если вы это серьезно, зайдите в "Националь": чем сможем – поможем. Хотите кофе и демократию по-турецки, заходите в "Артистическое". Не хотите – как хотите. И мне агитпроп в зубах навяз. И вам бы удар в нос. Вам бы там бы ямбы кто-то прочитал. Вам ба там ба полегчало баб. Мне бы там бы амба была б.




Прислушайтесь, за соседним столиком интересный разговор.

– Франсуаза Саган?

– Пижонка! Девчонка!

– "Вы любите Брамса?"

– Плохо, как все остальное.

– Жюль Ромэн?

– Нет колдовства, не видно, как сделано.

– Андре Моруа?

– А? Академик: все, что ни скажут, все напишет. Одна книга, правда, хорошая: "Дизраэли".

– Жионо?

– Нно!

– Жироду?

– Ху-ху! Дайте другую еду. Кто же ест Жироду?

Заржали.

 
   


59
6


Вошел Коржавин. Ему кивнули. Разговор продолжался.

– Но кого же вы назовете?

– Кого же, кроме Камю? Камю, один Камю.

– И это французская литература?

– Есть еще Перифит, Рожэ Перифит, пишет антипапские книги. Сегодня он пишет против папы, завтра против педерастов, сначала они анти-папские, а в конце они анти...

– Простите, что перебил. Вчера в "Паэза": весь день снимали Перифита и двух следовавших за ним папских агента. В кадр попадал то один, то оба, то все вместе.

– Веркор?

– Ну что – Веркор? Одно "Молчание моря".

– Луи Селин?

– Да. Селин – это хорошо.

– Марсель Пруст?

– Почтительно снимаем шляпу.

– Но не читаете? А что вы читаете?

– "Доктора Живаго".

– Ну, и как?

– Пас-тер-нак!!

– Что именно?

– Стихи доктора Живаго, такие понятные и такие хорошие. Актуальные. "Прощайте, годы безвременщины".

– И все?

– А еще: "Не обольщусь и языком".

– Ага. Только это ни фига не Пастернак. Это Марина Цветаева.

– Все равно хорошо.

Вошел сын Микояна.

– Пару восточного, сок и хруст.

– Вы имеете в виду хворост?

Жизнь продолжалась.



Мы остановились на бзике. Зачем придираться? Все это – бзик или к вопросу о бзике.

 
   


60
7


Раздался хмык.

Автомат действовал. Автомат вклинивался, записывал, покорял. Тут нехватало только Гертруды Стайн. Хемингуэй сидел, Ремарк сидел, Хаксли будет сидеть, Кафка уже кончился.

Человек с восточным лицом и западными манерами танцует "Автомат". Трое ребят пришли со своим магнитофоном. Кофейная машина встречается презрительным отказом. Давайте в турках. Турки в ходу. Кофе по-турецки, коньяк по-французски, котлеты по-киевски, демократия по-американски.

Пей, выдра, пей! Это последняя чашка кофе в твоей жизни.

В углу сидел сексот и спокойно, сосредоточенно жевал ветчину. Все в сборе. Никуда ненадо бежать. Зарплата идет, детишкам на молочишко. Майор Павличенко завтра будет доволен.




Мы уклонились от бзика.

Они говорят, они смеются, они довольны, а я сижу печальный и одинокий. Мы играли вам на свирели, а вы не плясали. Мы пели вам печальные песни, а вы не рыдали. Хорошо Хемингуэю. Три романа в сейфе Национального Банка. А вам хуже?? А у вас три романа в сейфе на Лубянке. На Лубянке, как в Национальном Банке. "Хранить вечно". Ничто не пропадает. За исключением того, что сжигают.

Почему вдруг одесские мелодии?

– Я с детства был испорченный ребенок, на папу и на маму не похож: я женщин обожал еще с пеленок, ах, Жора, подержи мой макинтош!

Или вдруг:

– Когда задрипанный философ ложится с книгой на диван, он утешение находит у Джойса, Кафки и Саган.

Всякого жита по лопате.

 
   


61
8


Вошла девушка, красивая, как Брижитт Бардо.

Увы, это героиня Ремарка.

– Запишите, что я вздохнул и собираюсь подохнуть!

После четвертой чашки кофе вундеркинды начинают хамить.

– Я сейчас тебе выдам, все равно я об этом никогда не напишу. Разговор по телефону. "Что вы делаете сейчас". "Я уже вздохнул и собираюсь посмотреть на все сквозь пальцы. Я уже одета. Я могу махнуть на все рукой".

Хмык.

– Для шпионов: если все сигареты докурены до конца, значит был Александр Асаркан.

– Я все могу, но ничего не хочу.

Вот видите: уже появился пессимизм. Упадочничество. Декаданс. Как только кончаются у человека деньги, так начинается декаданс.

– Все, Александр Скерцович, заверчено давно.

– Брось, Александр Герцович, чего там, все равно.

– И все равно. И всех равнее... всех роднее – ...

– Но если по дороге куст, особенно рябина....................
Так переходят государственную границу социалистического реализма в свободное от основных занятий время молодые приспособленные люди. А вы говорите – бзик.

Я знаю человека, который с любой книгой может проделать маленькую операцию, и от книги ничего не останется. Остатки – труп когда-то живой вещи – можно выбросить в мусоропровод. Еще раз к вопросу о взрывчатых гнездах. Взрывчатые гнезда – украдено у Пастернака – это то, что делает книгу книгой. Выбросьте их, и читать будет неинтересно. И получится жвачка. А был корм. Не в коня, но корм.

 
   


62
9


Что есть истина? Как называется такой стиль? К вопросу о жанре. Каким стилем он плывет? Человека швырнуло в воду, он плывет, а не пошел на дно, ну и радоваться надо: спасибо, что не утонул. А тут ходят всякие и спрашивают: а каким стилем он плывет? Что это за стиль? Брасс? Кролль? Баттерфляй? Нет, это не брасс. Это не настоящий брасс. Нет, это не кролль. Нет, это не баттерфляй. И вообще это еще нельзя назвать плаванием.

Старик Гете сказал о своем капризном критике:

– Бейте его на смерть, собаку: это рецензент!

Тоже не ахти какой был идейный человек, а писал, говорят, неплохо.

Требуется Аркадий Аверченко – фелдфебеля в Вольтеры – для сотрудничества в отделе "Юмор по субботам" на должность пом.зам. главного экскурсовода "Лиходеевской Газеты". Здорово пишут в Литературке, прямо "Сатирикон", и лучше всех покойник Аверченко.

Крокодил вздыхал о вечернем кафэ. Заходите в "Артистическое". Останетесь довольны. Правда, тут вы не встретите Твардовского. Тот пьет дома. Не увидите Лиходеева. Тот – я не знаю где. И с кем. Но немцы и тут не растерялись. Они придумали кафэ для чтения вслух. Сидит такая Лидка Мартова. В сумочке у ней все телефоны всех работников КГБ, заинтересованных в знакомстве с ней. А на эстраде автомат. А за столиком поэты. А там вон дальше – видите – сидит мрачный юморист. А вот еще свободный столик. Сюда мы посадим Джойса, сюда Хемингуэя, а тут мы сядем. А для равновесия пригласим Веру Панову. Она хорошая.

В Банку С Червями по поручению Аджубея пришел Ю.Иващенко, редактор, ответственный за "Мир интеллигентного человека". Нехватает только ГВП.

 
   


63
10


Ну, вот видите, что получается из бзика?

Я ведь собирался говорить о пародистах из бригады Лиходеева, а наговорил бог знает чего. Ух, как они мне все надоели! Никита Бог. со своим сатирическим романом. И Никита Не-Бог со своим бог знает чем. И М.Эдель со своими не-этическими поступками. И Леонид Лиходеев со своей репутацией "очень хороший человек" и "второй Ильф". И З.Паперный со своей женой – мы когда-то вместе ходили в один детский садик для вундеркиндов – далекие, милые были – он еще назывался ИФЛИ. Миф ли?

Когда я вижу Кассандру рядом с Аджубеем, мне хочется плакать.

Литератор нашего века, делец, энергичный и элегантный – ну, конечно, идейный само собой. Вы не видели энергичного денди с партбилетом в кармане? Посмотрите, вот идет он. Поэт, мастак, энтузиаст. Артист, юморист, авантюрист. Самой высокой и чистой марки. Вам этого мало? Посмотрите на Леонида Лиходеева.

Величие и падение Леонида Лиходеева – это тема, но при чем тут БЗИК?

13.2.60
16.2.60
Пост-скриптум.

Мадам Бог. с удовольствием цитирует Нору Джойс:

– Что я думаю об Андрэ Жиде? Видите ли, когда твой муж – величайший писатель мира, ты как-то перестаешь замечать всех остальных, ты просто не помнишь маленьких писателей.

Никита Бог. ворочался под одеялом и не мог заснуть. Жена читала последний фельетон Леонида Лиходеева. Он проснулся от смеха. С его женой случилась истерика.

– Это самое остроумное, что я когда-либо читала. "Благие оскорбления". Это выше всех Ильфов и Петровых, вместе взятых.

– Ты мне дашь сегодня спать?

 
   


64
11


Покой нам только снится. Нет покоя.

– Нет, он остроумный человек!

Она хохотала до слез.

Лавры Леонида Лиходеева не дают ему спать.

Слово – полководец человечьей силы. А что сказал Аджубей? Бей его, я его знаю! Пей, выдра, пей! Мы живем на пороховой бочке – и вооруженная планета встала на скрещении дорог – весь земной пар – одна бочка. Дрызг! И останется один костер на могиле "Неизвестному Участковому" /украдено у Лиходеева/.

Идея лиходея Аджубея. Дадут ли мне сегодня спать или нет?
16.2.60

Кто-то за соседним столиком:

– Был бы Зверев у руля, он завтра же ввел бы золотой рубль.

– Ну, кому нужен золотой рубль? Золото, серебро – какая разница? Кто вздыхает о НЭПе? Одно старичье. А вот о "Сатириконе" вздыхает даже Леонид Лиходеев.

Бзик.                17.2.60

 
   


65

Тов. Р.П. – не всегда тот человек, которому удобно все рассказать: он слишком много знает.     25.1.60

Лючия БОЗЭ умерла от "Смерти велосипедиста".

РИТМЫ ХЕМИНГУЭЕВСКОГО ОБРАЗА ЖИЗНИ

Ремингтон Портэбл – конфидент у конспиратора.      25.1.60

 

 

 



66
ФРАСКАТТИ, 6 ЧАСОВ ВЕЧЕРА ПОСЛЕ ВОЙНЫ


28.12.59
Черчилл и Асаркан, Александр Раскин и Джеймз Джойс – они работают на разной волне: одновременный прием исключается.

Остап Бендер, накопив материальных ценностей, приступил к накоплению духовных. Кит Вундеркинд действует наоборот. Забавные ребята! "Последнее убежище" обесценивает опыт Эренбурга: гора поката, усмешка заменяет гранату. Все куда-то бегут, все от чего-то убегают. А я знаю одно: от себя никуда ни уйдешь. Пожизненное заключение в пределах собственных возможностей. Но у них есть капитал – молодость, расцвет непочатых сил, он зовет к неведомым пределам. Они вундеркинды, они уверены, что в запасе у них вечность.

Блаженны не ставящие перед собой фантастических задач. Ибо за ними царствие земное.

Чтобы возвратить юность, он готов на все, только не на утреннюю гимнастику, только не на раннее вставание.

"Возвращение Василия Бортникова" отрицает "Приключения Финнегана". Что-нибудь одно: или копать червей или бегать за итальянскими газетами. Кого интересует отсутствие угрызений совести? Мир стоит перед тобой, как цитадель, и ты должен взять крепость или подохнуть у ее стен.

Кит Вундеркинд тоже отличается наивным задором петуха, который научился кукарекать. Воображение в черепке рисует королевское рукопожатие. Этого именно ему нехватает – Нобелевской премии. Ну, так он уверен, что ее получит. И каждый почему-то представляет собственную старость не иначе, как в виде кафедры Колумбийского университета.

Забавно знать, что мертвецу дано рождать бушующее жизнью слово.        28.12.59


   


67
НЕДОТЫКОМКА
/Кафкист № 1 ?/           13.3.60


Африканская журналистка принесла в сумочке пост-кафкизм. Это он печатал на той машинке, что с двумя каретками. Кто он? А кто его знает! Написано: А.Кондратов. А кто это такой, надо спросить у нее, у африканской журналистки.

Чтение кафкиста шло под репортаж полковника Лоу для "Франс Суар".

И чей-нибудь уж близок час.

Разговор в такси. Может, не будет? Нет, что вы! Неееет, не надейтесь. Машинка заверчена давно. Все сработает автоматически. Не с нас началось. Но с нами кончится? Один человек – это видимость, что от него что-то зависит. Не будет этого, так будет другой. Машинка сработает и БЕЗ. 80 квадратных миль – это Садовое Кольцо. Ничего живого. 10 километров на 10 – размеры гроба. 40 километров по периметру. Веселенький кошмар. Ввввввам! Вам, вам! Ну и что же? ХА-ха-ха!

Вот именно, ничего не остается, как ха-ха-ха.

Полковник Лоу популяризирует идею Эйч-Бом.

Сразу же в ход идут орфики. На них поднимается спрос. Антонио Мачадо, держите выше нос! То прежний голос мой провидческий звучал нетронутый распадом. Пускай под ядерный распад в Москве проходит лето. Атомную мощь шизофрении вам не разместить в стенах Потешной. Век 20-й в апогее: ношу ножик в сапоге я. Под руководством из Кремля в неандертальской теми летит веселая Земля по Солнечной Системе. Юмористы всех стран, соединяйтесь!

И я начинаю читать Мою Молитву.

Вот тут и заговорил товарищ М.Е.Фистоф. /он же А.Кондратов/.

"Будильник" /Памяти А.П.Чехова/.

Крракккц! Переломил. Резать руку было странно и неприлично. Теплым и мокрым ртом. Соседка.

 
   


68
2


Почувствовал странное. Его высасывали, жадно, до конца. Иййи! По ногам прошла тоскливая судорога. Тихо думал: пол-люция. По-лиция.

Властно. Почти что властно. Мы пойдем на охоту и будем ходить. Стрелять почти не будем – не в кого стрелять. Убить птицу. Убить медведя. Охотник уехал, не убив медведя. Полковник прилетел и улетел. Вернемся – выпьем маленькую, сообразим на двоих.

– Отпустить? Куда вы? Может, желаете сходить в туалет? Еще успеете!

Было бы лучше, если булькнул – но и так, вполне хорошо. Не зря. Убийство не опасней насморка – теперь не просплю – будильник.

"При пожаре звонить 01 /Посвящается Е.С./"

Они служили и враждовали, они ходили в баню и на войну. Порой они пели – утверждали, что строим счастье – так писали в газетах. Я сидел в сундуке. Иногда менялись вазочки, иногда портрет вождя.

Два сундука – слишком много для счастья. Счастье всегда в сундуке. Оно прячется от мира. Мир всегда несчастен, непонятен и жесток. Темнота проникла в комнату, предметы проглочены ею. Так знакомые за 20 лет. Лишь запах гари все сильнее.

"Здравствуй, Ад!"

Ад – это место, откуда не вырваться. Из ада не убегают. Я живу в аду. Зачем он спрашивает "зачем"? Никто не знает, зачем у Бухенвальда дети, у Валентины триппер, у Паустовского рак. Зачем просыпаться в 8!? Зачем спрашивать ЗАЧЕМ?

Нужно! Кому? Это совсем не нужно знать кому. Никто ни кому не нужен. Себе? Тем более. Нужно только то, чтобы было нужно.

Ночью не спится, тикает будильник, время уходит, мои дни, мои минуты. Из ада не вырваться. Звонок в 8. Я просыпаюсь. Здравствуй, АД!

 
   


69
3

Дальше идут стихи.
Сборник стихов называется "Лучший способ самоубийства".

Я хочу в сумасшедший дом – к моложавым простым идиотам. Где не надо лягать и лгать.

Был мир действительно хорош. Сидели в камерах бандиты. А что Магомет? Магомета нет. Нет Магомета и – есть клозет. Задавили на улице гадину

Задавили на улице гадину, а он ведь любил родину, и жену и семью и пиво, и на книжке деньги копил. Пускай примут худощавые муравьи в рабочих неуклюжих рукавицах. Вселенная одинока: постель и кровать. Одиноки все – все – даже двое. Это только один и один.

Отчаянье, что дважды два один.

Лучший способ самоубийства – жить.

Выхода нет – и это выход. А жить-то надо. Надо жить. Жевать, смеяться и служить. Ходить в кино, одевать пальто, о чем-то говорить: НЕ ТО!

Когда меня расстреливать будет сержант с лицом худощавой свиньи, все так же на улице будут люди, простые граждане, все свои. Выстрел будет глух или громок /не знаю, в затылок или в лицо/, кто-то из граждан свернет в переулок, кто-то из граждан увидит сон. Кто-то родит, умрет покойник, стихи сочинят про цветущий сад. Ад без котлов. Без чертей. Спокойный человеческий вечный ад. Когда я увижу – из ада не вырваться, живым из ада не убежать – я выйду, выйду – я – выйду на улицу с улыбкой ближнего убивать. За что? За все! Кого? Да любого! Каждый из граждан будет хорош. В любую спину легко и любовно войдет отточенный тихий нож. Конечно, потом меня арестуют, будут судить и будет суд, пришьют статью – 136-ую – и буду я ковырять в носу.

Самый лучший подарок – труп /подарок ко дню рожденья/. 13.3.60

Ну, как вам нравится НЕДОТЫКОМКА?

 
   


70
ДИ + ХОЖ                мне скучно, Бесс!
12.2.60


БАНКА С ЧЕРВЯМИ


Такая пустота, будто попал в банку с червями.
А черви, когда в банке, свиваются в клубок. Их
тяготит одиночество. Им нужен коллектив. Клубок
обреченных и неприкаянных. Один из червей в банке
думает: как бы мне стать рыболовом? Или, в крайнем
случае, рыбой. Рыбой, конечно, в воде.
29.1.60


Но одно всегда ясно – и в этом смысл – мне лично из этого ничего не надо. Мне это ни к чему.
Но вот что плохо: банка с червями отбивает охоту читать Джойса. Это просто катастрофа.




Взять наугад 10 страниц из Хемингуэя, и это будет все, что можно о них сказать.
Но в сумочке они хранят Ремарка. Главным образом Ремарка "Триумфальной арки".
Отчаяние, любовь и неприкаянность. И ощущение запаха гари. Будто печи Освенцима на горизонте. И мало денег. Всегда нехватает денег. И главное устремление: урвать. Урвать у жизни кусок радости, урвать сегодня, а что будет завтра – нам это все равно.           29.1.60

Кролики с глазами пьяниц, и все какие-то малолетние, и чем дальше, тем все мельче и мельче. Мельчает зверье!

Да скука – вот беда, мой друг.

Мне скучно, Бесс!


   


71
ПЯТОЕ КОЛЕСО


29.3.60


Только потом становится ясно. Через месяц, через год. 10 лет спустя. 20 лет спустя. Но мы же договорились, что самое интересное – это 50 лет спустя. Год от Р.Х. 2002-й. Фырк! Она делала из него Христа, а он хотел быть Анти-Христом. Это, в общем, не так смешно, как правда. Достоевский не даром. Не даром, не даром она с гусаром. И принцип огораживания – тоже всерьез. И все остальное. Но все это выяснится только 20 лет спустя, теперь можно только догадываться.    29.3.60

А почему ящики не трогать? А когда же традиционные тетради? А формат ин-октаво? А почему такое пренебрежение чужим текстом? Может быть, именно тут собака зарыта. Но тогда – о! Все это имеет значение только терапевтическое. Все, что помогает жить. Тянуть эту лямку, которая называется – жизнь. 1000 слов в день по рецепту Бернарда Шоу. Или 2000 слов через день, 8 листов. А что из этого выйдет – это станет ясно через месяц, через год. Чем продолжительней молчанье, тем удивительнее речь. Речь – голова с плеч.

Она у меня эмансипэ: все у нее дураки, она одна умная. Ух, пустил бы я пух из этого синьора, если бы объявил войну. Это, конечно, неизбежно, но чем кончается война с собой? Дайджест к бутылке – как всегда, совсем не дайджест, но задача выполнена. Десятилетие есть десятилетие, что и требовалось доказать. К таланту нужно относиться бережно, – прочитал я вчера в "Коммунисте". Удивился, но не улыбнулся. Это по поводу Веры Пановой и Виктора Некрасова. Если бы он прочитал это в "Паэза сэра", он бы дико позавидовал. Ах, если бы все было так просто! "Анти-А" можно построить на одних донских письмах, учитывая, что автор был только одним из 25 корреспондентов. Одним из 25 адресатов.




15 минут у АТТ в «НМ» 4.3.61
Роман наз. «Принуждение»

Утомит. чтиво.
Но интер.
Тяжело читателю, НО книга для меня
Материалы для великол. романа, но кто будет писать Р?

17 лет работы над «Пробужде.»

21.9.59
23 [две премии стр.14]

 

 

 


72
2


А для равновесия скепсис. Этому учил еще Юлиус Фучик. А они фыркают. А они морщатся. Но Евангелие читают на полном серьезе. Я недооценивал юмористические возможности. "Он святой? А как он преодолевает пол?"

Все вопросы решаются дракой. Заткнуть рот – и вопрос исчерпан. Почему они, как жупела, боятся слова – диалектика? Что такое жупел – никто уже не помнит, но всем ясно. Потому что путают с софистикой. Диалектически: и да и нет. Потому что негативисты? Но ведь негативист рано или поздно наскакивает на негативиста. И что же? Ах, он приходит в отчаяние. Но где же он был раньше? Конечно, в спорте нельзя быть диалектиком: важно положить противника на лопатки. Но жизнь не ограничивается спортом.

Читатель романов, писатель писем, но главное говорун. Ему нужно все сказать, чтобы в данный миг почувствовать себя на высоте положения. Жорка Блямба в Абрамцево: он будет смотреть на эту сосну высокомерно, хотя для этого ему нужно задирать голову. Новый канкан – письмо в город Хадеевбург – меня уж не бесит. Я понимаю: чтобы купить, надо продать. Грустно, конечно, но что поделаешь? Писатель писем без адреса – это милостию божией. Это надо ценить. Кто нас будет ценить, если мы сами себя ценить не будем? Ну что ж, резвитесь, милые и молодейте телом. Я бы на 10 лет далеко от Москвы, чтобы получать такие письма, – сказал Никита Бесс. Коридор в "Советском писателе". Там, где Саша Тарасов увидел корриду. 29.3.60

А Сало Флор всегда писал, как Сало Флор.

Как бы это ввести в русло? Он сказал, она сказала, а он на это сказал, а она на это сказала. Это же и начало и конец всех этих маленьких романов. Интересно, как пошла потом Моя Жизнь С Драйзером. Очень серьезная особа. Слишком. Ко всему. И эта серьезность заражает. И куда девается чувство юмора у юмористов!

 
   


73
3

Это хорошо вспомнить через месяц, через год. А тогда прямо хоть плачь. Так тебе и нужно, гад, – захлебывался от смеха Александр Бухенвальд. Небось не очень бы смеялся, если бы довелось общнуться с Никитой Бесс. Куда исчезла Лена Росс?
Сколько томов, столько и Чеховых. А они думают, что Чехов один. Я люблю всего Чехова, – кричит Брокгауз Ефронов. Вы когда-нибудь видели человека, который бы не сказал: я люблю всего Пушкина. Такая любовь. Одна только Мари-Элен согласилась: все – это значит ничего. Ну, так на то французское воспитание. Что такое "Доктор Фаустус". Еще один "Успех" или еще один "Фауст"? Ни то и ни другое. Чужая радость.

Всю жизнь проведешь за составлением таблицы умножения, а жить потом будет уже некогда. А Гертруда Стайн – это не приемы, это кусок жизни, это мы с вами. А Иван Кашкин скорее плут, чем дурак. Ого. Это как эпитафия Рандолла Джарелла "На смерть стрелка у турельного пулемета аэроплана". Коротко и ясно. Или наоборот. Очень некоротко и очень неясно. Но все равно великолепно.

23 декабря 1959 года по улице Кропоткина в Москве шла метелица и худое, желтое, с острым подозрительным взглядом лицо человека в шубе и шапке. В соседней кабине по телефону худое лицо кому-то говорило:

– Если вам нужно что-нибудь, построение образа или речевые характеристики, я могу помочь. Я закончил одну книгу и вторую пока не пишу. Я сам не знаю, но в разговоре иногда находится, так всегда бывает, кто-то что-то скажет, и вдруг приходишь к важному выводу.

Живут на свете специалисты, им не завидовать я могу ли?

 
   


74
4


Так тебя обставит любой студент 4-го курса.

Какая же свирепость рождается от такой позиции. Ну, как сказать несказанное? Милый мой, когда я пишу, я тешу себя надеждой, что до меня никто об этом так не говорил. А что бы еще заставило человека пойти добровольно на каторжные работы? Но это только одна сторона дела. Высокомерие. Кривая японская сосна.

Завидная неозабоченность. Мне бы ваши заботы, господин учитель.

Он работает на книгу. Этот человек не собеседник. Никаких разговоров с ним. Остановитесь, виконт. Собака! Трое за одним столиком, не считая собаки. Не считая! В Пекине сотнями швырял. Не считая.

Куда исчез автор "Десяти окон"? До самого твоего письма у меня не останется других мыслей, кроме как об не спать по ночам, об думать о тебе и об ни о чем больше. 10.11.57

Эти люди предидущего поколения удивительно неконтактны. Имя громкое, а человек скучный. Поговорить можно только о кактусах. А вы бы хотели, чтоб каждый так и раскрывался перед вами, перед первым встречным? Так бывает только в романах Достоевского. Ты смотри, как нарочно: от одного не отвяжешься, другого не дозвонишься. Люди умеют беречь свою энергию. Как в романе у Гамсуна: он хочет, она не хочет, она хочет, он не хочет. Много вы понимаете в чужих романах.

Конец клуба взаимных восторгов – куча непровеянного зерна. Кафка в руках Новацкого становится тараном. А вот теперь, когда нет Новацкого, скучно без Новацкого. Гибель Пижона Из Гостиницы Эклер. А "Мудрость чудака" – это интересно? Как "Гойя"? Чтобы читать дю Гара, надо лечь в больницу. И кто-то камень положил в ее протянутую руку. Благодать.

 
   


75
5


У этого визита был неожиданный поворот. Возвращение к ситуации Пижона. Но не только. Работать на плантатора – не то, работать на деньги – не то, работать на себя – ну, это уж совсем не то. Так что же тогда – ТО? Вот почему начинает маячить у нас перед глазами великий комбинатор. Радости плотничьего ремесла? Нет. Тот простой вывод: раз все не то, так лучше уж прощаться. А он давно прощается, только его никто не покупает. Неправда. А Буонаротти? Иль это сказка? Опять итти туда же. К чужим шатрам итти просить свой хлеб. И параллельный текст – только средство. Выключиться. Чтобы потом включиться. Со страшной силой. Давление на кончике иглы.

Уна рагацца пер лэстатэ. Вадо ин КанадА ма вольо рестарэ итальяна /Джина, март 60 г./

Никогда не бери конфет от незнакомого дяди. 400 ударов. Слишком молоды для любви. Подушка уж горяча с обеих сторон. Не знаю, нужно ли. Писать стихи так, будто это молитва. А может только такие стихи и есть стихи? Я боюсь того сыча, для чего он вышит? А мы живем торжественно и трудно. Что ты бродишь неприкаянный, что глядишь ты не дыша? По мне в стихах все быть должно некстати, не так, как у людей. Я тебя в твоей не знала славе. Какой ценой купил он право, возможность или благодать. Россия Достоевского. Россия Пастернака. И он начинает ловить себя на том, что даже "Золотой фургон" он воспринимает не через "Интервенцию" и ненаписанный роман Ильфа, а через мир романа о докторе. Стихотворения Анны Ахматовой под общей редакцией А.А.Суркова. "Мертвые души" Гоголя под редакцией Собакевича. Или Полное собрание сочинений Чехова под общей редакцией Унтера Пришибеева.   29.3.60

Артель писателей КРУГ, 1928 год. У нас и за рубежом. Д.Горбов, литератур. очерки. Про Эренбурга интересно.

 
   


76
6

Роман Алданова "Чортов мост", дневник Цветаевой "Мои службы". Но сплетница она, говорит Горбов, первоклассная. Арцыбашев умер в 1922 в Варшаве. Бунин. Роман Зайцева "Золотой узор". Точно известно, на какой скамейке Никитского Бульвара в Москве сидели герои. Романы Мережковского. Трилогия исторических романов Алданова "Мыслитель". В журнале "Версты" на 25% Ремизова 10% Бабеля и 65% Артема Веселого. Стихи – на 25% Цветаевой 25% Есенина и 50% Сельвинского с Пастернаком. "Поэма горы" – редкой силы. Но как человек, она не растет. А где же "Крысолов"? Мы можем пренебречь политическими взглядами Цветаевой. Контр-революционность их не слишком нас интересует. Вот как писали в 1928 году. Техника таких писателей, как Всеволод Иванов, Замятин, Леонид Леонов, Бабель пользуется ремизовскими достижениями. Питается, а не пользуется.
Илья Эренбург и современность, стр.79-99

Попрежнему Эренбург бродит в чаще своих космополитических парадоксов /стр.207/. Много чуждого нам заключено в произведениях талантливого Булгакова. Каждый из них в отдельности молод, дерзок и жив, все вместе они дряхлее средневековых соборов. /Эренбург/. Великий Инквизитор вне легенды предпочитает писать декреты о национализации мелкого скота, нежели читать стихи Пушкина, от которых честно засыпает. /"Хулио Хуренито"/. А по вопросам поэзии и театров – к Анатолию Василичу. Добродушный дядя 5 лет назад в Париже был его соседом в кафэ. Прощайте, друзья мои! Берегите свое здоровье! С трупом моим не возитесь! Еще кушайте в Москве простоквашу, этот ненормированный продукт и очень рекомендуется для бессмертия /"Хулио Хуренито"/. Еще знаю, что для этого надо торопить неизбежную стрелку событий, войн, революций, нашего нелюбого мне дня. /"Хулио Хуренито"/. Я знаю, что много цепей разного металла и формы, но все они цепи, и ни к одной из них не протянется


   


77
7

моя слабая рука. /"Хулио Хуренито", стр.270/. За период 21-23 годы Эренбург дал 4 романа: "Хулио Хуренито", "Жизнь и гибель Николая Курбова", "Трест Д.Е." и "Любовь Жанны Ней". И 19 новелл. Представитель артистической богемы, русский писатель в Париже Илья Эренбург. Жил в особняке на тихой улице Сен-Пер, облюбованной антикварами и букинистами. Весь день сидел в кабинете, кутая ноги в плюшевый плед, и писал. Он знал, что скоро умрет, и поэтому спешил. Он хотел закончить еще одну книгу. Мои книги не увидят света, век двадцатый!
Охотники за простофилями. "Ридерз дайджест" не советует смотреть потемкинские деревни. Кто желает понять коммунизм, должен итти в библиотеку. Не за чем для этого ехать в Россию. Собаки, потому что. Искусство дезинформации, тираж 17 000 000 экземпляров. Все вы – потерянное поколение, – сказала Гертруда Стайн, и Хемингуэй поставил это эпиграфом к "Фиэсте".

Кончено. Хватит с меня фиэст.

А я так и не знаю, как ты ко всему этому относишься, – сказал Антонио Мачадо, но, как всегда, ему было гораздо интереснее самому говорить, чем слушать. Прощай, оружие! Купил себе липу и вот с такою-то подготовкой он встретил 17-й год. Мост на реке Квай. На реке Кави? Приехала парижанка. Китайские журналисты взволнованы. Искушение. Комическая бомба. Золотые ночи. Закон есть закон. Адюльтер. Голые, как их создал бог. Девушка греха. Когда зверь воет. Вызов. Дикарь-ветер. День гнева. Нахал. Венеция, луна и ты. Его карьера начиналась так. Но о чем же шелестят театральные афиши? О великий лицедей! Клуб великих лицедеев, председатель Ким Хадеев. А как же Леонид Лиходеев?

Так же, как и Леонид Мартынов. Но не так же, как Леонид Леонов. Всего не в силах даже перечесть я. Что ты об этом скажешь, современник? Что ты напишешь, собутыльник?



Собутыльни. из «Совре.»

 
   


78
8


Не надо возвращаться к первой странице. Ведь ты же не помнишь, с чего началось. Ну и прекрасно. Какая разница, чем кончится. Самоотречение, говорит Человек и Сверхчеловек. Ничто сверхчеловеческое ему не чуждо. Он как Петр Альтенберг. Но кто его помнит в наши беспокойные дни. Опять таки один Ким Хадеев. Зчеркнуть себя Зчеркнуть Зачеркнуть Я – не высшая добродетель: только показатель того, каково осторожность действует на мерзавцев. Ах, это цитата? И ЭТО цитата?

Ну, если вам нужна цитата, то возьмите "Конец главы". Что случилось с пятым колесом, не имеет значения: телега-то едет! /Джон Голсуорси, трилогия "Конец главы", стр.165/.

За и против. Про и кон. Прогресс и Конгресс.

Что касается крематория они предпочитают Кремль. Так говорит лондонский "Таймс" в марте 1958 года.

Ужасы Войны стоят на площади в Роттердаме.

Ошиблись адресом, господа!

Что кто о ком сказал? Харолд Уилсон о Джейн Мэнсфилд:

– Советы сфотографировали заднюю часть Луны, а Запад – //зад?// Джейн Мэнсфилд.

Когда угаснет шум воинственный –-– то я ваш верный, ваш единственный –--

Скорость переключается бесшумно. Но как дать задний ход. А тормоза не работают. Об этом сказал еще Снежный Человек. Как остановить снег?

Серое небо, хмурое утро, ну и хорошо, что серое, ну, и хорошо, что хмурое. Хуже было бы наоборот. Полегче, дуралей! Эти дайджесты имеют только терапевтическое значение.          29.3.60

 
   


79
Мечта
Мишки
Мотыгина

Стою я раз на месте,
Держуся за карман,
И вдруг ко мне подходит
Незнакомый уркаган.
.....

.....

Не знаю ли я, где время

Можно лихо провести.

Чтоб были бы девчонки
И было бы вино
А сколько будет стоить –
Мне это все равно.
А я ему ответил:

Последнюю вчера

Фартовую малину

Закрыли филера.

А он говорит в Марселе
Какие кабаки,
Какие там девчонки,
Какие коньяки.
Там девочки танцуют голые

И дамы в шиншилях,

Лакеи носят вина,

А воры носят фрак.

Он предлагал мне франки
И жемчуга стакан,
Чтоб я ему разведал
Советского завода план.
Мы фраера схватили,

Отняли чемодан,

Потом отняли франки

И жемчуга стакан.

Потом его мы сдали
Властям НКВД,
С тех пор его по тюрьмам
Я не встречал нигде.
Меня благодарили власти,

Жал руку прокурор

И тут же посадили

Под усиленный надзор.

С тех пор одну лелею
Ребята в жизни цель –
Ах, как бы мне увидеть
Это сказочный Марсель.
Где девочки... и т.д.


 

 

 


80
/пагинация Детек-
тивной истории/


– Сухая книга,

Красная Шапочка передает слова мамы об этой книге.



"Ужасная вещь – быть красивой и близорукой", сказала африканская журналистка. Я имени ее не знаю. Мне показали книгу из ее библиотеки. Эпиграф произвел на меня самое большое впечатление, а название книги и автор – это совсем не важно.

Сe n'est rien donner aux hommes que de ne pas se donner soi-m;me. Если она не дает себя, она вообще ничего не дает людям. Имеются в виду мужчины, конечно.

А почему она недотыкомка? А потому что ее недотыкали. Африканская журналистка принесла в кафе роман Сологуба "Мелкий бес".

Синьор Песталоцци:

– Она просидела всю ночь, а я печатал. Кончилось все-таки не так, как она ожидала.

Тут есть дата – 17 января 1960 года. Не надо ее путать с Лидкой Мартовой. Она с ней не имеет ничего общего.

Синьор Песталоцци:

– Я одержал моральную победу.

Ей нравится, когда ее зовут так – Шарлотта Кордэ, Вера Засулич, Фанни Капкан. Но когда Виктор Столин сказал "Жанна д-Арк наоборот", она обиделась.

Мрачный мальчик комментирует:

– Она влезла в постель к одному, потом отбила у подруги другого. Сейчас она охотится за третьим, но ей ничего не составляет переспать с четвертым. И все это она перепудривает Лубянкой, не без участия Достоевского. В Молочном ее терпеть не могут.

Лидка Мартова об африканской журналистке:

– И какое кому дело? Чтобы назвать человека сукой, нужно иметь основания. Но она же – бесстрашная женщина.

 
   


81
КОНСУЛЬТАНТ ПО КИНОФИЛЬМАМ


1.3.60


У окна уселся бывший князь, ныне трудящийся Востока. Тот же ритуал:

– Двойной восточный, сок и хворост.

У входа в студию МХАТ стоял Топорков собственной персоной. Стоял, кого-то ожидая. Это он сказал эти слова:

– И лучшего компаньона на шикарную жизнь вам, Геннадий Демьяныч, кроме меня, не найти. Кто дорогие сигары курит, в такси разъезжает, турецкий кофе, коньяк пьет, деньги не считает, тот и человек. А все остальные – т а к, ничтожество!

В кафэ прошмыгнул Родинков. Это он сказал:

– Где достать пол-миллиона долларов?

На что Ба Дзинь-Дон спокойно ответил.

Мрачный тип влип в разговор:

– У Володи Родинкова до миллиона не хватает пол-миллиона.

На что Ба Дзинь-Дон спокойно ответил:

– Там же, где ты достал первые пол-миллиона.

Стена разделана под орех. Или под дуб?

Маленькое кафэ, где днем в обеденный перерыв обедают работники "Москниги" и студентки актерской студии Художественного Театра, а вечером сидят за чашкой кофе с 7 до 11 театральные фельетонисты.

Сидеть и смотреть, кто входит. Вот вошел сын Микояна. Вот идет пижон № 13. Вот заглянул братец-кролик.

Ритуальный рубль – это швейцару, это первый долг: без этого нельзя.

Братец-кролик напевает нынче слова Булата Окуджавы. Девочка плачет, шарик улетел. Ее утешают, а шарик летит. Девушка плачет, жениха все нет. А шарик летит. Был солдат бумажный, ушел на войну. А шарик летит. Женщина плачет, муж ушел к другой. А шарик летит. Сгорел он ни за грош, ведь был солдат бумажный. А шарик летит. Ему б кого-нибудь

 
   


82
2

попроще, а он циркачку полюбил. Плачет старуха, ммало пожила. А шарик летит. Уголовную! – кричат в зале. За что ж вы Ваньку-то Морозова, ведь он ни в чем не виноват. А шарик летит. Она сама его морочила, а он ни в чем не виноват. А он швырял в Пекине сотнями. А шарик летит. Я в синий троллейбус сажусь на ходу. Последний, случайный. Медузами питался, чтобы ей угодить. Последний троллейбус подбирает матросов разбитых кораблей. Девочка плачет, был солдат бумажный, ведь он ни в чем не виноват. А шарик вернулся, а шарик голубой.
Девушка в желтой кофте прошла к выходу.

– Это кто?

– Жена солдата.

– Чем она занимается?

– Не чем, а где.

– Она в студии МХАТ.

Художник из "Искусства" получает консультацию по кинофильмам. Ему нужно к утру составить список для Министерства Культуры.

– "Четыреста ударов".

– О чем это?

– О мальчике, который страдал от одиночества во враждебной среде.

– "Татуированные розы" с Анной Маньяни.

– "Римлянка", там Джина Лоллобриджида.

– 47-Й год, это случайно.

– "Школьные джунгли", 47-й год.

– Я вам подарю рулон туалетной бумаги.

– Про кучу баб – это что? А-а, "Ночная Европа". Пиши, чем чорт не шутит. Там есть стрипчэз.

– "Черный Орфей". "Великая Ночь".

– "Судьба солдата в Америке".

– Это трофейная картина. Я сам видел в ЦДРИ.

– Вчера звонил Надежде.

– "Улыбка летней ночи" – это запиши обязательно.

 
   


83
3


– "Лицо" – Ингмар Бергман.

– "Золотой шлем" – Жан Гена.

– "Отсюда в вечность".

– У-у, это здорово, это про бардаки Америки.

– Не только.

– Я читал мемуары Сальвадора Дали. Он и еще один его друг, японский художник, обменялись именами, и он вел дневник.

– Польский фильм "8-й день недели".

– "Последний мост" – австро-югославский фильм.

– Это о чем?

– О женщине, мучительно выбирающей путь между партизанами, между любовью и идеей. Она бежит, две пули ее настигают и с той и с другой стороны. "Последний мост" – это слава Марии Шелл.

– Вот так и запиши, в таком порядке: Четыреста ударов, Черный Орфей, Ночная Европа, Последний Мост – первые четыре фильма.

– Надо последние вещи, 59-го, 60-го года. Хотя бы 58-го.

– "Последний сердитый человек".

– Это тоже, что "Оглянись во гневе"?

– Нет, это про еврейского доктора в трущобах Нью-Йорка.

– Эх, Опасные бы Связи.

– Это не пойдет.

– "Кому-нибудь нравится жара" – последний фильм с Мэрилин Монро.

– "Десять заповедей".

– "На берегу"

– А "Соломон и царица Савская"?

– Широкоэкранный – не пойдет.

– "Время жить и время умирать", где снимался Ремарк.

– Широкоэкранный – не пойдет.

– Во втором номере "Москвы" повесть Фолкнера.

– "Процесс" мне дали на 3 дня. Я прочитал первую главу. Достоевского не напоминает. Бабаевского не читал. Гоголя напоминает. Немного. "Шинель".

– "Великий мастурбатор" – вот вещь.

 
   


84
4


– Камю сделал два фильма: "Черный Орфей" и "Смерть подкрадывается тайком".

– Что это такое?

– Песенка с испанским колоритом, исполняет, очевидно, Клавдия Шульженко.

– Рисовал ли вчера Резницкий газету?

– Кофе в больших дозах мутит.

– У Кима Хадеева все реплики в таком духе.

– Это звуки Тарантеллы.

– А Эрзя умер, а вы этого и не заметили.

– Вас с ЭрзЯ сравнить нельзя.

– А кто такой Макс Брод?

– Друг Франца Кафки, исполнитель его завещания.

– Наивный вопрос: это была Она или Он?

– Наивный ответ: это было Оно /кофе/.

– В "Советской культуре" – фельетон Никиты Богословского, про мызыкальные новинки, обыгрывает П.Сих и Шиз О-Фрэннинг.

– А-а, Никита Бог Ословский!

– Пошляк, но остроумный человек.

– Восемь нумерованных капель яда – это Анчар.

– Номер 6 – это великое заблуждение.

– Да, новую формулировку знаете? Принимая во внимание чистосердечное раскаяние и тот факт, что не успели совершить преступление, суд считает возможным сохранить им жизнь.

Тени двух пижонов замаячили на шторах кафэ. Пауза. Большая пауза. У Нолева-Соболева сделались грустные глаза. Он вспомнил, что ему пора.

Но завизжала кофейная машина, и под этот визг состоялась перепалка по поводу книги, породившей эпидемию самоубийств.

– Ты хочешь сказать: убийств?

– Сначала Государство кончило самоубийством, потом стали кончать самоубийством читатели. А в промежутке были убийства.

Художник откинулся на спинку стула и замер, загадочно поблескивая роговыми очками.

– Ну, мне пора. Нате вам 10 рублей, поэтому я прошу у вас рубль, сейчас покажу Кафку. Мне тоже нужно в дом напротив.
1.3.60

 
   


85
КОЛОКОЛ

КОЛОКОЛ ЗОВЕТ В ЦЕРКОВЬ, А САМ ОСТАЕТСЯ НА КОЛОКОЛЬНЕ
26.2.60


Держите выше нос. А нос все время опускается. И руки. Голова на плечах хороша, когда светлая. Что делать с помутнением? Слова уходят, как мысли. Мысли исчезают, как дым. Как утренний туман. Снег за окном. Туман в голове. Снега засыпят дни, и вечны только те огни, что горьким светом светят /Павел Коган/. Стучат часы. Стучат беспокойные дни. Чужие слова. Тишина – ты лучшее, что слышал. Надо вставать и действовать. Надо итти и говорить. Надо шагать, смотреть и слушать. В глаза опять будет бить серый цвет. В уши опять будут входить чужие слова. Ржавые листья на ржавых дубах. Нам нож не по кисти, перо не по нраву. Багрицкий умер, Рабинович жив. Но всегда будет жить, кто готов иногда умереть. Считайте меня коммунистом! – кричит Евтушенко. Считайте меня мертвецом, – шепчет Киплинг.

А тут идет игра. А тут волнуются молодые лица. Трещит телефон. И кто-то кого-то жаждет увидеть. В пороховом дыму! Кастрация кастаньет у синьора Песталоцци! Где слова, которыми покрыть все ситуации?!

Спокойный голос чей-то рядом. Но почему его иногда не слышно? Именно тогда, когда он больше всего нужен. Снег, совесть, слабость, следствие, слюни, сопли. У вас не в порядке четвертый позвонок. Но в полдень нет уж той отваги. Порастрясло нас. По-рас-тряс-ло нас. Нам страшней. А они рвутся. А они лезут на рожон. Целитель душ, священный алкоголь – куда же он вас ведет? Туда, где ни выпить ни закусить. Ну, и чего вы этим добьетесь? Ну, и что вы хотели этим сказать?

Время заучивать цитаты. Время все позабыть. Время жить. Время умирать.



Читать маленькими дозами.

   


86
2


По ком звонит колокол? Колокол звонит по молодости. Колокол зовет в церковь, а сам остается на колокольне. Каждый со своей колокольни.

Где же твой идол стоит? А мой идол не стоит. Мой идол лежит. Впрочем, нет. Сколько сейчас? Пол-11-го? Мой идол сидит за письменным столом и готовится к урокам. А я готовлюсь к Десятилетию. Смотрю на "Дублинцев" и жду телефонного звонка. Сколько раз говорил этому розенкрейцеру – не давать телефон. Впрочем, в данном случае я, кажется, заинтересован больше, чем он.

Пока ты со мной – кляксы. Я жду тебя, любовь с первого взгляда. Любовью надо дорожить, косолапый друг. Пока ты со мной, дело еще не закончено. Сегодня вечером все будет кончено. Кляксы. Итак они начинают. Итак мы кончаем. Никто им не помогает, они хотят пробить железной занавес ударом головой об стену. Хорошо. Но вот он, американский моряк, валяется мертвый, тот, что в харчевне порта показал мне кулак. Хорошо! Ха-ра-шшшо!

Шиллер: все силы в эту точку. Ортопедическая увертюра. Хорошо Шостаковичу: у него есть язык, который все считают своим долгом думать, что они его понимают. К черту грамматику! Ты чего тут расчертыхался? А этого ты не хочешь?

Индусская философия привела к аквалангу. Это здорово хорошо. Когда растает снег, я поеду в дом рыбака. Ах, как это все не туда стреляет, вся эта стрельба по воробьям! И куда смотрят Братья Карамазовы? Пора грузить апельсины. Частный сыщик пьет коньяк за счет героини Ремарка. У него, наверно, очень иного наблюдений. За восточным кофе без перемен. Джиу-джицу, табу, грипп-самоубийство: когда она входит, все оглядываются. 25 чужих языков, 25 персонажей, и главный из них – товарищ Нетудыхата.

Вздохните, вздохните глубже, улыбнитесь, еще раз улыбнитесь, посмотрите на все сквозь пальцы. Ваши пальцы пахнут ладаном. 26.2.60



– Вот великая книга
– Чем? – Всем!

   


88
Информ. Бюллетень А.Налиту.


ОЧЕРЕДНЫЕ НОВОСТИ

17.7.59

Черви в Лондоне

В Лондоне мириады белых червей безостановочно двигаются, образуя сплошной липкий покров и угрожая садикам и лужайкам – предмету особой любви целых поколений англичан. Все это обнаружили однажды утром обитатели одной из лондонских окраин. Вся полиция была поставлена на ноги. Ветеринары тоже были подняты с постелей. Сейчас червей травят всяческой химией.

В Каире из государственного музея исчез скипетр фараона Тутанхамона. Ведется розыск по всей территории страны, и на всех пограничных пунктах полиция старается предотвратить увоз скипетра за границу. Министр культуры говорит, что это – одна кража на целой серии. Что еще украдено в разное время в Каирском музее – сказать трудно, потому что в течение 30 лет в музеи не было инвентаризации. Не заметили бы и пропажи скипетра, если бы не бдительность советского ученого туриста проф. Петровского, который обратил внимание, что в то время, как на пояснительной табличке у витрины говорится об одиннадцати скипетрах, в витрине выставлено лишь десять. Скипетр сделан из золота в 1350 г. до Р.Х. и найден в числе других сокровищ при раскопках в Луксоре в 1923 году. Уже в 1936 году отмечалось исчезновение из музея 23 тысяч разных ценных предметов. Но возможно, что скипетр Тутанхамона куда-нибудь завалился.


Украден
 
   


89
ВОТ ВАМ ПРИШИБЛЕННОЕ ПОКОЛЕНИЕ

Клеллон Хоумз
Нью-Йорк Таймз Мэгазин,
16 ноября 1952 г.


/Извлечение/


18-тилетняя девушка из Калифорнии была арестована за курение марихуаны. Она заявила, что каждый пятый из тех, кого можно сейчас встретить, – наркоман. На ее лице было написано только одно: "Почему нас не оставляют в покое?" Это было лицо Пришибленного Поколения.

Слово впервые сказал Джон Керуак, автор романа "Город и столица" /Дзе Таун энд дзе Сити/.

Воспитанные в годы коллективных условий экономической депрессии, выбитые из жизни коллективным уничтожением мировой войны, они недоверчиво относятся к коллективу. Мир, который они получили, был так же надежен, как газетный заголовок. Это был холодный мир. Война приучила их жить в ритме, который убивает. Любовь к свободе привела их к черному рынку, наркотикам, беспорядочной любви и Жану-Полю Сартру.

Потерянное Поколение мы увидели в спортивном автомобиле, оно истерически смеялось: ничто теперь не имеет значения. Оно отправилось в Европу, то ли ожидая бурного будущего, то ли убегая от пуританского прошлого. Романтика разочарования захватила их, но и это оказалось иллюзией. Голос этого поколения прозвучал в "Пустыне" Элиота.

Теперешние пьют не для того, чтобы что-то проиллюстрировать, а для того, чтобы "спуститься" или "подняться". Они выросли в развалинах и не замечают этого. Не все отдают себе отчета, что у них отняли будущее. Зачем жить – их не волнует, их занимает вопрос: как прожить.



Выбросить?

   


90
2


Эта девушка описывает ощущение общения, которое она не встретила в обществе, но нашла в марихуане.

Пришибленное поколение небезразлично к идеям. Все войны, как прошедшие так и грядущие, были и будут войнами идей. Но оно знает, что в конечном счете человек сражается не с идеей, а с другим человеком. То же самое и с любовью.

Наркотики и ночная жизнь – это не вызов обществу, это уход от него. Никому из них и в голову не придет открыть митинг или написать манифест. Каждый видит нелепость такого шага.

Поколение иногда можно лучше понять не по книгам, которые оно пишет, а по книгам, которые оно читает. Литературным героем Потерянного Поколения был Базаров из "Отцов и детей" Тургенева. Литературным героем Пришибленного Поколения может быть Ставрогин из "Бесов" Достоевского. Он знает, что неверие – роковая вещь и когда все попытки преодолеть его терпят неудачу, он кончает самоубийством.

Достоевский писал в начале 80 годов прошлого века: "Молодая Россия говорит теперь только о вечных вопросах". То же происходит и с Америкой сейчас. К чему приведет отчаянное стремление найти веру? Поколение, о котором говорил Достоевский, 30 лет спустя спустилось в подвалы и стало делать бомбы.

Наше поколение, возможно, не будет делать бомбы. Его попросят, вероятно, бросать бомбы. И ждать, что кто-то на него сбросит бомбы. Это факт, от которого никто не может уйти.

Некоторые думают, что в такой обстановке всегда имеется возможность для рождения новой великой идеи. Другие в этом сомневаются.



Уоллис Дуглас,
Характер прозы, часть 4,
стр.1162-1167
26.2.60

   


91
Вейланд Родд:
– Под небом Африки моей вздыхать о сумрачной России, где мы оставили Синьора, где сердце я похоронил.

Мрачный мальчик распространился на излюбленную нашим общим другом тему: как легко почувствовать себя женщиной. Собеседник пришел в ужас.



29.1.60


уроки "Процесса"
хэмский образ жизни ХОЖ
пора покинуть скучный брег
но в полдень нет уж той отваги

 

 

 


92
Кутил, гулял Романов Вова
Хоть был дыряв его карман.
Звенит его гитара снова:
Пошел работать в ресторан.

Там день и ночь в "Национале"
Он иностранцев видел тьму,
Поёт, играет на гитаре,
И вторят лабухи ему.

Тут инцидент один случился:
Оклеветали его зря,
И слух ужасный распустился,
Что он де родственник царя.

И стал царём он ресторана,
И взгляд его как финский нож,
И по фамилии Романов,
И вроде рожею похож.

И взяли Вову за шарманку
С кампанией евонной всей:
У нас в советском ресторане
Не место отпрыскам царей!

   


93
МОЯ МОЛИТВА    19.1.60


Не жалею, не зову, не плачу. Пусть останется только одно: свежесть, беспечность, улыбка. По Земле я иду налегке.

Только бы чувство юмора.

Больше ничего не надо.

Пускай под ядерный распад в Москве прокосит лето. О, какое было б счастье, если б ...!

Куча юмористов поет:

– Владеть Землей имеем право, а паразиты никогда!

А вы давайте свое:

– Под руководством из Кремля в неандертальской теми летит веселая Земля по Солнечной Системе!

А вам невесело? Ну, тогда вы ничего не понимаете!

Только б не сгибалась молодая стать.

Мне бы жить и жить, сквозь годы мчась. Мы идем сквозь револьверный лай. Все сто томов антисоветских книжек. Я волком бы выгрыз ежовщину, бюрократизм. Может, интересный для историка, но для современников печальный. Век двадцатый в апогее: ношу ножик в сапоге я. Ограбленная молодость моя.

Только бы чувство юмора не отказывало, хотя бы через день. Моя молитва.       19.1.60


[рукой Асаркана:]
Вот вам судьба атеиста: все они в один прекрасный (не для них) день начинают выть псалмы. Но поздно. Поздно. Их сегодня, может быть, уже судят.

   


95
ТЕНЬ
27.1.60
Евгений ШВАРЦ
Однотомник 56 г.

Все идет отлично – мы с вами, вы с нами, и все мы вместе. 117

Когда теряешь очки, это, конечно, неприятно. 123

Я влюблен в нее, и она пришла ко мне в гости. 122

А это кто? Кто этот незнакомец, худой и стройный, весь в черном, с белым лицом? 124

Что за чудеса? Я скромный ученый – откуда у меня такие важные гости?

До свидания, уважаемый ученый! Мы еще встретимся, и все, может быть, кончится вполне благоприлично, если вы будете благоразумны. 124
Если!

Говорите! Учите меня! Я ведь ученый, а ученые учатся всю жизнь. 125

Вам известно то, что написано о нас в книгах, но то, что там о нас не написано, вам неизвестно. 126

Вы не знаете, что живете в совсем особенной стране. Все, что рассказывают в сказках, все, что кажется у других народов выдумкой, – у нас бывает на самом деле каждый день. 126

А взрослые – осторожный народ. Они прекрасно знают что многие сказки кончаются печально. 127

А как? Чтобы не простудиться, надо тепло одеваться. Чтобы не упасть, надо смотреть под ноги. А как избавиться от сказки с печальным концом? 127

   


96
2

Знаете, вечером, да еще сняв очки, я готов в это верить. Но утром, выйдя из дому, я вижу совсем другое. Ваша страна – увы! – похожа на все страны в мире. Богатство и бедность, знатность и рабство, смерть и несчастье, разум и глупость, святость, преступление, совесть, бесстыдство – все это перемешано так тесно, что просто ужасаешься. 127

Не ее дело это знать. Терпеть не могу, когда догадываются о моих чувствах и мыслях. 128

Не радуйтесь прежде времени. До свидания! 129

А вот ножи для убийц! Кому ножи для убийц? 130

Какое у вас доброе и славное лицо! Почему вы до сих пор не в нашем кругу, не в кругу настоящих людей? 130

Полное собр. заголовков к маленьк. главам

Мы элегантны, лишены предрассудков и понимаем все. Вы знамениты? Какая жалость! У нас это не принято. Но... 131

А отступать уже поздно, слишком близко он подошел. Ужасная вещь быть красивой и близорукой. Я надоела вам? 131

Он ужасно беспокойный человек. Он хочет нравиться всем на свете. Он раб моды. 131

Когда долго живешь на одном месте, в одной и той же комнате и видишь одних и тех же людей, которых сам выбрал себе в друзья, то мир кажется очень простым. Но едва....... 132

Вам нравится моя откровенность? 132

   


97
3

Если вы скажете да, он вас будет презирать, а если скажете нет, он вас возненавидит. 132

Они имеют успех. Но всегда кто-нибудь недоволен. Выругаешь человека, а он недоволен. Мне бы хотелось найти секрет полного успеха. 133

Я очень боюсь, что завещание это – начало новой сказки, которая кончится печально. 135

Когда хороший человек меня просит, я не могу ему отказать. 136

Вы ведь все равно что маленький ребенок. Вы вот не любите супа, а без супа что за обед! 138

и вас растопчут в давке. 139

Вы сами сочинили все это или заказали кому-нибудь? 140

Когда вы говорите, то кажется, будто вы не лжете. 14

Может быть, вам и не лгут, у вас всего одна комната, а мне вечно лгут. 140

Все безразлично – да ведь это еще хуже смерти. 142

Человека легче всего съесть, когда он болен или уехал отдыхать. Ведь тогда он сам не знает, кто его съел, и с ним можно сохранить прекраснейшие отношения. 145

Нет, не простят ему, что он такой хороший человек! 145

   


98
4

Надо его или ку или у. 149

Я приказал в канцелярии добыть друга. 150

Да, вполне надежные людоеды. 152

Доктор, а отчего у меня под коленкой бывает чувство, похожее на задумчивость? 153

Так. Вздохните. Вздохните глубже. Тяжело вздохните. Еще раз. Вздохните с облегчением. Еще раз. Посмотрите на все сквозь пальцы. Махните на все рукой. 154

Ах, я любила его когда-то, а таких людей я потом ужасно ненавижу. 157

 
В нашем кругу, в кругу настоящих людей всегда улыбаются на всякий случай. Ведь тогда, что бы ты ни сказал, можно повернуть и так и этак. 157

Я с каждым говорю на его языке. 162

Для них ты – препятствие вроде пня или колоды. 164

Чтобы не слышно было, как жуют, принцесса. 167

Сейчас же махните рукой, иначе вы сойдете с ума. 170

И я махнул на все рукой. И мне сразу стало легче жить на свете. 171

Завтра же я отдам ряд приказов и ты окажешься один против целого мира. 173

   


99
5

А если жить с ними в мире, то может показаться, что они ничего себе. 177

Это галстук более чем модный. Он войдет в моду только через 2 недели. 179

Надо учиться выбрасывать из головы все, что заставляет страдать. Легкое движение головой – и все. Вот так. Попробуйте. 183

Неужели войдет в моду – быть хорошим человеком? Ведь это так хлопотливо! 192

Он скрылся, чтобы еще раз и еще раз стать у меня на дороге. 195




ЕВГЕНИЙ ШВАРЦ

ТЕНЬ и другие пьесы.
Советский Писатель,
Ленинград 1956
27.1.60
 
   


101
Эпиграф из Ант. Мачадо:
Пусть торжествует детектив,
Как рыболов в затоне,
Всех генералов сократив
В Москве и Вашингтоне.

/Пер. И.Эренбурга/


ОБЫСК
ДЕТЕКТИВ



Детективная История

про 4 Пижонов и 2 Шпионов

две руны



Когда 3 товарища делали обыск на квартире у мальчика в узких брюках – это был № 1, пижон, известный в пижонских кругах в Москве 59 года под именем Тихого Про-Американца* – мальчик стоял у книжного шкафа и широко улыбался. Стоит и улыбается. Все это ему очень нравится. Майор Павличенко раскрыл журнал "Огонек", полистал и увидел портрет Рандольфа Черчилля, отмеченный двумя странными знаками. Красный карандаш на полях размашисто начертил две молнии, и эти молнии почему-то майору сразу напомнили портрет Гимлера. Странно. Ах, да. В гитлеровских газетах так набирали готическое эСэС: две руны, даже в латинском контексте, они бросались в глаза, как блеск обнаженного ножа.

Красным карандашом было отмечено на полях два места. И майор Павличенко продиктовал капитану Шилову, писавшему протокол изъятых текстов и документов:

– "Огонек" за 59 год, номер ...

Мальчик саркастически усмехнулся:

– Это тоже антисоветская литература?

Майор ничего не ответил.


* (он же маркиз Сан-Суси, он же виконт Сан-Репо)
               чувак! – [?]!

 

 

 


102
ЧЕРЧИЛЛЬ-младший
в «Национале»
Ог. № 13 за 59 г.

во время приема в английском посольстве Черчилль долго стоял у окна, устремив взор на Кремль, освещенный луной. К нему кто-то подошел и сказал:
– Не правда ли, прекрасный пейзаж?

Черчилль, не задумываясь, ответил:

– Мой шурин Сэндис 1 может уничтожить этот пейзаж в тридцать восемь минут!

– Было бы очень жаль, – заметил собеседник.

– Что-о-о?!! – На лице Черчилля выразилась крайняя степень возмущения.



1 Данкэн Сэндис – министр обороны Англии.





103



– Что вы, нет ничего проще, как найти Черчилля! Он безвылазно сидит в гостинице. Единственная опасность, которая вам угрожает, – застать его вдребезги пьяным. Постарайтесь побеседовать с ним днем. К вечеру Рандольф невозможен.

Черчилль принял меня в полдень. Ваш корреспондент был трезв. Возможно, мне повезло: он только что возвратился с короткой прогулки на свежем воздухе.

Мой собеседник начал говорить еще до того, как я задал первый вопрос. Он вышагивал между старинным трюмо и окном, сквозь которое были видны стены Кремля, и говорил, говорил, говорил... Приближаясь к зеркалу, он каждый раз украдкой оглядывал свою грузную фигуру, облаченную в темный костюм и канареечный жилет. Поворачиваясь к окну, он ухитрялся бросить на себя взгляд сзади.

Наконец, улучив момент, я поспешно произнес свой первый вопрос: что господина Черчилля лично интересует в Советском





104



– Ерунда! Всякие колхозы, заводы, дома, атомная электростанция – ерунда! Ничего не хочу! Все для вида. Во всем мире есть это. Могу посмотреть у себя дома. В Англии. Хоу-хоу-хоу! Не хуже.




– Зачем же вы приехали?

– Я журналист.

– Но чтобы писать, надо что-то видеть...

– Меня интересуют только люди на вершине, там! – Он кивнул головой в сторону Кремля.

– А люди на улицах вас не интересуют?

– Ерунда!

Он посмотрел на себя в зеркало. Я задал другой вопрос:

– Вы приехали, мистер Черчилль, в связи с поездкой премьер-министра Англии. Скажите, какое ваше личное мнение о путях сближения и мирного сотрудничества между нашими странами?

– Чушь! Сотрудничество между нашими странами невозможно и ненужно! Ерунда!

– Но в бытность вашего отца премьером такое сотрудничество существовало...

– Оно существовало потому, что существовал в мире парень по фамилии Гитлер. Сейчас его нет. И нам сотрудничать ни к чему!



people at the top





105



– Значит, вас устраивает "холодная война"?

– Ерунда! Никакой войны нет. Ни горячей, ни холодной. Война – это когда убивают людей. Хоу-хоу-хоу! Я знаю.

– Испорченные нервы – это почти то же самое.

– У меня крепкие нервы! Я за себя не беспокоюсь! Повторяю, сотрудничество невозможно.

– Почему?

– Я читал, я очень много читал! Ленина, Сталина! – Черчилль сделал паузу, чтобы посмотреть, какое впечатление произвели его слова. – Они писали, что Россия завоюет весь мир. Как же можно сотрудничать?

– Я сомневаюсь, что вы когда-либо держали в руках книги Ленина и Сталина. Там нет ни одной подобной мысли.

– Я всегда говорю то, что знаю наверняка, – ответил мистер Черчилль, смотря на меня сверху вниз. – Оставьте нас в покое – вот единственно, о чем мы просим. Не вмешивайтесь в наши дела.

– Вместо несуществующих цитат из Ленина и Сталина можно вспомнить слова вашего батюшки. После Октябрьской революции он сказал, что посвятит всю жизнь уничтожению большевистской России. Можно еще вспомнить интервенцию.

– Хоу-хоу-хоу! – Черчилль




106

встал в воинственную позу – выставил ногу вперед, руки заложил за спину. – Да, мой отец говорил так. Он говорил и похуже. И много раз. Он ненавидит коммунизм. И я ненавижу. И правильно!

Рандольф Черчилль подошел к окну и величественно поднял руку, указывая на Кремль.

– Вы знаете, что произойдет, если вот в это место упадет атомная бомба? Хоу-хоу-хоу! Полутора миллионов человек как не бывало. Минимум!

...Я не позвал милиционера, хотя у нас существует закон, карающий за устную или письменную пропаганду войны на территории Советского Союза. Сэр, Вы должны оценить мою выдержку.



 

– Да, да, я понимаю, – продолжал Черчилль, – если ваша бомба упадет на Лондон, тоже будет плохо. – Он снова посмотрел в сторону Кремля, затем резко повернулся ко мне. – Но имейте в виду, ровно через сорок три минуты, через сорок три минуты после начала войны все ваши города с населением более ста тысяч человек будут сметены с лица земли. Это мне говорил лично генерал Туайнинг. Мой друг. Очень большой человек в Штатах. Я спросил его однажды: "Слушай, Натан, я не прошу тебя выдавать военные тайны, но скажи мне, своему другу, какие города России ты собираешься уничтожить?" И Натан, мой лучший Друг, ответил: "Слушай, Рандольф, было бы неэкономичным уничтожать все города у них. Мы уничтожим те, где много населения и есть промышленность. Через тридцать две минуты после нажатия кнопки они будут сравнены с землей"...

– Вы сказали, через сорок три... – заметил я.

Черчилль, Рандольф Фредерик Эдвард Спенсер посмотрел на меня свысока.




107


рассказывать, как... охраняют президента Соединенных Штатов Америки. Он поведал мне, что в США существует специальная двухгодичная школа для телохранителей президента. Охранников обучают, как по внешним признакам определить в толпе, встречающей президента, психически ненормальных людей.
– Какая досада, – заметил я, – что эти образованные ребята не смогли распознать умалишенного в военном ведомстве США! Бедняга Форрестол...

– Вы не смеете так говорить! – вскричал мой собеседник. – Форрестол не был сумасшедшим! Он был моим лучшим другом. Много лет. Я знаю точно. Он просто боялся нападения на США ваших самолетов, поэтому выбросился из окна...

– Вот видите, значит, и "холодная война" убивает людей.





