Ной никогда не любил войны. Не потому что был каким-то моралистом или торгашем, для которого война - настоящая катастрофа. Он не любил войны из-за таких вот сборищ как это. Беженцы. Грязные и оборванные, частью опустившиеся или все еще гордые. Одни ко всему привыкшими глазами смотрели на грязь и урезанные пайки, другие дичились и боялись оглянуться по сторонам, потому что несчастье вырвало их из сытых богатых дворцов. Бесконечные толпы молящих и жалких, испуганных и отчаявшихся. Наметанным глазом Ной сразу разделял в вонючей толпе одних от других. Всякая мразь и шваль держалась особняком и никого не трогала, до поры, конечно. Крепкие, с загрубевшими лицами и ладонями, рабочие просто в очередной раз готовились к худшему. Те кто до войны сидел повыше, кому хватило денег или влияния, получили тепленькое местечко поближе к приписанным для охраны солдатам. Среди них все в основном были такими же отморозками, как и та чернь от которой они должны были ограждать своих новых подопечных. Почти все солдаты вели себя тише воды и как можно ближе к уставу — вести с фронтов не радовали и никому не хотелось оказаться там из-за какой-то провинности.
Это был клубок противоречий, медленно плавающий в луже из дерьма, нищеты и страха. От всех этих людей воняло, так же как и от их мыслей, большинство которых Ной читал в их глазах. Очень скоро здесь начнется хаос, главное в этот момент оказаться подальше отсюда.
Ной отлепился от стены возле которой стоял, наблюдая за бесцельно бродящими между палаток оборванцами, и побрел вдоль высокой металлической ограды за которой помещались казармы. Палаточный городок, а вернее целый город, с улицами и площадями, возвели под сводом громадного бронированного купола, до вторжения бывшего частью системы обороны столицы. Здесь когда-то стояла на хранении военная техника, на бетонном полу остались массивные крепления и ямы. Теперь, когда город лежит в руинах и линия фронта проходит прямо по нему, в десятки таких куполов хлынули миллионы беженцев. Перевозить куда-то еще их явно не собирались. Было не на чём, не куда, да по сути и не за чем. Может быть эти несчастные этого еще не понимали, но те кто сейчас принимает решения все понимали прекрасно. Если столицу отбить не получится, а у Ноя было хреновое предчувствие, что именно так оно и получится, то этих не раздумывая бросят на произвол судьбы. Вот тогда-то и начнется настоящее веселье. Праведников тут было не много, так что благородным дамам вряд ли удастся сохранить свои побрякушки и свою честь в неприкосновенности. Главное, что бы хватило припасов. Обезумевшая от голода толпа оборванцев – последнее что бы он хотел увидеть.
Ограда уперлась в бронированную стену купола. Ной свернул в сторону и побрел вдоль нее. На сколько он помнил, где-то здесь должен был быть вход в технические коммуникации. Следовало заранее продумать пути отхода или хотя бы найти нору поглубже, что бы переждать грядущую вакханалию. Как он и ожидал, вход в коммуникации вскоре обнаружился, умело замаскированный кучей ароматных мусорных баков. Значит он был не один такой умный. Что ж, трудно было ожидать чего-то иного. Договариваться Ной умел не плохо, а в кобуре у него был припасен отличный аргумент для переговоров.
Стараясь, что бы его никто не заметил, Ной зашел за баки, отодвинул один из них и увидел задраенный ржавый люк, ведущий куда-то под землю. Наметанный глаз Ноя сразу заметил, отбитую ржавчину по бокам люка. Он дернул ручки пневмозатвора и тот легко поддался. Слишком легко. Люк открывали совсем недавно, иначе бы Ной замучился его дергать. Изнутри пахнуло затхлым подземным воздухом, и, снова, на скобах ведущей вниз лестницы он заметил сбитую ржавчину. Достав из кобуры свой лазпистолет Ной полез внутрь.
Спускаться пришлось довольно долго. Ной старался делать это как можно тише и сам напряженно прислушивался, пытаясь уловить в гулкой тишине подземелья хоть какие-нибудь звуки. Он плотно захлопнул крышку люка, отрезая весь шум, идущий снаружи, так что чуткий слух должен был уловить любое движение в радиусе десятка метров. И все же спускаться в темноту было не уютно. Воображение почему-то настойчиво рисовало в голове картину встречи с какой-нибудь жуткой инопланетной тварью, из тех, про которых рассказывали раненные с фронта.
Наконец лестница закончилась. Ной оказался в узком коридоре. По стенам и потолку переплетаясь вились кабели, здесь даже еще работало тусклое резервное освещение, едва позволяющее различать очертания предметов. Подумав, Ной решил не включать фонарь. Здесь совсем недавно кто-то был. Зачем лишний раз выдавать свое присутствие? Он зашагал вперед. Нужно было найти выход за пределы купола, хотя на это он пока особо не рассчитывал. Но по крайней мере какое-нибудь удобное местечко, что бы отсидеться и желательно подальше от входа. Увы, поиски могли затянуться на долго. Подумав еще немного, Ной решил, что даже с бегством из купола, если он найдет выход, следовало, пожалуй, повременить. Что его может ждать одного посреди бескрайних лесов, раскинувшихся к западу от столицы? Куда ему идти? Там, наверху, шансов попасться в лапы к ксеносам было куда больше. Эх, жаль, что корабль сейчас уже не достать! А если переждать здесь, украсть побольше припасов, да прихватить с собой какую-нибудь девку, что бы коротать время, его шансы на выживание куда больше. Эти коммуникации уходили очень глубоко под землю и были самым настоящим лабиринтом. Тут ксеносы его не скоро найдут. Решив так, Ной даже слегка приободрился. Он не доверял неизвестности, всегда лучше иметь под рукой четкий план.
