На святого Устина-то (1 июня), на восходе солнца выходили в поле, читали молебен, от «калмыка» что потребен. Иль «калмык» подуе и вспоминай хлеба всуе. Коли на Устина-то утро красно – ржи ждали не напрасно. А будет-то дождливый день на Устина – конопля как на картине. Устин тянет вверх коноплю, а Харитон – лен.
На Луку-то, Лукья (3 июня), в канун Митрофана, не ложись спать рано, на ветра поглядуй, на урожай загадуй. Коли с Лукьяна «калмык» все дни подряд – хлеба сгорят. А коли «москвич» подул с Лукьяна и хлеба не окаянны.
На Федота-то (7 июня) то ж урожай примечали. Коли Федот-то тепло даёт – хлеба к наливу то ведёт. А коли «калмык» да жара – то на донцов божья кара. А будет дождь да хмара – ждёт казака божья кара. Пойдут в жатву дожди – урожая не жди. В этот-то день можно было, смело в прудах да реках купаться, никаких русалок не бояться. Федот-то, по поверьям, в этот день сидел у воды с острым серпом, если видел русалку-то, сразу серпом ей волосы обрезал, да на берег бросал. В тех волосах у русалок вся сила, а от Федота не утаишь то шило. От того-то, они Федота боялись, по омута тынялись.
Коли дождь с громом да молоньёй польёт на Стратилата (8 июня), будет сенам всем страта. Фёдор-то Стратилат дождями богат. Недаром-то старики гутарили, что Федор Стратилат угрозами богат: гром поутру - не к добру: казак с сенами не уберется, без кормов жить придётся. А коли на Стратилата-то большие росы, лето, будь хоть сухо, хлеба - как от святого Духа.
На Петра-то Солнцеворота (12 июня), солнце ход свой укорачивает, день на убыль идёт, а жара растёт. Солнце укорачивает-то ход, а месяц на прибыль идёт. Хлеба-то озимые начинают наливаться, а казаки силы набираться.
А коли жара-то растёт и время к уборке идёт, то бзыку раздолье, худобе мука, а пастуху докука. Сейчас бзыка-то бзыком не назыают, всё больше оводом да слепнём обзывают. Худоба от него-то бесится, носится по степу с два месяца. От того и день-то тот Акулина-задери хвосты называется (13 июню). На Акулину-то, казаки не работали, чтоб уродила греча, а казаку без проса и гречи, и жевать неча. Уроди нам, православным, гречи без счету. Без хлеба да, без каши ни во что и труды наши.
На Амоса-то и Фита (15 июня) своя примета нажито. Коли дождь-то да ветра на Фита — плохо для жита. На Фита-то, коли наливаются хлеба, - пусть хоть трубит иерихонская труба. Охраняют от скотины-то поле, чтоб не вышло какой беды и горя. А то и беда-то, бывает, к сараю подступает. Вздует худобину-то, отъевшуюся на хлебном поле, и не гулять ей боле на воле. На Фита соловей замолкает. А пришел Амос - зацвёл и овес.
На Федула-то летнего (18 июня), свои приметы имеются. Старики-то недаром гутарили, коли Федул на двор заглянул — пора косы отбивать, арбу налаживать. Казаки-то на летнего Федула отправлялись на покосы - хлеба глядеть. В этот день солнце замедляет ход полдень, птицы замирают, земные беды отступают. Гляди, коли на Федула-то луна рогами влево — к хорошей погоде, а рогами вниз — к хмаре.
24 июня Иван-то Купала, день знаменит, народ его чтит. После него-то, ночи становились жаркими, да душными. После Ивана, не надо ни зипуна, ни кафтана. С Ивана-то хлеба косили, да у Господа солнышка просили. Досветку пройдешь три покоса — ходить будешь в сапогах, а не босо. На Иван-то день колосок, так на Ильин-день колобок.
