День пятый.
День.
Раздался звонок в дверь. Коротков открыл глаза и замер. “Вот и пришли по мою душу”, - подумал парень и тут же раздался второй звонок. “Чему быть, того не миновать”, - утешил он сам себя, быстро встал с дивана и направился в прихожую. Открыв дверь, Олег удивленно приподнял брови и после секундного замешательства выдавил из себя:
- Привет, - внутри у парня что-то замерло.
- Привет, - ответила Аленушка, поправляя на голове солнцезащитные очки. Она стояла в коротких джинсовых шортах, идеально подчеркивающих её длинные стройные ноги и в легкой белой майке. На правом плече у неё висела средних размеров сумка в разноцветные горизонтальные полоски, - Я зайду?
- Заходи, - разрешил Олежа и, пропустив брюнеточку, закрыл за ней дверь.
- Собирайся, поехали, - уверенно сказала Вязова. В этот момент её взгляд упал на пол в зале, и лицо приняло беспокойное выражение.
Коротков не стал что-либо спрашивать или отнекиваться. Он, молча, ушел в комнату и начал переодеваться. Сменил черные домашние шорты на выходные синие с белыми полосками по бокам и непонятными ему надписями на английском языке, разрисованную красную футболку на белую, тоже с надписями, разложил по карманам: телефон, деньги, ключи и сигареты, и, вернувшись в коридор, обул белые сланцы.
- Поехали? – спросил парень, взглянув на девушку.
- Поехали, - согласилась девушка и развернулась к выходу.
Когда они выехали за город, Олег не на шутку встревожился. Было похоже, что час расплаты не за горами. Стараясь скрыть свое волнение, Коротков отвернулся к окну и уставился на мелькающий пейзаж. Поля, березы, дорожные указатели, изредка заправка или придорожное кафе – это все я, должно быть, вижу в последний раз. От таких мыслей волнение только усилилось. Главное, чтобы Алена этого не заметила. Не поняла, что я боюсь. А то, как это будет выглядеть? Трясущийся от страха парень устраивает в машине истерику, рыдает и умоляет его простить? Ага, конечно! Какой я после этого мужчина? Вот именно, что никакой, так, половая тряпка…. С другой стороны, каждый человек чего-то боится. Особенно смерти. Но кого это волнует, когда рядом с тобой девушка? Если ты с девушкой, то не можешь позволить себе чего-то бояться. Она может, а ты – нет. Она может запаниковать, зарыдать, закричать, а ты – нет. И не потому, что ты бесстрашный идиот, который может наворотить глупостей, или настолько крут, что из-за своей гордости не ощущаешь нависшую над тобой опасность. Просто кто-то же должен контролировать ситуацию, правильно? И это должен быть ты! Именно ты несешь ответственность за себя и свою девушку, за неё в первую очередь. Ты должен защищать её и оберегать. Ты должен оградить её от превратностей внешнего мира, она должна прикрыть тылы и не позволить тебе свалиться под грудой внешних обстоятельств. Или, если же ты все-таки шлепнулся, должна помочь подняться. Вот это и называется “отношения”.
Надо что-нибудь сказать, а то больше часа едем в молчании. Она хоть бы радио включила…. Надо поговорить с ней, объяснить, почему я так поступил…. Хотя, зачем теперь что-то объяснять? Смысл? Пусть все будет так, как будет.
- Куда едем? – не удержался и спросил Коротков, повернувшись к брюнеточке.
- Увидишь, - спокойно ответила Вязова, не отвлекаясь от дороги.
Ну, вот и поговорили. Открыто, информативно, можно сказать “по душам”. Все-таки зря я ей не позвонил. А что бы я ей сказал? Это все ради тебя? Прости меня? Я тебя люблю?
Ну, да я люблю её. И что? Что это меняет? Планета не остановилась, с неба не начали вдруг подать коровы, за спиной не выросли крылья, и нимб над головой по-прежнему отсутствует. Зато теперь я могу быть рядом с ней. Ну, если ей удастся меня простить, и мы будем вместе. Смогу смотреть, как она удивленно хлопает ресницами или улыбается, смогу целовать её и обнимать, заботится о ней…. Ну, там, накинуть на плечи свою куртку, если похолодает или придерживать за руку, если на улице гололед…. Дальше-то что? Съезжаемся, привыкаем друг к другу, играем свадьбу? А потом? Работа, дети, кризис среднего возраста, и вот мы уже потрепанные жизнью в ожидании её завершения откладываем копеечку с пенсии внукам на гостинцы и другую себе на похороны? Грустно как-то звучит, когда пытаешься рассуждать об этом логически. В таком случае лучше уж вообще не думать, а просто любить. Сразу эта тяжесть проходит, становится так легко и тепло внутри. Порой даже дух захватывает, как в детстве на аттракционах.