Вскоре Ной потерял счет времени. Тоннель петлял из стороны в сторону, пересекался с другими, несколько раз выходил в небольшие сквозные комнаты, заставленные потухшими терминалами, чьи духи машин, должно быть, уснули еще десятки лет назад. Что бы не заблудиться он решил идти прямо, пока не упрется во что-нибудь подходящее. Какой-нибудь заброшенный склад или караульная вполне бы подошли. Пройдя уже, наверное, пятидесятый перекресток Ной вдруг замер. На самой грани слуха он услышал чей-то голос. Даже не голос, а просто колебания стоячего воздуха в тоннеле. Чуткое аугментическое ухо – память о делах с контрабандистами - его еще никогда не подводило. Где-то впереди точно кто-то разговаривал. Видимо тот, кто первым забрался в люк. Ну вот и встретились, это даже хорошо – возможность сразу решить одну из проблем. Как именно, Ной еще пока не решил.
Ступая как можно тише он пошел вперед. Вскоре голос усилился до приглушенного расстоянием бормотания. Тут коридор выходил к развилке, в форме трезубца. Голос доносился из правого тоннеля. Держа наготове лазпистолет Ной направился к нему. Тоннель тянулся еще с десяток метров и выходил в просторный зал, с куполообразным потолком, заставленный здоровенными пустыми стеллажами. Какой-то склад. Надо же, ну прямо то что нужно! В дальней его части виднелась большая, огороженная стенами, комната. Голос доносился оттуда.
Ной замер и огляделся. Нужно было убедиться, что здесь его уже не поджидают. Ной был почти уверен, что обладатель этого таинственного голоса был не один. Ну не сам с собой же она там разговаривает. Либо с кем-то, либо по воксу. Лучше бы, конечно, второе. Может статься, что они даже помогут друг другу. Почему нет? Главное не начинать палить почем зря.
Но похоже в зале никого не было, только взирали со стен имперские орлы, нанесенные на бетон черной краской. В красноватом неверном свете дежурного освещения их двуглавые силуэты смотрелись слегка зловеще. Ной осторожно двинулся вперед, по-кошачьи мягко опуская ногу на пол. Любой звук здесь разнесется гулким эхом, так что шуметь явно не стоило. Ной быстро приблизился к комнате и вжался в стену, рядом с единственной дверью, ведущей внутрь. Здесь голос слышался уже вполне отчетливо, Ной легко разбирал слова:
- Гражданских очень много, - говорил кто-то из-за стены. – В одном этом куполе около сорока тысяч. Думаю, в остальных ситуация похожая.
- Охрана? – спросил его собеседник, слегка искаженным голосом. Значит все-таки они разговаривали по воксу.
- Восемь рот сил планетарной обороны. Либо новобранцы, либо штабные. Несколько тяжелых болтеров, четыре Химеры и шагоход Сентинель. Боевой дух гарнизона крайне низок, среди беженцев уже начинаются волнения. Всем понятно, что продовольствия на долго не хватит.
- Какова вероятность, что они сдадутся, когда мы окружим купол? – вновь прозвучал голос из вокса. Что-то Ною в нем не нравилось. Манера говорить, ударения. Чувствовалось, что готик для него не родной. Очень странный акцент, Ной еще такого не встречал.
- Солдаты вряд ли станут сопротивляться, гражданские тоже, но вот командование. Тут собрались два комиссара и эклезиарх. Пока они следят за офицерами гарнизон будет драться.
- Хорошая работа, гуэ’уи. Продолжай наблюдения и оставайся на связи.
- Простите, шас’вре. Могу я задать вопрос?
- Говори.
- По вашим словам я понял, что дела в столице у нас идут хорошо. Скоро сопротивление будет сломлено?
- Не беспокойся. Совсем скоро мы победим.
Голоса утихли. Ной стоял неподвижно, лихорадочно пытаясь переварить услышанное. Странный акцент, эти непонятные клички, которыми они обращались друг к другу, и «дела в столице у нас идут хорошо». На сколько понимал Ной у НАС дела в столице были как раз из рук вон плохо. Очевидно, что этот кто-то, в комнате, был шпионом. Шпионом ксеносов. Другой бы на месте Ноя, должно быть, воспылал праведным гневом к предателю человечества. Но Ной увидел в этой ситуации только выгоду для себя. Что поделать? Он никогда не был сильно верующим, считая, что Император как-нибудь обойдется и без его преданности. В любом случае эта встреча полностью перетряхнула все планы Ноя. Выход на шпиона ксеносов мог означать отличный билет прочь от этой мясорубки. Возмездия Ной не особо боялся – нужно было быть полным идиотом, чтобы не понимать, что войска Империума сливают эту войну по всем фронтам, а значит совсем скоро мстить будет уже некому.
Однако все это было пока не важно. Важно было решить, что делать сейчас. Ной стоял у единственной двери в комнату, однако, кто знает, есть ли там внутри еще один выход? Осторожный шпион вряд ли станет возвращаться тем же путем, которым пришел. Взвесив все за и против Ной решил все же сам зайти внутрь, а не дожидаться пока цель выйдет сама.
Дверь распахнулась от удара ноги, Ной бросился внутрь, выставив вперед дуло пистолета. Внутри он сразу же увидел того, кого ожидал. Это был совершенно ничем не примечательный мужчина, не то что бы очень высокий, но и не низкий, средних лет, с каким-то смазанным, незапоминающимся лицом. Что бы совсем не выделяться из толпы беженцев, он был одет в бесформенную вонючую хламиду, под которой, к тому же, очень удобно было прятать оружие.
