Глава 1
Прижавшись, друг к другу как можно ближе, они зашли в старый подъезд, где было очень сильно накурено. Подъезд был действительно очень старый: неизвестно когда здесь был последний ремонт. На потолке и в углах были подтёки от воды. Вокруг мусоропровода валялся мусор. Стены были раскрашены какими–то вандалами, в непонятные надписи и рисунки. На улице было очень холодно, поэтому они было рады попасть в какое–никакое, но всё-таки тёплое место и немного согреться. Он взял её ладони и начал дуть тёплым воздухом на них.
– Ты точно уверен, что в этом доме проход на крышу открыт? – спросила у парня девушка.
– Тёма сказал открыт. Он был здесь с Элей не так давно, – ответил он.
–Ладно. Пойдём наверх.
Они подошли к лифту и вызвали его. Он, кряхтя словно старый дед, медленно спустился к ним. Лифт тоже был немного порисован вандалами, и заклеен всякого рода наклейками. Заходить в него было страшновато: уж больно он был староват – гляди, ещё сломается.
– Стрёмный лифт какой–то, если честно. Вдруг он ещё прям с двадцатого этажа свалится, – выражая недоверие к лифту, сказала девушка.
– Забей. Главное, что скоро мы подымемся на крышу.
Зайдя в лифт, парень обратил внимание на то, что в двух рядах старых кнопок с номерами этажей есть лишние, и они подписаны маркером: «Крыша» « Луна».
– Смотри «Крыша» «Луна»… – сказал парень, указывая на кнопки лифта. – Не хочешь рвануть на луну?
– Ха, можно попробовать.
Примерно через минуту, а может и чуть больше, лифт, без всяких происшествий, доставил их на 20 этаж. Нет, это не новый лифт, он не из тех, которые звякают на нужном этаже как микроволновка, он просто еле–еле открыл свои старые двери и выпустил их на последний этаж этого дома. Они вышли на площадку, потом поднялись по лестнице на что–то вроде чердака, где ужасно воняла мочёй, пролезли через какую–то дырку, которая была слегка прикрыта жестью, и оказались на крыше самого высокого в этом городе здания.
– Смотри как здесь красиво! – воскликнула девушка. – Весь город как на ладони, сколько разных огней, домов, машин, деревьев. Ты когда-нибудь бывал так высоко?
– Нет… А ты? – поинтересовался у неё парень.
– Я тоже.
Зачем же они пришли сюда в такое время? Сегодня новый год, и они, любящие друг друга, решили встретить его здесь: на крыше самого высокого здания в городе. Увидеть множество новогодних фейерверков, почти на уровне глаз, насладится звёздным ночным небом, побыть в компании друг друга, согреваясь теплом любящих сердец. Двигаясь по крыше, они видели, что на ней очень много разных выступов, похожих на выступающие трубы печей. Подложив свои сумки на один из таких выступов, они сели, подняли головы вверх и начали смотреть на небо. Они смотрели на сотни, тысячи, миллионы звёзд. Эти маленькие огоньки светили так ярко на ночном небе – они давно не видели такой красоты. Все эти городские фонари не дают нам возможности, насладится прекрасным звёздным небом в городе. Но они нашли подходящее место. Кто же они? Это обычные подростки, которые учатся в десятом классе. Обычные подростки, которые ищут романтику и находят её. Девушку зовут Лиля. Она оделась как можно теплее, потому что знала, что на улице холодно. Длинный шарфик закрывал её рот, варежки скрывали её маленькие ладони, только вот шапка, натянутая как можно больше на уши, не могла скрыть её прекрасные волосы: длинные–длинные, до копчика, светло–русые, они очень хорошо гармонировали с её бездонными голубыми глазами. Сидевшего возле неё парня зовут Рома. Он был гораздо выше её, и это было заметно и когда они стояли, и когда они сидели. Он пренебрёг прогнозом погоды, и, по–видимому, оделся не очень тепло, потому что сидя на крыше, он начинал замерзать. На нем не было ни шарфа, ни перчаток. Хорошо хоть шапку одел, из–под которой всё-таки по бокам и сзади виднелись его тёмные волосы, достающие почти до плеч, а спереди – его тёмная чёлка, прикрывающая всё время его зелёные глаза. Лиля очень любила его глаза. Не часто встретишь человека, с чисто зелёными глазами.
– Рома, а ты знал, что люди раньше думали, что будто звёзды – это дыры, просто дырки в небе, из которых проникает свет, иной свет: из какого–то другого мира? – поинтересовалась Лиля у своего парня.
– Ха. Серьёзно? Серьёзно так думали? Не, я не знал.
– Вот мы сейчас сидим здесь, смотрим на звёзды, и как бы хотелось верить в то, что они действительно дыры и свет, пробивающийся из них, из другого мира. Верить в то, что где–то во вселенной есть совершенно другой мир, не такой как наш, отличающийся всем… просто напросто всем… – вдохновлено говорила Лиля.
– Ага. И вправду раньше людям было хорошо: много чего не знали, фантазия хорошо работала, поэтому и напридумывали всяких чудес. Знаешь, мне здесь с тобой так хорошо. Мне кажется, или между нами ещё такого никогда не было? – спросил Рома.
– Чего именно?
– Мне кажется, нам ещё никогда не было так хорошо вместе, – ответил Рома.
– Думаешь?
– Такое ощущение, будто наши души слились в каком–то страстном танце, и мелькают в небе звёздами, которые периодически падают – спускаются на землю и отдыхают, – он прижал её ещё ближе к себе. – Мы так влюблены друг в друга. У меня так раньше никогда не было. Мы будто не здесь, не в нашем мире, где–то совсем–совсем далеко, возможно, в одном из тех мирков, которые находятся за небесной чернью, и откуда проникает свет через звёзды–дыры. Я так люблю тебя, – он встал, снял со своих плеч гитару, положил чехол на выступ, на котором только что сидел и на него же опёрся одной ногой, и заиграл. Заиграл ещё одну песню, посвящённую ей – его любимой Лиле. Проиграв вступление, он запел:
«Где–то романтика есть на земле,
Где–то любимая плачет о прошлом,
Кто–то готовит еду на плите,
Кто–то мечтает о нежном, не пошлом.
Кто–то с девушкой в парке гуляет,
Кто–то в игре на компе зависает,
Что–то читается кем–то к зачёту,
Кто–то даёт приказанья пилоту.
Кто–то боится смотреть на луну,
Кто–то и с другом заводит войну,
Где–то стучит сильный ливень в окно,
Где–то танцуют стриптиз и go–go,
Кто–то остался с походом в лесу,
Кто–то едет в другую страну,
Ночь для кого–то нужна чтобы спать,
Кто–то решил ночью что–то менять,
Кто–то зачем–то проблемы решает,
Кто–то на что–то зачем–то влияет…
Людей в мире много, а дел ещё больше,
Хотят эти люди, чтоб длились подольше,
Года, недели, минуты, мгновенья,
Чтоб всё подходило под их настроенье.
Но времени мало, забыв про любовь,
Надеются люди, что может быть вновь,
Останется время у них для любви,
С которой приятно, лишь только в ночи».
– Спасибо, Рома. А мы будем играть её с группой? – поинтересовалась Лиля. Какой группой спросите вы? Что ж, это не просто обычные подростки, ищущие романтики. Они – очень творческие и талантливые, настоящие виртуозы. Не так давно, примерно год назад, может чуть больше, Рома решил, что своё творчество надо вывести в свет. Он долгое время сочинял стихи и музыку к ним, а потом со своим лучшим другом Тёмой он создал группу. Они играли на разных концертах и конкурсах, выступали в других школах, пару раз им даже удалось выступить в каком–то клубе, ну и просто играли для себя. Позже к ним подключились Эля – девушка Тёма, и девушка Ромы – Лиля.