108



Я принялся читать те репортажи из Советского Союза, которые мой недавний собеседник печатал в Ваших газетах. Я натолкнулся на сногсшибательную смесь невежества, легкомыслия, снобизма и злобного желания помешать смягчению напряженности между нашими странами.

Марк Твен, давая иронический совет журналистам, писал однажды: "Вначале соберите факты, а уж потом фальсифицируйте их как вам угодно".



 

Во многих странах за Рандольфом Черчиллем укрепилась кличка "enfant terrible" – "капризный ребенок". Не опасно ли давать в руки этому перезрелому младенцу такую серьезную игрушку, как перо журналиста?



 

нет, он еще познакомился с гостиницей "Украина", которую назвал "общежитием, годным, быть может, для украинцев, но не для английского джентльмена".



 





109


Черчилль принадлежит истории и не будет забыт, пока народы, говорящие по-английски, и т. д., и т. д.; в то время, как его сын оказался неудачником в политике, каперствующим журналистом в литературе, надоедливым буяном в обществе – одним словом, затруднением для своих друзей, подарком для своих врагов".

Один известный английский журналист, у которого я спросил, в чем специализируется Рандольф Черчилль, ответил: "В своем отце. – И добавил: – Рандольф унаследовал от него только ненависть к Советской России, остальные качества родителя в сыне отсутствуют совершенно".

Надеюсь, сэр, Вы понимаете, что о самом Рандольфе Черчилле всерьез можно говорить разве только с точки зрения пивоварения. Журналист Рандольф Черчилль не стоит времени, потраченного на это письмо. Но есть одна маленькая деталь: свои бредовые репортажи он подписывает фамилией, которая досталась ему в наследство от отца. И эта подпись придает его статьям популярность среди рядовых читателей.

 



Мысль написать Вам письмо возникла у меня после продолжительной беседы с мистером Рандольфом Черчиллем в московской гостинице "Националь". Вероятнее всего, сэр, Вам никогда не приходилось видеть и слышать, как Черчилль-младший дает интервью советскому журналисту в Москве. Поэтому некоторые детали, возможно, представят для Вас интерес.

Откровенно говоря, я не очень-то надеялся, что мне удастся получить интервью у Рандольфа Черчилля.

 
 

 

 



110
Книга 13 лет спустя

p.165
Star Begotten
by Wells

с посвящением Уинст. Черч.
вырезано в библ. влд. на Д
на Петров. линиях

Передайте привет Эйфелевой Башне



"Из Французского дневника" Вл.Мачавариани в Литературке за 10 марта.

            Редактор перев. с англ. «ОИ» и «А» Неру

Француз упрекал Литературку в неправильном отношении к Камю, Сартру, Саган.

– Вы ухватились за Рожэ Мартен до Гара, вы думаете, что Роллан или Франс дают ответы на вопросы, которые нас волнуют. Рожэ Мартен дю Гар, Роллан, Франс – это история литературы. Камю, Сартр – это ее сегодняшний день.

Мачавариани: Может ли Камю решить проблемы современного человека, кокетничая с ницшеанством, в плену у пессимизма, исходя из принципа милосердия?

– На приветствие Саган "Здравствуй, грусть" у нас никто не отзовется. Если Франсуаза Саган постигнет глубину французской мысли, у нас начнут ее переводить.

– Любимый и почитаемый на родине у Мочавариани, поразительный Антуан де Сент-Экзюпери сказал: "Любить – это значит смотреть не друг на друга, а смотреть вместе в одном направлении."  через столик!

– Нет, это не история, это живая Франция!
                10.3.60



Флобера грустное наследство "Эдюкасьон сантиманталь"

Де Сантис анти-санти-ментален?

Приедет к нам из Дании в дополненном издании.

"Актеры" – муть и жалость.

Не смотреть бы, не слышать бы.





Дома утром = ночью.

Результат 1-го захода.

4.3.61

Это не чтиво, это головная боль.

Но оч. интер. Тем более.

С минима. скоростью:

4 часа, 100 листов. Больше

чем 4 в день прочит. невозможно.

Не чтение, а работа на 4 дня.


 




 


112


48        К вопр. о Бзике



Уголок Лиходеева без Лиходеева. Очень веселый день. Междуна. день юмора. Юмористы всех стран, соединяйтесь! 8.3.60

Банка со скорпионом на столе у Ибсена. Бросит кусок сахару – скорпион метался, не зная куда деваться – скорпион обольет его ядом и успокоится.

Чертова гибель неразборчиво написанных слов, иллюзия непочатого края. Может – да, а может – нет. Темы? Указатель? Картотека? Карточка с тематикой на каждый килограмм макулатуры? Магнитофон – тоже не выход.

Логика нагромождения подробностей хороша, только не для Чехова. 8.3.60


 

 


113


ПУШКИН   2.3.60



Уселся он с похвальной целью себе присвоить ум чужой.

И мало дела мне, свободно ли печать морочит олухов.

Летят за днями дни, и каждый час уносит частичку бытия.

Когда б не смутное влеченье чего-то жаждущей души.

Здесь человека берегут, как на турецкой перестрелке.

Веселый мир души, беспечные досуги.

Делибаш уже на пике, а казак без головы.

Тебе я место уступаю: мне время тлеть, тебе цвести.

Дух неволи, стройный вид, свод небес зелено-бледный, скука, холод и гранит.

И твое воспоминанье заменит душе моей силу, гордость, упованье и отвагу юных дней.

Ведь каждый день пред нами солнце ходит, однако ж прав упрямый Галилей.

Все же у меня там кое-что было.

Катит попрежнему телега, под вечер мы привыкли к ней.

Ярмо с гремушками да бич.

Его язвительные речи вливали в душу хладный яд.

Всех больше перечитан, всех менее томит.

Тогда у старости отымем все, что отымется у ней.

Уму есть тройка супостатов.

И государство распадалось под игривые припевы сатирических водевилей.

Он присутствовал на ужинах, одушевленных молодостью Аруэта и старостью Шолье, разговорами Монтеские и Фонтенеля.

А.Раскина
И.Эренбурга
Микояна и –
Паустов.? – и
Акимова
 

 


114


Франция в кафе «Ар.»

МАРИ-ЭЛЕН        60.2...
Французы о Франции

61.2 –
Я буду жечь Париж
Но будет
поздно


 




 


115


Орфик знаком. с Францией


Мари-Элен, а как вас зовут подруги в торопях, короче? Милен! Она не Мэрилен!

Он видите ли, занят парижанками, а тут рядом страдает настоящая Лалка, но она не лепечет по-французски и шелком не сжимает ног.

Он предложил ей руку, а она предложила ему ногу.

Она типичная учительница. Она не из числа пижонского поколения.

Мне стоит только с тобой развестись, как ты мной заинтересуешься. Потому что!!

Он старается увидеть глубины, которых, может быть, и нет.

Ты будешь ходить под моими окнами, именно караулить – вы иногда такое загнете! – надо сохранить самобытный язык – чтобы со мной поговорить.        28.2.60




Никита Бог. Ословский.

Теперь я понимаю почему он так полюбил лечить зубы. Он заводит французские романы. Он ждёт Мэри Абрамовну в кафэ.

Его акции там понизились. Было произнесено одно короткое русское слово в смысле "ты не мужчина".

А что такое орфик? А это – спокойный голос чей-то рядом, то прежний голос мой провидческий звучал нетронутый распадом. Это все Апокалипсы.

Я пошла жертвовать собой.

Его почему-то бесит, когда ты тут куришь. Здесь не курилка. Но ведь ты же куришь, папа! Я проветриваю! И я проветриваю.


 

 


116


Очень вовремя заговорили про Добчинского и Бобчинского, про зуб со свистом, и она заулыбалась.

Хочу все знать! Это ключ. А что такое Шипка? И сигареты и Болгария и "на Шипке все спокойно" в смысле "На западном фронте без перемен". А он в это время умер, а они говорят: "ничего существенного не произошло".

Кто читает Мориса Дрюона? Все читают. И "Железного короля" и "Задушенную королеву" и "Яды короны". Это наш Дюма сейчас. Это как у вас Вальтер Скотт.

Николай Гриценко у Вахтангова очень не понравился. Парикмахер, мясник в роли Дон-Жуана, ну зачем он так кричит?

А Чайка? Так это же не Чайка! Совсем не похожа на Чайку.




Вы напишите, что мне посмотреть в Москве, чтобы я знала, что такое Москва.
Вам надо итти в студию "Современник".

Ах, вы всех дочерей знаете? Вы мне советуете знакомиться? Вы ничего не потеряете.

Это не француженка, это русская девушка 30-х годов. Ты заметил, как она себя делает? Как она себя подает? Типичная учительница, даже не из Парижа, а из провинции. Очень умная, очень строгая, все хочет знать, а Сартр ее просто не интересует.

О! О! – и улыбка. И этот звук, какой-то щелк языком – клац! – в смысле "сансасионель!" "формидабль!" "дико", "железно", "колоссально!"

И взмах рукой, и ловит на лету бумажный шарик из скомканной салфетки.

Вот этот В и остался в памяти. 4.3.61


 

 


117


Давно разоблаченная
морока




 

 


Морока?



28 2 60

Ей ни к чему Сартр. Ей ни к чему марихуана.

Говорить с ней по-французски значит не доставлять ей удовольствия, говорить с ней по-русски значит лишать себя удовольствия. А она не знает, что такое морока. Впрочем, не морочьте мне голову – это она знает.

Стихи Марины Цветаевой в кафэ не звучат. "Август" тем более.

Читать стихи для нее очень трудно: надо отчетливо выговаривать каждое слово, лучше даже объяснять, но при этом стихи начинают застревать в горле, и это уже не стихи, а урок арифметики. Я читал Есенина, а казалось, что читаю урок о первомайской демонстрации.




Ба Дзинь-Дон с таким же успехом пересказывал песни Булата Окуджава.
– Он влюбился в артистку цирка, он парень ВО! ну как ваш Жак Жанэ, ему нужно было бы что-нибудь попроще, а он ходит в Пекин и платит 100 рублей. Он не виноват, он солдат бумажный. Он питается медузами, а она ему морочит голову. А девочка плачет, а шарик летит. Потом идет синий троллейбус и находу подбирает матросов разбитых кораблей. Ну, в общем это очень здорово – формидабль, как говорят у вас, но это надо послушать. Это наш самый популярный шансонье, ну, как у вас Шарль Брассенс.

Ей стало очень скучно.        28.2.60


 

 


118


 
 



4 3 61

28 2 60



У Камю "Чума", "Иностранец" и еще что-то.

Томас Манн, Доктор Фаустус.

Чужая радость

От французского языка ничего не осталось кроме эпиграфа к "Евгению Онегину".

Французская Вавка, с одной стороны /типичная студентка/, французская Лалка, с другой стороны: "Хочу все знать".

Книга Гумилева, парижское издание на русском языке.

Элюар – № 1. А Ронэ Шар? Он хороший, но почему № 1. Почему Ронэ, когда Ren;?

У Вольтера письма. И "Кандид" и все философские повести.

Франсуаза Саган – это только одна сторона современной Франции. Франция многосторонняя, а Франсуаза односторонняя.




Каждый день читаю по нескольку страниц.
Марсель Пруст.

Он плохой стилист. Жан-Поль Сартр.

Симона дэ Бовуар, роман "Мандарины"?

Русский поэт № 1 сейчас? Пастернак.

А кто у вас самая лучшая актриса?

"Стены Малапаги" пофранцузски называются "По ту сторону решетки". Не помню.

А что самое-самое?

Жироду – великий стилист.

Профессор Бонди – лань. Почему лань? Почему не олень? Ну, лань так лань, бог с ним.

Бизнес есть бизнес: 5 имен, на четвертом месте ДалИ. Плюс ташисты. Плюс дешевая беллетристика. Центы и сотни. Передайте привет Эйфелевой Башне. Я еду домой! Домой!


 

 


119


28 2 60

Знаток сухих шампанских вин хотел ее озадачить при помощи Цинандали, но она не обратила внимания.



Хочу русского языка.

Она лично знакома с Марией Казарес.

Самый великий современный поэт сидит направо от вас. О?! Он врет, как всегда! Но вы и ему не верьте.

Беседа должна быть легкой, как сухое вино.

Она узнает, где это есть у Вольтера. И мы еще встретимся. Заходите сюда, тут всегда кто-нибудь сидит. Тут всегда кто-нибудь бывает.

Звонить лучше всего в час. В час ночи? О, конечно, дня!

– Почему он не дал сво. телеф.?

Она?




Она не знает английского языка, это ее очень огорчает, но через две секунды она уже смеется.

ОТ ДВУХ ДО ПЯТИ, книга Чуковского.
Она сейчас в этом возрасте: мозг проделывает колоссальную работу, и она жаждет знать все новые слова. И это очень приятно со стороны, когда человек ничего не жаждет. Энергия в других так изумительна, когда сам ленив и не любопытен.

28.2.60

 

 


120


Мысль быть сподвижником великого человека и совокупно с ним действовать на судьбу великого народа возбудила в нем в первый раз благородное чувство честолюбия.  487



Россия представлялась Ибрагиму огромною мастеровою, где движутся одни машины, где каждый работник, подчиненный заведенному порядку, занят своим делом.  488



ПУШКИН
Однотомник, 1949
2 3 60

 

 


121








 

 


Телеграф принес поздравительный адрес от китайских студентов. Моя жена в восторге. Во!          8.3.60

А вкус у них какой! Цветочки, колорит, там был выббор. Хоть бы раз ты прислал! Ну, что я им, у них даже экзамена нет, а они помнят. Вот что значит вежливость. Европа! Азия! Не скажите.

Кому праздник, а кому сидеть целый день писать поздравления. Правильно делает С7П7: под копирку на машинке.

Ангелина будет в восторге: украшать собой жизнь Леонида Леон.

Мамочка моя родная, как они мне все надоели.

Саша: Он ведь думает? Иногда. Ох, я нне знаю что-то! Какой-то он не такой. 8.3.60


 

 


122


Пускай поэзия утрат потомкам обжигает губы, когда напиться захотят.

С умыслом: не только позабавить, но и заставить задуматься.

– Если у тебя не будет творческого воображения, придет баба-яга и заберет тебя в дом предварительной резолюции, – сказал снежный человек.



Гималаец не понимает ужаса западных мужчин: заменферлуст – для него не проблема.

Что рекомендовал Браун-Секар для усиления мозговой деятельности?

У него в мозгу, как в кинотеатре повторного фильма: старые картины, одно и то же.

Там все время жгут чьи-то рукописи, но почему не видно дыма?

Лучше посредственность, чем подследственность /Л.Столярова/.

Деревья умирают стоя, дураки умирают сидя.

Лихтенберг: Когда сталкиваются голова и книга, издавая при этом пустой звук, вы думаете, виновата книга?

Ни один из тех, кто пытался переносить на бумагу не мысли, а прямо эмоции, в литературе не остался, и записные книжки его не изучаются. /АНА, Криминальный Автограф, 57/.

Горы непровеянного зерна, груды непрощупанных слов. Пачка бумажек в тот момент казалась находкой, сейчас – ненужные слова.

Нужно удивляться другому: как человек не застрял, не заблудился в дремучем лесу нелепостей, все-таки вышел на солнечную поляну.          10.3.60

Что можно выжать из выжатого лимона? А задача проще – выжить.

А каким стилем он поплывет, если его швырнуть в воду?



Ответ на "оборванцы"

 

 


123

Себячувствие


Автору книги
БУТЫЛКА
Брошенная
В МОРЕ
в 2 ящика

15.3.60


И он погиб, судьбу приемля
как подобает молодым:
лицом вперед

под штабелем собст рукописей

Памяти Юлиуса АЙТНА

Себячувствие

 



 


124


Стукнет человеку 40, он становится
юмористом.

Книга, которая вызвала эпидемию
самоубийств.

Элита выталкивает этика-теоретика.

9.3.60
 



 


1

Договорились?
Девушка из Министерства?
Ему б чего-нибудь попроще, а он ц
Цирк духа в "Отдыхе"
Вот ты со мной побольше побудешь, сама увидишь.
Я такой!
Из цеха в кафе
Первое впечатлен.
Я не такой, как на самом деле
Нотация

 

 


125


Этик-Теоретик Сопротивляется
1


Всех больше перечитан, всех менее томит. А он, арап и потомок арапа, читал Вольтера по-французски.        9.3.60

Груды, горы непровеянного зерна, не прощупанных слов. Сортировка. Словесная руда, тонны, ничтожный процент содержания драгоценного металла, нерентабельность разработки. Эта руда на специалиста с штатным окладом. Неведомый шедевр на совершенно новой базе, где он? Он одемьяниваться рад, да обеднячиваться тошно. Служить бы рад, служить идее, прислуживаться тошно. Дойдет до степеней известных.

Чаадаев: Атомную мощь шизофрении не разместить вам на Потешной. Потешный парень.

Элита выталкивает этика-теоретика. Этик-теоретик не растерялся. Он знает на память, где кто и на какой срок. И когда нашего полку прибыло.

А для разгона начнем с Жироду. Угу?

Витамин Пэ. Паперный. По-английски читается вслух Дороти Паркер, не считая Шоу, по-русски Паперный, не считая Лиходеева. Не считая. Трое в новых костюмах.

Девочка встретила взгляд, не опустила глаз, и губы у нее дрогнули. Она долго смотрела ему в глаза, пока он не отвел взгляда, и в ее глазах можно было прочитать все, что вам угодно. Это работа частного сыщика?

Героиня Ремарка опять на горизонте. Но где же три товарища?

Шеф, не раздеваясь, появился на пороге, и она подошла к нему. Он с ней на ты. И она выглядит, как племянница. Но обедать он не остался. Договорились о встрече позже. На строгом сером костюме комсомольский значок. Угол выреза чуть-чуть открывает ослепительную кожу. У них чисто деловые отно-


 



 


2
4.3.61

Девушка из Министерства?

– Л? Договорились?
– ...
– Ну и все, порядок!
– ...
– И р н об этом.

Уговорил?
Договорился?

Основ. мой девиз:
не идея, а человек
чело-век.

7-8 марта свободна

Уговорил?


"Интурист", "С"
Там дача Игнатова?


Интим. афоризм
– Чем меньше любим, тем ...
– Тем что? (Не р)
(почти «Евг. Он.»)

 

 


126

2

шения, но жена, я думаю, не в курсе. Штатный пропагандист подошел к шеФу. Обед еще не принесли, но уже заказан. Но в раздевалке очередь. Но народ протестует. Нет, лучше попозже.
Первый читатель для повести о продавцах. Производственная повесть, куча девушек, но ни одного романа. Начинается с дамы в немецком отделе, кончается учетом?

У него мания величия: он воображает себя участковым. Более фантастическое величие в его мозгу не укладывается. Мозг-малолитражка

Жанр: от 2 до 5 строк.

А был серьезный мальчик. Очень серьезный. Начал с изучения Маяковского, а кончил юмором. З.Паперный. А.Шелепин. Н.Балашов. Тлетворное влияние романов Ремарка? А вы заметили, что это возрастное? Как стукнет человеку 40, так он становится юмористом. А чем кончают те, которые начинали с юмора? С.Чертков. Ю.Иващенко. С.Наровчатов. Алексей Леонтьев никогда не был юмористом. Дэ мортибус аут бэнэ аут нигиль. Предпочитаю нигиль. ВПГ не пошел в ГВП

Ставрогин, Версилов, Смердяков и Свидригайлов сидят за одним столиком. Хемингуэя терпеть не могут, но делают вид. Видимость прекрасных отношений. Не вижу старика Карамазова. А где братья?

Ребята, ваша безопасность в наших руках.

Международный день пьяниц: да здравствует коньяк, вперед к трем звездочкам. Целина? Только у девочек.

Интеллигентные Люди появились в Правде. Буржуазный теоретик в области журналистики. Артисты цирка едут в Бразилию. Друзья оказывают помощь без всяких условий. Да здравствуют советские женщины! По высоким заслугам, по праву поднимаем чудесную славу – геройские стихи Александра Жарова. 9.3.60


 




 


3

Успеваемость у рабочего?
Договорились?
Работать и учиться – это я сама знаю.
У меня с б сумеет.

“Beautiful spy”?

Курить брошу
Вот мы с тобой в след. году!
Агрессивность.
Я люблю апельсины.
Цвета?
А курить бросил!

 

 


127

3

Свободно и раскованно.


На эту лошадь мы поставим, если она побежит по этой дорожке.

А он хитрый. Из подвалов 58-го года он вынул выдержанное вино, выдал вещь. Нолеву пришлось только откинуться и посверкать глазами. Остроты, как вино. Чем старей, тем сильней. Книга, которая вызвала эпидемию самоубийств. Ты хочешь сказать, убийств? – спросил новый специалист по амикошонству. Сначала самоубийств, потом убийств. Сначала Государство покончило самоубийством, потом стали кончать самоубийством читатели. Убийством автора не кончилось, а жаль. Вот что такое Ба Дзинь-Дон.

А может быть нужно было бросить клопа в кофе владельца пиджака в клеточку?

Бубновый валет пришел с четырьмя рублями, но вот явилась трефовая рама, а у нее в сумочке 150 рублей. Не имей 100 рублей.

С некоторых пор его стали почтительно приветствовать в "Национале". Просто друзья распространили слух, что он царский родственник. Так началась головокружительная карьера. Шумел камыш, шумел коньяк, шумел Романов Вова.

Пока не сделаешь 10 поклонов, не получишь завтрака. Как вы преодолеваете жир?

В окне шарахается что-то белое и огромное. С крыши сбрасывают снег. Сосульки висят, как штыки.

Дейли наводит панику на своих читателей. Взрыв одной водородки уничтожает все живое на площади в 80 кв. миль.

Один раз родила казака мать, один раз и умирать.

Перестань ты думать всякие ужасы, ну сбросят, ну умрем, ну и что! Давай скорее жить.

ДАВАЙ СКОРЕЕ ЖИТЬ.       9 марта 1960 года.


 




 


4

Договорились?
Деву. из Мин.
А вы забыли, кто вам помогал получить диплом. Нет?
Лады?
Договорились?
В 13-й раз.
Оч. даже глупо.
Ну зачем это?
– Так что надеюсь, ты меня понимаешь?
Он с ней на ты, но не по отчеству
мы по-рабоч. по простому
Я работ. в газ, и в мне пишут
Хор. ч
Одн – п, друг -
Я, напр., для себя – такого мнен.:
уважаешь, значит и нат.
Ты и Вы? Маг?
: Вот только так.
Я для себя так :
если мне чело. нра
даже в
Этич. пробле.: еще 200

 

 


128


художник находит натурщи
30.3.60


А вот сидит фарцовщик. Это такая подпольная специальность. Вон тот моложавый простой идиот с выпуклыми глазами. Фарцовщик – это не валютчик, а тот кто перепродает долларовые бумажки подпольным миллионерам. Вот этих хозяев уже можно назвать валютчиками. Бумажка в 100 долларов занимает очень мало места, чем и ценится. На каждой бумажке в 100 долларов фарцовщик зарабатывает 70 рублей. Они жалуются на тяжелые времена. Упал курс доллара. Идет золото. Предпочтение отдается бриллиантам. Но это дело сложное и хлопотливое. Много хозяев погорело. Бумажки спокойней. Бумажки в 500 долларов попадаются, но редко. Кто их покупает? Тот, кто ожидает американских оккупантов. Надежд у них мало, но они этим живут.

Ого!


 






 


5

Договорились?

Действует
Ого!
Я какую бабу б,
денег не
?
Только
Договорились!

 

 


129


ДАЙДЖЕСТ
к Бутылке С Письмом, Брошенной В Море
28.3.60
1

Разминка. Сидеть и стучать. Хватать за хвост налима. Досада. Надо разозлиться. Котелок не варит. Цитаты не помогают. Умыслы, помыслы, домыслы, замыслы – ухх, чорт! Выжатый лимон в поход собрался. Серое небо, ну и хорошо, что оно серое: хуже, когда голубое. Что-то было среди ночи, что-то подкрепляющее, но что именно? Постарайся, милый, постарайся, а то хуже будет, уж лучше сегодня отделаться. Ладно, постараюсь. Выжать, чтобы выжить. Ах, хорошо, когда все хорошо. Чертов механизм, отказывает в решающую минуту. Что там говорит Киплинг? Если сможешь, если сумеешь, если заставишь, если пойдешь. Если, если, если! Если – странное слово, на каком это языке? Чертова гибель чужих слов, чехарда. Два слова, пусть будет такой ритм. Через каждые два слова пусть гроб опускается в землю. Не надо смотреть назад, ведь когда сидишь и думаешь, ты же не видишь тех слов, которые ушли, пришли и ушли. Что-то было, чего нет – вот в чем дело. А что? А что именно? Сияние солнечного света? Память о тех, кто помнит молодость? Это имя ничего не говорит. Если за именем стоит скандал или катастрофа или смерть, тогда имя что-то говорит. И только. Странными путями идет время. Что там было еще? Какой-то поворот, яркий поворот, Накладка двух далеких кадров, яркая, как 2+2.

Ах, да, те слова, которые она говорила ему. На тему, как это все выглядит со стороны. Очень интересные слова. Все ставится на место? Не то. Но очень любопытная вещь: свет падает с другой стороны. Прохожий смотрит на консервную банку, выброшенную на помойку. Консервная банка лежит и не знает, что о ней думает прохожий. Консервная банка на все смотрит с точки зрения консервной банки. Ее поглощает собственная боль. Зубы выдернули,


 




 


130

2

он валяется ненужный, ну, кому интересно, что об этом думает выдернутый зуб? Хуже, конечно, другое. Выдернутый зуб все время думает о том, что он выдернутый зуб. А челюсть продолжает действовать. Что сказал про него один зуб другому зубу?
Победа или поражение – две обманщицы. Точка зрения консервной банки. Ракурс неудачника. Неужели в самом деле?

Ява. Памир. Москва. Сигарета, которую сейчас мы закурим. Невидимый идиот. Тоска по старым радостям. Почему не приходят слова? Почему не звучит голос? Где он, прежний голос мой провидческий? Давно разоблаченная морока? Куст. Облетевшие листья. Голая ветка через стекло. Где-то лежит, ожидает книга. Чужие слова, ржавые листья, обескровленные извилины. Ритмы забытых эпох. Имена, годы, нравы. Оторвавшаяся пуговица. Карта Франции, слова, портреты, мотоциклы. Чьи-то задумчивые глаза. Ладно, постараюсь. Стихи, доярки, свиньи. Признания романиста. Кроссворд, фельетон, юмор. Разминка. Цена номера 3 рубля.

Вариться в собственном соку. Бутылка с письмом, брошенная в море. Вас ждет Франсуаза Саган на улице Разина. "Существенный Джойс". Зуб вырван, а зуд остался. На Ново-Девичьем кладбище в стене прах Ильи Ильфа, а где кости Евгения Петрова? Коротенькая сценка из чужого кинофильма. Твоя жизнь, как чужая проза, входит в рваные ритмы века. Изломанные и лживые жесты. Таблица умножения. Работа в движении. Что она себе думает, мишень, в которую стреляют? Смешно. Надо оставлять сил, чтобы итти дальше, а чтобы ощутить, что ты живешь, надо выложить себя до конца. Если ты хочешь жить. Бутылка с письмом, брошенная в море. Театральный разъезд после представления новой комедии. На скамье подсудимых. Шуточки Торквемадо. Как нам дается благодать. "Вввот вввам вввиза зза границу", – и прошепчет озорница. Что говорит сейчас этот голос?


 

 


131

3

Разговор не состоялся. Открытка не послана. Корабли разошлись в море. Две бутылки с письмом, брошенные в море, разошлись, как в море корабли. Что такое настоящая радость? Время заучивать цитаты. Тошнота, как от печатания под копирку. Но я соврал, как всегда, во имя чистоты стиля. Если бы я верил в чистоту стиля, я был бы несгибаемый человек. Что с вами случилось? УХХ! Ухх!! Но жизнь мгновения не признает диалектики. 105 речей на тему: случайность ситуации, но мгновение знает только одно: неизменность судьбы. Читайте словари цитат, ну и ну. Наконец-то стало весело. Играть в счастье не с тем партнером. Через месяц, через год. Что сказал сэр Томас Бичэм? Она ловит удочкой рыбу, декабрь на острове Таити. разве может быть у талантливого человека такой примитивный вкус? В женщине заключена красота, даже более совершенная, чем в искусстве. Что же это тогда? Пир во время чумы. Дело в комбинации из трех пальцев. Время тут по кругу медленно идет. Когда человек имитирует мысль – диссимуляция идиотизма. Но куда девать глаза? Люди чинно стоят в очереди в крематорий. Какого Джойса тебе надо? Какого Диккенса! А ты пойдешь один. Оба одинаково неуютно чувствуют себя в холодном доме хитрых и жестоких взрослых людей. Слезы сирот. Стучать на машинке – разговаривать с самим собой, быть влюбленным в наихудшего из собеседников. Фраскатти, 6 часов вечера после войны. Возвращение к фантазиям Рэя Бредберри. Заменяет ли? Усмешка гранату. И ты должен взять крепость или подохнуть у ее стен. Опасный человек. Вы всегда говорите со мной и еще с кем-то, я только не пойму, с кем. Мы еще встретимся с вами, синьор! Но вместе с раздражением исчезает напряжение и надежда на чувство юмора. Заспать можно все. Делириум как метод. Но если веселый

 

 


132

4

бред не получается, пусть будет просто бред. Вам нравится моя откровенность? Бзик. Просить деньги на такси – это то же, что просить деньги на крематорий. Как только у человека кончаются деньги, так начинается декаданс. Он не верит во взрывчатые гнезда. Но во что же он верит тогда? Надо было выписывать совсем другие цитаты? Смешной мальчик. Это, конечно, невыдержанный сюрреализм, но на первый раз прощается. Завещание чудака. Чего там, все равно! Когда теряешь очки. Неужели в самом деле это дело вам не надоело? Часть вторая: ну вот и очки. Я на-дев-очки лежу, – сказал себе мрачный мальчик. Запах горящего мяса. Есть смутный поворот сработавшей машинки. А вы идите вперед и делайте вид. Это очень важно – делать вид. Повторы неизбежны, подхваты необходимы. Разозлиться – тогда дело пойдет. 25 кружений перед хваткой, вы это называете – полета вольное упорство? Кто посетил сей мир в его минуты роковые? Я еще не вижу, кто скажет "но", но всегда кто-то скажет "но". С судьбой не надо говорить на ты, она ужасно не любит фамильярности. Здесь львы, здесь говорят на вы. А вот мусоропровод для наших рукописей. Я буду лежать на диване, но имейте в виду: я иду вам навстречу. Четвертая проза. Смех на пляже в знойный день, когда где-то горит человечина. В этой папке самое главное – Мандельштам. Из всех, кого знаю, по-моему, радость настоящая есть только у Пастернака. Домыслы и помыслы всех этих пионеров и пенсионеров. Как он преодолевает пол? А как она преодолевает жир? Два пути куда? Ведь все дело в том, куда? К берегу прибило вторую бутылку. Письмо Бернарда Шоу к Голдингу Брайту. Пишите по 1000 слов в день в течение следующих 5 лет, каждый год по крайней мере 9 месяцев. Мой последний совет: не слушайтесь чужих советов. Второй заход.

 

 


133

5

Когда на все смотришь сквозь пальцы. Но разве в принцессу влюблен не я? Мутного водителя согрели? Жертва принципа огораживания. Колокол зовет в церковь, а сам остается на колокольне. Надо итти и говорить. А я готовлюсь к Десятилетию. Вздохните глубже. Вот вам пришибленное поколение. Холодная война, холодный мир. Это ваша трагедия, что я близорук. Да здравствует костыльный паралич рук. Эссэ без гляссэ. Его язвительные речи вливали в душу хладный яд. Какой яд можно вливать в душу кобры? Или в душу скорпиона? Скорпиону нужен сахар. Капля за каплей нумерованные капли капают на мою голову. Консультант по кинофильмам. "400 ударов" – о мальчике, который страдал от одиночества во враждебной среде. Эх, Опасные бы Связи! Вас с ЭрзЯ сравнить нельзя! Сказка про мелкого беса. Все мы Робинзоны, каждый из нас пишет на песке необитаемого острова, только не у каждого есть Пятница. А сегодня у нас понедельник. И только в четверг с 8 до 10 мыслитель. Вся жизнь – пример того, как не надо. Я совсем забыл, что меня ждет Джойс на Моховой и Франсуаза Саган на улице Разина. Клоп. Липа. И кто-то камень положил в ее протянутую руку. Каков к.п.д. у КПД? Слишком много слов, от которых пахнет ладаном. "Анти-Асаркан" год спустя. То был убийца Налитухина. Письмо составлено в оскорбительных выражениях. Гибель "Актеров". Взломщики тишины. Терапевтическое значение пишущей машинки. Недотыкомка. Машинка сработает и без. На орфиков поднимается спрос. Юмористы всех стран, соединяйтесь! Иногда менялись вазочки, иногда портрет вождя. Знакомые проглочены темнотой? Ходить в кино, одевать пальто, о чем-то говорить: Не ТО! Новый Сартр. Московский Сартр. "Непутевые американцы" – путевая повесть. О-Кей? Не по мне все это! Русские? Они молодцы. Привет Эренбургу! Два полуеврея. Лейбочкины штучки: фирма и ширма. Ваши сказки, а

 

 


134

6

дети-то все-таки наши. Лукоморье 5 лет спустя. 5 афоризмов из книги "Маленький сад радостей для друзей книги" – немецкие воспоминания. "Дар" Набокова и "Мнимые величины" Нарокова. Марков, Приглушенные Голоса, Поэзия за железным занавесом, 416 страниц.
Трагический бред в 2 ящиках: "Бутылка С Письмом, Брошенная В Море". В ящики не будем заглядывать. А то, что без копирки? Заглянем. Кто будет переводить Джойса на язык Хлебникова? Холодный арбуз в жаркий день. Всегда ли доверять вдохновению? Моя молитва. Что известно о Кафке из сборника "Искусство и психоанализ". Что сказал Эрих Фромм о Франце Кафке? Коммунистическая симфония: маленькие лунатики стоят с флажками и в пионерских галстуках, когда Земля вспыхивает фиолетовым пламенем. Книга Ричарда Элманна "Джеймз Джойс". Синий томик Блока. Стук, пустота и смутная надежда, что от стука заработает мысль. Нас всех подстерегает случай. Смутное колыхание где-то в глубине. "Улисс" – настольная книга. Четыре фигуры на фоне четырех кадилляков. Чехов. Напоминает путешествие из Ленинграда в Москву. Торквемадо улыбается обаятельной улыбкой. За гремучую доблесть грядущих веков... мы с тобой на кухне посидим... лишив меня морей, разбега и разлета... жил Александр Герцович, еврейский музыкант. Постановка вопроса у Франсуазы Саган. Козявки пишут эпопеи. Вот и этому розенкрейцеру я всегда говорю. Кутил, гулял Романов Вова. Кладбище цитат – Бертон Стивенсон, Настольная Книга Цитат, 2500 страниц в две колонки мелкого шрифта. Под небом Африки моей вздыхать о сумрачной России – мечта Вейланда? Она. Два Рассказа Веры Пановой. Его приглашают на Марс, говорит Валентин Берестов, а вас? Колледж имени Песталоцци. Тень в кафэ АртистИ. Расист. Памяти Юлиуса Айтна. Мистер КрИ.


 

 


135

7

Уроки процесса. Взгляд на спичку через год.
Спичка, удачно зажженная на сильном ветру. Ждет Джойс, а я сижу под дождем. Алкоголики обидчивы. Не было никакого ИФЛИ, это все выдумал Улитин. Банка с червями. Урвать у жизни кусок радости, а что будет завтра – нам это все равно. Твой отец великий человек?
С меня довольно фиест.

Кафе АртистИ в 37 году. Они все одинаковы. Прощание Вольтера с Голландией. Горы непровеянного зерна. Пускай поэзия утрат потомкам обжигает губы, когда напиться захотят /Антонио Мачадо/. Криминальный автограф АНА. Ярмо с гремушками да бич. Французы о Франции. Стукнет человеку 40, он становится юмористом. Книга, которая вызвала эпидемию самоубийств. Элита выталкивает этика-теоретика. Виктор Новацкий в роли Кассандры: судьба Лены Росс. Стучать до тех пор, пока не появится хорошее настроение. Сначала "Бесы", потом "Мелкий бес", потом Никита Бесс, потом 10 бесенят. Бред должен быть веселым. Мама, собирай меня в ЛТПБ! Через три года отстаивается книга.

Я совсем забыл, что меня ожидает Джойс.




28 марта 1960 г.
28.3.60


ДАЙДЖЕСТ К БУТЫЛКЕ
/ Б с П Бро в Мо /

 

 


136


ЗУБ ВЫРВАН, А ЗУД ОСТАЛСЯ
6.1.60


Наполовину пугливость, наполовину высокомерие – что мешает взять быка за рога. Пугливость: жалко расстаться с мечтой. Высокомерие: то, что им приходит в голову не стоит и половины того, что мне приходит в голову.

Но каждый норовит наполнить твою пол-литровую банку. Это он хорошо сказал: плотник должен встречаться с плотником только после того, как построен дом. Или – можно говорить о рисовании или рисовать, но нельзя заниматься тем и другим в одно и то же время.

Закроешь глаза и слышишь звуки пяти планов. На пятом плане: шумят у соседей гости, с шумом одеваются и уходят. На первом плане: слова и облик любимого человека. Где-то еще что-то. На втором плане пробиваются к свету сквозь толщу воды водяные лилии, ненюфары. Вот пока они не пробились, они должны стоять на первом плане.

Закроешь глаза и слышишь жужжание электрической машинки. Она ласкает или норовит оттяпать тебе ухо? Если открыть глаза, то увидишь эмалированный небосвод и желтую белизну заснеженной равнины. А выше – зеркала и огни, огни и зеркала. Зеркало стоит в зеркале, а в нем еще зеркало, и так до бесконечности. Хорошо там, где светло, чисто. Это первый план. А на пятом плане – предчувствие катастрофы или память о ней.

Приятно знать, что на свете есть Старик и Море. Старик ловит неводом рыбу и занят как будто этим. Вода – она в общем добрая. В столицах шум, гремят витии, кипит словесная война. Стучат часы. Уже через 20 лет все становится коротенькой сценкой из чужого кино-фильма: газетные страницы падают на стол, успеваешь схватить только са-


 

 


137

2

мые крупные заголовки, а голос за дверью говорит: "Ванна свободна". Мы Вундеркинды!
Проза Андрея Белого и жизнь Марины Цветаевой входят в рваные ритмы века. Выпал из обоймы. Сердце за решеткой. Все наше – в пределах нашей кожи. Девочка с обложки детективного романа. 25 способов увильнуть от жизни и только один способ войти в жизнь: 8 часов, 4 часа каждый день. Труд. Работа. И то, что остается.

Почему-то не выходит из головы поножовщина. Хочу, чтоб воли у меня хватило. Если у него в руках нож и ты видишь глаза зверя – и он сильнее тебя, мало того, ему собственная головушка – полушка, а твоя жизнь копейка – если он идет на тебя с ножом, то выхода нет: надо кидаться и во что бы то ни стало выбить нож. А он сильнее, а он озверел, а шансов мало. Но выхода нет: надо выбить нож. Не помогать же ему тебя зарезать!

Есть нечто более значительное, чем язык или два языка или 58 языков. Надо сохранить и передать. Не всегда будет такая возможность. Пепел сгоревшей мысли не дает человеку вздохнуть и улыбнуться.

Яркое цветастое пятно – девка с обложки детективного романа, а над ней петля, а еще крупней – черный силуэт, а на нем золотые буквы. Штабеля неразобранных газет, журналов. Километры стеллажей, тысячи непрочитанных книг. Ходит проклятая богом душа и страдает. Одинокий мальчик в каменном лесу.

Конструктор космического колумбария приготовил для него место. Одна клеточка в одной секции. Ячейка в соте. Пылинка в пустыне.

Цыпленок тоже хочет жить.

Это ничего, что много мук приносят изломанные и лживые жесты.

6.1.60

 

 


138


ТАБЛИЦА УМНОЖЕНИЯ
22.1.60


Не те слова. Найденные слова не покрывают тот случай. А может быть и так: слова найдены, но потом забыты. Или скажем так: та же ситуация, но не то же ощущение. А человек тот же. Во всяком случае, ключ надо искать где-то во вне. Сказанные слова, если их зафиксировать с точностью магнитофона, совсем не покрывают ситуацию. Что-то похожее когда-то было, и нам кажется, что все было ясно и тогда. Но, увы, нет. И вместе с тем, все слова давно кем-то когда-то сказаны. Больше того, кто-то давно все это уже продумал. И оценил. И выразил. А мы ищем. А мы бродим в потемках. Вместе с тем, нельзя отрицать и предыдущей позиции. Она тоже правомерна. Нужен синтез. Нужно найти слова, которые бы покрывали и то и другое.

Давно забытый день, календарная дата с указанием места и пейзажа еще не дает окончательной картины. Если даже и постоянно иметь в виду то, что имелось в виду тогда. Важно ощущение. И те слова, которые постоянно его символизируют. Может быть, это просто цвет кожи и сияние солнца и отблеск дня и отражение тепла и биение сердца. Что-то неуловимое, что постоянно возникает потом. Как нечто целое. Как кадр цветного кинофильма. С постоянным отзвуком того самого ощущения, которое возникло в тот давно забытый день.

И поиски слова и найденные слова и отношение к процессу как к самоцели – все это не то. Подобно тому, как подвиг, если он выжимает все и не оставляет сил для нового подвига, обесценивается в глазах человека, который продолжает жить. Всегда важно оставить за собой возможность итти дальше. Если ты хочешь жить. Нельзя поставить себе памятник и сидеть самому возле него. Люди этого не


 

 


139

2

не потерпят. И тебе самому будет очень неуютно.
Мне всегда кажется, что мы повторяем таблицу умножения. Каждый из нас проделал в уме операцию над одним столбиком, и ему кажется это необыкновенным открытием. А между тем вся таблица уже давно выдумана. То есть, конечно, не кажется и, конечно, не всегда. Это только так говорится. Но вместе с тем, заучивание таблицы умножения за школьной партой – тоже не выход. Можно заучить и знать и не знать, что ты знаешь. Вот поэтому, теперь я вижу, ее влекло к людям предидущего поколения. Старик давно это видел и давно это решил. Хотя он может удивиться, что молодежь нынче пошла удивительная. Если бы все сводилось к проблемам старославянских текстов. "Нельзя объять необъятное". Странно, что слова могут означать совсем разные вещи в начале пути и в его конце. И подумать только, что сами юмористы в конце жизни будут цитировать Козьму Пруткова всерьез.

Он думал, что паспорт и виза – это все, что нужно – ну, конечно, когда есть деньги – а оказалось, что еще нужна справка о привитии оспы. В свободном мире тоже боятся черной оспы. Стоила овчинка выделки?

Мы идем по тем же дорогам все туда же и совсем не нужно каждую минуту об этом напоминать. Если у одного развязался башмак, то он нагонит на следующем этапе. Если путникам неохота говорить в пути, то они поговорят обо всем на перевале. Если кто-то отстал или не хочет итти дальше, то ежеминутным общением не поможешь.

Любовь – как мысль: ее надо ценить, но не видеть в ней самоцель. И внимание и жертва и еще что-то большее, чем все это. Все это хорошо, но, как в хорошей новелле, должно стоять через запятую и через "но". И вместе с тем, все должно быть как у людей. Как бы все. Так лучше. Так нужно.

22.1.60

 

 


140


БУТЫЛКА С ПИСЬМОМ, БРОШЕННАЯ В МОРЕ


21.1.60


Бутылка, Брошенная В Море – новая книга, трагический бред в двух ящиках. Несмешно? А вас забавлять никто и не собирается. Достаточно того, что мой друг Р.П. скажет:

– Забавно жить, забавно знать!

17 лет отделяет "Улисса" от "Пробуждения Финнегана". А через 2 года автор умер.

Ни сюжета, ни характеров, ни ситуации. Одно настроение. Настроение и 365 самых интересных тем. Ну, и что это дает? Еще одна бутылка, брошенная в море. Когда был бы я богатым, я б другой сложил напев. Замысел привести в исполнение не так уж трудно, когда у тебя с магнитофона печатают 7 машинисток. Ну, и что это дает? 99 книг, когда автору 66 лет. И в одном из жанров он дает самую коммерческую продукцию. Бред в 2 ящиках – это самая анти-коммерческая продукция.

Вы читали "4-й позвонок"? Советую. Тогда среди моих знакомых будет, по крайней мере, один человек, который читал эту книгу.

"И меня самого у меня же пыталась украсть огрубевшая в схватках и хитрая наша эпоха". А я не хочу видеть плотника и разговаривать с ним о радостях плотничьего ремесла. Мальчишки из колледжа Песталоцци – благодарные читатели, но ко мне они пришли с опозданием на 10 лет. Театральный разъезд после представления новой комедии. Чужие радости. Давно разоблаченная морока. Пошли они к Диккенсу! А они пошли к Достоевскому. Остается одно – коллекционировать письма в ответ на бутылку с письмом, брошенную в море. Одна бутылка. 5 бутылок. Дюжина бутылок. Чертова дюжина чертовых дюжин. А потом конец.



Где начало того конца, которым оканчивается начало?
21.1.60


 

 


141

2


Речь шла о сотом романе Стэнли Гарднера "Дело обложенного волка". Детективный роман № 100. Обложенный – в смысле "облава". Речь шла о методе. Китайский Журналист читал в кафэ итальянские газеты:

– Ему сейчас 70 лет. Это его сотый криминальный роман. У него 7 секретарш, и каждая имеет только одну обязанность: перепечатывать на машинке то, что он надиктует на магнитофонную ленту. Живет в окрестностях Сан-Диего. Пишет в среднем 6 романов в год. Считается автором полицейских романов, имеющих самый большой коммерческий успех. Его доходы – около 1 000 000 долларов в год. Раньше был адвокатом в Лос-Анжелосе. Специализировался на защите самых запутанных преступлений.

Информация из "Паэза Серра", экстрад на ходу.

А они сидят, атеисты, в этот час на скамье подсудимых. Ничего запутанного нет в преступлении пижонов, дело которых рассматривается Военным Трибуналом МВО. Они сидят, они молчат, как пуля в стволе.

– По наблюдениям Нолева-Соболева восточный кофе стоит 1 руб. 90 коп.

– Рассказы Веры Пановой потрясают старой истиной: как куча деталей, самых простых и обыкновенных подробностей, играет на совершенно новую мелодию.

– Ты это открыл слишком поздно. У Ермоловой возобновляют "Спутников" в том же составе, ставит режиссер-мейерхольдовец, который отсидел 17 лет.

– Кончилась Агата Кристи в "Юма".

– "Кириченко смещен из Москвы в Ростов. Новость, которая потрясла журналистские круги Москвы." Стоп! Я же тоже журналистские круги Москвы.

Приемник в глубине кафэ:

– 16 часов по московскому времени.

– А это наша девочка?


 

 


142


Китайский журналист поморщился. Нет, он заскрежетал зубами. Посмотрел укоризненно на собеседника и вежливо обратился:

– У нас еще есть шансы получить пару кофе?

Девушка обернулась:

– А почему нет?

Герой Хэмингуэя подумал:

– Вот с кого можно написать "Посвящается Швейцарии".

Его волновала цитата из книги "Невидимки за работой", но он не мог припомнить автора.

– Вивьен Огилви, – сказал Ба Дзинь-Дон и углубился в речь Керенского в "Паэза Серра"

Комментарий о мутной воде продолжался:

– Мрачная эпоха в жизни России, сказал Керенский, кончилась со смертью Сталина. Керенский хочет возвратиться в Россию, но не считает нужным.

Собеседник размышляет на тему раздвоения личности. Личность журналиста раздвоилась между "Трупом" и "Театром". Потом еще раз раздвоилась между "Театром" и "Театральной жизнью". Из опыта известны уже четыре ипостаси ПБЖ. Расчетверенная личность продолжает расщепляться. А тут трещат звонки из "Литературной газеты": Леонид Лиходеев сколачивает банду веселых супостатов под шапкой "Литературного музея". Расщепление продолжается.

Бутылка с письмом, брошенная в море, не интересует китайских журналистов. Они познали на опыте: достаточно пообщаться и заглянуть вглубь, как вдруг вокруг вас оживают сюжеты Достоевского. Но как тут с такой работой и без таких криминальных возможностей /7 секретарш и 1 000 000 долларов дохода/ заняться судьбой Свидригайлова или Смердякова? Вон, посмотрите, побежал один Смердяков, театральный барышник. А вот сидит другой.

Конец Негритят был написан на странице из "Юманитэ". А я бы послал их к Диккенсу.

21.1.60

 

 


143


МАРЛЭН ДИТРИХ


Пикантная подробность: она никогда не разводилась. С 1925 года она – жена Рудольфа Зибера. В ее жизни было много других мужчин: Йозеф фон Штернберг, Эрих Мариа Ремарк, покойный Джон Джилберт, Жан Габэн, Майкл Уилдинг. Но узы привязанности, которые соединяют ее с Зибером, всегда существовали.



Синэ-Ревю, № 23,
8 июня 1956 года.

 

 


144


КАК НАМ ДАЕТСЯ БЛАГОДАТЬ
порастрясло нас /АСП: Телега Ж./
19.1.60


Он мог бы предсказать трудную и крупную славу.

– На Западе из вас легко сделать скандальную славу и сенсацию, которая даст миллионы долларов в Америке и проклятие на родине.

Я бы на его месте сказал, что такая слава ему не по плечу: надо беречь нервы для литературы.

Она сказала:

– Не с его здоровьем пускаться в авантюры. А как на это посмотрит ваша жена, если вопрос станет о визе за границу?

Он сказал:

– Она в конце концов согласится.

Она вдруг спросила:

– А если ее не пустят?

Вопрос не застал врасплох, но не получил ответа. Молчание можно было воспринимать как угодно.

Он мог бы рассказать о своем опыте: русский писатель в Париже. Но ему было 66 лет, то, что было 40 лет тому назад, отошло и не имело значение, а входить в интересы молодых проблем ему уже было ни к чему. Разговор не состоялся. Державин заметил, но в гроб сходить не собирался, а его благословение было больше похоже на усмешку.

Он знал сирень и розы Франции, но он помнил и тоску по рябине у Марины Цветаевой. Он давно поседел, но пожелания творческого счастья ему были ни к чему. Проблемы новейшего поколения волновали его постольку, поскольку он помнил себя молодого, себя, которым был 40 лет назад. А он старался забыть.

Разговор не состоялся.

Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется, и нам сочувствие дается.........

19.1.60

 


145


ВРЕМЯ ЗАУЧИВАТЬ ЦИТАТЫ
58.10.11
60.1.25


Он сказал:

– Человек не остров. Поэтому никогда не спрашивайте, по ком звонит колокол. Он звонит по тебе. Джон Донн. Я распространил 6 копий с этого эпиграфа и 7 раз меня спросили, кто такой Джон Донн. Я отвечал, что не знаю. Может быть, это и есть колокол, который звонит по тебе. Джон-н-н... Донн-н...н... Прошло время жить, пришло время заучивать эпиграфы. Но я соврал, как всегда, во имя чистоты стиля. Джон Донн – английский богослов и поэт, живший 300 лет назад. Но если сказать это моим знакомым, звон колокола не вызовет у них никаких эмоций. Ах, это цитата? И это тоже цитата? Тем лучше. Я так люблю цитаты. Вы же знаете, моя жизнь – в искусстве, мое искусство – это моя жизнь, а моя жизнь – это цитаты, которые мне удается выписать.



Четвертый час в кафэ.

Я сказал:

– Превосходный спич, учитывая коньяк. Но жизнь – слишком серьезная вещь, чтобы ее подкладывать под цитаты даже из Бернарда Шоу. А кто оценил Шоу? Полтора из 3 мушкетеров.

– Ким Хадеев.

– Не знаю, не знаю.



Перспектива разговора с начальством на тему: что с вами случилось? сообщала четвертому часу в кафэ тот горький привкус, который нельзя было удалить и четвертой чашкой кофе. Через месяц человек оценил беседу. Через год человек оценил цитату. Высоту позиции нельзя оценить, придав случайности положения неизменность судьбы. Чтобы оценить ритмы делового человека, надо на год сделаться бездельником.

25.1.60

 

 


146


Интересно, что нам сегодня скажет этот товарищ – Ремингтон Портэбл? Осколки, как у Петера Альтенберга. Как "Вита ипса"? Пресное молоко! Осколки сухого старого пресного молока. Окаменелость. А когда-то был напиток. Я нашел удивительный способ читать словари цитат: отыскивать надо не тему и не что попало, а только имена, знакомые обещающие имена. У немцев, например, Лихтенберг. У французов больше всего Вольтер, а уж потом все остальные. Уистлер и Уайлд. Биреллинг. У современных немцев Рода Рода. У современных американцев Уолтер Липпман. Где достать "Новый словарь цитат" Менкена?

Берестов: "Меня приглашают на Марс".

24.1.60



– Пока я сварю кашу, ты к завтраку чтобы уже приехал.

– Но Берестов, "Меня приглашают на Марс"!

– Тебе разрешается проехать до Пушкинской площади, чорт с тобой. И купить хлеба.

– Это черная оспа привилась.

– Нет, это гайморит, боюсь. Завтра ты у меня будешь моя собака-поводырь. Иначе меня съест мышьяк.
24.1.60




давай сегодня хорошо жить

пир во время чумы

в СС давно ликвидированы
опасные болезни, но изредка их завозят из др. стран

теперь, когда мы сами
стали бездельники, нам требуется Ким Хадеев


 

 


147


16.5.59


Она могла молчать, потому что ее чувства нельзя было назвать ни жалостью ни иронией: они представляли собой одну невообразимую путаницу. Однажды придет и для нее день: она, несомненно, так же, как и он, будет обманывать себя и, как он сейчас, она будет играть в счастье с не тем партнером.



стр.105
Франсуаза САГАН,
Через месяц, через год.


Ренэ Жюльяр,
Париж 1957
     23.1.60






Филипп ЧЕБАКОВ,
Записки Рыболова
          23.1.60

 

 


148


Взгляд на спичку через год. Спичка, удачно зажженная на сильном ветру, продолжает гореть. Короткая, как жизнь спички. Асаркан в 59 году. Прошло, отошло. Голоса панихиды.           17.3.60

Ждет Джойс, а я сижу под дождем. Даждь нам днесь. Пижонский образ жизни противопоказан при карманной чахотке. А дела-то свои они в общем умеют делать. Финансист из него не выйдет, титан тоже, но стоик хоть куда. Хемингуэя они читают по Кашкину, Олдоса Хаксли в глаза не видели. Джойса они читали в старом журнале, Кафку видели в Пшекруе.

Алкоголики обидчивы. А он не алкоголик. А я тоже обидчив. "Актеры" – давно разоблаченная морока.




Ждет Джойс, а я сижу тут. Зайдем в этот дом. С трудом. Рыбка из пруда. Ну да, нуда! Давайте Архангельского и Мирского. Автор "Оптимистической трагедии" в поисках Джемчуга Джойса. Далекие милые были. Всеволод Вишневский в гостях у Джеймза Джойса. Был ли батальон ИФЛИ!? Был ли мальчик? А мальчика-то, может, и не было. Не было никакого ИФЛИ, это все Улитин выдумал.

Идут новейшие поколения. Уже для них ИФЛИ – пустой звук. Пройдут года. Уже для них водородка – пустой звук. Инджой йорселф, канфаунд ю!           17.3.60

А ты какой оставишь след? След, чтобы вытерли паркет? Нет!

СЛЕД-ователь-Н О !

 

 


149


Сэр Томас БИЧЭМ


о Марксе и марксизме:

– Карл Маркс – архи-разрушитель, главный дезинтегратор нашего века, и успех марксизма, этого ужасного учения, принес человечеству несчастий гораздо больше, чем две мировые войны.

Дейли Уоркер, 28.11.59




КТО ЧТО О КОМ СКАЗАЛ

 




 


150


Симона дэ БОВУАР

ЧТО МУЖЧИНЫ ЗНАЮТ О ЖЕНЩИНЕ?

или:
КОНДУИТ


Интимный дневник одной женщины в продолжении 9
месяцев супружеской жизни.


Перевел с английского
Ю.Лайтн

С французского на

английский перевел Дж.Элигзандер

23.1.60




 




 



WHAT MEN KNOW ABOUT A WOMAN
11
12
13






 


 


153


ПИР ВО ВРЕМЯ ЧУМЫ

27.1.60         


Отошедшие слова наполовину волнуют, наполовину забавляют. Меня смешила их измена, и скорбь исчезла предо мной. Ах, как было бы просто, если бы все было так просто. Как будто у депутата и лауреата не было в жизни точно таких же проблем! Паустовский в Тарусе, Бунин в Париже, Набоков в Нью-Йоке, Пастернак в Переделкино – ха! Как будто все дело в языке! Как будто все дело в политике! Как будто все дело в таланте. Вот именно. Дело и в том и в другом и в третьем. Дело в комбинации из трех пальцев.

Письмо, на которое не написан ответ, маячит перед глазами. Чего это вдруг?! Брат мой, враг мой. Все люди братья. Родственники – ужасные люди: никто из них не прибавляет тебе интереса к жизни, но все и каждый считает своим долгом вмешиваться в твою жизнь. Братья Карамазовы. Один брат проделал этот путь и сыт по горло, другой брат, как ни в чем ни бывало, собирается проделать то же самое. Все это было бы смешно. Не знаю, как установить расстояние – вот беда. А расстояние и без меня установилось. Но чего-то нехватает. Не только 300 рублей.

Он совсем отошел. Нет, но старается совместить несовместимое. Две вещи – Ясная Поляна и Трех Мушкетеров. И Тень. И Людей Без Тени. И белый день. И плетень. И Тургенева и Достоевского и Гончарова. Он хотел бы усадить за один столик и Кочетова и Веру Панову. Консолидатор! Диккенса и Джойса посадите за этим столиком, тут сядем мы, а сколько будет стоить – нам это все равно.

Когда мушкетеры обзавелись женами, Д-Артаньян не сразу заметил, что появилось еще три Д-Артаньяна. Три товарища. Ремарка Ремарка: не было б женщин, мужчины были бы племенем героев.


 




 


154

2


Гром и грохот, раскрывается дверь:

– Мороз и солнце, день чудесный!

– Здравствуй, Маленькая!

– А меня никто не будит. А я лежу уже полчаса и нет сил встать.

– У тебя привилась оспа?

– Нет, что ты! Вот посмотри, ты что-нибудь видишь?

– Следы старой оспы.

– А я тебе изменяла во сне, а ты тут сидишь, а я с кем-то там.

– Волчица ты, тебя я ненавижу!

– Раз на нас никто не обращает внимание, мы с девочкой нашли себе другого.

– И мне же рассказывают об этом!

– А кому же? Ты моя совесть.

– Зачем мне такая тяжелая роль?

– Она у меня довольно чистенькая. Что ты будешь есть на завтрак?

– Ничего.

– А я все. А я уже проголодалась.

– Когда будут готовы штаны?

– Когда мне будет кто-то читать вслух?

Гром и грохот удаляется.

О чем шла речь у нас? О словах? О письмах? О мушкетерах? Закон есть закон. Когда я женился, то думал: моя жена и я. Оказалось: папа, мама, служанка, няня, надзиратель, цензор, домашний врач, тайный советник, моя жена и я. И все это одно и то же. Хуже всего то, что к счастью привыкаешь. И кажется, что так и надо. И кажется, что так и будет. И кажется, что для полноты счастья необходимо еще что-то.

Отошедшие слова, отошедшие люди, отошедшие чувства. А мы с тобой вдвоем предполагаем жить и вдруг… Ну, об этом нечего беспокоиться. Улица полна неожиданностей. Судьба, как лавина с откоса. Время тут по кругу медленно идет. Мы пришли к Сенкеви-
чу. "Кво вадис?" "Камо грядеши?" Увы, не вы!         27.1.60


 


 


155

58.6.8
"Считать девицей!"

А, как известно, на Сталина в решении и этих вопросов весьма отрицательное влияние оказывали Молотов, Маленков, Берия.

Некоторые неверные оценки в указанном постановлении отражали субъективный подход к отдельным произведениям искусства и творчества со стороны И.В.Сталина.

Талантливые композиторы т.т. Д.Шостакович, С.Прокофьев, А.Хачатурян, В.Шебалин, Г.Попов, Н.Мясковский и др., в отдельных произведениях которых проявлялись неверные тенденции, были огульно названы представителями антинародного формалистического направления.

8 ИЮНЯ 1958 г., № 159 (14553) "Считать девицей!"

Об исправлении ошибок в оценке опер "Великая дружба", "Богдан Хмельницкий" и "От всего сердца" Постановление ЦК КПСС от 28 мая 1958 года



 




 


156

Свободное течение мысли,
еще не нашедшей слова, было
подменено позой, методом,
когда человек имитирует
мысль, а сам пуст, как
выпитая бутылка. Так
появились джойсисты.
24.12.59


У Айхенвальда Юры две губы, и обе дуры. Эту новость сообщила Нина Финкельштейн.




ПОСЛЕДНИЙ БЕРЕГ



А он сделал наоборот. Начал с пародий на Кочетова и Николаеву, а кончил тем, что стал писать как Бабаевский.
Фантасмагория начинается с конца:
нас уже нет. Европы больше нет. Советского Союза больше нет. Америки больше нет. Ничего больше нет. Одна Антарктида. Да еще обреченная на умирание Австралия. Люди чинно стоят в очереди в крематорий. Асаркан пытается пробраться без очереди. Его не пускают.
Четыре черных кадилляка везут цветы. За ними катафалк, в гробу последний полководец. А за гробом идет белый кадилляк. В нем сижу я. Один. Меня задерживают. Я объясняюсь в полиции. Я страдаю дальтонизмом: зашел в гараж, взял машину, перепутал кадилляки.                24.12.59

 


 


157


"Возвращение Василия Бортникова" и Джойс.

Ни кофе ни кафэ ей не понравилось. И вы ей тоже не понравились. Вы слишком громоздкий. Ей нравятся люди типа Столина. Никита еще больше. А меня она уже не терпит, как конкурентки. Чего больше – политических или женских соображений? С Эдди вы сошлись бы. Но всех лучше был Денис из Йельского университета.              24.12.59

Машинка Мерседес – не выход, потому что нельзя ехать сразу на двух каретках. Нельзя сидеть на двух стульях. Нельзя иметь двух жен на одной улице.

Мои остроты попадают сразу под пишущую машинку и моментально увековечиваются. Какого Джойса тебе надо? Какого Диккенса?

А потом она начала материться: – Гос-пере-издат! Гос-хим-проф-проп-издат! Вот все, что осталось от диплома Московского Университета.              24.12.59


 


 


158


А Я ПОЙДУ ОДИН К НЕВЕДОМЫМ
ПРЕДЕЛАМ,
душой бунтующей навек не
присмирев.



Он читает Кафку по-польски, жрет котлеты по-киевски, пьет кофе по-турецки, обожает демократию по-американски.





Старик 77 лет – бодрый забавный старикан – британский издатель сэр Стэнли Ануин поразил молодого Нолева оптимизмом и энтузиазмом. Они с женой – жене 66 лет – на-днях возвратились из Африки. Дочка с зятем охотились на львов, а старик со старухой восходили на вершину Килиманджаро. Это так модно: быть оптимистом и альпинистом.




Она пыталась вовлечь меня в дискуссию о рваных трусах этого джентльмена, но я не поддержал разговора. И мы перешли к теме четырех салонов.
– Одна ночь, – сказала она по-французски.

– Что наша жизнь, – ответил я, – одна ли, две ли ночи.    Так мы нашли общий язык. 24.12.5


 


 


159


Вот что бы распространил по всей Москве!



– Он говорит: "Ей 16 лет, но выглядит она старше". Это что – сэкс [заклеено] Песталоцци

– Но его интересует главным образом не она, а он. Я видел, я подсмотрел блаженную улыбку на верблюжьих губах синьора Песталоцци. И вдруг немного понял Диккенса. Ведь он неделями способен читать Диккенса. И вот они сидят рядом, и не знаешь, кто у кого Песталоцци. Потому что оба довольны, потому что оба одинаково неуютно чувствуют себя в Холодном Доме хитрых и жестоких взрослых людей. Это сирота, который нашел сироту, это двое сирот. Братья по душе. А она занята отпечатками собственных губ. Это забавно. Ей предстоит выбор, но ей нравятся оба, а в общем по-настоящему ни тот ни другой. Это Черная Девочка В Поисках Бога. Так и называется книга Шоу. У нее еще один выбор. Выбор по Федину. Она тоже называет политэкономию счастьем человечества, а русскую литературу – заветными мечтами. Что лучше? Что важнее? Заветные Мечты или Счастье Человечества?

– "Вы хотите танцевать со мной?" – спрашивает она по-французски, но я вижу, что она читает в "Юманитэ" про Брижитт Бардо. – Опять Агата Кристи. Опять "Десять негритят".

– Поучительная сказка, – сказал Дэвид Огден, и я вспомнил газеты из архива ХУ.

– Вы сидите здесь, а я пойду достану 100 рублей, – сказала она по-русски, и собеседнику стало дурно.

Мария Иосифовна принесла три кофе. В кафэ вошел Поливановский, я уткнулся в "Юманитэ".          24.12.59




ДЕСЯТЬ НЕГРИТЯТ РЕЗВИЛИСЬ НА ПРОСТОРЕ

 




 


161


Сходня


В комнате стояло 8 коек. Через 8 дней после приезда 8 человек познакомились друг с другом. Если бы вы послушали разговоры двух человек в тот момент, когда выходил третий, потом еще двух, когда выходил еще один, и так далее во всех комбинациях праздных разговоров 8 мужчин, отдыхающих без женщин – каждый с умеренной дозой злословия на чужой счет, и все в общем хорошие, в меру добродушные, в меру благожелательные люди среднего класса москвичей, имеющих отношение к ЦК профсоюза работников госучереждений – то вы бы заметили, что никто из 8 человек не знает и двух фамилий своих новых знакомых. В женской палате обычно на 2-й день все знают друг друга по имени или – более пожилые – по имени и отчеству. В мужском обществе нравы проще. Два-три человека зовут друг друга по имени, а ко всем остальным обращаются: "Вы – молодой человек"... Важно другое: как двое называют третьего, когда он вышел? Вот так и мы будем назвать наших новых знакомых. Один был Старик, другой Экономист, третий Хромой, четвертый Еврей, пятый Болтун, шестой Бабник, седьмой Солдат-Студент и восьмой – Директор. Итак, запомните 8 персонажей.

17.9.59

 


 


162


Когда заглохнет шум воинственный и вас охватит грустный сплин, когда вы устанете от прозы периферийных персонажей /ППП/, когда вас перестанут воспитывать воспитатели, желающие из вас воспитать более воспитанных людей, чем они сами, тогда ваш верный, ваш единственный /автор говорит о себе со своим читателем/ – он поведет вас на Берлин? нет! он поведет вас в укромный уголок, чтобы вы отдохнули и набрались новых сил в вашей смутной борьбе с силами внутреннего сопротивления под натиском воспитателей и их рассчитанных на воспитание книг. Он прочтет вам свободные вариации на космические темы – что-то вроде туманности Андромеды – или, если позволит Новый Мир, – на Огонек мало надежды, тем более на Юность – он уведет вас в волнующий мир откровенных женщин Жан-Поля Сартра или цинических мужчин Владимира Набокова. А пока вы дождетесь новой великолепной прозы социальных характеров, вам придется полной мерой испить тоску этой прозы периферийных персонажей, выспей волею небес поставленных в не требующие от автора никаких полетов фантазии периферийные обстоятельства. Итак, если вас не устраивают захолустные герои в захолустной обстановке, то я вам советую тут остановиться и улыбнуться. Бросьте читать, ничего интересного я вам рассказать не смогу, предупреждаю вас заранее. Не тратьте время, читайте "Правду". В крайнем случае, "Огонек". И только последний номер. Я бы вообще советовал ничего не читать.             17.9.59


 


 


163


ШАКАЛ С АВТОРУЧКОЙ

Гиены, печатающие на машинке
Москва 56, май.