Увидев красноречиво направленное на него дуло шпион замер. Он не сводил глаз с Ноя, застыв в нелепом полуприсяде перед лежащем на полу портативным вокс-передатчиком. Некоторое время в воздухе висела напряженная тишина, каждый решал, что делать дальше.
- Похоже ты попался, предатель, - осторожно произнес Ной. – Встать и руки за голову.
- Ты не похож на солдата, - ответил предатель, не торопясь подниматься.
Он был умен и опытен. Пойманный с поличным, под прицелом, но в глазах ни намека на страх или растерянность. Пристальный, холодный взгляд, за которым угадывались скачущие со скоростью молнии мысли. Не стоило его недооценивать.
- Ты прав, я не солдат.
- Тогда кто ты? – предатель мгновенно перехватил инициативу.
Стоило ли испытывать судьбу, бряцая оружием, перед тем, на кого Ной рассчитывал, чтобы выбраться отсюда? Опускать ствол пока было рано, но немного разрядить обстановку было явно нелишним.
- Я не солдат, - повторил Ной. – Просто человек, который хочет быть на стороне победителя. Кое-что заставляет меня думать, что победителями станут твои синекожие приятели.
- С какой стати я должен верить этим словам? – спросил предатель после секундного размышления. Отпираться уже было бесполезно, это было понятно обоим.
- С той стати, что я не идиот и не фанатик.
Ной буквально заставил себя опустить пистолет. Пора уже было делать первый шаг к примирению.
- У имперцев нет и шанса, очевидно, - сказал он. – Пускай идут куда подальше со своим Императором, я жить хочу.
Предатель выпрямился и посмотрел прямо на Ноя. Конечно, он не верил ему ни на йоту, но стрелять тоже пока не собирался. Ной, в свою очередь, уже просто не знал, как подтвердить свои мирные намерения. Честно говоря, где-то здесь его спешно выстроенный план уже заканчивался. Теперь уже его жизнь была в опасности, а это нервировало.
- Что ж, - сказал предатель. – Ты сам опустил оружие. Это говорит в твою пользу, но все равно не доказывает, что все это не какая-то ловушка. Я бы предпочел убить тебя прямо сейчас, но, судя по всему, ты какой-то контрабандист или вольный торговец, а такой человек может пригодиться.
- Я контрабандист. Бывший. Ной Деций, э… к услугам твоих хозяев.
Вместо ответа предатель молниеносным движением выхватил откуда-то из недр своей хламиды армейский лазпистолет. Ной и глазом моргнуть не успел, не то что поднять оружие. Сомневаться не приходилось – только дернись, тут же получишь лазерный луч в сердце. И Ной не дергался.
- Ни одному слову я не верю, но, к счастью для тебя, есть один способ проверить твои заверения.
Одной рукой он достал откуда-то из-под одежды небольшую коробочку и бросил ее Ною. Коробочка упала у его ног, тот наклонился было что бы поднять ее, но шпион остановил его:
- Сначала брось на землю оружие и толкни его ногой ко мне. Одно лишнее движение, и я тебя поджарю. Вперед.
Ной, стараясь не делать резких движений, положил свой пистолет на пол и носком ботинка толкнул его в сторону шпиона. Получив утвердительный кивок, Ной подобрал с пола коробочку. Внутри оказалась единственная капсула зеленого цвета.
- Глотай ее, - сказал шпион. – Посмотрим на сколько чисты твои намерения.
Теперь у Ноя не было вообще никакого выбора. Он уже успел трижды пожалеть о том, что так легко опустил оружие. Вздумай он сейчас отказаться, этот церемониться не будет. Вытащив капсулу Ной повертел ее в пальцах и, сглотнув комок, бросил ее в рот. Соприкоснувшись со слюной, капсула мгновенно растворилась, словно была из какого-то вязкого геля. Рот Ноя заполнился невыносимой едкой горечью, он упал на колени и согнулся, сдерживая рвотный спазм. Он попытался открыть рот, чтобы выплюнуть обжигающий комок, но не смог разлепить сомкнутых зубов. Челюсти словно склеились вместе и поток огня хлынул дальше по горлу, вниз к желудку. В этот момент Ной уже ни о чем не думал, для него существовала только невыносимая боль и застилающий разум иррациональный страх. В этот момент он отчетливо понял, что погиб. Попался, как салага на детскую уловку! Он еще успел почувствовать, как упал на пол и как тело забилось в мучительных судорогах, прежде чем наступила темнота.
- Очнулся?
Ной открыл глаза. Прислушался к своим ощущениям: тело было в порядке. Терзающая изнутри боль исчезла, словно ее и не было. Только во рту еще оставался мерзкий горьковатый привкус, а горло, по ощущениям, больше походило на наждак. Даже языком шевелить получалось лишь с большим трудом. Ной осторожно поднялся с пола, но, не удержавшись, сел на задницу и прислонился спиной к дверному косяку.
- Как ощущения?
Ной повернул голову. Шпион сидел напротив него на какой-то коробке и вертел в руках фляжку.
- Что это было? – через силу выговорил Ной.
- Гарантия твой лояльности. Мембрана, как мы ее называем. Теперь она внутри тебя, вздумаешь предать меня – пожалеешь, что родился.