– Так будем играть эту песню с группой или нет? – снова спросила Лиля, потому что Рома задумался, и какое–то время не отвечал.
– Думаешь, Эле и Тёме ещё не надоело играть мои глупые песни про любовь?
– Думаю, нет, – успокоила его Лиля. – Да и вообще они в твоей группе, так что пусть тебе и подчиняются. Ну и больше ведь никто песни–то не пишет, – усмехнулась Лиля, и снова окунулась в его бездонные зелёные глаза.
Он опять сел возле неё, Лиля дотронулась до его щеки. Его кожа была удивительно тонкая и мягкая. Лиля неожиданно потискала его за щеку. Она обожала это делать. И после этого они повёрнутые лицом друг к другу взялись за руки, и Рома поцеловал её. Этот простой, с виду очень робкий поцелуйчик незамедлительно превратился в настоящий и очень страстный поцелуй. Их любви не было предела. Они не могли отпустить друг друга, пока не послышался свист, а затем дикий грохот – это были новогодние фейерверки. Наступил новый год, и вот наконец–то люди начали запускать во дворах или просто на улице праздничные фейерверки. Услышав их, Рома с Лилей вскочили, подошли к краю крыши, и начали любоваться ими. Они ещё никогда не видели фейерверки так близко. Казалось, ещё чуть–чуть и один из огоньков долетит прямо до них, но они гасли, не успев долететь до влюблённых. После того, как те фейерверки, которые запускали не далеко от них, перестали сверкать в ночном небе, они ещё раз взглянули на город, прекрасный город, который светил миллионами огней – новогодних огней, и направились обратно к своим вещам.
– Нет! Я не могу! Я боюсь! Мне страшно! Я хочу, но я боюсь! – закричал кто–то на другом конце крыши. Лиля, услышав эти крики, сразу обхватила остановившегося Рому, хотя он и сам перепугался не на шутку.
– Кто вы?! Что случилось?! Вы одни?! – начал Рома задавать вопросы в темноту и медленно двигаться в сторону, откуда доносился голос.
– Вам так хорошо. Вы любите друг друга. Вас хоть кто–то любит! Я просто стою здесь и хочу сделать свой последний шаг.
– Нет! Стойте! Ничего не делайте! Не делайте этот шаг! – закричал Рома, сообразив, что происходит и ускорил шаг.
– А смысл?! Я хотел умереть ровно в Новый год! Упасть, когда на часах было бы ровно двенадцать! Но я струсил. Я трус по жизни.
– Прошу вас, не двигайтесь, – Рома уже видел тёмный силуэт незнакомца, стоявший на бортике крыши здания.
– Не подходи ко мне! – вскрикнул незнакомец, после того как развернулся и увидел, что Рома почти подошёл к нему.
– Тимофей, это ты?! – удивился Рома. – Ты что рехнулся?!
– Нет. Я просто хочу умереть. Я не могу так больше жить.
– Да, блин! Спускайся обратно! Мне ещё нужен мой одноклассник! – упрашивал Рома.
– И зачем я тебе? Чтобы ты мог наслаждаться тем, как Архипов мучает меня?! – вскрикнул Тимофей, который начинал плакать.
– Нет! Меня тоже бесит Архипов! Мне действительно жаль тебя! Возвращайся обратно! Слазь с этого бордюра. Я не хочу, чтобы ты разбился.
– А смысл? Спуститься, чтобы опять страдать?! – уточнил Тимофей.
– Я попробую тебя защитить от всех этих насмешек, – предложил свою помощь Рома.
– Дело не только в этом, есть ещё много чего. Столько проблем, столько всякой дряни в этой жизни. Неужели тебе никогда не хотелось умереть? Неужели у тебя нет всех этих проблем?
– Нет. Жизнь прекрасна. И у всех она прекрасна, – успокаивал Рома одноклассника.
– Конечно! У тебя есть человек, который любит тебя, и ты его тоже любишь! А мне что? Ничего! – истерил Тимофей. Слезы катились из его красных глаз по его бледным щекам.
– Хватит! И тебя полюбит кто-нибудь! – вмешалась Лиля. – Слазь!
– Меня?! – усмехнулся Тимофей. – С моей–то внешностью.
Этот парень ненавидел в себе абсолютно всё: свои рыжие волосы, своё непропорциональное тело, свое лицо, «украшенное» вперемешку веснушками и прыщами.
– Ладно. Слушай… – начала было что-то говорить Рома, но в это время Тимофей начал медленно наклоняться вперёд. Рома сразу понял, что он хочет таким образом упасть, поэтому Рома сразу же одним большим шагом-прыжком оказался у самого бортика крыши обхватил руками ноги Тимофея и прижал их к груди, когда Тимофей уже падал вниз. Теперь Тимофей падал лицом не вниз к земле, а прямо в стену дома, испугавшись, он видимо всё-таки из-за чувства инстинкта самосохранения вытянул руки вперёд и ударился ими о стену. Лиля подбежала к Роме и прижалась к нему, тем самым прижав его к бортику. Она боялась, что Тимофей потянет за собой Рому вниз. Тимофей начал пытаться подняться по стене, уловив его попытки, Рома потянул его к себе. Всё это прошло очень быстро, буквально за три десятка секунд, но эмоции страха, ужаса, отчаяния и ненависти, которые они все испытали, им хватит ещё на год вперёд.
– А, – заорал Тимофей. – Зачем ты это сделал?! Зачем?! Я хотел умереть.
– Успокойся! Ты бы всё равно не спрыгнул! – не отпускал его Рома.
– Значит, ты думаешь, что я слабак?! Неудачник, который ничего может сделать?! – верещал Тимофей.
– Нет. Мы так не думаем. Ты сильный парень, – успокаивала его Лиля, а потом отошла подальше, потому что она начала разговор с дежурным в скорой помощи.
Рома, продолжая нести на себе Тимофея, пошёл за Лилей, которая отошла к их вещам. Однако случилось то, чего они совершенно не ожидали: вещей на месте не оказалось. Они начали нервно оглядывать всю крышу в поисках своих сумок и гитары, думая, что может, они подошли не к тому выступу. Не на шутку перепугавшись, они услышали ещё один голос, который поначалу их опять испугал.
– Эй, ребятки! – кричал голос не понятно откуда. – Вы меня слышите? Кто тут у нас забывает, где оставили свои вещи? А главное свою любимую гитару, – продолжал спрашивать голос, в котором Рома начал узнавать своего друга Тёму.
– Тёма, блин, это ты? – спросил Рома, его страх начал постепенно переходить в злость.
– А ты как думаешь? – поинтересовался Тёма, который стоял у входа на чердак с подъезда.
– Ах ты блин зараза! У нас тут проблемы и без тебя! – крикнул Рома и, все ещё не отпуская Тимофея, пошёл к своему другу Тёме.
В это время Тёма сразу же шмыгнул через дырку на чердак, и побежал дальше, спускаясь на площадку к своей девушке Эле, которая ждала его на площадке. Рома отпустил Тимофей и пропустил его вперёд на чердак, сзади за ними залезла Лиля.
– У, – протянул от неожиданности Тёма, когда увидел спускающего Тимофея. – Это что у вас там такое было?
– Ничего там не было! Ты блин реально мудак какой–то! – спустившись на площадку двадцатого этажа и обойдя спускающегося Тимофея, обиженно, и в это же время озлобленно начал было наезжать на Тёму Рома.
– Тсс… – прошипел Тёма, тем самым остановив наезды на него.
– Да блин, нам сейчас не до твоих шуточек! – продолжал ругаться Рома.
