Миссис смит провинциальной сцены

Ольга Вересова
-  Это    бессмысленный  стэп.  Тебе  только нужно  свято верить,  что всё,  что  ты произносишь  -  бесспорная  истина.    Они  все в это верят.  Не слушают  друг  друга,  но  каждый  хочет, чтобы его  услышали.- 
-  Два  акта  одних  диалогов,  я  не  выучу  за  эти  дни. – Я  была  в панике.-  Если  бы  Жанна  точно  не попала  в больницу,  я  бы думала,  что  меня  хотят  подставить  и выжить  из  театра!- 
-  Это  ты зря!   Мы,  как  раз собираемся  дать   тебе  роль  в   «Дяде  Ване».  А  сейчас,  для  тебя,  серьёзная  заявка   на  это.-  Режиссер   явно  шантажировал  меня.-  С учетом  твоей  занятости,    диалоги  ты  осилишь.  Мизансцена  одна -  все  сидят  и  говорят.  Карт-бланш  в  твоих  передвижениях!    Две репетиции  и  прогон,    для  любой  начинающей  актрисы  не  проблема,  а  у тебя  опыт  за  спиной.- 
  И  мне,  и  ему  этот разговор  был   излишен - приказ  на стене,  и  иди, работай.  Пьесу  мне  выдали,   муж  поздравил  с тем,  что  в  примы  выбиваюсь,  а  я  пошла    вживаться   в   роль.
 
 -«Это  было  что-то  более соленое,  чем  Вы».-  Такими  словами  я встретила   в полночь  своего  мужа. 
  - Да  уж,  голубушка!  Это  тебе  не  Чехов.   Антипьеса,  одним  словом.  Говорят,  Ионеско  просто  переписал  разговорник  английского  языка.-
 - Ужинай  и  помогай  мне.  Это невозможно  запомнить. Реплики  не  связаны  логикой.  Обычный  диалог  можно  восстановить  по  любой  фразе  из  него,   а  здесь,  логика телефонных  номеров   в  справочнике.    Мне  сегодня  нужно  пройти  хотя  бы  первый  акт. -  Я  затянула  повязку  на голове.  Это  был  мой  способ  лечить  мигрень.-  Нет,  ну  какое свинство!  Просидеть  в театре  без  работы  пять  лет,  и   получить,  перед  генеральной,    десять  страниц   абсурда!   Даже  не надеюсь,  что  на  сцене  мне  будут помогать.   Да   их  жаба  задавит!   Торопов  пообещал,  что  «Дядю  Ваню»  дадут   за  это.   В  гримерках,  поди,  уже обсуждают   на  все  лады.»-
  -  Не  на  все.  Исключают  интим.-  Он хохотнул.- Трудно  предположить,  что  любовнице    такой  подарок  можно  сделать.   Попала  ты, голуба  моя,  на  эту роль,  как   крючок  на  рыбу!-
  Общежитие  наполнялось  хлопаньем голосов  и  разговорами  пришедших  со  спектакля  актеров.  Под  эту  ночную  жизнь   общаги,  мы   занимались  читкой   до  двух часов  ночи.