- Что за ерунда? Я…
Договорить Ной не успел. Все его тело вдруг скрутила мучительная судорога. Казалось ребра сжимались с неистовой силой, а все мышцы сами собой начали скручиваться и переплетаться, как натянутые до предела веревки. Ною показалось, что это продолжалось целую вечность, он рухнул на пол и застонал сдавленным, не своим голосом. Боль была такой, что этому умению позавидовали бы и лучшие мастера из застенков Адептус Арбитрес. Когда все, наконец, кончилось, Ной еще некоторое время лежал на бетонном полу, не в силах подняться.
- Теперь понял? – с усмешкой спросил шпион. – Это еще далеко не все.
Не верить ему не было никаких оснований. Уже хотя бы потому, больше не пытался угрожать ему оружием. Бездна знает, что за гадость была в той капсуле и что она еще может сделать с его телом, находясь внутри. Собравшись с силами Ной попытался встать. Каждая клеточка его тела мучительно ныла, но это было просто ерундой по сравнению с тем, что он испытал несколько секунд назад. Голова закружилась, из-за сухоты в горле дыхание получалось хриплым, свистящим. Шпион бросил Ною фляжку.
- Выпей, легче станет.
Ной отвинтил крышку и приник к горлышку. Холодная вода с металлическим привкусом, показалась ему напитком, достойным ныне покойного генерал-губернатора. Он не мог остановиться пока не осушил ее до дна. Сухость в горле мгновенно схлынула, дышать стало легче. Шпион наблюдал за ним слегка наклонив голову, не торопя и не мешая.
- Что теперь? – спросил Ной, бросая фляжку обратно. Его все еще била крупная дрожь после пережитого. Никак не верилось, что он стоит целый и невредимый и этот предатель не пристрелил его, пока он валялся в отключке. Во что ты ввязался, Ной? Стоит ли это того? Где-то внутри неприятно шевельнулся липкий страх.
- Теперь я тебе кое-что расскажу, - начал шпион самым будничным тоном. - Времени у нас не много, так что вкратце: мое имя – Тифус Млор. С этого моменты ты находишься под моим командованием. Мембрана, внутри тебя, штука универсальная. Идеальный шпион, который имперские варвары никогда не смогут обнаружить, так что я буду видеть и слышать все тоже, что и ты.
- Ксенотехнологии, - выдохнул Ной.
- Да, ксенотехнологии. Сейчас перед нами задача: устранить трех человек из командования гарнизоном. Первый – эклезиарх, Ида Теция, и два оставшихся в гарнизоне комиссара…
- Я слышал об этом, до того как… открыл дверь.
- Прекрасно.
- И я считаю, что это невозможно. Самоубийство.
- Значит ты погибнешь, выполняя это задание, - пожал плечами Тифус.
- Звучит так, будто отказаться я не могу.
- У тебя есть выбор: умереть прямо сейчас, не выходя из этой комнаты, или погибнуть за правое дело.
- Я бы предпочел выжить.
Тифус развел руками.
- Тогда тебе стоит отнестись к этому со всей серьезностью. Наши войска совсем скоро будут здесь и, если гарнизон не сдастся, тут начнется настоящая мясорубка. Ты будешь действовать ради спасения всех тех людей наверху. Хотя, тебя, должно быть, это не слишком волнует.
Ной ничего не ответил. Судьба несчастных беженцев его действительно не особо заботила. Главное было самому оказаться подальше, когда начнется заварушка. Но теперь, из-за его собственной глупости, ксеносы и их союзники будут загребать жар его руками. Проверять слова этого Тифуса Млора, равно как и действовать ему на нервы, было бы опрометчиво. Повторения пытки Ной не желал. Да и не похоже было, что бы Тифус Млор блефовал. Уж что-что, а распознавать ложь Ной умел отлично. Профессия обязывала. Ксенопоклонник был слишком уверен в своих словах. Впрочем, надо отдать Ною должное, в любой ситуации он привык действовать и даже сейчас, загнанный в угол, он считал, что его партия еще далека от завершения.
- Я все понял, - сказал Ной. – Я буду сотрудничать. Каков план действий?
- Пока займешься разведкой. Нужно выяснить, как можно подобраться к нашим целям. Это должно быть не так просто, но мы должны сделать все от нас зависящее. Выведай все удобные подходы к штабу гарнизона, поспрашивай солдат, скажи, что хочешь пойти добровольцем, на худой конец. Словом, добудь информацию. После, я сам свяжусь с тобой.
Инструкции были не самыми точными, но Ной понял, что разговор окончен. Неужели его завербовали вот так просто? Эта инопланетная дрянь внутри него не позволит ему отказаться от этой миссии или попросту сбежать. Но он еще обязательно что-нибудь придумает. Ной повернулся, чтобы уйти, но Тифус остановил его:
- Забери свой пистолет, пригодится.
Он подошел и протянул Ною оружие. Тот взялся за рукоять и спрятал пистолет обратно в кобуру.
- Запомни главное, - сказал напоследок Тифус. – Мы следим за тобой. Попробуешь выкинуть какой-нибудь фокус или сдать меня – не успеешь даже рта раскрыть.
Ной сдержанно кивнул и зашагал прочь и злополучной комнаты.
- …так восславим же Императора, дарующего нам надежду в час испытаний!
Толпа загомонила и начала с первых рядов опускаться на колени. Вскоре над головами людей нестройным хором вознеслась молитва. Женщины, старики и дети, все кого не забрили насильно в солдаты, плакали и стонущими голосами повторяли знакомые слава. Слава Императору! Слава! Облаченная в церемониальный наряд эклезиарх стояла на постаменте, сложив руки на груди в знаке аквиллы, и тоже молилась. Ее хорошо поставленный голос разносился под куполом, из конца в конец, передаваемый развешанными на каждом углу динамиками. Ему вторили голоса младших служителей и нестройный хор нескольких тысяч людей.