Статья в "Тайме" о Фадееве стала известна в Москве ровно за 5 дней до ее опубликования. В тот же день, когда Фрэнк Эйкенази поднялся по ступенькам лестницы Центрального Телеграфа, чтобы передать материал в Америку, встретивший его на улице друг /в английском смысле слова/ юный москвич по прозвищу Тихий Про-Ами уже растрезвонил по Москве последнюю сенсацию. Мальчик ухватил самое главное, а через три месяца в его архиве уже лежал номер журнала "Таим" со статьей о Фадееве.

Салон мадам Вацкой не всегда открывал настежь свои двери перед некоторыми пижонами. Вход в салон надо было заслужить. И самое главное ублаготворить не столько молодого хозяина, сколько старую хозяйку. А вкус у нее был требователен, а характер у нее капризен, а от желающих нет отбоя. Преимущественным правом владели в тот год актеры и актрисы московских, тульских, саратовских и чкаловских театров. В этот день телефонный звонок разбудил кота на подоконнике в 11-30. Виктор дрых, жена еще не сбежала к приятелю, но уже не ночевала дома. Бандурист спал до потери сознания, в доме не было ни гроша, надо было вставать и думать насчет денег. У кого занять? Чего продать? Какие книги возьмут? Бутылки вчера были снесены и на них вся семья жила весь вчерашний день.

Бронька зашел с новостями, посидел 15 минут, угощения не дождался и побежал дальше.

А.Налитухин появился на улице Горького, как всегда, к часу открытия киоска в гостинице "Центральная". Две "Дейли" легли на прилавок перед продавцом немецкого отдела Портновым.


 


 


164

2


Первый человек, которому пижон сообщил сугубо доверительную новость, был, конечно, майор Портнов. Бывший майор бывших органов пользовался особой симпатией пижона. Пижон навязывался в друзья, бывший эм-гэ-бист в новых друзьях не нуждался – со старыми не водился – и отношения между старым тигром и молодым кроликом в общем были прохладными.

В разделе биологии за прилавком в немецком отделе – речь идет о магазине № 1, Книги стран народной демократии, улица Горького 15 – стоял мрачный тип. Мрачный тип сухо отвечал на обычные вопросы обычных покупателей. На лице было написано желание "чтоб вы все провалились!"

В магазин вошел молодой человек в узких брюках и рубашке "Галлюкс". Мрачный тип сразу же заметил вошедшего, и на его болезненно-бледном синевато-желтом лице выдавилось подобие радостной улыбки. Широченная улыбка засияла на физиономии пижона в рубашке "Галлюкс". Дальше последовал разговор на английском языке, зам.директора магазина полная пожилая женщина с властным взглядом и любезной улыбкой Вера Ивановна посмотрела на своего продавца и скрылась в кабинете: немецкими разговорами она не интересовалась /всякий не-русский язык для нее звучал по-немецки/.

– Хэлоу, Пиитэ!

Дальше последовал обмен ученическими приветствиями и очередная информация.

Вот каким путем мы узнали о гиенах, печатающих на машинке, о шакале с авторучкой.

Май месяц стоял на улице Горького.



Желающих ознакомиться с днем магазина №1 , если таковые найдутся, мы отсылаем к страницам книги "Труд без капитала". Смотрите конец мая 1956 года.

1.11.59

 


 


165


Бернард Шоу плавает
Пшекруй.


Ничего в волнах не видно? В толчее неуемной зеленой и черной воды в порт уходит подлодка. Горячий песок струится с плеч на грудь у голой девушки на пляже для нудисток. Солнце сквозь зеленые очки кажется золотым диском, потопленном в фиолетовом тумане. В бассейне у Ярмута из воды торчит голова старика Шоу, невесомое стариковское рыжее тело плавно покачивается в зеленых и черных волнах, прищуренные глаза из-под белых лохматых бровей недовольно смотрят на фотографа с блицем.             13.10.59


 


 


166




ДИАЛЕКТИКА ЖЕНСКИХ НОГ
14.7.58


Разговор 2 сестер.
Младшая:
– Странно: муж, когда мы еще не поженились,
всегда находил мои платья чересчур
длинными, а теперь злится, если я покажу
кому-то голую ногу чуть-чуть повыше колена.
Старшая сестра, более опытная:
– Подожди, милая, через 2 года он вообще
перестанет замечать, что у тебя есть ноги.
Он будет смотреть только на чужие.


 


 


167


НОЧЬ в "НАЦИОНАЛЕ"
Ноябрь 1959.


Когда исчез Бронька Блэд, его роль стал играть Никита Нелкинд.

Ночь в "Национале" была наполнена английской речью и столичной водкой. А.Налитухин пил только кофе. За вечер выдул 6 чашек, это покрепче коньяка. Таня вела себя скромно. Никита глушил водку. Лидка Мартова пила только "Мартини", курила только "Честерфилд". Нина Андреевна была в своей стихии: за ее счет кутила, веселилась золотая молодежь, и ей было весело, как в 20 лет. У Никиты теперь новая Королева Виктория, на этот раз с королевскими возможностями. Но точно так же, как в случае с хозяйкой салона на улице Горького решающую роль сыграла книга по истории нравов 18 века. Никита Нелкинд знал "Галантный век" Эдуарда Фукса почти наизусть. Это не мешало ему работать в НИИ.

Нина Андреевна выполняла обязанности переводчика. Вот Налитухин беседует с Хэрольдом Элвиным.

– Вы критик? А я писатель. Кого вы считаете в России самым лучшим поэтом?

– Я недавно написал в "Труде", что Алексей Сурков – самый лучший в России поэт. Если бы я этого не сделал, я бы ходил голодный полмесяца.

– Но это свинство.

– Нет, больше того. Это подлость.

– Вот-вот – подлость. Почему вы не бриты?

– Я не успел написать о том, что самый лучший прозаик – это Борис Полевой.

– Полового я знаю, я с ним пил водку. Ах не пишите о нем, за это я вам дам бритву. А знаете что – давайте заключим контракт: я сейчас пишу очень плохую статью о Советском Союзе, я вам ее пока-


 


 


168

2

жу первому перед тем, как отправить в Штаты. Еще об этом не будет знать ни Жуков ни Романов, они не успеют о ней написать. А вы напишите ругательную статью по моему адресу, а гонорар мы с вами поделим пополам. Идет?
Нина Андреевна получила удовольствие. Но вечер не принес исполнение желаний. Того итальянца, с которым она познакомилась на маскараде, не было. Ей хотелось попасть сегодня в Американский Дом, но для этого нужен был попутчик. Никита Нелкинд для этого случая не годился. Пойти с Хэрольдом Элвиным можно было бы, но он до нашего прихода выпил бутылку водки, и вот опять просит принести лично для него отличной столичной водки. Пьян вдрызг. Куда с ним пойдешь?

Лида Мартова тоже была поклонницей Галантного Века. Еще сегодня в такси она распространялась на эту тему:

– Раньше были мужчины, а сейчас – так. Их приглашают в ресторан, а они еще могут не притти. Была галантность, предупредительность, а сейчас за ними надо ухаживать. Лидка вела честную полемику. Она не сказала, что мужчины сейчас небритые и их приходится приглашать в ресторан на свой счет.

В окне гостиницы у Хитрова Рынка горел свет, хозяин гостиницы вел разговор с журналистом. Тень уехала в такси. Ученый упорно сопротивлялся попыткам повести его в фешенебельный ресторан. У него не было свеже вымытой сорочки. Никита Нескинд – он же Цезарь Борджиа – сумел уговорить ученого, и они поехали в дом, где "Советский писатель".

Так была организована ночь в "Национале".

4.11.59

 


 


169


Никита Нелкинд цитирует Эдуарда Фукса

ЧЕМ ОН ЕЙ ТАК ПОНРАВИЛСЯ?


Талейран сказал: кто не жил до 89 года, тот вообще еще не жил. Картины, книги сохранили для нас безупречную, сверкающую красоту галантного века. Здесь все прекрасно. Никогда женщины не были так соблазнительны, никогда мужчины не были так элегантны. Даже истина шествовала по земле в этот век не обнаженная, а в одежде из неиссякаемого остроумия. Мадам де ла Верри сказала: "Необходимо уже здесь на земле создать рай ради большей уверенности в существовании загробного мира".



Как соблазнить женщину – это искусство было любимой темой мужских разговоров. Как стать жертвой соблазна с ловкостью и грацией, при этом получив как можно больше наслаждения, – этот вопрос для женщин являл собой самую животрепещущую проблему, и женщины неутомимо упражняли в нем свое остроумие.

Лорд Эйлингворт сказал своему сыну: "Изучай день и ночь женщин – понятно, только достойные, самые лучшие экземпляры – пусть они будут твоими книгами".

Эпиграмма Евгения Шнейдера называется "Клятва". Это четверостишие с таким содержанием: "Красавица Дорида поклялась отдаться лишь тому, кто ей понравится, а так как ей нравятся все, то она и отдается всем и каждому".

Истинная красота состоит не в совершенстве форм, а в том эротическом волнении, которое она вызывает в мужчине. Вот почему так эффектна женщина Парижа. Парижанка пикантна.


 


 


170

2


Острота Галиани: "Добродетель монарха подобна девственности: представление о ней приятнее, чем обладание ею".

Маркиза де Мертель из романа Шодерло де Лакло "Опасные связи" заявляет: "Внушите же этому соне и простофиле, чтобы он не был таким платоником, и скажите ему, раз уж ему нужно все разжевывать, что лучшее средство победить чужие колебания и сомнения заключается в том, чтобы довести женщину, обуреваемую ими, до того, что ей уже ничего не остается терять".


Тело женщины должно быть нежной игрушкой в руках галантного влюбленного, тело мужчины должно обещать, что он сумеет сыграть на этом инструменте все новые вариации, все новые фантазии, все новые мелодии.

К истории декольтэ. Женщина желает, чтобы он был настолько велик, чтобы две мужские руки могли свободно проскользнуть, впрочем, она ничего не имеет против того, чтобы вырез был еще чуточку больше.



Абрагам а Санта Клара дал такую характеристику Галантного Века: "Если раньше свадебное ложе после брачной ночи напоминало логово, где боролись два медведя, то ныне в нем не найдешь и следов зарезанной курицы".



Цитаты из "Иллюстрированной истории нравов" имели неожиданный успех. Нина Андреевна вдруг сказала:

– Достаньте мне эту книгу.

– Хорошо, – сказал Никита Нелкинд, – я вам ее достану.

Через 3 дня книга "Галантный век" Эдуарда Фукса в русском переводе В.М.Фриче лежала на ночном столике жены корреспондента "Лайф".

4.11.59

 


 


171


Приключения Владимира Азура в стране
коммунистов в дни Фестиваля

 


 


172



Бандурист взял гитару и исполнил песенку Мишки Мотыгина "Ах, как бы мне увидеть этот сказочный Марсель".

– Где девочки танцует голые,

– А дамы в шиншилях,

– Лакеи носят вина,

– А воры носят Фрак.

Валерия Варсонофьевна была довольна этим вечером: все было мило, читали стихи, пили кофе, приходил Леонид Лиходеев, не было водки.



МЕЧТА МИШКИ МОТЫГИНА



 


 


173


Эйнштейн в Пристоне


Ликуйте, Александр Сергеевич!

"Лучшие люди России" на новом этапе. Свободный рассудок уверенно прорубает дорогу в джунглях здравого смысла. Если хочешь быть свободным – будь им!

Наш паровоз летит вперед – остановка в психдиспансере. Кто бы ты ни был – помни: есть на свете международная пролетарская солидарность, и нет болезней, которые нельзя симулировать в обстановке шантажа и террора.

Наш лозунг – поголовный психучет. Шизофрения – наша нирвана.
Сменим оковы общественных отношений на смирительные рубашки!
Стройными рядами войдем под гулкие своды ЛТПБ! Кто там шагает правой? Левой, ... левой!
А впрочем... быть может... свободный человек имеет свободные ноги, а, ладно, ... шагайте правой...
Что за комиссия создатель – психопатов вести на войну!


 


 


174


14.1.60 [?]


Его принцип /Канта – Н.Б./, что каждый человек должен рассматриваться сам по себе, как цель, является формой учения о правах человека и его любовь к свободе проявляется в его словах /о детях так же, как о взрослых/: "не может быть ничего более ужасного, чем то, что действия одного человека должны быть подчинены воле другого".
Б.Рассел. "История западноевропейской философии".

Так называемый "народ в целом" осуществляет мероприятия не всех, я только большинства; таким образом здесь всеобщая воля находится в противоречии с самой собой и с принципом свободы.
И.Кант.

Чтобы сформулировать любую современную этику человеческих отношений, следует признать необходимые ограничения власти людей над внешней по отношению к человеку средой и желательные ограничения власти человека над человеком.
Б.Рассел. Там же.

Во всем этом я чувствую серьезную опасность, опасность того, что можно назвать "космической непочтительностью". Понятие "истины", как чего-то, зависящего от фактов, в значительной степени не поддающихся человеческому контролю, было одним из способов, с помощью которого до сих пор философия внедряла необходимый элемент скромности. Если это ограничение гордости снято, то делается дальнейший шаг по пути к определенному виду сумасшествия – к отравлению властью, которое вторглось в философию с Фихте и к которому тяготеют современные люди – философы или нефилософы. Я убежден, что это отравление является самой сильной опасностью нашего времени, и что всякая философия, даже намеренно поддерживающая его, увеличивает опасность громадных социальных катастроф.
Б.Рассел. Там же.

Когда, сознательно или несознательно, на поиски истины накладываются какие-то ограничения, философия парализуется страхом, и подготавливается почва для правительственной цензуры, карающей тех, кто высказывает "опасные мысли"; фактически философ уже наложил такую цензуру на свои собственные исследования.
Б.Рассел. Там же.


Франц Халявкин

 


 


175


Самое смешное, по-моему, – это придумать название главы, а потом ее писать. Но и таким способом некоторым удается написать много хорошего. Хуже другое: человек уверен, что он может писать километрами, а ничего не пишет.

Высокомерие – это великий рычаг, но для подвига нужна точка опоры. Он вырабатывает иммунитет. Каждый поглощен поисками маленьких радостей. Джентльмен в поисках десятки утрачивает высокомерие. Духовный блеск на фоне финансовой нищеты. Он изобрел 25 способов потратить деньги, но только один способ заработать.

28.12.59







хау эбаут лоугоуз он тзе боугоуз?


Финансовое величие начинается с Хлебникова.

 


 


176


"ТРУД И ОТДЫХ"
26.8.59


На речной трамвай у Крымского Моста сели двое мужчин и одна девушка. Они говорили на иностранном языке. Сошли у Центрального Стадиона. Я знаю этот маршрут: если ехать от южного причала к северному, то день начинается в закусочной "Старт", а кончается тут же в закусочной "Финиш". Спортивный образ жизни.

Ветерок на реке выдувает из головы заботы. Если дома сейф, а на службе картотека, то на реке ветер. Ветер и солнце, ветер и волны.

Тихо, медленно, плавно идет навстречу новый мост через Москва-реку у Ленинских Гор. Тихо, медленно над водой вырастает зелень деревьев, желтый обрыв у берега, серый камень новой набережной. Мутная вода и плавный ход навевают грустные, но спокойные мысли. Вода. Отдых.

После купания хорошо закутаться в мохнатое полотенце. После грозы в пол-неба встала радуга. Опять засияло солнце. Опять пригрело.

А он не знает этих радостей. А он их презирает. Он презирает все, что – не напряжение, не интеллект, не нервы. Что значит молодость! Молодость принимается то за талант, то за темперамент. В каморке под крышей, в крохотной комнате с видом на пивную в одном из старинных переулков центра Москвы он сидит и стучит на машинке. Пишущая машинка чешского завода нем. фабр. "Грома", модель "Комбина" – так начинается жизнь. Машинка заменяет все: жену, друга, идею, человечество, веру, надежду и любовь. Стол завален редкими книгами, следами набегов к букинистам. Пол завален иностранными газетами, результатами ежедневных посещений гостиницы "Пекин". Хорошо так начинать жизнь. А если это конец?


 


 


177

2


В этот день Л.Столярова выдала афоризм:

– Разве можно быть влюбленным в собственную дом-работницу?

В этот день в ушах звучала только одна фраза:

– А он не босс!

И талант и темперамент – все это, в сущности, нервы. Придет пора, и он узнает тоску остановившихся желаний. Тоску и радость редких мгновений, которые если повторяются, то и называются творчеством. Повторение радостей через черту покоя в ожидании счастья. Хорошо, если покой без катастрофы, чувство небытия без крушения надежд. Все это дает вода – мутная вода – или спорт или гармоническое развитие.

А он торопится жить. А он торопится пережечь нервы. А он торопится разрядить аккумуляторы.

Когда нужно что-то выбросить из головы, мы ищем: что бы почитать? Поток кадров на только что пройденную тему кончается чувством бессилия или ненужности всего этого, если не работает чувство юмора.

Свежий, прохладный, живительный воздух вдруг сменяется вонью. Друзья обмениваются репликами:

– Ты смотри, тут просто марево.

Речной трамвай проходит мимо хим-завода.

– Ну, что ты хочешь: химическая промышленность, наше будущее, воняет немного, ну и что?

– Перестань!

– А вот и правительственные дачи! Пойдем в кино или не пойдем – решай! Солнце садится за ломаной чертой городского горизонта. Закат, как 1000 закатов. Импрессионисты. Цивилизация. Через час зажгутся огни большого города.


 


 


178

3


Ветер поднимает волны. Волны бьют в серый камень новой набережной. Над набережной идет в гору коричневая полоса обрыва. Над обрывом стоит зеленая, почти черная гряда леса на Ленинских Горах. Над лесом мягким, акварельным рисунком встает громада Московского Университета. И рядом с громадой МГУ в зелени леса теряется крохотная церквушка.

А волны на синей и черной воде опять напоминают Павла Когана. "Я с детства не любил овал, я с детства угол рисовал." Ветер приносит слова Златы Потаповой из той страны, которая была 20 лет назад:

– Светлое пятно на сером фоне.

Светлое пятно с черной подкладкой.

Я слышу чей-то голос:

– То, что Улитин называет поэзией, – не больше, чем объяснение. Вот почему он в восторге от реактивной поэзии. А на самом деле это слабые стихи. Этому учит Мандель.

Если еще раз представится возможность, я попрошу только одну книгу: Бэртон Стивенсон, Настольная Книга Цитат. Хорошо над ней засыпать.

Кто это был? Первый секретарь Посольства?

Авиационный атташэ? Или просто два туриста? Вот что значит воспитание: даже желания говорить по-английски не появляется. Мы стали ленивы и нелюбопытны.

Когда едешь от северного причала к южному, то сначала попадается "Финиш" /закусочная/, а потом уже "Старт" /закусочная/. Тема труда и отдыха. Но "Отдых" на ремонте, а "Труд" требует –

чего
требует
"Труд"?

26 августа 1959

рецензий без претензий

 


 


179


чувств никаких не изведав – без этого нельзя
думал: муха, оказалась змея


ГАДЮКА В ТРАВЕ


Неожиданный поворот налима вглубь застал рыболова врасплох. Он не ожидал такой каверзы, потому что мерил рыбу на свой аршин. Аршин оказался мал. Ан-нет!

На нет и суда – на нет. Не то, так не то. Она этого никогда не поймет. Чтобы поймать рыбу, надо преодолеть чисто женский страх перед извивающимся червяком. Она была бы рыболов-спортсмен, если бы червяка на крючок за нее насаживал кто-то другой.

11.1.60



Замолкли дневные запахи и звуки. И по улицам, по площадям, по комнатам, по квартирам черной недотыкомкой прошла новая ночь, как следы оставляя за собой видения прожитого дня.
В одном окне горел свет. Стук пишущей машинки убаюкивал соседей.

11.1.60

 


 


180


Свидригайлов и Смердяков не сидели за столиком в кафэ, когда Подросток брал консультацию у Версилова, чтобы написать для Детской Энциклопедии статью "Нравственный мир человека".

Я собирался ехать в Абруцци, а попал в Милан. Меня звали светлые холодные заснеженные дни, а я попал в дымные алкогольные черные ночи. Меня ожидала тишина за доброй книгой, а я угодил в шум и бестолковые разговоры за блинчиками и чашкой кофе. Я искал свободы и покоя, а нашел суету, злость и неприкаянность. Ночная жизнь требует молодости и нерастраченных сил, а я устал, и мне все это ни к чему.             11.1.60





Я пошел туда не потому, что мне хотелось туда итти, а потому что один дурак подумал, что мне этого хочется. А подумал он это потому, что думал, что другой дурак думает, что он так думает. Кончилось все тем, что никто ничего не думал и никто ничего не делал, как ему хочется. Что может быть глупее?

11.1.60
Что ему Джойс? Джойс ему нужен, как Диккенс. А Диккенс ему нужен, как Аркадий Гайдар. А Гайдар нужен, как сазану кинофильм "Любовь с первого взгляда".



Они поехали в Египет, потому что ни разу там не были. Самое модное – это путешествовать и появляться петитом во всех газетах мира.           11.1.60


 




 


181


Неожиданный поворот облегчает уход со сцены. Затянулся этот спектакль, надоела эта роль, исчерпаны возможности у этого театра. Пора менять репертуар.                11.1.60

Было смешно, когда поэт подумал, что разговор на кухне поможет преодолеть препятствия на пути к написанию нового стихотворения. Рандолл Джаролл не звучит для русского шрифта.

– Кончай высасывать из пальца! – сказал Ремингтон Портэбл.

И мы пошли в кино.       11.1.60





Страница "Литературной газеты" заставляет человека кусать губы от зависти. Ах, почему я не лужайка! Почему я не Лайка, сказал Шакал с авторучкой! Он тоже хочет попасть в рассказ Франца Кафки. Он тоже жаждет общества веселых супостатов вокруг Леонида Лиходеева. Ах, как бы мне увидеть этот сказочный Марсель!

11.1.60

 


 


182


– Ты не можешь воздержаться от дискуссии с бабкой на кухне?




– Профсоюзное собрание, производственное совещание на кухне на тему: кто не запирает дверь в уборную?      11.1.60




10 окон, 6 дверей, 6 запахов.
Требуется якутский прозаик для описания коммунальной квартиры.

Замолкли дневные запахи и звуки, и




Замолкли дневные запахи и звуки, и в темноте коридора можно спокойно выкурить сигарету, и черная рама на синем квадрате приглашающе безмолвствует, оттеняя тихо шуршащий ход невспугнутых мыслей, и спит газовый счетчик, и все спят, и стоит тишина в квартире, и вместе с сигаретным дымом выходят в темноту запрятанные мысли, и белеет снег за окном, и шуршит электрический счетчик, и проходят кадры того кинофильма, который называется Дни Нашей Жизни.               11.1.60


 


 


183


Табу

Они любят Чехова и душат Веру Панову. Когда Вера Панова будет покойница, они будут чтить ее, как Чехова, и душить нового и молодого.
Щепкина-Куперник сказала, что Чехов перевернул все представления о рассказе: не обязательно иметь завязку и развязку, можно просто взять кусок жизни и перевернуть вам душу. Юрий Нагибин в статье о рассказах Веры Пановой пытается защитить идею жанра и перевернуть чеховские представления наоборот.

– Чорт догадал меня родиться в России с умом и талантом! – сказал Ба Дзинь-Дон.

– Пора покинуть скучный брег, – сказал Вейланд.   29 1 60



ДИ

ППП
РЧД
Желаю активности, проявлений полезного почина и роста
числа друзей, – ибо во всем этом, в дополнение к
уничтожению эксплуатации, – сущность завоеваний Октября!
С.П.Писарев
6 ноября 1959.
Никита Бескин претворяет в жизнь идеи С.П.Писарева: 1/ ППП и в особенности – 2/ РЧД. Вот почему он становится особенно опасным человеком. 29.1.60
А то, что он говорит о гражданке Строевой, только показывает, что он очень ревниво относится к лаврам по осуществлению этих идей.



Вот бы их вместе! Плюс Сергея Вой.

 


 


184


Никита БЕСС. 15.1.60


Когда стакан поворачивается ко мне своей одной гранью, мне хочется взять его и выбросить. Но это несправедливо. Я тоже стакан. И у меня тоже много граней. Мало ли кому захочется меня выбрасывать?





В ответ я услышал странную фразу, которую мне не удалось запомнить. В одном синтаксическом периоде упоминались: чорт, Шелепин, шизоидное мышление, Азорские острова, Аджубей, совещание в верхах и Венгерская Рапсодия. Смысл был такой: мы играли вам на свирели, а вы не плясали, мы пели вам печальные песни, а вы не рыдали.

– Уберите этого болтуна! – заорал дурным голосом полковник Полубояров.

7.1.60

 


 


185

Кто что о ком сказал


Джон Гриттен о ФРОЙДЕ:


– За исключением Карла Маркса, в последние 100 лет ни один человек не дал человечеству таких идей, которые вызвали бы столько нападок и споров и так повлияли бы на художественное творчество.



Дейли Уоркер,
20.2.58



Кто что о ком сказал


ФРОЙД о Сальваторе Дали в письме к Стефану Цвайгу:



– Сюрреалистов, которые сделали из меня своего святого и покровителя, я всегда склонен был считать чистыми дураками: чистыми на 95%, как спирт. Этот молодой испанец с ... талантом, который нельзя отрицать, заставил меня их переоценить. В самом деле, было бы очень интересно исследовать аналитически, как он созвал эту картину. /Речь идет о том, что С.Дали нарисовал череп Фройда в виде улитки/.


 


 


186


Маркиза


Она изучала отчаяние по Ремарку. Слова на листе бумаги носила в сумочке вместе с дипломом. Диплом с отличием, выданный Московским Университетом, после рюмки коньяка производил оглушительное впечатление на питомцев Йельского университета. Моментально устанавливался контакт. Слова больше не нужны, нужны действия.
Черное платье с красным вырезом исчезло в меховом манто, меховое манто исчезло в такси.

Я разыграл ферзевый гамбит.

7.1.60

 


 


187


Марина ЦВЕТАЕВА


ТОСКА ПО РОДИНЕ


Тоска по Родине! Давно разоблаченная морока!
Мне совершенно все равно, где – совершенно одинокой
быть, по каким камням домой   брести с кошёлкою базарной
в дом, и не знающий, что мой, как госпиталь или казарма.

Мне все равно, каких среди    лиц ощетиниваться пленным
львом, из какой людской среды      быть вытесненной непременно
в себя, в единоличье чувств,  камчатским медведём без льдины
где не ужиться /и не тщусь!/,      где унижаться – все едино.

Не обольщусь и языком    родным, его призывом млечным -
мне безразлично, на каком     непонимаемой быть встречным
(читателем, газетных тонн     глотателем, доильцем сплетен =)
двадцатого столетья он,       а я – до всякого столетья.

Остолбешевши, как бревно,     оставшееся от аллеи,
мне все равны, мне всё равно,      и, может быть, всего равнее -
роднее бывшее всего.     Все признаки с меня, все меты,
все даты – как рукой сняло.   Душа – родившаяся где-то.

Так край меня не уберег       мой, что и самый зоркий сыщик
вдоль всей души, всей поперек      родимого пятна не сыщет.
Всяк дом мне чужд. Всяк храм мне пуст.  И всё равно. И всё едино.
Но если по дороге куст        встает, особенно рябина...

[правка Асаркана]

 




 


188


Худо. Са. Тара.
влияние "Гала. Века"


Пора покинуть скучный брег
Мне неприязненной стихии
И средь полуденных зыбей
Под небом Африки моей
Вздыхать о сумрачной России,
Где я страдал, где я любил,
Где сердце я похоронил.


"Евгений Онегин"




– Что это за человек?

– Философ.

– Что вы имеете в виду?

– Человек, который много думает и мало делает.

– Но чем-то он должен зарабатывать на жизнь? Какое-то положение он должен занимать?

– Паспорт у него есть, прописка есть, штампа о работе нет.

– Ага, человек без определенных занятий.

– У него есть диплом кандидата наук.

– А где он работает?


 




 


189


– Коррида! – сказал владелец "Галантного века"
Внимание Тарасова было парализовано на 10 минут.
Когда красные штаны, а вместе с ними и девка в белом свитере
исчезли, разговор об искусстве возобновился.


Почему о Тарасове надо обязательно писать на рисунках Курта Кламанна?

Са. Та.

 




 


190


Им всегда нужна новая, или потому что она моложе, или потому что она недоступна, или потому что она похожа на кого-то. Если ты брюнетка, ему хочется блондинку. Если ты блондинка, им непременно нужно рыжую.  437, т.2, Х



59.12.28
Саша Тарасов:
– Все равно она будет моей!!

Жест!

Жест
Са Та
владелец "Гал. Века"

Саша сказал Саше: Ты же кобелястый


 




 


191

MAX SCHWIMMER


– Она медленно шла по коридору, курила с таким жестом. Потом берет и вдавливает сигарету в стену. Вот это был ж-ж-жестт!

Тарасов сделал жест над головой.
Это был ТОТ жест!



 




 


192



– Все равно она будет моей, – сказал Саша Тарасов.

Сказал и стукнул кулаком по ладони.



 




 


193

7.1.60
– Запиши, чернец, в свой синодик, – сказал нахал.

У телефона – Саша
Позовите Лидию Давид.
Звонила и просила передать, что вы ей очень нужен.

Бурцев, ёра, забияка, собутыльник дорогой
Что такое ёрник?

Вопрос в кафе "Отдых"

Тарасов – Тарзан

30.11.59
Салон Mdm Vatz.
Роман ВВ?

Он соблазнил ее при помощи системы йогов.

Beware of the man who does not return your blow: he neither forgives you nor allows you to forgive yourself.

p.286
Shaw, Man & Superman

Когда она улыбнулась, в ее лице блеснуло хищное выражение. Жена Саши Тарасова, нет, она мила, когда не улыбается широко. Впрочем, и Саша не цыпленок. 4.1.60

– Совсем наоборот! Наивное беспомощное существо с милой, а вовсе не Х. улыбкой попало в лапы такого хищника, как Тар.

 




 


194

Кафе "Артистическое" в 1937 году.



Москвин в 37 году:
– Уровень воды в Москва-реке понизился на одни метр.

– Почему?

– Москвичи воды в рот набрали.

– Еще какие новости?

– Опубликовано постановление ЦК о переименовании Книппер-Чеховой в Книппер-Горькую.

– Почему?

– А почему театр Чехова назвали театром имени Горького?

Ваня Москвин, Вася Качалов, Боря Ливанов – мальчики пьют турецкий кофе.     29.1.60


 




 


195



– Лучше эту раз, чем ТУ 104, – сказал Саша Тарасов.




– Он соблазнил ее при помощи системы йогов.


 




 


196

Они все одинаковы. Колледж, лето на лоне природы, более или менее состоятельные родители, – в наше время чаще менее, чем более, – мужчины, романы, аборты, виды на будущее и наконец замужество и тихая пристань или тихая пристань без замужества.
Х, т.2, стр.527

168
ХОЖ

С меня пока довольно было фиест

Я сниму хороший номер в отеле и буду читать и купаться. Там
прекрасный пляж.

Бутылка вина – хорошая компания

Во Франции же все построено на четкой Финансовой основе. Нет
страны, где жизнь была бы проще.
стр. 160, т.2 Э Х

 




 


197


Портрет художника.
Автор статьи – Арнольд КЕТТЛ
Дейли Уоркер, 28 января 1960.


Книга Ричарда Эллманна "Джеймс Джойс".

Литература 20 века не может обойти вопрос: где стоит Джеймс Джойс?

Ни один писатель не предъявлял таких требований к читателю, как автор "Пробуждения Финнегана": ему нужен был "тот идеальный читатель, который страдает идеальной бессонницей".

За фактами любой будущий исследователь Джойса должен будет обратиться к биографии, написанной Ричардом Эллманном.

Ни у кого с такой силой не выражены проблемы, стоящие перед интеллигентом 20-го столетия.
Художник – изгнанник. Художник – эстет, стоящий по ту сторону от действительности*). Автор "Улисса" не только думал так, но с этим прожил всю жизнь.

Позор и безответственность такой позиции – это только половина дела.

Джойс никогда не будет популярным писателем. Путь, который он избрал, увел его совсем в другом направлении.

Но люди, которым важны дороги интересы литературы и возможности человеческого языка, всегда с изумлением будут читать "Улисса" и "Пробуждение Финнегана". Воплощенное в этих потрясающих книгах упрямство – само по себе чудо. Страшное, может быть, но настоящее. Неподдельное.

Когда у Норы Джойс спросили, что она думает об Андрэ Жиде, она ответила: "Знаете, когда твой муж – величайший писатель мира, ты просто не помнишь всех остальных – маленьких".

Джеймс Джойс – может быть, не самый великий писатель мира своего времени, но он, конечно, самый необыкновенный.
11.2.60

/извлечения/

*) не принимающий на себя никаких обязательств, избегающий
ответственности

Выбросить?
Но ведь это сам. инт.!

 




 


198


– Будете дожидаться, когда вас стукнут по голове?

Это один гвоздь сказал другому гвоздю. Другой гвоздь только посмотрел на собеседника и ничего не ответил.

Тут же лежали клещи и молоток.

Современный ребенок требует интеллектуальных сказок!

"Чертова мельница" у Образцова благодаря таланту Зиновия Гердта тоже льет воду на – нашу? – чью-то мельницу.

– Где чорт? – спросил я свою жену.

В это время вышел Гердт. И мы начали аплодировать.
15.1.60




Путь В Высшее Общество – вот чем мы заняты. Вот что нас ждет сегодня.

 

 


199


Почему он не мог стать ассенизатором?


6.10.57
Приговор по делу Джиласа
БЕЛГРАД, 5 октября. (ТАСС). Как сообщает агентство ТАНЮГ, сегодня окружной суд в городе Сремска Митровица приговорил Милована Джиласа к 7 годам строгого тюремного заключения. Суд признал его виновным во вражеской пропаганде против социалистических основ государства и общественного порядка, против оборонной мощи государства и против внешнеполитических интересов Югославии.

Освобожден из заключения в феврале 1962 г.


"Новый Класс" в "Пекине"


Сидишь и ждешь, что тебя ударят по голове. "Если бы мы жили с вами в безвоздушном пространстве, я бы вам высказала все", сказала Лиличка 10 лет тому назад. Кому и что она говорит сейчас?

Он сказал:

– В Москве есть только 2 интересных собеседника. Один живет на Истре, другой в Переделкино. Но ни для одного из них интересными собеседниками не будем мы с вами.

"Кто с вами захочет говорить?" сказала Лиличка 10 лет тому назад. Кому и что она говорит сейчас?
15.1.60

Вы помните журнал "Резец" с беседой о книгах и Достоевском? Вы все, конечно, помните.


 




 


200


Белая бумага.
Лист ББ.
Тютчев.
Бродить без дела и без цели и ненароком, налету.
Набресть на.
Пойди поспи.
Франция заждалась. Теперь будут кормить жанровыми картинками
Парижа. Венера в Лувре. Сплетницы на площади Дофина.
Открытка.

Из Костромы.
Два почерка.
Почти как свадебное путешествие. Эксперимент? Пионеры и пенсионеры? Какими глазами смотрит ребенок на камеру пыток, где страдала душа матери? Детский неровный угловатый почерк, английские слова. Комментатор путешествует.
И чего ему не сидится на месте?
И чего ему не сидится на месте?
И чего ему не сидится на месте?
22 марта, вторник.
22.3.60
Хэмингуэй очень уважает Кашкина.
Завтра должен быть хороший день. Сегодня должен быть плохой день. Мы купим плащ и пойдем в кино. Не надо расходиться. Машинка тебя взвинчивает. Теперь все ясно. Мой фонтанчик тоже хочет поговорить. Мастерица варить кашу сейчас сварит кашу, и ты будешь спать. Давай хорошо жить.
Некоторые любят
Фолкнера. Романист для критиков. Водонепроницаемые перегородки: немцы читают Кафку, французы Саган, американцы Фолкнера, итальянцы Петигрилли, русские Цветаеву. Кто будет переводить Хлебникова на язык Джойса? А Джойса на язык Хлебникова?

Сейчас мы будем кушать.

22.3.60

 

 


201

Нужно думать, что это для него как для утки плавать. Душа в своей стихии. А другая душа задает глупый вопрос: И чего ему не сидится на месте?
– Ах, жаль, нельзя уже достать хорошие путевки, я болела.   – А куда бы вы хотели?   – В ФРГ.   – В Штаты стоит 6000.   – Ну, подумаешь, чем платить 3000 в Албанию, так лучше 6000 в Америку.   Ей муж подарил горностая. Норковая шуба у нее есть.

А тут не имеешь приличного пальто и ломаешь голову: как бы достать путевки в дом отдыха в Пестово. А они тут говорят про Брюссель, про Париж, про Копенгаген.          А мы будем рыбку ловить.

Ты свою музу привяжи пока на
веревочку.

Стынет чай.
Пойдем.                22.3.60
Тот плавный зигзаг, который оставляет в мускулах почти чувственную усталость. Утоленная жажда. Холодный арбуз в жаркий день. Горячий песок, прозрачная вода, прикосновение солнечного луча к коже, волна, прохлада, плавание. Утоленная жажда.

Тот плавный поворот ощущений, когда идешь и видишь и хочется итти и видеть. Когда жажда и ее просто утолить. Когда книга раскрыта и глаза тянутся к страницам. Джойс в библиотеке. Майн-Рид на кушетке. "Обрыв" в 12 лет. Мопассан в 4 с половиной годика.

Тот плавный переход от сна к работе, от вчера к сегодня. Тот нерастраченный непочатый край сил, как в 17 лет. Когда все впереди и сил в избытке на 1000 лет.

22.3.60

 

 


202


Если вам так уж интересно побеседовать с Э.Дж. и У.Ч., так выдумайте разговор. Давно бы уж провели воображаемый разговор. Давно бы, убей меня бог, что давно бы!

То же самое и с ГСУ.

Голсуорси сказал /или Майкл Монт/:

– По-настоящему большие люди не разговаривают и не собираются кучей, каждый из них на своей лодке пробирается по глухому ручью, но именно ручьи, сливаясь, образуют поток, большую реку, главное течение.

А ей хочется собрать в своей гостиной всех выдающихся людей своего времени.

Указатель кинотеатров Европы – самый простой и самый универсальный язык, главный источник штампов. Если вы думаете то, что я имею в виду.             15.1.60





Современный мальчик требует от Вольтера философских сказок. Сказки есть, но где взять Вольтера? Евгений Шварц, сказал он, – это Андерсен плюс Вольтер. Но тут же заметил, что сказки придется писать снова. Но не вы расскажете их, сказки, им, современным мальчикам. Увы, не вы!

Опять голос Лилии Васильевны Кручевской:

– Если бы мы были с вами в безвоздушном пространстве, я бы высказала вам все, что я о вас думаю.

"Мысль циническая, но ведь возвышенность организации даже иногда способствует наклонности к циническим мыслям, уже по одной многосторонности развития" /"Бесы" Достоевского/.

15.1.60

 

 


203

1957      1957
Найден оригинал скульптуры "Лаокоон"
РИМ. 1 октября. (ТАСС). По сообщениям печати, в ходе археологических раскопок близ местечка Сперлонга в провинции Латина найдено 400 обломков, которые, по мнению специалистов, представляют собой оригинал знаменитой греческой скульптуры "Лаокоон" работы родосских ваятелей примерно III-I вв. до нашей эры. Как известно, копия этого шедевра античной скульптуры, изображающей эпизод мифа о Лаокооне и его сыновьях, задушенных змеями, была найдена в 1506 г. близ Рима и находится в Ватиканском музее.
Находка оригинала "Лаокоона" имеет большое значение для истории мировой культуры.



Сидит и думает, что из-под его пишущей машинки выходит "Лаокоон" по крайней мере в 3-х экземплярах.
15.1.60

 

 


204


20.3.59


Что известно о КАФКЕ из сборника "Искусство и психоанализ", составитель – В.Филлипс, издатель – Крайтирион-Бук, Нью-Йорк 1957


Сельма Фрейберг, Кафка и сон.
Эрих Фромм, Франц Кафка

Введение Филлипса:
Художник, невротик, человек богемы, анархическая личность

Отличие художника от остальных людей – не в неврозе, а в его произведениях

Если невроз недостаточен для творчества, то во всяком случае необходим

Фрейд, Достоевский и отцеубийство:
Ф. приравнивает Д. как художника к Шекспиру,
"Братья Карамазовы" – лучший в мире роман

Достоевский был болен не эпилепсией, но истерией /истеро-эпилептик/

Сельма Фрейберг; Кафка и сон:
Кафка был особенно внимателен к внутреннему миру, записывал наблюдения, воспоминания виденных снов, грезы наяву, эти записи были материалом для его произведений

Кафка определяет искусство, как страдание для художника, освобождающее его для нового страдания

Эрих Фромм, Франц Кафка:
К. пишет символическим языком. Его произведения напоминают рассказы о сновидениях. Подобно снам, эпизоды и предметы конкретны и реальны, в целом все неправдоподобно и фантастично.

Роман "Процесс" – это роман-сон, который надо слушать как рассказ о сновидении, отражающем переживания и мысли рассказчика.

Герой романа арестован: №1/ арестовать, №2/ остановить. Арест – остановка в развитии.

Уиллям Баррет, Писатель и помешательство:
Инфант Бруннер из "Приключения – Поминок – Пробуждения Финнегана" – универсальный человеческий символ

Пьянство и помешательство в США – 2 пути преодоления жизненных трудностей


Выбросить?
Но ведь это сам. интересное!

 




 


205


 

 


206


Недостаток дерзости. Недостаточно дерзкое
отношение к материалу, к чужому слову.
Скромно подставлял плечи для другого вместо того, чтобы самому забраться на чужие плечи и станцевать ироническую смесь.

И подумать только: нежность уживается с ядом. Восторг с ехидством. Ему бы писать нового Фауста с новым Мефистофелем.
12.1.60





Дело обстоит так. Детализация одного характера имеет значение, если этот характер напоминает наши обстоятельства. Если он далек, то все это ни к чему. Как складывается характер Шуры Балаганова – это же никому не интересно. Остап Бендер, как результат, – великолепная фигура. В этом процессе почти все остается в языке. Если вы найдете у Джойса созвучный тип, вам будет интересно и все остальное. Но если нет, то все это будет пустой звук. Многое зависит от языка. Это особенно касается "Пробуждения Финнегана". Профессор Тиндолл напоминает профессора Радцига: и в 20-ом веке встречаются люди, которые с увлечением читают Гомера. "Улисс", "Одиссея" и проза Мандельштама!
12.1.60


 

 


207


Жильцы комнаты № 2 25 лет спустя ходили по разным дорожкам в одном и том же большом городе. Потребности увидеть друг друга ни у кого не возникало.

Все эти 22 года она прожила в этой комнате в этом доме. 22 года ходила по этой дорожке через эти ворота мимо этого сквера. И вот уже они идут двое: мама и дочка, мать и дочь, и некоторые их путают. А по телефону говорит один и тот же голос, подходит мать или дочь.

Три подруги разошлись, разъехались и больше никогда не встречались.

Жилец комнаты № 102 вышел на улицу и стал пешеходом. Пешеход вошел в троллейбус и стал пассажиром. Пассажир купил билет в кино и стал зрителем. Зритель развернул журнал и стал читателем. Читатель закурил и стал нарушителем.






Она сказала:

– Я хочу смотреть все фильмы, которых ругают, и ужасно не хочется смотреть те, которых хвалят.
12.1.60


 

 


208


Кто же из них был отец братьев Карамазовых?
12.1.60

Как поссорился Иван Иванович с Иваном
Никифоровичем.



Где же твой идол стоит?
И он сжег все, чему поклонялся, поклонился всему, что сжигал.




Папа, Телик, Моя Жена И Я – так называется этот фильм 5 лет спустя.

Совмещать приятное с полезным? Совмещать неприятное с бесполезным. Мы привыкли считать событием только неприятности. Но неприятности хочется выбросить из головы. Все очень скоро забывается. Отмечать счастливые события мы не привыкли. Все хорошее не замечается. Когда нет неприятностей, кажется, что жизнь идет без событий. Все счастливые семьи похожи друг на друга. Ни один дневник не рассказывает о днях счастья. Когда человеку хорошо, он живет и занят чем-то другим. Когда человеку плохо, он начинает писать дневник. Вот почему дневник – кривое зеркало.
12.1.60

 

 


209


Не нужно переоценивать глубину рядового отношения к искусству. Если у человека нет потребительского отношения к искусству, значит он еще не созрел. Это тем более относится к книгам. Но вместе с тем к книгам легче всего проявлять потребительское отношение. В прочем, нет, легче всего – к кинофильмам. Для простоты будем считать, что только единицы понимают искусство. И каждая из единиц понимает по-своему. В век телевидения книга тем более отошла на задний план. Стихи – где-то еще дальше. Время читать находят только очень молодые или очень старые люди, все остальные заняты тем, чтобы жить. Но у всех хватает времени на кино или на телевизор. Книга, как и телевизор, помогает не думать. Это в общем больше всего требуется.



Книга помогает думать. Кому больше делать нечего. Искусство помогает убить время. У кого времени много. Время жить и время умирать – все признают первое, никто не признает второе.
Я записал адрес молодого человека, который с жадностью набросился на Джойса в дни британской книги, но мне почему-то не хочется его видеть. Интересно встретить старика, поклонника Джойса.

У них совсем разные характеры. Один тянется к старикам, другой к детям. Хотя в общем это, видно, одно и то же. И тот и другой терпеть не могут людей своего поколения. По разным причинам однако.

Он нашел что-то в книге "Счастливчик Джим". Она – в книге "Семья Тибо".

12.1.60

 

 


210


"УЛИСС" ДЖОЙСА

James Joyce's Ulisses




Статья Притчитта в "Нью Стейтсмэн энд Нейшн"

Статья в "Тайм" от 13 февраля 1956 года



Выбросить!

 




 



Тайм, 13 февраля 1956 г.


ЕЩЕ ОДИН ВИЗИТ "УЛИССУ" §


В интеллектуальной жизни С.Штатов "Улисс" Джеймза Джойса давно стал пробным камнем и святыней. Каждый уважающий себя литературный институт автоматически выталкивает за свои пределы любого критика, который осмелится признать, что Джойс ему не нравится или он его не понимает. Совсем недавно в журнале "Нью Стейтсмэн энд Нейшн" один из лучших критиков по обе стороны Атлантики дал новую оценку "Улиссу". В.С.Притчитт из Британии говорит:

"Нам требовалась память такая же исключительная, как у самого Джойса, чтобы погрузиться в то болото, которое назвали по недоразумению истоком ирландского сознания. Джойс – богослов внутренней топи…
Что касается смысла, значения, Джойс пытается заменить его "образцом" и в этом отношении он кладет начало современному обычаю: презирая внутреннее убеждение в качестве принципа



§ Опубликован впервые в виде книги в 1922 году, но в С.Штатах не допускался легально до 1933 года, когда Окружной Суд СШ принял решение об отмене Федерального указания, что "Улисс" является непристойной книгой.


2

но подталкиваемые привычкой к научному анализу, мы употребляем понятие "образец" для того чтобы прикрыть у себя отсутствие чувства внутреннего направления". В образце у Джойса "слово становится Богом, жизнь превращается в фантастический факультет реторики, и для того чтобы жить, нам нет надобности выходить за пределы опьянения словом. Жить? Наши слова делают это за нас".
Критик Притчитт допускает, что у Джойса есть юмор и "то воображение, которое превращает ничтожных людей в гигантов. Никто не скажет, что персонажи "Улисса" незначительны по величине, хотя их занятия и заботы имеют жалкий характер, ограничены желудком, отчаянно скучны и не возвышающи. Персонажи Джойса – чудовищные кельты, обремененные убожеством огромного груза физической жизни – огромной, потому что с такими подробностями рассказанной – и ужасным, медленным икрометанием образов их начитанных умов… Можно видеть, как у эпигонов Джойса внутренний монолог льет воду на мельницу свободного мира, довольно нудно, но льет, при этом


 

 


3

тот факт, что у всех у нас есть чрезвычайно болтливое подсознательное, занятое нелепыми свободными ассоциациями, стирает различия между характерами и типами, потому что лакей Джэк может распускать сопли с таким же успехом, как и его хозяин.
"Улисс" уменьшается … от комического эпоса до размеров курьезного образца ученого кроссворда и в качестве такового становится главной неоплаченной статьей европейского экспорта для ученых механиков американских университетов. Они находят в нем все больше и больше, а мы находим все меньше и меньше…"



Тайм, 13 февраля 1956

 

 


214


Чехов. Единственно кого перевариваю в разговоре о Чехове – это Кэтрин Мэнсфилд. Катаев о Чехове – это как Бабаевский о Джойсе. Все как будто гладко, а в общем нестерпимая фальшь. Вот если бы о Чехове заговорила Вера Панова!                12 2 60




Монсиньор выбит из соавторов на ближайшие 5 лет.
Какая боль, какая жалость.
А он не понимает Анатоля Франса. А они хотят писать то как Раблэ, то как Франсуа Мориак.

А я читаю Филдинга и проклинаю тот день и час, когда принял эту отраву: "Пробуждение Финнегана".   12 2 60



стынет твоя еда
домашний магнитофон
хитрая наша эпоха
История Испан. Инквизи.


Вера Вильсон грабит банк – вот конец у этой новеллы "Сестры Мэнсфилд". У ней в жизни не было Артура Миллера, и никто не говорил: вид с моста на мужа Мэрилин Монро. Начало, как у "Сестры Керри". Жизнь, как у Лолиты Марксити. У старшей сестры был Миддлтон Марри, у младшей его место занимал морячок с подлодки, потом Великий Ди Маджо. 12 2 60


 

 


215


"Заменферлуст", [тревога] проблема западного человека может войти только в книгу "П. и П.". Вот если бы доцент Стакевич согласилась бы прокомментировать эту книгу – вот это была бы вещь. Упаси меня бог от Лидии Богданович.   12.2.60




И вдруг машинка заработала. Это всегда встречается вдруг. Нет слов, нет фразы, но есть поток кадров и неуемная потребность их остановить. Хотя бы при помощи случайного слова. Шлифовка бриллианта – дело десятое, надо сначала напасть на россыпь алмазов. Презираю небо в алмазах: синоним осуществленной мечты. А кто пойдет дальше? Братья Стругацкие?



Он не желает итти к Лиходееву без рукописи. Ким Хадеев тоже не желает нас видеть без шикарного жеста: рукопись на стол. Козявки пишут эпопеи. Размах. Русский любитель изящной словесности возвращается к романам 18 века, как будто бы не было прозы Пушкина. Они читают идейного противника Писарева и начинают находить сладость в стихах Бенедиктова. Чехова как будто и не было.                12 2 60


 

 


216


Напоминает путешествие из Ленинграда в Москву. Вековая тишина. Царь да Сибирь да Ермак да тюрьма. Россия: царщина и снисходительность дворянства. Тема России – как тема Америки: одинаково отчуждает лондонский туман. Начать с острова Капри? Вилла Сомерсета Моэма на юге Франции, притоны Марселя – нечто солнечное и славное. В смысле мировая знаменитость. Актриса ловит удочкой рыбу в тех местах, где любил и страдал Гогэн. Мартин Карол купается на Таити, купание в декабре.
12.2.60




Магнитофон и 7 машинисток – не роскошь, а единственный выход из положения. Видимо, кризис надо приписать временному отсутствию подходящего собеседника. Мистер Ремингтон не всегда самый подходящий собеседник: для этого он слишком много знает. С другой стороны, братья Бубновы, как и братья Кагановичи, – это не сюжет для Достоевского. Когда-нибудь я приду к Вере Пановой с донским мальчишкой, и брат Михаил будет не в обиде. Но сейчас задача не та. 25 лет англо-саксонских упражнений нужны, как праздник революции в Ираке. Колонна верховных судей в параде победы идет впереди всех. Торквемадо улыбается обаятельной улыбкой. Восток, но кроме Востока полковника Лоуренса – как в кино-Фильме "Багдадский вор" – есть Восток Неру.

12.2.60

 

 


217


Табу


Туман. Тиканье часов. Синий томик Блока. Тот жест, который нужен для пишущей машинки. Слова, обесцвеченные, увядшие, ничего не говорящие. Ничего себе, ничего другим. Стук. Пустота. И смутная надежда, что от стука появится мысль. Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. В такую минуту спросить у человека: что такое чувство юмора? Скрежет черной ленты, набор слов. Белая бумага в дождливый день, карандаш или акварель. Бледные блики блестяще блистают блеском блевотины. Бред.

А в глубине души все та ж "княгиня Марья Алексевна". А там во глубине России, там вековая тишина. А кому-то хочется плакать. А кому-то важнее стучать на машинке.

Когда ты загнан и забит людьми, заботой иль тоскою – аресты, обыски, доносы – нас всех подстерегает случай – а если нет, нам нечего терять – несбывшееся воплотить – пройди опасные года, тебя подстерегают всюду – живи еще хоть четверть века, все будет так, исхода нет – ходить среди людей и притворяться непогибшим – вольному сердцу на что твоя тьма? – в чужих зеркалах отражаться и женщин чужих целовать – и невозможное возможно – принимаю тебя, неудача, и, удача, тебе мой привет! – а в небе, ко всему приученный, бессмысленно кривится диск – тогда остановись на миг послушать тишину ночную: постигнешь слухом жизнь иную, которой днем ты не постиг.

Синий томик Блока.

4 февраля 1960 г.

 

 


218


П и П
60


Смутное колыхание где-то в глубине. Шевельнется что-то и уйдет, неопределенное и неуловимое. Один ясный кадр, два ясных кадра. Но нет слова. Нет еще ни одного слова, а только томление, предчувствие тоски. Начало поисков? Конец прозябания? Нужно ли выжимать слова или надо ждать, когда придет слово?

"Вор" Леонова очень близок, но только с одной стороны. В целом совершенно чужая книга. Юбилейные статьи о Чехове поражают фальшью. Не те слова. Не тот подход. Все правильно, все избито, но то, что нужно сказать, не сказано. А что нужно сказать? Это трудно сказать, но если бы кто уже сказал, сразу бы стало ясно: вот что нужно сказать. Кое-что сказал Юрий Трифонов. Но не Паустовский, не Катаев и не Чуковский. Надо прочитать "Перечитывая Чехова" Ильи Эренбурга.

Дисциплина? Углубление в одну тему? Или вольные досуги?

Странно устроен человек. Насморк может заставить забиться в щель. Тогда ничего не надо. В таких случаях говорят: болит голова. А на самом деле в голове нет боли, есть только ощущение пустоты. И если тут произносятся слова, то это фальшь, которая режет ухо.
4.2.60


 

 


219


177


В течение четырех секунд на фоне четырех кадилляков промелькнули четыре фигуры: Эрик Джонстон, Быстрицкая, Черкасов и Гертер.

В кинотеатре на Бродвэе шел советский фильм "Летят журавли".

Журнал кино-хроники № 1 в 1960 году.

И чувств никаких не изведав, я поднялся, чтобы купить мороженое.

– Не смотри на титры, сядь пониже, – сказал я. Я и моя жена в 11-й раз смотрели "Путь в высшее общество". Какое множество лингвистических открытий за нами следовало по пятам!
19.1.60


 

 


220

Он ее хотел или он педераст?
Она не видела для мужчины другой постановки вопроса.
стр. 175
Франсуаза Саган,
Через месяц, через год.
16.5.59

 

 


222

Вот и этому розенкрейцеру я всегда говорю – делай гимнастику, двигайся, да что, – когда я был сорванцом его возраста, зиму и лето, первым делом, как встанешь, холодной водой…
стр.8
Дублинцы
Джеймз Джойс
26.2.60, пят.







Вот и этому розенкрейцеру я всегда говорю

 

ВЕРА ПАНОВА
РАССКАЗЫ
Октябрь, № 10 за 1959 г.


ВАЛЯ

В военную, без щелочки света ночь засмеялась она под высокими звездами так беззаботно, будто шла на одну только радость. Будто не летели бомбовозы и не целились пушки, чтобы убить ее радость.  37

Это надо не знаю кем быть, чтобы сказать.  37

Что за праздник нечаянный у девочек возле Московского вокзала!  38

Я бы потом поняла, когда выросла! когда поумнела! Я бы ноги тебе мыла, мамочка!  40

Мы прожили в детдоме 3 года, 3 месяца и 3 дня.  42

а она начинает делать разные движения  43

Особенно мне нравится, когда красиво говорят о любви.  44

Не может быть у жулика такое лицо.  48

Это со всеми так или только со мной, что все время уходят от меня те, кто мне нужен, или я от них ухожу?  48


ВОЛОДЯ

У Ромки такой характер, что ему непременно надо к кому-нибудь привязаться.

Так же занимала его литература, и сама по себе и все связанные с ней споры, все события этой сложной сферы. Он писал стихи, рассказы, пьесы и полагал, что при любых обстоятельствах, какую бы ни избрал профессию, он будет одновременно и писателем.  69

Если соединить это все и еще многое, до чего он пока не додумался, и всему этому посвятить жизнь, – может быть, этого и хватит Олегу Якубовскому.  69

чтобы наполнить его жизнь теми духовными наслажде-

Выброс.


 

 


226

ниями, которые составляли высшую радость собственного ее существования.  69

напротив, где бы он ни был, пусть его тянет домой – такая мысль лежала в основе убранства комнаты.  69

Отец был краеугольным камнем семьи, фундаментом, на котором мать возводила свою педагогическую постройку.  70

Чувствовалось, что от всего на свете этот организм вибрирует, на все отзывается, воспламеняясь до глубин.  73

 

 


227


Валентин Берестов.
"Меня приглашают на Марс"
Комс. правда, Воскрес.
приложение, 24 января 1960
года.

Предоставьте меня самому себе, и я буду валяться в постели чуть ли не до обеда, читать что попало, слоняться по городу и, если есть деньги, смотреть по три кинофильма в день.

На лекции по древней истории я готовлюсь к семинару, на семинаре – к английскому, на английском играю в "балду".

Он все время улыбался. Потом он как-то объяснил, что это ничего не значит. Улыбка – естественное состояние мускулов его лица, вот и все.

Научитесь писать просто и понятно даже о том, чего никто никогда не видел. Забудьте выражения: "это не поддается описанию", "нет слов, чтобы высказать" и тому подобное. Все поддается описанию, слова найдутся!

А потом подумал: будь у лектора сила воли он давно бы докторскую защитил. А можно благодаря сильной воле всю жизнь заниматься не тем, к чему вас влечет, и погубить свое призвание.

Мы с Лилей придумали игру: выбирали, какие 10 романов взять с собой в космический полет.

6 кроватей, 4 тумбочки, полумрак и шум дождя за окном.

– Реши физическую задачу, – предложил Витя. – Берем кошку, подвешиваем ей на хвост жестянку и, – Витя сделал движение ногой, – сообщаем кошке некоторое ускорение "а". Чем быстрее бежит кошка, тем громче звенит жестянка. Чем громче

 

 


228

звенит жестянка, тем быстрее бежит кошка. Спрашивается: когда "а" будет равна нулю, то есть скорость кошки станет постоянной?
– Когда кошка сдохнет, сообразил я.
– Нет, это идеальная кошка. Мы условились, что она – физическое тело, способное передвигаться в пространстве с какой угодно скоростью и улавливать звуковые колебания любой частоты. Ну? Серый ты человек! Когда кошка будет бежать со скоростью звука!


 

 


229

2

И вот чудачка – тоже шарахнулась, когда узнала, чем мы занимаемся. Фантастика, видите ли! Зато поверила, что человек влюбился в нее с первого взгляда. Это ей не показалось фантастикой.

– Слушай. Как ты думаешь, закончился процесс превращения обезьяны в человека? Ты смеешься, а я серьезно спрашиваю. Тогда откуда же безволие, лень, когда ходишь вокруг работы и ничего решительно не делаешь? А ведь знаешь, что увлечешься и будет очень приятно.
– Пережитки капитализма, – презрительно сказал я.
– Ну да! Капиталист от таких пережитков вылетит в трубу! Пережитки капитализма – это когда что-то делаешь ради корысти. А какая мне корысть, что я ничего не делаю? Если бы мне нравилось безделье. Если б я к нему стремился. Но я его ненавижу! И себя в такие дни ненавижу! Значит, пережитки обезьяны. Наелась, опасности нет, и плевать ей на высшую нервную деятельность. Бесконтрольное поведение, ни работы, ни настоящего отдыха, а устаешь, как собака.

– Будет ли власть при коммунизме?
– Конечно, нет, – сказал я. – Государство отомрет.
– Как это вы легко все решаете! Что такое власть? – рассуждал Федя. – Попросту говоря, власть – это когда у вас есть то, что мне остро необходимо. Приведу житейский пример. Вы прекрасная, обаятельная девушка. Мне нужна ваша любовь, она, так сказать, вдохновляет меня, мне с вами, грубо говоря, хорошо. У вас надо мной власть!

– Не люблю гениев. У них нет чувства юмора.

– Как-то один кандидат наук испытал странное недомогание, щеки горят, глаза сверкают, ночами не спится, в голову лезет всякая всячина. Он пошел к невропатологу. Пил снотворное, принимал хвойные ванны, ездил на курорты и вылечился.

 

 


230

Чем же он болел? Да ничем. Просто его единственный раз в жизни посетило вдохновение!

Валентин Берестов.
"Меня приглашают на Марс".
Воскресное приложение к Комсомолке
за 24.1.60


 

 


232

189

Мавзолей нецитабельных цитат
Могила
пантеон?
Бертон СТИВЕНСОН
Настольная книга цитат.
КЛАДБИЩЕ ЦИТАТ
2500 страниц в две колонки.

22.2.60
Stevenson, Burton
The Home-Book of Quotations


190
Человек, которого легко возненавидеть, но еще легче процитировать.
24.2.60, среда.

One whom it was easy to hate, but still easier to quote.
Birrel, Obiter Dictu:
Second Series: Pope.

биреллизмы

192
Кто что о ком сказал?


Элиот о Джойсе:
– Величайший мастер английского языка со времени Милтона.


 
 


233

Экстаз и пот у Эди.

Эдиссон: гений – это 99% пота и 1% вдохновения.

Genius is 1% inspiration and 99% perspiration.
Edison

"Известия" при Бухарине в 1936 году:
Гений – это 99% труда и 1% таланта /Эдиссон/.


194

Birrellism:

Все время читать новые книги – из всех странностей и чудачеств эта странность самая чуднАя. /Огастен Биррел/

Augustine Birrel


195

Вот почему романы Филдинга наполнены гостиницами.

A novel, which, like a beggar, should always be kept "moving on". Nobody knew this better than Fielding, whose novels, like most good ones, are full of inns.
Augustine Birrel.
Obiter Dictu:

 

 


234

193

КЛАДБИЩЕ ЦИТАТ

22.2.60

Mausoleum of unquotable quotations

Мавзолей нецитабельных цитат 24.2.60

Мавзолей нецитаб. цитат 22-2-60

 

 


236


КОЛЛЕДЖ ИМЕНИ ПЕСТАЛОЦЦИ


Педагогическая Поэма началась у Никитских Ворот, продолжается на подступах к МХАТУ.

Не хочу учиться, хочу, как Синьор – это всегда было главной опасностью. Братья Куреповы были оформлены как соавторы и стали дуть сухое вино на правах "друзья моих друзей – мои друзья". Так начинался Робинзон из гостиницы Эклер. Поездки в Ленинград – традиционное путешествие-посвящение в капуцины. На наших глазах вдруг появился Леник. Это предшествовало и сопутствовало и будет, конечно, до скончания веков. Потом появилась Агата Кристи. Центр переместился в Камергерский переулок. Дусенок появился на горизонте и внес струю Гиляровского: его пришлось отшить. Потом появился нервный мальчик. О, это было изумительное открытие в колледже синьора Песталоцци. Никита внес уголовную струю, Лена Строева пыталась оформить дело, запевалой стал Виктор Столин, но, к счастью, все кончилось вполне благоприлично. Подтекст, незримо присутствующий в подмаргивании старика Карамазова, легче всего увидеть в гибели улановской сенсации. Володя Уланов ушел на самый задний план. Потом явилась проблема выбора: она должна выбрать, а ей оба нравятся. Потом треск и грохот, как гром с ясного неба. Девочка в поисках бога остановилась на мрачном юмористе. Мрачный мальчик покинул систему йогов и даже нарушил уголовный кодекс. Владелец зоопарка пришел в отчаяние: звери перекрестились в самых неожиданных и катастрофических комбинациях. Не все учтено могучим ураганом. Проруха. Синьора приглашают на педсовет, коммунальный" педагог, эмГэБист по профессии входит в Педагогическую Поэму. На этом пока и остановились. Пока мама спит, детям можно поиграть. Возвращение мамы не грозит катастрофой, но девочку ждут мыши у Котельнической набережной, а мама об этом не знает.
12 2 60

1.
2.
3-4.
5.

 

 


237

44
?

Дочка Хрущева и сын Черчилля

Клуб знамени. капитанов


П и п
 + хотел бы увидеть
Обрыв
Конец клуба взаимных восторгов



Ваша мама знаменитость? Твой отец великий человек? Жаль. У нас это не принято. Вон сидит сын Микояна. Его лучший друг – сын Есенина. Он знаком с дочкой Зиллиакуса. Он пишет сказки для дочки Пастернака. Она преподает английский в группе физфака, где учится сын Пастернака. Эту книгу я достал через сына Семена Кирсанова. Эту книгу в рукописи он читал у дочки Леонида Леонова. Его комнату описала в книге дочка Седрика Белфриджа. Он знаком с сыном Черчилла. Он пил с ним коньяк в Национале. Она познакомилась с дочкой Хрущева. Сын Сталина был у него командиром дивизии в летной части.

Он сказал: иду, а ей послышалось: ты дура.

973.60

 



 


238

45
Горы!
КУЧА НЕПРОВЕЯННОГО ЗЕРНА
9 марта 60 г.


Конец Клуба Взаимных Восторгов  10.2.57

Тучи сгущаются  6.2.57 Мы его вышвырнем за борт. Метаморфозы Бухенвальда. Опять А-5-58-10
О рыбной ловле на французском языке. 26.12.56
Евангелина  21.1.57  Масштабы личности и места соизмеримы невсегда. 12.2.57  ЦВЕТАЕ-ва в Литературной Москве: Попытка ревности.
Кожаный диван, у оборванца нет денег на обед, февраль 57.  Что-нибудь по метонимии: курсовая работа за 5-й курс.
"Открытие Индии" Неру. Право на смерть, стр.19. Цитаты из кожаной тетради. Подборка "Пи П".  П и П

Старик и красота женщины, кто-то для СПП выписал две цитаты из интерлюдии "Последнее лето Форсайта". "Мудрость чудака" через магазин № 64. С.П.Писарев, Полное собрание в 33 томах. Колдунов, Избранное в 3 томах. Адресовать лично СЕП в Проезд Худож. Театра. Октябрь 56. Список книг А.И.Сушкова "Половая жизнь и ее уклонение от нормы". 6 названий.

