- Это бессмысленный стэп. Тебе только нужно свято верить, что всё, что ты произносишь - бесспорная истина. Они все в это верят. Не слушают друг друга, но каждый хочет, чтобы его услышали.-
- Два акта одних диалогов, я не выучу за эти дни. – Я была в панике.- Если бы Жанна точно не попала в больницу, я бы думала, что меня хотят подставить и выжить из театра!-
- Это ты зря! Мы, как раз собираемся дать тебе роль в «Дяде Ване». А сейчас, для тебя, серьёзная заявка на это.- Режиссер явно шантажировал меня.- С учетом твоей занятости, диалоги ты осилишь. Мизансцена одна - все сидят и говорят. Карт-бланш в твоих передвижениях! Две репетиции и прогон, для любой начинающей актрисы не проблема, а у тебя опыт за спиной.-
И мне, и ему этот разговор был излишен - приказ на стене, и иди, работай. Пьесу мне выдали, муж поздравил с тем, что в примы выбиваюсь, а я пошла вживаться в роль.
-«Это было что-то более соленое, чем Вы».- Такими словами я встретила в полночь своего мужа.
- Да уж, голубушка! Это тебе не Чехов. Антипьеса, одним словом. Говорят, Ионеско просто переписал разговорник английского языка.-
- Ужинай и помогай мне. Это невозможно запомнить. Реплики не связаны логикой. Обычный диалог можно восстановить по любой фразе из него, а здесь, логика телефонных номеров в справочнике. Мне сегодня нужно пройти хотя бы первый акт. - Я затянула повязку на голове. Это был мой способ лечить мигрень.- Нет, ну какое свинство! Просидеть в театре без работы пять лет, и получить, перед генеральной, десять страниц абсурда! Даже не надеюсь, что на сцене мне будут помогать. Да их жаба задавит! Торопов пообещал, что «Дядю Ваню» дадут за это. В гримерках, поди, уже обсуждают на все лады.»-
- Не на все. Исключают интим.- Он хохотнул.- Трудно предположить, что любовнице такой подарок можно сделать. Попала ты, голуба моя, на эту роль, как крючок на рыбу!-
Общежитие наполнялось хлопаньем голосов и разговорами пришедших со спектакля актеров. Под эту ночную жизнь общаги, мы занимались читкой до двух часов ночи.
К утренней репетиции, в голове была каша из фраз. Я вычитывала свои реплики по сценарию, не в состоянии оторваться от него. Спасало то, что моя нервозность ложилась на роль, я передавливала эмоционально, что Торопову пришлось по вкусу.
- Это ложиться на пьесу. Не останавливайтесь на этом. Вы единственный персонаж, выплескивающий своё раздражение. Остальные выглядят ещё большими рыбами, плавающими каждый в своём аквариуме. Ни у кого нет контакта ни с кем. Попробуйте произнести их реплики беззвучно. Английские часы бьют по-английски 17 раз, бьют 29 раз - они и их не слышат.-
- Я разошью по странице, намочу чаем, чтоб не были белыми, и положу перед собой на стол. Панически боюсь текста, и не запомню.-
- Ну, хорошо, попробуйте Фрида. У нас, действительно, мало времени.-
- Кстати, Жанне вчера сделали операцию. Если бы аппендицит не лопнул, всё прошло бы легче, а так, она лежит в под капельницей в реанимации.- Сизова спустилась со сцены.- Вам, Фридочка, желает успеха. Большого успеха-
- Надо было во-время пойти и скромненько вырезать. Так нет! Пока до состояния трагедии не дошло, и пальцем не шевельнула. Фрида, вечером прогоним с вами второй акт, актеры свободны, я сам почитаю реплики за них. Постарайтесь днём поспать. Эмоции завтра будут нужны.-
-« Как же ей быть, как не Мари, раз она блондинка?»- Полетело мне в спину из кулис.
« Весь театр уже цитирует пьесу. Попробовали бы они повторить весь диалог! Может быть, это издевки надо мной?» - Я забилась в угол гримерки, за шкафом, где стоял диванчик из «Дам и гусаров». На диванчике лежала Аннушка, прикрытая моей шалью.- Иди сюда, Фидочка, поспим вместе. Не бойся, я тебе помогу.- Она согрела своим телом шаль, и я уснула.
Аннушка шуршала над моим ухом текст.- А,б,в,г,д,Ж.з, о,п,р,с,т,……
-Я иду по ковру, я иду по ковру, я иду по ковру… это последний акт…- Отвечала я во сне.
- Где же «Лысая певица»?- Голос мужа врезался в сознание.