Наверное, никогда еще эти люди не молились так искренне, вкладывая в каждое слово все остатки своей веры. Надежда с каждым днем становилась все слабее, раненные шли с фронта бесконечной вереницей. Ужасно изувеченные, с серыми лицами и пустыми глазами, как будто уже мертвые, им запретили рассказывать о том, что им довелось пережить на фронте. Но всем и так все было понятно. И люди молились, потому что больше им ничего не оставалось.
Ной стоял на коленях в середине толпы. Его губы повторяли заученные слова вместе со всеми, но глаза были прикованы к стоящей на постаменте женщине. Ее молочно-белая кожа окрасилась на щеках румянцем, глаза были плотно зажмурены. Она читала молитвы с пылом, тонкие пальцы трепетали, касаясь мягкой ткани платья. Вот кто ни на секунду не сомневался, что Бог-Император вот-вот протянет с далекой Терры свою карающую длань и уничтожит всех проклятых ксеносов до единого.
Молитва кончилась и Ида Теция удалилась с постамента, в сопровождении десятка солдат. Ной незаметно протиснулся сквозь расходящуюся толпу и последовал вслед за ней. Он держался на приличном расстоянии, но не терял ее из виду. Прятаться среди слоняющихся бесцельно людей и в беспорядке разбросанных палаток было не трудно. Теция дошла до массивных металлических ворот, за которыми находилось здание штаба гарнизона. Точнее это было даже не совсем здание, просто массивная колонна, тридцать метров в поперечнике, поднимающаяся к центру купола и окруженная трехметровым забором с колючей проволокой. Все это дело охранялось целой прорвой солдат, чья лень и безынициативность вполне компенсировалась их количеством. Теция скрылась за воротами, Ной опять остался снаружи.
Эклезиарх являла себя беженцам три раза в день. Ее хорошо охраняли, но это скорее была охрана от жадных или глупых отморозков, чем от настоящего покушения. Конечно, можно было застрелить ее прямо во время молитвы, но тогда о том, чтобы тихо и аккуратно избавится от комиссаров, можно будет забыть. Если меры безопасности усилят вся эта затея станет попросту неосуществимой. Значит следовало расправится со всеми одним ударом. Но как?
Побродив возле ворот еще некоторое время, Ной решил пойти пообщаться с солдатами. Сегодня Теция уже не появится, значит нужно было переключиться на другие цели. Он пошел сквозь гудящий палаточный городок, размышляя с чего бы ему начать. Временами Ною, казалось, что вся эта история в подземельях, ему просто причудилась и этот шпион Тифус Млор так больше и не появится. Ему хотелось в это верить. Но эта иллюзия было моментально разрушена, когда кто-то вдруг схватил Ноя за руку, повыше локтя и дернул в сторону.
Ной по инерции пролетел еще метра два вперед по пустынному проулку между рядом палаток и большим ангаром. Едва удержавшись на ногах, он обернулся и увидел Тифуса Млора. Тот был одет в армейский маскировочный плащ, сливающийся с окружением, а вместо правого глаза крутил апертурой аугментический окуляр. Его можно было принять за ветерана, только что вернувшегося с поля боя.
- Отличная маскировка, - сказал Ной, поправляя задравшийся рукав. – Обязательно было выдергивать меня здесь? Нас же могут увидеть.
- Не важно. Планы изменились.
Тифус огляделся и вновь схватив Ноя за руку повел его за собой в глубь проулка. Ной не пытался сопротивляться или выяснять в чем дело. Тифус выглядел довольно взволнованным и явно куда-то торопился. Они быстрым шагом обошли ангар и остановились перед неприметной дверью. Тифус открыл ее и затащил Ноя внутрь. Здесь было темно и холодно, в воздухе витал запах застарелой пыли и густое амбре машинной смазки. Ной прислушался и не уловил совершенно никаких звуков, кроме тех что издавали они двое. Тифус прикрыл двери и щелкнул невидимым в темноте выключателем. Прямо над дверью засветилась тусклая лампочка. Ее неяркого света хватило, чтобы разглядеть очертания каких-то пыльных контейнеров и поставленных одна на одну бочек.
- Планы изменились, - повторил Тифус. – Завтра, во время молитвы, ты должен будешь похитить эклезиарха и привести ее сюда.
- И как, интересно, я это сделаю? – удивился Ной.
- При помощи этого, - Тифус наклонился и достал откуда-то из-за контейнера тяжелый сверток. – Это звуковая бомба. Тебя взрыв не заденет, но любой другой, кто окажется рядом, на некоторое время потеряет сознание. Так же при взрыве она создаст много дыма, это поможет тебе скрыться.
- Значит мне нужно взорвать это во время молитвы, схватить эклезиарха и что дальше?
- Дальше ты приведешь ее сюда. Тебя быстро вычислят. У меня есть все основания полагать, что оба комиссара пожелают лично покарать наглеца, посмевшего похитить Тецию.
- Почему?
- Потому что один из них – ее брат, а второй испытывает к ней чувства, - пояснил Тифус.
- Хорошо, - кивнул Ной, хотя все это ему совсем не нравилось. – Что дальше? Как мне выбраться отсюда, после?
- Об этом я позабочусь сам. Просто следуй моим инструкциям. Я буду держать с тобой связь через мембрану. Когда я захочу ты услышишь меня и сможешь ответить. Главное, запомни: ты не должен убивать эклезиарха, пока я сам тебе не скажу. Что бы добыча клюнула, приманка должна быть живой.
Он протянул Ною сверток. Тот оказался на удивление легким, совсем невесомым, Ной прицепил его на пояс за спиной.
