Звенигородская тетрадь
Ты – отзвук слова русского
Мелькнет в окошке пригород,
рядок перронных плит…
«Конечная. Звенигород», –
динамик прохрипит.
И двинется нахмуренный,
по-деловому крут,
из тамбуров прокуренных
привычный к спешке люд.
Потом, битком загруженный,
стоящий в стороне,
автобусик сконфуженно
откроет дверцу мне.
И поплывут за окнами
заборчики, стога,
лесок, поля далекие,
прибрежные луга
и, продубленный ветрами,
забывший про покой,
мост над большой и светлою
родной Москвой-рекой.
…Как отзвук слова русского,
как древнерусский стих,
Звенигород – ты музыка
из далей вековых.
Блестят на солнце ставенки
в рассохшихся домах.
Здесь добрый след оставила
история сама.
Мелодией неспешною,
как явь из детских снов,
стучится в души грешные
твой звон колоколов.
Над бурями и бедами
чрез тьму и толщу лет
летят аккорды медные
белесой дымке вслед.
Благословенные места
Люблю места звенигородские,
где даль безоблачно чиста,
святые, девственно неброские,
благословенные места.
Люблю смотреть с высокой звонницы,
чуть оробев от высоты,
на луг за дальнею околицей,
на купола среди листвы,
на дачи, россыпью под кручами,
на силуэт лесной строки,
на притененные в излучинах
чешуйки искр Москвы-реки,
на отсвет крыш расцветов радужных,
на дымок рваные пласты…
И так вдруг станет сердцу радостно
от этой звонкой красоты.
Память вещей
Гляжу под ноги осторожно,
включая зоркость в каждый взгляд,
здесь даже камень придорожный –
вполне музейный экспонат.
Вот поясок, где в сгибе каждом
Ткань до ворсинок истерта –
То ль атрибут одежды княжьей,
а то ль царевича Петра.
Платок французского драгуна…
Доска от чеховских саней…
Здесь тени прошлого фортуна
смешала с явью наших дней.
Есть тайный смысл (я верю свято)
в рубашках наших и плащах…
Мы тоже будем жить когда-то
не только в памяти – в вещах.
Моя история
Я родом из краев, где с улицы
таежный лес глядит в дома,
где постоянно небо хмурится.
где нескончаема зима,
где ночью в дебрях берендеевых
горят горняцкие огни,
где вся таблица Менделеева –
в земле, где только ни копни.
Люблю свою сторонку скромную,
но только с некоего дня
луга и рощи подмосковные
вот так же трогают меня.
Россия. Русь. Моя история.
Родная русская земля.
Вот здесь, вот этими истоками
душа напитана моя.
Сыновним чувствам свято следуя,
из вечных дел, забот и зим
я прихожу сюда беседовать
к пра-пра-пра-прадедам моим.
Звенигород
Звони, звени, Звенигород,
сквозь дали и леса,
заветный звон своих годов
взметая в небеса.
Вознесся в годы хмурые
на жилистых руках
по воле князя Юрия
здесь, на семи холмах.
Звони, звени стозвонницей.
Пусть ветром унесен,
по всей Руси возносится
твой колокольный звон.
Все наши боли чувствуя
и мысли, и дела,
пусть будят души чуткие
твои колокола.
Немыслимыми правдами,
как ветром по стерне,
напомни нам о праведной
Российской стороне.
Все помнят эти древние
твои холмы, леса:
и песен грусть напевную,
и предков голоса.
Былинными героями
овеяны века.
Хранит веков историю
твоя Москва-река.
О,Русь моя заветная,
разрухи наводя,
несло какими ветрами
все беды на тебя?
Какою злою волею,
немым исчадьем зла
с церквушек обездоленных
сносили купола?
Татарская ли конница,
фашистская орда…
Каким же горем полнится
Москвы-реки вода.
Но чудом вознесенные,
все храмы, как один,
святым трудом спасенные,
восстали из руин.
И снова яркой радугой
ликует твой наряд,
и снова, сердце радуя,
огни твои горят.
За соснами, за липами
уже не стынет мгла.
Звони, звени, Звенигород,
во все колокола.
Звони, звени, Звенигород,
как с чистого листа.
Зови, зови, Звенигород,
к святым своим местам.