  К  утренней  репетиции, в голове  была  каша  из  фраз.  Я  вычитывала  свои  реплики  по  сценарию,  не  в  состоянии  оторваться   от  него.  Спасало  то,  что  моя  нервозность  ложилась  на  роль,  я  передавливала  эмоционально,  что  Торопову  пришлось  по  вкусу.
 - Это  ложиться  на  пьесу.  Не  останавливайтесь  на  этом.  Вы  единственный  персонаж,  выплескивающий  своё  раздражение.   Остальные   выглядят  ещё  большими  рыбами,  плавающими  каждый  в своём  аквариуме.   Ни  у кого нет  контакта   ни  с кем.  Попробуйте  произнести  их  реплики  беззвучно.  Английские часы  бьют  по-английски  17  раз,  бьют  29  раз  -  они  и  их  не  слышат.-
-  Я  разошью  по    странице,  намочу  чаем,  чтоб  не  были  белыми,  и положу  перед  собой  на  стол.  Панически  боюсь  текста,  и  не запомню.-
 -  Ну,   хорошо,  попробуйте  Фрида.  У  нас,   действительно,  мало  времени.-
-  Кстати,  Жанне  вчера  сделали  операцию.  Если  бы  аппендицит  не  лопнул,   всё прошло  бы  легче,  а  так,  она  лежит  в  под  капельницей  в реанимации.-  Сизова   спустилась со  сцены.-  Вам,  Фридочка,  желает  успеха.  Большого  успеха-
- Надо было  во-время  пойти  и  скромненько  вырезать.  Так  нет!  Пока  до  состояния  трагедии  не  дошло,  и  пальцем  не  шевельнула.  Фрида,  вечером  прогоним  с вами  второй  акт,   актеры  свободны,  я  сам  почитаю  реплики   за  них.  Постарайтесь  днём  поспать.    Эмоции завтра  будут  нужны.-
 
-«  Как же  ей  быть,  как  не  Мари,  раз  она  блондинка?»- Полетело  мне  в  спину  из  кулис. 

« Весь театр  уже  цитирует  пьесу.  Попробовали  бы  они  повторить  весь  диалог!  Может  быть,  это  издевки  надо  мной?» - Я  забилась  в угол  гримерки,  за  шкафом,   где  стоял  диванчик  из  «Дам  и  гусаров».    На  диванчике  лежала  Аннушка,  прикрытая  моей  шалью.-  Иди  сюда,  Фидочка,  поспим  вместе.  Не  бойся,  я тебе  помогу.-  Она  согрела  своим  телом  шаль,  и  я уснула.

  Аннушка шуршала  над  моим  ухом  текст.- А,б,в,г,д,Ж.з, о,п,р,с,т,……
-Я иду по ковру, я иду по ковру, я иду по ковру…  это последний  акт…- Отвечала я  во  сне.

 -  Где  же  «Лысая  певица»?-  Голос  мужа  врезался  в сознание.
 -  Не мешай,  мы  репетируем.- 
 -  С  кем  репетируешь?- Он  откинул  портьеру.
 -   Мне  Анюта  помогает.-
 -  И  давно  она тебе  помогает?  -  Он  наклонился  надо  мной.  Кругленькое  брюшко  характерного  актера  натянуло  рубашку,  раздвинув  проёмы  между  пуговиц   и  выпуская на  свободу  кудрявый  волос  на  животе.
 - Кстати,  я тебе  дал  реплику  пожарного.  Твоего  ответа  нет,  вы  все молчите.  А  дальше  вы несете  целую  страницу  абракадабры.-
- Миссис  Смит  десять раз  повторяет  «  Я иду  по ковру».
-  Ну вот,  чего  психовать?     Ты  уже  на  полпути,    к  свободному    диалогу.  На  пару  репетиций   всего.-
-  Я  вечером,   дополнительно,   прогоняюсь  с  режиссером.  Пойдем  в  буфет,  перекусим.-
-  Лучше  в  кафе.  Проглотим  что-нибудь горячее,  а  ужин  я приготовлю.-  Он  помог  мне  одеться.                Прогулка    меня  взбодрила,  и  в театр  я вернулась  спокойной.
 