– Тсс… А то людей разбудишь – люди-то спят.
–Тёма, блин какой спят?! Новый год ведь, – всё ещё злился Рома.
– Иди лучше девушку свою забери с крыши, – посоветовал ему Тёма.
– Ага. Дождешься от него, – сказала Лиля, спускавшаяся на площадку двадцатого этажа. – Привет, – поздоровалась Лиля с Тёмой и Элей – своей лучшей подругой, спустившись к ним. – Что вы тут затеяли? – поинтересовалась она.
– Да так, решили вас спасти, – ответила Эля.
–Спасти? От кого? – недоумевал Рома.
– От неминуемой гибели, медведей и ночёвки на лавочке, – ответил Тёма.
–Класс! Только перед этим надо было нас напугать?! – снова начал возмущаться Рома.
– Ой, да хватит уже! Ну, пошутили неудачно. С кем не бывает? Вы же всё равно собирались уходить, – пытался успокоить его Тёма.
– Да ладно, пофиг. Мы же друзья, нам можно, – ответил Рома, наконец-то, успокоившись.
– Так, а что ты там делал, Тимофей? – поинтересовалась Эля, наконец, обративши внимание на него. Он не мог спокойно стоять, потому что от всего произошедшего его трясло, глаза были красные от слёз, к тому же на нём не было верхней одежды.
– Просто у меня небольшие проблемы, – отвечал он.
– Ну да. Видно, что что-то не так, – сделала вывод Эля.
– Ладно. Пойдёмте. Нас внизу ждут, – остановила разговоры Лиля и вызвала лифт.
– Кто нас ждёт? – удивились всё.
– Быстрее залазьте в лифт, а то сейчас уедет, – попыталась остановить расспросы Лиля.
Рома забрал свои сумки и гитару у Тёмы, и они все зашли в лифт. Выйдя во двор, они увидели, как к подъезду подъехала машина Скорой помощи. Врачи вышли из машины и двинулись к друзьям.
– Зачем вы это сделали? – испугался Тимофей. – Я не хочу в больницу!
– Тебе нужна помощь, – пыталась успокоить его Лиля.
– Да они меня в психушку закинут! – закричал Тимофей. Рома резко схватил его, чтобы он никуда не убежал.
Медики, наконец, подошли к ним. Увидев, что происходит с Тимофеем, который пытался вырваться из рук Ромы, они подошли к нему, схватили его и потащили в машину, но он этого явно не хотел и продолжал вырываться, но уже из рук медиков и кричал, что с ним всё в порядке. Отойдя немного в сторону, Лиля рассказала одному из врачей, что с ним произошло. После этого Тимофея наконец–то затолкали в машину. Ребята видимо хотели отправиться в больницу вместе с Тимофеем, но в связи с его состоянием им этого не разрешили. Они просто уточнили, в какую именно больницу его увезут. После всего этого машина скорой помощи покинула двор.
– Так что с ним всё-таки произошло? – недоумевала Эля.
– Он хотел спрыгнуть с крыши, – ответил Рома.
– Жесть. Он реально сумасшедший какой-то, – испугалась Эля, подумав о том, что он реально мог бы спрыгнуть.
– Просто у него проблемы. Ладно. Забудем обо всём этом. Что будем сейчас делать? – решил узнать Рома намерения своих друзей.
– Ну, мы так-то хотели вас забрать с крыши и пойти ко мне, чтобы там продолжить празднование нового года, – высказала свои идеи Эля.
– Я думаю, мы не должны его бросать. Давайте пойдём к Тимофею в больницу. Она ведь здесь недалеко, – не могла забыть случившееся Лиля.
– Думаю, это будет правильно, – согласился с Лилей Рома.
– Что ж. Ладно. Тогда пойдёмте, – смирились Эля и Тёма с тем, что их новый год сорван. Наверно, они ненавидели себя за то, что решили пойти на крышу к Роме и Лиле. Лучше бы остались дома вдвоём – ничего этого тогда бы у них и не было бы.
Глава 2
Пешком, без особых проблем, они быстро добрались до больницы. Огромное здание полукругом стояло на окраине города. Множество разных корпусов были разбросаны позади главного здания, в которое и направились друзья. Семь этажей боли и страданий ждали их в этом здании. Видно было, что больница была совсем не старая. Стены были выкрашены достаточно хорошо: цвета ещё не потускнели, новые окна стояли во всех кабинетах и палатах. К тому же палат было очень много, поэтому больным не приходилось томиться на старых койках в коридорах. Ребята, зайдя в главное здание, сразу же обратились в регистратуру. Медсестра, сидевшая там, была явно не радо тому, что ей приходится встречать новый год в больнице. Однако она явно не упустила шанс отпраздновать его хорошо, потому-то было видно, что она уже немного подвыпившая. Лиля поинтересовалась у неё, где находится их одноклассник Тимофей Ключевский.
– Да. Его забирала скорая помощь. Но в связи с его состоянием, его отвезли на осмотр в психиатрическую больницу, – ответила девушка в регистратуре.
– Это та, которая за железнодорожным вокзалом? – уточнила Лиля.
– Да, – отвечала медсестра. Ребята уже были готовы покинуть помещение. – Но вас туда не пустят. Это психиатрическая больница – туда пустят только родителей или лиц их заменяющих, и то, только после предоставления удостоверения личности.
– Ах да. Понятно. А его родителям уже сообщили? – спросила Лиля.
– Да. Его родители уже в курсе.
Понимая, что они сделали всё, что могли, ребята вышли обратно на улицу. Лиля и Рома видимо было ещё немного расстроены или немного в шоке от того, что могло случиться. А вот что касается их друзей, они явно были рады, что им не придётся тащиться в психбольницу и искать его там.
– Ну и что теперь? – Лиля решила узнать намерения друзей.
– Полагаю, моя квартира всё ещё свободна и можно будет продолжить веселье у меня, – предложила Эля.
– Я даже не знаю, – думала Лиля, как поступить правильнее.
– Да ладно тебе, Лиля. Он же всё ещё жив. Он ничего себе не сломал. Он даже не смертельно болен. Просто у него небольшой стресс и всё. Успокойся, – возмутилась Эля.
– Да. Ты права. Я что-то сильно разнервничалась из-за этого. Надо отдохнуть, и видимо повеселится.
Эля жила недалеко от того дома, где Лиля и Рома отмечали новый год на крыше, следовательно, её дом был недалеко и от больницы. Они снова отправились пешком, и буквально через несколько минут, пройдя какими-то зимними дворами, добрались домой к Эли, которая жила в трёхкомнатной квартире на четвёртом этаже девятиэтажной советской панельки.
В квартире Эли они устроили что-то наподобие небольшой вечеринки. Всю ночь напролёт они танцевали, периодически переключаясь на еду. Музыка была включена так громко, что казалось, ещё чуть-чуть и к ним нагрянут разгневанные соседи. Но никто даже и не собирался на них жаловаться. Наверно потому, что во всём доме в эту новогоднюю ночь было веселье. Ни в одной из квартир до часов пяти утра никто не спал: кто–то смотрел телевизор, кто–то сидел за компьютером, кого–то и вовсе не было дома, возможно, ушли праздновать к друзьям, или куда-нибудь в клуб, или просто гуляли всю ночь на улице. Поэтому ничто не мешало друзьям, насладится этой новогодней ночью. Примерно к четырём часам утра, они уже немного подустали и их начало клонить ко сну. Первым «сдался» Тёма: он пошёл в комнату Эли, завалился на её кровать и моментально уснул. Немного позже остальные выключили музыку, Эля предложила Роме и Лиле расположиться в комнате родителей, а сама ушла спать в свою комнату вместе с Тёмой. Ничего не убирая в гостиной, они спокойно спали по разным комнатам.