Это хорошо. В смысле, хорошо кого-то любить. И глупо. Вот будем мы вместе и что? Просто осуществиться ещё одна мечта. Больному начнут давать антибиотик, и он пойдет на поправку. Не будем – болезнь начнет прогрессировать, пока иммунитет не прикончит ее окончательно. В сущности-то все остается прежним. Она, вся такая красивая и активная со своими наивными и обидчивыми тараканами в голове, я, весь такой старомодный и нерасторопный, вечно чего-то ждущий пацифист, отпускающий по сторонам свои язвительные замечания. Жизнь-то вокруг ни капли не изменилась. И мы в своей сути не изменились. Ни капли.
После двухчасовой поездки Алена наконец-то свернула с трассы и заехала в какую-то деревню. В какую Коротков так и не понял, он настолько был увлечен своими мыслями, что не обратил внимания на указатель. Через некоторое время, петляя по ухабистым дорогам, мимо разносортных деревянных домиков и местных жителей, удивленно разглядывающих яркий и дорогой автомобиль Вязовой, они выехали к небольшому озеру, берег которого окружала поросшая трава, лишь изредка уступая свои владения небольшим островкам земли и песка у воды. Вдалеке, по правую сторону, перед лесом на небольшом расстоянии друг от друга расположилось несколько рыбаков. Некоторые из них были в камуфляжной одежде, видимо приезжие. Местные, как правило, выглядели иначе. Трико или шорты, футболка, у кого-то на голове кепка, и обязательно удочка. Все разного возраста – тут сидели и пожилые люди, и мужчины, и мальчишки. Последние сбивались в кучки на этих “песочных островках”, закидывали удочки и весело о чем-то переговаривались. Аленушка притормозила, пропуская невысокую худощавую женщину с двумя мальчишками и, повернув налево, поехала по поселочной дороге. С этой стороны озера людей не было. Сплошная трава и лишь пара-тройка сбившихся в кучку березок по правую сторону, а по левую – сосновый бор. Метров через двести брюнеточка резко повернула налево и припарковалась между деревьями. “Вот и приехали”, - подумал парень и вслед за Аленой вылез из автомобиля. Он вышел на дорогу и уставился на озеро. Отсюда можно было прекрасно разглядеть очертания людей на том берегу. “А если я орать буду? Они же услышат”, - мысленно посетовал Коротков на план Вязовой и, закурив сигарету и повернувшись к копающейся в багажнике девушке, спросил:
- А где твои друзья-то? Опаздывают или уже в лесу нас ждут?
- Какие друзья? – недоуменно спросила Алена и, достав пакет и какое-то покрывало, захлопнула багажник.
- Ну, большие дяди с бейсбольными битами и злыми лицами, - как можно небрежнее ответил Олег, затянулся и уставился на Аленушку.
Буквально через секунду они уже заливались смехом, осознав всю нелепость сложившихся обстоятельств.
- Олежа, ты думал… что я везу… везу тебя, чтобы…, - еле выдавила сквозь смех девушка, положив пакет на землю.
- А что я должен был думать? – смеясь, ответил парень, бросил недокуренную сигарету на дорогу и принялся её тушить.
- Всю дорогу? Два часа? – пытаясь восстановить дыхание, вытирая слезы, спросила Аленушка.
- А что я, по-твоему, должен был думать? – повторил он, - Сама неожиданно вломилась ко мне, собирайся, мол, поехали, часа два везла непонятно куда и молчала, и вот приехали, а тут бац! Лес! – парень поднял пакет с земли и взял его в левую руку.
- Олежа…., - еле выдавила из себя Вязова, но не смогла договорить из-за нового приступа смеха.
- Олежа, Олежа, - улыбаясь, передразнил её Коротков, - Олежа за эти два часа свою жизнь несколько раз переосмыслил, со всеми попрощался и мысленно начал “Отче наш” читать.