  На  вечерний  спектакль  собирались  актеры.   Я тихо  прошла  да  кабинета  Торопова,  его  голос  плыл  по  полутемному  коридору. 
-  Очень  важен!  Очень!  Приедет  квалификационная  комиссия,  если  «покажемся»,  поедем  в  Москву.  Сидоренко подвела  меня  под  нож!  Но  с  другой  стороны,  я ей  не  доверяю  - ещё  та,  баба!  Она  про  комиссию  знает,  знает,  что  от  спектакля  зависит,  получу  ли  я   место  в   столичном  театре.   Даже  в операцию  уже  не  верю.  По блату  легла,  по  блату  и  держат.  Сегодня  язва  Сизова  подробно  так  пообьясняла  про  всё.  И в  том,  что  мне  только  Фриду  предложили,  тоже  вижу  заговор.   Труппа  как  железобетонная  стала,  видать,  активно  ждут  провала  спектакля.  Актриску  подбадриваю,  но  она  пока  мямля,  и  не  успеет  дозреть до  прогона,  как  пить  дать!  У  неё  только внешность  Паркер, а  лучше  бы  наоборот.   В  пьесе,  за  кажущейся  белибирдой,  отсебятину  не  вставишь,  да  она  не  настолько  владеет  сценой,  чтоб   это практиковать.  Засиделась,  потеряла  кураж.   Меня только  чудо  спасет.    Назначил  читку  со  мной,  сижу  жду.-  Я    услышала,  когда  он  положил  трубку телефона,  но  продолжала   всё  также  сидеть  за  дверью,  в  полутьме  коридора..               

  Аннушка  зашептала. - Иди!   Ты  сможешь,  я помогу. «Там гам, гам там,  там гам, гам там…  десять раз.  Пусть он услышит,  скажи ему.               
  -  «Если  звонит  звонок,  то там  никого  нет!  А если не  звонит -  то там  кто-то  есть!  Скажи,  скажи,  скажи…-» 
-  Если  звонок не  звонит,  то  за  дверью  никого  нет!-  Вскрикнула  я  робко.
  Но  мне надо  докричаться.-  Если  звонок  не  звонит,  то  там  кто-то  есть!!-  Я  кричала  о себе,  и  он  появился  в  дверях.               
 - «А  бывает  наоборот!  Звонок  звонит,  и там  кто-то  есть!»-
  Он  рассмеялся.-  Фрида!  Это  и есть  чудо!-
 - Я хочу  с  первого  акта,..  если  можно-.  Я  не  оглядываласЬ,   но  знала,  что  за  портьерой  стоит  Аннушка. - Я, пока,  воспринимаю  только первый  абзац-.   

  «  Буржуазный английский интерьер с английскими креслами. Английский вечер. Мистер Смит, англичанин, в английском кресле и английских туфлях, курит английскую трубку и чи¬тает английскую газету у английского камина…»

 -«Долгая  английская  пауза».-               
 -  Красиво,  черт  подери.   Хотелось  бы  передать  это  тонкое  чувство  прелести  под  абсурдом  слов.-               
 Торопов  отложил  пьесу.-  Знаешь,  давай  просто поговорим.  С  пьесой  ты  разберешься  и сама,  а  вот  с жизнью  столько  вопросов…  -
 -  А почему  именно  «Лысая  певица»?  На  неё  город  не пойдет.  У нас    интеллегенцию   по  наличию   диплома   определяют,  а  в жизни  - та же  серость.   Это  не коммерческая  пьеса.-
  -  Я  её  для  другой  публики  и  в  другом  мире  покажу. Но  и  здесь  тоже  есть  люди,  которым  она  нужна,  пусть  их  будет  десять человек  на весь  зал,  но  это  пища для их души  и ума,  на  их  языке.  Ну,  а для  меня,  это  желание  поедающее  меня  живьем,  и  с каждым  новом периоде  в моей  жизни,  я открываю  новые   мысли  и  им  нужны  новые  краски.   Вот  твоя  краска  - это  исступление   и  медленное  погружение  в  ничто. Она  утопленик,  выпускающий  последние пузыри  на  поверхность. Раньше  я  миссис  Смит  видел  самодовольной  и  властной.   Хочу  в  этом  абсурде  увидеть  проблеск  жизни.   Ионеско  этого  не  закладывал,  но  время  берет  своё  и  усложняет  прежде  простые  понятия.  Даже  если  я ошибаюсь,  но я  тоже  творец,  а  не  попугай  на  жердочке,  и  я увидел  намек  на  трагедию  личности.  Легкий  намек,  не  всем  доступный.   Жанна  сбежала,  испугалась,  что  не  вытянет,  или  просто  не  понимая  сверх  задачу.-
 -  Наверное,  это  меня  и  сбивало.  Вначале  рассуждения  о  масле  на  углу,   у бакалейщика.  Мерзкие,  банальные,  упоительные  в  своей  тупости,  а  потом  истеричные взрывы  на   пустом  месте.  « Если  звонок  звонит,  значит  там  никого  нет!».  Конец  пьесы,  вообще,   забивает  своей  тупостью,  и  это  трагедия.  Как    звонкая  маршировка  солдат  на  бойне.-
-  У  Вас  день,  Фрида,  чтобы  воплотить  это.  Не  торопитесь,  осторожненько,  но  целенаправленно.   Всё,  что господом  даровано,    всё  отдайте   миссис  Смит.-