Примерно в час дня, проснулась хозяйка квартиры – Эля. Её чёрные волосы были ужасно взъерошены, и она пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок: она умылась, почистила зубы и начала усердно расчесывать свои не очень длинные волосы, когда к ней в ванну зашёл Тёма. Его лицо, отразившееся в зеркале было хоть и сонным, но очень привлекательным: удивительно чистая кожа была просто прекрасна, вздёрнутый нос делал его лицо немного детским, но очень милым, тёмно–карие глаза, почти чёрные – просто завораживали, а светло–русые волосы, также как и у Эли были взъерошены. Он подошёл к ней сзади и обнял её за талию.
– Тёма, дай расчесаться, – попросила у него Эля.
– А ты мне дай то, чего хочу я, – мягким голосом ответил на её просьбу Тёма.
– Слушай, тебе не надоела ещё?
– Как же мне такое может надоесть? – вопросом на вопрос ответил Тёма.
– Так, всё, я пошла: готовить завтрак, точнее разогревать то, что осталось на столе в гостиной, надеюсь, оно не испортилось.
– Ну, наконец–то, ты освободишь раковину и я смогу сделать то, что так хотел – почистить зубы, – усмехнулся Тёма.
– Ага. Конечно. Этого–то ты и хотел, – скептически отнеслась к словам Тёмы Эля и вышла из ванной. Она направилась в гостиную и начала нюхать еду, выбирая что-нибудь посвежее.
– Тебе помочь? – спросила Лиля у Эли, которая всё ещё носила еду из гостиной на кухню.
– О, ты уже проснулась? – удивилась Эля.
– Я проснулась ещё тогда, когда вы с Тёмой болтали в ванной, – ответила Лиля.
– А, понятно. Ну, если не сложно, то да – помоги: поноси, пожалуйста, оставшуюся еду и тарелки на кухню, а пойду что-нибудь разогрею.
– Хорошо.
По чуть–чуть Лиля унесла всё то, что осталось на столе в гостиной. Потом пришёл Тёма, и сложил этот старый стол-книгу в гостиной. Знаете, такие столы, которые складываются с двух сторон, он наверно есть почти в каждой семье – истинное наследие советской эпохи. Попытки Лили разбудить Рому оказались тщетны. Он просто самый настоящий соня – если есть возможность поспать, то он будет спать как можно дольше. А сон-то, какой крепкий – такому сну только позавидовать можно. Вообще ничем его не разбудишь: крики, ругань, громкая музыка, хоть атомная война – всё бессмысленно, всё бессильно. Поэтому оставив Рому дальше спать, остальные отправились на кухню завтракать, точнее уже обедать. Как оказалось, за ночь ничего не испортилась. Уже почти, когда они достойно наелись, на кухню притащился полусонный Рома, которого тоже накормили, но уже двойными остатками – остатки с нового года, которые превратились в остатки с обеда.
– Что будем делать с группой? – спросил Рома у собравшихся.
– А в смысле что делать? Что с ней не так? – поинтересовался Тёма.
– Я имел ввиду, мы будем репетировать на каникулах? – ответил Рома, проглатывая слова вместе с едой.
– Ну, наверно. Если будет время, а оно, вероятно, будет – тогда сможем и репетировать, – отвечала Эля. – Песни новые есть?
– Есть, – ответила Лиля за Рому.
– О, понятно. Ещё одна романтическая песня, которую ты, вероятнее всего, спел Лиле вчера на крыше, – предположила Эля.
– А вам что, не нравятся мои песни? – испуганно спросил Рома, так и не взяв ложку картошки в рот, оставив его открытым, и ждал ответа.
– Да нет, очень даже нравятся, – ответила Эля. – Это я так, предположила.
– Понятно. Тогда, если всё-таки соберётесь репетировать, то звоните. Буду ждать вас у себя, – закончил разговор Рома и приступил к поеданию куриного крылышка.
Эля уже домывала посуду. Тёма с Лилей сидели за столом и наблюдали, как Рома зверски поедает бедную курицу. Они все уже вдоволь наговорились и навеселились за всю прошедшую ночь, так что им уже хотелось отдохнуть, уединится, заняться своими обыденными и личными делами. Поэтому совсем не задерживаясь, после того как Рома доел свой обед, они начали собираться по домам. Собрались они быстро, попрощались с Элей, и все трое: Лиля, Рома и Тёма – направились через одинаковые дворы Восточного района города на троллейбусную остановку, откуда планировали добраться до центра города. Транспорт не заставил себя долго ждать, и буквально через две минуты морозного ожидания на остановке, друзья смогли залезть в более–менее тёплый и совершенно пустой троллейбус. Усевшись поудобнее на пустые места, а их здесь понятное дело было очень много, они принялись непонятно о чём болтать. Проехав две остановки, в троллейбус зашёл молодой парень, на вид ему было лет восемнадцать–девятнадцать, был он довольно высокий и худой, особенно это было заметно по его лицу – да-да у него были просто удивительно чудесные скулы, они так выделялись на его смуглом лице. Лиля сразу же обратила на него внимание. Когда он прошёл мимо неё, она почувствовала прекрасный аромат его духов, который так удивительно сочетался с морозной свежестью, он, по–видимому, очень долго простоял на остановке. Этот незнакомец сел недалеко от Лили и её друзей и начал наблюдать за ней. Она тоже не могла отвести от него глаз. Лиля понимала, что у неё есть парень – Рома, но что-то в этом незнакомце было такое загадочное, притягивающее. На удивление, Рома даже не обратил на всё это внимание и продолжал упорно разговаривать с Тёмой. Троллейбус ехал довольно быстро, и поэтому совсем скоро Лили и её друзьям снова пришлось выйти на морозную улицу. Выходя из троллейбуса, Лиля ещё раз взглянула на незнакомца. Она была уверена, что они ещё встреться, и он, по–видимому, тоже в этом не сомневался. С одной остановки они направились на другую, где подождали вместе с Ромой автобус, на котором он смог бы добраться к себе домой, на юг города, в район частной застройки. Когда Рома уехал, Тёма провёл Лилю к её большому девятиэтажному дому, а потом, пройдя совсем немного по совершенно пустынным дворам, он добрался до своей старой пятиэтажной хрущёвки.
Глава 3
С самого утра в этот предрождественский день шёл снег. Скорее всего, он начался ещё ночью или с вечера, однако, тогда на него наверно никто не обратил внимания. Но вот уже проснувшись утром, все сразу же стали замечать: чудесные деревья полностью укрытые снегом, тротуары, которые ещё не были убраны дворниками, машины, ждущие своих хозяев, которые расчистили бы их, и самое главное то, что снег, всё ещё не останавливаясь, продолжал медленно и непринуждённо спускаться огромными хлопьями на землю. Этот предрождественский день был выходным. Никому не надо было идти ни на работу, ни в университет, у школьников продолжались зимние каникулы, поэтому улицы с самого утра начинали заполняться людьми: кто–то отправился за покупками или подарками на рождество, кто–то решил купить что–то новое для себя, некоторые, возможно, просто вышли погулять и насладится этим чудесным снежным деньком.
Зимние каникулы уже заканчивались, и это, безусловно, огорчало всех. В особенности это огорчало Рому, потому что послезавтра уже надо было идти в школу, а он так толком и не смог собрать свою группу на каникулах, чтобы как следует заняться репетициями своих новых песен, поэтому-то он и взял на себя инициативу собрать сегодня всех у себя дома.