И на Иванов-то день примечали, какова будет уборка хлебов. Коли дожди до Ивана идут – деньгу в гаманец кладут. А пойдут дожди-то после Ивана – все вынут из гаманца и кармана. Но как деды-то наши гутаривали, что дождь идёт не когда просим, а когда косим. Иль так-то: «Просите попы дождя до Ивана, а после Ивана я и сам упрошу».
В этот же день поминали святых великомучеников Бориса и Глеба. В этот-то день работать грех – курям на смех. В поле работать-то – святых гневить, счастья тем не добыть. Гутарили-то раньше, коли кто на Бориса и Глеба хлеба косит, в того Илья молонью бросит. Отсюда-то и прозвали Бориса с Глебом грозными. Налетит-то хмара с грозою да бурей – всё размечет, водой зальёт, иль молоньёй сожжёт. Озимку-то, по обычаю, казаки после Бориса и Глеба косят, да добавки просят. От того-то и поговорка пошла: «С Глеба и Бориса за работу берися. А кто будет байдики бить, тому без хлеба жить.
На Самсона-то странноприимца (27 июня), примечали, каково будет просо. Коли дождь-то на Самсона – просу не будет урона, да и будет сухо – не подведёт брюхо. Просо-то, на Самсона в трубку идёт, а дождь колос нальёт.
Петров-то день (29 июня) – велик праздник. У казаков-то летом, то и праздник, что Петров день. Казаки после Петровского-то поста разговлялись. От того и поговорка по миру пошла: «Петровка голодовка, а Спасовка лакомка. К этому-то времени во всю хлеба косили, да возы возили. Готовь косу-то до Петра, вставай с утра, коси чисто, вози быстро. Примечали: коли на Петра и Павла роса, дождей вскорости не будет. Коль на Петра роса, не заржавеет коса.
То ж примечали-то и на Кузьминки (1 июля). Коси коса, коль на Кузминки роса, ну а коли сухо – грозу слухай (жди грозовых дождей).
На Прокопия-то жнеца (8 июля), уборка во всю движется. Коли зерно-то в колосу - торопись жать свою полосу. Пока колос-то твой в поле - трудись казак подоле. Не даром-то старики гутарили, что летний Прокопий жнец, а зимний – на дуде игрец. На Прокопия-то приходится и велик праздник Казанской Божьей Матери. Что Казанская-то покажет, то и зима скажет. Добры хлеба – и зима не слаба. А коли колос тощ, будет постный борщ. Кто на Казанской-то женится, гутарят, тот счастлив будет.
К Мокриде-то (19 июля), уборка озимки к концу подходит, косят яровые. Тут-то смотри по Мокриде, какова будет осень. Коль Мокрида мокра, так и осень будет сыра. А коли теплый-то и солнечный день – к долгому «бабьему лету». Будет-то осень суха, недалече и озимкам до греха. Высушит-то их на ухналь. А коль к Мокриде-то управятся с хлебами, готовятся к пахоте. Под озимку пора землю пахать, а не в холодке стать.
20 июля Ильин-то день. А он-то, Илья Пророк – громоносец пахарю первый помощник. Начальствует-то он над дождями да грозами, а они-то землю Матушку водицей поят. А коли-то казак нагрешит, он его дождей лишит. Старики-то о нём так гутарили: «Илья-то по небу тучи гоняет, да землю питает. Пришёл Илья-то пророк – просу срок. К Илье-то просо убирали. Илья пророк – косьбе срок, косу в сарай, а сам душой в рай. Обычно на Илью-то дожди шли, бывало и обложные. А от них одна беда. Придёт Илья, принесёт казакам гнилья.
С Ильи-то считалось опасным купаться в реках и ставах. Ночи-то становились всё длиннее, а воды холоднее. Вода за день-то прогреваться не успевала. До Ильи казаки купаются, а с Ильи с водой прощаются. Это всё от того, что Илья-то в воду написал. Так гутарил мой дед Нечай, хочешь справно жить, всё примечай. С Ильи-то грозы случаются. Пришёл Ильюша – затыкай уши. До Ильи-то поп дождя не намолит — после Ильи баба завеской нагонит. Ещё примечали, на Илью-то день короче становился. Пётр-то и Павел день на час убавил, а Илья пророк – два уволок.