30.11.58 1-й день работы над "Трудом без капитала"

Судьба Лены Росс, Виктор Новацкий в роли Кассандры. 16.6.59 Постель Алика Во. взяли штурмом. Кафка в руках Новацкого становится тараном. Адрес для Венгерской рапсодии. Девочка, которую поцеловал Ив Монтан. Начало Цветаевой. Декларация Никиты Бесса. Красивый монтаж: разговор мамы с сыном. Налитухин побежал в театр. Лето 59 года.

Вот вам полное собрание отрывков из обрывков, кусочков, фрагментов, осколков – куча непровеянного зерна. Мечта: быстро, тонко, ловко сортирует сортировка.   //9.3.60//


 



 


240

Терапевтическое значение пишущей машинки: стучать до тех пор, пока не появится хорошее настроение     10 марта 1960 г.

Стучать и стучать и стучать. Стучат часы, стучит сердце, стучит машинка. Где-то на повороте застыло видение. Ритмы не те. Лень читать стихи. Лень заучивать цитаты. Лень заглянуть в словарь. Чтение на незнакомом языке: имена понятны, все остальное на догад. Может там этого и нет, что человек вычитывает. Чтение вслух, витамин Пэ. Иль перечти записные книжки Ильфа.       10.3.60

Из всех, кого она знает, настоящая радость только у Пастернака. Забавно.



П и П


11 А кончилось все это диваном. Одолевает сон.


Ах, так это все перевод с англ.!
Метод. ППУ.  19.3.60


Выбросить

 

 


242

Я жгу Париж

МА
Асаркуаза

p.904.   Holland
Adieu, canals, ducks, rabble!
(Adieu, canaux, canards, canaille!)
Voltaire,
when leaving Holland, summing up his impressions of the country.

Прощайте, каналы, утки, канальи!

Прощание звучит только по-французски.

Прощание Вольтера с Голландией.

канканы, каноны, как, канальи, каньоны

Мэрилэн
Фра–Асаркуаза


 



 


244


Сказка про Мелкого Беса.
2.3.60
Мелкий Бес пошел в лес. Там
резвились Бесы. Там Чорт
разговаривал с Иваном Карамазовым.
Там Ставрогин играл в
Интернационалку с Петром Верховенским.
Там были Бесы Достоевского.
Там была Чертова Мельница и Зиновий Гердт. И где-то высоко – но на самом деле глубоко, в преисподней – заседал за столом в виде буквы "Тэ" сам Велзевул. Мелкий Бес возвратился из лесу с множеством бесенят и организовал колледж имени Песталоцци. 10 бесенят резвились на просторе. Один из них утоп, ему купили гроб. Осталось 9 бесенят. 9 бесенят резвились на просторе. Они пили кофе и сок, один из них усох, ему купили глассэ. Он написал эссэ. Все это не в пассэ. Когда он утоп в глассэ, ему купили гроб. Осталось 8 бесенят. 8 бесенят резвилось на просторе.       2.3.60


Сначала "Бесы", потом
"Мелкий бес", потом Никита
Бесс, потом 10 бесенят.

1960 ГОД.
"А-А"


Выбросить
244-248 повторяют 262-264
где оставить?
первое выбросить <244-248>

 

 


245


Негативист Наскакивает На Негативиста


Через 3 года отстаивается книга. Уроки Мутной Воды. Книга написана, но это только кажется, что она написана. От нее еще нужно отойти. А потом все – как чужие слова. Вот тогда-то и только тогда можно отдавать ее читателю. Все мы Робинзоны, каждый пишет на песке необитаемого острова, только не у каждого есть Пятница.

Темнота, ты лучшее, что видел. Тишина, ты лучшее, что слышал.

"По эту сторону решетки" – "Стены Малапаги". или По Ту Сторону? Спросить у французов, как они это осмысляют.

2.3.60



Чем больше начинаешь входить в чужие заботы, тем сложнее все становится. У них же чортова гибель своих проблем, и они сами не знают, что делать. Все кажется ясным, когда заглядываешь в окно. Но вот ты входишь в дверь, и все только начинается. Хорошо быть негативистом: ясно, все что ни есть перед глазами, все это ненужно. Но негативист наскакивает на негативиста и вдруг говорит: и это тоже ненужно. Но это не заставит его возвратиться назад. Он должен итти вперед. Хотя бы и топтаться на месте.

2.3.60

 

 


246

Вот эта тоненьк. худа. девочка и есть Высшее Сущ.?


Абстрактному политику еще хуже. Он источает злость и планомерно отрицает. Он поднимает на щит такую несусветность, что – если бы мог посмотреть со стороны, сам пришел бы в ужас. А тут еще дополнительная морока – еврейский вопрос. Поневоле уйдешь в новозаветные реминисценции. Все ясно с точки зрения тысячелетий. Все ясно с точки зрения Высшего Существа. Но живет-то он сегодня. Но жить-то ему отпущено – две недели. А он только по пятницам Высшее Существо. А во все остальные дни недели он жилец, пешеход, пассажир, читатель, нарушитель, гость, хозяин, клиент, покупатель, потребитель, учитель. И только в четверг с 8 до 10 вечера мыслитель.  2.3.60




Трудно сказать, выход ли это – магнитофон. Нельзя записать животный крик. Первые слова – это кровоточащая рана. Если речь идет о своей крови. О чужой, тем более.

Правда, есть еще одна сторона. Юмор. Но первые слова и тут – не самые удачные. Что бы делал Уайлд с магнитофоном? Может, он не написал бы ни одной сказки.


 

 


247


Сматыва. Удочки


В этом водохранилище пока исчерпаны места. Пошла мелкая рыбешка. Мальки, много мальков. Налим занимается выведением мальков.

Они наблюдают жизнь, они гордятся тем, что они наблюдатели. За этими наблюдателями стоят надзиратели. На них тоже есть свои наблюдатели. И каждый входит в чьи-то планы. Зрители, постановщики, актеры иногда меняются местами или ролями, но никто не хочет уходить со сцены. Суд идет по воспоминаниям. Оставленные следы – штрихи для нового поколения зрителей и наблюдателей.

2.3.60

 

 


248


Питание у мальков


Детский садик для вундеркиндов, колледж синьора Песталоцци. Ловец человеков сначала был ловцом рыбаков, потом стал рыбоводом. Сейчас он подкармливает мелочь. Мальки на Камергерском Водохранилище резвятся в мутной воде. Мутная вода для мальков самая чистая. Питание у мальков самое спартанское: двойной восточный кофе, сок и хворост.

Я совсем забыл, что меня ожидает Джойс на Моховой и Франсуаза Саган на улице Разина.                2.3.60






Мысли, пришедшие в голову, мысли записанные, мысли выдуманные, высосанные из пальца.  Не считая списанных и даже выписанных. Для простоты будем их все считать украденными мыслями: это упрощает ситуацию. Главное – выдуманные мысли. ВСЕ, что я вам сейчас наговорил, за исключением первых трех абзацев, все это придуманные мысли. Пример того, как не надо. Вся жизнь – пример того, как не надо. Мой юный читатель, учитесь на моих ошибках, учитесь делать свои собственные. Цветите, юные, и молодейте телом. Мне это уже ни к чему.                2.3.60
А у Якова Миндина над тумбочкой был пришпилен Эдмон Ростан. И только Ника Балашов этому не удивлялся.  2.3.60


 

 


249


1972.60
Характер Прозы
Часть Четвертая,
Уоллис Дуглас
Бостон 1959
Интеллектуальный Герой?

стр.1301
ШОУ
Письмо к Голдингу Брайту, 1894.
Третий абзац.


Вы совсем не восприняли мой совет написать книгу. Вы сказали, вы едва ли в силах сейчас писать книги. Вот именно поэтому я вам и советую учиться. Если бы я вам посоветовал учиться кататься на коньках, вы бы не ответили, что вы еще недостаточно хорошо держитесь на ногах. Человек учится кататься на коньках тем, что спотыкается и будто разыгрывает дурака. В действительности он идет в гору в любой области только когда решительно разыгрывает дурака. Вы никогда не напишете хорошую книгу, не написав несколько плохих. Если бы вам прислали мою шотландскую статью, вы бы увидели, что я начал писать с ужасно плохих рецензий. Я написал 5 толстых книг прежде, чем взяться снова за журналистику. Уилльям Арчер написал объемистый магнум опус о жизни и творчестве Ричарда Вагнера, огромный роман и книгу о драме, не считая очерка об Ирвинге и множества передовиц для одной шотландской газеты прежде, чем начать свой победоносным путь в журнале "Уорлд". В свои первые годы он также написал почти четыре пьесы. /Между прочим, эта информация не для опубликования/. Вам тоже необходимо пройти через эту мельницу, и начать слишком рано в этом деле просто невозможно.

Пишите
по 1000 слов в день в течение следующих 5 лет, каждый год по крайней мере 9 месяцев. Прочитайте всех великих критиков: Раскина, Ричарда Вагнера, Лессинга, Лэма и Хэзлитта. Запишитесь в читальный зал Британского Музея и живите там, по возможности не выходя.

Выбросить

 

 


250

Не пропускайте ни одного первоклассного симфонического концерта, ходите в оперу, в театр. Идите в дискуссионные клубы и научитесь говорить речи. Не пропускайте ни одного воскресного политического собрания и добейтесь тут успехов. Людей и политику изучайте таким путем. Пока вы остаетесь в конторе, пытайтесь стать самым незаменимым работником: я просидел в конторе 4 с половиной года, а мне не было тогда 20 лет. Станьте скрягой, не играйте, не занимайте, не одалживайте, не женитесь ни в коем случае, поставьте перед собой на ближайшие 15 лет только одну цель – достигнуть отличия. И если город вас ничему больше научить не может или требует больше времени, чем вы можете выкроить из своих занятий, скажите своему отцу, что вы готовы остаться без гроша и подохнуть – и сделайте так, именно так. Но вам потребуется, по крайней мере, год или два тяжелой работы прежде, чем вы сможете построить для себя право или мужество принимать героические решения. В заключение, поскольку я вам преподнес все эти советы, я должен добавить еще одно наставление, самое ценное из всех. НИКОГДА НЕ СЛУШАЙТЕСЬ ЧУЖИХ СОВЕТОВ. Ни чьих.
Бернард Шоу,
Письмо к Голдингу Брайту.
Четвертая Проза,
стр.1301
Уоллис Дуглас.
19.2.60

 

 


251

1
Второй заход


Сначала надо читать стр.305-308


У них, конечно, все проще. Тень – одно, человек – другое. Если человек имеет отдельную комнату, – с машинкой и без ночлежников – тень приходит ночью и ведет длинную беседу или бегает из угла в угол. А человек смотрит. У нас все иначе. У нас человек и тень – одно и то же: два персонажа в одной шкуре. И когда с ним заговоришь, никогда не знаешь, кто сидит перед тобой сегодня.


– А ты знаешь, как Чорт разговаривал с Иваном Карамазовым?


Веселый человек поет песенку:

– Львы и тигры приручаются – это редко, но случается. Но никто еще пока приручить не смог хорька.

Вдруг падает свет и оказывается, что хорек и веселый человек – одно и то же.

Голос Раисы Марковны:

– Слава богу, что хорек – очень маленький зверек.

Грустный мальчик:

– Или он не очень маленький зверек или впервые удалось приручить хорька.

Входит укротительница. Если посмотреть на нее слева, увидишь белую женщину в красных рейтузах с хлыстом в руках. Если посмотреть на нее справа, увидишь черного мальчика с большими глазами. Мы начинаем смотреть справа. Лицо мальчика очень энергичное, а манеры и голос очень нерешительные и мягкие. Он очень красив. Ему 13 лет.


Peccato che ...
una canall

 .3.61
2-й заход.
2 ч. в «О.»
Еще 2 часа
Еще 160 минут. Осталось треть книги.
Больше не могу.

Утомительно до чортиков.
Но оч. интер.
И все-таки выбрасывать как можно больше.

 

 


252

2


Тень вышла замуж.

Ученый не растерялся:

– В принципе вся эта сказка мне нравится, но...

НО НЕОБХОДИМА КОНСУЛЬТАЦИЯ
И вот они все едут на консультацию к Доктору Ультрапсихоза.

Доктор Ультрапсихоза хватается за голову и зажимает уши пальцами:

– Так. Одну минуту. Посмотрим на все со стороны. Подумаем о будущем. Почувствуем себя замужем.

Решение Доктора:
– Тень нельзя выдавать замуж. Это будет ужасно. Посмотрите на жениха. Она ему надоест через две недели. Что будет потом с Тенью?

Ученый:
– Но они уже поженились.

Доктор:
– Тогда есть только одно средство: махните на все рукой, посмотрите на все сквозь пальцы, плюньте и разотрите ногой.




Часть 4. КОГДА НА ВСЕ СМОТРИШЬ СКВОЗЬ ПАЛЬЦЫ

Ученый: – Что это со мной?

Грустный мальчик: – У него нет тени.

Шакал: – Плюньте тому в глаза, кто скажет, что это не такая сказка.




Человек – сам себе анти – раздваивается.

РасСТРАиваться он будет потом, когда никто уже не придет к нему ночью.



Мертвые, конечно, сраму не имут, но смердят страшно. Смердящий труп везут на экспертизу. А вдруг он воскреснет? Что тогда? Мертвец ошибался, думая, что его не планировали. Это была маленькая хитрость ученого.

 

 


253

3


Ученый потерял очки на антресолях.

Когда теряешь очки в такси – это, конечно, тоже неприятно. Когда тебя будят и начинают разговаривать про Кафку, ты не можешь уснуть и досмотреть до конца этот сон. Ах, какой интересный сон сегодня на экране. Кафке это и не снилось. Впрочем, когда ему было видеть сны, он торопился все записывать.

Эта черная девочка кажется мне сейчас очень милою, доброю принцессой. Принцесса пришла ко мне в гости. Она, конечно, не одна. Вот эта эстрадная певица, мама девочки – вовсе не мама. Это вечный спутник принцессы, тайный советник. Советы даются шопотом и как-то изнутри. Ведь недаром он тайный. А это кто? Я вижу двух мальчиков. Один нервный, другой печальный. У меня все время кружится голова, и мальчики кровавые в глазах. Но принцессе скучно жить на свете. Ей нужен жених. Кто же ей понравится? Этот грустный мальчик с мертвым лицом? Жених принцессы? Но разве в принцессу влюблен не я? Это будет ужасно, если она выйдет замуж за другого.

Прелесть всех этих выдумок – в том, что как только я вернусь в свою комнату, все станет на свое место.

Стук в дверь.




Укротитель:

– Синьор, вы шутите?




Ворон каркнул:

– НевЛермор!

Мышь пискнула у Котельнической набережной.


 

 


254

4


Христос сказал братьям, которые ловили рыбу:

– Идите за мной, и я сделаю вас ловцами человеков.

Ловцы действовали отменно. Поймался поэт-орфик. Поймался эстрадный босс. Поймался физик-теоретик. Поймались два близнеца – абстрактных художника. Поймалась "Советская культура" в лице частного сыщика и спецкора по чешскому стеклу. На базе нового улова был организован Рай Артистик. Священники пили кофе.

Где-то за пределами Рая томились изгнанные: донской прозаик, который мутил воду чернилами из авторучки, и толстая Иудя, жертва принципа огораживания, которая обидела Тень в день первого визита. Тень ей не понравилась, потому что она слишком черная.




– Вы все подчиняетесь Глав-Режу? Грустный мальчик посмотрел грустными глазами на братьев-художников:

– Это потому, что его указания даются за 2 минуты до того, как все происходит само собой.

Прибалтийский абстракционист засмеялся утробным скандинавским смехом. Подали кофе.



Волк:

– Шапочка, я пойду домой.

Красная Шапочка:

– Молчи, а то я тебя сейчас разлюблю.

Они сидят на диване. Волк спрашивает у Красной Шапочки:

– Как по-твоему: мы с тобой похожи на людей, которые плохо кончают?

Красная Шапочка:

– Не!


 

 


255

5


Два капуцина сидят за столиком в бывшем коктейль-холле. Молодой монах:

– Я окончательно оребячился.

Магистр ордена:

– Ты говоришь так, будто бы снизился уровень. В конце концов, твоя индийская философия и оребячивание имеют одну цель – уход от жизни. Анунциата вчера говорит: Йог показал мне, как прыгает гиббон. Я подумал: стал бы йог месяц назад показывать, как прыгает гиббон! И я очень рад.

На столике то же самое: кофе, сок и хворост.




Волк презирал цивилизацию. Вместе со всей цивилизацией Волк презирал и презервативы. Вот тут у Красной Шапочки и начинаются неприятности.

Мыши пищат у Котельнической набережной.




Коньяк Волк не презирал.



Волк с огорчением:

– Не знаю, где мне хранить сказку. У меня нет своего стола. Вчера Бегемот сказал: я заглянул в твой стол и наткнулся на такие слова: "Тяжелые времена для Сказки кончились со смертью Дракона". Я ему сказал: так это же хорошо, что кончились. А он мне говорит: у нас не было тяжелых времен. Ты это запомни. Он это называет: наткнулся. Нужно было все перерыть, чтобы наткнуться.



Приходит Кролик и говорит:

– Я показывал Бабе-Яге первый вариант. Она одобрила.

Приходит Шакал и говорит:

– Никаких реальных комментариев. Адреса и телефона Красной Шапочки никому не давать.

Приходит Волк и говорит:


 

 


256

6


– Я вам дал информацию для трансформации путем деформации. Шакалы не должны ничего знать.

Сказочник сидит и ломает голову:

– Вот и пиши тут сказку!

2§.2.60

 

 


257


ЭТО ВАША ТРАГЕДИЯ, ЧТО Я БЛИЗОРУК
27.2.60
Близорукость – как память: сначала выручает, потом подводит. Или наоборот. Или и то и другое. Или ни того ни другого. Когда прищуришь глаза, эти столики стоят, как на сцене, и все как в театре. Разворачивается удивительный спектакль. Только нужно закрыть один глаз. Если человек близорук, ему все кажется красивым. Мысль сначала зацепилась за фразу, а потом сорвалась и ушла. Как рыба. Фраза пошла дальше, но это уже вхолостую. Работа на холостом ходу – это когда слов много и фраза идет легко и даже есть яркость, но все не в том направлении. Оптический обман: фраза приводит к фразе, но все это уже ни к чему: мысль ушла. Слова пошли туда, а мысль не туда.

Ортопедическая встреча. На протезном заводе имени Карла Маркса встретились двое 22 года спустя. Один был марксист, другой им и остался. Ежовский доброволец и старый враг народа. Второй сразу узнал первого, а первый, может, даже и не заметил. Память на лица – это марксисту и ни к чему. Доброволец сидел и читал "Правду" на той самой странице, где печатаются его критические труды. Давненько я не видел серьезного читателя "Правды". Они не только пишут, но и читают ее, "Правду"-то. Тот же нос, маленький и вздернутый, но возраст уже не тот: солидность, складка жира на шее и двойной подбородок. Это он сравнивал почерки. Это он следил за ходом посылки. Это от него пришлось удрать в подворотню на Усачевке. Это он сказал на лит.кружке, что повесть Ойзермана не отражает "Капитала" Карла Маркса. Галя тогда смеялась. Незабываемый взгляд. Вот он сидит, самый выдержанный из марксистов нашего поколения. Правдист с головы до пят. Сейчас ему сделают новую пятку. Интересно, когда будут делать новые головы.


 

 


258

2


Это он пошел добровольцем на финский фронт. И возвратился в ИФЛИ без пяток. Отморозил, ему ампутировали. И вот он сидит 22 года спустя за столиком ожидания на заводе имени Карла Маркса. Протезный завод изобилует лозунгами и плакатами. Он сидит и читает "Правду". Кругом очень много правильных слов: да здравствует ––– костыльный паралич рук ––– под знаменем ––– регистратура ортопедических заказов ––– вперед к ––– в кабинет протезных изделий.

И марксисты и антимарксисты стоят у одного окошка: прием новых заказов. Я заглянул через плечо человека в коричневом костюме. Ну, конечно, то же имя, та же фамилия. Не память, а сказка!

Сквозь кружево занавеса проходят фигуры. Попадаются изредка знакомые. И старые и новые. Зеленеет кусок фасада Художественного театра. Падает снег. Торопятся люди. Я сижу. Я жду. Мне некуда больше спешить.

Всегда без спутников, одна. Я всегда отмечал ее приход: вот опять "Незнакомка" Блока. А потом оказалось – наоборот – героиня Ремарка. Где же три товарища? И Ба Дзинь–Дон сказал мрачному мальчику:

– Никто из сидящих за нашим столиком не должен в сознании окружающих ассоциироваться с этой компанией. На них будет облава. Они погорят.

"4-й позвонок". Все читают и все презрительно отзываются. Это даже принято в некоторых кругах: презрительный отзыв – знак хорошего тона. Впрочем, сказал мрачный мальчик, там есть одно место. Человек и ниже стоящие животные – это отзыв человека, мнения ниже стоящих животных не спрашивали. Они могут думать иначе. Ах, вы тоже купили "4-й позвонок"? И вы?!

Лицо Александры Сем. промелькнуло в стекле троллейбуса. Стоит за прилавком биологии. Кто-то за нее потеет на бойком месте. Стоит усталая, красивая, утомленная и густо накрашенная.


 

 


259

3

А мы едем за 40 копеек мимо "Труда" к людям пижонского образа жизни.
5 часов против МХАТа. Пижоны бегают по редакциям или в поисках пятерки. Пижоны появятся позже.

– Двойной восточный, сок и хворост.

А где сейчас артист, юморист, авантюрист?

Гляссэ для эссэ? Или эссэ [для] без гляссэ?

Кит Бесс сказал:

– Ненавижу улыбаться людям, которых я не люблю.

– Недостаток японского воспитания.

– С моим воспитанием будет чудный материал. Через 2 недели я буду изысканно вежлив.

– Облако в штанах или штаны без облака?

– Вы употребляете нечестный прием.

– Вот вам 3 книги: "Любители войны" Джона Хэрси, "На берегу" Невила Шюта и "Кокни в Москве". Это легкое чтение. А кроме того, трехтомная биография Фройда и книга Эллманна о Джойсе. Это хороший вкус.

– Я как раз сегодня собирался к Эдисонам.

И мы расстались с ним, увозя на восток свой пессимизм, тогда как он повез на запад свои розовые надежды.

Самый серьезный из всех пижонов, самый легкомысленный из всех теоретиков. Не надо обижать. А ты не обижайся. Я люблю, когда меня любят. Ты разорвал рисунок Вейланда! Ты уничтожил шедевр Пикассо! Химики теряют равновесие.

Это заменяет у него марихуану. "Столинский маршрут".

Служить бы рад, прислуживаться тошно. Другой Чаадаев на лекции профессора Снежневского дает сеанс. Выдает ямбы. 5 лет спустя Чаадаев увидел свои стихи. Дай мне, какие хорошие стихи. Низами! Тут же на столике лежит томик Евтушенко.

– Мой брат придумал Плятт-скую жизнь, – сказал кто-то за соседним столиком.


 

 


260

4


Приватный детектив остановился у входа, чтобы побеседовать с девочками. Ах, жаль уходит Хемингуэй!

Химик оскорблен, что его не подпускают к Бухенвальду.

– Вчера мы выставляли Уланова, – сказал Ба Дзинь-Дон. – Он потерял "Таньку".

– Так он потеряет и Цветаеву. Так он...

– Я сказал: я снимаю его со снабжения.

Телефонные звонки с этой стороны?

Вот и этому розенкрейцеру я всегда говорю – делай гимнастику, двигайся, да что, – когда я был сорванцом его возраста, зиму и лето, первым делом, как встанешь, холодной водой. А он раздает телефоны.

Пока ты со мной, дело еще не закончено. Я ищу тебя, любовь с первого взгляда. Любовью надо дорожить, косолапый друг.

"Америка", "Процесс" и "Замок" – 3 незаконченных романа. Завещание Франца Кафки: все рукописи, не читая, уничтожить. А он не выполнил волю покойного. Так мировая литература получила уникальное собрание текстов. Человек работал чиновником, 8 часов каждый день отсиживал в конторе. Больные легкие. Отец, старый пражский еврей говорил про его писанину: все это бзик. После смерти вошел новой страницей в немецкую литературу. Смотрите Британскую Энциклопедию 58 года.

Кто что о ком сказал? Элиот о Джойсе: величайший мастер английского языка со времени Мильтона.

Кофейная машина завизжала, как поросенок, которого режут.

Нравственный мир человека не прошел в Детскую Энциклопедию. На нет и Судана нет, как сказал бы об этом восточный поэт.

– Это ваша трагедия, что я близорук.

Ну вот мы и возвратились к нашим баранам бизонам.


 

 


261

5


"Необходима осторожность" Уэллса. В этих кругах ужасно много читают. И "Сильнее атома" и "После свадьбы" и беллетристику ученых-атомщиков. Ну, за ними не поспеть. Только зубная боль поможет уследить за развитием жанра фантастического рассказа. А он не читал даже Валентина Берестова. А его не приглашали на Марс.

Пришел карикатурист, дал информацию.

Кончились золотые дни девочек Ремарка. История с шифром и свастикой кончилась обсуждением на собрании. Он у нас хороший. Мы за него ручаемся. Он больше не будет. 15 человек входят разом и пьют только кофе. Этого мужчину больше не пускать. И этих девушек. Последнюю вчера фартовую малину закрыли филера.

Дело в том ЧТО!

Доброй ночи, Патриция!

27.2.60

 

 


262


СКАЗКА ПРО МЕЛКОГО БЕСА
2.3.60


Через 3 года отстаивается книга. Уроки Мутной Воды. Книга уже написана, но это только кажется, что она написана. От нее еще нужно отойти. А потом все – как чужие слова. Вот тогда-то и только тогда можно отдавать ее читателю. Все мы Робинзоны, каждый пишет на песке необитаемого острова, только не у каждого есть Пятница.

Темнота, ты лучшее, что видел. Тишина, ты лучшее, что слышал.

"По эту сторону решетки" – "Стены Малапаги". Или – По Ту Сторону Решетки? Спросить у французов, как они это осмысляют.

"Чем больше начинаешь входить в чужие заботы, тем сложнее все становится. У них же чертова гибель своих проблем, и они сами не знают, что делать. Все кажется ясным, когда заглядываешь в окно. Но вот ты входишь в дверь, и все только начинается. Хорошо быть негативистом: ясно, все что ни есть перед глазами, все это ненужно. Но вот негативист наскакивает на негативиста и вдруг говорит: и это тоже не нужно. Но это не заставит его возвратиться назад. Он должен итти вперед. И он идет, хотя и топчется на месте.

Абстрактному политику еще хуже. Он источает злость и планомерно отрицает. Он поднимает на щит такую несусветность, что если бы мог посмотреть со стороны, сам пришел бы в ужас. А тут еще дополнительная морока – еврейский вопрос. Поневоле уйдешь в новозаветные реминисценции. Все ясно с точки зрения тысячелетий. Все ясно с точки зрения Высшего Существа. Но живем-то мы сегодня. Но жить-то ему отпущено две недели. А он только по пятницам Высшее Существо. А во все остальные дни недели он жилец, пешеход, пассажир, читатель, нарушитель, гость, хозяин, покупатель, потребитель, учитель. И только в четверг с 8 до 10 вечера мыслитель.


 

 


263

2


Трудно сказать, выход ли это – магнитофон. Нельзя записать животный крик. Первые слова – это кровоточащая рана. Если речь идет о своей крови. С чужой кровью еще сложней. Правда, есть еще одна сторона. Это юмор. Но и тут первые слова – не самые удачные. Что бы делал Уайлд с магнитофоном? Может, он не написал бы ни одной сказки.

У Якова Миндина над тумбочкой на Усачевке был пришпилен Эдмон Ростан. И только Ника Балашов не удивлялся.

В этом водохранилище исчерпаны все возможности. Пока. Я сидел на всех местах. Пошла мелкая рыбешка. Мальки, очень много мальков. Даже Налим занимается выведением мальков.

Они наблюдают жизнь, они гордятся, что они наблюдатели. За этими наблюдателями наблюдают другие наблюдатели. У них есть надзиратели. На них тоже есть свои надзиратели. И каждый входит в чьи-то планы. Зрители, актеры, постановщики иногда меняются ролями или местами, но никто не хочет уходить со сцены. Суд идет по памяти. Оставленные следы – штрихи для нового поколения зрителей и наблюдателей.

Мысли, пришедшие в голову, мысли записанные, мысли выдуманные, высосанные из пальца. Не считая списанных и выписанных. Для простоты будем все это считать украденными мыслями. Это упрощает ситуацию. Главное – выдуманные мысли. Все, что я вам сейчас наговорил, за исключением первых трех абзацев, все это придуманные мысли. Пример того, как не надо. Вся жизнь – пример того, как не надо. Мой юный читатель, учитесь на моих ошибках, учитесь делать свои собственные. Цветите, юные, и молодейте телом. Мне это уже ни к чему. Тебе я место уступаю: мне время тлеть, тебе цвести.

Сначала "Бесы", потом "Мелкий бес", потом Никита Бесс, потом 10 бесенят. "А-А", 1960.


 

 


264

3


Сказка про Мелкого Беса.

Мелкий Бес пошел в лес. Там резвились Бесы. Там Черт разговаривал с Иваном Карамазовым. Там Недотыкомка пила коньяк. Там Ставрогин играл с Верховенским в Интернационалку. Там были Бесы Достоевского. Там была Чортова Мельница и Зиновий Гердт. И где-то высоко – но на самом деле глубоко, в самой преисподней – заседал за столом в виде буквы Тэ сам Велзевул. Мелкий Бес возвратился из лесу с множеством бесенят и организовал колледж имени Песталоцци. 10 бесенят резвились на просторе. Один из них утоп, ему купили гроб. Теперь ему надо писать письма на ТОТ Свет. Осталось 9 бесенят. 9 бесенят резвились на просторе. Пили кофе и сок, один из них усох. Уехал на целину. На 10 лет. Другому купили глассэ, он написал эссэ. Осталось 8 бесенят. 8 бесенят резвились на просторе. Приехала Агата Кристи.

Детский садик для вундеркиндов. Ловец человеков сначала был ловцом рыбаков. Потом стал рыбоводом. Пусть расцветает 100 цветов. Сейчас он подкармливает мелочь. Мальки на Камергерском водохранилище резвятся в мутной воде. Мутная вода для мальков самая чистая. Питание у мальков самое пижонское: двойной восточный, сок и хворост.

Я совсем забыл, что меня ожидает Джойс на Моховой и Франсуаза Саган на улице Разина.

2.3.60

 

 


265


КЛОПОВНИК?
КЛОП!
8.3.60


Когда снимаешь очки, то не видишь, как ползет клоп по пиджаку твоего собеседника.

Завизжала кофейная машина, китайский журналист побежал мерить брюки. В этот момент я увидел клопа. Клоп, старый, рыжий и тощий, медленно полз по клеткам костюма. Я посмотрел на владельца костюма, потом на его собеседника в очках. Толстые очки были устремлены вдаль, зрачки за очками следили за поворотом этической мысли. Что-то высокое было предметом разговора, но меня отвлек этот клоп. Толкнуть теоретика? Или он видит и делает вид? Сказать владельцу костюма? Или просто снять и выбросить? Но куда? Клопа нужно бросать в воду. На столике стоит фужер с яблочным соком. Бросить в яблочный сок?

Клоп скрылся за отворотом. Слава богу, одной проблемой меньше. Так об чом звук?

Завизжала кофейная машина, абстрактный художник заговорил о дневнике Сальватора ДалИ. Они поменялись женами. Об этом можно прочитать в Инзель-Альманахе за 22-й год. Она от него ушла, потом опять пришла. А он вел дневник. Японский художник, с которым он поменялся, дневника не вел. Очень интересно. О, ДалИ, он и писал. Это ему ничего не составляло. Он такой. Потому что сюрреалист. Потому что абстрактный. Все абстрактные такие.

Вошел битник № 13. Пора подниматься и уходить.

На пороге новое явление – африканская журналистка. У нее в сумочке новая хохма. Она может показать, только вы ни кому не показывайте. Взгляд останавливается на барковских словах: все ясно. У нее есть деньги. У нее есть предложение. Она хочет посидеть и поговорить. Но – увы! – орбиты не совпадают. На улице идет снег.

Никита Бесс отказывается понимать Баруха Спинозу, Асаркан отказывается понимать Никиту Бесса.

Хорошо иметь очки.      8.3.60


 

 


266


ВЗЛОМЩИКИ ТИШИНЫ
23.12.59
11. 3.60


Возвратимся на минуту к Джойсу, а потом опять в дальний путь к неведомым берегам.

Ритмы пижонского образа жизни. Из них родилась Детективная История. Не будем углубляться. "Секретная миссия" – труп, которого не оживить. Ему понравились первые кадры "Атомного оружия", ему бы хотелось целую ленту. Увы, не вы! На берегах Невы надо было об этом говорить. Ритмы, мы договорились, должны итти параллельно с Трудом. С трудом найдешь читателя "Без Капитала" среди пижонов. Им подавай абстрактную прозу. Надо быть как официантка: вот меню, выбирайте сами. Ш е ф должен быть первым читателем производственной повести. Читатель для "Пэ и Пэ" всегда найдется. Когда слишком много будет "Табу", мы ее выделим, как "Актеров". Но пока ведь актеры – пижоны. Актер Уланов танцует эту роль. Прекрасно. Пусть танцует. Нобелевская премия не вытанцовывается. Но всегда будет жив, кто готов иногда умереть. Одним корреспондентом будет больше. Для развития эпистолярного жанра.

Всю первую часть надо насытить эпистолярным жанром. Речь идет об "Анти-Асаркане".

Шумел, играл Романов Вова, когда в Националь вошел маршал Шур-Шэ с двумя телохранителями. За столиком в углу у окна с видом на Кремлевскую башню сидел тот капитан, с которым случился анекдот в мексиканском посольстве. Рандоллф Черчилл уже улетел в Лондон. Охотник еще не убил медведя. В ресторане царила многоязычная атмосфера.

Дни Турбиных антисоветчины.

Наши дорожки пересеклись только раз – в Ростокинском проезде. У кого найти Четыре страницы цитат из романа "Тюрьмы моей родины"?


 

 


267

Круговая Порука Добра /КПД/ – нонсенс в теории. А каков ее коэффициент полезного действия /к.п.д./ – показывает практика. Я еще не видел ни одного возвращенца, который бы пост-фактум стал бы или мечтал бы стать заговорщиком.
Но в полдень нет уж той отваги?

Через месяц, через год клеветники начинают учить детей русской литературе, а миссионеры продавать книги, а заговорщики писать театральные рецензии.

Прочитав отчет о ядовитой деятельности Охотника – 10 капель яда на голову пижона № 1 – Ба Дзинь-Дон выпалил китайскую точку зрения на будущее человечества:

– Номер 6 – это величайшее заблуждение. И во втором плане тоже заблуждение.

Подумать только: что делается с декабристами! Еще вчера они строили Новую Россию, а сегодня они поют "Боже, Царя храни".

Раскаявшимся преступникам суд счел возможным сохранить жизнь: они не успели совершить преступления. Атеисты стали подвывать псалмы. Срочно требуется Псалтырь и вообще кафизмы для катарсиса в Ленинграде. Недаром французы из Вольтера сейчас читают в первую очередь письма. Хлеб для эпистолярного жанра.

Кто Что О Ком Сказал – это цитаты на каждый день у героя водородного века. Это как киноглаз у Дос-Пассоса.

Взломщики тишины в поисках радости возвратились в студию Современник. Чебак уходит из-под черпака. Два чудака поймали три чебака. Четвертый ушел. Так кончилась Четвертая Проза.

Что такое "Улисс"? Это описание одного дня одного человека – радость Паустовского. Утром он встает, встречает на пляже девушку, а потом ходит, лежит, читает, думает – так идет 700 страниц убористого шрифта, события одного дня в жизни одного человека – а вечером он видит эту девушку в кафэ, и ничего не происходит.


 

 


268

3

Если этот человек интересен вам, вы будете в восторге. Если нет, прочтете ради языка. Если вам чужд язык, то для вас эта книга – пустой звук. Элиот о Джойсе: величайший мастер английского языка со времени Мильтона. Ни один англичанин, когда установится аракчеевский режим в британской культуре, не осмелится посягнуть на Джеймза Джойса: для них он классик. Если не величайший писатель мира, то, по крайней мере, самый необыкновенный. Даже Притчитт не может его смешать с грязью.
Точка зрения Чуковского на Франсуазу Саган не удовлетворяет французов даже из Л-Юма. Камю, Сартр, Саган – это великая французская литература сегодня. Не все звучит даже для британцев, но они этим живы, и правильно делают.

Нолеву Кафка напоминает Гоголя. Медынского он не читал. Кочетова он не читал. Достоевского он читал, но Достоевского ему он не напоминает. Уроки "Процесса".

Джойс нужен для равновесия, когда книга № 1 – "Слово перед казнью" Юлиуса Фучика. Если не Джойс, то "Бесы" Достоевского. В ритмы хэмского образа жизни больше всего входит "Подросток". А может "Игрок"? Не считая "Братьев", не считая "Идиота". "Преступление" входит, но наказание нет. Ну, конечно, как обойтись без "Триумфальной арки"!

В сумочке у героини Ремарка – билет в 3-й научный зал.

Приход Кима Шароева – эстрадный босс – встречен радостной руганью.

– Мама влюбилась в негритенка.

– Мама – эстрадная певица, но это прошлое советской эстрады.

– Она очень милая женщина, ей 40 лет, поет она интересный репертуар, играет сама себе на аккордеоне, но только не в Москве.

– Но надо говорить о Махмуде Эсамбаеве.

23.12.59
11. 3.60

 

 


269


НЕПУТЕВЫЕ АМЕРИКАНЦЫ       15.3.60


Журнал "Москва", № 1 за 60-й год.


"Непутевые американцы" – путевая повесть,
супружеская пара авторов:
Н.Н.Михайлов и З.В.Косенко


Меня еще ни разу в жизни не обыскивали. Жаль. Тогда получилась бы совсем другая книга. Первый раз обыскали в Америке. Ах, как это ужасно!

Первые 10 колонок текста надо было бы переписать в виде "Кляксы". Совсем не надо ехать в Америку, чтобы писать такие книги. Она не высыхала трое суток. Смотрели на карточку и в глаза: похож ли? О-кей! Они проявляли чувство юмора. Пьют черный кофе из термоса, листают "Лайф".

– При обыске вы размазали кляксу.

– Ах, миллион извинений.

И вот они едут вместе – двуспальный репортаж об Америке УуА – в эту загадочную для них страну. Он вспоминает Батюшкова, она вспоминает дю Гара. Простаки за границей. Они читали Ломоносова и Тредьяковского и очень удивляются, что читатели "Лайфа", "Лолиты" и "Братьев Карамазовых" не помнят авторов 18-го века.

Едут СОВЕТСКИЕ. Но, увы, никто их так не называет. Для всех это просто – едут русские.

Люди из СССР знают свое дело. Они бормочут Маяковского: Не по мне все это! Как и 30 лет назад.

Голые ноги девушки лежали на столике в коктейль-холле. Какой ужас!

– Русские? Они молодцы. Привет Эренбургу! Sic!

Одна образованная иностранка попалась и та, оказалось, сволочь. Не верит в классовую борьбу.

Салат из одуванчиков. Все пропитано фрейдизмом. Это страшно.
15.3.60


Выбросить?

 

 


270

ДВА ПОЛУЕВРЕЯ
15.3.60


444
"А-А" надо дать первому читателю
С.М. Шварца, и пусть напишет
рецензию  15.3.60


ШВАРЦ, С.М.
Антисемитизм в Совет. Союзе
Изд-во им. Чехова
Нью-Йорк. 270 стр.


Книга из папской библиотеки со штампом
на латыни "Библиотека скрипторум руссорум".



Странная терминология: один еврей, один сомнительный еврей, два полу-еврея, один антисемит и один руссификатор. Калинин: был бы я раввином, запретил бы евреям ехать в Москву и занимать высшие должности. "Доктор Живаго": все это лейбочкины штучки! Иван Сергеич: идет отец Троцкого мимо мавзолея, видит надпись и спрашивает:

– Все это для вывески, а дело-то наше?

Какое слово – термин – он употребил?

Мне книга не понравилась: по Шварцу выходит, самые злые антисемиты – это евреи. Определение антисемита: кто один раз сказал слово "жид", тот и антисемит. И пусть он сам полу-еврей и женат на еврейке, все равно, и пусть не ссылается на свою еврейскую бабушку.

Для Нау. Гри. это интересно, потому что книгу написал его старый знакомый.

Там есть только одна страница: цитата из Пильняка. Горький обвинил еврея в антисемитизме, а тот в оправдание сослался на свою еврейскую бабушку. Борис Пильняк, Собр. соч., т.3, стр.81. Он глубоко увяз в болоте антисемитизма. Вот и весь разговор. /39 стр./

Павел Коган /стр.201/ Эдмунд Стивенс /стр.213/

Пытались ли спасать евреев от гестапо?


 


 


271


Сказка про девочку в поисках бога кончилась
печально?
Часть четвертая.                15.3.60
Но нахмурившись их отбирали мамаши

ВАШИ СКАЗКИ, А ДЕТИ-ТО ВСЕ-ТАКИ НАШИ

Вот сначала своих воспитать вы сумейте,
А потом в Лукоморье зовите на флейте.


Я уеду, и гнев стариков прекратится,
Злая мать на ребенка не станет сердиться


Тот прохожий, который стеснялся в прихожей,
Тот приезжий, что пахнет коричневой кожей,
Неуклюжий, но дюжий в тужурке медвежьей.


в тужурке верблюжьей?



– Вы надолго к нам снова?

– Я скоро уеду!


И всегда об одном затевает беседу:
"Успокойтесь, утешьтесь, – я скоро уеду".


Замечали? По улицам ходит прохожий. Вы встречали? По улицам ходит прохожий, вероятно, приезжий, на вас не похожий.

Опускает он гривенник в щель автомата, крутит пальцем он шаткий кружок циферблата.

Асар. Москва 5 июня 55 г.
ППУ   Ростов 5.9.55

 

 


272

ОТ 2 ДО 5
ПЯТЬ АФОРИЗМОВ  15.3.60


Маленький сад радостей для друзей книги.
СБОРНИК АФОРИЗМОВ

Издатель – типография имени Андерсена Нексе
Лейпциг 1957

Перев. с нем. Юл. Айтн
Июль-окт. 1958
Москва



2  ЛИХТЕНБЕРГ: Когда сталкиваются два предмета: голова и книга, издается вдруг пустой звук, – кто виноват? Книга?
стр. 20 /нем/



4  ЛИХТЕНБЕРГ: Она имела на всех такое влияние,

какое всегда оказывает на людей книга: простые становятся проще, умные умнее, а все остальные – большинство – остаются неизменными.
стр. 29



1б  КАФКА: Книга – это топор, которым пробивается лед застывшей души человека.    стр.71



3  ВОЛЬТЕР: Самыми полезными книгами являются те,

которые позволяют читателю и дополнить и продолжить.     стр.39



5  ГЕТЕ: Большинству невдомек, сколько времени человеку нужно научиться читать. Я потратил на это 80 лет и до сих пор не научился. стр.62



1а  КАФКА: Книга нужна, как топор для прорубания замерзшего моря внутри каждого из нас.
стр.71


 


 


273


Самое интересное из книги


С.М. Шварца
АНТИСЕМИТИЗМ В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ
Изд. им. Чехова в Нью-Йорке


Бунин, Жизнь Арсеньева, роман, 388 стр.

Юрасов, Враг народа, роман, 208 стр.

Булгаков, Сборник рассказов, 212 стр.

Алексеев, Невидимая Россия   ?  405 стр.

Замятин, Мы, роман, 224 стр.

Пантелеймонов, Последняя книга, рассказы, 256 стр.

Набоков, В.В., Дар. Роман, 416 стр.

Нароков, Николай, Мнимые величины, роман 416 стр.

Гоголь, Повести, с пред. Набокова В. 272 стр.

Неизданный Гумилев, под ред. Струве, 240 стр.

Ремизов, В розовом блеске, 416 стр.

Марков, Приглушенные голоса, Поэзия за железным занавесом, 416 стр.



     Эти книги вы найдете
в книжном отделе
НОВОГО РУССКОГО СЛОВА
243 Уэст 56 Стрит
Нью-Йорк 19  Н.Й.

 


 


274


ИНФОРМАЦИЯ ДЛЯ ТРАНСФОРМАЦИИ
ПУТЕМ ДЕФОРМАЦИИ      30.3.60


Невидимки за работой.

Шиком считается писать в кафэ за чашкой кофе. Писать за письменным столом – это банальность. Писатели писем без адреса, читатели, газетных тонн глотатели.

Вот это ты плохо делаешь.

Язык очень выключает.

А когда мы будем играть в настольный теннис?

Заходим в переулок, стоит маленький старенький домик, пустая комната, сидит человек: "Вы находитесь в районном отделении КГБ".

Мы все знаем, говорите все, что вы знаете. Мы все про вас знаем, говорите всю правду. Мы все знаем, говорите все про всех.

И он обаятельный человек, с ним приятно побеседовать, он все понимает. Сам бывший художник. Этим он подкупает. Сам не замечаешь как. Это не тюха Матюха. Капитан сказал, что он тоже абстракционист.

Так как же были переданы они за границу?

Валютчик по кличке Лупоглазый:

– Про меня был фельетон в "Культуре и жизни", называется "Двое с Бродвея". Не читали?

На выставке много бывших эмигрантов. Они охотно вступают в контакт.

"Доктор Живаго" на русском языке? Даю 500. Это значит, он за него 1000. По его наблюдениям в Моск-

30.3.60

С этого и надо было начинать.

 


 


275

2


ве можно насчитать экземпляров 35. Надо ловить момент.
Выбросят новую партию, и цена сразу ухнет.

Бумажку удобно хранить. На сотне сейчас получают 70 рублей. Купюры в 500 долларов попадаются, но редко.

Самые дешевые бабы – в районе трех вокзалов. 50 рублей за один мах. Есть и по 25, но можно нарваться.

Два Рыцаря. Бюбю с Монпарнаса.

Исчерпывающую информацию по героиням Ремарка дает Жолис за 100 граммов коньяку. 3-й номер "Театра" с Махмудом Эсамбаевым.

Что-то мне его жалко становится. Я отметаю обличительный материал. Я к нему так привык, что кажется он – это я сам.

Почитать, что-нибудь короткое и ядовитое. Самым большим коммерческим успехом пользуется жанр – от 2 до 5 строчек.
Шпильки, отрывки из ненаписанного, мысли пса Фафика.

Информация для трансформации путем реформации.

Натягивать на кисель шкурку. Как это по-английски?

Время заучивать цитаты. Он учит наизусть лимерики. Ну, и дурак. Нужно как Иван Сергеич – учить наизусть протоколы. Вопрос, ответ, вопрос, ответ.

Время сдавать пустые бутылки. А если в авосечке? Я возьму, если ты почему-то стесняешься нести открыто.

30.3.60

 

 


276

3


Сколько водки проливается. Я привыкла относиться бережно к каждой капле. Ну, еще ббы, дочь алкоголика!

Каких только нет, калгановая, перцовка. Из-за тебя сбилась. 18 рублей? 19 штук?

3 фразы в день. Заучивать наизусть 15 слов в день, если сможете.

Галактика сейчас далека от Млечного Пути. По кругу это не пойдет. Был опыт. Но для табу опять таки нужен конфидент. Чортова порода интеллигентных конспираторов: в жупеле вода не удержится. Им только в заговорщики. Откуда же больше и ждать?

И почерк такой беспечный и лондонская печать.

Автор стихов – Борис Лондон.

30.3.60



Сегодня лежать, завтра бежать. Или лучше так: СБ, ЗЛ.

Ты с кем-то там пьёшь, а домой приносишь блевотину. У кого-то хмель, а у меня похмелье.

Сопли он, видите ли, не привык с друзьями размазывать, он их приносит домой.


 


 


277


ОПАСНЫЙ ЧЕЛОВЕК
26.12.59
Никита сказал:
– Асаркан раздул Виктора Новацкого, всеми средствами поддерживая в нем то убеждение, что если он будет вырезывать из "Пшекруя" Пикассо и знать, от кого забеременела Брижитт Бардо, то он будет фигурой мирового искусства. Я не люблю модернистов, я допускаю, что их можно любить, но не так, как они все: положил на видное место "Дублинцев" Джойса и ловит каждое слово о Кафке и Фройде. Ведь Новацкий не держал в руках ни разу даже русского перевода, а послушать его, так он фройдист и джойсист. Асаркан раздул его, а потом сам стал страдать от Новацкого: "Ничего о Фройде не показывай Виктору". Сначала он всячески внушал ему, что он может быть великим художником, теперь тот сам уверен, что может стать великим актером.

После чашки кофе:
– Мне необходимо войти к Нолеву, как это сделать? Через Юлю?

– Сказать ему, что вы обожаете "диких", модернистов, ташистов.

– Я ненавижу ташистов.

– Сказать ему, что вы коллекционируете психоаналитиков. Он интересуется по-немецки проблемой "Что я скажу моему ребенку?"

– У меня только английские книги.

– Сейчас придет Юло – это его лучший друг, их всегда можно видеть вместе.

– Юля? Та, что на антресолях?

– Нет, Юло – это он, эстонец, художник, ташист.

– О чем я с ним буду говорить?

– Скажите Нолеву, что вас о нем спрашивали ТАМ.

– Это идея: сказать ему, что он стоит в списке последним, но вызовут его первого. У него станут такие грустные глаза. Вы заметили, что у Нолева бывают грустные глаза?


 


 


278

2


Никита БЕСС вдруг взорвался:
– Кто такой Гармодий и Аристогитон? Вы не можете мне объяснить популярно? Я уже 10 раз слышу от вас, но я не понимаю вас.

– Тираноубийцы в Афинах. По этому вопросу вам надо поговорить с Кимом Хадеевым. Вы знаете Пизистрата?

Никита БЕСС возмутился:
– Слушайте, вы, если я вам буду задавать вопросы из того, что я знаю, вам придется всю жизнь сидеть в библиотеке и рыться в энциклопедиях.

– Ничем не могу помочь.

Взрыв кончился улыбкой:
– Я знаю, что вы меня ненавидите. Но у вас нет на это никаких оснований. А я вообще люблю, чтобы меня любили. О чем мы с вами говорим? С вами говорить интересно, но потом никогда не вспомнишь, о чем мы все-таки говорили. К Асаркану я привык. Асаркана я понимаю. У него главное – конструкция, я вижу его конструкцию, мне понятны интонации, даже когда неизвестно, о чем речь, а с вами я теряюсь. Вы всегда говорите со мной и одновременно еще с кем-то, я только не пойму, с кем. Что вы за человек? Но вы мне помогаете писать мой памфлет "Анти-Волконские". Ваш разговор помогает мне готовиться к экзамену по философии.

– Сейчас придет Юло или Саша Тарасов или Ким Шароев или Махмуд Эсамбаев или Лена Строева.

– Асаркан всегда входил к Новацким с готовой фразой: "Ага, в этом доме опять делают интеллектуальную жизнь!" Делают! Асаркан делал из Новацкого оазис изящных искусств.

– Этот оазис всегда напоминал мне велосипед у маяка, а маяк стоит на маленьком острове.

– Волконские – это подонки, блуждающие в потемках. Ночи у Волконских – это предварительное путешествие в никуда.


 


 


279

3


– Как можно ненавидеть козявку или кобру или кукурузу? Можно только интересоваться процессами, которые протекают, можно предполагать, в зачаточных формах мозговых извилин.

– Я попытаюсь переварить это с помощью своих собственных ассоциативных каналов, – сказал Никита Бесс и на 5 секунд погрузился в молчание.

Девушка принесла еще кофе.
Никита сказал:
– Асаркан сказал: "Я четыре раза менял свое мнение о тебе". Он везде хочет видеть зигзаг, а на самом деле это – линия, спираль.

– Каждый хочет остановить мгновение.

– Лена Строева – это воплощение табу для Асаркана, а для меня и табу не существует.

– Если бы да кабы!

– Про меня сказал Хемингуэй: "Очень легко улаживать жизнь, когда терять, собственно, нечего".

– Поза храброго человека шокирует ваших друзей.

– Вы тоже меня считаете осведомителем?

– Я думаю, что вы живете в пдюсквамперфектум.

– А для вас главное – это фьючэ-ин-дзе-паст?

– Один в вашу пользу, но для меня все-таки главное – презент кантиньюэс.

– Слишком много табу, и вы и Асаркан.

– Я люблю разговоры с продолжением. Этот разговор мы продолжим 25 лет спустя.

– Я приду плевать на ваши могилы.

– Вряд ли.

– И это будет на ваших могилах единственный человек, который вас вспомнит.

– A pismire like you?

– Перейдите на русский. Я понимаю: это какое-то ругательство.

– Нет. Только восхищение смесью сантиментальности с нахальством.

– Я буду украшать решетки на ваших могилах.

– Слащавый юноша в поисках сладостной страны.


 


 


280

4

Как она у вас называется – Швеция или Швейцария? Вы рассчитываете на Нобелевскую премию?
Собеседник давится от удовольствия:
– Ннн-ет!

– Вы тоже назначаете свидание у Фраскати?

– Почему бы нет?

– Conceited young puppy!

– Я презираю Сан-Марино. Прокисшая концепция Асаркана!

– Посмотрите на девушку, на нее обратил внимание Махмуд Эсамбаев, но он ошибся: она его не знает.

– Меня интересует больше сам Махмуд, а не его девушки.

– Он личный друг Марселя Марсо.

– Меня больше интересует Марсель.

– Ах, вы тоже, я забыл, хотите увидеть сказочный Марсель. Но Махмуд тоже любит петь: "Покинем край, где мы так страдали".

– Меня больше интересует он с другой стороны.

Пауза. Идет прихлебывание кофе. Пауза затянулась. Через все кафэ деловой походкой, ни на кого не глядя, проходит Володя Родинков.

Тут вошел Саша Тарасов и сказал:

– Я отдал Виктории 120 рублей, угостите меня чашкой кофе.

Аспирант получил стипендию.

26.12.59

 


 


281

1

  И все общечеловеческое ему чуждо




Педерастами не интересуюсь.

А вечером опять на шабаш изысканности. Мадам так и говорит: Брокен файв-о-клок.

Этот разболтанный топчан вы называете кроватью? Этот клоповник вы называете – постель?

Абстрактный сутенер – вот кто он.

Жулик, но замечательный танцор.

Прохвост, но обаятельный мужик.

"Автомат" – воплощение гомосексуализма.

Он пил с Марселем Марсо. Из Бразилии привез 20 банок кофе. Его дядя – министр культуры. Совнархоз подарил ему виллу на озере Рица.

На черном пиджаке красный значок депутата Верховного Совета.

Обратите внимание на обнаженные ножи, одним из этих ножей он, горячий кавказский человек, зарежет театрального фельетониста.

Имя Кима Шароева нельзя произносить в присутствии Тарасова.

"Веселые двадцатые годы" в Лондоне с Ноэлем Кауардом.

Непереводимая игра слов, британские штучки: дикий восторг от Уайлда и трус Ковард. У каждого Уайлда есть свой Уистлер: "Ты еще успеешь это сказать". Один говорит, другой пишет.
25.12.59


 



 


282

2


Я вынужден менять резиденцию. Не могу я устроить глассэ для негритят в такой обстановке. Один ты все переворачиваешь. А если сюда повадится ходить Ленка Строева, то будет вообще бардак. Сюда же придут французы.

А книга нашлась. Нолев снял обвинение.

А "Галантный век" и не пропадал, он лежал среди газет.

Мальчишки устроили себе ночлежку и в тихую издеваются над хозяйкой. Проходной двор от биржи до биржи. Снять бы штаны и отпороть. Люди, которые не знают своего места в жизни, считают, что она не знает своего возраста. Рекорд нахальства. А мне ее жалко. А мне обидно за нее. Она к ним хорошо относится, а они над ней смеются.

По "Вопросам СТО-линизма" я корифей, – сказал хрупкий юноша в очках.

Торшер создает атмосферу.

А вы пробовали с другой стороны?

Она разделась догола и пустилась в дискуссию о ташистах. Щеголев ржал.

Ух, какую девку я видел в коридоре. Она шла медленно, воплощение шика, элегантная с головы до ног, с ней парень, плечи во, шикарное пальто, брючки что надо. Они медленно шли, так, знаешь, вальяжно. Она курила сигарету. Потом берет сигарету и на ходу вдавливает в стену. Ух, это был жест!

Саша Тарасов сделал жест.

Могу тебя с ними познакомить, – сказал Никита. – Я их часто вижу, но не знаком сам. Очень приличные девушки, очень приличные парни. Они выходят в коридор курить. Крайняя комната в другом конце.
25.12.59



 


 


283

3


Весь вечер только и слышу: Асаркан, Асаркан. Кто такой Асаркан?

Она сказала "вождь шизоидов", а ему послышалось "вошь". – В прочем, это одно и то же, – сказал Леня Волков.

Нина Финкельштейн сказала: – Она любит Сашу, как Христа, а Улитина – как мужчину.

Ах, как она меня ненавидит, эта Юдя во Христе,– сказала Лена Строева. – У них заседает тройка-трибунал в Молочном переулке, так они меня давно приговорили к повешению.

Ленка Строева для Асаркана – это воплощение табу, а для меня табу не существует, – сказал Никита БЕСС.

Шароев сказал: бред сумасшедшего, но интересный монтаж.

Ах, оставьте ваши шизоидные вариации!

Я могу физически представить себе мир, где время идет против часовой стрелки. Анти-протон, встречаясь с анти-анти-протоном, только повторяют новый круг на новой плоскости – новый виток спирали.

Надо, чтобы орбиты не совпадали. Не надо надо-едать. У каждого своя орбита со своим ритмом, они пересекаются, но не пытайтесь делать из точки пересечения общую орбиту. Не надо подходить слишком близко. Это ошибка. Столкновение сопровождается взрывом.

Интеллектуал в поисках писсуара, – сказал Никита БЕСС. После шестой чашки кофе даже вундеркинды начинают хамить.

Ленка– не главная ведьма. Главная – хозяйка салона.

Вы мне помогаете готовиться к экзамену по философии и памфлету "Анти-Волконские".             25.12.59


 


 


284

4


Он мне сказал: – Я четыре раза менял свое мнение о тебе.

Каждому хочется остановить мгновение.

Остановите снег, – вскричал Снежный Человек. Снег продолжал падать.

С деловым видом через все кафе, ни на кого не глядя, прошел Володя Родинков.

Надежда в Ленинграде: телефон А 5-58-10

Опять А 5

Вера похерила любовь. А мать их Софья стала заседать в Трибунале. О, это был суд скорый и беспощадный. Одного ждала виселица кверху ногами, другого страсть, сжигающая, как огонь, третьего – газовая камера.

Четыре черных кадилляка чинно въехали в сновидение. Мандельштам пил кофе. Уланов обнимал бомбу. Айхенвальд сидел, зажав пальцами уши. А Юдя размахивала красным флагом. Вдруг появилась Ильза Кох и голосом Марины Цветаевой сказала: "Кто помнит про Гекубу?" Вавка прильнула к соседу с естественностью раковины, захлопывающей створки. Кочан капусты заговорил по-китайски. А кукуруза сказала: "Копайте яму, всем уходить под землю, вперед!" Куда-то исчез мой белый кадилляк, а Хемингуэй выхватил красный флаг из рук Юди и стал дразнить кукурузу. Бомба взорвалась без свиста. Вам?!! Плюс– к – вам /или к нам?/ -перфектум, – взвизгнул Никита БЕСС. И сон кончился.

Кафка не успел попасть в крематорий.
25.12.59

 


 


285–288


ПАУСТОВСКИЙ



Апокриф из архива Боба Блэда


Я не собираюсь говорить о литературных достоинствах и недостатках романа Дудинцева. Дело сейчас не в этом.

Роман Дудинцева – крупное общественное явление и в этом его значение. Это первое сражение с Дроздовыми – на которых наша литература должна обрушиться со всей силой своего гнева, пока они не исчезнут из нашей действительности.

Поэтому меня несколько смутили слова, услышанные здесь, в которых я уловил оттенок благодушия, слова о том, что дроздовщина – это не та уж страшно, что это как будто уже вчерашний день. Ничего подобного. Дроздовых – тысячи. Ленин не был Дроздовым. Сталин породил Дроздовых. Сталин умер, ну и культ с ним. Но дроздовщина осталась. Об этом я и хочу сказать.

Меня радует одно обстоятельство. Те литераторы, которые солидаризируются с Дроздовыми, не нашли в себе мужества прийти сюда и открыто выступить на их защиту.

Совесть настоящего писателя должна быть в полном соответствии с совестью народа. Я считаю, что своим романом Дудинцев показал, что его писательская совесть действительно находится в полном соответствии с совестью народа. /Аплодисменты/.

Дудинцев выразил ту огромную тревогу, которая живет в каждом из нас, – тревогу за моральный облик, за чистоту советского человека, тревогу за наше будущее, за нашу культуру.

Книга Дудинцева – грозное предупреждение. Дроздовы не исчезли. Дроздовы существуют, Дроздовы руководят. Дроздовы царствуют.

Книга Дудинцева – беспощадная правда, та правда, которая единственно нужна народу на его трудном пути построения нового общества, нового социалистического человека.


 


 



Сравнительно недавно мне пришлось быть среди Дроздовых довольно продолжительное время – вплотную их наблюдать. Это было на теплоходе "Победа". Половина пассажиров состояла из нашей интеллигенции – художников, писателей, ученых, рабочих, актеров. Это был один слой, который занимал преимущественно второй и третий классы. Другой слой составляли крупные, так называемые номенклатурные работники. С ними у нас никакого общения не было. И быть не могло. Потому что в большинстве случаев Дроздовы невыносимы своей спесью, абсолютным равнодушием ко всему, – и я бы сказал, даже враждебностью ко всему, кроме своего положения и поводов для собственного чванства.

Кроме того они поражали невежеством /аплодисм./.

Пускать таких людей за пределы нашей страны, по-моему, просто нельзя /аплодисменты/, потому что у нас и у них – Дроздовых – совершенно разные понятия о престиже страны и достоинстве советского человека.

Достаточно тех весьма "классических вопросов, которые эти люди задавали проводникам и переводчикам. Привожу только 2-3 примера. Этого будет достаточно.

Вы знаете, что в Сикстинской капелле есть фреска Микель-Анджело "Страшный суд". Один из Дроздовых спросил гида: "Что тут нарисовано? Суд над Муссолини?" /Смех/. А о чем свидетельствует такой вопрос, заданный в Афинах: "Как пролетариат допустил постройку Акрополя?"

Кроме того, все, что есть на Западе, по мнению Дроздовых, подлежит огульному осуждению. Когда мы шли Эгейским морем и мой сосед сказал мне на палубе: "Какое великолепное море!", то один из Дроздовых, стоящий рядом, грубо оборвал его: "А у нас что? Моря хуже?" Это мелкий, но характерный случай, определяющий лицо Дроздовых.


 


 



Я говорил о тревоге, которую испытывает Дудинцев и всё мы. Где корни этой тревоги? Почему встревожен Дудинцев – человек безусловно большого мужества и большой совести?

Дело не в том, что есть несколько чинуш, как здесь кто-то говорил. Это явление гораздо более сложное и серьезное. Дело в том, что у нас в стране существует и даже процветает новая прослойка людей, каста обывателей. Это племя хищников и собственников, не имеющих ничего общего ни с революцией, ни с народом, ни с социализмом. /Голоса с мест: "Правильно"./ Это циники и мракобесы, которые открыто, не боясь и не стесняясь никого, ведут антисемитские речи. Это душители талантов.

Величайшая заслуга Дудинцева в том, что он ударил по самому больному месту, что он пишет о самом опасном явлении в нашем обществе. На это нельзя закрывать глаза, если мы не хотим, чтобы Дроздовы заполнили и опустошили нашу страну.

Откуда это взялось? Откуда эти рвачи и низкопоклонники, дельцы и предатели? Они считают себя вправе говорить от имени народа. Они выдают за мнение народа свои обскурантские взгляды. Они могут совершенно спокойно и бесцеремонно выйти вот на эту трибуну и разглагольствовать о том, что и как думает народ, и что народу нужно /Аплодисменты./

Вы извините меня, что я говорю так резко. Но я считаю, что никакой дипломатии и намеков в этом вопросе быть не может и не должно потому что это слишком серьезно и слишком опасно.

Откуда они появились, Дроздовы? Это наследие культа личности. Они выросли на нем, как на опаре. Обстановка культа личности приучила их не считаться с народом. Они живучие и дожили до наших дней. Они воспитывались на потворстве низким человеческим качествам. Их оружие – предательство, ложь, клевета, интри-


 


 


ги, моральное убийство и прямое убийство. Раз уж я заговорил об этом, то должен сказать, что если бы не было Дроздовых, то сейчас с нами, в нашей среде жили и работали бы такие талантливые люди искусства, как Мейерхольд, Артем Веселый, Бабель и многие другие /Аплодисменты./ Их уничтожили Дроздовы. Уничтожили во имя собственного вонючего благополучия.

Мы не можем себе даже представить какая бездна таланта, ума, сколько прекрасных людей погибло по вине Дроздовых. Если бы они существовали, то, думаю, у нас был бы подлинный расцвет культуры.

Дудинцев рассказал лишь частный случай, который раскрыл чудовищную картину деятельности Дроздовых. Дроздовы есть в любых звеньях нашего общества. Разве мы, писатели, не знали в своей среде Дроздовых?

Все это не голословно. Возьмите историю с министром рыбной промышленности. Совершенно сознательно то ли из соображений своей карьеры, то ли по недомыслию наносится сокрушительный удар по народному хозяйству, опустошается страна. Опустошается бессмысленно и тупо. Азовского моря нет. Черное море – под ударом. И все это делает один из Дроздовых. Как же он смеет не отвечать перед народом, как смеет опустошать нашу страну!

Еще пример. По берегам Оки от Серпухова до Алексина – я об этом писал – в угоду копеечной выгоде, а не по разумным государственным соображениям идет истребление водоохранных лесов. /Для добычи бута, которого сколько угодно и не по берегам рек/. Потому что Дроздовы плюют на все. Им важно выполнить план и заслужить благоволение начальства.

И есть еще одно явление, о котором надо говорить, по которому нужно открыть огонь, – это маклачество. Идея выгоды начала преобладать у иных людей над идеями революции.


 


 


289


Журнал "Тайм", 28 мая 1956.
стр. 22


ШАКАЛ С АВТОРУЧКОЙ


Мощный автор редко бывает мощным парнем, но Александр Фадеев – исключение из этого правила. Первые романы Фадеева – ковбойские шедевры в русском стиле /советские вэстерны/: кони мчатся галопом, кровь бьет из под копыта, выстрел, бой с неравным противником, но простые молчаливые герои знают только один способ общения: повелевать или повиноваться. Да или нет? Есть только один способ дать приказ: рявкнуть: да или нет. Фадеев сам жил этой жизнью в партизанском отряде в годы гражданской войны в Сибири, и он верил только в "да или нет". Если уж раз сказал "да", то лишь смерть может сделать "нет". Когда диктатор Сталин дал ему приказ – пасти скот советских писателей, мощный Фадеев не одного русского писателя заставил грызть зубами в лагере сибирскую землю.