– Алло, привёт. Тёма, слушай, мы так и не смогли собраться на каникулах, чтобы поиграть. Что ты думаешь на счёт того, чтобы приехать сегодня ко мне? – начал телефонный разговор Рома, не вставая с кровати.
– Блин, Романыч, чего ты так поздно всё решаешь? Я же тебе в субботу говорил, что до школы я уже не смогу собраться. Я же уехал в деревню, ещё на выходных, и до сих пор там, и рождество я здесь буду праздновать.
– Ах да, блин точно, помню, говорил. Тогда празднуй, удачи, – огорчился Рома.
– Ну, ты не отчаивайся. Ещё много времени. В школе пока вначале четверти ничего особо тяжёлого не будет – сможем и репетировать, времени–то свободного будет предостаточно, – пытался подбодрить его Тёма. – Кстати, я хотел спросить: тебе не показалось, что тогда, на новый год, Лиля очень трепетно отнеслась к Тимофею? Может он ей нравится?
– Нет. Не думаю. Просто Лиля очень ранимая и эмоциональная. Её это очень впечатлило.
– Ну, ясно тогда. Прости если что. И тогда уже до встречи в школе, – попрощался с ним Тёма.
– Да, до встречи в школе.
Что ж, видимо не судьба, сегодня ему встретиться с Тёмой, и поиграть с ним. Рома убрал телефон на прикроватную тумбочку, встал, прошёлся вокруг дивана, поразмыслил и после такой неудачи решил позвонить Лиле и узнать, что она думает насчёт сегодняшнего времяпрепровождения у него дома, посвящая себя музыке.
– Алло, Лиль, привет. Что ты сегодня думаешь делать? – наконец-то дозвонился Рома до неё.
– А что такое? – поинтересовалась Лиля.
– Да так, ничего особенного. Просто я думал, что, может быть, вы с Элей приедете ко мне, и мы поиграем какие-нибудь новые песни? – с угасающей надеждой спрашивал Рома.
– Ты Рома как обычно. Звонишь в самый последний момент. Мы может быть с Элей и смогли бы к тебе приехать, но у нас на сегодня планы, – окончательно развеяла Лиля всё его надежды.
– А что за планы?
– Мы собирались пойти по магазинам. Прикупить себе что-нибудь новое, да и на рождество подарки думали купить.
– И что, никак сегодня не смогли бы ко мне приехать?
– Ну, ты же должен понимать: пока мы соберёмся, пока нагуляемся по магазинам – то уже пройдёт почти весь день, а уставшими тащиться к тебе, на край города, как–то не очень хочется. Да и поздновато уже будет, а сочельник хотелось бы провести дома. И завтрашнее рождество тоже дома, так что уже наверно мы не сможем ни сегодня, ни завтра отлучится.
– Ладно, понятно, – понимая всю безысходность происходящего, говорил Рома.
– А тёма смог? – уточнила Лиля.
– Нет. Он уехал в деревню.
– Ну, раз так, то чего уже нам ехать, если Тёмы не будет? Уже потом в школе со всем разберёмся. Может вначале четверти, не будут нас сильно мучить, и будет много свободного времени – тогда и займёмся репетициями.
– Сказала, блин, прямо как Тёма, – оценил Рома её длинный монолог.
– Серьёзно? – удивилась Лиля.
– Да, прямо точь-в-точь его слова повторила. Ладно, тогда забей. Удачно вам погулять с Элей. Увидимся в школе.
– Ой, стой! Не клади трубку! Ты узнавал, что там с Тимофеем? – неожиданно поинтересовалась Лиля.
– Ему назначили реабилитационный курс в психиатрической клинике на тридцать дней.
– Ого. Жаль парня. Зря я наверно тогда скорую помощь вызвала.
– Лиля, не воспринимай всё так эмоционально. Ты сделала всё правильно. Это должно ему помочь и уберечь от других таких же возможных попыток.
– Ну да. Ты прав. До встречи в школе, – попрощалась с ним Лиля.
Так Рома и думал, что сегодня у всех будут свои дела, и никто не сможет к нему приехать и репетировать новые песни. Он, пытаясь не огорчаться, уселся на свой диван, осмотрелся вокруг и завалился обратно спать. Что поделаешь, а делать нечего, и если у сони есть возможность поспать – он её не упустит. А вот Лиля и Эля, видимо, совершенно не собирались спать. Была ещё несметная рань, примерно часов десять утра, но они уже вовсю собирались для прогулки. Знаете, эти всякие женские долгие сборы. Неизвестно что они всё это время делают, но что–то ведь делают, раз это занимает так много времени. С каждой минутой время всё ближе и ближе приближалось к моменту встречи на главной пешеходной улице города, где стояли сотни разнообразных магазинчиков, бутиков, торговых центров, и ко всему этому ещё добавляется и тьма–тьмущая различных баров, кафешек, ресторанчиков и пиццерий. Примерно в полдень Эля приехала в центр, где и встретилась с Лилей, готовой устроить дикий шопинг.
– Ну что? Достаточно выпросила денег у родителей? – поинтересовалась Лиля у подруги. Они уже вместе двигались навстречу торговому центру.
– Ты же сама понимаешь. Денег всегда мало, сколько я не выпрошу – всё потрачу, – ответила Эля.
– Ха. Ну, это да. У меня так же. Наверно у всех девушек так же.
– Ладно. Забудь про деньги, расскажи мне как у вас всё прошло с Ромой на новый год? – неожиданно поинтересовалось Эля.
– Круто, – растерялась Лиля. – Мне очень понравилось на крыше. Я никогда не была так высоко. А город–то, какой классный. И рома как всегда порадовал новой песней.
– Так всё-таки он тебе что–то играл? – полюбопытствовала Эля.
– Он был с гитарой – понятное дело играл. Это был своеобразный романтический вечер. Если честно, мне его вся эта романтика начала надоедать.
– Шутишь? – удивилась Эля. – Вот бы Тёма хоть раз мне такой же романтический вечер устроил.
– Может тебе этого и не хватает.
– Ладно. Забыли про романтику. У вас что-нибудь было тогда?
– А что у нас могло такого быть зимой на крыше? Ты же знаешь, опускаться до всякой пошлости я не собираюсь, – не очень желая продолжать разговор, говорила Лиля.
– Он тебе ещё не надоел? Ничего нового не хочется? – спросила Эля, когда они зашли в первый торговый центр.
– Что за допрос? – заволновалась Лиля.
– Да блин, Лиля. Мы же лучшие подруги. Я просто решила поговорить с тобой, разузнать как там всё у вас?
– Да всё нормально у нас, – не очень дружелюбно ответила Лиля.
– Ладно. Раз не хочешь – как хочешь, – сдалась Эля, и они двинулись дальше по длинному коридору, по бокам которого размещалось сотни различных магазинчиков.
Они заходили буквально в каждый. Где–то они рассматривали разнообразные сувенирчики, в некоторых они застревали надолго, потому что там они, не переставая, примеряли одежду. Также долго они были в обувных и галантерейных магазинчиках. Потом снова вышли на улицу и побрели к следующему месту наслаждений – другому торговому центру. Там они делали тоже самое: заходили по порядку в каждый из магазинчиков и пытались выбрать что–то стоящее. Затем ещё один, и ещё, и ещё. Время летело действительно неимоверно быстро. Они гуляли уже наверно часов пять. Завешенные пакетами с покупками, они наконец–то выбрались на улицу из последнего торгового центра, который они облазили вдоль и поперёк.
– Слушай, Лиль. Ты не хочешь перекусить? Я проголодалась.
– Точно. Давай. Я уже тоже очень есть хочу. Сегодня только завтракала, и то – аж в девять утра.
– Давай заглянем в ближайшую пиццерию, – предложила Эля.