  - Сегодня   пройдем  всю  пьесу.  Завтра  прогон,  и  вечером – генералка.   На  Фруду  пошит  новый  костюм,  выпущены  новые  афиши.  Наверное,  спектакль  не покроет  дополнительный  издержки,  и  это  будет  первый  провал  «Лысой  певицы»  в  истории  театроведения.  И,  как  говорят  англичане – «Будь  бодр,  худшее  впереди.»
  Меня   колотило  за  кулисами,  и  это  был  уже  не  застоявшийся  страх  перед  пьесой,  а дрожь    от   желания  выплеснуть,  оживить  слова  и  чувства,  до  сих пор  существующие  на бумаге.  Аннушка  вновь  была  рядом,  но уже  молчала,  лишь    своим   дыханием  давала  о  себе  знать. 
 - Я  пошла.-  Шепнула  ей  и  услышала  шелест «Иди, иди, иди…»

  Репетиция шла  неровно,  меня  срывало,  неточность  интонации  тащила  за  собой  алогизм  поведения  на  сцене,  и  партнеры  нервничали.   После  репетиции,  Торопов  отпустил  меня  сразу,  оставив  состав  спектакля  для  разбора.  К  прогону  мы  были  не  готовы.  Мы -  потому,  что  я расстроила  сложившийся рисунок  роли  у  всех  партнеров.  Аннушка    исчезла,  и  к  приходу  Торопова,  я  закаменела  от  неумения  стать  миссис Смит.             
  – Ты  пережала   в  игре.  Ты  просто  передавила  её  и  стала  играть себя,в  образе  персонажа.  Вас  было  двое  на  сцене,  и  партнеры  не  выдержали.  Со  стороны  казалось,  что  нет  месяца репетиций  перед  этим,  и  вы  впервые  вышли на  разводку.   На  прогоне,  они  будут  играть  без тебя.  Якобы,  без тебя,  и   так,   как  репетировали  с  Жанной.  Тебе  разрешаю  поискать,  но  убери  себя.  Свои  страхи,  неуверенность -  это  всё    забивает  персонаж   шелухой.  Миссис  Смит    уже  ничего  не  боится,  она  просто  уже  живет  так,   как   получилось.  В  ней  что-то    бьется,  шевелится,  как  котенок   под  одеялом.  Но  именно  как  котенок,  а  не  тигр  Фрида.    Это  всё,  что  мне  понадобилось  сказать  тебе.  Вечерний  прогон  считай  репетицией.   Отточи  найденное.   И  иди  домой,  отдохни  хорошо.  Выглядишь  просто  больной-.

- Вот и девять часов. Мы ели суп, рыбу, кар¬тошку с салом и английский салат. Дети пили английскую воду. Мы сегодня хорошо поужинали. А все потому, что мы живем в окрестностях Лондона и наша фамилия Смит.-

  Муж  щелкнул  языком, не  отрываясь  от газеты.

 -  Как  ты  там?-
-  Безобразно.  Сломала  спектакль  за  два дня.   Все  ждут  провала.  Лично  моего  и  Торопова  в целом.-
-  Ну  а  ты  сама  как?-
-  Вытяну.  Мне  Анюта  помогает.-

  Муж  щелкнул  языком,  не отрываясь  от газеты.