- Не мешай, мы репетируем.-
- С кем репетируешь?- Он откинул портьеру.
- Мне Анюта помогает.-
- И давно она тебе помогает? - Он наклонился надо мной. Кругленькое брюшко характерного актера натянуло рубашку, раздвинув проёмы между пуговиц и выпуская на свободу кудрявый волос на животе.
- Кстати, я тебе дал реплику пожарного. Твоего ответа нет, вы все молчите. А дальше вы несете целую страницу абракадабры.-
- Миссис Смит десять раз повторяет « Я иду по ковру».
- Ну вот, чего психовать? Ты уже на полпути, к свободному диалогу. На пару репетиций всего.-
- Я вечером, дополнительно, прогоняюсь с режиссером. Пойдем в буфет, перекусим.-
- Лучше в кафе. Проглотим что-нибудь горячее, а ужин я приготовлю.- Он помог мне одеться. Прогулка меня взбодрила, и в театр я вернулась спокойной.
На вечерний спектакль собирались актеры. Я тихо прошла да кабинета Торопова, его голос плыл по полутемному коридору.
- Очень важен! Очень! Приедет квалификационная комиссия, если «покажемся», поедем в Москву. Сидоренко подвела меня под нож! Но с другой стороны, я ей не доверяю - ещё та, баба! Она про комиссию знает, знает, что от спектакля зависит, получу ли я место в столичном театре. Даже в операцию уже не верю. По блату легла, по блату и держат. Сегодня язва Сизова подробно так пообьясняла про всё. И в том, что мне только Фриду предложили, тоже вижу заговор. Труппа как железобетонная стала, видать, активно ждут провала спектакля. Актриску подбадриваю, но она пока мямля, и не успеет дозреть до прогона, как пить дать! У неё только внешность Паркер, а лучше бы наоборот. В пьесе, за кажущейся белибирдой, отсебятину не вставишь, да она не настолько владеет сценой, чтоб это практиковать. Засиделась, потеряла кураж. Меня только чудо спасет. Назначил читку со мной, сижу жду.- Я услышала, когда он положил трубку телефона, но продолжала всё также сидеть за дверью, в полутьме коридора..
Аннушка зашептала. - Иди! Ты сможешь, я помогу. «Там гам, гам там, там гам, гам там… десять раз. Пусть он услышит, скажи ему.
- «Если звонит звонок, то там никого нет! А если не звонит - то там кто-то есть! Скажи, скажи, скажи…-»
- Если звонок не звонит, то за дверью никого нет!- Вскрикнула я робко.
Но мне надо докричаться.- Если звонок не звонит, то там кто-то есть!!- Я кричала о себе, и он появился в дверях.
- «А бывает наоборот! Звонок звонит, и там кто-то есть!»-
Он рассмеялся.- Фрида! Это и есть чудо!-
- Я хочу с первого акта,.. если можно-. Я не оглядываласЬ, но знала, что за портьерой стоит Аннушка. - Я, пока, воспринимаю только первый абзац-.
« Буржуазный английский интерьер с английскими креслами. Английский вечер. Мистер Смит, англичанин, в английском кресле и английских туфлях, курит английскую трубку и чи¬тает английскую газету у английского камина…»
-«Долгая английская пауза».-
- Красиво, черт подери. Хотелось бы передать это тонкое чувство прелести под абсурдом слов.-
Торопов отложил пьесу.- Знаешь, давай просто поговорим. С пьесой ты разберешься и сама, а вот с жизнью столько вопросов… -
- А почему именно «Лысая певица»? На неё город не пойдет. У нас интеллегенцию по наличию диплома определяют, а в жизни - та же серость. Это не коммерческая пьеса.-
- Я её для другой публики и в другом мире покажу. Но и здесь тоже есть люди, которым она нужна, пусть их будет десять человек на весь зал, но это пища для их души и ума, на их языке. Ну, а для меня, это желание поедающее меня живьем, и с каждым новом периоде в моей жизни, я открываю новые мысли и им нужны новые краски. Вот твоя краска - это исступление и медленное погружение в ничто. Она утопленик, выпускающий последние пузыри на поверхность. Раньше я миссис Смит видел самодовольной и властной. Хочу в этом абсурде увидеть проблеск жизни. Ионеско этого не закладывал, но время берет своё и усложняет прежде простые понятия. Даже если я ошибаюсь, но я тоже творец, а не попугай на жердочке, и я увидел намек на трагедию личности. Легкий намек, не всем доступный. Жанна сбежала, испугалась, что не вытянет, или просто не понимая сверх задачу.-
- Наверное, это меня и сбивало. Вначале рассуждения о масле на углу, у бакалейщика. Мерзкие, банальные, упоительные в своей тупости, а потом истеричные взрывы на пустом месте. « Если звонок звонит, значит там никого нет!». Конец пьесы, вообще, забивает своей тупостью, и это трагедия. Как звонкая маршировка солдат на бойне.-
- У Вас день, Фрида, чтобы воплотить это. Не торопитесь, осторожненько, но целенаправленно. Всё, что господом даровано, всё отдайте миссис Смит.-
- Сегодня пройдем всю пьесу. Завтра прогон, и вечером – генералка. На Фруду пошит новый костюм, выпущены новые афиши. Наверное, спектакль не покроет дополнительный издержки, и это будет первый провал «Лысой певицы» в истории театроведения. И, как говорят англичане – «Будь бодр, худшее впереди.»