– Отлично. Давай.
Они зашагали по улице в обратном направлении: туда, откуда несколько часов назад начали свой шопинг. Осматриваясь по сторонам в поисках подходящей кафешки или пиццерии, Эля наткнулась на бар «London», снаружи он никак не выделялся, и был зажат между сотнями других, стоящих друг возле друга домов. Они взглянули в окно, которое было завешено тяжёлой бархатной гардиной, но сквозь неё было заметно, что позади барной стойки было огромное, просто несметное количество выпивки.
– Знаешь, как-то это заведение не походит на то, в которое будут ходить школьницы, – предположила Лиля.
– Ага. И мне так кажется.
– Просто не хочется выглядеть там глупо.
– Да. Понимаю, – ответила Эля, и она зашагали дальше.
Продолжив своё движение вперёд по улице, им встречалось ещё множество заведений подобного рода, и поэтому они их раз за разом отклоняли. Но вскоре, уже совсем изголодавшись, они заметили неплохую с виду пиццерию, в которой было бы не так странно сидеть простым школьницам. Они вошли внутрь: яркая мебель сразу бросилась им в глаза. Тут были так много ярких красок, что аж глазам становилось больно, хотя через пару секунд они стали привыкать. Это пиццерию в городе очень часто называли «цветной» или «радужной». Странно если честно название. Вдоль стен стояли жёлтые столики, с мягкими зелёными диванчиками по бокам, за которые уместилось бы по четыре человека. Здесь наверно каждый объект имел свой цвет, нигде больше не повторяющийся. Они выбрали пустой столик, подошли к нему, и начали там располагаться: пакеты с покупками они положили на диванчики поближе к стенке, а сами уселись с краю, по разные стороны от столика. Буквально, как только они сели, к ним сразу же подлетела официантка: молодая стройная девушка, немного взъерошенная из-за такой быстрой работы, она, вероятнее всего была ещё студенткой, которая просто подрабатывает в пиццерии. Ей наверно трудно такой красивой здесь приходится из-за похотливых мужиков разного рода, хотя, возможно, в таком заведение они бывают не часто. Поздоровавшись, официантка подала подругам меню. Девушки её поблагодарили и начали рассматривать его. За весь день они столько находились пешком, что не каждая сможет столько пройти, но ради новых вещиц – девушки способны на многое. К тому же, они неимоверно намучились с кучей этих пакетов. Вот чего–чего, а пакетов продавцам не жалко. Каждый засовывал свой товар, купленный подругами, именно в свой фирменный пакет, где было написано: что за магазин, какой адрес, телефон, и, конечно же, сайт магазина, в наш–то электронный век информации – куда без сайтов. И всё это было нужно для того, чтобы покупатель, придя домой, видел из какого пакета он достаёт очередную прекрасную вещицу и обязательно вернулся именно в этот магазин за новой, очередной, совершенно не нужной вещью. И когда они пришли в пиццерию, они так копошились, складывая эти пакеты на диванчиках, что даже ни на кого из сидящих здесь не обратили внимания. И вот настал тот момент: когда они, наконец, расслабились и поняли – как они устали. Полистав меню, Лиля подняла голову, чтобы показать Эле то, что она выбрала, но её взгляд проскользнул мимо подруги, её взгляд просто обогнул Элю, и она увидела его – парня с удивительно выразительными скулами, которого она пару дней назад видела в троллейбусе, возвращаясь домой. Он сидел за другим столиком и смотрел прямо на Лилю, которая сразу же перевела взгляд на свою подругу.
– Закажем пиццу одну на двоих? – спросила Лиля у подруги.
– Ну да. Я думаю, что я не съем огромную пиццу самостоятельно.
– Вот и я так думаю.
Решив, что именно будет заказывать, Эля сразу подозвала официантку и начала проговаривать то, что они выбрали. Её подруга в это время начала снова смотреть на загадочного незнакомца. Он был с какой–то девушкой, которая сидела напротив него, и спиной к Лиле, поэтому Лиля не видела лица той девушки. Она просто смотрела на незнакомца, не сводя с него глаз. Он тоже без устали сверлил Лилю своим взглядом. Вдруг девушка парня резко обернулась и взглянула на Лилю. Она что–то заподозрила. Лиля сразу же перевела взгляд на Элю и официантку.
– Ты будешь ещё что-нибудь кроме пиццы? – спросила Эля подругу.
– Да. Если можно – коктейль «Пина Колада», – ответила Лиля официантке.
– Хорошо. Ваш заказ скоро будет готов, – ответила официантка, и быстро развернувшись, направилась обратно за барную стойку делать коктейли.
– Ты зависла что ли? – спросила Эля.
– Когда? – поспешила узнать Лиля, в надежде что подруга ничего не заметила.
– Когда я делала заказ. Ты пялилась не понятно куда, – Эля развернулась, и увидела парня, на которого всё это время смотрела Лиля. – О! А он ничего, – оценила его Эля. – Тебе он нравится?
– Я не знаю, – прошептала Лиля, наклонившись к столу, чтобы он не видел её. Хотя это явно было неправильно, ведь он всё равно её видел, а эти попытки спрятаться выставляли её ещё в более глупом виде.
– Так. Что? Стоп. Ты же говорила, что обожаешь Рому, и он тебе ещё не надоел, – недоумевала Эля.
– Я и не говорю, что я разлюбила Рому, и что я собираюсь его бросать. Просто я это парня вижу уже второй раз за пару дней, и мы смотрим друг на друга.
– Ого. Он тебя преследует или это вас сводит судьба? – в голосе Эли уже слышался неимоверный интерес ко всему происходящему.
– Да нет. Он точно меня не преследует… и я его тоже. Просто мы случайно встретились снова, и как в первый раз также пялимся друг на друга.
– И ты мне ничего не рассказала про такого привлекательного парня? – возмущение Эли переплеталось всё с тем же любопытством.
– Да блин. А что мне надо было тебе рассказать? Мы же просто пялились друг на друга, – продолжала шептать Лиля.
– Ну, я не знаю, – и тут неожиданно поднесли коктейли, про которые девушки уже совершенно забыли.
– Ладно. Всё. Я хочу попить, – сказала Лиля, и принялась высасывать через трубочку приятную жидкость, в которой иногда попадались маленькие кусочки кокоса.
– Не так эротично, – усмехнулась Эля, наблюдая, за тем как Лиля высасывает коктейль.
– Что? Я… Блин, – заикалась Лиля. – Он просто вкусный.
– Кто? Тот сладкий парень или коктейль?
– Да блин. Коктейль конечно.
– А кстати, ты спрашивала у матери про поездку? – неожиданно вновь возобновила разговор Эля.
– Про какую поездку? – удивилась Лиля.
– Да что с тобой такое, – возмутилась Эля. – Ты забыла что ли? Поездка в Краков, семнадцатого числа в пятницу. Мы же едем с классом. Наша классная ещё в прошлой четверти говорила.
– А, – вспомнила Лиля. – Про эту. Конечно, спрашивала. Я поеду.
– Что ж. Это очень хорошо. Я рада, что мы сможем поехать.
– Я продолжу, – указала Лиля на коктейль, и снова начала высасывать вкусную жидкость.
– Ладно. Наслаждайся.