-  На  Анюту  уже  трудно  полагаться.  Ты  поменьше  об  этом говори  в театре,  быстро  на   «психу»   сбагрят.-
-. Ах, я и не подумала... Ты, наверное, прав. Ну и какой же ты отсюда делаешь вывод?


      Мистер Смит.- Что все врачи шарлатаны. И все больные тоже. Только флот у нас в Англии честен.-
  Миссис  Смит - А моряки  не  честны?-               

  Муж  щелкнул  языком,  не отрываясь  от газеты

-  Я,   пожалуй,    посплю,  мне  на прогон  в  девять  вечера.-

  Муж  щелкнул  языком,  не отрываясь  от газеты

  Аннушка  осмелела,   не отходя  от меня  ни на  шаг.  Она уже не  пряталась  в кулисах,  а  стояла  рядом  на сцене.   Все делали  вид,  что  им  безразлично   это,  а  я  была  рада  её  присутствию.  Всё  прошло  гладко, я  не  нервничала,  а  уже  умело    окрашивала  свои    реплики.  Партнеры  делали  свою  игру,  и  это  усугубляло  мою  неодинаковость  с ними.  Торопов  дикими  глазами  отслеживал  меня.               
  Позже  он  сказал  мне.- Вы  дистанцировались  от  них,  ну  что  же,  это  работает  на роль.    Закрепите  и  будьте  внимательны  в  репликах.
Выпейте  на ночь  снотворное,  нужно  отключиться.   Вы  плохо  выглядите.
-  Я устала  от  шёпотов,  все  шепчутся  обо  мне,  я же  слышу  их,   и  устаю,  голова  болит.  А  вы  не  против,  что  Анна  будет  на  сцене?-
 Торопов   остановился.  -  Какая  Анна?  Вы  о  чём,  Фрида?-
- Извините,…   она    сама  не  хочет  больше,…  извините…  -  Я  отступала  от  него  назад  по  коридору.  Главное,  не  слушать  его,  Анюта  предупреждала,  что  уйдет,  если  о  ней  будут  говорить.

  Я  стала  подозревать  мужа  в их  заговоре.   Он  говорил  по  телефону  и  тут  же положил  трубку,  как  я вошла   в    комнату.     Кончился  последний  день  перед  сдачей.  Завтра,  с  утра,  грим  и  костюмерная,  затем  отдых  в  гримерке,  и  я  выйду  на  сцену    уже  миссис  Смит.   Значит,  они  уже  не  навредят  мне  своими  подозрениями  и  тихими  разговорами.  Никто  не  в  состоянии  будет  отнять  у  меня  роль!               

   Я  подошла  к  мужу.- Зачем  ты  их  слушаешь?   Ты  разве  против  меня?-
  - Бог с тобой,  Фрида!   Я  не  посмотрел    расписание  на  завтра,  Позвонил  на  вахту  и  спросил.    Никто  не  против  тебя,  и  не  вступает  в заговор.  После  премьеры  сходим  к  психиатору,  тебе  нужна  реабилитация.  Первый  раз  вижу,  что  за  три  дня  можно     так  сорваться.  Давай,   я  тебе  массаж  сделаю,  и  примем  душ  вместе….  -
  Я  оттолкнула  его,  ничему  не  веря.  Мне  так  не  хватало  Анны,  но  я крепилась.  Позволила  отвести  себя    под  душ   и  напоить  чаем  с  медом.  Муж  всегда  его  мне  давал,  когда  я  плохо  спала. 

  Комиссия  сидела  в директорской  ложе  и  состояла  из  трёх  человек.  Торопов,  утонув в кресле,  не  смотрел  на  сцену. Аннушка пряталась в  складках  кулисы,  но я  видела  шевеление  складок  и  шептала  ей реплики  первого  действия  пьесы.
  Пополз  занавес,  но   я  начала  раньше,  чем  английские  часы,  пробили,  по английски,    17  раз.