С установлением Советского государства русская литература – мощное оружие в борьбе народа за освобождение от царей – погрузилось в смятение. Знаменитые писатели ушли в добровольное изгнание /Куприн, Бунин/. Разбитые иллюзии привели знаменитых поэтов к самоубийству /Есенин, Маяковский/. Партия созвала Союз Сов. Писателей во главе с знаменитым писателем Максимом Горьким, чтобы дать гуманизму новое направление и расширить влияние писателей на людей. Но оптимистические взгляды Горького пришлись не по вкусу Сталину. Диктатору нужен был человек, который все время говорит "да". Диктатор нашел такого человека в лице Фадеева: энергичный подхалим с глазами стального оттенка.


 


 


290


КОНЕЦ ДЕТЕКТИВА
26.11.59


В эту ночь никто не спал в Театре Ленинского Комсомола. Олег Потоцкий замыслил драму из жизни баптистов. Юрий Иващенко по заданию Аджубея работал над Миром Интеллигентного Человека. Подполковник ГВП получил для рассмотрения заявление от мамы на предмет отдачи сына на поруки через гражданскую больницу. Шафран получил письмо от Кима Хадеева с просьбой ассигновать 1500 рублей на окончание чрезвычайно важной исследовательской работы над вопросом повышения количества свиней, коров, овец и баранов в СССР. Никита Ундердог готовился к обыску после беседы о философских взглядах сына Маяковского по делу № 1. А Налитухин в эту ночь переживал фантастические рассказы Рэя Бредбери перед тем, как заявить о своем восторге перед качеством пишущей машинки известной переводчицы Татьяны Шинкарь. Все были рады, одна Надежда Давыдовна была опечалена.

В тихий час открытия кафэ против МХАТА сидел в углу один завсегдатай, просматривая спортивную хронику в немецких и французских журналах. Его приняли за Охотника, но это была ошибка. Лидка Мартова не зашла в своих сепаратных свиданиях настолько далеко. Пока.

Секстет сексотов ссучился. Группа графоманов гос.безопасности громит друг друга. Но Охотник действует. Он уже купил Сабанеева, теперь ему остается купить Никиту Ундердога.

– У вас не было обыска?

– Нет.

– Это была ошибка.

Через час Субботники уже связались с "Трудом" и "Театром":

– Они могут исправить ошибку на тебе.

Опасность нависла над Пижоном Из Гостиницы "Эклер". Автор "Анти-Асаркана" заволновался, но


 


 


291

2

но кейфующий после турецкого кофе читатель фантастических американских рассказов палец о палец не ударил, чтобы упредить удар. Нет, плохо все-таки работают пол. органы комму. государства.
А.Налитухин готов к вызову:

– Вызывали Никиту, вызовут, возможно, и меня.

Олимпийское спокойствие на актерской физиономии постоянного посетителя кафе "Артистическое".

Тетя Маня наклонилась и зашептала:

– А он нигде не работает? Он так задолжал нам всем. А когда у него есть 50 рублей, он закажет 200 коньяку, а о долге молчит. Мы ему не напоминаем, но больше в кредит отпускать не будем.

– Ну, сколько он вам всем задолжал? Рублей 100-200?

– Больше, – тетя Маня махнула рукой и понесла пустые чашки на кухню.

Финансовое величие великого человека растет только в его собственном воображении, но уже на проценты с надежды и веры можно жить. У Налитухина оторвалась подметка, и он шлепает картонной стелькой по ноябрьским тротуарам Москвы. Блинов примолчался. О Малышеве не слышно. Но Тамаев идет в гору, подспудно, но неуклонно. Из таланта пока не в состоянии сшить костюм, но одет, потому что помогают покойники. Мрут знакомые, погибают друзья, процветают враги, но все так же сверкает победоносная лысина, презрев свое потенциальное отражение в мрачном мраморе мавзолея. Нет, плохо работают пол. органы пролетарской диктатуры.

Утренние тихие часы в кафэ кончаются, сейчас начнется аншлаг. В обеденный перерыв сюда зайдет Бог Мос-Книги. Если вы не хотите встречаться, надо итти на генералку во МХАТ. Что остается людям?

Нет, нас ожидает британская книга, мы пойдем другим путем.


 


 


292

3


Перед тем, как уйти работать, завсегдатай кафэ выдал свое знакомство с друзьями Ильи Эренбурга:

– "Вы знаете, я сейчас уже не писатель и не журналист, я ЧИНОВНИК МИРА". Великий умница – И.Г.

Два слова об "Отщепенце" Казакова и рассказе Воронина были приятны перед работой, но лучше бы тетя Маня все-таки принесла бы порцию кофе по-восточному.

Кому продать за турецкое кофе НАС-Турции? Вот и продавцы есть, а покупателей что-то не видно.

"Унита" от 19 ноября: Илья Эренбург говорит об оттепели, литературной, политической и международной, в беседе с итальянскими журналистами. "Паэзе Сэра" дает целую страницу диалогов из кинофильма "Хиросима – моя любовь". Но ни Хиросима, ни Нагасаки не спасут графомана от беседы на рыболовные темы:

– Высказывал ли он вам свои философские взгляды, и если да, то какие?

Ошибка Онорэ де Бальзака.

Ошибка Троцкого.

Ошибка Пастернака.

Кому пожаловаться? Б.В.Щуплецову?

Ну, как тут писать о баптистах?

– "Конский писк" /итальянское название/ – то, что всегда говорится "Устами художника" /русское название/.

– Английское название – "Лошадиная голова".

– Кстати, это мне напомнило о сепаратных действиях Побивательницы Окон. Встречается или нет, но Мадам запретила ей. Это Никита называет ее Сумасшедшая Лошадь, а Мадам говорит просто – сумасшедшая девка.

Вы заметили, как Антонио Мачадо выпал из наших разговоров? "Ссамое плохое для него – это то, что я перестал о нем вообще говорить, а


 


 


293

4

он этого не понимает." /58-10-19/
К половине 12-го у главного подъезда МХАТ никто не толпился, генералка была закрытая. Выбежала девочка в зеленом свитере и, напомнив рисунки Курта Кламанна, скрылась через дорогу в двери, где "Чулки-Носки". Вышел Хейфиц и дал свой студийский билет для прохода на генеральную репетицию. Олег Потоцкий, не дождавшись Д-Артаньяна, скрылся.

– Ах, как бы мне увидеть этот сказочный Марсель?

По Московским вокзалам ходит Мишка Мотыгин и сочиняет приветственное письмо на имя Н.С.Хрущева.

– Как же ты будешь теперь со своими корешками, ведь они судить тебя будут за новую жизнь?

Мишка Мотыгин помотал головой:

– Нет, нее-еет! У нас теперь такой закон: хочешь откалываться, откалывайся. Только никого не заваливай.

– Значит, чтоб не было конкретных выдач?

– Во-во. А как иначе? Раз Хрущ идет нам навстречу, значит и наш Закон обязан итти навстречу. Надо понимать!

В эту ночь никто не спал только в притонах сказочного Марселя. Да мучился от бессоницы один Человек – это Плеяда БэЖэ. Все остальные дрыхли.

Все спокойно в Мейеровском Проезде, все спокойно в Молочном Переулке, но это спокойствие – перед бурей. Оттепель – эта воздушная концепция гуляет только под солнечным небом Венеции. Может, в Праге иначе. Об этом надо спросить Сартра, я не знаю. Может, Мечислав Яструн и прав со своей польской колокольни. Мы знаем Шварца, мы знаем мороз, ледяную рябь канала, мятель. Дракон погиб, да здравствует Дракон!      26.11.59


 


 


294


 уроки процесса



Мрачный тип спросил:
– Что вы думаете о "Процессе"?

Юноша в очках заговорил про Арбат. Говорил долго, внушительно и неосторожно. Собеседники забыли о Кафке. Разговор вообще часто перескакивал с темы на тему, но о романе Франца Кафки мрачный тип ничего не услышал.

Пришел деловой человек. 29.1.60



Посл. день перед свадьбой
Резницкий


4
ПОЖ=ДИ    УП у СПП:
4 чел. 13 часов искали,
27 пунктов (№ 4 открытка,
№ 13 папка весом 4 кг.)

ЛЛИ – трус
магнитофон
не ход. на пят.

 


 

   77


Метаматематика

Но без этого не будет играть всё остальное

Из "Удочки"





 
 



 




8.1.59

LORD RUSSELL LOOKS AT THE NUCLEAR MENACE WITH...
Common sense but
Blind Spots

 78

Lord Russell

Огонёк, янв. 1963
Из биографии ПОДЛЕЦА

(Заметки фельетониста)
И.Шатуновского





 
 



 




IF Bertrand Russell had his way the world would be a far more peaceful place, and 1959 a really happy New Year for mankind.

In his new book, Common Sense and Nuclear Warfare*, he suggests a peace programme which he thinks both East and West could and should accept. It can be summarised thus:

1. The ending of nuclear tests;

2. A declaration against war by the Powers;

3. No effort by either East or West to alter the status quo;

4. A Conciliation Committee to examine how problems can be settled without net advantage being gained by either side;

5. Inspection of armaments;

6. Disengagement in Europe, with the withdrawal of all foreign armed forces;

7. Admission of China to the United Nations and the uniting of Formosa with the mainland after Chiang's death;

8. The West to change its attitude to the Middle East. Russia and the West to guarantee unalterably the frontiers of Israel.



* Allen and Unwin Ltd., 7s 6d.


Utopian
Now it is possible to quarrel with individual points of this programme and yet recognise that Lord Russell genuinely wants to find a reasonable basis for agreement between East and West.

Nor is this immediate policy an unreal and impractical one, whatever may be thought about, his later proposals for an International Authority and an International Armed Force.

Why is it, then, that the word "utopian," which he uses now and again when describing these later proposals, also occurs to us as we read even his suggestions on what to do now?

Surely it is because, with all his gifts of logic and reason, he still does not get to the root of the trouble.

Nuclear war, he argues, threatens Communist and capitalist alike. Therefore both have an interest in preventing it.

True, but H-bombs have not done away with the difference between the two social systems. Socialism remains Socialism, and capitalism remains capitalism.

And it is capitalism which gives rise to the danger of war. Because Lord Russell does not face this fact, his conclusions


 79


Несколько лет тому назад по заданию редакции я изучал жизнь и быт небольшой группы московских оболтусов, тогда только что появившихся в подъездах центральных гостиниц и у большого фонтана ГУМа. Они гонялись за приезжими иностранцами из западных стран. В обличии этих молодых людей уже не было ничего нашего, советского. Они весьма охотно откликались на клички "Джонни" или "Томми" и объяснялись друг с другом тремя десятками исковерканных иностранных слов. Впрочем, иногда с их губ срывались какие-то туманные фразы, из которых можно было понять, что у нас им ничего абсолютно не нравится и, наоборот, им нравится все импортное, иностранное, начиная от жевательной резинки и кончая абстрактной живописью. Эти ребята хотели казаться оригинальными личностями.

При ближайшем же рассмотрении без труда обнаруживалось, что в головах у этих мальчиков не было никаких мыслей и убеждений. Мальчики зарабатывали деньги. Они скупали у иностранцев стираные сорочки и стоптанные башмаки и все это барахло сбывали московским стилягам. В свою очередь, они поставляли иностранцам все, что находило у них спрос. Сначала господа скупали иконы, а потом заинтересовались абстрактной живописью. Один проворный бездельник за двадцать минут сляпал картину из клякс, назвал ее "Сотворение мира" и сторговал ее иностранцу в гостинице "Москва". Иностранец давал за нее семь пачек сигарет "Кемэл".

– Да, но эта картина объясняет все сотворение мира, – сказал продавец, набивая цену.

За тему иностранец добавил пару носков, и стороны взаимно остались довольны сделкой.

Вскоре торговля поношенным бельем показалась мальчикам недостаточно прибыльным делом. Они занялись спекуляцией золотом и долларами и закончили свой грязный путь на скамье подсудимых как махровые валютчики. В этом закономерном процессе деградации бездельников были и некоторые исключения. Двух из этой компании – Вячеслава Репникова и Ростислава Рыбкина – завербовала американская разведка, и они вступили на позорный путь измены Родине.

Об этих отпетых негодяях было рассказано в трех фельетонах, которые носили общее название "Продавшие души".


 
 


 




about how to prevent war necessarily have a certain air of unreality.

Unless you know the causes of a problem, the solutions propounded are likely to be tentative, partial and even mistaken.

If there is a "built-in" drive to war under capitalism, then this must be counteracted by strong popular pressure for peace.

But Lord Russell hardly mentions the role of ordinary people or the Labour movement in his book. His appeal is to Governments. He wants them to be more sensible, more reasonable, to see the horror of the nuclear disaster which may come upon us.



Action


So Robert Owen appealed to the common sense and good will of the 19th century capitalists. But the workers found that if any notice was to be taken of them they had to organise, and not rely on capitalist generosity.

Similarly, to get peace a movement of the people is necessary. By his support of the Campaign for Nuclear Disarmament and various activities of the British Peace Committee, Lord Russell has shown some recognition of this.

It is therefore all the more a pity that his book says hardly anything about it.

Another unfortunate result of his superficial approach is seen in the analysis of events leading up to the present position. Here an effort is made to distribute blame more or less equally between East and West.

"It is my hope," says Lord Russell in his preface, "that there if no word in the following pages suggesting a bias toward either side."

But if one side puts forward peaceful proposals and the other side rejects them, is it wrong to be "biased" in favour of the peaceful side? Is it right to accuse both sides of "brinkmanship," as Lord Russell does?

If we take his own proposals, summarised above, the most important of them coincide with the position of the Soviet Union.

It is the West which refuses to stop tests, wants to change the status quo in favour of imperialism, completely rejects disengagement, keeps China out of the United Nations, and invaded Suez, Lebanon and Jordan.

Or take another passage. Lord Russell quotes a U.S. General Putt, who advocated using the moon for military purposes, saying that the U.S. aims at establishing a missile base there.



Supposition


Before mentioning this, Lord Russell says he has read a Russian book on space travel, "for the edification of the young," which "was the reverse of warlike."


 80

2


Я бы не стал так подробно писать обо всем этом, если б не одно обстоятельство. В докладе товарища Л. Ф. Ильичева "Творить для народа, во имя коммунизма" я прочел, что некий Есенин-Вольпин опубликовал в Нью-Йорке клеветническую книгу, полную человеконенавистни-
чества и антисоветской брехни.

Я открываю свой старый блокнот, в котором вел записи во времена, когда разбирался с делом Репникова и Рыбкина, и почти на каждой странице встречаю знакомую фамилию Есенин-Вольпин. В те дни из уважения к памяти его отца мы не упомянули этого имени в фельетонах. Было и другое соображение. Я полагал, что Александр Сергеевич одумается, остепенится. К этому, казалось бы, были все основания. Я не случайно назвал Есенина-Вольпина по имени-отчеству. Дело в том, что Есенин-Вольпин уже в ту пору был человеком взрослым, ему шел тридцать седьмой год. И вот этот тридцатишестилетний мужчина в компании желторотых юнцов гонялся по Москве в поисках иностранцев. Нет, импортные подтяжки Александра Сергеевича интересовали не очень. Он выпрашивал у них антисоветскую литературу, которую они привозили тайком, и распространял ее среди стиляг.

Александр Сергеевич был на одиннадцать лет старше Вячеслава Репникова, но это не помешало им быть большими друзьями. Как-то возвращаясь с пьяной гулянки, они оба с провокационными целями ломились в иностранное посольство. Потом они повздорили между собою, и Репников назвал коллегу "антисоветским дермом".

Есенин-Вольпин не оскорбился.

– Эти слова делают мне честь, – ответил он.

Вскоре Репников сообщил своему старшему другу, что согласился быть американским шпионом. Может быть, Есенин-Вольпин остановил щенка, стоящего на самом краю пропасти? Ничего подобного. Есенин-Вольпин стал помогать предателю делать свое черное дело, а когда шпиону грозил арест, взял на сохранение его тайник: средства тайнописи и переписку с заокеанским разведцентром.

Листаю дальше страницы блокнота, Вот показания Репникова о том, кому из заезжих туристов Есенин-Вольпин передавал свои сочинения в стихах и в прозе и просил их непременно публиковать в западной прессе.


 
 


 




So we have a warlike U.S. general's speech and a Russian book which is "the reverse of warlike."

Yet Lord Russell finishes his remarks on the U.S. moon missile base plan by saying: "I have seen no account of similar plans by the Soviet Government, but it must be assumed that such plans exist," and he then goes on to denounce such "plans of militarists."

Then there is this passage: "Prominent authorities in America. Britain, Russia and China have in quite recent times expressed their belief that the ideology which they favour could be rendered world-wide by a nuclear war."

The implication of "could be rendered" is that to spread Communism the Russians might be prepared to risk a war. Yet nothing of the sort has ever been said or hinted at by any Russian.

What Khrushchev actually said in a letter to Lord Russell, which the latter quotes earlier, is that "if imperialism unleashes a new world war it will perish in it" because people will not put up with such a system.

Then Lord Russell says: "There are many people in the West, and I suppose also in the East, who consider that the extermination of the human race would be preferable to the victory of the ideology that they dislike." (My italics – G. M.)



Indefensible


Now the fact is that we have prominent people in. the West officially on record as saying that annihilation is preferable to Communism. But no one in the East has ever said that the extermination of the human race is preferable to a capitalist victory.

The point is that Communists are convinced that capitalism will be defeated in peaceful competition, without the need to exterminate anyone.

It is the capitalists who are not confident of winning a peaceful contest and therefore plan a war which would certainly exterminate millions of people.

We may also regret that, in answering those Right Wing critics who accuse him of inconsistency because ten years ago (when the U.S. had the atomic monopoly) he advocated dropping atom bombs on Russia unless she accepted U.S. proposals, Lord Russell seeks to justify his previous attitude.

Far better if, instead of trying to defend the indefensible, he admitted that he was utterly wrong and mistaken then. Failure to do this will make many suspect his judgment today.

If Lord Russell's book provokes criticisms like these, that does not diminish its value as a stimulant and encouragement to all who are working for peace.

Those who have this aim have something in common which is more important than any differences between them.

Frank and friendly discussion on how to achieve their aim can only do good. Lord Russell's book, will certainly stimulate such discussion.


 81

3


Вот показания Репникова о том, как он водил Есенина-Вольпина на свидание с Сэлли Белдфридж, приезжавшей к нам под личиной друга.

В своей грязной, антисоветской книге "Комната в Москве" Белдфридж значительную часть одной из глав посвящает "беседе с физиком Толей". Мифический физик Толя – это не кто иной, как уже известный нам Есенин-Вольпин.

Почти все ребята, о которых я говорил вначале, на всякий случай запасались справками, удостоверяющими, что они являются психически неполноценными лицами. С такими справками жить им было веселее: можно нажраться в ресторане и не заплатить по счету, укусить дружинника, городить всякую чушь. В конечном счете эти липовые справки не помогли ни валютчику Файбишенко, ни американскому шпиону Репникову.

Возможно, что и Есенин-Вольпин тоже чувствует себя "не в себе". Но тогда удивляет другое. Я беседовал с его товарищами по работе. Никто из них не помнит случая, чтобы он бросался на людей или бился головой об стенку. Слава богу, Александр Сергеевич окончил университет, защитил диссертацию, стал кандидатом математических наук, ведет научную работу в одном московском научно-исследовательском институте. Он никогда не забывает заходить в бухгалтерию и получить весьма солидную заработную плату. А вот в свободное от основной работы время он носится по Москве и клевещет на власть, которая дала ему все в жизни.


 
 


 


295


60.2.12
Мутная вода
в 60 г.
Рыбная ловля в "Национале"


уроки процесса
БЕСС сказал:
– Им важно было выяснить, кто с кем через кого связан. Теперь для них ясно, за кем вести наблюдение. Таких людей, как        они не вызывали. Такие люди, как Песталоцци – это они установили –, являются центром, который притягивает множество других благодаря своему обаянию. В нужный момент их сразу выловят и обезвредят. Но пока их не трогают. Они нужны, как приманка.

Физик ударился в охотничьи метафоры.

Мне послышались слова: наживка, привада, крючки. Я вздрогнул и заинтересовался разговором. Оказалось, ничего интересного: речь шла не о рыбной ловле, а о шпионах, поджигателях и заговорщиках.

Женственный юноша в очках поправил плечики свитера и, поймав себя на этом движении, оглянулся. Никто на него не смотрел. За соседним столом сидел сексот и внимательно жевал ветчину. Как облегчается работа: они все тут, никуда не надо бежать, сиди и слушай. Майор Павличенко будет очень доволен.

Микробиолог обидчиво продолжал:

– Они правильно заметили: вы люди одного лагеря, но почему вы так не любите друг друга? Не то, что боитесь друг друга, не доверяете, а просто не любите. Достаточно поговорить с одним, как все становится ясно. У вас нет чувства товарищества. Я знаю, что вы не говорите мне ничего, кроме того, что я уже знаю. Вы не выдаете товарища, но и не защищаете. Вы собираетесь вместе, и может показаться, что вы все закадычные друзья, но каждый из вас далек от другого. Вас легко расколоть. Достаточно сказать, что про вас такой-то говорил то-то, и вы поверите и начнете про него говорить то-то и то-то.

Федя Хударкин сказал:

– Меня спрашивали про Жору Блямбу, а я ничего действительно про него не знаю.


 


 


296

ДЖОЙС
60.1....


– "Улисс" – настольная книга Улитина.

19.1.60
– Настольная? В том смысле, что он ее ни разу не прочитал?

– Его любимая книга – "Пробуждение Финнегана".

Колокола зовут других, а сами в церковь не заходят.


Bells call others, but themselves don't enter the church.

ВЕЗ МЕНЯ!


Ohne mich!

Были б это книги,
не стал бы их читать.     ШИКАРНОЕ общество


W;ren's B;cher, ich w;rd' sie nicht lesen.


Чем больше пере-
мен, тем больше
это – то же самое.


Plus ;a changes, plus c'est la m;me chose.

"Портрет художника в молодости" Джойса – любимая книга Эрнеста Хемингуэя.
"Улисс" – настольная книга Улитина.

"A Portrait of the Artist as a Young Man"
"Ulysses"
"The Essential Joyce"
Mencken's New Dictionary of Quotations

The Humorist
Punch; Digests
The New Yorker

Генри Луис Менкен, Новый Словарь Цитат

7.1.60

 


 


297


Они не будут увенчаны
в бе. венчике из роз В И Х.


Картотека, папки, досье – огромное количество людей занято собиранием художественного материала. Люди годами получают за это зарплату. Некоторые персонажи становятся любимыми: такое интересное чтиво получается. И у архивариусов в Центре не всегда скучная работа. Изложение огромного количества сводок и рапортов и ответов на запросы не всегда лишено литературных качеств. Попадаются и таланты. Среди авторов полицейских романов. А такие необыкновенные персонажи, как наш общий друг, они сами превращают полицейский отчет в увлекательный детектив.




Сидят люди и пишут, собирают материалы, заводят картотеки и пишут, пишут. И все с грифом "Хранить вечно". Жутко становится, когда подумаешь, сколько чтива пропадает даром. Но миллионы, затраченные на содержание авторов, оправдываются в глазах начальства.

Генерал Огольцов с некоторые пор полюбил читать про кафе "Артистическое".       29.1.60




Заказное для Гудка


– Щенки! – сказал деловой человек.

Деловой человек оптимистично посмотрел на будущее: все пройдет стороной.

Но гроза надвигалась.



Моя добрая черная рысистая кобыла бодро бежала по заснеженной дороге, изредка оглядываясь и шевеля мозгами.              29.1.60


 


 


298

уроки процесса
хэмский образ жизни
банка с червями
каникулы
3 кинофильма в день
Берестова приглашают на Марс, а вас?









ГУДКОВ:
– В общем Чехов – это не Чехов, а Хемингуэй – вот это Чехов.
Статья Каверина в газете "Московский комсомолец"


 



 


299

Жил Александр Герцович
Еврейский музыкант,
Он Шуберта наверчивал,
Как чистый бриллиант.

И всласть с утра до вечера
Заигранную вхруст
Одну сонату вечную
Твердил он наизусть.

Что, Александр Герцович,
На улице темно.
Брось, Александр Сердцович!
Чего там, все равно...

Пускай там итальяночка,
Покуда снег хрустит,
На узеньких на саночках
За Шубертом летит.

Нам с музыкой голубою
Не страшно умереть,
А там вороньей шубою
На вешалке висеть!

Все, Александр Сердцович,
Заверчено давно...
Брось, Александр Скерцович,
Чего там... Все равно!..


27 марта 1931 г.

 


 


301


ДЕЛИРИУМ КАК МЕТОД



В 1931 году, возвратившись из России, Бернард Шоу писал в частном письме:

– Только что побывал в России: более чуднОго государства нельзя себе представить. Они вышвырнули бога через дверь, а он ворвался к ним через все окна в форме самого жуткого католицизма.

Устами младенцев! Те самые вещи, которые мемуаристы завещают публиковать 50 лет спустя после своей смерти, Он – вот именно ОН – пишет сейчас и хочет, чтобы кто-нибудь воспринял его всерьез, принял бы его за кого-нибудь, но не за сумасшедшего.

Ну, это не метод! Психоз не метод? А почему бы не метод?
16.2.60

Методом бреда написаны самые удивительные книги в английской литературе "Пробуждение Финнегана" и – наполовину – "Улисс".

Путем бреда и мы пойдем. Это значительно упрощает ситуацию. Расходов меньше.

Декларация.                16.2.60

Бред должен быть веселым. Но если веселый бред не получается, пусть будет просто бред. Все лучше чем ничего.

БРЕД

И таким путем можно написать много хороших вещей.

После 2500 страниц можно готовиться к принуд-лечению. Мама, собирай меня в ЛТПБ!

МАМА, СОБИРАЙ
МЕНЯ В ЛТПБ!

Крест и Маузер

 


 


302
П и П


ЗАВЕЩАНИЕ ЧУДАКА
14 2 60


Бзик и Котелок – они же Крест и Маузер – провели такой разговор.

– А сколько будет стоить?

– 2 года ЛТПБ максимум.

– Вам это все равно.

– А что ты теряешь?

– А что я приобрету?

– Книгу, напечатанную в Италии.

– И так далее.

– Харитонов говорил, что его книгу напечатали в Париже.

– Но кто ему поверил?

– Она действительно была напечатана во Франции, только не в Париже, а в Лионе.

– Вот видишь: и тут наврал.

– Вот посмотри, говорит Вера Набокова: "Это я спасла Лолиту".

– Мое время истекло.

– А вот посмотри сам Набоков.

– Преуспевающий сын промотавшегося отца?

– Ну как?

– О! Да он выглядит солиднее Макмиллана.

– А ты думал, одесский пижон?

– Мое время истекло. А тебе пора досыпать.

– "Котелок" пойдет в печать. Только, конечно, не в "Огонек". Котелок в огонек – нет.

– А куда же?

– В Милан к Фелтринелли.

– Овчинка не стоит выделки.

– Как сказать.

В этот час в киосках Москвы уже продавали призыв Хемингуэя к советской молодежи: "В жизни надо дерзать". Наш человек в Гаване побывал в гостях у Эрнеста Хемингуэя. Тот сказал: "А потом мне вообще больше нравится писать, чем публиковать написанное". Пижон!



17.2.60

 


 


303

2


Вид у Веры Набоковой авантажнее, чем у британской королевы.

– А вот они вместе.

– Видел.

– То-то.

– Я тебе говорю, мне пора итти.

– А все это стоит 100 лир.

– А что на это можно купить?

– Три газеты, пачку сигарет, самый дешевый билет в кино.

– Уу, как дешево!

– Вот как важно знать итальянский язык.

– Ммм-да.

– Вот какой я молодец, что знаю итальянский язык.

– Ммда. Ты уверен, что ты его знаешь?

– Или у Красильникова.

– К чертовой бабушке, я ухожу.

– Вот так и надо издать. Обложка автора. Это, конечно, невыдержанный сюрреализм, но благодаря оправданию надежд, возлагавшихся на талант, на первый раз прощается. Каков нахал!

На этом разговор и кончился.

17.2.60


Кто главный персонаж? Бзик или Котелок? Крест или Маузер? Скажем так: главный у нас – Ба Дзинь-Дон. Но кто он? Крест или Маузер? Он и то и другое и комбинация из того и другого. А потом вдруг все наоборот. Анти-протон становится анти-анти-протоном, но это не просто прежний протон. Все это в перспективе. А пока…

А пока он Мандельштам без Четвертой Прозы. И всласть с утра до вечера заигранную вхруст одну сонату вечную твердит он наизусть. Все, Александр Скерцович, заверчено давно. Чего там!


 


 


304

3


Хемингуэй сказал нашему человеку в Гаване:

– Рукописи трех романов хранятся в сейфе Национального Банка.

Ба Дзинь-Дон сказал:

– На Лубянке, как в Национальном Банке.

Он обязательно побывает в СССР. Если ему позволят устроить в Москве корриду.

Он сказал:

– Я всегда работаю стоя.

Наш человек в Гаване увидел пюпитр с чистым листом бумаги.

Ба Дзинь-Дон сказал:

– Улитин всегда работает лежа. Асаркан всегда работает на ходу. Идет и работает. Стоит на голове и работает. Ходит на голове – это и есть его работа. А они не понимают.

Чертова яма – улица Мандельштама.

В жизни надо дерзать.

Постели мне, пожалуйста, я хочу дерзать.

17.2.60

 


 


305

1

Часть первая. КОГДА ТЕРЯЕШЬ ОЧКИ
Когда теряешь очки, мир становится похожим на то, каким бы ты его хотел видеть. Мальчик за чашкой кофе – уже не мальчик, а библейская фигура. Апостол. Девочка, сидящая напротив зза фужером с глассэ – тоже не девочка, а Мария. Мария-Магдалина, а может и сама Богоматерь. И я тоже, скромный ученый, – не скромный ученый, а бог Саваоф. Мы играем в Новый Завет. Это такая сказка. А они играют в вавилонскую яму. Это такая игра. Кто нарушает правила игры, того расстреливают. Или отправляют в лагерь. Сжигают на пионерском костре. Не надо нарушать правила игры. Когда теряешь очки, кажется, что все это сказка с хорошим концом. Но хороший конец бывает только у плохих сказок. У хорошей сказки конец всегда печальный.              17.2.60


 


 


306

2

Идеи странных людей перекочевывают в карман искателя прототипов и становятся персонажами эссэ, списанными с натуры. ППУ продолжает мутить воду чернилами. А мы переживаем.

Синьор сделает меня фаталистом.
12.2
Я сделаю вас ловцами человеков.

Кажется, акт дописан до конца.
Девочка полна решимости заниматься английским языком, а мальчик – математикой.

Планировались апостолы. Ловцы человеков. И глассэ было не глассэ, а тайная вечеря. Где сидит будущий Иуда? Но Христос вдруг воспылал к апостолам отцовскими чувствами. Прибежали в избу дети, ловцы человеков. Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца. Мертвец не планировался. Не ждали.

Улитин, где вы? Кончайте своего "Анти-Асаркана". Асаркан – сам себе анти. Неужели в самом деле это дело вам не надоело? Будете писать еще и "Анти-Анти-Асаркана"?

 


 


307

3


12.2

Анти-Асаркан уселся на той стороне столика:

– Сегодня директор вызвал Девочку и сказал: ходят слухи, что ты бываешь в кафе со взрослыми мужчинами. Неизвестно где проводишь ночи. Нехорошо. Ведь ты же девушка. Хотя, может, ты уже не девушка?

Завтра ему предстоит разговор с директором. Послезавтра приезжает мама.






Что сказать в финале инсценировки, к написанию которой меня не подпускали? Что я, герой-любовник, испытываю именно те чувства, которые полагаются?

В это время на другой стороне столика рождается идея. Девочка В Поисках Бога. Девочка ищет бога. А он – не бог. Сволочь, а не бог. Теория эгоиста-любовника подтверждается фильмом по телику. Эх, Александр Скерцович! Девочка в поисках бога может любить только бога.

– Ух, как я тебя ненавижу!

Несколько дней назад это было бы правдой.

Незавершенное богостроительство.

12.2

 


 


308

4

Когда встречаете кого-нибудь на улице, лучше всего проворчать:
– Сами с усами, с Ю-Эс-ами, с трусами.




– Я остыну, бессовестный!


Двойной восточный, сок и хворост.

И он ушел с ней, распевая свою новую песню. Но никто не знает когда.

Когда-нибудь, когда тебя кто-нибудь спросит когда-нибудь, тогда мама, обязательно мама чья-нибудь скажет:
– Уже поздно, может, вы останетесь.



А вас с сыром хотели?

Девочка читает Человеческую Комедию. Мальчик ожидает трагической развязки. Но в жизни преобладает не юмор и не трагедия, а скука.
Сценарист, режиссер и постановщик в общем-то прочно стоит на земле. Но у кого-то голова идет кругом. Но кто-то в облаках.


Часть вторая. "НУ ВОТ И ОЧКИ".
Все на своем месте. Поезд подходит. Агата едет. Денег нет.

Период От Октября К Февралю.
Это такая сказка.        17.2.60

А потом стр.251-256

 


 


309


ЗАПАХ ГОРЯЩЕГО МЯСА
18.2.60


Это неважно, с чего начать. Важно, чем кончить. Еще важнее, всего важнее – на чем остановиться. И вот перед вами чистый лист бумаги и ни одной фразы и ни одного слова. Есть смутный поворот сработавшей машинки. Вы не знаете своих возможностей. Раскованность. Полета вольное упорство. Пусть с первого шага скованность, но не упускать из виду смутный поворот. К чему он приведет – не задавайте вопросов. На вопросы никто не собирается отвечать. Потребитель эгоцентричен. Делайте и вы те же самое.

Стучат часы, стучит сердце. Не козыряйте мыслью. Мысль – высокое и святое слово. Оно подразумевается. Все святое подразумевается. Это подтекст. А вы идите вперед и делайте вид. Это очень важно – делать вид. Может быть, что-нибудь останется. Что именно – это выяснится позже. Запрягайте, хлопцы, коней. Если есть конь, его надо запрягать. Спряжение правильного глагола: я, ты, он, она, мы, вы, они. Плюньте на модальность. Модальный глагол – это здорово, но главное-то – спряжение.

Поток всегда значителен, когда вырывает чужие камни. Идите в гору. Идите вниз. Не сидите на месте. Эскалатор идет вверх, а навстречу лица, лица. Все лучше, чем ничего. Тысячи раскрытых книг – загляд в самого себя. Но ученичество кончается на чтении вслух. Подсмотренные слезы у одного – ключ к лицам на эскалаторе. Это плохо, когда все чужое. Не берите чужие вещи. Не цепляйтесь за собственные слова, если сработала машинка. Ну, если это нужно для разгона, пусть.

Следы опытного конькобежца – плавный зигзаг. Ход одной ноги заворачивает, чтобы дать направление ходу другой ноги. Но есть коньки, совсем не приспособленные для фигурного катания. Но есть книги, совсем не нужные для понимания чужой души.


 


 


310

2

Повторы неизбежны, подхваты необходимы. Топтание на месте – только беда. И разговор с надоевшим собеседником: с самим собой. Надо выходить и кричать. Пусть кто-то рядом все время подсказывает: тут надо промолчать, тут надо прокричать. Не обращайте внимания, но в общем-то не нарушайте правил игры. Это такая игра, играть надо по правилам. Иначе ничего не получится.
Ритм с коротким периодом, два слова через "и" или через "а" или через "но". Но и для этого нужен накал. Разозлиться – тогда дело пойдет. Но я не схватываю ритма. Мне что-то мешает. Правда, нехватает одного человека. Но это как раз хорошо: он бы связывал. А все дело именно в раскованности. И в подкованности. Это ничего, что много мук приносят изломанные и лживые жесты. С жеста начинается чужое лицо. Для ясности скажем, что все лица чужие. Ах, как это иногда удается! Плавный зигзаг. Ход навстречу. Лучше без ветра, хотя бы и попутного. Попутный ветер мешает ощущению собственной силы. Не слышно напряжения мускулов. Свободной игры. Ритм. Мерное качание. Ход вперед. Полета вольное упорство.

25 кружений перед хваткой. Как мало значит мысль перед запахом горящего мяса. Боже, в какой кавардак ты пустил одинокую душу! Сидишь и дрожишь. Лежишь и дрожишь. Ходишь и дрожишь. Дрожь восторга: блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые. Пир на весь мир. Посадите стервятника в клетку. Нет, наоборот. Лучше самим сидеть в клетке, а стервятник пусть на просторе: тогда за ним интереснее наблюдать. Все правильно в этом мире, сынок! Ставьте памятник, только не садитесь с ним рядом. Это нарушение правил. Это такая игра.


 


 


311

3


Слишком много слов, лишних слов. Долой лишние слова. Но сначала их все надо собрать в кучу, чтобы видеть какие слова – лишние. Не уходите. Приходите снова. Тут же в то же время. Выброшенные слова как раз будут нужны для следующей песни. А вы не плясали. Правильно. А вы не рыдали. Тоже, может, правильно. Но. НО. Я еще не вижу, кто скажет "но", но "НО" всегда кто-то скажет. Тоже правильно. Пусть все будет правильно, а сколько будет стоить – нам это все равно. Всего равнее, роднее ––––– Давно разоблаченная морока. Давно бы, убей меня бог, что давно бы.

Ну, вот вы опять остановились на опасном повороте. Улица была как буря. Вид с моста. Вид на вавилонскую башню. Вид на яму. Яма. Вид из ямы. Вид на жительство. Виза за границу. Веревка на шее. Дайте ему по шее, с него хватит. Если перечислить 25 "если", то мир будет лежать у тебя на ладони и – что самое главное – ты будешь человек. Не пишите завещаний, это производит плохое впечатление. Счетчик показывает 4-20, заплатите 5. Можете дать еще рубль. Но не платите 50 рублей: это всегда производит плохое впечатление.

Откуда назидательный тон? Ах, дорогая, это только самый легкий способ разговаривать. Вам же тоже иногда надоедает молчать. Вы же тоже иногда колдунья. С судьбой не надо говорить на ты: она ужасно не любит фамильярности. Здесь львы. Здесь говорят на вы. А вы? Увы! А вот вы не умеете на вы. Это нехорошо. А они не умеют на ты. Это тоже нехорошо. А они на ты говорят с Богом. И Он на них не обижается. Но если Он не обижается, то, может быть, тоже это не так уж плохо.

Слышите запах горелого мяса? Где-то что-то горит. Явный, отчетливый запах горящей человечины. Ах, как хорошо было бы без людоедов. Но какая же сказка без людоеда? Без людоеда нельзя. Не полагается. Это такая сказка.


 


 


312

4


Тонкий инструмент. Точное измерение. Астральный бред. Моя добрая рысистая кобыла. Поток. Течение. Против течения. Водоворот. Гриб. А вот водород. Водород для наших бомб. А вот водопровод. А вот мусоропровод. Для наших рукописей. Играть на скрипке, на одной и той же скрипке всю жизнь, пусть это даже Страдивариус. Питаться булочками. Ах, ржаной хлеб – так хочется ржаного хлеба. Нет, это не настоящий ржаной хлеб. Хочу Килиманджаро. Скрипач потерял надежду извлечь из старого Страдивариуса новый звук.

Азорские острова на горизонте. Сейчас мы пройдем Азорские острова. А вы думали: это Содом и Гоморра? Нет, это Сцилла и Харибда. Хемингуэй, перестаньте хамить! Ах, вы тоже любите, когда вас любят. Я тоже обожаю, когда меня обожают. Но подождите. Я хочу вас подвезти. Глагол: подводить. Азорские острова мы еще не прошли. Помолчите одну минуту: сейчас будем проходить Азорские острова.

Мы будем иметь вас в виду и пойдем вам навстречу. Я буду лежать на диване, но имейте в виду: я иду вам навстречу. В нашей коже. Жест. Отстукать слово – начинайте с этого, о, собрат по пишущей машинке! Сидит и стучит. Стучат беспокойные дни. А мысль вильнула хвостиком и исчезла. Но вовсе не вставая, к несчастью, жить нельзя. Ловить, как прежде, шорох листьев. Магнитофон – мечта маячит, как Телефункен. Но и чистый лист бумаги – неплохо. Карандаш, бумага и пачка сигарет. Нет?

Но вы просили рассказать сказку? Сказки сегодня не будет. Не те запахи и звуки. Не тот стук. Наши ритмы не совпадают. Поднимите телефонную трубку. Вызовите Мефистофеля. Сегодня он, кажется, будет работать под Бога Саваофа. Не смущайтесь, он всегда верен самому себе. Это наш старый друг, наш верный, наш единственный. Наш Мефистофель. Что делать, Фауст?   18.2.60


 


 


313
См. подборку «Стра. Бо.»


ЧЕТВЕРТАЯ ПРОЗА
19 2 60


Синяя папка, 120 листов через 2 интервала, огромное количество труда, потраченного из любви к искусству – Четвертая Проза – и первое и главное впечатление: жалость. Какая боль, какая жалость. Сколько понапрасну. Не стоило стараться. Не в коня корм? Нет, вообще не стоило. Слишком много труда, слишком мало радости. Интересно только о Белом и о первом Пастернаке. Да еще, может быть, о Кузьмине, чтобы понять Цветаеву. Все остальное – муть и жалость. Проза Марины Цветаевой. Нет, это не Гертруда Стайн. Даже не она. В синей папке одно исключение: проза Мандельштама. Прочитанная вслух, она еще великолепней. Но это уже не новость. А раздумье над ней навевает тоску и кошмарный сон. Для Цветаевой был хороший противовес в виде "43-его года" Гертруды Стайн. Тоже звучит только при чтении вслух. Для Мандельштама противовес – Владимир Набоков. По судьбе. По последним воспоминаниям. Для равновесия. Когда чувствуешь запах гари, где-то горит мясо, человеческое мясо, приятно слышать чей-то смех на пляже в знойный день. Нужен юмор, чтобы в маниакальном мире не сойти с ума. Для равновесия.

Возьмем чужие слова и забудем у кого.

Что-то случилось, что-нибудь неладное. Пойдемте чай пить.

Он думал о творении, твари, творчестве и притворстве. Вот весь 20-й век в апогее. Для художника. Больше ни о чем думать не надо.

Философская часть напоминает мальчика Гену в кафэ Националь. Байрон, Гете, Пастернак – это еще куда ни шло. Это все-таки кое-что. Но Царство Божие и все эти новозаветные реминисценции – какая жалость!


 


 


314

2


Липа.

Маньяк без чувства юмора – погибший человек.

Быть тут рядом и устоять против искушения повидать нас. Это в ее мозгу не укладывается. А искушения не было. Укладывается?

Выписки из "Доктора" одни и те же. Это давно замечено. Родство душ? Тогда все читатели по обе стороны Океана – двоюродные братья.

А откровенья, бури и щедроты души воспламененной чьей-нибудь? Это, конечно, трогательно, но этого мало. Первый Пастернак был ясен только Марине Цветаевой, последний Пастернак стал ясен и для Лидии Богданович. Первый Джойс умиляет всех реалистов, последний Джойс всех сюрреалистов озадачивает. Два пути: один – к простоте /Пастернак/, другой – от простоты /Джойс/. И я пошел бы по этой дороге, да скука – вот беда, мой друг.

Дворы, ворота, номера, подъезды, лестницы, квартиры, где всех страстей идет игра во имя переделки мира. 1959. Это хорошо, но опять-таки – этого мало. Мы ужасно много требуем от других уже по одному тому, что сами очень мало дать можем.

Но сейчас идет другая драма, и на этот раз меня уволь. И одиночеством всегдашним полно все в сердце и природе. Ты так же сбрасываешь платье, как роща сбрасывает листья. Когда житье тошней недуга. Ты значил все в моей судьбе. Мне к людям хочется, в толпу. И чтобы во время поспеть, все мчатся недоев-недопив. Я ими всеми побежден, и только в том моя победа.

Искусство При Свете Совести. Искусство с точки зрения черной свечечки одинокой монашки Новодевичьего Монастыря. Нечто жалкое и убогое. Я говорю об общем впечатлении. Есть детали, конечно. Есть открытия: "А может быть, только такие стихи и есть стихи?" Вот именно.


 


 


315

3


Ахматова пишет стихи так, как будто на нее глядит мужчина, а нужно их писать так, как будто на тебя смотрит Бог. Цветаева называет это – жестокое слово Блока о первой Ахматовой. Почему жестокое? Потому что похоже на правду?

Страницы, страницы, страницы. Может, для кого-то все это и не просто слова, слова, слова? Но если ты не нашел своих слов, всего вреднее послушать человека, который только ищет своих слов, но пытается тебя уверить, что нашел. И главное, – он уверен, что это слова не только для него, но и для тебя. В данном случае речь идет про Айхенвальда. На наших глазах сражаются два Айхенвальда: один в штанах, другой в юбке. И оба уверены, что и всем это очень интересно.

Неблагодарная скотина.

Если хочешь служить идее, брось стихи. Прожил, как пес, умер, как человек. Быть человеком – лишь в этом решенье задачи. А он говорит: риторика. Ох, мама! Я хочу убить Манделя за его тлетворное влияние на Асаркана.

Нездешний Вечер. Все это имеет только лирическое значение. Для одного человека. Нет, конечно. Это все-таки не трактат. Сценка великолепная. Последняя ночь того мира Марины Цветаевой, после которого ничего не осталось, кроме как брести с кошолкою базарной. Вот что значит русский язык для Владимира Набокова. Вот вам русский писатель в Париже. Вот вам ответ на глупый вопрос: что остановило Пастернака в 58 году?

Московский поэт в Караганде остается поэтом. Московский поэт в Йельском университете становится нищим, бродягой и учителем русского языка.

Она ушла, лишив себя радости. Но как все жертвы, и эта жертва оказалась ненужной.

Ушла, унося боль, радость, восторг – все, кроме книжки, которую не могла купить, так как ничто мое не продавалось.


 


 


316

4


Последние стихи на последних шкурах у последних каминов.

И все заплатили. Сережа и Леня жизнью. Гумилев жизнью. Есенин жизнью. Кузьмин, Ахматова и я – пожизненным заключением в самих себе.

Встреча с Андреем Белым. Воблу дают. Белый выдает шизоидные вариации. Цветаева выдает Когана. Восхищаться стихами и не помочь поэту. Вы же сами посылали Блоку мороженую картошку из Москвы в Петербург. Но так ведь может не остаться писателей. Писатели нужны. И не только общественные. Все мог понять, только ему нужно было хорошо объяснить.

Но шуток он не понимал.

Световой Ливень. Передо мной книга Б.Пастернака "Сестра моя жизнь". Мать моя родина, жизнь – моя теща!

Это еще не настоящая книга – как всегда – но надо было сказать несколько простых и очень важных вещей. Здравствуй, Водородное Оружие!

Поэзия вечной мужественности – критическая статья на уровне немецкой критики 18-го века. Много примеров. Это хорошо. Много восторгов. Это хорошо. Много невразумительного. Это плохо.

Пастернак, возьмите меня в поручители перед Западом – пока – до появления здесь Вашей "Жизни". Знайте, отвечаю я всеми своими недосказанными угодьями. И не потому что вам это нужно – из чистой корысти: дорого побывать в такой судьбе! Это великолепно. Это тот самый стиль, который ранит душу. А он знал об этом в то время или узнал пост-фактум?

Ах да, его усиленно оглашает Эренбург. Да, но вы ведь знаете Эренбурга? Его прямую и обратную фронду.

Может быть, и гениально, но мне не нужно.


 


 


317

5


Внешнее осуществление Пастернака прекрасно: что-то в лице зараз и от араба и от его коня: настороженность, вслушивание и – вот-вот – полнейшая готовность к бегу.

Тишина, ты лучшее из всего, что слышал.

А доходит же все-таки что-то.

Это дело специалистов поэзии. Моя же специальность – жизнь.

Я попала под нее, как под ливень.

О равенство, равенство! Скольких нужно было обокрасть Богу, вплоть до седьмого колена, чтобы создать одного такого Пастернака.

Какое, милые, у вас тысячелетье на дворе? Будьте уверены, ответа он уже не слышит.

Но довольно захлебываний.

Сей бытовой титаненок.

Пастернак и Маяковский. Нет, Пастернак страшнее. Одним его "Послесловием" с головой покрыты все 150 000 000 Маяковского.

Слово Пастернака о Революции, как слово самой Революции о себе – впереди.

Кончаю. В отчаянии. Ничего не сказала.

И никто не захочет стреляться, и никто не захочет расстреливать??

Тут мы возвращаемся к прозе Мандельштама. Но Мандельштам в синей папке – исключение. И как всякое исключение, требует особого разговора.                19.2.60


 


 


318
1
См. 47


КОСМИЧЕСКАЯ СИМФОНИЯ
КОММУНИСТИЧЕСКАЯ
веселый бред 19.1.60


– Штука прима!

У немцев в Греции в 42 году родилось новое выражение.

У русских в окопах пор Сталинградом дразнили пикирующих бомбардировщиков:

– "Ве-зу! Ве-зу!" Бомбы падают со свистом: "Ком-ммммму-ууууууу?" Разрываются: "ВВам! Ввам! Ввам!"

А теперь, говорят, не будет бомбардировщиков: сняты с вооружения.



Вам

предназначено судьбой

чередовать

любовь

и

бой!



– Вам бы там бы...

ямбы...

– Мне бы там бы амба была б.

Голос Левитана из репродуктора:
– Под руководством из Кремля в неандертальской теми летит веселая Земля по Солнечной Системе.

-...и присвоить им звание...

Голос Мефистофеля:
– Строителей космического крематория!

– Конструкторов космического колумбария!

–...в столице нашей Родины городе Норильске... двадцатью артиллерийскими залпами...

Пурга, хризантемы и одиночество встречали новый 1979 год на заснеженных равнинах Сибири.

Лунатики прибили лозунг к скале, похожей на ГУМ. Маленькие лунатики держали в руках красные флажки и все были в пионерских галстуках. Вдруг Земля вспыхнула фиолетовым пламенем.

Так человечество на Земле покончило самоубийством.
19.1.60


 


 


319


СКЕЛЕТ И МИР
30.3.60


Скелет был в позе мыслителя. Согнутая фигура, одна рука на черепе, другая в районе таза. Правая рука – там, где был когда-то лоб. Косточки кисти левой руки согнуты, будто держат мешочек с золотом. Скелет мыслителя сидел на железной кровати. На кровати лежал другой скелет. Чуть поменьше. Одна рука закинута за голову, другая в районе таза. Поза Венеры Джорджоне. Это, видимо, жена мыслителя.

Водородным ураганом обожгли лицо Земли.

Нас уже нет.

Но жизнь с этого только начинается.

400 ударов во враждебной среде. Он, надев очки, лежал. Мовэ сюжэ. Табу. По ошибке?

Фолкнер при получении Нобелевской премии:

– Духовные проблемы исчезли. Остался один вопрос: когда же меня разорвет на куски?

10 декабря 50 года в Стокгольме.

Достоевский в записной книжке 76 года:

– Жизнь хороша, и надо так сделать, чтоб это мог подтвердить на земле всякий.

Достоевскому это подтвердить не удалось.

Вилфрид Дезерт из "Белой обезьяны":

– Поэзия возможна только когда тебя в любой момент может разорвать на куски. Или если жить в медвежьем углу

.
Мир надо завоевать.

Речь Н.С. Хрущева. Правда в среду. 30 марта. Тысячи французов приветствуют Хрущева. Беда с этим миром. За мир надо бороться, его надо завоевывать.

Мир без мира. Война войне. Вис пацис, пара беллум.

Пускай под ядерный распад в Москве проходит лето. Опять Земной Шар стоит в костюме Гамлета:

– Чи ко-екзистовачь чи не екзистовачь.

"Шпильки" из Варшавы.

30.3.60

 


 


320


Сходня


Белый бюст на белом постаменте четко рисовался на черном фоне сосновой чащи за зеленым забором. У подножья белого постамента никли фиолетовые флоксы и палевые петунии. Цветник у бюста был тщательно продуман и по-хозяйски ухожен. Слева от цветника в глубь сосновой чащи уходила яркой красочной полосой коричневая тропинка. Еще левее возвышался телеграфный столб, на столбе торчала серебряная труба громкоговорителя. Тут отдыхающие услышали о запуске лунной ракеты. Справа стояла маленькая трибуна, выкрашенная в голубой цвет, и прямо над ней такой же голубой, уходил ввысь 12-метровый шест. На этом шесте 24 дня назад в последний раз взвился торжественный флаг пионерского лагеря. Пионеры уехали, приехали отдыхающие, а молодой парнишка, по должности – культ. масс. раб. продолжал исполнять свои обязанности. Белый бюст сиротливо стоял в центре среди отдыхающих, и человек, в память которого был поставлен этот монумент, так же мало присутствовал в разговорах и мыслях людей, как солнечная хорошая погода, которую все так жаждали в эти хмурые, холодные, ветреные дни. Кончался сентябрь. Лили дожди. Грибы росли в сосновой чаще, как надежды на смягчение международной напряженности у публицистов, пишущих на темы: Эйзенхауер в Советском Союзе, Хрущев в Америке.

Дом отдыха называется Сходня.

С ума сойти на Сходне от скуки в дождливый осенний день.

17.9.59

 


 


321


ОХОТНИК


Ноябрь 59.
Декабрь 59.


6 часов утра. В коридоре корпуса Лефортовской тюрьмы идет смена корпусных. С пушечным выстрелом захлопываются тяжелые двери одиночных камер. В кладбищенской тишине каземата 5 минут стоит будто орудийная стрельба. Салют попеременно из каждого орудия. Узник одиночки просыпается с первым выстрелом. Так начинается день. Жилец камеры 169 с утра поет Интернационал. Каменные стены военной тюрьмы не пропускают ни единого звука. Фантастический сон обрывается пушечным ударом захлопнутой двери. Дверь – как в свинцовой камере реактора: толщиной в полтора метра. Перед самым ударом в сказочном Марселе танцевали голые девочки, лакеи носили вина, бандиты сидели во фраках. Высокая рюмка с коньяком, за ней Эйфелева Башня. Вот тут-то и раздался первый пушечный угар.

– Поверка!!

– Не, это не Фраскати! – сказал Виктор Бардов.

Охотник уехал, не убив медведя. Когда будет медведь, его вызовут телеграммой.

Драма С Завязанными Глазами шла в театре Ленинского Комсомола. Позавтракать в "Астории", пообедать в "Арагви", поужинать в "Артистическом". Нет, это не "Фраскатти". Жизнь, простая, суровая и нежная, шла в безжалостной и железной Москве 1959 года.

– Абстрактный художник сказал:

– Что бы диван был хороший, надо чтобы диван был сделан из картины. После этого диван хороший. Иначе – жизнь только там, где чисто, светло. А через 10 лет он может другой.


 


 


322

2


Через все повороты Детективной Истории проходит идея франков и мечта о сказочном Марселе. Идеалиссты. Этики-теоретики. Абстрактные политики. Любовь тут и ненависть там. А в сущности все сводится к возможности каждый день пить. Какова цена у перехода на консервативные позиции? 4 000 в месяц? Ну, это они столько запрашивают, а будут довольны, если им дадут 2 000. На Красной Площади он выразил восхищение пейзажом и возразил только против одной детали. Вместо звезды орел. Тоже жертва маккартизма. А в сущности все сводится к талончикам в "Национале". Пить весь день. А у себя на родине он жертва. Но вместе с тем, по его словам, он не выполняет задания. Писание подкрепляет материальную базу, но не формирует ее. Из любви к искусству. Делает вид. Делает вид, что имеет убеждения, но на самом деле только эмоциональные реакции. Он предпочитал бы орлы. А там он красный. И все при одном непременном условии: возможность пить с утра до вечера. Пьяным его никто не видел. Про 4 листа бумаги он ничего не знает. Думает, что это несерьезно. Перспективу перебежки оценивает отрицательно. Лучше вступайте в союз. Умом никто не живет, усмешка никого не устраивает. Надо жить и зарабатывать деньги. Впрочем, хорошо иметь богатую жену в Западной Германии.

А вы ноктюрн сыграть могли б на флейте водосточных труб?

В кафэ за столиком сидят бывшие союзники и будущие враги. Идеи, системы, государства, блоки, границы, кодексы – все забыто за рюмкой коньяку. Заводите контакты, учил майор Павличенков, но не такие близкие. Преступление и наказание. Многоязычная атмосфера "Националя". Вот это и называется:

– Остановитесь, виконт!

Пауза.


 


 


323

3


Забыт даже Шелли с его призывом к рабству. И никто не цитирует Уолтера Ралея. И все только в шутку.

– Что он сказал?

– Он предлагает франки и жемчуга стакан.

– Что-о-оо?

– Чтоб мы ему разведали советского завода план.

Американец хохочет.

– Традиттори – традуттори!

Слишком много смеху. А когда слезы?

– Сэ нон э веро э бэн тровато.

Смех – лучшее начало для дружбы, ну и уж, конечно, превосходное для нее окончание. В этом смехе, в этом хохоте слышатся пушечные удары одиночных камер Лефортовской тюрьмы.

Опять идет разговор по-английски.

– Что он сказал?

– Он еще раз предлагает франки.

– Иди ты к чорту! Что он, правда, сказал?

– Он сказал, что любит ловить форель.

Опять идет разговор по-английски, слышатся знакомые имена: Джилас, Хемингуэй, Аксаков, Рокфеллер, Сабанеев.

– Что он говорит? Переведи скорей.

– Он предлагает жемчуга стакан.

– Брось дурака валять, что – серьезно.

– Он говорит, что ему нужен "Рыболов-Спортсмен" и книга из Праги "Петри, хайл!"

Вот так все и начинается. С шуточек.

Капкан?

Охотник хочет убить медведя. Мы ценим Ка-Гэ-бистов труд. Группу сексотов возглавляет не майор Налитухин и не штабс-капитан Рыбников.

А меня огорчило только то, что никто не помнит Джорджа Баррингтона. Я слишком стар, чтобы только играть, но слишком молод, чтобы жить без желаний. Что делать, господин Фауст?


 


 


324

4


Однажды Охотника спросили:

– Ваше мнение о сегодняшнем сообщении ТАСС?

Он ответил что-то неопределенное. У него нет друзей в этих кругах. Он ничего не знает. Мальчишество какое-то. Но раз персона нон-грата – значит персона нон-грата. Мадам преувеличивает. Мадам дует на молоко. Мадам обожглась на горячей воде. Слишком много длинной руки, случайных совпадений. "Доктора Живаго" он читал. Это великолепно. Но. НО. "Лолиту" он не читал. Набокова он знает другого. С Хемингуэем он пил, ужасный человек, не умеет себя вести. С Борисом Половым он тоже пил. С кем пьешь, того не читаешь.

Операция "Шершэ ла фам дэ Щур-Шэ".

Лучше быть активным сегодня, чем радиоактивным завтра.

19-й параграф 4-й главы /"Яд-га-Хазака"/ из "Маймонида" в Талмуде Охотника не интересует.

Следят?

Наблюдают.

А мы за ними. А они за нами.

– Плохо работают половые органы пролетарской диктатуры, – сказал Охотник и налил еще бокал.

Все как всегда. Терпенье, брат, терпенье. Дождь выступает на стекле, как пот, и стонет паровое отопленье.

А я ничего об этом не знал. А я сидел под соснами в доме отдыха у станции "Сходня" и переводил Жана-Поля Сартра для домашнего употребления.

Да и занимало меня что-то другое. Этот Дэ никого не пропустит. У него не сорвется. И М и П. Вот, объясни мне, почему так получается? Знаешь, что никчемный человек и даже просто негодяй, а тебя влечет к нему и ты ничего с собой не можешь поделать. Волосатая грудь, легкомысленное отношение, многочисленные победы. Волосы на руках и на груди действуют возбуждающе. Или это говорит польская кровь?

Никогда не бери конфет от чужого дяди.



ноябрь-декабрь 59.

 


 


325


ДАЙДЖЕСТ К "ДЕТЕКТИВУ"


17.4.60


Пасхальный звон плывет в апреле над Москвой. Утро над тополем. Первый день Пасхи. Прохладное утро 17 апреля 1960 года. Воскресенье. Воробьи, вороны, галки. 6 часов утра. Корпусной в Лефортовской тюрьме делает поверку. Пушечными залпами гудят мощные двери тюремных камер. Синее небо над балконом. Кто-то где-то сидит. По ком звонит колокол? А ни по ком. Сам по себе. Каждый сам по себе. Когда Хрущев был в Нью-Йорке один неврастеник из "Нью-Йорк Таймс" сказал:

– Можно дышать спокойно до октября. Не будут же они сбрасывать водородки, когда Хрущев в Нью-Йорке?

Щебечут птахи, громче всех воробьи, каркает ворона:

– Май – Айк в Москве. Можно дышать спокойно до мая. Не будут же они сбрасывать водородки, когда Айк в Москве?

В романе, как в любовном письме, важны все вариации на одну и ту же тему.

Жаль, я их не знал близко. Шапочное знакомство. Друзья моих друзей.

Женщина из Фиэсты – ее я тоже узнал постфактум. Женщина из этого круга. Круги, которые питаются пост-кафкистами. А.Кондратов сказал:

– Что для вас? Художественная порнография? Про убийства? Про консервы? Про расстрелы?

Виталий Случевский сказал:

– У него есть одна совершенно бессмертная вещь: "Обмана чувств нет".

Но я не контактен. Со мной можно встретиться только на Моховой или на улице Разина.

Выпал из обоймы.

Когда монарх счастлив? У монарха сейчас только один подданный. Верноподданный. Что бы он был счастлив, ему нужно купить мотороллер. Для этого


 


 


326

2

необходимы 1800 руб. 1200 – долги и 600 – мотороллер. Тогда и монарх будет счастлив. Монарх счастлив, когда все подданные счастливы. Знаешь, за эти дни я сколько насочинял разных сочинений? Налитухин на летучке был признан лучшим налетчиком. Привет Локшину и Бескину!
Утро над тополем, апрель в Москве, мечта об электронной машине в сердце. Кому верх, кому низ. Выступает со стихотворным приветствием пом. тамады Е.М.Рябов, член КПСС с 1917 года, старый чекист бывш. нач. золотодобычи в Магадане. Свадьба 27 апреля. Присутствовало 70 человек. Тамадой был его друг Н.Н.Николаев, член КПCC с 1917 года, бывший ПП ОГПУ на Юго-Востоке. Свадьба Джона и Вали. Павел Коган героически погиб в разведке в 1942 году под Новороссийском. Анита Экберг – мятущаяся душа. Пешеход изъявил желание за 10 000 похитить ребенка у подпольного миллионера. Вы дадите адрес?

А у меня в обойму входит только два человека. Моя жена и я. Он и она – на ножах. Театр одного актера, но двух режиссеров. Сам виноват. Он значил все в моей судьбе. Игра. Дорого побывать в такой судьбе. Время нашей жизни. У цитат из Сарояна. Клэр Гордон. Она хочет норку. Норковое манто. "Литература при фашизме". Никаких откликов, никаких легенд. Только ехидные мысли у рекламного стенда. Рецидив Отдыха.

Обращаюсь к вам, Сережа, с этим сугубо-личным письмом, как к наиболее умному и культурному человеку из встреченных за эти 2 года молодых людей. Придется познакомиться с некоторыми следователями и может быть даже с преступниками. С последними, разумеется, не за чашкой чая, а на допросе у следователя. Интересная тема, не правда ли?

Английские письма. Французские письма. Чертова гибель всяких иностранных писем. Сегодня заочное знакомство с САК обратилось в очное, чему очень рад. Ни один умный человек во Франции не примкнет


 


 


327

3

к коммунистам. Ну и все в таком роде. Для западного человека дороги западные ценности.
Препятствия устранены, пришибленность осталась. И так до гроба. Когда все кончится, вот тогда-то и только тогда все начнется. А вдруг под машину? А вдруг мотороллер? А вдруг машина на машину? То совесть мучает, то зубная боль – так и идет жизнь.

Три дня на рыбалке, а тут уж куча событий. Аресты, обыски, допросы. Герои идут ко дну. Утром на следующий лень прояснилась ситуация, 7-й арестован, 12-й возможно тоже, у 22-го был обыск. О 44-м спрашивали. 33-й скрывается на даче. Для великого комбинатора эта новость – как 6 чашек кофе. Каждый из арестованных думал:

– Осиротею я скоро: всех позабирают, а я останусь один.

Счастье за решеткой хлебает тюремную похлебку. Да ты знаешь, что он был влюблен в капитана ГБ? На столе у Дьяконова появилась "Поездка в Тофаларию" Леонида Лиходеева. – Лучший фельетонист Советского Союза!

А господин Аксаков ловит карпиков на ВДНХ. Удочка на прокат стоит 3 рубля в час. 10 червяков и 1 удочка – 3 рубля. Лодка в час – 10 руб. Абрамцево в августе 59 года.

Самый интересный персонаж из числа великих комбинаторов – Рафа Мильман, он же писатель Романовский, друг Льва Овалова, но он уже по ту сторону добра и зла. Московский писатель в Донбассе: особняк, машина, стенографистка, машинистка, шофер. Все это предоставил ему председатель совнархоза. Далеко от Москвы. Выпал из обоймы. А жутко талантливый человек лежит в одних трусах на огороде и отгоняет от дочери курицу.

Внешность Тихого Американца, задатки авантюриста и еще неперебесившаяся юность – вот самый краткий портрет Тихого Про-Американца. Он сказал:

– У меня нет друзей.


 


 


328

4


Печально, но факт. Я хотел бы прочитать письма из его эпистолярных архивов. Кроме лингвистических интересов, там есть много картинок. И разговорный язык. И словарь слэнга. Но – увы! Энергичный подхалим с глазами стального оттенка – хватит и этого. Вызвать наручники. Потомок Снежного Человека.

Золотая молодежь – каждый чей-то сын или внук или дочка. Дочка Куйбышева, сын Маяковского, внук Щепкиной-Куперник. Улыбка летней ночи. Мелкий вор. Украл у опера часы, задержан на фестивале при разговорах с французами. А ее забрали из под-кустика в Сокольниках. Она с негром. Слишком тесные контакты. Выразил желание уехать в Рио-де-Жанейро. Приключения Вовки Азура в стране коммунистов в дни фестиваля в Москве.

Мистер Критинский – мой старый друг в английском смысле слова. Мы с ним заключили джентльменское соглашение. Поэтому о нем ни слова. О его друге Фри Фри Асаркан сказал:

– Худой, черный, с фанатическими горящими глазами – то ли от вдохновения, то ли от проблемно-половых и морально-политических переживаний. Он сказал: может отойдем? Но мы не отошли. "Комната в Москве". Посвящение пятерым друзьям. Их было пятеро: Джоу, Чен, Сесиль, Андрэ и Владимир. Вот этот Владимир и есть Вовка Азур.

Товарищ Чен сказал:

– Пижон № 66 напрашивается в обойму, но у меня все занято.

Саша Тарасов увидел собаку в кафэ и заволновался. Некто серый в котелке сукин-сын-ил в уголке. Его сосед – пришел, поспал и исчез. А Саша Тарасов заволновался. Удивительно – как это все художники чутко реагируют на посадочные возможности. С того дня он перестал заходить в это кафэ. ОБХСС зорко следит за прожигателями жизни.

– Они лесбиянки? – спросил он.


 


 


329

5


Странный вопрос. Откуда бы мне знать?

– Они очень милые.

– Я бы сказал: они лесбиянки. Но возможно, просто подруги. Но возможно, и то и другое.