На Алену нахлынула новая волна смеха. Через несколько секунд, наконец, насмеявшись и, как следует, прослезившись, девушка, продолжая улыбаться и обсуждать эту забавную ситуацию, направилась прямиком к озеру, нисколько не смущаясь высокой травы. Деваться было некуда, и Коротков последовал на ней. Буквально через минуту они вышли на небольшой земляной островок, уходящий в озеро. Вязова принялась расстилать покрывало и продолжала выяснять у Короткова подробности:
- Я понять не могу, раз ты думал, что я собираюсь тебя убить или что там еще? Почему ты поехал? Мог же отказаться, соврать что-нибудь, - спросила Аленушка и, закончив с покрывалом, положила на него солнцезащитные очки, сумку и принялась раздеваться.
- Не знаю, - честно признался парень и добавил, - Потому что так было правильно.
- А что, если бы я действительно задумала нечто подобное? – небрежно бросив майку, продолжила брюнеточка и принялась стягивать с себя шорты.
- Ну, тогда твоя задумка осуществилась бы, - продолжая наблюдать за процессом, ответил Коротков.
- Ты так и будешь стоять? – спросила Вязова. Сейчас она стояла в открытом белом купальнике, поправляла волосы и смотрела на парня.
- А что я должен делать? – искренне удивился Олег.
- Хотя бы пакет этот брось, - рассмеявшись, ответила Аленушка, - И разденься.
- К чему, к чему, а к водным процедурам я вообще не готов, - констатировал парень, положив наконец-таки пакет, как выяснилось, с продуктами.
- Какая разница? Нас тут никто не увидит, - хитро улыбнувшись, ответила Вязова, - Я пойду, а ты присоединяйся.
Коротков проводил её взглядом, снял с себя шорты и футболку, снова закурил и присел на покрывало. Неторопливо затягиваясь, он наблюдал, как Алена отплывала все дальше и дальше от берега, пока, в конце концов, не развернулась и не сделала пригласительный жест рукой. Парень прикинулся дурачком, помахал ей в ответ и, докурив, лег на спину. Сощурившись от солнечных лучей, он принялся рассматривать облака, через несколько секунд бросил это занятие, перевернулся на спину и, подложив руки под лоб, закрыл глаза.
Да уж, забавно все-таки получилось…. Вот она жизнь! И непредсказуемость – её главный конек. Ты вроде готовишься к одному, а получаешь совсем другое, вроде думаешь, что все предусмотрел, а на деле оказываешься в дураках…. А Аленушка изменилась. Этого нельзя не заметить. Глаза у нее стали другие. Не цвет глаз конечно, а сами глаза. Взгляд изменился. Она сама изменилась. Впрочем, переживи такое, волей-неволей начнешь по-другому смотреть на мир. Я ведь именно этого и добивался…. И все-таки почему? Почему она так обыденна и спокойна, будто ничего не произошло? Не бросает упреков, не задает вопросов, даже не поднимает эту тему? Где ее привычное недовольство или же это неприкрытое любопытство?
Размышления Олега прервала Вязова, которая, искупавшись, села парню на спину и стала выжимать свои волосы ему на спину.
- Ах, ты ж кукушка! – по-доброму выругался Коротков на заставшую его врасплох брюнеточку и перевернулся на спину.
Алена явно не собиралась с него слазить. Солнце находилось как раз за её головой и парню приходилось щуриться, но, тем не менее, он заметил улыбку на её лице.
- Ты в воду залезешь или так и будешь валяться тут, как бревно? – спросила девушка, склонившись над Олегом.
- Если бревно бросить в воду, кто знает, куда его унесет течением? – скорчив умную гримасу, ответил парень и продолжил, - В принципе мне сейчас довольно уютно, зачем вставать и куда-то идти?
- А если ты вдруг испачкаешься? – игриво поинтересовалась Аленушка и незаметно взяла в мокрую руку горсть земли, которая тут же превратилась в грязь.
- Маловероятно, - ответил Коротков.
- А если уже? – Вязова беспардонно измазала его лицо и грудь грязью, и бросилась наутек.
Ничего не оставалось, кроме как встать и бежать за ней в воду. Собственно, именно так Олег и поступил.