Магия  слов  заполонила  сцену  и  выплеснулась  в зал.   Я  наблюдала  раскрывающиеся  лица    навстречу  им  и брала  в полон. 

 - А все-таки масло в бакалее на углу лучше всего!...-
 
  Я  выкрикнула  любимую  фразу,  привстав  из-за  стола.  То,  чего  добивался  от  меня  режиссер,  произошло  само, -  я  оторвалась  от  своих  листков  на  столе. 

  Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.
 

  Я  вела  диалог,  забыв  страхи   о нелогичности,  я  купалась  в  роли,  не  видя  мрачного  лица  Торопова,  и только  приход  четы  Мартинов,  сбил меня  с  темпа.  Сизова  крепко  прижала  ногой  подол  моего  платья  и  я,  вынужденно  сидела  за столом.  Ведь  невозможно  иметь  эмоции,  сидя  на  стуле.  Я  уткнулась  в  текст  сценария,  и  занудливо  вычитывала  свои  реплики.   Но  от  меня  уже  не отводили  глаз   из ложи.   Мизансцену  Мартинов,  я простояла    в  темноте  кулис,  следя за  их  диалогом.     «Мари»  сидела  поодаль ,  расслабившись  в  кресле.
-  Фрида,  ты  с кем  разговариваешь?  Я  который  раз  это  вижу.-  Она  поменяла  позу,  но  я  поняла,  что  она  тоже  в  заговоре  против  миссис  Смит.  Она  купила  ночной  горшок.
-  А  где  ночной  горшок? -В  упор  спросила  я,  разоблачая  заговор.
«Мари»    фыркнула.  -  Так  мы  же без  реквизита  работаем.  У тебя  же  нет  английских  носков,  которые  ты  штопаешь!-
-  Не  «носков»,  а  носок.    Так  правильно.-
-  Да   пофиг!  Я  же  не  на  сцене…-
-  А  на  сцене  ты  правильно  говоришь?-
- Я  проффесионал,  всё  по  тексту.-
-  Как  интересно!   Просто  оторопь  берет, да?-
- Подумаешь,  ничего  особенного. 
-  А  я не  ошибаюсь,  мне  Анна  помогает,  она  страшно  романтична.-
-  Какая  Анна ?   Которая  погибла  два года  назад?-
Я  испугалась,  опять  рассказала  о  ней.   Кулиса  перестала  шевелиться.
-  Фрида,  так  где  она?  Она  здесь?   Сейчас?-
    Я помотала  головой  .-  Нет  её  здесь,  ушла.-
- Конечно  ушла.  Ты  успокойся,  не  плачь,  тебе  же  на  сцену.  О,  Господи!-

Миссис Смит.-Добрый вечер, друзья! Простите, что так долго вас заставили ждать. Мы сочли, что надо оказать вам честь..-

  Спектакль  шел  по  накатанному.  Под любимый    финал  появилась  Анна  и  мы  в  унисон,  оттарабанили  алфавит,  сорвав  аплодисменты  из  ложи.               

  Все  да!      
 
Медленно  падает  занавес.               

 Что  было  дальше,  я не  помню,  но  спустя  месяц,  когда  я,  располнев  от  инсулина,  которым  вводили  меня  в  беспамятство, стала  сидеть  под  шорох  падающих  листьев  кленов,  на  аллее  клиники,  меня  навещали.  Муж рассказал,  что,  выйдя  за  кулисы,  я  стала  бегать  по  театру,  и  звать  Анну.               
  Спектакль  приняли,  но премьеру  назначили  на  гастрольный  сезон,  когда  вышла  с бюллетени  Жанна.                - --Торопов  ждет  тебя,  чтобы  повезти  в Москву.  Не  спектакль,  а  именно  тебя  на  разовую  постановку  в  московский  театр.  Очень  высокая  оценка  тебя  в  этой  роли.  Жизнь  начинается  по  новой.  Приходи  в себя,  Фриденок,  я  очень  тебя  люблю.  Главное,  поправляйся.  Ничего  больше  не надо  мне  от  тебя, только  выздоравливай.-