Меня колотило за кулисами, и это был уже не застоявшийся страх перед пьесой, а дрожь от желания выплеснуть, оживить слова и чувства, до сих пор существующие на бумаге. Аннушка вновь была рядом, но уже молчала, лишь своим дыханием давала о себе знать.
- Я пошла.- Шепнула ей и услышала шелест «Иди, иди, иди…»
Репетиция шла неровно, меня срывало, неточность интонации тащила за собой алогизм поведения на сцене, и партнеры нервничали. После репетиции, Торопов отпустил меня сразу, оставив состав спектакля для разбора. К прогону мы были не готовы. Мы - потому, что я расстроила сложившийся рисунок роли у всех партнеров. Аннушка исчезла, и к приходу Торопова, я закаменела от неумения стать миссис Смит.
– Ты пережала в игре. Ты просто передавила её и стала играть себя,в образе персонажа. Вас было двое на сцене, и партнеры не выдержали. Со стороны казалось, что нет месяца репетиций перед этим, и вы впервые вышли на разводку. На прогоне, они будут играть без тебя. Якобы, без тебя, и так, как репетировали с Жанной. Тебе разрешаю поискать, но убери себя. Свои страхи, неуверенность - это всё забивает персонаж шелухой. Миссис Смит уже ничего не боится, она просто уже живет так, как получилось. В ней что-то бьется, шевелится, как котенок под одеялом. Но именно как котенок, а не тигр Фрида. Это всё, что мне понадобилось сказать тебе. Вечерний прогон считай репетицией. Отточи найденное. И иди домой, отдохни хорошо. Выглядишь просто больной-.
- Вот и девять часов. Мы ели суп, рыбу, кар¬тошку с салом и английский салат. Дети пили английскую воду. Мы сегодня хорошо поужинали. А все потому, что мы живем в окрестностях Лондона и наша фамилия Смит.-
Муж щелкнул языком, не отрываясь от газеты.
- Как ты там?-
- Безобразно. Сломала спектакль за два дня. Все ждут провала. Лично моего и Торопова в целом.-
- Ну а ты сама как?-
- Вытяну. Мне Анюта помогает.-
Муж щелкнул языком, не отрываясь от газеты.
- На Анюту уже трудно полагаться. Ты поменьше об этом говори в театре, быстро на «психу» сбагрят.-
-. Ах, я и не подумала... Ты, наверное, прав. Ну и какой же ты отсюда делаешь вывод?
Мистер Смит.- Что все врачи шарлатаны. И все больные тоже. Только флот у нас в Англии честен.-
Миссис Смит - А моряки не честны?-
Муж щелкнул языком, не отрываясь от газеты
- Я, пожалуй, посплю, мне на прогон в девять вечера.-
Муж щелкнул языком, не отрываясь от газеты
Аннушка осмелела, не отходя от меня ни на шаг. Она уже не пряталась в кулисах, а стояла рядом на сцене. Все делали вид, что им безразлично это, а я была рада её присутствию. Всё прошло гладко, я не нервничала, а уже умело окрашивала свои реплики. Партнеры делали свою игру, и это усугубляло мою неодинаковость с ними. Торопов дикими глазами отслеживал меня.
Позже он сказал мне.- Вы дистанцировались от них, ну что же, это работает на роль. Закрепите и будьте внимательны в репликах.
Выпейте на ночь снотворное, нужно отключиться. Вы плохо выглядите.
- Я устала от шёпотов, все шепчутся обо мне, я же слышу их, и устаю, голова болит. А вы не против, что Анна будет на сцене?-
Торопов остановился. - Какая Анна? Вы о чём, Фрида?-
- Извините,… она сама не хочет больше,… извините… - Я отступала от него назад по коридору. Главное, не слушать его, Анюта предупреждала, что уйдет, если о ней будут говорить.