Больше мы с ним не беседовали на темы Галантного Века. От него я узнал пикантную подробность из жизни Марлен Дитрих. С 25 года она жена Рудольфа Зибера. Она ни разу не разводилась. В жизни Марлен Дитрих было много мужчин: Йозеф фон Штернберг, Эрих Мария Ремарк, покойный Джон Джилберт, Майкл Уилдинг, Жан Габэн.

Судьба пижона номер один Сашу Тарасова не волновала.

Под березами Абрамцево шел разговор на эту тему. Пусть торжествует Детектив, как рыболов в затоне, всех детективов сократив в Москве и Вашингтоне. Ветер шумел листвой. Теоретик развивал теорию форпостов. Когда собеседники проходили мимо кривой японской сосны, вспомнился наш общий друг. Они читали ежедневно Михаила Кольцова "Иван Вадимович, человек на уровне". Жена сочинителя увлеклась статьей Мирского о Джойсе. Сказано – сделано. Философу осталось на 2 часа работы, а там – хоть трава не расти. Для субботнего номера "Литературной газеты" не пройдет, но читать очень интересно. Пешеход пришел из Тбилиси в Москву пешком. Сатирический роман без сэкса не получился.

Все началось с мокрого снега. Если бы пижон не привел старого джентльмена на антресоли, ничего бы и не произошло. Все смешалось в доме Вацких. Персонаж из "Пиквикского клуба" казался безобидным. А мне никто ничего не сказал. А я сидел на улице Разина и читал Франсуазу Саган. И только через месяц, через год прояснились дали. Кто-то с кем-то спал. Кто-то к кому-то попадал в постель. Кто-то был конфидентом и комбинатором. Кто-то стал конспиратором, кто-то давно был провокатором. А я читал "Через месяц, через год".


 


 


330

6


Физик ударился в лирику. Якутский прозаик выпал из обоймы. Чувашский поэт тоже. Виктор Новацкий до сих пор не может спокойно вспоминать имя Лены Росс. Он боролся за право для жены бить тарелки. Дама С Собачкой Вышла на экран и потом исчезла. Так же, как и Ганя. Говорят, они в Ташкенте. Виктору Новацкому не попасть в лит-вожди, сколько ни жди. Но он-то этого не знает. Художник нашел натурщицу. Натурщик уехал на целину. На 10 лет. Леня Волков уехал в деревню заканчивать роман. Все забыли про интересные беседы Рандолфа Черчилла с Генрихом Боровиком. На рыбалку бы! Труп победил. Вот про кого мадам сказала:

– Американская подстилка!

Одна Лидка пожалела пижона, да и то платонически. А у мадам Коллинз в эту ночь никто не уснул. Она сказала, что собирается в Египет. Фиолетовое пламя, густой белый, молочного цвета дым снился в эту ночь одному товарищу в Ленинграде.

Гаврики ловят рыбу в мутной воде. В кафэ "Ар" зачастил начинающий сикофант из 3-й когорты. Веселый опыт рецидивиста не помог. Сердце дрогнуло, когда показалась начищенная до блеска, из тонких стальных прутов тюремная решетка на Малой Лубянке. Капитан Рыбников стоял у витрины с живой рыбой и курил сигарету. Началось путешествие четырех листов американской бумаги по Москве. "Осторожно: ЮЗ!" Ночная жизнь в Москве 59 года продолжалась.

Циники цедят Цинандали. Сигареты "Памир" нужны для развития таланта. Колоритная картина в ресторане "Националь". Место встречи Запада с Востоком. Коньяк и контакты. Еще один великий комбинатор. Проэкт Берия: о смерти Сталина не сообщать, а на его место посадить Геловани. Ах, оставьте: везде одно и то же.


 


 


331

7


Бзик. Французы о французской литературе. Величие и падение Леонида Лиходеева. Ритмы Хемингуэевского образа жизни. Тоже отличается наивным задором петуха, который научился кукарекать. Фраскатти, 6 часов вечера после войны. Недотыкомка приносит стихи и прозу. Но вот что плохо: банка с червями отбивает охоту переводить Джойса. Мишка Мотыгин исчез, но мечта осталась. Ах, как бы мне увидеть этот сказочный Марсель! Откуда-то вынырнул старый Кула Урта. Пятое колесо. Уна Рагацца пер л-естатэ. Кончено, хватит. Хватит с меня фиэст.

Консультант по кинофильмам изучает доклад Радека. А шарик летит. Ему б кого-нибудь попроще, а он циркачку полюбил. Время покупать мотороллер. Колокол зовет в церковь, а сам остается на колокольне.

Пасхальный звон плывет в апреле над Москвой. Пора покинуть скучный брег. У нас в советском ресторане не место отпрыскам царей. Две руны. Молитва. Вот вам судьба атеиста. Тень Черчилла. Друг водки и враг пейзажа. Он читал Ленина. Прочесть не мог никак пяти страниц из "Капитала". Потому что – дурак – начинал читать с первой главы. Скорпион обольет сахар ядом и успокоится. Там все время жгут чьи-то рукописи, но почему не видно дыма? Ярмо с гремушками да бич. Мари-Элен уехала в Париж. Стукнет человеку 40, он становится юмористом. Элита выталкивает этика-теоретика, этик-теоретик сопротивляется. Дай-

Дайджест к Бутылке с Письмом, Брошенной В Море. А вот сидит фарцовщик. Зуб вырван, а зуд остался. Братцам-кроликам понравилась таблица умножения. Актеры рвутся к Эйфелевой Башне. Время заучивать цитаты. Ждет Джойс, а я сижу под дождем. Что сказал сэр Томас Бичэм? Пир во время чумы. Считать девицей.

Люди чинно стоят в очереди в крематорий. В комнате стояло 8 кроватей. Диалектика жен-


 


 


332

8

ских ног. Вы помните, вы все, конечно, помните. Шакал с авторучкой. Ночь в "Национале". Никита цитирует Эдуарда Фукса. Бандурист взял гитару и исполнил Мечту Мишки Мотыгина. Лучшие люди России на новом этапе. Мутная вода и плавный ход навевают грустные мысли. Молодость принимается то за талант, то за темперамент. Пережоги нервной энергии. А сколько будет стоить – мне это все равно. Голос Марины Цветаевой. И все равно. И все едино. Что сказал Фройд о Сальвадоре ДалИ? Бертран Рассел об отравлении властью. 5 страниц из "Истории западной цивилизации". Что такое философ? Чорт, Азорские острова, Аджубей и Венгерская Рапсодия. Замолкли дневные запахи и звуки. Гадюка в траве. Что ей Джойс?
Полета вольное упорство.

Она изучала отчаяние по Ремарку. Жена Саши Тарасова. Тот еще жест! Почему фразы про Сашу Тарасова напечатаны на голых девочках Курта Кламанна? Кафэ "Артистическое" в 1937 году. Белая бумага. Что говорит о Кафке Эрих Фромм? Книга Ричарда Эллманна "Джеймз Джойс".

Перегруженность материалом. Вы думаете это создает образ интеллектуального героя?

Табу, туман, тиканье часов. Синий томик Блока. Не те слова, не тот подход. Четыре фигуры на фоне четырех кадилляков в Нью-Йорке. Вера Вильсон грабит банк, а что делает ее сестра? На английском они играли в "балду". Мавзолей нецитабельных цитат на чужих языках. Кладбище чужих мыслей. Колледж имени Песталоцци. Паммяти Юлиуса Айтна. Ваша мама знаменитость? Твой отец – великий человек? Прощание Вольтера с Голландией. Абстрактному политику еще хуже. Интеллектуальный герой нашего времени. Сказка. Это ваша трагедия, что я близорук. Еще одна Сказка. Клоп. Взломщики тишины. Непутевые американцы. Два полуеврея. Пять афоризмов. Инфор-


 


 


333

9

мация для трансформации путем реформации.
По ком звонит колокол? Ловите журнал "Нева".

Опасный человек. Вы заметили, что у Нолева бывают грустные глаза? Имя Кима Шароева нельзя произносить в присутствии Саши Тарасова. Апокрифы Паустовского. Вариант Тихого Про-Американца. Конец Детектива. Финансовое величие великого человека. Высказывал ли он вам свои философские взгляды и если да, то какие? Вопрос-ответ, вопрос – ответ. Протокол – самая краткая из художественных форм советской русской литература. Скажите, вы считаете Эдика осведомителем? Что вы думаете о "Процессе". Мрачный тип спросил про Кафку, а ему рассказали про Военный Трибунал. Пришел деловой человек. "Хранить вечно!"

– Щенки! – сказал деловой человек.

Валентина Берестова приглашают на Марс, а вас нет? Пускай там итальяночка, заигранная вхруст, на узеньких на саночках за Шубертом ... после 6-й чашки кофе вундеркинды начинают хамить. Делириум как метод. Завещание Чудака. Когда теряешь очки, мир становится похожим на то, каким бы ты его хотел видеть. А они играют в вавилонскую яму. Это такая игра. Кто нарушает правила игры, того расстреливают. Запах горящего мяса.

Следы опытного конькобежца – плавный зигзаг – 25 кружений перед хваткой. Ставьте себе памятник, только не садитесь рядом. Четвертая проза. Липа. Маньяк с чувством юмора – вы видали такое? Дорого побывать в такой судьбе – Марина Цветаева о Пастернаке.

Коммунистическая симфония. Маленькие лунатики держали в руках красные флажки и все были в пионерских галстуках. Вдруг Земля вспыхнула ФИОЛЕТОВЫМ ПЛАМЕНЕМ. Скелет и мир. Мир надо завоевать. Белый бюст на черном фоне за зеленым забором.

Не будут же они сбрасывать водородки, когда Айк в Москве?

17.4.60
Конец книги.

 


 


Блямба Жора упомянут на 295 стр.


Хударкин, Федя – 295

 


 


343

300: для контекста
40: монолог-дайджест
3: листа – табу

Эпилог к ДИ
29.6.62
Из РнаПО

в этом виде где-то еще
+
то, что было в Удочке

Т-у 3 листа. стр.159
295
+ С де Б 2 стр.
151-152

 



 


монтаж монолога, конечно

По поводу автор. дайджеста
4.3.61

Итак:
оставить все, что нельзя выбросить
Выбро. все, что можно В.
1) Сначала перепись 33 стр – самые важные по сюжету
+ Дайджест автор.
4.3.61

40 листов?
2) Потом – в сокращ. виде? -
взять только отмеченные знаками
[/ // и в особ. и ]
3 листа?
3) Желательно бы съимпровизировать якобы-сюжет.
Рассказ, но на самом деле простр. автор. монолог
4) и наконец_____________
4.3.61


 


 



20 листов

Приложение

Очерк Шатуновского в "Комсо. Правде"


Дайдж. 2.3.61


 



 



ПРОДАВШИЕ ДУШУ


Органами государственной безопасности пойманы с поличным и изобличены агенты американской разведки, уроженцы и жители Москвы Репников Вячеслав Алексеевич, 1935 года рождения, и Рыбкин Ростислав Леонидович, 1934 года рождения.

Репников и Рыбкин были завербованы сотрудниками американской разведки, которые приезжали в нашу страну под видом членов туристских групп, молодежных и иных делегаций.

Подлая, гнусная игра господина Аллена Даллеса! Он решил спекулировать на гостеприимстве и хлебосольстве советских людей, на их стремлении крепить дружеские связи со всеми народами земли, в том числе и с американским народом. Нет сомнения, что студенты, фермеры, учителя, деятели культуры и деловые люди Америки, входившие в состав этих делегаций, искренне возмутятся, узнав, что рядом с ними орудовали шпионы, эти наземные пауэрсы, делавшие свое грязное, омерзительное дело.

Сотрудники Центрального разведывательного управления США пытаются организовать широкую идеологическую диверсию против советской молодежи, отравить сознание юношей и девушек ядом буржуазной пропаганды, растлить ее духовно. Для осуществления своих гнусных целей Центральное разведывательное управление и завербовало Репникова и Рыбкина.

Кто же они такие – эти два изменника Родины, запродавшие свои души американской разведке? Репников и Рыбкин – закоренелые бездельники, стиляги, поставившие себя вне общества и мечтавшие всю жизнь просидеть за столиками ресторанов. Люди, лишенные высоких идеалов, люди без чести и совести, без всяких моральных устоев, они стали легкой добычей заокеанских вербовщиков.

Публикуемый нами очерк написан по материалам следствия и по рассказам чекистов, пресекших преступную деятельность агентов американской разведки.



Это начиналось так


ЧАСЫ ПРОБИЛИ одиннадцать, а Вячеслав Репников все еще нежится в постели. В комнату входит бабушка и виновато говорит:

– Ну, вставай же, Славик! Завтрак давно готов, стынет.

– Цыц ты, проклятая старуха! – кричит внук и замахивается ботинком.

У бабушки только и забот, что потакать во всем внуку. Когда Вячеславу было три года, умерла его мать. "Сироткой остался!" – вздыхала бабушка.

Правда, у Вячеслава был отец. Но он работал в другом городе и в Москву наведывался очень редко. Однако деньги отец присылал исправно.

Бабушка жалела "сиротку", а Вячеслав рос отъявленным дармоедом и иждивенцем.

– Выучи урок – дам денег на кино, – увещевала его бабушка.

Уроков Вячеслав не учил, но в кино тем не менее ходил.


 





 



Семь лет назад с грехом пополам он окончил десятилетку. Хотел поступить в институт, но провалился на экзаменах, Его товарищи шли на заводы, уезжали на стройки, а Вячеслав был неженкой, белоручкой. Ни разу в жизни он не держал в руках рубанка, пилы, молотка. Да что там молоток! Ему никогда не приходилось вычистить стой собственные ботинки. Это делала бабушка.

Вячеслава убеждали устроиться на работу.

– А куда я пойду? На стройку? – кривил рот бездельник – Это что: двое нагрузят, а я один вези? Поищите простаков в другом месте!

У Вячеслава не было ни настоящих друзей, ни большой мечты, ни забот. Днем Вячеслав бессмысленно болтался по улицам, а вечером в компании таких же бездельников, как и он сам, садился за столик в ресторане. А папа все высылал деньги. Впрочем, папиных переводов вскоре не стало хватать: пирушки требовали солидных средств. Вячеслав совершил уголовное преступление. Суд учел, что на скамье подсудимых сидит совсем еще молодой человек, и не стал наказывать его слишком строго.

Но этот урок ничему не научил Вячеслава. Теперь он стал бегать за иностранцами и выпрашивать у них тряпки.

Под вечер Вячеслав надевал узкие техасские брюки и спешил я большому фонтану ГУМа. Здесь собирались десять-пятнадцать стиляг, или, как они сами себя называли, "ребят из центра".

Это были такие же тряпичники, как и Вячеслав. Одни из них уже отбыли сроки наказания за кражи и мошенничества и теперь решили заняться действиями, не подпадающими под признаки статей Уголовного кодекса. Другие – маменькины сынки, избалованные карманными деньгами и папиными машинами. Была тут и "мелкота", промышляющая перепродажей всякого иностранного барахла. Была и своя "аристократия" – перекупщики долларов, фунтов, франков.

У этой публики своя мораль, свои критерии, свои взгляды на жизнь. Здесь модны фразы: "Деньги не пахнут", "Бери от жизни все". Долговязый небритый пижон запасся медицинской справкой, в которой сказано, что он является "психопатической личностью с элементами незрелости". Ему завидуют остальные: "Еще бы, с такой справкой можно нажраться я не заплатить в ресторане, укусить дружинника, городить всякую чушь".

В обличье этих людей уже нет ничего нашего, советского. Они весьма охотно откликаются на клички "Джони" или "Томми". С иностранцами, а также друг с другом они объясняются с помощью трех слов "бизнес", "деньги", "ресторан".

И все эти "Джони" и "Томми", мнящие себя оригинальными личностями, с нескрываемым презрением смотрят на наших ребят в девушек хотя бы потому, что они носят рубашки и блузы отечественного покроя.

Но вот в толпе мелькнула фигура иностранца, слышится незнакомая речь. И от независимого, скучающего вида, "Джони" и "Томми" не остается и следа. Изогнувшись в три погибели, стиляги устремляются навстречу заезжему гостю в надежде получить жевательную резинку, купить по случаю сорочку, обменять рубли На доллары.


 


 



Разные едут к нам иностранцы. Большинство приезжает к нам с чистым сердцем и открытой душой. Эти люди хотят понять и узнать ваш народ, поражающий весь мир своим мужеством, трудолюбием, честностью.

Но приезжают к нам и иные господа. Некий мистер хочет продать костюм и приобрести фотоаппарат, чтобы сделать бизнес у себя дома. К его услугам какой-нибудь "Джони", он же Вячеслав Репников.

А быть может, господин позволит себе пойти в ресторан с девочкой? Что ж, у Вячеслава есть одна хорошая знакомая Дашка-Дарлен. За сводничество Вячеслав берет совсем недорого: сто пятьдесят граммов и что-нибудь из закуски.

И вот Вячеслав сидит в ресторане. Иностранец щедр: Он берет не только салат, но и шашлык. Гость подливает водки в рюмку Дашки-Дарлен, а сам любопытствует:

– Где работаете, мистер Вячеслав? Нет, Вячеслав нигде не работает. Да и зачем?

Иностранец провозглашает тост за дружбу, аппетитно закусывает и объясняет:

– О, у вас мой характер! Я тоже нигде не работаю. Я бизнесмен. У меня есть такие купончики, я их стригу, отношу в банк и получаю столько долларов, сколько мне надо. Американский образ жизни, Запад! Демократия, как мы ее понимаем...

Господин снисходительно треплет стилягу по плечу, дарит ему жевательную резинку, зажигалку.

Два паразита – заокеанский и наш – расстаются большими друзьями. Заокеанский обещает нашему писать и с оказией прислать посылочку.

Случай этот вскоре представился. В Москву приехала группа журналистов. Они разыскали Вячеслава и передали ему пакет:

– Это вам подарок от вашего друга бизнесмена.

В посылке были пластинки с записями джазовой музыки, все та же жевательная резинка, свитер и пачка журналов.

– Прочтите как-нибудь на досуге, – сказали журналисты и повели Вячеслава в ресторан. – Друг нашего друга и наш друг!

Из ресторана подвыпившая компания перебралась в гостиницу. Журналисты вытащили бутылки и принялись разливать вино. Маленький кретинообразный человечек вдруг взвизгнул и грязно оскорбил русский народ.

Вячеслав вздрогнул. Он отставил рюмку и хотел было встать из-за стола: ведь он тоже русский, – значит, оскорбили и его. А вместе с ним оскорбили его покойную мать, отца, бабушку...

Вячеслав схватил было стакан, чтобы запустить им в обезьяний череп уродца, но рука его дрогнула, и капли виски брызнули на скатерть.

Сделаешь такое – значит, придется уйти. Значит, остаться без угощения в ресторане, без жевательной резинки, без подарков. А на что жить? Работать? Двое нагрузят, а один тащи? Нет, это было для него еще страшнее.

И Вячеслав остался.


 


 



Назавтра журналисты принялись снимать фильм о "типичной" Москве. Вячеслав таскал штативы и коробки с пленками, останавливал такси и помогал иностранцам объясняться с шоферами. Западные репортеры не посетили университет, не спустились в метро, не побывали в новых районах-новостройках. Зато они, радостно хохоча, кинулись фотографировать уборную, которая стояла возле деревянного домика, обреченного на слом.

Вячеслав понимал, что эти типы затеяли большую мерзость, хотят облить грязью его родной город. Но он смолчал и на этот раз, ведь его новые друзья обещали отблагодарить.

К обеду иностранцы закончили свои съемки и действительно дали Вячеславу кое-какие обноски из своего гардероба.

Спустя два месяца Вячеслава разыскал заезжий турист. Он передал ему подарки и от бизнесмена и от журналистов.

Турист не требовал от Вячеслава никаких услуг. Наоборот, он водил Вячеслава по ресторанам. Он всячески расхваливал жизнь в Америке и утверждал, что в Советском Союзе все плохо. Теперь у Вячеслава уже не возникало чувство протеста. Что поделаешь: кто платит за водку, тот избирает и тему для разговора...

Незадолго до отъезда турист попросил Вячеслава достать справочник квартирных телефонов, но непременно старого выпуска:

– Я буду звонить по квартирам, и мне наверняка во многих местах ответят, что хозяин арестован.

Просьба была необычной. Впрочем, Вячеслав решил, что его дело маленькое, и отправился в магазин.

Справочника Вячеслав не достал, но турист ничуть не огорчился.

– С тобой можно иметь дело! Ты настоящий парень, – сказал он и дал Вячеславу две книжки. – Прочти их и, если у тебя есть друзья, дай почитать им.

Вячеслав стал читать книги. Они содержали злостную клевету на советскую действительность, на социализм.



Если бы Репников хоть что-нибудь смыслил в жизни, он бы, конечно, только рассмеялся и выбросил всю эту книжную макулатуру в мусоропровод. Но откуда ему было знать жизнь? Когда один коммерсант спросил Вячеслава, сколько в Москве стоит килограмм хлеба, тот стал в тупик. Булки всегда покупала бабушка, а в ресторанах стоимость хлеба официант вписывает в общий счет, по которому к тому же не он платит. И чтобы все-таки выполнить просьбу иностранца, Вячеслав побежал в ближайшую булочную и навел справки у продавщицы.

Многого в американских книгах недоросль просто не понимал. Иные же вещи были ему доступны. "Деньги – все". "Живи ради денег". "За деньги ты купишь все, что тебе надо, – трубили заокеанские пропагандисты. Собственно, об этом же толковали "ребята из центра".

А между тем Вячеслава все время встречали какие-то иностранцы, передавали приветы н посылка от его старого знакомого – бизнесмена.


 


 



Вячеслав не задумывался, почему так долго помнит о нем бизнесмен, отчего он так щедр. Что сделал для него Вячеслав такого, чтобы тот был благодарен ему по гроб жизни? Познакомил с кривой шизофреничкой Дашкой-Дарлен? Но у бизнесмена были деньги, а за деньги в Америке покупаются даже голливудские кинозвезды. И почему солидные, степенные друзья бизнесмена, приезжая в Москву. непременно хотят с ним, Репниковым, поболтать, выпить?

А на самом деле Вячеслава Репникова уже давно изучало Центральное разведывательное управление США. "Туристы", "коммерсанты" и "журналисты" передавали его один другому, как эстафету, для дальнейшего изучения и обработки. Вячеслав и не подозревал, что все его разговоры с иностранцами тщательно записывались на портативные магнитофоны, что господа незаметно фотографируют его у себя в номерах, когда он пьет с ними виски, разглядывает антисоветские книги, принимает из их рук подарки. Он не догадывался, что уже со всеми потрохами куплен американской разведкой, подведен к самому краю пропасти, и достаточно лишь легкого толчка, чтобы он полетел вниз... Жизнь бездельника по-прежнему проходила в обществе ему подобных "Джони" и "Томми". Она вращалась по циклу: "бизнес", "деньги", "ресторан". До самого рассвета шли попойки, где стиляги, следуя западным образцам, танцевали рок-н-ролл вместе с придурковатыми Дашками-Дарлен.

А в одиннадцать часов утра бабушка тихо стучалась в комнату и осторожно, чтобы не разгневать внука, говорила:

– Ну вставай же, Славик! Завтрак давно на столе, стынет...


И. ШАТУНОВСКИЙ.


Тайное становится явным


Продолжение. Начало см. в номере от 30 августа.



ФЕСТИВАЛЬНАЯ Москва 1957 года. Улицы расцвечены яркими красками, на площадях поет и танцует молодежь. Приветливые улыбки, дружеские рукопожатия, открытые сердца...

Но члена американской фестивальной делегации Ричарда Рено Лейна не интересовали ни горячие дискуссии, ни художественные конкурсы, ни спортивные состязания. По документам Лейн – студент Калифорнийского университета, а на деле он совсем другая птица.

Когда Репников узнал, что с ним хочет увидеться иностранец, он не придал этому особенного значения очередной привет от бизнесмена, очередной подарок.

Они встретились у подъезда гостиницы "Турист", поехали на улицу Горького, погуляли. Ну, конечно же, Лейн привез посылку Вячеславу. Он непременно вручит ее, но попозже. Всякие там безделицы и книжки у него где-то в багаже. А пока есть один деловой разговор. О чем же? Об этом Вячеслав узнает завтра.

– Встретимся на площади Маяковского у входа в метро.

На следующий вечер Лейн легонько взял под руку Вячеслава, отвел его в сторонку и начал разговор.


 


 



С первых же слов американца Вячеслав понял, что Лейн знает о нем все. Ему, например, известно, что в беседе с бизнесменом мистер Репников выражал желание убежать на Запад.

– А помните, вы писали нашим журналистам, что вам не нравятся некоторые советские порядки? – как бы между прочим заметил Лейн, попыхивая сигаретой. – Это письмо опубликовано в журнале "Ньюс уик" Правда, журнал пока еще не разгласил, кто написал это письмо. Но все бывает... Читатели могут захотеть узнать, кто же автор письма. Собственно, все теперь зависит только от вас...

Вячеслав сорвался с места.

– Спокойно, мистер Репняков. Бежать вам некуда, – сухо сказал Лейн. – Я делегат фестиваля, гость Москвы. Поверьте, я ничем не рискую. Рискуете вы...

По широкой площади Маяковского шли тысячи москвичей, неподалеку стояли милиционер и регулировщик. Нет, Вячеслав не был человеком, заброшенным на чужбину, его никто не пытал в застенке раскаленными углями, заставляя стать предателем. Он был у себя дома. Ему достаточно было крикнуть, протянуть руку, как десятки людей тут же пришли бы ему на помощь.

Но Вячеслав был презренным трусом. Он смертельно испугался этого наглого американца-вербовщика, который мог выдать его родному народу.

Вячеслав остался.

– Что вы от меня хотите? – еле слышно пролепетал он.

Лейн засмеялся:

– О, вот это уже деловой разговор. От вас хотят совсем немного. Вы, собственно, будете делать то, что делали до сих пор. Распространять западные книги и журналы среди молодежи. Собирать кампании, пить водку, танцевать рок-н-ролл, слушать западные передачи и рассказывать их содержание знакомым. Встречаться с иностранными делегатами, главным образом из нейтральных стран, и говорить им о жизни в Советском Союзе то, что говорили нашим общим друзьям. Возможно, к вам обратятся западные журналисты. Помогайте им собирать материал. Ваше имя они называть в печати не станут. Конечно, всем этим вы будете заниматься до тех пор, пока не получите новых инструкций.

Лейн пристально взглянул на Репникова и добавил:

– Но не вздумайте рассказывать о нашей беседе третьим лицам. Повторяю, рискуете вы, а не я. Я – гость Москвы. Мне в крайнем случае предложат покинуть пределы вашей страны. А вам ехать некуда. Вас посадят. Э, да я вижу, у вас скучный вид. Полноте! Молчите, и все будет о'кей!

"Гость Москвы" раскланяйся, назначив очередную явку на улице Горького у кафе "Мороженое". Встретившись, они пошли домой к Вячеславу, на 3-ю Тверскую-Ямскую улицу. Здесь Лейн передал Репникову целую кипу антисоветской литературы.

– Эти книги и журналы постарайтесь передавать другим людям, – сказал Лейн. – Лучше всего откройте журнальчик в метро, в троллейбусе. Кто-нибудь из ваших соседей обязательно заинтересуется картинками...


 


 



Американец инструктировал Репникова, одновременно уверяя, что никакая опасность ему не грозит.

– Вам же дают не бомбу, не пистолет. Ни стрелять, ни взрывать вас никто не просит. А что такое книжки? Пустяки. Мало ли какие книги вам могли подарить делегаты фестиваля.

Теперь американский вербовщик и его агент встречались почти каждый день. Лейн передавал Репникову грампластинки, книжки...

– Мы хотим ознакомить советских молодых людей с западным образом жизни, – говорил Лейн. – О, это очень важное дело...

В августе члены американской фестивальной делегации собрались посетить Китай. На прощанье Лейн надумал познакомить Репникова еще с одним своим московским знакомым.

– Я хочу, чтобы Ростислав Рыбкин стал вашим другом. Не исключена возможность, что вы будете работать вместе, как партнеры.

Все на той же площади Маяковского Лейн представил Репникову маленького, невзрачного человека в очках. Втроем они отправились в кафе "Отдых", чтобы выпить за знакомство и успех будущего предприятия. О деле они в этот день не говорили. Однако Репникову было ясно, что Рыбкин, так же как и он, дал согласие сотрудничать с американской разведкой.

Лейн уехал, а два предателя очень быстро нашли общий язык. Да и как не найти? Рыбкин, так же как и Репняков, был закоренелым бездельником, тунеядцем. Жизнь его тоже шла по циклу "бизнес", "деньги", "ресторан". Он тоже бегал за иностранцами, скупал валюту, перепродавал подарки.



"В том, что я изменил Родине, – пишет в своих показаниях Рыбкин, – определенную роль сыграло то, что я совсем не знал советской жизни, хотя и жил в Москве. Я читал книги западных авторов и журналы "Тайм", "Лайф" и "Лук", которые давали мне знакомые иностранцы. Постепенно я попал под влияние западной пропаганды и начал верить ее злобным выдумкам о жизни советских людей, стал принимать антисоветские басни за чистую монету!.."

Но не только это. Позорную роль в падении Ростислава сыграла его мать, воспитательница детского сада Ангелина Арсентьевна Рыбкина-Герман. Эта женщина отличалась неуемной жадностью.

– Приведи домой иностранцев, – шептала она сыну, – мы их напоим одним чаем, а они нам подарят кофточки.

Перед приходом заморских гостей Ангелина Арсентьевна убирала со стола новую скатерть и облачалась в рваное до неприличия платье.

– Пусть подумают, что мы бедные, больше дадут. Лишнее нам не повредит, – говорила она.

А когда приходили гости, то эта вполне обеспеченная женщина, как нищенка, протягивала руку за подаянием... Непередаваемая мерзость!

Между тем из Китая приехал Лейн. Он торопился. Ему надо было уже возвращаться домой, в Америку. В комнате у Рыбкина американский вербовщик собрал обоих агентов. Ричард Лейн дал им шифр и велел писать ему в город Монтерей штата Калифорния.


 


 



– По этому адресу вы должны прислать мне свои биографии и письменно подтвердить согласие сотрудничать с нами, – сказал Лейн. – Если я вам пришлю книжку, на которой будет значиться крестик, то вам нужно будет провести по страницам горячим утюгом: выступит тайный текст. Некоторые иностранцы, приезжающие в Москву, будут передавать от меня привет. Им надо помогать...

Лейн уехал. А спустя месяц Репников и Рыбкин написали ему письма, в которых дали согласие служить американской разведке. Эти письма, по совету Лейна, они отправили за рубеж с американской артисткой, гастролировавшей в нашей стране. Предатели стали ждать приказа из-за океана...



И. ШАТУНОВСКИЙ.



"Венеция, которую я люблю"



Окончание. Начало см. в номерах от 30 и 31 августа.



ТЕПЕРЬ Рыбкину и Репникову часто звонили приезжие иностранцы, назначали свидания. Вместе с приветами от Ричарда Лейна они передавали пачки антисоветской литературы, грампластинки, бутылки с виски.

Шпионов охватывал ужас. В письмах за океан они просили лишь об одном: "Помогите бежать на Запад, не бросайте нас тут".

Но кому на Западе были нужны такие подонки, как Репняков и Рыбкин? Там и без них хватает бездельников, которые способны лишь на то, чтобы пить виски и жрать яичницу с беконом.

А негодяи боялись даже своей собственной тени. Они начали следить друг за другом: не идет ли партнер в КГБ? Подозрения переходили в неприязнь. К тому же партнеры никак не могли разделить между собою заокеанские подачки. Каждому казалось, что другой берет себе большую и лучшую часть...


 


 



Однажды Вячеслав Репников обнаружил в почтовом ящике письмо. Судя по штемпелю, оно было опущено в Москве. И тем не менее его написал Лейн.

Старый знакомый уведомлял его, что по адресу "Москва, 9. До востребования" ему послана книга.

"Осторожно разрежь заднюю обложку этой книги", – писал американец.

Это была последняя весточка от Лейна. Агент-вербовщик закончил свою миссию и исчез, растворился в недрах заокеанского разведцентра.

Через несколько дней Репников зашел в девятое почтовое отделение. На его имя действительно уже прибыла бандероль из-за рубежа. Он схватил пакет, прибежал домой и сорвал обертку. Под ней оказалась толстая книга цветных иллюстраций "Венеция, которую я люблю".

Шпион закрыл дверь на ключ, задернул занавеску на окне и разрезал бритвой заднюю обложку книги. В массивном картоне был тайник. В нем лежали бумаги. Он взял их и стал читать:

"Дорогой друг! Наш общий друг, через которого вы получили книгу, сообщил нам о вашем согласии сотрудничать с Западом и заняться деятельностью в борьбе за эвентуальное освобождение СССР от коммунистической диктатуры.

В качестве официальных представителей нашего правительства (Какой позор! Официальные представители правительства Соединенных Штатов не брезгуют иметь дело с уголовным преступником, с подонком. – И. Ш.) мы желаем заверить вас в том, что мы с большим интересом отнеслись к вашей готовности сотрудничать и используем возможность, чтобы уведомить вас об этом официально.

Из писем, которые вы написали нашему общему другу, видно, что вы и ваш друг, который имеет имя, похожее на ваше (речь идет о Ростиславе Рыбкине. – И. Ш.), хотите работать вместе как партнеры..."



ЭО-СРот-КД



Официальные представители правительства США не скупились на посулы:

"Со временем мы поселим вас с комфортом и полной свободой на Западе".

В тайнике, помимо этого письма, были вложены копирки для тайнописи и инструкция. Официальные представители американского правительства сообщали Репникову, что в списке заокеанского разведцентра он будет отныне значиться под кличкой "Саша". Ему сообщался адрес для связи в городе Кембридже.

"Для вашего сведения, – уведомляли западные друзья", – сообщаем, что университет Гарвард находится в городе Кембридже. Открытый текст вашего, письма может иметь вид, как будто бы вы пишете учащемуся в университете".

Репникову давалось задание собирать шпионские сведения. Одновременно разведцентр советовал ему сократить до минимума свои встречи с иностранцами и вообще делать вид, что он взялся за ум.

И Вячеслав Репников "взялся за ум". Американский агент "Саша" старался угодить своим хозяевам, чтобы поскорее заслужить "комфорт" на Западе, обещанный ему разведцентром... В Миусском телефонном узле он выкрал паспорт у гражданина Л. Он пытался послать письмо в разведцентр и уведомить своих хозяев, что теперь имеет возможность получать корреспонденцию в разных почтовых отделениях Москвы по чужому паспорту. Он вовлек в свою преступную деятельность падшую женщину Елену Строеву, известную в подъездах московских гостиниц под кличкой "Маркиза". По его заданию "Маркиза" ловила на улице Горького мальчишек, спаивала и развращала их. У одного юнца, который тем не менее уже умел твердо держать в руке рюмку и скакать козлом в рок-н-ролле, "Маркиза" старалась узнать, приносит ли его отец, крупный конструктор, домой чертежи. Добытые "Маркизой" сведения Репников пытался переправить за океан...

...А что же делал в это время второй американский шпион?

Разведцентр тревожился: почему молчит Ростислав Рыбкин, что с ним случилось? Сотрудники центрального разведывательного управления еще не знали, что Репников просто повздорил с Рыбкиным и не показал ему шифры и инструкции, присланные в книге "Венеция, которую я люблю".


 


 



А Ростислав Рыбкин был жив и здоров. Он по-прежнему бегал к фонтану ГУМа, по-прежнему крутился вокруг иностранцев и пропадал на Американской национальной выставке, которая открылась в парке "Сокольники".

Как-то ему звонил иностранец, передал поклон от "знакомых люден" и сказал, что у него срочное и важное дело. Незнакомец назначил свидание у подъезда Большого театра. В назначенный час Рыбкин был на условленном месте. Он нервно ходил вокруг колонн, внимательно приглядывался к прохожим. Но иностранец так и не пришел и больше не подавал о себе никаких вестей.

"В чем дело? – беспокоился Рыбкин. – Неужели обо мне забыли?"

Но опасения предателя были напрасны. О нем помнили. В середине июля Рыбкин получил открытку от некоей Джоан Барт. Она писала, что их общие друзья просили с ним встретиться и кое-что ему передать. В открытке Джоан Барт давала телефон своего номера в гостинице "Останкино".

На следующий день они встретились на углу Неглинной и Театрального проезда, напротив кинотеатра "Метрополь", и пошли вверх по улице. Странная это была пара. Впереди важно вышагивала высокая, тонкая, как жердь, Джоан Барт, а за нею семенил маленький, тщедушный Рыбкин, макушка которого едва доставала до плеча спутницы.

Барт сообщила Рыбкину, что прослушала курс политических наук в Гарвардском университете со специализацией по СССР и теперь приехала работать гидом в павильоне холодильников американской выставки.

На прощание Джоан Барт дала Рыбкину двадцать пять билетов и намекнула, что билеты должны попасть к людям, которым выставка наверняка понравится.

Джоан Барт встречалась с Рыбкиным еще шесть раз. Гид павильона холодильников снабжала агента антисоветскими книгами, газетами и журналами.

"Джоан Барт, – показывает Рыбкин, – и не скрывала, что ничего не понимает в холодильных установках, которые ей приходилось пропагандировать на Американской национальной выставке. Находясь в Москве, она пыталась собрать секретную информацию".

И в самом деле, гида американской выставки интересовали довольно необычайные вещи: где находятся научно-исследовательские институты, проектирующие спутники и космические ракеты, какова система учета офицеров запаса в военкоматах...

В квартире Рыбкина Джоан Барт разработала для него тщательный план поездки в Тульскую область для сбора шпионских сведении.

– Нас интересует экономическое состояние колхозов этой области, – сказала Барт. – Конечно, речь идет вовсе не о тех сведениях, которые публикуются в советской прессе. Эту информацию вы вышлите по адресу, который вам будет сообщен позже.


 


 



Но выехать в Тульскую область Ростиславу Рыбкину не удалось, равно как не удалось Вячеславу Репникову переправить секретную информацию за океан.

И на то были свои причины...

Напрасно заокеанский разведцентр слал тайнописные послания, снаряжал связных, пытаясь узнать, отчего вдруг замолчали Рештаков и Рыбкин, почему они не подают о себе никаких вестей. Оба предателя сидели в кабинете следователя и давали подробные показания. Пойманные с поличным, они поняли, что изворачиваться, врать бесполезно.

Репняков и Рыбкин рассказывали обо всем: о том, как попали в сети американской разведки, о шифрах, о средствах тайнописи, о конспиративных адресах, которыми щедро снабдили их заокеанские хозяева. Их показания изобличали еще раз изуверские дела господина Аллена Даллеса и его высоких единомышленников.

Да, не существует таких преступлений, на которые не пошли бы империалистические разбойники в своей звериной злобе к нашей Родине. Они засылают к нам воздушных пиратов, чтобы фотографировать оборонные объекты, наши промышленные центры, заводы, фабрики. Они забрасывают к нам шпионов, диверсантов и убийц. Они замышляют совершить идеологическую диверсию против нашей молодежи.

Вспомним, как в своем выступлении по московскому телевидению распинался господин Никсон, ратуя за "свободный" обмен книгами, журналами, газетами. Тщетные потуги! Обмен мы понимаем как равный, пропорциональный. А какой же это обмен, когда вместо нашей правды они предлагают нам свою гнусную ложь и злопыхательскую клевету?

Попытки господина Никсона добиться легальной пропаганды в нашей стране пресловутого американского образа жизни не увенчались успехом. Тогда на помощь Ричарду Никсону поспешил Аллен Даллес. Опираясь на спившихся, морально павших стиляг, американская разведка пытается отравить сознание молодежи ядом лживой буржуазной пропаганды. Порнографическими журналами, жевательной резинкой, рекламными портретами голливудских кинозвезд и королей джаза, контрабандными бутылками виски американские агенты надеются одурманить, развратить молодежь, увести с пути сознательной, активной жизни, толкнуть в болото пессимизма, аполитичности. Вот на что заокеанские толстосумы не жалеют своих золотых мешков!

Разумеется, американские вербовщики не сунутся на заводы, на шахты, в колхозы. Они прекрасно понимают, что миллионы нашей прекрасной, честной трудовой молодежи верны коммунистическим идеалам, беспредельно преданны своей великой Родине. Американские вербовщики обращают свои взоры на стиляг, спекулянтов, воров, пытаясь среди них найти своих подголосков.

Да, сначала Репников и Рыбкин были просто лоботрясами, стилягами. Потом они стали изменниками Родины. Сначала их попросили оказывать "туристам" и "коммерсантам" "мелкие услуги": собирать сплетни и слухи, распространять иностранные журналы, книжки, пластинки. Потом их заставили добывать шпионские сведения о расположении оборонных объектов и научно-исследовательских институтов, о дислокации войск... И нетрудно сказать, какой вред


 


 


могли нанести нашему государству эти негодяи, если бы их вовремя не схватили за руку.

А ведь все это начиналось с пьяных оргий, с рок-н-ролла, с жевательной резинки. От безделья – к аполитичности, к низкопоклонству перед растленной моралью Запада, от низкопоклонства – к предательству, – вот как катились вниз эти подонки Репников и Рыбкин. Пусть-ка над этим хорошенько подумают все любителя праздности, безделья. Ведь паразитический образ жизни, презрение к честному труду, стремление пожить за чужой счет приводят к тягчайшим, непоправимым последствиям...

Если человек не хочет честно трудиться, не живет интересами всего общества, он отщепенец, отступник. А отступникам, отщепенцам не может быть пощады. Наши юноши и девушки не желают жить под одним небом со всеми этими местными чужестранцами – "Джони" и "Томми", раболепствующими перед жевательной резинкой и порнографическими галстуками. Наша молодежь не желает ходить с ними по одним улицам, дышать одним и тем же воздухом. Нас глубоко оскорбляет самое их присутствие в наших советских городах.

И, может быть, нужно провести широкий молодежный референдум и на основании этого демократического волеизъявления вытаскивать таких "Джони" и "Томми" куда-нибудь на Собачью площадку для всенародного осмеяния и устраивать над ними суровую гражданскую казнь.

Железной метлой нужно выметать подобную нечисть из нашей прекрасной жизни!


И. ШАТУНОВСКИЙ

подтасовывает факты

Дайдж. 2.3.61

 


 














ЭЙНШТЕЙН ПРИЕХАЛ

 





 


Эй. в При.
см. лист 66
Take care to get WYL or you will be forced to like WYG

Exile

БЛП в Стокгольме

Замок в Швеции

25 центов в час на американ
 
Павел Улитин
Ошибка пекинской тюрьмы


"Ошибка пекинской тюрьмы". Мы ее слышали, она у нас над головой расхаживала в скрипучих сапогах. Был бы другой вариант, но встречи всё равно не было. Как они веселились в коридоре общежития на Усачевке. Долго пришлось стучать и объяснять, что я не тот, кто им для счастья нужен. Наконец открыли. Я передал трехтомник Белинского и пошел дальше. "Всенародного интереса не было". А жаль. Никто ни слова про Диму Янкова. Один ифлиец в штрафбате пожалел, в этом я уверен, но было уже поздно. Характера другого я не знаю: "на двоих одна винтовка". Двое за одним пулеметом, оба поэта, но ни один не оставил об этом стихотворения. И о самом факте дружбы мы узнали 40 лет спустя после стихов "Москва – это город приезжих и прочих". Дай Бог, если у него такое окружение в Ленинграде. "Рукопись на правах оружия". Протокол на вес золота: порвешь один листок, наденут наручники: он же гад не представляет, каких трудов стоит красиво написать протокол и сколько всяких подвохов и инструкций. Два танка на правом берегу, один с рваной дырой в боку. Один танк на левом берегу наполовину в воде у самого берега, с длинного орудия можно прыгать в воду. Нет, нельзя. Пушка смотрит в берег, на мелкое место. Минувшего боя следы остались без свидетелей. Седьмой номер стоял в буфете за бутербродом и стаканом чая, и вид у него был другой: загнанный и неухоженный, но мы приписали это удачной женитьбе. Вот что получается, когда человек женится. Он от нас отдалился. И новый костюм ему нейдет, лучше была старая лыжная куртка. Не один раз прокручивал другой вариант: "Тогда и конец был бы другой". А конец всё равно был ДРУГОЙ.

79 стр.   5 п.м. 1~25 л.






 



 


2

Конечно, он это сделал по конспиративным соображениям и в целях вашей безопасности. Несомненно. Иначе бы пропал портфель-чемодан. "Он держал его за идеал и великую тайну" – это уже объяснение второго этапа. "Мы обожали Революцию, как прекрасную возлюбленную, но пришел некто буйный и нагло изнасиловал ее". В последнем издании этой цитаты вы не найдете. Чем занимался товарищ Фадеев после культа личности. "Но он меня не котирует, и я его бойкотирую". "Круг читателей растет ужасающе, и нет никакой возможности его контролировать". "Передай Антонио Мачадо, что Булат – единственный поэт, который работает с пользой для России". "Булат напрашивался на свадьбу, я ему сказал: петь будет, пусть приходит". Потом явилась Злата. Он метался от Булата к Злате, а от Златы к Булату, он хотел совместить и Злату и Булата, но кончилось это тем, что у него не осталось ни Златы ни Булата. Знаменитое одиозное стихотворение оказалось так себе: напыщенным и неточным. Но есть строчки, помеченный 1938 годом: "судьбу ломал, как ветер" и "но редко ошибался ветер". Из Бутырской тюрьмы он тоже вышел с широким взглядом на мужскую дружбу и товарищество, но нам не понять тех докторантов, которые защищали тезис "он рвался к архивам центра". Был бы другой разговор. Он бы всё объяснил, но позиция девушек "У нее двое детей – она и так наказана" осталась бы в силе. Эстетические разногласия на деревенскую живопись кончились бурно: "Мне стыдно за тебя. Если ты не уберешь открытку с зеркала, я ее сорву, если к тебе кто-нибудь придет". Открытку он убрал, но оскорбление затаил. И правильно. Именно из таких стычек ковалась дружба. Рассказ про дырявые носки тогда утаивался, и был забыт в день подведения итогов через 20 лет.





   


3

Я очутился внутри японской карты Союза. У меня был хороший консультант-переводчик, он меня снабдил всем, множество шпаргалок в кармане, от меня ничего не требуется, только прибыть в назначенное место и делать вид. На второй день голова вспухла. Я запутался в иероглифах. Нечистый дух по имени Ба Дзинь-дон и тут не растерялся. Он мне прислал учебник японского языка и посоветовал: "Ты тоже можешь каждый вечер перед отходом ко сну, изучив Коран, переводить его на японский язык». "Выхожу из вашей банды", но все-таки просьбу выполнил и спустился в читальный зал. Деваться было некуда. "Я потом с ним сам поговорю", сказал для меня первый, и мои возражения были игнорированы. Чем он занимался в такой мороз, в такую пургу в ноябре 1941 года? Никто не видел, как умирают подводники. Такой бред с налетом мистики, а слова какие-то самые обыкновенные: или стихи Пушкина или детская песенка "Мы не сынки у маменьки в помещичьем дому". Может, там и нет ошибок, но воспринимается это несолидно. "Подслушано в книжном магазине". Очень кстати. У нас идут бурные дискуссии на тему: хорошо ли быть продавцом книжного магазина в Лондоне? Мать Манефа говорит, что плохо. Вот профессором Эдинбургского университета – это хорошо. Значит ушло всецело. Как споры о путях русской прозы в Переделкино. Теперь в ходу другие аргументы: "Да ты знаешь, что он 16 000 долларов получает?" И ответ неожиданный: "А мне на это наплевать!" О чем они говорят? О книгах на полке у кого-то третьего: "Жизнь замечательных детей". Уже не спорят на тему "Улитин – это псевдоним Асаркана". "Нет – Асаркан – это псевдоним Улитина". "А Набоков – есть такой писатель или его Улитин выдумал?" /Айхенвальд в 1959 г./





   


4

Осторожно высказанная мысль по поводу "Земляничной поляны". "Я не люблю Москву", – прочел следователь преувеличенно издевательским голосом. "От имени персонажа, это не авторские слова", пытался я возразить, но он перебил и не стал слушать. Морда бешеной коровы, такая огромная, что она меня всего могла проглотить, надвигалась, низко опустив рога. У меня не двигались ноги, но я и боялся повернуться к ней спиной. Я только успел закричать благим матом. Она подняла меня на рога, и на один миг в ужасе я успел прикоснуться к ее слюнявой противной морде. Один рог попал мне подмышку, я повис в воздухе и сразу же упал. Кто-то подбежал и отогнал корову. В морозы теперь ничего не снилось, даже озеро в жаркий день: отоснилось, видно, навсегда. Какой-то странный поворот. Я уж забыл для чего. С какой-то особой целью я читал для контраста, что ли. Придется возвратиться к обычному формату. Эти слова я мог бы повторить с упоминанием знакомых с детства фамилий. Не буду я о нем ни слова. Как это похоже на туманные слова о "женщинах, не оставивших о себе приятных воспоминаний". "Горечь первых земных утрат" – перевод с французского: звучало высокопарно и наивно. Утраты только начинались, и о них лучше промолчать. Встань с кровати, посмотри в окно: 31-й корпус – вот что тебя ожидает. А я уже со всеми мысленно попрощался, и мне некому звонить и нечего просить. 2 дня я лежал в коридоре и на вопросы о самочувствии отвечал "Хорошо". Имея в виду: "счастлив уже тем, что не задыхаюсь и не надо требовать кислородную подушку". Его завещание заставляет уважительно выслушать такой рассказ, который от другого имени звучал бы невыносимо. О Бергмане в "Неделе". И почему он стал таким отшельником и мизантропом? Отшельник с видеомагнитофоном и съёмочной аппаратурой. Почему он не терпит людей?





   


5

Вид у самолета был самый безобидный, и я спокойно рассматривал, как он приближался: бомбардировщики такие не бывают, подумал я. Самолет слегка наклонился и стал снижаться, я не сразу понял, что он пикирует. Но делать два шага назад и скрываться за дверью было уже поздно, тогда я быстро на костылях прошел за угол дома, и тут же раздался взрыв, и черное облако встало на месте дома прокуратуры, и мимо стремительно полетели черные галки. Еще взрыв. Потом все стихло. Черный дым не рассеялся и казалось, там теперь ничего не осталось. Ладно, хватит, больше не буду смотреть, как он пикирует. Сидел я у стены на снегу. Это было не начало бомбёжки, но до сих пор бомбили консервный завод, пока не сбили трубу, и дома вокруг консервного завода. Смех у баб. Книга, которую не успел написать Луначарский – историческое исследование в трех томах. Теория смеха. Над чем смеялись древние греки и римляне. Смех в Иерусалиме. Юмор Понтия Пилата. Что было смешно для Иоанна Богослова. "С ней блудодействовали цари земные и вином ея блудодеяний упивались живущие на земле". Смех у евангелиста Фомы. "Блажен муж иже не иде на совет нечестивых и на пути грешных не ста и на седалище беззакония не седе". Некоторые считали, что пролетариату рано смеяться. Большевикам не до смеха. Начало неведомого века было раньше. "Любовь к электричеству". "Я народоволка!" "История моего современника" и "Былое и думы". "Открытое письмо императору России". Савва Мамонтов умер в 1918 году. Иван Грозный с отцовской стороны был потомок Александра Невского, а со стороны матери потомок Мамая. "Се Русь!" – вскричал Мамай. Начало неведомого века только начиналось.





   


6



Идея там была такая – всё уже написано, правда, в разных местах: читать надо. Больше можно и не писать. Так родились "Гермафродиты с бархатными глазами".

Несколько раз я пробовал под "Неон особой чистоты". Ни разу не продолжил "Что сказала Нора Джойс про Андрэ Жида". С тех пор ее по книгам я не встречал нигде. Анна Николаевна умерла давно, а читатель Голосовкера не так давно. "Опасные связи" устарели. Кроме Лидки Мартовой была еще Лена Строева, но о покойниках или хорошо или ни слова.

Зловещий образ великого комбинатора мелькнул в "Метонимии на улице Горького", на него не обратил внимания даже Асаркан. "Кому лавры Рафика Мильмана не дают покоя?"

На свадьбе были все. И кстати, лучшие фотографии были у покойника. Я так и знал, что этим кончится. Доверясь призрачной звезде. И в счастье ближнего поверить в колхозной мудрой борозде. А для Федора Липодаева нет проблем и никогда не было. Он из горящего танка вышел живой, невредимый и приехал, возвратился в колхоз механизатором и членом партии. "Мышеловка" Агаты Кристи – самая популярная пьеса в Лондоне, а мы никогда ее не читали и не видели. Такой итальянский неореализм – "Ба Дзинь против всех", второй том – "Все против Ба Дзиня". Но куда девался Дон? А его расказачили. Победила позиция председателя Реввоенсовета. Всего две цитаты: [1/] "У. предложил организовать философский или литературно-теоретический кружок". 2/ "Через У. мы связались с К." Больше ничего. Одного этого вполне достаточно, и нечего удивляться чужому удивлению через 20 лет "А почему тебя не было на суде?" Еще раз "и он рванул по всем по трем". /Не считая хамских выходок в письме в Минск, которые за хамство не считались, а просто веселый разговор или "это такая шутка"/.





 



 


7

Каждую встретившуюся лошадь он учил, как надо ей махать хвостом. Прирожденный главреж и деспот в душе. Он меня учил на первом отделении, как прятать спички. Не надо далеко прятать, надо на видное место класть: никому в голову не придет искать их на самом видном месте. Вошла медсестра и, что-то спрашивая, машинально взяла коробку со спичками, открыла, увидела спички и спокойно положила в карман халата, продолжая разговаривать. "Селедку не буду есть!" – вскричал реформатор театра. Теперь два слова на тему "Старые счеты на волейбольной площадке". "А ты почему не раскололся? Раскололся бы и ничего не было. Зачем же было себя истязать?" Но почему нет возврата к французским тетрадям – вот в чем вопрос. "Пойду в скуфье смиренным иноком". И почему не повторилось загадочное происшествие в Обыденском переулке? Что это было? Для Ростова-на-Дону Шолохов-Синявский был знаменитый писатель. "Восточная Европа – это коварная Ж: она повернулась к вам лицом, а зад показала Китаю". Страшен обиженный человек, а уж оскорбленный в своих лучших чувствах тем более: он чувствует свое право мстить. Кто это такой? Что за человек. Ответ был такой: "Вот я уеду, а она за него выйдет замуж". Рассказ про печать американского посла кончился тем, что Л.Робот заявил "А почему мы ничего не перемешиваем?" Я удивился. Выходит, ему для полного счастья в дружбе, как и в жизни, надо тоже перемешивать. Пожалста, перемешивайте, кто вам мешает. Но он имел в виду что-то другое. Начнешь жечь, например, и сразу станет жалко. Нет, он не годится для тайной службы. У него другой характер. Как заявил Пятачек Кролику: "Какой смысл в событиях, если о них никому нельзя рассказать?" Ведь самое главное – не то, что кто-то умер или кого-то убили, а то, какие разговоры об этом идут и кто что сказал.





   


8

Тем более, когда "Он ходил за молоком для чужого ребенка". Или "его убили гомики из ревности". Или "жена его больше живым не видела". ПОЧЕМУ МЫ НЕ ПЕРЕМЕШИВАЕМ ПЕПЕЛ ?
"Например, я хотела бы помнить о том, как я в Октябре защищала ревком с револьвером, в простреленной кожанке. А я, о диван опершись локотком, писал стихи на Остоженке". Она писала на Пречистенке, но это неважно, она все-таки писала. Идет какая-то мамоновщина. Как обиды в Польше: братья-славяне не поддержали Варшавское восстание. Выпить за Польшу он отказался, но потом согласился: "Пью за Польшу в границах 1783 года!" "Что-нибудь по Варшавскому восстанию" – это приходил романист Шпанов, автор "Заговорщиков" и "Поджигателей". Приходил Леонид Леонов. Приходил полковник из Египта. Приходила врач-психиатр из Сорбонны. Приходил "кукрыникс". Приходил Бидструп. И так приходили многие. Один из них сказал про себя "Есть такой писатель". Один из них интересовался лечением утопленников ультра-звуком. Один из них купил двухтомник "Галерея Сукарно" за 400 рублей, а какой-то не очень внушающий доверия гражданин сказал кассирше "Положите эти сотни отдельно". Она его не послушалась, его напарник быстренько привел директора, а на следующий день нам "по секрету" рассказали всю историю. История называется "Меченые сотни". Звенел Звенигород в промежутке. В кратком пересказе даже перечисление заголовков в только что купленных газетах из Италии приобретало колорит приключенческой повести. Девушка-психиатр из Сорбонны приходила во время фестиваля, я куда-то отлучался, возможно, на сессию заочного отделения. Был день рождения на Ленинском проспекте, но почему-то сказали "Завтра день рождения Левы Малкина". Проехали мимо осиного гнезда, где два рыцаря плаща и кинжала стояли у окна и смотрели на улицу. А про окна напротив никто ничего не рассказывает, за исключением Юлиана Семенова о героическом труде раб. милиции.





   


9

Всенародного интереса не было. На дне рождения ожидалось 25 человек, а пришло сколько? 37 или 58. Тут на Воробьевых горах я встретил сестру с Николаем Яковлевичем. Это была его последняя прогулка на Воробьевы горы. На Пушкинской площади, спускаясь вниз, было тут удобное заведение, я встретил расстрелянного моссоветчика. "В кино? С девушкой?" "Нет, один". Вот был последний разговор. Больше я его никогда не видел.

Смешно было этому придавать значение. Николай Павлович переписывался с Поль де Коком. А что он все-таки ему писал? И что тот ему ответил? Был же у него острый ум, если он выше всего ставил "Былое и думы". И не было, значит, у него острого ума, если он поссорился из-за второго тома "Мертвых душ". Кстати "На Балтийском море" имелась в виду именно вторая часть "Мертвых душ". Нечто уже написанное в голове говорящего, надо только сесть и записать. Немного остается.

Она, по ее мнению, тоже как пух от уст Эола.

Невский проспект в час гуляния превращался в огромную гостиную. Тут мог встретиться Белинскому комендант Петропавловской крепости и светски пошутить: "А я для Вас, Виссарион Григорьевич, теплый казематик приготовил. Когда пожалуете?" И даже знаток истории Французской революции – а он разбирался и в Дантоне и в Марате – сказал: "А Писарев все-таки умнее всех!" Когда ты его внимательно слушал, он считал, что ты с ним согласен, тогда ты был удивительный человек и великолепный парень. Когда ты с ним не соглашался, он говорил: "Это всё напускное! И чего ты на себя напускаешь!" Первая капитальная ссора была в 49 комнате, когда он стирал карандашные замечания на своем замечательном рассказе и возмущался. Народ в виде Абрама Кузнецова и Иосифа Тарантова безмолвствовал. Я замолчал, улегся на кровать и мысленно давал себе страшную клятву: никогда не связываться с этим надутым остолопом.





 



 


10

Наверно, скоро это кончится. В морозную погоду на скользкой ледяной дорожке четыре рыболова на озере и одна собака, которой хозяин швыряет палку на голый лед. "Человек и динозавр" Тэрбера. Или я читал в другом издании. Почему мне казалось, это было напечатано крупным шрифтом?
А.Пушкин о З.Зинике: "Лишь путешественник залётный, блестящий лондонский нахал полу-улыбку возбуждал". Тоже блеснул, пленил и улетел /это конец 505-го сюжета и начало детских писем из Лондона, которым не будет конца/.

Длинная сенсационная история с привлечением персонажей Стивенсона – доктора Джэкила и мистера Хайда, но на таком уровне: "Вошел к врачу и сказал: "Я – Сильвана Пампанини!" "Садитесь", сказал врач. А ему как раз и не хотелось сесть. Асаркан на Потешной сказал врачу: "У нас с Улитиным коллективная бредовая идея, что нас преследует КГБ". Но ему сначала нужно было снять с себя подозрение в мании величия: у врача было записано: не окончил 8 классов, а выдает себя за театрального критика. Позвонили Б.3ингерману, он принес два пуда журналов "Театр", в каждом номере есть А.Асаркан. Про другого было сказано "Мы не считаем его социально-опасным, но он не поддается лечению". Эта история только начиналась.

"Тоже айне шёне гегенд", сказал И.С.Тургенев. Чем-то еще новая английская повесть напомнила старую потешную историю. "А у меня МДП, – сказал Гроссман: в депрессивной стадии я математик, в маниакальной стадии я композитор". Хорошо. Я тоже так буду говорить. Он действительно математик и композитор, но никто ему не верил.





 



 


11

На окне осталась нераскупоренная бутылка шампанского. Я уж не помню подробностей, но идея была приблизительно такая: надо изъять нашего человека из враждебного окружения. Новый год мы встречали в комнате Марка Константиновича. Потом зачем-то сидели на скамейке сквера против Большого театра, и тут была выдана великая фраза о "Войне и мире" и двух машинках. Сиреневый бульвар, другие мелодии и, кстати, книга "Мой лучший друг Магнитофон". Впрочем, он появился в Измайлово на аллее дубов времен царя Алексея Михайловича. В Чертольском переулке был другой разговор. Вот именно здесь-то и нужна была английская цитата на латинской машинке. Без латинского шрифта она не играет. Но я не узнал и Лескова без одной фразы. Это не Лесков! – с возмущением. А выпущено всего-на-всего четыре строчки. Мне кажется, у него была идея сделать книгу фотографий под монографию "Париж днем и ночью". Ах, у него было много всяких идей. Был такой поворот: можно сказать, ах, как он любит шахматную партию с более сильным партнером, когда такая аудитория. У девочки такая длинная фамилия, что делать из нее три английских фамилии – любимая игра в итальянской группе, уже свободно болтающих обо всем. А она страдает: она больше их знает об итальянском языке, а они свободно болтают: конечно, обидно. "Дружить можно только в России". Тут никто ни с кем не дружит. Тяжелая мрачная туча выползала из-за собора Святого Павла. "Не желаете ли спичек, сэр?" В кармане осталась последняя сигарета, он решил ее выкурить, добравшись домой.





   


12

Собирательный образ ВЗЛЯника возник не сразу. На углу Большой Бронной впервые была попытка говорить на паритетных началах. Новый мальчик поднимает бунт против тирании Песталоцци. А я смотрел на долгую улыбку переводчика Франца Кафки и тоже молчал. Удивительная способность Песталоцци не взрываться, а в одно мгновение оценив ситуацию, спокойно возражать на новом уровне. Как ни кипятился Зиник, ему давались какие-то ответы, и разговор продолжался. "На этом деле он крупно горит", сказал Л.Робот про Измайловский Зверинец. 4 раза. "В какой-то момент я перестал ему верить". Наивно прозвучало, как будто парень с девушкой торгуется, всё боится передать. Мороз на Пушкинской площади, очередь за "Неделей" и ритуальный обмен репликами. Чтобы покончить с Некрасовской библиотекой, я взял последние пьесы Б. Шоу. Оказалось, с этого только началось приобщение е. мелодий к католической церкви. Я выдал переплет "Макаров чешет затылок" и махнул рукой на Стивена Ликока. Оказалось, это было не концом, а только началом. "Уберите от меня эту книгу". "Лучше съесть коробку дуста, чем читать Марселя Пруста". "Альковные истории? Я защищаю математический подход к вашей аксиоматике". У письменного стола большое чернильное пятно, можно подумать, тут живет Лютер. "Что это такое?" Нина сказала, что это Зиник швырнул чернильницу. Зиник покраснел и сказал про аксиоматику. Жизнь на Пушкинской улице только начиналась. В морозы всё чаще ей снится не далекая жаркая Ницца, а просто горячая труба парового отопления в московской квартире. Тут не бывает лета. Ко многому приходится привыкать. О Москве надо забывать. Всё впереди, ничего нет позади. Нет, все-таки лучше не иметь винного запаса на случай гостей, все-таки повод выйти, а не торчать у этого проклятого телевизора.





   


13

При чем тут сборочный цех оборонного завода? А в цехе начальником была мадам Киппер. У нее полагалось 7 с половиной минут на клиента: 4 минуты одеваться, 2 минуты раздеваться, а на удовольствие полторы минуты. Рядовой Пру – так звали главного героя романа "Отныне и вовеки веков" – гордо отказался.


В искатели косноязычья писатель в старину не метил.


"Достопочтенный спикер сделал мне правильное замечание о неуместности непарламентского выражена "сукин сын мистер Джингл". Я признаю выражение СУКИН СЫН МИСТЕР ДЖИНГЛ непарламентским и обещаю впредь не употреблять непарламентского выражения СУКИН СЫН МИСТЕР ДЖИНГЛ".


Цитату из Тэрбера "Человек и динозавр" не нашел, а там слова были точные. Сейчас они бы пришлись к месту и по существу. Монолог всегда шел по касательной, и правильно заметил один собеседник: Вы говорите со мной и всё время еще с кем-то, только не пойму с кем. Легче всего это проследить у Гертруды Стайн. Повторения удалялись куда-то в сторону, потом неожиданно одно замечание, которое заставляет краснеть и бледнеть, а потом опять "сомнамбулически" реплика воспаряет к каким-то пределам, которые были актуальны 33 года тому назад. "Никто б не смог сказать изящней и умней" /1907 год/. "Мой лучший друг 37-го года": "я брошу край родных отцов и на прощанье злой и щедрый".


Что скорей произойдет? Разгром Квантунской армии или я начну читать по-японски? В эту историю вмешался президент Труман, были сброшены две бомбы, и японский язык потерял актуальность. А я уже привык угадывать многие иероглифы, бормоча про себя "скрипочка, крючочек и полухатка", а читается тоже "го". Ого! У этого "го" 25 основных значений": и государство и человек и здравствуйте-до-свидания. Все зависит от интонации. Я крутанул велосипедный руль и мгновенно очутился сидящим на переднем колесе, которое лежало у столба. Это я чуть не врезался в столб, который был справа.





 



 


14

Три сестры – дочери купца Чумакова – одна вышла замуж за большевика, другая за священника, третья повесилась. Но тоже, видимо, несчастная любовь, какой-нибудь продкомиссар или деникинский лазутчик, в общем у нее было безвыходное положение. Смутные слухи из Казанки передавались шопотом. Садовник-декоратор за высоким забором начальника станции – ухоженные деревья и огромные яблоки дразнили мальчишек, но там злая собака, но высокий колючий забор и у сторожа, возможно, ружье: всыпет соли в одно место – потом он цветами будем укладывать портрет вождя и живой календарь, но нас занимала только легенда о богатой библиотеке. Там такие книги, которые нам и не снились. "Никитинские субботники" нас ждут в Москве, там на каждом шагу разговор о высоких материях с цитатами из учебника современной литературы. "Бойся троцкизма", тихо сказал секретарь партячейки, я внимательно посмотрел в его лицо, сказал "Само собой разумеется" и не сразу сообразил, что он был пьяный. "Умер Киплинг", сказал старый учитель. Через час будет поезд "Москва-Мин.Воды". В киоске продавались газеты, на первой странице огромные портреты Маршалов Советского Союза: Егоров, Тухачевский, Блюхер, кроме Ворошилова и Буденного. ВСЁ БЫЛО ВПЕРЕДИ. 10-й класс воспринимался как необходимая ступень у входа в далекий и широкий мир, где ждут фантастические награды. В Москву! В Москву! Скоро и мы поедем в Москву. Митчел Уилсон /"Живи с молнией"/ решил изучить русский язык за 2 месяца и в следующий раз в Москве говорить по-русски: "Товарищ Тамм дома? Все дома?" Он перепутал телефонную букву "Бэ" на "Вэ", т.е. ему сказали Б, а он записал В. Рассерженный женский голос: "Какой-то дурак вторую неделю обрывает телефон и спрашивает "Там все дома? У товарища все дома? Я ему кричу: у тебя не все дома! А он бросает трубку и на следующий день опять звонит".