- Думаю для тебя все это будет не сложно, если ты и в самом деле был контрабандистом, - сказал Тифус. – Лучше тебе будет переночевать здесь, но перед этим, как следует продумай путь от молебна до ангара, ты…
- Я справлюсь, не волнуйся, - прервал его Ной.
- Тогда держи, - Тифус протянул ему небольшой пульт всего с одной кнопкой. – Это активирует бомбу.
Ной спрятал пульт в карман. Тифус, больше ничего не добавляя, развернулся и направился к двери. Когда она захлопнулась и Ной остался один, он сел прямо на холодный пол, прислонившись к одному из контейнеров. В голове оставалась только сосущая пустота и обреченность. Как ни крути, а шансы на то, что он переживет завтрашний день, были не утешительными. Как, интересно, Тифус собирается вытащить его, когда он похитит и убьет эклезиарха, если, конечно, он вообще собирался это делать. Удача Ноя в последнее время куда-то совсем запропастилась. А сейчас она была ему нужна, как воздух.
Толпа начала собираться на площади еще ранним утром. Для людей это была хорошая возможность собраться вместе, обсудить свое положение, поменяться припасами и едой. Людей собиралось много. Из сорока тысяч беженцев, собравшихся под этим куполом, площадь могла вместить тысячу человек, те кто не помещался молились в своих палатках или слушали проповеди других служителей. Странно, но люди не теряли надежды. Эти ежедневные молитвы помогали многим из них верить в то, что ксеносы будут совсем скоро разбиты и изгнаны с планеты, а они все скоро вернутся по домам. Тех, кто не был так глуп было не много и на этой площади их не было.
Сборище гомонило тысячей голосов, изредка слышался смех, кто-то затягивал невеселые песни. У постамента, на котором выступала эклезиарх, уже скучало два десятка солдат. Ной еще ночью, прячась от спящих на ходу патрульных, заложил бомбу под постамент. Теперь оставалось только дождаться, когда Ида Теция займет свое место. Вскоре она появилась, в сопровождении служителей, несущих на шестах имперских орлов. Их протяжные голоса, распевающие какой-то гимн, разносились над головами людей, властно заставляя их замолчать. Теция взошла на постамент и поприветствовала свою паству взмахом руки.
- Добрые люди, верные слуги Императора! В этот тяжелый час, вознесем же молитву нашему господу, дабы он покарал ксеносов и предателей!
Часть людей отозвалась ликующим ревом. Под взглядом эклезиарха люди начали опускаться на колени. Теция смотрела на них с доброй ободряющей улыбкой, словно на детей.
Опустившись, вместе со всеми, на колени Ной начал читать молитву. Отсчитав про себя до десяти, он протянул руку к карману, нащупал в нем пульт и нажал на кнопку. Секунду ничего не происходило, затем из-под постамента, на котором стояла Теция, вырвалось облако черного дыма, который начал быстро окутывать толпу. В этот же момент над головами людей пронесся оглушительный визг, переходящий в рев. Люди валились на землю один за другим, зажимая уши руками. У многих из носа, ушей и даже глаз ручьями полилась кровь. Ной тоже изо всех сил сжал ладонями уши – душераздирающий визг причинял не иллюзорные страдания его бедным барабанным перепонкам, а аугментический слуховой аппарат так и вовсе на некоторое время вышел из строя. Однако рев оборвался и Ной остался в сознании, тогда как все остальные на площади и в большом радиусе вокруг нее повалились на землю и лежали, не двигаясь и, кажется, даже не дыша.
Ной поднялся с коленей и огляделся. Зрелище, правду сказать, было жутковатое. Люди лежали вповалку друг на друге, истекая кровью из ушей, носа и глаз, над всем этим витали густые клубы черного дыма. Он уже заполонил всю площадь и растекался дальше между рядами палаток. Где-то со стороны штаба гарнизона слышалось завывание сирены. Скоро солдаты будут здесь, следовало поторопиться. Ной, не разбирая дороги, побежал к постаменту. Спотыкаясь о тела, он добрался до постамента. Теция лежала, раскину руки в стороны, по щеке у нее бежала тонкая струйка крови. Ной схватил ее за руку, стянул с постамента и взвалил на плечи. Не тяжелая, бежать будет легко. Он повернул в сторону ангара и побежал, без жалости наступая тяжелыми ботинками на спины и руки лежащих на земле людей.
Вскоре он выбрался с площади, здесь бежать стало легче. Видимо, мощность бомбы была очень большой: почти на всем пути до ангара то тут, то там на земле лежали бесчувственные люди. Но в наступившей вокруг тишине Ной уже слышал, как со стороны штаба к площади двигалась большая толпа солдат. По счастью они не знали, что именно произошло во время молебна, а значит просто спешили на происшествие, а не целенаправленно преследовали Ноя. Время еще было, но оно истекало.
Ной распахнул ту самую дверь ангара в проулке, не глядя бросил внутрь свою ношу. По пути их никто не должен был видеть, но Ной все равно замер и внимательно прислушался. Чуткий слуховой аппарат уже пришел в норму после взрыва, он услышал только невнятные крики и резкие команды, раздающиеся со стороны площади. Ной зашел в ангар, запер дверь на засов и щелкнул выключателем дежурного освещения.
Все произошло быстро. Сердце безудержно колотилось после бега и от волнения. Если бы кто-нибудь неделю назад сказал Ною, что он будет играть в на столько опасные игры, он бы рассмеялся тому в лицо. Как-то сами собой в голову пришли мысли о том, что его ведь никто не видел. Что мешает ему прямо сейчас бросить все это дело и убежать как можно дальше от этого Тифуса Млора с его темными делишками?