Я стала подозревать мужа в их заговоре. Он говорил по телефону и тут же положил трубку, как я вошла в комнату. Кончился последний день перед сдачей. Завтра, с утра, грим и костюмерная, затем отдых в гримерке, и я выйду на сцену уже миссис Смит. Значит, они уже не навредят мне своими подозрениями и тихими разговорами. Никто не в состоянии будет отнять у меня роль!
Я подошла к мужу.- Зачем ты их слушаешь? Ты разве против меня?-
- Бог с тобой, Фрида! Я не посмотрел расписание на завтра, Позвонил на вахту и спросил. Никто не против тебя, и не вступает в заговор. После премьеры сходим к психиатору, тебе нужна реабилитация. Первый раз вижу, что за три дня можно так сорваться. Давай, я тебе массаж сделаю, и примем душ вместе…. -
Я оттолкнула его, ничему не веря. Мне так не хватало Анны, но я крепилась. Позволила отвести себя под душ и напоить чаем с медом. Муж всегда его мне давал, когда я плохо спала.
Комиссия сидела в директорской ложе и состояла из трёх человек. Торопов, утонув в кресле, не смотрел на сцену. Аннушка пряталась в складках кулисы, но я видела шевеление складок и шептала ей реплики первого действия пьесы.
Пополз занавес, но я начала раньше, чем английские часы, пробили, по английски, 17 раз.
Магия слов заполонила сцену и выплеснулась в зал. Я наблюдала раскрывающиеся лица навстречу им и брала в полон.
- А все-таки масло в бакалее на углу лучше всего!...-
Я выкрикнула любимую фразу, привстав из-за стола. То, чего добивался от меня режиссер, произошло само, - я оторвалась от своих листков на столе.
Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.
Я вела диалог, забыв страхи о нелогичности, я купалась в роли, не видя мрачного лица Торопова, и только приход четы Мартинов, сбил меня с темпа. Сизова крепко прижала ногой подол моего платья и я, вынужденно сидела за столом. Ведь невозможно иметь эмоции, сидя на стуле. Я уткнулась в текст сценария, и занудливо вычитывала свои реплики. Но от меня уже не отводили глаз из ложи. Мизансцену Мартинов, я простояла в темноте кулис, следя за их диалогом. «Мари» сидела поодаль , расслабившись в кресле.
- Фрида, ты с кем разговариваешь? Я который раз это вижу.- Она поменяла позу, но я поняла, что она тоже в заговоре против миссис Смит. Она купила ночной горшок.
- А где ночной горшок? -В упор спросила я, разоблачая заговор.
«Мари» фыркнула. - Так мы же без реквизита работаем. У тебя же нет английских носков, которые ты штопаешь!-
- Не «носков», а носок. Так правильно.-
- Да пофиг! Я же не на сцене…-
- А на сцене ты правильно говоришь?-
- Я проффесионал, всё по тексту.-
- Как интересно! Просто оторопь берет, да?-
- Подумаешь, ничего особенного.
- А я не ошибаюсь, мне Анна помогает, она страшно романтична.-
- Какая Анна ? Которая погибла два года назад?-
Я испугалась, опять рассказала о ней. Кулиса перестала шевелиться.
- Фрида, так где она? Она здесь? Сейчас?-
Я помотала головой .- Нет её здесь, ушла.-
- Конечно ушла. Ты успокойся, не плачь, тебе же на сцену. О, Господи!-
Миссис Смит.-Добрый вечер, друзья! Простите, что так долго вас заставили ждать. Мы сочли, что надо оказать вам честь..-
Спектакль шел по накатанному. Под любимый финал появилась Анна и мы в унисон, оттарабанили алфавит, сорвав аплодисменты из ложи.
Все да!
Медленно падает занавес.
Что было дальше, я не помню, но спустя месяц, когда я, располнев от инсулина, которым вводили меня в беспамятство, стала сидеть под шорох падающих листьев кленов, на аллее клиники, меня навещали. Муж рассказал, что, выйдя за кулисы, я стала бегать по театру, и звать Анну.
Спектакль приняли, но премьеру назначили на гастрольный сезон, когда вышла с бюллетени Жанна. - --Торопов ждет тебя, чтобы повезти в Москву. Не спектакль, а именно тебя на разовую постановку в московский театр. Очень высокая оценка тебя в этой роли. Жизнь начинается по новой. Приходи в себя, Фриденок, я очень тебя люблю. Главное, поправляйся. Ничего больше не надо мне от тебя, только выздоравливай.-