   


15

После этого жуткого неудачного официального вечера с партийным начальством в железнодорожном клубе /"Я же Вам говорил, что не смогу выступить!"/ мне нужно было побежать, чтобы не пропустить, увидеть и помолчать, постоять 5 минут. Она вздрогнула, увидев меня в темноте двора, но не испугалась, и мы молча постояли у ворот на дорожке. Окна не светились, дома у нее уже все спали. Например, не постоял в очереди на улице Калинина. Например, эти квартиры /на пл. Восстания/ мы видели в кино /"Москва слезам не верит"/. Он еще тогда не жил на Котельнической набережной, да я и не очень стремился увидеть. Я приблизительно догадывался, что меня туда не очень хотят. Гораздо удобней для них будет так. Ладно. Я не спрашивал, кто залил рукопись кофе. Не сразу можно было догадаться, что они пересказывают слова отца. "Вы не собираетесь себя переводить на французский и английский? На Западе Вы были бы миллионером". "И у вас там действует какая-то подпольная организация?" "Бог мой, вы даже эпиграфа не заметили: это же Достоевский, цитата из Бесов: "... но возвышенность организации иногда даже способствует наклонности к циническим мыслям, уже из-за одного многостороннего развития". Отсюда и название романа "Возвышенная организация". "Но там у вас есть "Подпольный ЦК действует". "Это вопрос, а не утверждение и сказано в насмешку, с иронией". Я искал дом Листопадовых, а надо было найти квартиру доктора Карпова. Тогда бы мне многое стало ясно в событиях в Новочеркасске, о которых я ничего не знаю. Приблизительно так было и в Петербурге и в наркомате у Семашко и на станции Дрезна. Совершенно случайно стали приходить письма из Ленинграда после снятия блокады. Он выжил, а она не уцелела, тогда как обычно происходило наоборот. Мужчины скорей умирали голодной смертью. Тоже как в Ставрополе на Кавказе. Или рассказ про Моздок, откуда он уехал в Астрахань.





   


16

Еще одна параллель с "Наполеоновской симфонией". А про кучу гривенников не сюда попало. О кружке Грановского у Герцена совсем по-другому. "История моего современника" для них пустой звук. Но для них и "Евгений Онегин" пустой звук, т.е. как Шекспир: они знают, что это классика и, конечно, ценят, а что его можно читать и заучивать наизусть, так для этого существуют "Двенадцать стульев" и "Винни Пух". Наследник всех своих родных опять же в конкретном смысле: после смерти одной тетки получил Брокгауза, после смерти другой словарь братьев Гранат. 346 поздравительных телеграмм получила редакция "Нового мира" в декабре 1968 года. Вот это и была "читающая Россия". Давно не заглядывал в "Просто праздник" в переплете "Ферзевый гамбит". Там тоже кое-что можно найти, не считая того, что ищешь. "А вам часто звонят из КГБ?" "Два раза звонили за последние 20 лет, но этого вполне достаточно, чтобы вздрагивать от каждого телефонного звонка". Но у них другое понятие о железном голосе. Железным голосом говорят только младшие лейтенанты, полковники говорят вежливо и даже почтительно. Но и одного младшего, скажем, Николаева, достаточно, чтобы получился не только комплекс, но и синдром. Конечно, теперь так не делают. Конечно, у вас другая линия поведения. Конечно, у вас в запасе молодость и непочатый край бронированных юных нервов. Вам даже и мускулы наращивать ни к чему. Да, правда, они такие, что над ними смеяться можно. Я тоже так думал, когда мне было 19 лет. Вот расскажу, будут смеяться до упаду. Но мне отбили охоту рассказывать. Но у них железная машина с папками "Хранить вечно". О том, что это значит для вашей жизни, вы узнаете тогда, когда будет поздно. Вы правильно думаете. Теперь так не бывает. Вы правильно делаете. Теперь так не делают. У ВАС ВСЁ ЕЩЕ ВПЕРЕДИ.





   


17

Нет такого игрока. Все уцепились за фразу и никто не продолжил мысль. Фраза завораживает, и кажется, что с ее помощью можно высказать множество мыслей о разных профессиях. Нет. Это ошибка. Мысль надо продолжить в том смысле, что читая чужие слова, человек просто не успевает подумать. Он может только фыркнуть или сказать "ого!" Все игроки в шахматы обожают игру с менее сильным партнером, потому что главное – не выиграть, а получить возможность посмеяться и похвастаться. Кто тебя похвалит, если ты сам себя хвалить не будешь. С женщинами нельзя скромничать и умалять свои заслуги: они принимают слова всерьёз и ничего загадочного в том не видят. Продолжая мысль о миниатюре, можно сказать еще короче: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь". Какая мысль! И как это мне до сих пор не пришло в голову? Они хвалят своих учеников, чтобы показать, какой хороший у них учитель. Это по поводу "ни слова о Леонове". Нет, Солоухин все-таки упоминается, а я думал, "Волки" отозвались. Автор "исключительно реакционного романа" /Джэк Линдсей/ давно умер, но дело его живет. "Щит и меч" не ржавеют. Машина запущена, механизм безотказно действует, и с точки зрения жизни одного человека – таскать вам и не перетаскать. В японском порядке лучше всего. Разговор – как перед тем, как идти к зубному врачу. Стояла мерзкая погода. Было два происшествия-события, со вторым упомянут эпитет "мерзопакостная", но зачем же учебные пособия жечь, у нас их и так нехватает. Опять "От весны до весны", хотя зима стоит странная: через 2 дня оттепель и снег на льду на озере уже три раза покрывался водой. Опять расчистили каток на озере, но это долго не продержится. Каждый день или гололёд или на дорогах гололЕдица. Опять ни слова про Леонида Леонова.





   


18

КАК ВСЁ БЫСТРО ПРОИЗОШЛО. Нашу комнату отдали кому-то. Я вошел, на том месте, где стояла кровать Ларисы, спал какой-то. На моем месте какая-то беспризорная девка – полу-ребенок, полу-шлюха – пробовала сетку или просто дурачилась. "А где Лариса? А где моя жена?" Никто не ответил. Круглое монгольское лицо санитарки-виртухайки-коменданта в помятой шинели как бы объясняя: "Как Сирия, так и мы". "Ах это Афганистан", подумал я, но не успел ничего спросить. Двое в длинных шинелях с прицепленными шашками явились слева, и первый сказал: "Пройдем сюда". Острое чувство детского нежелания умирать, давно забытое. Будем идти по коридору. Странная у них форма. Не успел проститься. Быстро у них всё происходит.
Идут рассказы "дурака с мороза". "А текст записки такой, что его и сейчас нельзя прочитать вслух". "А все-таки?" "В общем, антисоветского содержания"/. "Да ну? А что Дворкин на это?" Такой разговор кончается бодрой молодцеватой почти юношеской походкой/ когда "быть в неделю хоть раз один", "быть свободным и молодым"/, когда он сейчас быстренько пойдет по делам и успешно провернет перед обедом. "Он читает, что я пишу; я читаю, что он пишет: при встрече мы раскланиваемся". "Я ведь общаюсь теперь главным образом с Переверзевым". "Краснопевцев затворился и никого в мастерскую не пускает". "Вчера проходил мимо кабинета Семичастного". "Богато живут гады академики". Это всё зависит от интонации. Но я до сих пор интересуюсь тем, что меня интересует." Такой добродушный на вид человек и благожелательный, а какие мефистофельские советы дает, а, Сергей Петрович? Он ведь имел серьезное амплуа в театре М.И.Калинина, нет?






   


19

Как писал Достоевский, мы приблизительно знаем: но вот как писал Лейкин, об этом знает только В.Катаев. Кто такой Вэл у Сола Бэллоу? И почему так много о Гаевском? – спрашивала Прустианка, читая "Кирпич" в 1960 году. В 1980 году она сама писала "кирпичи". Почти так же, как о Пушкине. И почему ни слова о Байроне? СГГ тоже: "Но почему так много о Леониде Лиходееве?" И ни слова о двухтомной биографии Уэллса. Разве Фрейд был кокаинистом? А когда мы будем сидеть на скамейке Пречистенского бульвара и говорить о скульптурах в залах Ватикана?
Первая фраза заставила улыбнуться и покачать головой. Вон как они навострились. Но потом человек углубляется в длинные наполовину дидактические и надуманные разговоры и забывает улыбаться. А ведь это написано для ревизионной комиссии и как бы самозащита при обсуждении персонального дела. Подлый рассказ с точки зрения любимой женщины. Она сама напишет. "Он думает, что я не знаю, чего он пишет. А я – он уйдет, читаю, что он про меня написал и тоже про него пишу. Раз он так, я тоже так буду". Так начинался бунт натурщицы на улице Левитана. Она ушла к другому. Оказалось, чтение "Сельских девушек" интересно главным образом по контрасту с напевом Байронских октав. Из-за языка и британского стихосложения. Полностью отрицаются "Гнусными мерзавцами". Другой язык, другая эпоха, и есть даже что-то от "Пира во время чумы". Разве так ожидают конца света? Так ожидают богатого наследства от дядюшки из Чикаго. Вот приедет барин, барин всех рассудит. Правильный был вывод: пусть он сам делает выводы. А эта старомодная незадумчивая допотопная история интересна только упоминанием О.З. да и то только для однофамильцев. Братья Ротенберги пишут под разными псевдонимами. Один до сих пор жив, его рисунки были еще когда судили "Промпартию" 100 лет назад. Теперь он утверждает, что Мих. Кольцов сказал про






   


20

"Человека на уровне" "Познакомьтесь. Остап Бендер". Откуда такая затаенная вражда? Можно подумать, что слова виконта из богатой компании задели лично Илью Зренбурга. У него хватало своих оппонентов и без Илюши Файнзильбера.
Неряшливая машинка, множество неисправленных опечаток – и жить торопится и написать спешит. Одного читателя из Лондона мы видали, он все собирался читать Чинги. Айтматова. Ему сказали, что это киргиз-кайсацкий Марсель Пруст. Еще ни одна Тофалария не обходилась без своего Пушкина и Шекспира. "К зырянам чукча не придет". "К Бенцам Мерседес не пойдет" /без приглашения, имеется в виду день рождения/. Какие-то там старые счеты вокруг бронзовых шандалов. "Но я не могу хранить у себя украденные вещи", сказала публицистка. Военный человек обиделся. Это трофеи, надо же понимать разницу между частным сыщиком и Левой Роботом. Кстати, ей не понравился Мольер. А на "Красную пустыню" он не пойдет. А что, она пошла с Ю.Титовым? Вот за каким столиком пил пиво Аджубей, когда работал в "Известиях". Гамарники к Уборевичам не пойдут. А Вы знаете, что сын Постышева стрелял в Кагановича? "От него 19 лет скрывали что он сын Бухарина". "В Швейцарии убили не ту женщину по ошибке". "Бампер был усиленный, но Белинков отделался легким испугом". "Она в одной кофточке выбегала из Букингемского дворца, и они шли в кино". У него был свой взгляд на золотой запас Российского империи, и комиссар Яродский ему не указ. И кстати, скажи своему Сол., что Сталина никто в глаза Иосифом Виссарионовичем не называл.

"Можно переписать, но это будет другая книга". Трудно оставлять такую Фразу в таком виде, в каком она стоит в подстрочном переводе. Слова "переводчик-предатель" или "поэт-переводчик" только с комментариями дяди Марка "переводит из вертикального положения в горизонтальное". То же самое я читал в "И.И.И.» в главе "Золото испанских евреев".






   


21

"Альбом" открывается так: "Меня не любят, ненавидят и презирают, а за что?" В данном случае это не только дневник, но и черновые тетради с рисунками и пробами пера. "Ум теснит". "Главная моя беда – большой ум". "Ни тонкой вежливости знати, ни ветрености милых шлюх". "Властитель слабый и лукавый над нами царствовал тогда". "Меланхолический Якушкин . . . обнажал цареубийственный кинжал". Хороший однотомник, можно лежа на боку читать. Мороз и солнце. От меня скрывали события и размышления. Я лучше открою английскую машинку и буду переписывать французские цитаты. Хорошо звучит "Детгиз", "Далекие годы" рядом с "Жизнью Клима Самгина". 40 лет собирался прочитать и выяснить наконец, два тома или три? Вышло четыре. Четвертая часть считается незаконченная. Тогда я открою "Историю 19 века" и буду читать ее как библиотечную книгу. Я всю жизнь собирался прочесть Лависса и Рамбо. В каждом из 8 томов можно найти одну главу для чтения вслух. Ничем не хуже тех книг, которые нам попадаются в библиотеке. Не тот карманный формат. Не те подводятся итоги. Давно известно – надо читать отмеченное карандашом, на чем можно и остановиться. А я только тем и занимаюсь, что нарушаю свои заветы. Тошнит от одного вида, иногда почерк наводит страх и ужас. Противно видеть. Тогда лист белой бумаги и взгляд в точку пространства больше помогают, чем утешения и награды. А лес, как при царе Горохе, как в предыдущие эпохи, стоит и дремлет по сей день.





   


22

Ночь в лесу кончилась удачно. Я встретил старого знакомого, который помог мне не только переехать на ту сторону, но и донести тяжелый рюкзак с рыбой. Он проводил партийную беседу в рыбколхозе в Чиганаках. Я забыл о другой ночи в том же лесу, где мы ночевали с Колей Деминым у лесничего. Хорошо уходить из родного дома с уверенностью, что в широком мире тебя ждут удивительные вещи. Тоже фантастические картины в мозгу, как в другом возрасте при одном упоминании Художественного училища. Как рисовал Серов и как писал красками. Левитан, а у меня будет лучше. Несомненно, но эту мечту мы утаим ПОКА.
"МОРЯК В СЕДЛЕ".

Не поймешь, какое отношение имеет "Моряк" к сокращенному тексту. Когда я читал эту книгу, у меня было удивительное ощущение: чья это жизнь? Кто это? Жизнь Джэка Лондона, а я всё время думал, что это Хемингуэй. Изучи еще одну западную литературу, но только не надейся убежать от реальности, и не попадешь ты в цех задорный, куда хотел бы попасть твой лучший друг. Одна сплошная Варвара Петровна на первый взгляд. И только на 41-й является хлыстовская богородица, как для читателей "Жизни Клима Сангина". Не говорите ей о том, что она в юности была сама такая. "Письмо далеко. Письмо читает отец духовный и тихо радуется". Хорошо поставлено божественное дело. Ни тонкой вежливости знати, ни ветрености милых шлюх. Лишь путешественник залётный, блестящий лондонский нахал полу-улыбку возбуждал.

Когда ей будет 66 лет, она вступит в КПВ. Французы в Париже так и расценивали вклад "Железной пяты" в теорию мировой революции. У Дос Пассоса это на каждом шагу. Даже удивительно читать после Уэллса. Впрочем, в разное время разные люди твердили "Осел был самых честных правил, он звал к далеким идеалам". Великим мужеством было поступить наоборот. Третья ночь – лаяла большая злая собака, спущенная с цепи на ночь: веселились учителя, я узнал, как найти и в какой дом постучать в середине ночи.






   


23

Выходит, его не было в то лето в Ростове. Значит он жил в Ставрополе, и это было за год до вопроса "Мы не будем больше учиться в ИФЛИ?" /"А Вы кто?" – спросила она и остановилась./
"ПЯТЬ ВЕЧЕРОВ". Сидели на диване, как на Садовой-Триумфальной. Говорили, как на улице в оттепель посреди зимы. Учили язык для чтения "Исповеди" Руссо, а пришлось ехать в Алжир. Вот что это. Приехал на родину бывший интендант, взяв такси в Миллерово, и опять вспоминает железное здоровье в 19 лет. А дочка щеголяет перстнем с брильянтом. Но она все-таки помогла дотащить чемодан до автобуса, и за то спасибо. Ночь не пришлось провести на морозе и за то спасибо. "Впереди были священные войны, крестоносцы, чума".


МАКАБРИЧЕСКИЙ АБЗАЦ
Китайская карта, на которую ты смотрел у камина с тоской, вдруг превратилась в топографию Харбина или Ханькоу. Что мне предстояло, неизвестно, но я получил массу точных указаний в переводе с японского. Я всё понял, так я и заявил, но оказалось, что я запутался. Новых слов было так много, что я не успел их усвоить. Улицы были полны иероглифами, но они мне все казались незнакомыми или похожими друг на друга. Я с тоской рассматривал шпаргалку, где в сокращенном виде было нарисовано всё, что нужно. Не успею. Не найду. В крайнем случае, можно переночевать на вокзале, но и в этом я не уверен. Может тут другие порядки. Спрашивать почему-то нельзя, пользоваться другими языками запрещено. Все идет молча, и каждый знает, что ему нужно, и я тоже делаю вид. Как это всё быстро произошло. Как это всё сразу навалилось. И то надо и это, но главное – я же не успею найти ночлег. Теперь уж я запутался и хоть бы минимум выполнить. Указаний и заданий было так много, и все срочные, но мне не сделать и главного. От этих слов, от этих знаков голова пухнет, и кажется, 100 лет надо их изучать, чтобы разобраться. Да, я попал в переплет. С такого хорошо начинать жизнь, да и то забот хватит. Что-то вроде "Спи, друг, здесь!"





   


24

Привет К.-Л. Опицу!

Казанова сидел в библиотеке и писал мемуары. Жан-Поль Бельмондо сидел за машинкой, и нам сразу дают картины, которые он собирался описывать. У меня не хватает воображения на то, чтобы представить себе, что я получил письмо. Как будто я ожидал письмо от Бога Саваофа. Где у меня были хорошо описаны чужие волнения по поводу того, как истратить БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ? Во-первых, у этого бандита. Во-вторых, "Поезд из Венеции". Воображение работает в другом направлении. Это как после итальянского кинофильма с убийствами и преследованием. Выйдя из кино, идешь по улице и оглядываешься. Я себе не могу представить: заходишь в магазин и покупаешь книг сколько угодно. Я себе не могу представить: берешь коньки, сразу на каток, а после можно, не снимая коньков, прямо на урок в вечернюю школу. Этот фабрикант в романовском полушубке повезет в Австралию 32 килограмма сочинений двух немецких журналистов в английском переводе. Как будто он за этим и приехал в Москву. У него был вид загулявшего купца на ярмарке: всё куплю! Могу весь ваш магазин купить! Так было однажды на Кузнецком Мосту зимой 1955 года. Тут можно было не волноваться. Стоя перекусить на углу Неглинной и терпеть дальше. Это как бисерный почерк о Пушкине. Чего ты понимал в три с половиной годика, но не мог высказать. Слов таких не было. Что ты знал в 16 лет, но не мог описать. Это как "Партизаны в Белоруссии 1942 года": легко себе представить после "Шуанов" Бальзака. Удачи у Бабеля в тот самый год, когда ты учился ходить на ходулях. Кино тоже действовало. В театре страшный мертвец, выходец с того света возвратился с каторги. Его не ждали. Стрельба за кулисами была настоящая и со вкусом, волосы вставали дыбом: это началась революция. Она и на улице началась? Как же мы теперь попадем домой? Домой теперь не попадешь. Везде стреляют. "Вы можете сразу на машинке по-английски? А я вот могу." Женщина холодно остановила надменного собеседника: "Писать сразу на машинку необязательно". Это была жизнь в ВОКС-е 1946 года.





   


25

Ему это нужно было как сенсация и знак продолжающейся фантастической жизни. Явился такой полковник Лоуренс, и у них началась интересная жизнь. Если звонишь по телефону и говоришь: встретимся в пятницу в 7 – это значит в четверг в 8. Принцип такой: на день раньше, но на час позже. А на час позже для того, чтобы можно было проверить "хвост". "Хвост" – это следят или нет, а может уже подслушали. Если ему напишешь две странички, он положит в Лондоне 5 фунтов на твое имя в Английском Банке. Для Славки это пара пустяков. "Всё учтено могучим ураганом". Стоя в закусочной, надо спокойно выслушать очередную очередь актерской скороговорки, а потом можешь идти спокойно стоять на одной ноге до конца рабочего дня. От тебя ничего не требуется. Не хочешь разговоров на чистейшем английском языке, ходи лохматый. Ты сегодня получил зарплату? Пойдем посидим? У тебя нет времени? Но постоять-то на углу Неглинной ты можешь? Тебе всё равно где-то надо проводить обеденный перерыв. Кстати, я тебе принес "Борбу". "Пшекруя" не было. Я себе купил "Паэза сера", но ведь ты не читаешь по-итальянски? "Тэглихе Рундшау" тебе больше не покупать? Всё. Пошел. Мне надо отрываться, а тебя ждет прилавок. До завтра. И так каждый день в магазине № 64 я с кислым видом встречал появление ленинградских знакомых. Объявление о предварительных заказах на словарь Вебстера – цена 1200 рублей – сняли. Я вздохнул с облегчением. Где мне взять такую сумму – это две зарплаты, а мне и без того нехватает. Пришел секретарь американского посольства и сказал: я протестую! Это бандитское объявление и нарушение международной конвенции. А они хотели быстренько сработать копировальной машиной, и без шума, без рекламы так бы и получилось. А для меня и покупка трилогии Голсуорси – целое предприятие. Но "Конец главы" я все-таки купил. Зачем Сережке Черткову русско-итальянский словарь? Он взял не глядя, и мы с ним как бы незнакомы. Он не узнал меня, а мне не захотелось напоминать. И так приходили многие. Профессор Смирнов сделал вид, что меня не знает, и я тоже сделал вид. Ой мама. Но оказалось, это еще не самое худшее. К старику на Малой Бронной пришел участковый, меня вызвали в 60-е отделение, и я подписал бумажку о выезде в 72 часа.





   


26

БОЙ В КРЫМУ. Гнилое море или "Арабатская стрелка", в общем часть Азовского моря, у которого нужно было прошагать 5 километров, чтобы добраться до второй главы "Евгения Онегина". Прочитанное вслух из книги "Прописка и любовь" – это что, тут по крайней мере, а вот чтение про себя удивляет: или очень хорошо кажется или очень плохо. С этой стороны было всё правильно. Хорошо, что кончилось сообщением про Татьянин день в январе. Слова в январе закончили предыдущую эпоху.

В этом смысле не было никакого смысла. Он ничего не имеет против "пиджин-Инглиш", хотя на этом языке его называют "парень принадлежит королеве". Речь герцога Эдинбургского мне понравилась. Слова Энтони Идэна – нет. А ему-то чего было бояться 5 марта 1953 года?

Чего не видел старый рыбак. Подводное плавание. Но так можно задохнуться. Чего не видел другой старый рыбак, вошло в "Суяровскую хронику". И подумать только, один взмах или резкий жест и – такие результаты. Иначе я себе представлял дубовую дверь в низах. Даже прямое попадание в дом Хоршевых ничего не сделало, Федосия Иванна и все остальные остались живы.

Я себе представлял иначе. Он бы прочитал с удовольствием. Вот чего не было. Того не было ТОЖЕ. И не к чему перечень. "Конец 505 сюжета" для четырех женщин – только начало новой жизни. Дай Бог счастья. 5 лет уже прошло? А он сколько получил? "Водопроводная вода" в июле 58 года. До Щелыково или после? "Где он теперь меняет фунты на стерлинги?" "Случайный человек" Айрис Мэрдок.


2 – 26





 



 


27

С удивлением прочитал "Ему разрешили выезжать из Ташкента". Ах, он пострадал из-за Дудинцева? Из огромного количества лишней информации и нагромождения нужных для того года слов забыл, что эпиграмма относится именно к тому году. "Из Ташкента по ночам говорю с Москвой". ЗЛО. Ну это они умеют. "Только очень жди. Снова выйду я опять в лит-вожди". "Поэт горбат. Стихи его горбаты. Кто виноват? Евреи виноваты". А они что, и Симонова считали евреем?" Он опубликовал в "Новом мире" "Не хлебом единым". Конфуз с "Ярославской дорогой" давно замечен. Летом следующего года испорчен "Рыболов-спортсмен". Ким возвратился через год. В Бутырке был разговор о внутренней теме новеллы Пушкина "Выстрел" и последней книге Ропшина, написанной во Внутренней тюрьме. А во Внутренней тюрьме у меня собеседников не было, и, как выяснилось потом, беседовать о внутренней теме можно было только со следователем, но до этого у меня не дошло. Сообщите об этом профессору Поспелову, ему будет приятно об этом услышать. "Сё мегало" – это конечно из французов. "Красивый вид" – "Бель Вю" – это такой американский Шарантон, где будет погибать еще один американский доморощенный маркиз де Сад. Жутко интересно читать про Италию, если смотреть на жизнь, лежа на боку далеко от Италии. Да, но вы не знаете в какой момент она читала толстый пыльный кожаный том Сергия Радонежского, для этого нужно пересказать три романа Сола Белоу, чтобы было понятно. Но кто Вам их будет пересказывать? "Молодец Марина", без восклицательного знака сказал добрый Гафт. Одна из них в память о Фелтринелли, а другая о романе Мюриэль Спарк про Италию, который до нас, может, никогда не дойдет. "Смена вахты"? "Переходный период"? Это как "Ла шамад" у Франсуазы Саган.





   


28

Вот эти турецкие птицы настраивают на визу за границу. Два телефонных звонка в тумане. "Кто собирает членские взносы у Пиквикского клуба?" "Кто казначей?" Вопрос потерял актуальность. Уже все выяснили. Но я забыл, что 10 лет уже прошло. Иных уж нет, а те далече. И радости у публикатора уже давно другие. Пока я размышлял, стоит ли давать "Букву с астериском", читатель уже умер. А уж про Георгиевск и говорить нечего. Лексика была такая. "Шершавое обхождение" Анджея Вайды в английском пересказе. Ты правильно сделала, что вздохнула. В Китае теперь трудно родиться женщиной. Женщин в младенческом возрасте убивают вопреки указаниям партии и правительства. Это пережитки феодализма в сознании. Если один ребенок, то для продолжения рода нужен мальчик. Так было и всегда будет в Китае. У второго миллиарда статистическое бюро уже насчитало 8 миллионов. Приблизительно так всё и происходило с цитатами из непрочитанных авторов. С добавлениями, с разночтениями, новым прочтением СТАРОЙ СТЕНОГРАММЫ и вообще РИТУАЛ ТЕПЕРЬ ТАКОЙ. Кстати, где первый вклад в "Книгу о себе"? Где РИТУАЛЬНЫЙ ПЕРЕПЛЕТ 1966 года? Это как с новеллой Тэрбера "Лучший сын Америки". Это уже 4-й год я собираюсь переводить для "Недели". На каком корабле Балтийского флота был замполитом С. П. Писарев, я не выяснил. Но мне кажется, что не крейсер "Память Азова". "Японская каллиграфия 1975 года" – как "Мементо мори" Мюриэль Спарк: это стало ясно после "Детства Никиты" в "Авроре", а было интересно когда-то. А где это было? № 1 "наследник Колчака", № 2 про Кемь и 7 фамилий, 3/ вклейка, на формате Аполинэра о письме в "Тайме", ну а потом пошло всё остальное. Не детство Никиты, а мемуары доктора физ. мат. наук, которые мы прочитали тоже с опозданием на 40 лет.





   


29


Сначала нужно рассказать о чем вы читали, а потом уж цитировать. Тут опытный сценарист знает дело. А еще лучше выслушать чужой рассказ. А этот "Газовый свет" я так и не видел. А цитаты уехали в Ю.Ка. или даже еще дальше.
Откуда вышел КОТЕЛОК /1960/.



Что-то еще.

"Раскачиваясь знаменем свободы над воротами в строящийся рай". Или "сияя знаменем свободы", но больше ничего не осталось. "Рыболов-спортсмен" привлек возможностями вклейки, и я уже решил: вклеивать надо слова "до", а не тексты "после". Что-то неуловимое, но закономерное и необходимое. История с резидентом уже тем не плоха, что у нее было слишком много вариантов.
"Наркотики в Амстердаме" – через 2 часа чтения дома я увижу: читал я эту книгу. Уже и через 2 минуты было ясно, но выбрать нечего. Возьму на всякий случай. Лет 10 тому назад я бы повторил: возьму Франсуазу Саган и перейду на Жоржа Сименона. У него 220 романов, всю жизнь можно читать, тем более по-французски. Тем более, что гоняться надо, ходить в читальный зал и коллекционировать. Мимо прошел "Маленький московский роман". Один раз у меня был случай сказать "И за романы я уже отсидел". Точнее, "отлежал", но такого рассказа не потребовалось. Не такой бил разговор. 4 часа я пересказывал своими словами всё, о чем я писал, – с 12 до 4-х, в пятом часу сосед покачал головой. Уповая на что-то еще и, конечно, из-за неопытности, потому что думал: это может повлиять, а главным образом нужно было. "22 дня на скамейке под вязом". Сложные отношения на этой улице были когда-то. И всё мне кажется, что после этой встречи никогда ничего не будет.
Сгущает он атмосферу Амстердама. Так можно сгустить и две недели в августе возле Красной площади и написать роман "10 дней, которые потрясли чету Шенкеров". А уж с точки зрения бежавшего сотрудника, две недели в Сокольниках или первые 6 дней в Лондоне – это два романа.






   


30


А потом я потерял СЧЕТ. Это уже скучно и неинтересно. Это как десять синих тургеневских переплетов. Письмо хорошее, но лично – лучше.


Из-за чего я, собственно говоря, стал перечитывать шпаргалки далеких лет? Может из-за того чтобы оживить интерес к двум текстам на чужой машинке. Если был бы я богатым, я б другой сложил напев. Мысль продвигается пока только в сторону скорости и количества. Не в этом деле. Дело в чем-то еще.
Так и знал.

Это какие-то другие ритмы. О Розанове, о четверге, о перемещенном лице, о том, кто что прочитал, но ни слова о доблести, о славе, о любви. Это никого не касается. ЭТО НИКОМУ НЕ ИНТЕРЕСНО. Вот кто попал под автобус или под мотоцикл – это дело другое.

Еще раз "пошли другие заботы". Но приятно знать – как "принцесса Анна выходит замуж". Он лейтенант гвардии в танковых войсках, но у них есть общие интересы. Она лошадница, и он тоже любит лошадей. Хотя работает с танками. Танкист он, хоть и служит в королевском лейб-гвардейском уланском полку. Было интересно прочитать, как они его допекали разными вопросами.

А как поживает семья и школа? А как там Невский проспект? А как ОТЧАЯНИЕ наших общих друзей: Набокова, Йоэльса и Асаркана? А кто читает? И чью дачу еще сожгли. И вообще кто чем озабочен. Да, кстати, скажите ему, пусть даст "Досье Дж. Бо." хотя бы на три дня. Того же автора. И опять о стихах ни слова. Вот тут кстати голос Ярослава Смелякова. Я очень сожалею, что я только потом узнал, что это говорил Ярослав Смеляков. В октябре 1961 года. Долго я думал, а может в октябре 1960 года? И что было раньше? Гитара Окуджавы или "Сирано де Бержерак"? Увы, это никому не интересно.






   


31


Еще было что-то связанное с другим годом. Совсем другое амплуа у грустного мальчика. Еще в разгаре была дружба.

"Она умчалась в "Метрополь". Это было 23 сентября 1966 года. Вся Россия поросла Пильняком, и лишь кое-где попадаются Зозули.
Я получил письмо с обратным адресом – КЕМЬ.


Но он себя ведет так, как будто Алик Вольпин – это его псевдоним. 15 минут крутилась лента, записывая ему то, что мы о нем думаем. Это разговор на "ракете", которая подходила к Клязьме, к пансионату. "У вас жены, пижоны, флаконы для ращения волос, а у меня ничего нет". Но любовь шпионки через красный телефон. Анализировать мы будем потом. Пильняк: МИГОВАЯ ТЮГМА. Тоже с датой 23.9.66. Видимо, где-то в стороне была "УКЛЕЙКА НА УЧЕТЕ". А что вам понравится через 7 дней?
А пишет кто? А пишут в разной суете разнообразные НЕ ТЕ.

– Ты не выдержал экзамена на Таллин, теперь тебе нужно ехать в Ленинград.

– Кто у кого.

Новичок колледжа улыбнулся. Его жизнь в этом кругу только начинается.

8 февраля человек из "Палаты № 7" получил паспорт. Это было в 66 году. Оскорбленная амазонка виновата. Найти Яна Кремера. В 26-го не стрелять. "Не отдавайте давшему: отдайте иному, чтоб тот отдал другим" /Макс. Волошин/. Культ черновика. И змея с высоты велосипеда, но это уже в Эстонии. Ах это вон что. Это что-то вроде дайджеста. Шатры оказались чужими. А потом в ход пошла студия художника Нусилова в Зачатьевском переулке. Я видел его из окна троллейбуса. Вот как писал г-н Корнейчук в 1912 году. А то я начинаю чихать и кашлять. Чем эта ерунда хуже всей остальной ерунды. ПОЧЕМУ НЕТ СИГНАЛОВ ИЗ КОСМОСА. Теоретически это проделал Джойс. Такую дробь свели к общему знаменателю. Он еще тогда говорил: "Но я не хозяин в этом доме". Мне снится перелетная птица. А перелетной птице снится виза за границу.






   


32

"Начинайте революцию без меня".
– Как Вы насчет свержения самодержавия, Лев Николаевич? И он им ничего не ответил.


Ходит по Москве Робеспьер Исаевич Правдин и рассказывает всем, как милиционер стрелял в космонавтов. Отобьют ему охоту. Но была охота. Охота была. Пострадал астронавт-художник, тот, кто первый вышел в ближайший космос, а потом нарисовал то ли с натуры, то ли по памяти.
Вот как надо, а то Вы. Как в кинофильме "Кремлевское письмо", по отзывам туристов из Италии.



Тоже РАБОТА В ДВИЖЕНИИ, но называется по-китайски "505-е серьёзное предупреждение". А то он опубликует 1416 страниц, опечатанных печатью № 5. Отбили охоту.
На столе дымился гусь.

Как Вольтер описывал в "Кандиде" "Азовское сиденье", одну страницу из истории донского казачества – осада турками Азова: чем питались осажденные казаки по совету одного остроумного военного француза, врача-хирурга в осажденной крепости. Но это можно прочитать в однотомнике Вольтера.

"40-я симфония Моцарта". Астангов стоял в фойэ в окружении самых красивых актрис театра Вахтангова. В филиале МХАТА Пол Скофилд играл Гамлета. Алик Вольпин в середине партера перелистывал однотомник Шекспира. Ему удавалось следить за пьесой. Он и в очереди читал Шекспира. Скорей всего 1957 год, потому что М.Астангова мы больше никогда в живых не видели. "А я плюну и убегу".

Тот самый год, когда он из Полтавы привез на Петровку веселое определение: "Пессимист глотает коньяк и говорит: клопами воняет, оптимист раздавил клопа и сказал: коньячком пахнет". Это был веселый 1923 год. "Тер не брал, Тер берет".






   


33
4

Он еще не такие себе позволял штуки. И при том надо заметить, в лучшие времена при всем добродушии и даже благожелательстве. Впервые – на углу Садовой-Сухаревской недалеко от Миши Эстрина, но мы были не у Миши Эстрина.
– Дойдем до угла, тебе налево, а мне направо.

Такая неожиданность на него подействовала тоже неожиданно. Он молчал 45 секунд.


"Чудовищная чувственность" была такая, но у меня ничего не сохранилось на видном месте. Где-то надо искать. Но была заявка: "Хочу читать". Но придется искать. Какие-то куски, возможно остались.
Чей портрет? Сразу двух британских актрис и одной личной знакомой Бернарда Шоу. Той, с которой он писал Олимпию в "Тележке с яблоками".

А спутница Астангова свирепо посмотрела на меня, а я просто проходил мимо кратчайшим путем в курилку, но мимоходом мне все-таки хотелось окинуть взором сразу трех вахтанговских актрис. Тем более на Пушкинской. Тем более, что всё было еще совсем недавно.

– А я думала про Вас: уехал. Вот кто уехал.

"Красивая, но не симпатичная", сказала Прустианка. Но это она придирается. Такая работа. Тут иначе один рабочий день не выдержишь. Задергают. Вот на самом деле куда приходил "из сигуранцы".

– Но ты меня подводишь! Но в какое положение ты меня ставишь!

Тут же в метро на эскалаторе сдержанное возмущение:

– Ах так. А ты меня? Он что, все продаст и я слова не скажи? А зачем ты меня заставил туда нести вещи? Мы ему на хранение, а он? А как ты осмелился?

Я еще помнил постановление 38 года о строгом выговоре критику Войтинской, подписано А.Сурковым. Её в чем-то обвинили, и она перестала быть литературным критиком в "Литературной газете". Я думал, что это временно. Оказалось, это навсегда. Вот был бы интересный разговор. Про "коверкотовый трепет" тоже.






   


34
5

Мне показалось, что там что-то другое. Завтра Сергею Петровичу 73 лет. Теплый Стан, голоса панихиды, свадьба Джона и всё остальное. Ой это всё было вчера.    3.3.80
Покойники они все, разумеется.



И неинтересно.



С какой-то стороны этот "Принцип вэрвольфа" напоминает даже "Пти Лярусс Иллюстрэ" в 1940 году. Я всё думал: мало я читал "Отверженных" Гюго. Но для Ростовского пед-института это было ни к чему. Да и для ИФЛИ это было уже не нужно. Раньше нужно было об этом думать. Скажем, когда покупал трехтомник Белинского. Или уходил из 49 комнаты на Усачевке. Иван Васильевич, у меня для вас есть одна книга: когда выйдете на пенсию, сообщите. Я вам пришлю. Люся, поздравляю с праздником, у нас все по-прежнему, Лариса замучилась с теткой "на два дома", она может не выдержать.



Еще было одно письмо в Каменскую область и одно столкновение в Мейеровском проезде. Ему можно. Резче всего это было на ул. Горького, когда я стоял за прилавком по 8 часов на одной ноге. "Метонимия на улице Горького" была тогда написана, а прочитать нужно "Вместо внутренней рецензии и до Внутренней тюрьмы". "Та чудовищная реальность, которая называется Ба Дзинь-дон". Написано на кухне у Писарева.
Тревоги боевые в шатре за чашей забывал.

Но и забывать такие вещи – великий грех.
Надо отметить "агрессивность, переходящую в манию величия". ЭТО ОН УДРУЖИЛ с медицинской точки зрения. Наконец-то стало интересно читать Андрея Печерского.
Маленькими дозами.

Аллея пирамидальных тополей у Дона справа окаймляла огромный яблоневый сад Асташевых. Бледная девочка, дочка садовода училась тоже в 4 классе. Однажды мы с мамой были у них в гостях. Наверно, он учился вместе с Павлом Филипповичем. Но в тот год еще и на купцов и лавочников не очень нажимали с налогами. Еще работала церковь, но уже в яблоневом саду на площади мы устраивали пионерские сборы.






   


35
6


Вот племянник вырастет, может он опубликует "Суяровскую хронику". Была надежда. Надежда была. Она рано умерла. Может и Вера тоже. Там пошла новая любовь, у внуков, конечно. Но "Хождения по внукам" у меня не будет.     3.3.80


Что-то другое получается.
Или открыть английскую машинку
или хватит на сегодня.


Зимняя дорога, подожди немного. Такой неинтересный персонаж. То ли было с Эндеби. То ли был Одноглазый когда-то. Да и он стал не тот, не прежний. Недоступный чистый гордый злой /водитель танка?/ /кронштадтский матрос?/ может быть Степняк-Кравчинский, о котором любил читать Джэк Лондон. "Домик на Волге" помню. Не совсем понятно действует у него тройной механизм и почему он надеется через 200 лет стать единым существом, но мальчишеских радостей там достаточно. И бесконечные сенатские комиссии и комитеты, бедному агенту негде развернуться. Где они видели ястребов в Москве? В кинофильме "Мозг ценой в миллиард долларов". Возможно, не видел, не могу сказать. Жалкое письмо. Тоже каждый надеется дожить до глубокой старости. И зачем ему это нужно? При чем тут генная инженерия? Тоже непонятно, но эти вопросы встают потом, а когда читаешь, всё воспринимается нормально.
Подожди немного, отдохнешь и ты. Еще раз. И уж ясно, что ничего не выйдет, но уж из-за одного упрямства человек продолжает. Хватит. умерла. Может и Вера тоже. Там пошла новая любовь, у внуков, конечно. Но Длинная ЭТО МЕЛОДРАМА: мы не доживем до пятого акта. Нам не покажут ее конца. А сейчас смотреть подробности с одной стороны скучно и неинтересно.






   


36
7

Это уж я не знаю чья точка зрения. Несостоявшегося властителя Западного полушария, что ли. Что-то вроде "под видом поисков нейтрино бомбил Белый Дом через всю толщу Земного шара". Грузинский сюжет. Злодей испанец дон Педро Зурита. Совсем не так идея передается по наследству. Есть в Бразилии город Петрополис, там изгнанник из Австрии собирался изучать разговорный португальский. Терпения не хватило. С другой стороны, два линкора-авианосца, перерезанных ножом во имя оливинового пояса. Тоже любил себя тешить фантазиями человек, живший на Спиридоньевской улице. Ему далеко было до особняка Саввы Морозова, но он понимал, что всякое даяние есть благо. Есть бумага, обвяжи холодным полотенцем лоб и продолжай портить бумагу. "Надолго тебе хватит твоей Нобелевской премии?" А что ему ответил Бунин? Что-то ответил. Рассказчики не запомнили. Он имени векам не передал.
Вот тут пора сделать паузу. Не было безымянных героев. Терпеливо собирайте остатки воспоминаний у тех, кто еще помнит. А то получится опять репортаж за 5 секунд до пули в затылок и за все договорит могила неизвестного солдата.

Где-то на голом полу в боксе мелькнула такая мысль, но тогда это значило пробуждение. Знать человек отдохнул. Отлежался, если его посетила хотя бы одна спасительная мысль. "Нам нельзя ссориться, ведь мы можем только втроем". Это у него на 88-й стр. "Принцип вервольфа". Научная фантастика. Опять не "благодаря", а "вопреки". Но он до этого еще не дошел, как не дошел другой, читая Есенина, до "душой бунтующей навек НЕ присмирев". Там ему "бороться СО ЛЖАМИ" будет легче. И с удобствами. Элегантно.






   


37
8

Жутко перекликается "Подпись расстрелянного" с открыткой из города Питсбург. За выпивкой ему нужно съездить в соседний штат.
"Но она из своих авантюрных соображений", сказал театральный критик у лифта системы "патерностер". А как она ему благодарная была. А как много он для нее сделал одним телефонным разговором. А как они на него напали. Но тут самое время почитать вслух эту польскую новеллу про телефонную жизнь в Варшаве.

Какой-то был загиб и там. Ты б
не ужился с этой долей. После
этого судьба австрийца с
португальским языком уже не
казалась фантастичной. У нас
теперь не то в предмете.
Это такая болезнь: не хочется видеть друзей. Осточертели дни рождения. Но если объяснить, они опять поймут не ТАК. Лучше промолчать. Так оно и было.
Я потом увидел на листочках карманного формата странные страницы с продолжением. Было важно вспоминать памятники архитектуры. Поезд "Москва-Мин.Воды" каждый день означал что-то другое. В киоске можно было купить дешевый однотомник Чехова. Убедительная сторона прикумской провинциальности привлекала, но все остальное отталкивало. Как это похоже на оглавление романа Андрея Белого "Маски". Я недаром храню все варианты оглавлений. Они напоминают мне О ТОМ. Вот только накал эмоций вокруг "65 страниц" /в каком-то году/ выветрился. Он отозвался, но потом было слишком много последующих наслоений. Каким он стал теперь. Каким он не был раньше. Это важно для Галатеи и одного читателя из Переделкино. Пусть тополь рассказывает. Как 2 собеседника в такси.
Было ОЗЕРО В ЖАРКИЙ ДЕНЬ, и я по каким-то едва уловимым признакам угадывал поворот направо к третьему озеру, хотя внешних примет не было, может быть, за исключением того, что налево повернула дорога на Чиганаки, и это значит, что я опять пропустил дорожку на третье озеро.






   


38
11 стр.

Зимняя дорога, хотя дело было в конце зимы, была легка. В два раза короче обычного. Через час я буду дома. Первым делом найду хорошей бумаги для рисования карандашом, а потом приготовлю холст для картины "Ночь перед Рождеством". У меня все записано – где какие краски.

Странно она посмотрела: "У него мать врач?" А я думал, они постесняются кормить завтраком и показывать, что они ни в чем не нуждаются в то время, как кругом голодают и сидят без хлеба. Нет, они не постеснялись. И я был доволен: ботинки сухие, чувство голода не беспокоит, теперь бы скорее домой и взяться за что-нибудь интересное. Два месяца я не рисовал. Два месяца. А Шурка Карташев на него злой. Он прямо сказал:

– И его и Болхудерера будем разбирать на ячейке. Как дезертиров поставим вопрос об исключении из комсомола. Саботаж, а он про железную палочку думает!

Матрена Дмитриевна мне ничего не сказала кроме:

– Ой. Ой дорогой, придешь домой, сам увидишь.

Первое, что я увидел – крупными буквами на стенах сарая было написано: "Здесь живет вор!" Я знаю, кто таким шрифтом любит писать. Я узнал плакатный почерк своего учителя по живописи и рисованию. Это явно Шурка Дмитренко писал. Ух ты. И тут все стены расписаны, разрисованы. "Покончим с кулацким саботажем!"

Дома были новости. Мама пустила на квартиру учителя Александрова с женой, они заняли спальню и маленькую комнату. В гостиной было тепло, и мама показала, как она разогревает завтрак, пользуясь истопленной печкой. Завтрак и обед были небогатые, какая-то каша или затерка, но есть было что и как будто никто с голоду не умирал. Слухи оказались преувеличенными.

Так для нас кончился рейд агит-бригады, а через неделю я уже был опять в Казанке, и мы стали опять учиться. Хозяйка встретила меня ласково, и всё было хорошо.






   


39

2

Судя по лексике и фразеологии "Африканского дневника", это значит приблизительно "но она – но у неё тяжелые бедра" и она вообще не умеет поддавать, она только стремится к тому, чтобы ты покрепче прижал её клитор. Ему простили, что он спьяна оболгал покойницу. Тоньше дело обстояло с Марлен Дитрих. Автор цитирует объективно разговоры и легенды чернокожих, он не отвечает за их представления о Европе. Наоборот, он находит их понятия дикими. Не так уж в лоб, как некоторые другие цитировали своих друзей: "Ты Эрни великолепный художник слова и эрудит, ты молодец, что продавал Британскую энциклопедию, но какие слова тебе приходят на ум, лексика у тебя богаче Шекспира в 10 раз".

Потом она быстро пробежала по диагонали на радость друга-композитора, и это означало, что вы за одну секунду прочитали 30 страниц романа. Это что. Она у нас, выпив маленькую рюмку коньяку, прокрутила 33 фуэтэ на кухне. Офицерские досуги в Градской больнице забылись, но было приятно все-таки, когда школьные друзья спрашивали на дне рождения: "Это твоя балерина из Большого театра? Ноги у неё действительно великолепны!"

С тех пор ее по "Обезьяне и сущности" никто не угадывал на площади Репина. "Хотите зайдем? У меня никого нет." И "Театральная жизнь" в Кисельном тупике нечаянно охала в немую полутьму Рождественского бульвара. И "Музыкальная жизнь" на Софийской набережной поморщилась, но все-таки согласилась. Один Леня Переверзев страдал в доме культуры имени Горбунова. Она ведь в ПРАВДЕ читает только известия. А в ИЗВЕСТИЯХ только день поэзии. А в ДНЕ ПОЗЗИИ коллекционирует только личных знакомых. "Прелестные картинки" она передала подружке, а в "Советский экран" она не пойдет. Нечего ей там делать. С женой Тышлера она знакома лично, но ему звонить нельзя: у него жена ревнивая. Знакома она с Наташей, и Елена должна её помнить: когда-то она была с ней на-равных, ну а теперь, конечно, они задрали нос. Не мешайте слушать. На сцене стоял толстый парень и, покраснев от напряжения, дул в трубу. Чего она слушает? Что тут можно услышать. Это клевета: "Вы ей не дали кончить". У них грязное воображение, и они ничего не понимают в джазе.






   


40
3

Нужно было с другой стороны.

Вроде как мы пришли к автомобилю после масляных красок, которые сами пишут.

Надо отметить уже готовые страницы и переписать на большом формате. В общем, про акварельные краски "Ласточка" и Давида Шевчика, который жил на Лермонтовской улице. "Жесть Вестен"? Так кажется в разговорах назывался бельгийский завод эмалированной посуды.

А потом пришлось заниматься продолжением самого маленького формата. Там "Пора спросить с Обещалкиных" и еще что-то.

Une assiette anglaise. Рour moi – de m;mе.

Jusquoboutism оnсе more. Esp;ce de сon d'or, que voulez-vous?

I'll Finneganswake him!


Известный истребитель львов Эминстайн из Мичигана в своем капитальном труде "Лев мисс Мэри" показал себя как настоящий еврейский муж. Но ей этого было мало. Она сама написала книгу "Как это было". Она тоже не лыком шита. Она общалась с Чемберленом и Даладье, её рисовали Модильяни и Пабло Неруда, она разговаривала с СЗК и в даже в неё был влюблен знаете кто?

Вы только не спрашивайте французов, а то они вам заморочат голову: как он чуть не попал под военно-полевой суд за то, что использовал свой журналистский билет в качестве создателя своего собственного отряда сопротивления. Он кричал: "Пол-Парижа взял я! ЭТО Я взял пол-Парижа, а теперь вы попробуйте взять другую половину. Я освободитель Франции!"






   


41


еще была такая


Там явный голос Вали Никулина, но разговор какой-то не его. Т.е. видимо, с ним был разговор, но не такой, чтобы "Вот вы умеете переключаться, отключаться и потом сразу включаться на том, на чем вы вчера остановились, а я не умею. Мне долго надо."
Кроме того, там нужно хотя бы вкратце ЧТО БЫЛО ПЕРЕД ЭТИМ. Вот как с "Рыболовом-спортсменом" /летом 62 года/.

Семь лет дружбы С ВЕЛОСИПЕДОМ. Была такая на большом формате.
"Четырехэтажная тавтология": это теперь уж сдохнуть от тоски.



Слишком много каллиграфических упражнений.

ТОГДА НУЖНО БРАТЬ СТАРУЮ СТЕНОГРАММУ 1960 года.
Так и знал, что получится такая ерунда.

/ Ой как у меня болит нога! /
А ЭТО НИКОГО НЕ КАСАЕТСЯ !
Вот и всё. Хватит.




А ПОТОМ Я ПОТЕРЯЛ ПОДСОЗНАНИЕ

Но это было несколько позже.
Сначала ты придешь в поту и пыли.
Тебе ЗАЯВЯТ: мы вас не забыли.

А потом уж будет все остальное.

Еще были хорошие листы, они вклеены в
КАНТАТУ НА СМЕРТЬ ЮЛО СООСТЕРА.
Что-то вроде дайджеста по 40 стр.
только что написанной подборке
законченной подборке. Тоже не помню,
как она называлась.





 



 


42
5

В общем-то понятно, сущность и существо каких-то предварительных разговоров, которые вел Илья Абрамович с новым соседом. Но я был недоволен, что они мне стали задавать вопросы. Мне нужно было прекратить разговор одной фразой "Вы что хотите, чтобы я заработал еще внутрикамерную десятку?" Мой сосед справа на этот раз вел бесконечные сугубо партийные беседы, и я был вознагражден только через 24 дня, когда его вызвали и объявили приговор ОСО, а он всё время драматически повторял только "За что?" "Но за что?!" И прекратил воспитательные разговоры со мной, через 2 дня его увели. Когда меня спросили, я подтвердил. Я вынужден был сказать и нехотя сказал какие-то высокие слова, но я их мямлил без всякой интонации, желая только прекратить разговор. "Ленинские нормы", "завещание Ленина" и еще что-то, но без всякого пафоса и энтузиазма, которые казалось бы, требовались существом вопроса. Я просто сказал и отошел к своей кровати, считая разговор оконченным.



Она сказала: "Да напиши ты ему, что он мальчишкой у тебя был в прод-отряде, он вспомнит и подтвердит". Значит ставилась под сомнение и его деятельность на Дону в эпоху военного коммунизма. Но тут гордость латыша вспыхнула: "Чтоб я унизился до того! Чтоб я просил подтвердить? Я и Калинина не буду просить подтвердить!" А он его знал, а он с ним работал, а он с ним вместе выполнял поручение ЦК".


Странные у меня были представления о значительности партийных вождей. Дядя Коля – это одно, а вот если бы Молотов это сказал, я бы его иначе слушал. В другом случае я подумал: "А кто именно? Бухарин? Томский? Рыков? Но они же, кажется, все расстреляны. Кого он имеет в виду?" Предположим, это не имеет значения. Конечно, не имеет. Видимо, есть. И всё.

Да, ловко устроился Зацепский резидент, он перешел на экономические вопросы. Вспоминая "никаких книг нет, только библия", захотелось сказать наивному человеку: "Мы уж это читали у Ольги Шапир, печатавшейся в Киевской синодальной типографии /под псевдонимом Соломон Белов, не считая трилогии Драйзера и Дос Пассоса./





   


43
6
2

Полемика скорей с "Мертвой зыбью" через КРЕСТ И МАУЗЕР, постоянно вспоминая слова Ларисы Рейснер. "Чирикаете? Ну чирикайте". А он писал стихи?

"Я женщин научила говорить,
но как их замолчать заставить?"

"Но я предупреждаю вас,
что я живу в последний раз".

Не считая РЕКВИЕМА и /апокалипсиса?/ и всего остального. НАДЕЖДА, я вернусь тогда. Стихи Окуджавы, наложенные на стихи Гумилева, в великолепной контаминации Набоков. "Путешествие без Надежды" было написано в год уезда доктора Ягана. Мне почему-то хотелось поднять "Поплавок", а нужно было, видимо, что-то еще. "Отработанный пар" всегда маячил на заднем плане. Подспудно, такая линия и при последнем "выяснении отношений ПУБЛИЧНО".

– Пять тысяч сабель не отдам!

"Писал роман". "Продолжаю писать роман". "Пиши, ****ь, пиши!" Я и пишу. Но этот безумный возглас напоминает мне О ТОМ. "Сомнения-неверие в Сталинскую конституцию". "Это я недопонимал". "А этого я не знал". ИДИОТ КАКОЙ-ТО. Вот что осталось после меня в этом деле. С полученьем оплеухи расписался мой дурак.



Будем считать, что это продолжение того замаха, где ВОРОТА КАВКАЗА и какой-то неопределенный НЕОКОНЧЕННЫЙ РАССКАЗ на большом формате. В общем, продолжение старого разговора. (Спас ибо) Спасибо, очень кстати.





   


44

7


Там была одна страница, похожая на перевод с английского, но это ошибка. Это дайджест по многим текстам и рядом с "Африканским дневником" /"Лев Мисс Мэри"/ и сообщением о выходе "Как это было", сочинение последней жены Хемингуэя – разумеется, нужно вырезать и наклеить. Т.е. читать рядом с другими публикациями и фотографиями. Без Энтони Берджеса не обойтись. Впрочем, и без "Прометея", где посмертное сочинение Кашкина тоже, но начинать чтение подборки надо с писем Ильфа: "Кто такой Кашкин?"

Одна страница. Такая была про Петюшу у Достоевского. Придется возвращаться к "каппелевскому офицеру" в Харбине, который ТОЖЕ ПИСАЛ СТИХИ, тоскуя о России. Она у нас как Натали Саррот – это Наталья Ильина, впрочем, надо сначала прочитать Н.Яковлеву из "Тарусских тетрадей" и вспомнить добрым словом замечательную женщину Ф.Вигдорову. Вот где сказалось. Ядовитое влияние на прочтение сочинения "Понедельник на Плющихе" в 1958 году. От 120 рублей он бы не отказался, а от Лидии Чуковской он якобы отмахнулся: не те корни, не тот опыт, не та стилистика. Чуть-чуть от полемики вокруг "Точки с запятой" и неожиданный выпад со стороны Второй Новопесчаной улицы насчет флейты и "сдирайте с меня шкуру, только не по телефону" и даже "не надо добиваться признания". "У вас жены, пижоны, флаконы для ращения волос, а у меня – ничего нет". Насчет признания: а сам чем всю жизнь занимался?

А сам чем всю жизнь занимался? Добивался признания ЗА ЧУЖОЙ СЧЕТ.
Вот была великодушная ИГРА В ПОДДАВКИ, и никто не
оценил.
Впрочем, были и отклонения в добром смысле, их тоже надо ценить. Совершенно неожиданно для "Велосипеда на балконе" /1974/ было усвоено тайное признание по гамбургскому счету, и Зиник вошел на новых правах сравнительно с третированием всей эпохи предыдущей дружбы "Гибрид получился". "Ты напрасно улыбаешься, с тобой тоже могло это случиться".

С этого и надо начинать.
Какой-то другой разговор, похожий на "Тараса Бульбу": я тебя породил, но убьет тебя кто-то еще. Твой последний ученик.
19.6.82






   


45
8

Мрачный взгляд на Ю.Калифорнию, но очень светлый взгляд на Новую Зеландию. От Европы осталась одна Швейцария, потому что она в горах и выполнила план по бомбоубежищам. От Москвы остались пассажиры метро, внезапно застигнутые превентивным ударом, но опять же НЕ ДОЕЗЖАЯ КОЛОМЕНСКОЙ. Потом, ничтоже сумняшеся на первый план выходят мертвецы чукотского классика. Тропические климат острова Сахалин дал новое поколение сибирских дивизий, они опять спасли Москву, а потом началась такая средневековая история лет на 600, за которой, конечно, последовало Возрождение. /Потом началась новая ВОЙНА. Как Киевская Русь с точки зрения хазар, скифов и сарматов. Дон стал называться Танаис. А Каспийское море никак не называлось: лужа, рыба погибла, море обмелело, но промысловики продолжали выкачивать остатки нефти.
Сочинение под названием ПЕРСИДСКИЙ ЗАЛИВ /первый вариант датирован 1982 годом, знак окончания переплетной тетради/ было забыто и заброшено. Южная Атлантика переплюнула наш интерес к Эвересту, потому что ближе к возможностям Антарктиды и Южного Полюса, стал преобладать геолого-космический взгляд с учетом нового обледенения и ожидания такого поворота оси Земного Шара, при котором воды нового ковчега стали течь в обратную сторону, и через миллион лет остатки земного человечества имели новую карту полушарий, где новые контуры материков, показывающие, что вода текла наоборот.



Т.е. раньше она текла с севера на юг, а теперь С ЮГА НА СЕВЕР, и самым популярным созвездием стал Южный Крест, а не Полярная Звезда и Большая Медведица.           19.6.82


Олдоса Хаксли забыли, потому что все РУКОПИСИ СГОРЕЛИ в Европе, но случайно уцелевший экземпляр "Обезьяны и сущности" в одной библиотеке Новой Зеландии поражал новых читателей даром предвидения, с него началась новая и мистическая религия, такая метафизика, где М.М. Мед Мед Между. Тов. Раб. было отведено только два абзаца, а потом новая война.

Сначала ты придешь в поту и пыли.
От микрофонов из Москвы опять лишь марш в эфире. Другие по извилистым тропам пройдут твой путь за пядью пядь. У ТЕБЯ СЕМЬ ПЯДЕЙ ВО ЛБУ, моя неповторимая Лапландия, но мы ни одной пяди не отдадим никому.

Дай Бог тебе здоровья. Вот моя единственная молитва сегодня. 19 июня 1982 года. Можешь считать это запоздалым признанием в любви.






   


46
9

Где-то впервые "Юмористы всех стран, соединяйтесь!" Тот самый который сказал "Я получаю огромные гонорары за то, за что другие получают 7 лет лагерей". Автограф нужен. Теперь, когда я нашел автограф, я был жутко огорчен оторванным отрывком, где начало и то, что забыто, а казалось не существенным. Письмо академика С. скопировали для журналистов "Недели": ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ ПОЧЕРКА по руководству "Занимательная графология" мне еще важней одна редкая публикация из "Нивы". Кратко и подробно, с гравюрами – тогда не было фотографий или они не применялись – даже у Киплинга с военных фронтов спец.коры шлют собственные рисунки. "СВЕТ ПОГАС".
Кто отбил охоту рисовать пером?

Охота была. Какая охота. Была охота.

Как первое упоминание о Комитете ПО СОХРАНЕНИЮ СМЕХА /нужна вырезка, А ТО НЕ ПОВЕРЯТ. /Напоминает недоумение Айх. в 1959 году: "А Набоков – есть такой писатель или его Улитин выдумал?"/

Чой-то ты развеселился сегодня? А я 5 дней, как дурак, плакал и рыдал, тосковал и переживал. А если спросить: за кого? из-за чего? Всегда так было. Таков издревле белый свет. Спасибо за напоминание, а то я забыл, что у меня уже была выписана цитата из Бернарда Шоу. "Есть ли более удивительная страна на свете?" "Проклятый город" остался в издании "Березки" или я не заметил? Уже никому не интересно знать, как слушать допотопные остроты 30-х годов: "Книппер-Чехову переименовали в Книппер-Горькую", сообщил Ваня Москвин. Для улицы Станкевича, где помнили Фрунзе, Бубнова и Фурманова, он был Ваня.

Где-то под дождем или под снегом или в длинном подземном переходе я все-таки вспомнил Семена Гудзенко: "Это город приезжих и прочих". "Тут выживет только суровый и крепкий". /"Давно б мои ребра летели, как щепки"/.






   


47
10
2

Ничто не изменилось. Похоронное бдение прошло, и великий город живет своей кипучей, бурной, суетливой жизнью, как будто ничего не случилось. Как будто никто ничего не заметил. Подумаешь, портреты. Кто на них смотрит. Подумаешь, газеты. Никто их не читает. Толпы проходили. Был неисчерпаем яростный поток. Я ничего не заметил, кроме двух классов – очень юные и очень старые. Очень старые на улицу не выползают. Очень юные живут своей удивительной жизнью, которая – это они правильно заметили – бывает только один раз.
Наткнулся на один плевок и опешил. Как он сюда попал? Выходит, даже эти 505 страниц перепутаны в смысле неизвестно, кто читал и у кого можно спросить продолжение. ОН НЕ ПУСКАЕТ В СВОЮ МАСТЕРСКУЮ. "Они Вам заплюют каждую страницу". "Более серьезный писатель /он сказал "писатель-профессионал"/ этого бы не допустил. Это великий Хэм сожалел о том, что он читал вслух только что переписанный роман "Фиеста" в Швейцарии.

– Зачем я буду платить 13 рублей за книгу, которую я могу взять в библиотеке? /Ведь, кроме меня, никто не захочет теперь читать "Автобиографию Алисы К." Гертруды Стайн.    16 ноября 1982 года./

"Сплетни 20-х годов" – самый краткий отзыв на книгу Хемингуэя "Праздник, который всегда с тобой". Как он писал посвящение для президента Кеннеди. Нужно было написать 14 слов, а он исписал 20 страниц и бросил. Ничего не получилось. Как легенда о 16 000 рукописных страниц, хранящихся в американском банке, о которой мы с уважением и изумлением читали еще при жизни Хемингуэя. Нас обманули: "Мой муж никогда не кончал самоубийством", заявила "мисс Мэри". Вранье в "Лит.газете" продолжалось лет СОРОК.






   


48
11.
3

Самая отчетливая мысль была такая:
"Ну ладно, ВАМ ЖИТЬ".

Вам время цвесть.

/"А я пойду один к неведомым пределам, душой бунтующей навек НЕ ПРИСМИРЕВ". – А против чего ты сейчас бунтуешь? Против своей старости и беспомощности, но в этом можно обвинить только Солнечную Систему, а поговорить или пожаловаться только Господу Богу./

В английском тексте было "призервэйшен" – это про комитет смеха и юмора. А я их давно перестал понимать, ЮМОРИСТОВ. У МЕНЯ ЮМОР РАБОТАЕТ ТОЛЬКО ОДИН РАЗ через 5 дней. И то в лучшем случае. /Лучше бы я вышел на этой остановке и сделал доброе дело. ВСЕГДА УСПЕЮ./

Когда ты пошла на работу, шел дождь. Когда я через полчаса вышел на 17-й троллейбус, шел снег. Но некоторые правильно шли под зонтиком. Бурная неделя в ноябре. Никто ее не заметил, за исключением тех, кто обратил внимание.                16.11.82

"Злыдня Мандельштамиха" и про Аксенова "А то мы раньше не знали". Дело Мефистофеля живет. Кассандра продолжает упражняться в падежах. Про Айрис Мэрдок: ("тоже давно ей не писала". ТОЖЕ.) "Тоже давно ей не писала". Тоже! Вот характер. Тут поневоле перейдешь на декоративные междометия журнала "Овцеводство". Кстати, о "Знании – сила". В.Шевелев о "Чукоккале". Е.Шамович об Алисе Коонен. Где-то ТОЖЕ затерялось в завалах макулатуры.

Очень кстати – Олдос Хаксли: my typewriter was sometimes wiser than I. Это по поводу опечаток.









   


49

Приблизительно К КОНЦУ ДОБРОГО УТРА

ЧЕМ КОНЧИЛОСЬ ДОБРОЕ УТРО. Так и называется роман. Такой новый Ивлин Во. Его зовут Майкл Фрэйн. Так и не нашел того ирландца. "Мой Эдипов комплекс". Из каких опытных шпаргалок выходило такое противоречие. Я вспомнил, от какой макулатурной книги я отказался наотрез. Надоело. Хватит. Не буду выписывать. "А она это нарочно, а они, дураки, верят". "Это всё её личные фантазии" в том смысле, что на самом деле было совсем не так. Такой она хотела бы быть. Кроме того, работа под мескалин или даже ЛСД. Якобы всё можно. Там хорошо про опыт предыдущего поколения и образ почтенного 80-летнего старика-писателя. В качестве образа это, может, и плохо, но намек сразу на двух или трех. Могу назвать трех, не считая Томаса Манна. А она сама такая. Как в "Последнем танго" или как у Нормана Мэйлера. Как она читала Джеймса Джойса в дождливые дни в Швейцарии, когда надо было заниматься лыжным спортом. По 5 страниц в день из "Улисса". Как Анни Жирардо читала Марселя Пруста. Или как эта девочка, приехавшая в Лондон: успела 4 с половиной страницы прочитать из книги, которую взяла с собой, чтобы снискать уважение любимого человека. Но какую книгу она выбрала! Больше вообще не было. Трилогия в 1126 страниц: Дос Пассос "С Ш А". Ты ли нагадала и напела, ведьма древней русской маяты? Ничего, кроме ерунды, из этого пока не выходило. И не надо ставить дату. Нужно сразу БЕЗ ДАТЫ.