Лиля продолжала смотреть вперёд, потягивая коктейль. Незнакомец пару раз взглянул на неё. Он, видимо, хотел подойти, и познакомится, но он не мог – он был с девушкой. Лиля тоже не могла так просто взять и познакомится с парнем на улице или где–то в пиццерии. Поэтому они продолжали и дальше просто сидеть, периодически посматривая друг на друга. Чуть позже девушкам поднесли горячую пиццу, и они приступили к усиленному её поеданию. В это время незнакомец и его девушка начали собираться: они надели верхнюю одежду и направились к выходу. Проходя мимо Лили, незнакомец ещё раз взглянул на неё. Но она в этот момент боролась с растягивающимся сыром покрывающим пиццу: одна часть куска пиццы была у неё во рту, другая была в руке – а между ними тонкая нить плавленого сыра. Незнакомец, заметив это, усмехнулся, а Лиля, поняв всю глупость ситуации, засмущалась. Девушка незнакомца, которая явно его уж ревновала, посмотрела на Лилю, с выражением, выражающим презрение и одновременно вопрошающим: «Что за детский сад? Клоун какой–то». Наконец, они вышли на улицу, а плавленый сыр Лили оборвался, и она смогла спокойно его пережевать и доесть свой кусок пиццы. Эля, которая просто умилялась этой глупой ситуацией, не могла сдержать улыбку. Она потянулась за ещё одним куском пиццы. И уже довольно–таки быстро они доели всё то, что осталось от пиццы. Заплатив за еду, они оделись, забрали свои пакеты с покупками, и покинули пиццерию. На улице уже стемнело – был предрождественский вечер. Тротуар, помимо уличных фонарей, освещало ещё и множество новогодних огней, которые наверно не будут снимать ещё целую неделю. Девушки, взявшись под руки, чтобы не поскользнуться и не упасть, двинулись вперёд по главной пешеходной улице города обратно на остановку. Неожиданно недолгое молчание прервалось.
– Ты всё ещё думаешь о нем? – решили узнать Эля, взглянув на подругу, которая явно о чём–то задумалась.
– Да. Я всё ещё не могу забыть его удивительный взгляд.
Глава 4
Рождественским утром Тёма вышел из дома своих бабушки и дедушки в деревне, чтобы забрать из почтового ящика утрённюю прессу. Утро было довольно морозное, деревенские улицы были полностью занесены снегом, их здесь никто не убирает, только сами жители расчищают дорогу к своим домам. Но видимо на Рождество никто из жителей деревни не хотел с самого утра утруждать себя работой по расчистке снега. Оставив позади небольшой деревянный домик, Тёма вышел за калитку и подошёл к почтовому ящику. Он стоял в каких–то старых штанах, тапочках и куртке и пытался вытащить газету из старого, немного поржавевшего ящика, когда сзади подошла девушка и обратилась к нему:
– Что-то ты начал забывать уже про нас.
Тёма резко обернулся и начал разглядывать девушку. Невысокая девушка, с каштановыми курчавыми волосами, в зимней куртке, каких–то обтягивающих лосинах и уггах смотрела на него в упор своими голубыми глазами.
– Кто вам сказал, что я начал вас забывать? – уточнил Тёма, узнав девушку.
– Всё реже и реже приезжаешь в деревню, а когда бываешь здесь, то к нам практически и не заходишь.
– Да? Я что–то не замечал за собой такого, – удивился Тёма.
– Вот ты приехал на Рождество и наверно даже не думал повидаться с нами? Уже наверно обзавёлся толпой городских друзей, а про своё деревенское прошлое забываешь.
– Деревенское прошлое? – усмехнулся Тёма. – Я живу в городе только полтора года, как я могу за полтора года забыть своё деревенское прошлое.
– Да ладно. Успокойся. Я же не собираюсь тебя здесь отчитывать, – заулыбалась девушка. – Пошли гулять!
– Думаешь? Сейчас ведь только десять утра.
– Вот и круто. А то, ещё пару часов и ты уедешь. Так что пошли!
– Ну ладно. Только подожди чуть–чуть. Я сейчас выйду.
Тёма пошёл обратно во двор и завернул в дом. Он быстро дошёл до своей комнаты, оделся потеплее, и поспешил обратно к своей подруге детства Карине, которая всё ещё ждала его на улице.
– Что-то я сглупил, надо было предложить тебе зайти в дом, а то стояла на улице – мёрзла, – обратился Тёма к Карине.
– Да нет. Всё нормально. Пошли быстрее.
Старые друзья направились вперёд по деревенской улице, полностью покрытой снегом. Деревьев на улице почти не было, по обе стороны от дороги были только дома, и вот во дворах которых иногда можно было увидеть какие-нибудь деревья.
– Так значит, ты всё-таки ненадолго здесь, не так ли? – поинтересовалась Карина.
– Ну да. Завтра ведь начинается школа. Я смог приехать только сегодня на Рождество.
– И как тебе теперь в городе? Нравится тебе там?
– Ничего особенного.
– Ну не ври, – засмеялась Карина. – Это же город. Там больше красивых девушек, больше клубов и всякой другой ерунды для развлечений.
– Это–то да. Но ты же знаешь, я не люблю клубы.
– Конечно, – усмехнулась Карина, – я помню, как ты зажигал на наших дискотеках по субботам.
– Я тогда ещё мелкий был, и не понимал, как это убого выглядит.
– Ой, да ладно тебе. Наверно нашёл себе кучу городских друзей и гуляешь с ними по клубам.
– Не особо. Я надеюсь, ты помнишь, что я тебе рассказывал про музыку.
– Конечно, помню. А вот ты помнишь, как мы дружили в детсвте? Помнишь, как мы ходили на сено?
– Конечно, помню. Жаркое лето. Куча тюков сена сложенных друг на друге, можно было забираться на них и загорать.
– Ага. А помнишь, как мы с них скатывались?
– Никогда не забуду, как ты вытаскивала из штанов остатки сена, – рассмеялся Тёма.
– Вот не надо. Ты тоже был мелкий и глупый – скатился по сену без майки, пришлось бежать домой, чтобы спину обрабатывать.
– Блин, реально больно было, – по телу Тёмы пробежали мурашки. – Ох. Я ещё помню, как мы рыбу ловили с тобой в какой–то из этих канав, – Тёма указал на одну из канав, к которым они вышли, покинув деревню.
– Да. Чудесная была рыбалка. Я после того раза больше никогда не ходила на рыбалку, – усмехнулась Карина. – Я никогда не забуду, какой восторг я испытала, когда увидела, что поплавок дёргается и со всей силы выдернула удочку, так что рыба слетела с крючка и перелетела сзади стоящие линии электропередач, – Карина не могла больше сдерживать смех.
– Я помню как мы ещё дальше, туда за лесом, ездили на велосипедах купаться на озеро. Шикарное озеро. Жаль что сейчас не лето. Надо будет этим летом приехать и покупаться.
– Да. Было бы круто снова увидеть тебя. А помнишь как мы здесь… – они стояли посреди просёлочной дороги, уже за деревней, – стояли под дождём и целовались полностью промокшие.
– Помню, – Тёма не отрывал взгляда от Карины, а она от него.
Они совершенно не двигались, молчали, и медленно дыша, прокручивали в своей голове ещё не забытый промежуток их жизни. Карина немного привстав на носочки, потянулась к Тёме. Она хотела поцеловать его, на неё нахлынули воспоминания, но Тёма уже всё-таки был не тот простой деревенский подросток, его жизнь изменилась, и он сам изменился – он стал другим.
– У меня есть девушка, – Тёма снова начал медленно идти вперёд.
– Да. Конечно. Теперь это всё в прошлом.
Глава 5
– Так, я называю вашу фамилию, и тогда вы заходите в автобус. Пока я не назвала вас, никто не лезет в автобус. Понятно! – указывала, что делать учительница химии Роза Ярославна, классная руководительница 10 «Б» класса. – И забивайте друг другу места, чтобы потом проблем не было.