- Ной, - раздался у него в голове голос Тифуса. – Как все прошло?
Ах, да. Вот что мешает. Ной обхватил руками голову и в сердцах плюнул.
- Гладко! - сказал он негромко. – Похоже меня никто не обнаружил.
- Что Теция?
- Валяется без сознания рядом со мной, - криво усмехнулся Ной, посмотрев на эклезиарха. Та выглядела не лучшим образом, кровь размазалась по лицу, сложная прическа, с вплетенными в волосы полосками дорогого пергамента, сбилась и больше походила на метлу, в которой застряли обрезки бумаги.
- Хорошо. Пока жди, она скоро должна очнуться, так что приготовь оружие. Дальше будешь действовать только по моему сигналу.
- Принял.
Тифус замолчал. Ной некоторое время ожидал, что тот скажет что-нибудь еще, но больше ничего не последовало. Интересно, как это выглядит со стороны, когда он разговаривает сам с собой? Можно подумать, что он сходит с ума. Вот что бывает, когда якшаешься с ксеносами и их неведомыми технологиями.
Мысли Ноя прервал тихий стон. Он обернулся и увидел, что Теция уже приходила в себя. Ной достал лазпистолет и стал ждать, пока та окончательно очнется. Стон повторился, видать голова у эклезиарха раскалывалась не на шутку. Она открыла глаза и приподнялась от пола на руках. Ной следил за ней, держа оружие на виду. Если она начнет шуметь придется снова ее вырубить, на этот раз не так изящно, как в первый раз. Рукояткой пистолета можно было запросто раскроить череп, такие вещи в планы Ноя никак не входили. «А что входит?» - усмехнулся саркастический голос внутри него. «Ты ее вообще пристрелить должен. Ручки замарать боишься?»
Теция увидела Ноя, обвела внимательным взглядом, тонущий в полумраке ангар, дотронулась тонкими холеными пальцами до вымазанной в крови щеки. Она была умна, моментально все поняла. Ной ощутил на себе холодный взгляд ее глубоких темных глаз. Даже сейчас, растрепанная и перемазанная, она выглядела настоящей королевой. Трудно скрыть под простой грязью властные повадки, воспитанные с самого детства. Однако, она понимала и то, на чьей стороне сила, по крайней мере сейчас.
- От меня тебе ничего не добиться, - произнесла она поставленным как у итератора голосом. – Ты знаешь, что тебя ждет за нарушение священного Имперского Закона?
- Не пытайся угрожать, - равнодушно отозвался Ной. Было бы куда лучше, если бы она не пришла в сознание.
- Что тебе обещали? – Теция, кажется, не обратила внимания на слова Ноя. – Жизнь? Власть? Ради чего ты пошел против своего народа?
Ной ничего не ответил. Если она рассчитывает вывести его из равновесия, то тут у нее ничего не выйдет. Крючок, которым подцепили его, был куда больше и острее того, которым привыкла орудовать она.
- Император не прощает предательства. Тебе не скрыться от правосудия.
- Закрой рот, - сказал Ной и направил на нее пистолет. – Или не успеешь помолиться в последний раз.
Это подействовало. Впрочем, вряд ли на долго. Чем дольше он ждет здесь неизвестно чего, тем меньше шансов выбраться из этой ловушки живым. Чем, во им Терры, занят Млор, чего он медлит?
Прошло что-то около десяти минут. Теция больше не пыталась выводить Ноя из себя, но она явно уже что-то задумала. Ной не спускал с нее глаз и не опускал оружия. Чем больше проходило времени, тем меньше ему хотелось убивать эту женщину. Он не верил Млору ни на секунду, полагая, что тот, при необходимости тут же бросит его на произвол судьбы. А она была его единственным, пусть и довольно сомнительным, козырем. Однако выбора у него тоже не было. Вспомнив ту боль, которую может причинить мембрана внутри его тела Ной вздрогнул. Нет уж, пусть он во власти проклятого ксенопоклонника, но быть простой пешкой в чьей-то игре Ной не собирался. Надо было срочно что-то придумывать.
Голос Тифуса появился вновь неожиданно:
- К тебе подбираются. Стреляй, убей ее.
- И что мне делать дальше? – вслух спросил Ной.
Теция посмотрела на него с легким удивлением. Она не могла слышать голоса Млора, но каким-то чутьем поняла, что для нее сейчас наступил момент истины.
- Дальше я разберусь с комиссарами, а ты постараешься выжить. Делай что говорю!
Ной кивнул, направил пистолет на эклезиарха. Та вся подобралась и поджала губы. Ее взгляд на секунду стал злым и пронзительным, но потом сменился какой-то отрешенностью.
- Молись, своему Императору, - бросил ей Ной.
И она начала молиться. Другой бы на ее месте бросился бы на Ноя, пытаясь выгадать у судьбы лишних пару мгновений жизни, но Теция была эклезиархом, у нее, помимо этой земной жизни, была еще одна, как ей казалось, не измеримо более важная, вечная жизнь, где-то там у Конца Времен, подле ее Бога-Императора.
Ной хотел нажать на курок и покончить с этим, но что-то его останавливало. Он уже убивал людей раньше, но тогда это было совсем по-другому. Чаще всего они сами направляли на Ноя оружие. А сейчас перед ним была безоружная женщина, это было казнью. Хладнокровной и мерзкой. Где-то внутри Ноя шевельнулось отвращение к самому себе.
- Неужели без этого нельзя обойтись? – тихо спросил Ной у Тифуса, не рассчитывая получить ответ.