По месяцу-то в Ильин день сроки сева озимок определяли. Коли месяц-то в ущербе – сей с Фрола, земля не будет гола. А коли месяц-то, молод, посеешь с Фрола – будет голод. Сей тогда пораньше, со второго Спаса.
Первый-то Спас, медовый, на 1 августа приходится. Первый Спас — на воде стоять, второй Спас — яблоки едят, третий Спас — на зелёных горах холсты продавать. Но Спас-то хоть и медовый, да казак давно ест мёд новый. Да вот мёд-то святить в церкву носят, да Господне благословение просят. Несут святить и первый-то сноп. В это день-то пироги пекут с мёдом да маком: «Рад Яков, что медовый пирог с маком». Тогда ж, чтятся и ветхозаветные Маккавеи. На них-то и примета имеется. Коли на Маккавея дожди – озимки добрые жди. Дождь-то зерно в землице намочит, корень упрочит. На Маккавея земля мокрея. А бывает, казаки-то и до Спаса землицу поднять не успеют, хоть и бока на солнце не греют. Тогда-то паши со Спаса, не то будешь без хлеба и кваса.
Со Второго-то Спаса – Яблочного (6 августа), сеют озимку, коли на Илью молодой месяц. Сей со Спаса до Фрола, озимка будет не квёла. А посеешь-то с Фрола – в закромах будет голо. Сеяли-то казаки после пения молебна, без молитвы да молебна любая работа непотребна. До Яблочного-то Спаса яблоки не ели, грех, не грех, да завет дедов для всех. На Спас-то яблоки и прочие фрукты и овощи, кроме огурцов святили, попы святой водой их кропили. Многие-то яблоки и на Спас ещё с зеленцой, да грех их в такой день не откушать. Ешь, не кривись, да Господу-то молись, чтоб яблоки уродились, да на взвар пригодились. От того-то, и поговорка пошла: «Пришёл Спас оскомину припас».
На третий-то Спас, что на Полотне (19 августа), свои приметы есть. Первый-то Спас — на воде стоят; второй Спас — яблоки едят; третий Спас — на зелёных горах холсты продают. С него-то начиналась у казаков подготовка к зиме. Как со Спаса-то потопаешь, так следующий год полопаешь. Со Спаса-то вези на поля навоз – будет хлебушек и овёс. Пришёл третий-то Спас, готовь рукавицы про запас. В это день-то пекут пироги да бурсаки с новины. Третий Спас хлеба и кваса припас.
Про день-то мучеников Флора и Лавра (18 августа), я уж поминал. Коли на Илью-то месяц в ущербе – сей с Фрола, земля не будет гола. А коли месяц-то, молод, посеешь с Фрола – будет голод. Мученики-то те, считались покровителями коней: «Фрол да Лавёр, до коней добёр». Лето-то с Фрола уходит споро. Дни-то всё короче, да длиннее ночи. Бабы-то с девками, на посиделки собирались. Кто шил, кто прял, кто вязал. Как гутарили-то деды: «С Фролова дня засиживаются ретивые, а с Семёна – ленивые».
А коли-то придёт Евтихий (24 августа), то ж примечали, какова на тот день погода и каковы виды на урожай. Коли Евтихий-то тихий да дождь и озимки будут не лихи. Особо когда дождь-то обложной. Заря-то Заряница с этого дня засиживается на небесных посиделках.
На Ивана-то на Сухого или Постного(29 августа), по обыкновению сухо бывает. С Ивана лето заканчивается. Иван Постный – осени крёстный. С него-то пост начинается. Верно гутарют, что Иванов-то пост не велик, а перед ним и Филиппов пост кулик.
В это-то день казаки опасались, что-либо резать ножом и есть круглое, будь то хлеб, картошка, яблоко, слива или капуста. Это всё от того, что в этот день голову отсекли Ивану Предтече (Иоанну Крестителю). Деды-то так гутарили, коли срежешь капусту, чтоб ей было пусто, кровь на нём выступит.