   


50
2

Она считает, что битлы воздействовали сразу на одно чувствительное место: к. синкопы и фаллические накачивания саксофона. Там одна фраза. Как это было в рассказе про джаз в клубе Горбунова: "Вы ей не дали кончить". А разговор с недоумения сразу "И Вы тоже тут?" Кончилось тем, что мы втроем поехали на свадьбу И.К. "Водка тоже может фиктивная". А ведь он мог уехать через Новороссийск. Но скорей всех уехал через Чека. С такой фамилией оставаться на Кубани безумие. И он однажды понял это. Считай, что в этом школьном общежитии и заседал Сиб.рев.триб. Под этими старыми тополями последний раз видели живого Колчака. Один Деникин обрадовался, ну может еще генерал Алексеев. Вот дураки были, не понимали главного. Милости победителя не будет. Чорт бы меня побрал с этими заскоками "на полях уже написанной книги". Красно-черный переплет – вынужденная фальшь. Для широкого круга: о хорватах, о ракетах, о цене ядерной гранаты под гиперболоид инженера Гарина, как в чешском детективе. И такой был разговор в кафе. Летчик-испытатель ушел, хромая. "У меня тоже было шоковое состояние". Да, кстати, а почему "тоже"? Полковой комиссар долго говорил о подарке дочери к свадьбе: хорошо бы однотомник Пастернака. Откуда такая информация? У вашей дочери губа не дура. "Однотомник Пастернака Ваша дочь не получит". Не потому что он стоит 100 рублей у чернокнижников, а потому что они побоятся Вам его продать. Один Дроздов давал дрозда на всю катушку. Тут все рассчитано на один момент, как в поезде дальнего следования.









   


51
3

Разговор без продолжения. Вроде как вопрос "а как назывался ИФЛИ до того, как его стали называть ИФЛИ? Правда, что КУПОН". Он уже забыл, от кого он получил эту информацию 10 лет назад. Незаслуженная актриса УССР раскрылась. Зачем же так? И без этого всё понятно. Но она не могла сдержаться. Вот настоящий январь 75 года и всё, что было перед тем. А потом на самом деле ничего не было. Одно недоразумение под "Перемещенное лицо". Но ни одна фальшь не доходит до высот личного разговора, как это было, скажем, в "Цикуте" или в "Тахте". Там был сильный момент личного письма. Ничего от этого не осталось. Можно рядом с добавлением к "Хору мальчиков". Но главное, конечно, тот удивительный неповторимый разговор, куда вошел и этюд или эскиз под названием "Подпись расстрелянного". Ни с кем больше не было такого разговора. "А зачем ты от меня скрывал знакомство с Аликом Вольпиным?" Вот был интересный разговор. Так удобней. А японские марксисты – как Бухенвальд: к с – изму приходят не от хорошей жизни. Опять стена плача и фотография хунвэйбинов у стены с дадзы-бао. Помню. Я только название рабочего клуба забыл. Я там был один раз. И бассейн не помню, где был. Психиатр и пистолетчик – это такая олимпийская специальность. Рано он умер – в 37 лет. Он был узбек или казах? Бурято-монгол скорей всего. Но Махмуд – это кажется таджик?









   


52

11 стр.

НЕ ТВОЕ ДЕЛО ЧИТАТЬ

Твое дело собирать вместе.


"Холостой заряд". "Дорога в Донской монастырь" /переплет с Ван-Гогом/. И добавить одну цитату из "Черной весны" и "Зеленого берета".
Очень похоже на рыболовный текст "Научное название поденки – эфемера вульгата". Это такая бабочка, которая живет один день. Выходит, что больше из Даррела, а то, что забыто" – это Джэк Линдсей, "Весна, которую предали".

Похоже на детский рассказ "А сейчас выступит революционный оратор Иван До." Мама вдруг стала серьёзной и строгой. Этот РО был у неё в печенках. И кстати "Брак и безбрачье" он так и зачитал.





Он тоже поступал в ИФЛИ? А разве у нас было заочное отделение. Почему бы нет. Экстернат был, судя по всесоюзному заявлению одного члена редколлегии "Лит.газеты". Что-то про Нагибина 40-х годов. Если он пришел в 38 г., то возможно его я принимал за Дэзика. В.В.Розанов, Зинаида Гиппиус и, всего важней, публикация дневника цензора Никитенко. Вот оказалось главное в этой истории Англии.
С этого и надо было начинать.

А я начал с отталкивания по поводу "негритянского американского Майн-Рида". " – ксплэйн йоэ  ксплэнэйшн!"

Тайные привычки знаменитых современников. Любимое чтение ам. президента. Или "Дом А.ТЕЛЬЕ на станции Удельная. /Бардак имени Софронова/. Где погорел когда-то министр Александров. Из-за зажигалки, вот точно так же она поднесла прикурить, а на следующей неделе в "Ньюз-уиик" две страницы фотографии, фамилии, имена и даты. О подлых методах коварных имп. разведок. Вот гады, а?



3 – 11 л.





 



 


53
2



чтение там было
какие-то итоги для 59 года, есть про Геловани и "Сиреневые ворота": я вспомнил: разрезка для карманного формата была.

Книга этой венгерской писательницы "Из истории человеческих безумий". Вот по какому поводу: я же так читал три тома из истории средних веков и только один том был про испанскую инквизицию.



"Дай слово никогда не употреблять это имя". Пожалста. Мне нетрудно. Но я хотел посмешить. Но мама иногда не понимает шуток. Она вдруг стала серьёзная и строгая женщина. Примитивный п. разбор куда-то в другую сторону. Веселая одесская революция. "Ты правда живешь на Бульваре Энтузиастов, а мы думали, ты схохмила". "Очевидно /или верней "несомненно"/ хорошее начало для романа". Красивая форма шизофрении. Поэтому она и вышла за него замуж. Надо заниматься рисунком под Макса Швиммера. Или прорисовки Макса Эрнста под коллажи Макса Брода. "Мементо на всю жизнь: НАПИСАТЬ ИСТОРИЮ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДУШИ ОТ ЗАЧАТЬЯ ДО РОЖДЕНИЯ. Или исправить "Котика Летаева". Склочная штука получилось. И куда девалась легкая добродушная ирония. "Негритянский Майн-Рид" привлекал стилистичностью. Ни одного слова грамотно: пишет как слышит. Это такая стилистика. МОЙ СТИЛЬ: без запятых. Дороти Паркер: он не в ладах с запятыми, с двоеточиями, с точкой запятой. Он в ладах только с точкой. Всюду в сомнительных случаях точку ставит.









   


54
3

Хэм: "Эта сумасшедшая, которая 3 раза травилась и никак не могла отравиться. Это уметь надо. Я ей помогу". Голсуорси о Лоуренсе "этот провинциальный гений". Что всегда приводило того в бешенство. Они все, видите, профессионалы, а про меня в лучшем случае: гений и ни слова больше. Краткий оксфордский курс остановился на книгах 1952 года. Жаль. Но Карфаген все-таки должен быть разрушен. "Доколе, Катилина, ты будешь испытывать наше терпение". А он злоупотреблял, злоупотребляет и собирается дальше злоупотреблять, такой уж он человек.

Но мы не видели ни одного фильма с ним. И в театре Маяковского ни разу не были.
– А-а, театр революции.

– Вы что, такого театра не знаете, имени Маяковского?

– Я знаю только студию имени Гумилева. И Льва Гумилевского тоже помню. А вот Малышкина забыл и "Мощи" Малинникова тоже. В каком году кончился журнал "30 дней"?

ЭТО И ЕСТЬ ПОЛЬСКОЕ КИНО

"Этого нельзя забыть" или "Пепел и алмаз", нет, просто "Пепел". После чего "Я вполне созрела для помещичьей усадьбы". Это говорила ее мама в 1923 году. Вот автограф Маршака. А вот книга Чуковского.


Вроде опять "а как же ей удалось родить детей"? Тайны киевского профессора. Бойцы вспоминали минувшие дни. "Всю дорогу воюют, но друг без друга жить не могут". ПРО КАФЕ: "У меня там недодрато". Про зайца, лису, волка и медведя. И выпить есть и закусить и баба и в морду кому дать.





 



 


55
4

О коварных методах буржуазных разведок. Пусть расскажет товарищ Софронов. Он от них пострадал. У министра культуры тоже можете спросить про зажигалку. Про пудреницу с магнитофоном рассказывал покойник. Спросите у покойника. Свяжитесь с ТЕМ Светом. Могу дать телефон. Коммутатор там А 5- 58- 10, а там спросите кого нужно. Вам ответят.

У этих песчаных кос нет теперь собеседников. Один погиб, судьбу приемля. Другой получил 10 лет. Третий неизвестно где. Она, видимо, уехала к маме. А мама поехала в Магадан поближе к папе. Возможно, они уж там все вместе ЖИВУТ ВМЕСТЕ. И кстати климат привычный, ничем не хуже, чем в Медвежьем Углу на родине в б.О.В.Д. А некоторые вышли замуж в Азов. А одна присылала письма из Каменска или из гор.Шахты. До сих пор не проверил, как теперь называется Александров-Грушевск детских рассказов про мотоцикл и его скорость: "15 километров, 10 минут, ты представляешь?" Я представлял: до Казанки 12 километров, мы идем 3 часа, некоторые скороходы за 2 с половиной, а тут за 10 минут". Как же тут рулить среди деревьев. А на гору как? А с горы? Нет, это невозможно себе представить. Такая безумная скорость передвижения. Каково было разочарование и какой конец у этих ожиданий. "Бутылки побились, чистое белье смешалось с вином, пришлось мотоцикл оставить в Александрово-Грушевске".
В пекарке у Матрены Васильевны я лежал после обеда и жадно рисовал заманчивые фантастические картины. Почти так же, как в романах Майн-Рида.






   


56
5


Какая хорошая копирка и ведь старая и 20 раз использованная, а лучше другой свежей и нетронутой. Какой же смысл в "срок хранения 12 месяцев". Лиловую 1955 года можно выбросить, но с другой стороны, это еще надо проверить, они теперь выпускают еще хуже.


Давно я не был на Пушкинской.

Это когда Тито ездил в Китай, чорт его носил на старости лет. Помню.

Начинать с Микояна на Кубе, рассказа Сваричовского в кафе про автограф для Юлиана Семенова, а продолжать можно актрисой и актером экранизации "Диктатуры пролетариата", но в промежутке обязательно не речь Акимова, а его статья о мемуарах: "И.Грозный. Воспоминания". Кратко, строго и внушительно. Акимова я вспомнил, когда читал о Гамсуне, о разговорах с норвежцами /"Хорошо ли, что Гамсун дожил до 90 лет?"/ Нельзя обойтись и без Яна Кремера, потому что он этот жанр довел до совершенства. "Когда гитлеровские танки вошли в Бельгию, я научился какать в горшок". Когда один снаряд со свистом пролетел над Одессой, я смотрел на своего отца и думал с сожалением: кончена жизнь, он никогда больше не будет красивым, и никто про него не скажет, что он похож на Бетховена. "Как-то так моя жизнь сложилась так, что я не был в Иванове, где Бубнов, Фурманов и Фрунзе организовывали первый в мире совет рабочих депутатов. И не участвовал я на Красной Пресне. И не был первым заместителем Председателя Реввоенсовета. Не брал Зимний и не стоял у орудия, выстрелившего с крейсера "Аврора". Но я родился как раз в тот день, когда Ульянов-Ленин подписал маленькую бумажку о назначении продовольственного комиссара в Царицын. /Сам видел в музее обороны Царицына в злосчастный для меня 1940 год. Хороший год, но меня обманули, но в гостинице меня не прописали, а я – наивный человек – не знал, что выданная мне бумажка в Москве И ЕСТЬ ВОЛЧИЙ ПАСПОРТ./


Всё хорошо и жизнь легка
ни одного печального сюрприза
за исключеньем пустяка.





   


57
6

Если он появится, я его засажу за чтение. Во-первых, тех несчитанных станиц, которые были на старой машинке, когда она еще не вышла из строя. Во-вторых, те 505 страниц на хорватской машинке, когда НОД зарекомендовал себя в качестве ксенофоба. Потом КОЕ-ЧТО ЕЩЕ. Хватит ему на 3 дня и даже больше. ПОТОМ я ему покажу про сновидение "он вошел к нам на кухню С ЖЕЛЕЗНОЙ НОГОЙ", потом про "Бон жур, мсьё", – ну а уж после всего этого МОЖЕТ БЫТЬ БУДЕТ НАСТОЯЩИЙ РАЗГОВОР.
Но какова высота накала. Но каково письма из Калифорнии действуют на телефонный разговоры на днях рождения. "Как поживает Феликс Круль?" "Великолепно. На дне рождения ИМЯРЕК он во второй раз повторил ТО ЖЕ САМОЕ". Как будто он сам 25 раз не повторял то же самое. Но важен антураж. Дни рождения на Автозаводской, начиная с возгласа "Жеваный Бержерак" и кончая словами другой драматической актрисы "Он кого хочешь может уговорить". Тебе нужна информация, я тебе дам её. Я буду, по твоим понятиям, АГРЕССИВЕН и невозможен, но ты кое-что услышишь очень важное для тебя. ЭТОТ БАЛАГАН. Этот театр ДЛЯ ОДНОЙ АКТРИСЫ вдруг неожиданно очутился у нас дома, и я не сразу оценил величину накала. Приблизительно так было на углу Большой Бронной в 1967 году, когда он пришел и сказал. Ага. Ого. Мы думали: зефир. Оказалось: Ураган. Предыдущая буря забылась, потому что она касалась другого человека, который, вошедши в этот мир впервые, естественно, ничего не понимал. Понимающе усмехнулся только Измайловский зверинец. В тот день, Вы услышали. Нет, через неделю Вы услышали стихи Игоря Северянина, но опять слишком приняли на свой счет, Игорь Северянин писал их даже не для Маяковского, который решил ему подражать /я повсеградно оэкранен, я повсеместно утвержден/ и его вообще заменить. Правда, тут для Маяк. вклинился неожиданно Блок, не такой трескучий, не такой "повсеградно утвержденный", но котируется в высших кругах как, с одной стороны, ПРЕДАТЕЛЬ, а с другой стороны, ПОЭТ РЕВОЛЮЦИИ: "В белых венчиках из роз впереди идет матрос" /так наивно средактировали Блока рапповцы, но не надо забывать, что если бы не Серафимович из РАППа, советская литература никогда бы не увидела ТИХИЙ ДОН. Именно так обстояли тогда дела. Фурманов уже написал "Чапаева" и даже "Мятеж", КСТАТИ, некоторые ДО СИХ ПОР не видали этой книги, а надо бы почитать. Многое было бы ясно. Только познакомившись с ситуацией в Иваново-Вознесенске, я оценил город Воскресенск, где жил Чехов, его переименовали в город ИСТРА, а рядом на даче жили Шпанов и Йоэльс, но кумом королю был Эренбург в Новом Ерусалиме, хотя его дача ДВАЖДЫ горела, а некоторые другие погорельцы поднимают ХАЙ и БУМ, когда у них только один раз сгорела дача. Кстати, она была в Амбрамцево? Вряд ли. Вот у Иогансона дача не сгорела. И в Барвихе не было такого случая. Один Росляков описал ужение карасиков и за то ему спасибо.






   


58
7 и последняя
с датой  8.6.80
7


На таком накале я не смогу заполнить такой лист, не заглядывая в архив. У нас теперь не то в предмете. Мы лучше поспешим на бал. Хотя какой бал? В июне только вражеские дни рождения, а дальше вообще мертвая зона: все разъехались. Дни рождения в июле-августе ВООБЩЕ никогда НЕ СЧИТАЛИСЬ.

ТЕНЬ У ЭТОГО ДЕРЕВА становится всё интересней и значительней. Какой все-таки богатый привкус-колорит у грузинских вин, хотя бы у самого дешевого САПЕРАВИ. Упоминая о грузинских винах, сразу же легенда о туфле с железным каблуком, которым Белла Ахмадулина запустила в тамаду. И еще недавно я слышал от таксиста: а грузины они такие: у каждого шофера на ветровом стекле маленький портрет Сталина. НО Я УДЕРЖАЛСЯ все-таки от дальнейших комментариев, как БОЛЕЕ ОПЫТНЫЙ и ДАЖЕ САМЫЙ ОПЫТНЫЙ В ЭТИХ КРУГАХ человек. Например. Я подсказал, что ОНИ думают. Например, скажем так, ЕДИНСТВЕННЫЙ ГРУЗИН, который напомнил всем русским, что они еще в лесах с волками и медведями выли и жили, а У НАС В ГРУЗИИ УЖЕ БЫЛА ЦАРИЦА ТАМАРА.
Ладно, хватит, сам так умею. Именно так ответил в телефон переводчик Дос Пассоса, когда у него в коммунальной квартире зазвонил телефон.
Как хорошо, что у нас не звонит телефон. ЕЩЕ ЭТОГО НЕ ХВАТАЕТ.

Два романа Мюриэль Спарк построены на телефонных разговорах, и я, вспоминая недочитанное ПИСЬМО ГУДКОВУ или частично прочитанное ЧТО-ТО ЕЩЕ, я уж забыл, благодарю кого-то за ту неожиданную милость, что у нас ПОКА не ЗВОНИТ телефон. Чем мы и отличаемся от некоторых в Калифорнии и от других сообщивших свой десятизначный номер. Нет такой тоски. "Но у меня впервые свой личный телефон". Слыхали мы. У него впервые уже было им лично необъясненное землетрясение. Это неважно, что он у Сиэттла, важно, что его мудрые научные домыслы и конструкции не дошли до ТЕХ, КОМУ НАДО. Он же предсказывал и про Сиэттл. Почему же они об этом не подумали?


Куда Онегин поскакал. На долгий СРОК разведены. Брожу над морем, жду погоды. Вздыхать и думать о России, где я любил. Онегин был готов со мною увидеть ДАЛЬНИЕ СТРАНЫ, но вскоре были мы судьбою на долгий срок разлучены. Вот почему.





   


59
8

уже неважно какой интервал

Сколько лет, это вы потом будете подсчитывать, когда у вас не останется времени ни на что другое. Т.е. делать будет нечего.

Совсем недавно ТЕ ЖЕ САМЫЕ СТРАНИЦЫ БЫЛИ
                НА ДРУГОЙ МАШИНКЕ.
Вот именно.
И с английскими цитатами на институтской служебной машинке тоже были совсем недавно. Поэтому и тошно открыть английскую машинку и перепечатывать слова из только прочитанной книги. А когда-то был смысл.
В ЭТОМ СМЫСЛЕ – да, нет смысла.
В ЭТОМ СМЫСЛЕ – ДА, МЫ ТОЖЕ НЕ СУЩЕСТВУЕМ. НАС КАК БЫ НЕТ, НО ЧОРТ ВОЗЬМИ во имя матери родины и справедливости, мы же кое-что кое-как МОЖЕМ ВСЕ-ТАКИ СКАЗАТЬ.


Два фаюмских портрета. Два века в Польше. Еще что-то двоилось в глазах, а я приехал пробовать новую бумагу. А там будет Тарковский. А там покажут "У озера". А там будет Смоктуновский. Ты не хочешь видеть Смоктуновского? А чего ты будешь делать? Буду за тебя дочитывать "Борьбу с безумием". Эта борьба кончится безумием:
ты слишком яростно ее читаешь.      22.8.75

Улица имени Кройцдоннер. Работа с резиновым клеем, а надо было сварить клейстер. Найти голос Гачечиладзе, а ч то? Ну как ты там?



И ДАЖЕ ВЫРАЗИТЬ.
Этот крупный скот
молчит. Каждый сам
ему приносит и –
что? Верно, и
спасибо говорит.

Решение было правильное. Отъехать до Парка культуры, посидеть на лавочке у воды, а в кармане – самый маленький формат. Вот что нужно посылать. Ни в каком другом месте не появлялось больше желание. Меньше всего у Центрального телеграфа. Нельзя привыкнуть. Когда он так велик. Я не приду. От имени "У стен" и по поручению "Малапаги" в лучшем случае. И без того хватит собеседников. Самое главное – это не ваше амплуа. И не мое тоже.

Было смешно этому придавать значение.
                6.6.80
Всё это уже написано, читать нужно. Всё это уже прочитано, сказать нужно. Всё это уже рассказано, бежать нужно. НО ЕСЛИ ТЫ ПЕРЕЛЕТНАЯ ПТИЦА, ТАК ТЕБЕ ПОРА УЛЕТАТЬ.          6 июня 1980 г.
"Царь да Сибирь да Ермак да Тюрьма. Не пора ль РАЗЛЮБИТЬСЯ, раскаяться? Вольному сердцу на что твоя тьма?"






   


60
9

об Андромеде и ответственности за Туманность


есть цитата
см. стр.               такую-то
из "Приключений Оги Марча".


цитат из "Черной весны" не будет, потому что тогда нужно цитировать и "Черную книгу" Даррела, а на самом деле нас больше всего интересует судьба книги, которую автор назвал "ВЕСНА, КОТОРУЮ ПРЕДАЛИ".
Зима, которая предала НЕКОТОРЫХ В СНЕГАХ России. Осень, которая предала одного южно-американского патриарха. И ЛЕТО – необыкновенное лето с первыми радостями, которое выдало с головой халтурщика и приспособленца, КОТОРЫЙ, ДОЖИВ ДО СЕДИНЫ, требовал покаяния от другого окаянного человека, А САМ НЕ РАСКАЯЛСЯ.

Вот будет ему ГОЛОС. Вот хватит его кондрашка на старости лет. Скажем так. Ослепнет на 7 лет, и 7 лет ему не будут давать ни рюмки. Тогда он раскается. Тогда он будет как старец Зосима. Тогда он покается. ТОГДА МЫ ВСЁ УЗНАЕМ.

А пока – чего об этом говорить!


Как только кончится бумага.    ВЫЙДЕТ ИЗ СТРОЯ МАШИНКА,
придется писать карандашом.
Только и всего. КОНЧИТСЯ БУМАГА, буду писать на обрывках газет. Не будет газет, будет туалетная бумага. Не будет карандаша, буду писать обломком обугленной спички. КАК ЭТО БЫЛО В ТАГАНКЕ.

Теперь Таганка – это у них знаменитый театр, и туда трудно попасть. ПОЭТОМУ НИКТО И НЕ стремится туда попасть, а лучше, купив пару пива, поставив ЕГО в холодильник, ЛУЧШЕ СИДЕТЬ У ТЕЛЕВИЗОРА. Обязательно когда-нибудь покажут.

6.6.80
пятница
ПОКАЖУТ !


Ты смотри, чертово пиво, через каждые полчаса заставляет прерывать разговор. Вот почему в 66 лет предпочитают виски или коньяк, тем более в публичном месте.





 



 


61
10


Смысл теряется, но кроме смысла живет великое подсознательное. Или как хочешь его назови, это не совсем ТО, что приснилось, а скорее ощущение: это да, а то нет. НЕ ХОЧУ. Тоже признак, но еще категоричней. ТОШНИТ, ПРОТИВНО, не могу. Нет, лучше я буду делать что-то еще. А потом найдется куча-арсенал объяснений, хотя на первый взгляд: черная кошка перебежала дорогу, а впереди холерный карантин, может это ПЕРСТ СУДЬБЫ ?

Одно слово, я потом его и не заметил. Т.е. оно теряется среди других слов и не выпирает, как это можно полагать, ну в крайнем случае "файл энд форгет". Но из-за этого слова я страдал целый день, когда оно мне приходило в голову. Так тоже нельзя. Имелось в виду: я вспомнил вашу грустную усталость, а получилось: банда налетчиков. И я не сразу сообразил, что это налёт. Долго тянул, рассказывал про то, что никогда не рассказывал, и вдруг увидел. Всё клином сошлось в этот день. И Шестикрылый приготовился улетать.

На всех различные вериги. Но у меня остается только одно – книги. Когда уходит из-под ног всё остальное. Давно бы улетел, давно бы. В третьей танковой армии у генерала Рыбалко есть железный закон. Если ты перелетная птица, так тебе пора улетать. "10% раствор Достоевского" тоже не в коня корм. Ты родился под знаком Водолея, а сегодня четверг, так вот имей в виду. У тебя всё будет очень хорошо получаться вначале, но в конце ты пожалеешь об этом. Тебе покажется море по колено, но имей в виду, что ты останешься один. Куда приведет тебя твоя звезда? И где будет твой зодиак, одним шрамом не отделаешься и ты сам этого хотел. Знак сжигать корабли и переходить Рубикон, но ты уходишь не за Еленой, позади у тебя не Рим, а книгу про галлов ты еще не написал. Она осталась написанной только у тебя в мыслях. Твоя последняя мысль – начало книги "разделяется на 3 части". А что дальше?






   


62
2
11.

В таком виде никто и не хотел продолжать. Один переплетчик из Малаховки, но я почему-то отказался. Ошибка с моей стороны. Но я думал, что он тоже ОДИН В ПОЛЕ НЕ ВОИН. А он не один. И от него мне достались металлические пластины для резки бумаги по формату. Помню. С этим заводом я познакомился еще в год смерти Калинина, когда на стенде читал доклад товарища Жданова. А мы ждали другого. У нас были другие ожидания. Кстати, наши ожидания не сработали и в другой раз. Ему осталось 3 года жизни, а мы думали: он будет жить 100 лет.
"Промышленная вентиляция" – да, эти письма больше всего похожи на промышленную вентиляцию. Архитектурой на французском больше никто не занимался. Я помню белобрысого парня в "Гранд Отеле", но я не был потом и в Литиздате. Там своя группа. Там свои три мушкетера и какой-то другой Д'Артаньян, не считая принцессы Клевской. Не считая королевы Марго. Предполагалось, что именно королева Марго напишет хронику. Увы, у нее были другие задачи. Драматическая актриса ушла в другой театр и по слухам вышла замуж за главного режиссера. Информация кассира того театра, а дом, где актриса била тарелки, теперь в стороне от наших маршрутов. Спросите ул.Гватемалы, она больше разбирается в этом деле. Не спрашивайте профессора Хиггинса. Он всё забыл. Он ничего не слышал.


С одной стороны, он ничего не помнит. С другой стороны ОН тоже ВСЁ ПОМНИТ. Но таких мемуаров нам читать не придется. Поэтому мы спокойно можем обратиться к книгам, которые еще не успели прочитать.

Жуткий ветер, я весь измок, мне показалось: это ураган и вообще дурной знак и лучше не выходить. Я думаю, что там автобус наскочил на троллейбус или вообще ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ.        4.6.80  среда
Чего не надо было афишировать.





   


63

Надо вспомнить старину и напечатать четвертичный текст. Якобы памяти Талмуда, но в то же время ЗАБЫТАЯ ЛЕНТА  И КИСЛОЕ ВИНО. Кстати, у него осталось еще кое-что. Он был первым читателем подборки "ОРУЖИЕ, ЗОЛОТО, РУКОПИСИ". Мы его видели у станции метро "Университет", он чуть не попал под трамвай. Он торопился на день рождения, а мы спешили на "Леди Каролину Лэм". В одной руке у него был букет цветов, в другой книга, но главное – отсутствующий взгляд, и ты помнишь, как ты мне сказала: "Этот человек не умеет переходить улицу". Какое там, трамвай заворачивая на повороте, на кругу, чуть его не толкнул, а он, спокойно торопясь, ничего вокруг себя не видел, спешил на день рождения.
Так мы видели Володю Шевелева через 20 лет. А он нас не видел. Прямо как в кино.


Не совсем под "Забытую ленту", но и не то чтобы вообще всё забыть и ничего не помнить. Но я был огорчен: у меня бумага двух сортов, и я её не всю исписал. Куплена на станция Кавказская по дороге в Ставрополь. С этой бумагой я потом как дурак с писаной торбой. Что от меня ожидали? Наивную простодушную Юношескую влюбленность, чтобы через 4 дня сказать "До свиданья"? Я постарался. Мне помогли французские цитаты. Потому что больше ничего не осталось. "Он по-прежнему мыслит о тебе восторженно". Другой давно делает карьеру авиаконструктора. Другая приехала из Африки, и где-то преподает. Может быть, она уже покойница. "Тамбов гяуры нынче славят". Совсем недавно узнал об Армении в 1918 году: там победили дашнаки, а часть Армении оккупирована Турцией.


Именно так тогда всё и происходило. Заехал кажется. "Что у тебя там?" "А ничего. Шнур закрутился". Тут следуют цитаты из новейших классиков, а старые читатели "Забытой ленты" ушли куда-то в даль. Нет, они не улетели, не уехали, не испарились, они живут тут же рядом с нами, но вот я взглянул направо и подумал. Если стоять тут 15 лет, то можно увидеть 28-го бакинского комиссара, он тут спешит на работу.
Я думал уж о форме плана. Но это еще сложней, чем у Франца Кафки. "Детей имеет он повсюду" – какая фантастическая фраза. Я всё прочёл, я её не встретил, больше того, я увидел, что это неправда. Два Диомида можно найти и на Кавказе". "Через персидскую границу". "Граница!" – записал Пушкин и стал объяснять, что для него значит это слово.: "Ночей Италии златой я негой наслажусь на воле, с венецианкою младой плывя в таинственной гондоле". НАИВНЫЙ ЧЕЛОВЕК.



Может это и есть "муссаватисты"? Эти "газаватчики". Я не знал, что они объявили священную войну. Я вообще не знал, что у них на 150 лет запланирована эпоха религиозных войн. В 24 веке будут говорить "столетняя война" или "двухсотлетняя война", а потом забудут. Войн было много. Войны были всякие, надоело, давайте говорить о чем-нибудь еще. Но эта итальянка выглядит замечательно. Это приблизительно так, как если бы я до сих пор верил в ведьм, в змеиное колесо и "МНЕ ГОЛОС БЫЛ".

"С ней обретут уста мои язык Петрарки и любви". ВОТ ИДИОТ-то был! Другие по живому следу живали в Италии и посещали Австралию и удалялись в Мексику, пока их кондрашка не прихлопнул на юге Франции. Там дешевле. Тут, конечно, С.Моэм лукавил, но он тоже, между прочим, не согласился умирать в родном графстве. Линкольншир, Йоркшир, какой-то шир, от которого он сбежал (на юг Франции).


4 – 17 л.





   


64

А почему я считаю, что так и нужно?
– А ты видала, как он перед ним становился на колени?

– А что потом?

– А потом они о чем-то серьёзно говорили, только я не поняла, один смеялся, а другой о чем-то спрашивал.



Танцы с энтузиазмом продолжались в Аликовой комнате, когда я уходил. Мое время истекло, ИХ ВРЕМЯ только начиналось.

Видимо, надо начинать с Бердяева и епитимьи, ни на минуту не забывая, что они все не вместе, а порознь спешили по Обыденскому переулку. У НИХ ЭТО БЫЛО ЗАПЛАНИРОВАНО. ОНИ к этому относились настолько всерьёз, что дальше некуда.



Приблизительно так всё и происходило.

"Ну, он к нам не придет".
это по поводу легендарной борьбы в ССП за памятник Ф.Булгарину.

"Пришел."
Пауза. Чем-то еще сменяется по его моментальной режиссуре. Какой-то ерундой, но все собеседники должны благоговеть: он главреж, СНИМАЕТСЯ какой-то НЕПОВТОРИМЫЙ ФИЛЬМ. Мы его потом увидим.

Жуткий напор с одной стороны. С другой стороны простые слова:

– А я и не знала, что у тебя была первая жена.

Спокойный ответ:

– Да, была. Люська.

Пауза, которая заполняется наливанием саперави в рюмки и еще какими-то привычными жестами.




И не надо путать форматы. И замолкли навеки тут всякие хорваты. Что он покупал? Учебник польского языка. Вот уж бзик.

Пожалуй, тут не надо ставить дату.


НЕ ТАК НАДО ОБ ЭТОМ. Это я понимаю, но инерция пишущей машинки на таком четвертичном формате под Талмуд. А чего я еще должен писать с маленькой буквы? С.н.к.   р.с.ф.с.р.? А потом опять открывать "Книгу пыточных записей" и фантазировать на тему: вот опять я живу при Тушинском Воре и господствуют поляки, а моя мамаша собралась к царю-батюшке и т.д. А как же с мощным непобедимым военным оружием?
Но главная забота опять: "Как бы в зад не ударили православные".
("Братья-славяне распоясались" [в Париже])


С таким же успехом я мог переводить Бернардэна де Сэн-Пьера, но я его читал когда-то, по крайней мере.
Так даже интересней. Но цитат на английской машинке не будет, хватит, это чужая специальность.

Разве не лучше придумать такой сюжет, когда в историческом плане ЕГО В ОДНО МГНОВЕНИЕ РАЗРЕЗАЛО НА ДВЕ ЧАСТИ. Потом был траурный кортеж, но это из другого романа.

Я не забыл это сновидение с отчетливым голосом "Хрущев умер" в качестве новости на сегодняшний день, и я, рассматривая удивительный СОН, сразу, моментально понял, о ком идет речь.






   


65

Ах вон что. Куски нескольких страниц разорванной новеллы он видел, но не обратил внимания. Он не знал, что это из "Тахты".
"Я быстро вскочила с тахты. Я кончила, милый, а ты?"

С чем и нужно поздравить доктора Зигмунда Фрейда. Передайте привет и от меня. Поклонитесь от меня Дементию Лабиринтовичу. "Не книгой, а тетрадкой". "И опять желтолицая сволочь азиатских бездонных пустынь". "В спортивных курточках мальчишки встречали Троцкого в штыки". Началось это с "Моды и сексуальной революции" на ул.Горького 15 в конце 1956 года.

Еще раз английский текст из Костромы про мягкий вагон, веселый поезд, а зачем? Она не может сказать.


И уже на 41 странице появляется хлыстовская богородица, значит она все-таки читала "Жизнь Клима Самгина". У нее тетка читала, а она сама видала 3-й том Горького. 4-й том никто не читал, кроме М.Козьмина в его бытность директором дома-музея Максима Горького. В октябре 55 года он стоял рядом с Фединым по телевизору, сам видал. На следующий день мне пришлось ехать в Быково или во Внуково, а потом писать в электричке про Комментарий Асаркана, из-за чего всё и запомнилось.



А кончилось открытым письмом из Костромы. "Мутного водителя согрели". Как они рассвирепели. Ох у яблони, ох у ели": его согрели на 1 малую калорию, а он разгорелся на 1000 больших калорий.


АХ меня уже не ожидают СПОКОЙНЫЕ ДНИ? "Ожидают. Только скажите ему: он всё портит и тут напортил. И я его теперь не люблю".
Теперь – это 15 МАЯ 1972 года, а уже 25 мая может быть всё, что угодно.

ЧУЖОЙ ЗВУК был в виде самостоятельного сочинения. А "тайна верности твоей" у Блока к ней не относится. Случайный контекст одной карточки из старой записной книжки.

А он всегда был СЧАСТЛИВЧИК ДЖИМ. А когда наоборот, он просто не показывался. Была возможность. "Это же моя книга!" – сказал он в 1957 году и унес "Счастливчика Джима". Когда появился "Ловец над пропастью во ржи": Та книга, я ее как бы хотел написать, А ЭТА – УЖЕ НАПИСАЛ". У. книга – почему-то в переплетной считалась "Дорога на Океан".



Будьте осторожны с Дорошевичем, он любит цитировать телефонные разговоры. См. 397 стр. под названием "Лучший телефонный друг" /1974/. С 11 часов требуется ругать ее последними словами, уповая на то, что если уже дано указание, то никакой блеск открытого урока и никакая бурная деятельность уже не помогут. Но все-таки для очистки чувствительной совести надо в чем-то упрекнуть. Чего она их боится, скажем первоклашек или профоргов, это они ее боятся. И этот бывший шеф из бывшего смерша тоже. Будет лягать пост-фактум. МЫ НЕ УВИДИМСЯ С ТОБОЙ. Простите, мы с Вами не увидимся. И не будет слез на прощание. Зачем такие нежности при нашей бедности. До свиданья без руки. БЕЗ СЛОВА. "Алиса здесь больше не живет".





   


66

От ВОКСа до Тишинского рынка, а потом парикмахерская в "Метрополе", обед в "Гранд-отеле" и опять в Малаховку. Особняк Станкевича на ул.Станкевича, потом в Арсентьевский переулок, потом на Стромынку, оттуда в "Москоу Ньюз", позвонить Улановой, подразнить Завадского, а оттуда опять на Мытную улицу. Забежать в Кривоколенный, взять переводы из "Главзолота, оттуда на филфак МГУ узнать о судьбе египтолога, потом опять в Малаховку. Опять поискать этот домик, про который говорила Нина Павловна. Сам себе казался на страницах авантюрного романа, а так и было из-за конца войны, уезда из Раздорской и вообще "10 лет спустя", и ты как виконт де Бражелон. Огромное количество погибших знакомых и друзей на Дону и удивительное ощущение: все в Москве живы.


Тогда не знал ты черных дел другой России. А что знал, то постарался забыть, чтобы это не мешало жить. "Ты отвыкай говорить "у нас в Бутырке, иначе ты опять попадешь в Бутырку". Совет Нины Павловны пригодился. "Не миллионным, а четырехмиллионным тиражом был отпечатан этот бланк", но я пропустил такие слова, потому что в голосе собеседника слышалось сомнения. При мне он их не выразил, но к большинству голосов не присоединился. Я его так и понял. Только немец-врач, уверенный в другом решении, просил запомнить адрес и передать, что он жив и здоров. Папиросы "Дели" – рубль пара, значит, столько же стоило прокормиться в день. Я тогда не курил и не знал, какая это экономия. "Увези меня куда-нибудь?"  А куда? Везде будет плохо, кроме Кемеровской области.


У нее уже был опыт насчет пол-литра и всего остального, поэтому она была удивлена буквальным предложением, но сделала вид, что так и надо. Но я даже чаем не угостил, а уж чашку чая сварганить можно было. И деньги были. Всё было в пределах, но мне не хотелось, чтобы ее видел Михаил. Хотя его-то какое дело. Ему-то она, конечно же, понравилась бы. Еще обидней было с первым телефонным звонком на Мытную. Вот тут стыдом и страхом замираю. Вот была ошибка самого крупного ранга. А я даже адрес не умудрился оставить в записанном виде. О чем почему-то не жалел всю жизнь, и это тоже была ошибка. Рыцарское поклонение перед другой ничего, кроме ревности и ссор, не вызывало.


"Ты можешь любить кого угодно, но ее поступок с теткой ниже всякой критики". Например. "Клейкие тополиные листочки люблю" /независимо от комсомольской работы: "там Шурик нас натаскивал по истории партии"/. Таким же способом удалось восстановить ощущение скудности квартиры расстрелянного вождя в сравнении со скромной обстановкой И.С., где павловская бронза рядом с картиной Боровиковского и круглым столиком для гостей смущали, но я все-таки повторил приглашение И.С. и увидел, что это в глазах страдалицы-жены ничего не значит, кроме того, что мне доверять можно, а вот другим посланцам с другими просьбами доверять нельзя. Хотя почерк Ивана Сергеевича и он писал сам. Но зачем всё остальное? Она все-таки выполнила просьбу в надежде, что ему все-таки будет легче.





 



 


67

У меня уже был опыт. Одна наша общая знакомая ни слова на прощание, а когда к ней приехал Зиник и разыскал, представьте себе сколько трудов и денег, она ему сказала: "Я порылась в чемоданах и кроме "Тахты" ничего не нашла, да и ту нельзя показывать". Эта международная авантюристка как будто заботилась о своем комсомольском прошлом. Мало того. Развязный тон ее писем смазывал ее долларовое великодушие, я ведь помню все-таки, что она первая прислала посылку с книгами из Италии. И она первая послала "Улисса", который не дошел. А Вебстера, который Яник для меня послал из Л.С. я так и не получил, видали, а? Как это похоже на Кисельный тупик, где и сейчас редакция "Театральной жизни", не считая "Музыкальной жизни" на Болотной площади.


Не с кем поговорить о том, как хорошо работает почта. Еще одна бандероль из Лондона, но некому пожаловаться, что в толстой книге "Писем Ивлина Во" 40 страниц в середине повторяются, и я обрадовался прежде времени. Наклею на карточки, и будет второй экземпляр. Оказалось, следующих 40 страниц совсем нет, ну и сразу же такое чувство, что именно этих страниц нам не хватает для счастья жизни. "Но все же ВЫ И ВСТРЕТИТЕСЬ за столом в этот день, если всё будет благополучно". Значит речь шла о дне рождения. Ага понятно. Разговор не для телефона. А про озеро в дождливый день и непролазную грязь можно говорить у вас по телефону. Ну спасибо. А то тут, выйдя за сигаретами и – все скамейки мокрые, сидеть не на чем, я подумал "нет, это не Рио".





   


68

Очаровательный краковяк: смесь анархистов-боевиков с доктором Фрейдом: анально-эрото-фашист с улицы Бомэ. Тоже вульгарно-марк. анализ, но в пользу бедных. Вроде как бы "да поможет Господь Бог христолюбивому воинству Юдофобствующих Штатов, с ними Бог и один биллион китайцев ПОКА".

Ангидрид твоей синильной кислоты. Адреналин в твою кровь. Что это было? Она сделала вид, что всё нормально. Но как они придут в следующий раз на четверг после такой гастроли? А они и не собирались приходить. Им легко, они в Ленинграде. Вальяжный бон-тонный кавалергард не с ними приходил, он сопровождал француженку. А специалист по ЛСД вообще из другой компании.


Несколько раз мелькнул СУП /из Франсуазы Саган/, но сам старый утомленный пешеход не заметил. Радости заднего прохода в трамвае Ростова-на-Дону. А я жил на Малой Садовой и Леньку Ледиса со Старо-Почтовой не мог знать. Он не учился в школе 905 года. Она останется вдовой без ИНФЕКЦИИ. Цитату 1960 "Оля лучше всех пишет" усвоил даже Вадик. Но сама Оля об этом не помнит, и не надо ей об этом напоминать. А то она обидится и перейдет на другую сторону Букингемского дворца. Что-то похожее на ростовский зверинец, но с оттенком Измайлово: лихо прозвучало, и открытки уехали с янки в Лос-Анжелес. Вот с ним она и будет общаться по телефону. ОЛИНА? Нет Яникова Оля будет в восторге ПОКА.


Но у нее супер-фантастичное понятие о четвергах. Она уверена, что все четверги в Черкизово были как РАЗГОВОР НА КУХНЕ. Не надо ее разубеждать. Ей приятно думать, что на свете существует воинственный боевой разврат. Её обманули. Она была такого же мечтательного мнения о разговорах в сумасшедшем доме. В этом отношении она похожа на "Тарсиса в юбке".


Из других соображений тоже не переписывается с Израилем. "Часть четвергов беру на себя".

Усталая революционерка: аресты, обыски, допросы, – как всё это надоело. Доносы на нотной бумаги пишут только композиторы. Одна мечта – куда-нибудь далеко уехать. Один раз далеко от Москвы было чудно. Но и тут оплевали последние радости. Один раз у парагвайского диКТА. Но и без юбки знали мы о том. Не видал, не знаю. Теоретически всё возможно. Я только один раз, да и то в присутствии 37 человек. "Это было не камлание. Это была я". Она и две рюмки водки на кухне. "Расскажите о Розанове". Но тут явилась веселая Леда и разговор нарушила. Химик имел что-то против мукузани.





   


69



Из устных рассказов Леонида Леонидовича

в пятницу 15 марта 1957 года.
Немного чтения Твардовского. "Понравилась вам пародия?" "Почему пародия, это и есть Твардовский". "Словечко есть. Известно кто". "Кто же именно?" "Зиновий Гердт". Оксюморон у Твардовского всем понравился: "Полноценным мертвецом" всех заставил засмеяться. "Летающий боксер" – американская кинокомедия. Это был, очевидно, Нью-Йорк, как мне показалось по кадру. У него очаровательная жена. Я всегда зарабатывал кулаками, но мне понравилась бабёнка: я ей покажу, как травить мужа. Очаровательная женщина демонического типа. Тело миллионера и душа боксера. Он недоволен своим телом. У жены и секретарши волосы встают дыбом. "Шлюха" – раз по морде. "А ты, прохвост, уходи!" Секретарша в ужасе. "ЛЕГИОН САМОУБИЙЦ", Ренэ Клэр. Париж. Ночь. Берег Сены. Рассвет. Одинокие ажаны. Редко мчится такси. Внезапно молодой человек. Он идет медленно по знакомому мосту. Мы видим как ажаны провожают его взглядом. Еще фигура. Когда второй приближается к перилам, к нему подходят два человека. Рука полицейского предотвращает самоубийство. Молодой человек потрясен. Крепкие руки его держат. "Оставьте нас вдвоем, мы найдем общий язык". "Прежде чем кончать так бездарно, выслушайте меня". Они заходят в бистро. Спаситель заказывает две кружки эля. Диалог: "Я не спрашиваю имени и причины. Я предлагаю Вам: идет война повсюду, нет более великого дела, чем погибнуть за свободу. Есть легион самоубийц – это не только авиаторы. Ты получишь деньги и умрешь красиво. Жить надо с риском. Если согласен, вот деньги, если нет – вот пистолет. "Хорошо, я принимаю ваше предложение". Еще кадр. Из-под паровоза вытаскивают самоубийцу. Еще кадр и еще. Всюду хватают самоубийц. Следующий кадр – Юг Франции: цветущая природа Шампани, город Коньяк, божолэ пьют пивными кружками. Идет колонна солдат: бравые суициды, молодые, красивые и стройные. "А что, пожалуй, я доволен: здесь каждый день риск жизни." "Раз доволен, проживем день красиво до конца".





   


70
2

Бар. Много виски. Девушки. Самолет. Задание. Погиб там-то, вычеркивается из списка. Первый вылет в зону врата. Обучение в спецшколе. Они летят над знакомым сибирским озером. За ними гонятся. Цветы. Бар. Вино. Еще вылет. Посадка в тылу врага. И вот торжество. 10 дней отпуска в Париже. "У меня к тебе просьба: брось в ящик письмо, не вскрывая: это моя единственная связь с жизнью". Сквозь строчки письма: отчаяние, попытка самоубийства, смутный лик – замешана женщина. Имя женщины. Париж. Он жадно вдыхает аромат Парижа. У него много денег, он разъезжает только в такси. Дама у тротуара. Очень интересная женщина. Мадмуазель свободна? "Будьте моим чичероне". Эта встреча показана хорошо, мы видим зарождающуюся любовь. Между ними связь до конца отпуска. Прощаясь на вокзале, он обнаруживает в кармане письмо друга: "Я совершил ужасное преступление, прошу тебя: брось это письмо". Она механически опускает письмо. Друг спросил: "Ты был у нее? Ну что?" "Бросил в почтовый ящик". Почта в военной части. Письмо не ему, а другу. Он её безумно полюбил. Он пытался покончить, он растратил деньги. Он встретил очаровательную женщину, теперь стоит жить. Отдельные строчки, полные неги и страсти. Опять письмо. И вдруг странно знакомый почерк. Полет. Он ранен. Еще письмо. Он вскрывает. Картина – это его жена. А она оказалась жива. Была ранена. Но о том, что она встретилась с его другом и стала его любовницей, он не знал. Друг соврал? Вот в чем вопрос. Опять боевой вылет. Наиболее напряженный момент. Любовник его жены ранен. Что делать? Но мужская дружба и солдатское товарищество торжествуют. В последнюю минуту он его спасает. Дама встречает мужа, у нее ужас на лице: "Ты жив?" Она растеряна: друг ранен. "А ты знаешь, кто это?" "Этого не надо знать". Слезы капают очень мелодраматично. "Теперь я всё понял". Умирающий соединяет руки мужа и жены.          15.3.57
Устные рассказы Иерихонова на этом не кончаются.





   


71



Предсмертный крик остался в письмах.
"Слопала-таки чушка своего поросенка".
Эти слова хранились у Корнея Чуковского. Вот каким авторитетом пользовался Чуковский. С ним воевал и автор "Хождения по мукам": критик Чирва в "Сестрах" рядом с "лошадиной челюстью".
          ТОЖЕ "ЧАСТЬ ВИШНЕВОГО САДА"
Где был семинар колымских марксистов? /31 стр. в 73 г./
Дело в шляпе. А он кто сам-то? Сумароков? Ломоносов? "Вольные стихи великого Баркова" он знает, но только скрывает, что тоже интересовался. Сергей Чертков не скрывал. Похоже на звонок по телефону "Мандельштам хороший поэт?"
ПОГИБШАЯ ФРЕСКА в Староконюшенном была хороша тем, что напоминала сразу и Андрея Белого и баронессу фон Мекк. По торжественным дням одержимый холопским недугом целый город с каким-то испугом. Остановитесь, виконт. Тоже 20 писем к другу, только никаких фунтов стерлингов не было.

Его вытолкнули на трибуну фестиваля пролетарской поэзии, и он, оглушенный аплодисментами, прокричал первое попавшееся стихотворение, и даже не Уильяма Блэйка, а какой-то детский стишок. Своих гекзаметров он и не пытался помнить наизусть. Гром аплодисментов заставил его серьезно задуматься: а может он не за свое дело взялся? Если такой успех, то, может, нужно было читать свои собственный, гекзаметры на восточные мотивы? Он и красками писал с натуры. "Восточный экспресс" был издан с цветными репродукциями.

Тревожным голосом важного сообщения вдруг "На горе Арарат растет крупный виноград" или "Сдерем шкуру с р.ревизионистов!"




ОСНОВЫ КОРЖЕНИЦЫНА появились несколько позже. Через 2 года после вопроса о снятии вопроса. За памфлет о Жозефине. Но об этом знал весь Париж, чего ж тут такого. Об этом мы узнали от Энтони Бэрджеса из "Наполеоновской симфонии".






   


72

На каждом повороте стоял контроль и требовал пропуск в развернутом виде. Коньки стучали по ступенькам, значит они успели обледенеть. Надо быстро скользнуть по подземным переходам. Надо успеть до ужина.
Это была веселая книга Джойса. Она нам подарила 14 хороших настроений, спасибо доктору Каг. Увы, он акции не ищет и от реакции бежит. Он тоже живет частным гражданином. Я открою другую тетрадь. Сколько было напрасных усилий.

Поэт-юрист провел разговор:

– У вас есть такой Юл Айтн?

Рэма развела руками:

– Ушел в себя. Вы видали, какие он книги читает? Куда нам. Он читает на языках и ни с кем не общается.

С другими интонациями жене ВЧ вдруг:

– Я от Вашего мужа буду скоро беременная!

Это значит он её допек научно-юридическими вопросами. Добились мы освобождения и новизны. Вот лежит оплеванный дайджест. А вот "Мне не нужен комик с голым черепом!" Это капризничала другая артистка цирка. Реклама была хорошая, хотя она уже не нуждалась в такой рекламе. Где-то в библиотечке "Огонёк", забыл за какой год. Приблизительно после дня рождения возле метро "Аэропорт". И тут бесконечные повторения. Есть удивительные находки: "Пусть все знают, что я лучший московский поэт".

Отчего такая ерунда получается? От жирной ленты. Переживу.

"Я стояла на столе, а он рассматривал меня, как произведение искусства".

Там сидел такой розовый толстый член Союза, и вокруг него стояла атмосфера ресторанного обжорства. Мне не понравилось такое продолжение. Можно подумать, специально добавлено для "Стилистики скрытого сюжета". Случайно.






   


73
2

Рассказ под князя Мышкина на дне рождения у Настасьи Филипповны. Для Кэтрин Мэнсфилд это была проблема. Для Натали Саррот это даже не сюжет. От количества недопереписанных цитат тоже не зависит.
Он злой. Он язвенник. Чего вы от него хотите?

Тот ураган прошел. Вас много уцелело. К ящику Пандоры я не прикасался. Количество проделанной работы просто удивительное. Но не рождает никогда количество в них новых качеств. Не надо преувеличивать. Рождает иногда. Этого вполне достаточно.

"Белый эмигрант. Спился в Париже".

– Я с ним лично знаком. Ничего подобного. Он московский поэт, заведывал отделом поэзии в Литературке, а сейчас член Союза.

Сначала нового собеседника приняли в штыки. Тоже мания величия: он утверждает, что лично знаком с Булатом Окуджавой.

Был понедельник 7 мая 1962 года. Яник принес "Леди Чэттерли" на французском. А в курилке шли веселые разговоры.

Там какое-то идиотское продолжение с картинками, только из-за картинок и играет. Без них ничем не замечательно, даже в устах владельца "Победы".

Сергей Орлов – поэт-танкист с рыжей бородой, "его зарыли в шар земной" – вот кто в тот день, выходя из кафе вместе с Булатом, усмехнулся. А вот эта страничка, которая писалась в тот момент. Только я что-то не вижу того, что можно процитировать. Тут же выходные данные двухтомника русской мысли, изданной в Париже, и какие-то цитаты из Саши Гуревича. Подарок к 8 марту? Нет, это слова в ноябре 1961 года, значит речь шла о подарке к 7 ноября.

Цитировать нужно точно. "Или он работает в других национальных традициях?"






   


74
3


Жуткая ерунда получается. Всё это повисает в воздухе, если не читать рядом с "Четырехэтажной тавтологией". Тут даже "Забытая лента" не поможет. Где-то мелькнул разговор о судьбе Р.Оппенгеймера.


"Юность вождя". "Подарки дешевле магнитофона не принимаются". Завтра как раз его день рождения.       10.11.79
Тут мы опять нарушили свои заветы.




Публицист Машуков интересуется: "А кто такая мать Манефа?" Он тоже как братья Медведевы: каждой бочке затычка по идее. И тут без него не обошлось. Не сидел бы он в китайском ресторане, не сбил бы Зиника мотоцикл. Но тут я от великой Голды не ожидал такого: "Ну и что?" То есть как это "ну и что"? Как можно так говорить: "СГГ умер в Боткинской больнице. Ну и что?" Немного покраснев, она поправилась: "Я хотела сказать: ну и что ДАЛЬШЕ?"
"Ведьменыш!" – сказал референдарий.

И этот сюжет Гофмана повторяется 14 раз.

– Пусть будут новые ГЛАЗА И ПРОЗА.

За столиком на кухне сидели два крупных специалиста по Юло Соостеру, и я уже знал, что к сюжету необходима крайняя осторожность. Один раз уже был день рождения одного и день прощания с Москвой другого, и я вышел на лестницу, а он мне говорит: "Так ты же сидел РЯДОМ С НИМ!" Здрасте.

Так и получилось с "Цикутой".

Я весь вечер наполовину проговорил с его лучшим телефонным другом, а он мне ни слова, а Коля Вильямс читал письмо из "Таймс" и спросил одно слово. Именинник ломал щипцами какую-то медную штуковину, подарок ко дню рождения. Во всю стену на книжной полке 37 раз повторялся М.Горький и 14 раз хозяин дома. Что это такое? Полное собрание сочинений? Нет, это просто одна книга и 14 авторских экземпляров, но эффектно. Производит впечатление.






   


75
4


Немного подходит к тому формату:

– Я устал.

Пауза, но ОНА её быстренько заполняет:

– Отчего ты устал?

Молчание, но она быстренько отвечает сама:

– От жизни. Ты устал от жизни.

"В цирке работа без дураков", сказала хозяйка дома в Снобистском переулке. Она поблагодарила за дивертисмент.

"Ты ей отдал 20 рублей?" – напомнила циркачка, но утомленный грустный мужчина молча стал наливать бокалы.

Голубые шорты вокруг наводнения на Неглинной. Знаю, где стоит дата. Где спектакль "Гусиное перо" и что-то на большом формате в четыре колонки. Справа вверху стоит дата и слова, выброшенные из открытого письма. Описание ресторана "Узбекистан" из окна троллейбуса, вокруг которого бушует мутная вода Неглинки, вырвавшейся на волю из дырки на Трубной площади.

Жутко много про Илью Глазунова думает русская мысль в Париже. Впрочем, портрет Налбандяна можно запросто спутать с Ираклием Андрониковым, глядя из Парижа. Всё хорошо, только опечатки – это несолидно. Для украшения нашего морального одиночества. Это в Лондоне могут спутать остров Дамский с островом Даманским, Паустовского назвать Пуостовский, но чтобы такое в Париже – несолидно. Не может быть. Станцию спутать со станицей: это же доктор Осмос вместо профессора Асмуса на могиле Пастернака.

Что такое маленький рассказ? Это надо молчать о том, что вчера произошло и о чем ты сегодня думаешь, сидя за машинкой. Так нельзя. Это в другом жанре. Это еще 505 страниц для 84-го читателя, который всё равно читать не будет. ОНА САМА пишет. Ей некогда читать.

"Это было не камлание. Это была я".

Это была она и две рюмки водки, выпитые на кухне.






   


76
5


Когда угаснет пыл воинственный. Впрочем, это не Бальмонт, это Игорь Северянин. У Татьяны Васильевны есть такой "квадратный переплет" "скорпионовского издания".


Ни туда ни сюда.

Именно такой был переход с "Удочки" на большой формат.

"Эта роковая Бэ во всех семьях играет эту роль?"

"Какая она инферналка! Она просто беспорядочная женщина, вы не согласны?"


"Обманщики" Марселя Карнэ по слухам играли эту роль. В сценариях французского кино было интересно читать с карандашом. Почти как "Рудек получил вторую группу" у Сименона и как они все рвались на "8 с половиной". "Полтора хама" – это подарок для М.Козакова, а "Три товарища" вышли из игры. Уже никто меня не узнает. По-байроновски после ремонта /и смерти хозяйки кафе/ приветствую пустынный уголок. "Активный общественник. Хороший товарищ. Морально неустойчив". Сто жюльенов в "Национале". Дом, где народы дружат с народами, и я встретил старую знакомую, и мне пришлось сделать вид. В этом виде кулачной борьбы я уже не ездок. Торговый город Астрахань. "Так вас любить, так ВАС жалеть – себя губить, ДУШЕ болеть".
"Ясновидец из Калифорнии" – это для них серьёзно. Даже с мескалином "мистический писатель": вместо "мы с Томасом Манном" он повторяет "великий человек и я". Скромно. На эту тему я не могу промолчать. Как будто "припортовые принцессы" тут ходят косяками и под каждым кустиком тебе и стол и дом. Я с грустью оглянулся на голые камни, испачканные мазутом: тут и сесть негде. Тут же некуда приткнуться. Как они умудряются? Мои товарищи ограничились междометиями.






   


77
6


Это потому что рядом с китайскими мозгами в "Большой четверке" я прочитал про Троцкого и Ильича И ВСЁ ТАКОЕ ПРОЧЕЕ. Кстати, где был Иван Павличенко с дедом Шургаем у Двух Ериков? Вот был интересный разговор.



– Они её обожают.

Было сказано рядом с эмоциональной окраской слова "Литейный" для жителей Ленинграда.

Нас ободрали в "Адриатике".

Всё, что написано зеленым фломастером, связано с "Адриатикой".



Комсомольский оратор Михаил Агафонов:

– Выслать за пределы Северо-Кавказского края!

Ифлийский оратор Виктор Панков:

– Автор не отразил основной мысли "Капитала" Карла Маркса в своей повести, которую он нам только что прочитал.

И все молчали. И все молча слушали. И автор тоже молча слушал с каменным невозмутимым лицом. Это про Ойзермана и его чтение своей повести на кружке осенью 1938 года. Видимо, все-таки до ЭТОГО ЭПИЗОДА. А может после? Тогда почему Абрам Кузнецов говорил так, как будто мы жили в одной комнате?

Видимо, все-таки ПОСЛЕ. Потому что тут Иван Шатилов, в качестве гостя имея Галю Арт., важно заметил: "А почему ты ему не ответил?" Кто еще был? Вовка Мазур, конечно. Она пришла одна. Да, она в этот раз пришла одна. И видимо, это было для нее первое знакомство с этим странным парнем: "Он что, глуп?" Тогда непонятно, в какой комнате мы фотографировались. "С легким паром!" Было очень остроумно: "Это хорошо, что ты идешь в баню, потому что я сегодня пригласил Галю".

Вот и всё, собственно говоря.

"Но я надеюсь", сказал доктор наук с какой-то подчеркнутой неуверенностью. Мамма миа. Мать моя Р, я Б ! НО ЗАЧЕМ ЖЕ так. ЧЧоррт знает что получается. Плачу и рыдаю. Спешу и падаю. Не жалею, не зову, не плачу. ОН ВСЁ ПОЙМЕТ.






   


78
7

Оратор римский говорил. Эта идиотская присноблаженная тухлятина. Учитель в Париже учил. Значит стихийный переход на карманный формат. НЕ ДОПИВАЯ ДО Конца. НЕ допивая чашку кофе до того дна, на котором можно гадать по кофейной гуще. Сказал ИХ учитель Гончаров в статье "Мильон терзаний".




Кто это говорил: "Это я пытал своего следователя". Если говорить о пытках, как сказали на Западе. Кто это говорил: Радек или Бухарин? Похоже на Радека. Тем более, что последняя странная улыбка-усмешка была позже, и мы об этом узнали от Лиона Фейхтвангера. Он пожал плечами. И они, уходя из мира и посмотрев на него в последний раз, увидели, что он пожал плечами и странно улыбнулся. Читать об этом еще раз не то чтобы страшно, а просто нудно и неинтересно. Это как отвечать на вопросы Речного вокзала:

– А правда, что там стерты каменные ступени?

Я не заметил. Меня проводили по другим ступеням. Но правильно мог бы сказать Алик Вольпин: "Самый интересный человек для ВАС – это я".

Это по поводу интереса к интересным людям. И семейное торжество на тему: "Будет знаешь кто?"

Собачий ксенофоб – до сих пор в ушах шмона гам. Соколовский ХОР у "Яра" был когда-то знаменит. "Черт у Манна". Смех у баб. "Перепортили, перепакостили, перемерзили. Пропал сад". Он наивно отредактировал на "Бес у Манна".
"Нечто монументальное или ТАК?" Этого еще не хватало. Три дня принимали гостей. Наконец остались в тихом семейном кругу. Жутко реагируют на всё.

Но я не знал, что Богданов и Луначарский были родственники, ну и, конечно, ТО, что они вместе когда-то были в Вологде. Тут следует гимн Вологде, длинная цитата из Ремизова. Живут на свете специалисты. Но каких людей МЫ воспитали, сказал себе товарищ Рубаков в этом французском романе. Я его читал с личным пристрастным интересом, забывая о том, что для всех остальных – это легенда, история, "как Байрон читал о Мазепе в польских источниках" и описывал Суворова, когда он брал Измаил". Пушкину приходилось извиняться: "У Мицкевича художественно, у меня правда".






   


79.
8

Никому не интересен старинный спор славян между собой. Никто об этом не вспоминает. Ну может некоторые евреи, но И ТО. На одну минуту. Они тоже забыли, о чем спорили три года назад, не говоря уже о том, что их волновало 5 лет назад. Не считая того, о чем и говорить тошно.
Плюнуть и выбросить, не открывая английской машинки. Нет, я лучше буду описывать Песковатку. Может, хоть потомки Григория Антоновича прочитают. Встретил я одного и недаром вздрогнул.

В жанре "последняя тысяча слов" – слишком много, в продолжение первой попытки "Художник-мушкетер" /вклеено в "Озеро в жаркий день" – давно это было/ – уже никому не интересно. Ну да нуда! Заплачешь и уйдешь.


Уйдешь куда-то зализывать последние раны. Не спеша и не падая ПОКА.

Должен? КТО СКАЗАЛ, что я что-то кому-то должен? Я ДОЛЖЕН ТОЛЬКО БЕЛОЙ ЧИСТОЙ БУМАГЕ. И я свой долг отдам.

Может быть, Словарь абстрактного искусства более необходим, чем все остальное. Пора сменить всю библиотеку. Закрой глаза, и ты увидишь. Закрыв глаза, ты что увидишь? Суету сует. Странную женщину. Транссибирский экспресс. Короче, надо идти в кино. В кино спасение одно, сказал один классик из Переделкино. Другого классика из Переделкино мы читали вчера, он нам рассказывал о Лондоне. Он уже 20 лет как приезжая в Англию, первым делом в Хайд Парк в Уголок ораторов. И всё ищет глазами черного жирного африканца, которого он заметил в 1959 году. Пончики продавал. Или пирожки, символизируя ими империю или крах империи или вообще первого чернокожего, которого увидел челдон со станции Зима. Поэт из Москвы. "Видали идейного подонка?" – сказали в редакции "Комсомольской правды": "Кстати, как его имя и отчество? Придется писать ему ответ. Прислал нам "Братскую ГЭС". /А в ФРГ опубликовал свою "Предварительную и поспешную автобиографию"/.
Я виноват: говорю о пустяках, о ерунде, о том, что вчера попалось на глаза. Всё.                10.11.79






 



 


магдебургские полушария
3

Лексика была такая. "Я в этот мир пришел, чтоб видеть солнце!", широко распахивая дверь входил А.Леонтьев. Другой поэт однажды на лестнице прочитал коронное стихотворение, которое заканчивалось словами "БРОСАЮСЬ ПОД ТРАКТОР". Прочитав "Эспаньолу", он спросил, а кто это написал поперек /"Настроенческая глупость!"/. И в ответ услышал "Я же". А перед этим "Подписываюсь под таким". Однажды вдруг "Разорви сейчас же при мне". Разорвал на мелкие клочки и бросил в урну. Он покосился на урну и пошел дальше. Один ушел тихо, раньше всех, никому не сказав ни слова. Он поразил нас тем, что читал Шиллера по-немецки. Когда он ушел из 3-й комнаты, на его место пришел Абрам Кузнецов. Плохо ему было в славянофильской комнате на 7 человек. После стало известно: перешел в Бубновский пед, а сам он родиной с Немцев Поволжья. Вот у кого была странная судьба, но с тех пор мы о нем ни слова. "Полу-француз, полу-поэт /Кто он бездарность или гений? И полу-да и полу-нет./ кровно обидели и срочно написал на бывшего друга контр-эпиграмму: "Лежит лохматый полу-поэт, укрытый полу-одеялом". Когда А.Л. написал "На смерть поэта П.К.", П.К. провел разговор: "Ты же сам говорил, что ни у кого из современных поэтов ты не находил того, что есть у меня". А.Л. смущенно отвечал: "Ты для меня пройденный этап". Другой из Одессы всерьёз оскорбился и схватил автора эпиграммы /где были слова "одесский франт и барахольщик"/ за шиворот и стал не в шутку его трясти. Ярик Гунн сначала нескончаемо рассказывал о Бабеле и поражал знанием родословной всех знаменитых поэтов. "И Светлов еврей?" "Да". "Может ты скажешь, что и Пастернак еврей?" "А что я могу сказать, если да?" Цитировался Бабель совсем не слыханных нами изданий: "И если уж писать, то надо писать не хуже, чем Лев Толстой". Один из нас обиделся на остроумное объявление "Трое в одной комнате: Е.Онегин, Г.Печорин, И.Головлев". Третий пробормотав "свинство", три дня не разговаривал с остальными. Остальные, показав девушкам, веселились: "Разве это неоструоумно, как ты не можешь понять, ведь это же остроумно". Двое ушли сразу в Консерваторию. "Братцы, а у кого это он щупал бицепсы?" Тот не признался. Был такой анекдот для двух врачей. На диктанте он сел рядом и шепотом попросил проверить. Почти все сделали ошибку на слове "ягдташ". Съехались гении со всего Советского Союза. Приехали все отличники из Бурято-Монголии. "Идет Металло-Арбузный институт!" крикнул мальчишка в Ростокинском проезде, но никому из нас не показалось это остроумным. Много нацменов и русский язык для них неродной, этим объясняли много двоек за диктант у доцента Федорук. Князь с Кавказа, сказали, стал брать частные уроки английского языка. З.Паперный отличился на собеседовании с директрисой Карповой: "Я живу в Москве и ни в стипендии, ни в общежитии не нуждаюсь". "Вот и хорошо", сказала Анна Самойловна. Нас он просто поразил. Один славянофил из комнаты, где 7 человек, громко заявил о своем решении бросить ИФЛИ: "На стипендию прожить нельзя!" Однако все-таки не бросил. И так проходили первые месяцы первого семестра в ИФЛИ 1936 года.