- Делай, что я говорю, Ной, - с угрозой ответил Тифус спустя секунду. - Не смей ставить под угрозу всю операцию или пожалеешь.
Молящийся голос Теции становился увереннее. В нем появились какие-то мрачно-торжественные нотки. На своего убийцу, она вовсе не смотрела, ее взгляд был устремленные вверх, туда где за крышей ангара и броней купола нависало небо. Она сложила руки в знаке аквиллы, так что кончики тонких пальцев касались холмиков грудей.
- Круут тебя раздери, Ной! Ее жизнь не важнее жизней всех тех, кто погибнет здесь, если ты не нажмешь на курок! Убей ее, сейчас же!
- Аве Император, свет Терры, повелитель человечества, - монотонно повторяла Ида Теция. - Аве Император, спаси и сохрани!
Ной никак не отреагировал. Он должен делать то, что должен, над ним завис Дамоклов меч. Но почему все это обязательно должно быть так по-звериному? Застрелить безоружную молящуюся женщину, как бы плох ни был контрабандист Деций, он никогда не был убийцей! В самый последний момент им овладела нерешительность. Ной злился на себя за это, но ничего не мог поделать.
- Ной! – отчаянно звенело в ушах. – Убей ее!
- Аве Император…
- Стреляй!!!
- … спаси и сохрани…
Что-то шевелилось внутри. Перекатывалось болью где-то под ребрами, затуманивало взор и путало мысли. Откуда-то взялось неясное гудение, тихое, но заслоняющее собой все другие звуки и в этом гудении Ной слышал слова. Приказ, чью-то непреклонную волю, сопротивляться которой не было никаких сил. Оно повторяло, перекатывало в голове раз за разом одни и те же слова: стреляй, убей ее. Сам не понимая почему и зачем, Ной попытался заглушить это. Тогда боль во всем теле вдруг сделалась пульсирующей, сильной, как будто ему переломали все кости. Гудение усилилось до оглушающего рева.
- Стреляй! Убей ее! – визжало оно голосом Тифуса Млора.
- Аве Император, - тихонько, на самой грани слуха твердила Теция. – Спаси и сохрани!
- Убей! Сейчас же!!!
Следом нахлынул страх. Ужас, сродни первобытному страху перед дикими зверьми, заложенному в сам геном человека. Ужас ломал волю Ноя, скручивал его личность в спираль и разрывал ее на части. Сквозь грохот и набат пульсирующей в ушах крови Ной услышал собственный отчаянный крик, ощутил, как палец давит на курок и лазпистолет вздрагивает, испуская из дула яркий раскаленный луч. Он стрелял еще и еще, в какую-то неясную тень, отдаленно напоминающую человека. Лазерные лучи на мгновение разрывали нахлынувшую на глаза темноту, но Ной все равно не мог разглядеть лица этой тени.
Все схлынуло так же внезапно, как и появилось. Ной все нажимал и нажимал на курок, но батарея в пистолете уже разрядилась. Голова была абсолютно пустая, из нее будто вытрясли все мысли, все тело ныло, он едва стоял на ногах. Ной опустил оружие и посмотрел на то, что осталось от Иды Теции. Меньше всего теперь это походило на человека. Бесформенная куча обугленной плоти с остатками одежды и волос на голове. Ной вздохнул. Стоило сопротивляться?
- Ной, - вновь прозвучал в голове голос Тифуса. – Солдаты засекли сигнатуру выстрелов. Они скоро будут здесь.
Словно в подтверждение его слов главные ворота ангара потряс оглушительный удар, эхом прокатившийся по гулкому пространству. Створки выгнулись, но устояли. Следующий удар снес их, как человек пинком ноги распахивает ветхую калитку. В ангар хлынул свет нескольких десятков фонарей, Ной повернулся на встречу свету. На него смотрели дула лазганов. Солдаты было много, Ной даже и не пытался считать. По обоим концам строя он увидел двух высоких офицеров, в комиссарских шинелях и фуражках. Каждый из них держал в руках по обнаженному силовому мечу, потрескивающему искорками электрических дуг.
- Они уже здесь, - прошептал Ной. Он вдруг отчетливо, со всей ясностью понял в какой ловушке он оказался. И как мастерски его использовали. Ну надо же, провели как сопливого мальчишку. Надо было просто пристрелить этого Млора безо всяких разговоров, пока была такая возможность и не глотать эту чертову капсулу. Ной обреченно вздохнул, живым им даваться было нельзя.
- Как бы ты ни жил, ты погибнешь как герой, за Высшее Благо, Ной Деций, - без намека на нелепый фарс сказал ему Тифус. – Гуэ’веса тебя не забудут.
В следующее мгновение концентрированная биоморфная взрывчатка в теле Ноя детонировала. Взрыв испарил ангар вместе со всеми, кто находился внутри. Купол вздрогнул от основания, до вершины. Беженцы в панике покидали свои палатки, быстро разнесся чей-то крик: - «Ксеносы штурмуют их убежище!». Весь купол начала охватывать паника.
Тифус Млор сидел, укрывшись маскировочным плащом, на одной из надстроек, усеивающих внутреннюю сторону купола и наблюдал за начинающимся внизу хаосом. Ему нравилось это зрелище. Он считал, что именно так начинается свобода, со смерти. Теперь уже ничто не удержит этот народ во власти их заблуждений.
Его план сработал великолепно. Этот контрабандист так удачно подвернулся! Он одним махом уничтожил все три цели и не оставил никаких свидетелей. Великолепная работа, шас’вре будет доволен.
- Ной Деций, - пробормотал он, словно пробуя это имя на вкус. – Ты был прекрасной приманкой.