Она что-то натужно орет остатками связок, срываясь на плач, который снова и снова переходит в противный писк. Содержание не особенно важно, да и воспринимать его сейчас нереально. Слова доходят, кажется, с опозданием минут на пять. А пока они еще в пути, все, что я способен понять, что передо мной истеричное лицо, кривящее губы в беззвучной тираде. О, а вот и звук стал долетать. Какой-то бред, меня не волнует. Если бы я мог, я бы двинул ей как следует в челюсть, чтобы наконец умолкла. Голова раскалывается и так, а еще эти лишние противные звуки. Но я что-то никак не могу собраться с силами и пошевелиться. Еще минутку.
Нет никакого желания смотреть ей в лицо, сейчас она не озабочена своим внешним видом, не поправляет вытравленные бело-желтые волосы-пакли, не мытые, может, уже неделю, не вытирает следы туши под глазами. Дешевый тональник самого светлого тона из возможных скопился в морщинах, которые сейчас почему-то особенно бросаются в глаза, хотя она не стара. Еще и изо рта воняет, кажется. Или это от меня?
К горлу подступает горячая рвота, нет желания, да и смысла ее контролировать. Мятые вонючие простыни и так были не идеальны.
Так противен сам себе я был, пожалуй, в глубоком детстве, когда трусливо убежал, оставляя за спиной своего друга, избиваемого какими-то гопниками.
Нога ступила в недоеденный кусок пиццы, и кетчуп с чваканьем проступил сквозь пальцы. Где эта сраная кровать, что-то я ее потерял. Только же на ней лежал.
Тело как-то странно неконтролируемо. Понимаю, что пытаюсь надеть куртку на голое тело, да еще и вверх ногами. Хорошая такая куртка, кожаная, модная, нравится мне. Холодная кожа неприятно касается тела, вызывая мурашки. Сцепляю зубы, чтобы привыкнуть.
Она устала истерить, наплевала на меня, не реагирующего на ее телодвижения, и заперлась в ванной. Надеюсь, не вскроет себе вены. Надо будет думать, что делать с телом. Да и кровавый кафель мыть лень.
Нет, черт, я так не думаю, это я от нервов, что-то они расшатались. На самом деле, я ее вроде как люблю и без нее не хочу представлять свою жизнь. Хотя, какая к черту жизнь может быть у наркомана. И какие к черту чувства могут быть у наркомана.
Кровать нашлась, упал в нее лицом. Проверять, не упал ли в собственную блевотину, нет ни желания, ни, опять же, смысла. Час, сутки ли пролежу так, не знаю.