Возле автобуса столпились две параллели десятого класса и ещё несколько учителей и родителей. Все они собирались в поездку в Краков. Было уже почти половина одиннадцатого вечера. Освещённая фонарями улица, на которой находилась школа, уже почти была пуста: машин ещё было достаточно много, а вот людей почти не было. Хоть улица и находилась в центре города, она была не особо многолюдной, единственными кто очень часто появлялся на тротуарах этой улицы – это школьники, и студенты из близстоящего общежития. Но этим пятничными январским вечером тротуар был забит школьниками, которые не могли дождаться, когда они уже, наконец, поедут. Оглашая списки, преподавательница, наконец, дошла до Эли, а потом и до Лили, которые быстро запрыгнули в автобус, нашли четыре свободных места, расположенные по два друг за другом и заняли их. Когда оглашающая списки учительница дошла до параллельного класса в автобус, наконец, зашёл Рома, а вот Тёма как всегда опаздывал. Было довольно холодно, поэтому все хотели, чтобы обогреваемый автобус по скорее закрыли.
– Да сколько можно! Он всегда опаздывает. Мне это уже надоело, – злилась Роза Ярославна.
– Так может он живёт далеко, – пыталась защитить Тёму молодая учительница русского языка Оксана Борисовна.
– Оксана Борисовна, ты, верно, не знаешь, что он живёт в двух остановках от школы, – продолжала злиться учительница химии.
– До сегодняшнего дня не знала. Что ж, теперь буду знать, а то он любитель и на мои уроки опаздывать. О, вот он идёт, – указала Оксана Борисовна на Тёму, который вышел из-за угла здания.
Тёма завернул на улицу, где находилась школа и, продолжая идти огромными шагами, пытался поскорее добраться до автобуса. Он уже устал от такой быстрой ходьбы, от холода, и висевшего на спине тяжёлого рюкзака.
– Ты почему опять опаздываешь! – обрушила Роза Ярославна на него свой гнев, как только Тёма подошёл к автобусу. – Сколько можно опаздывать?! Мы могла бы уехать и без тебя!
– Так чего не уехали? – усмехнулся Тёма.
– Не смей дерзить. Не ты платил за эту поездку. Так что быстро и молча, залазь в автобус.
Тёма зашёл в автобус и сразу увидел Элю и Лилю. Они сидели примерно в середине автобуса на сиденьях, которые были расположены с левой стороны, за ними сидел Рома, который уже, видимо, заждался своего друга. Тёма поздоровался со всеми и уселся рядом с Ромой. Не успел он заговорить с ним, как в автобус зашли преподавательницы и водитель закрыл дверь.
– Значит так. Ведём себя примерно, – начала читать нотации Роза Ярославна. – По автобусу не ходим, когда он едет. Не мусорим в автобусе. Пить вам много не советую, потому что ночью, скорее всего, остановок не будет. И не буяньте: не надо кричать тут или ещё что–то типа того. Лучше спите. Вам завтра целый день ещё по городу таскаться, так что когда проедем границу – лучше спите. Всё понятно?!
В ответ по всему автобусу послышались не особо довольные голоса учеников, отвечающие «да». Наконец, автобус двинулся с места и отъехал от школы. Выехав из центра, автобус переехал мост и оказался в новых районах за рекой. Там было много строящихся домов, поэтому всё, что можно было видеть вдалеке – это не огромные районы, освещённые улицы, дома, в которых почти в каждом окне горел свет, а темноту, освещаемую красным светом со строительных кранов, под которыми виднелись новые панельки для будущих молодых семей. Буквально за двадцать минут автобус проехал город и выехал к границе. Здесь их ожидала не особо короткая очередь, в которой надо было простоять, чтобы проехать на территорию Польши.
– Блин чего–то мне стрёмно границу переезжать, – волновалась Эля. – Дай попить, – попросила она у Лили.
– Ты только много не пей, а то придётся терпеть до Кракова, потому что сказали, что не будут делать ночных остановок.
– Да нормально всё будет, – ответила Эля, напившись воды.
Медленно двигающийся транспорт поочередно пропускали пограничники и наконец, дело дошло до автобуса, который ехал на экскурсию в Краков. Пограничник быстро собрал паспорта у засыпающих учеников и вышел куда–то. Спустя некоторое время паспорта были возвращены. Это же проделали и на польской стороне. И наконец, началась длинная поездка по тёмным, освещаемым только фарами автобуса трассам через поля, леса, деревни и города, пересекая мосты над реками или железнодорожными путями, или на автострадах, они двигались в Краков. Проехав уже достаточно большое расстояние, почти все в автобусе заснули. Свет был приглушён. Никто не разговаривал, и не было абсолютно никакого шума. Лиля сидела у окна и, откинув голову на правый бок, спала на левом плече Эли. Эля тоже спала, немного съехав вниз по сиденью. Тёма, сидевший сзади них, спал на куртке, которую он подложил к окну, чтобы было не очень твёрдо. Только Рома всё никак не мог заснуть. Периодически дремля, он слушал музыку и просто о чём–то думал. Оглядываясь в автобусе по сторонам, чтобы посмотреть, кто тоже ещё не спит, Рома увидел, что справа от него через проход сидит девушка и тоже не спит. Он удивился, ведь девушка была не из его класса и даже не из параллельного, а другие классы в эту экскурсию не ехали. Она явно была не из школы, потому что он бы знал её, ведь их школа одна из самых маленьких в городе.
– Ты кто? – неожиданно спросил Рома, распираемый любопытством у незнакомой девушки.
– Я? – удивилась девушка.
– Просто ты не из нашей школы видимо. Блин, может ты новенькая, а я даже о тебе и не знал.
– Нет. Я действительно не из вашей школы. Меня зовут Полина.
– Круто. А я Рома. Так всё-таки кто ты?
– Я внучка Розы Ярославны.
– О как. Это сколько же ей лет тогда? – усмехнулся Рома.
– Пятьдесят пять.
– Что–то не очень много? А тебе тогда сколько?
– Мне шестнадцать. Я тоже в десятом классе учусь.
– Рано тебя наверно родили.
– Ну не очень–то и рано. Вашей учительнице химии было 39 лет, когда она стала бабушкой.
– Я думал, ты гораздо старше. Ты выглядишь намного старше шестнадцати лет, – рассматривал Полину Рома.
Полина действительно выглядела старше своих лет. Возможно, это потому что она намного выше своих сверстниц или потому что прямая чёлка, полностью закрывающая лоб, делала её лицо взрослее – неизвестно. Но Роме нравилось общество этой девушки.
– Знаешь, я не часто видел у нас в городе таких высоких девушек, – удивлялся Рома росту Полины, хотя сам он тоже был достаточно высоким.
– Ну не знаю. Я волейболистка. И в моей команде очень много высоких девушек, так что я как-то привыкла к такому обществу высоких, поэтому я не считаю себя какой–то там дылдой.
– Круто. А давно ты играешь в волейбол?
– Ну да. Можно сказать с самого детства. Мне нравится и этот спорт, и мой рост.
– А когда ты играешь в волейбол, что ты делаешь со своими волосами? – поинтересовался Рома, потому что у Полины были очень длинные волосы, которые были наверно ниже поясницы.
– Убираю по–разному – или просто в хвост, или в гуличку. Это не проблема. Я и не крашусь никогда, потому что заниматься спортом с косметикой это странно, а в повседневной жизни как-то и не хочется. А ты чем-нибудь занимаешься помимо школы?
– Конечно. Я люблю музыку, и играю на гитаре, и ещё немного на барабанах. А ещё я пишу песни… и с друзьями я создал что–то типа группы, – довольно говорил Рома, видимо он был рад похвастаться и покрасоваться.
– Ух ты. Это очень круто. А вы просто для себя играете?
– Не особо. Нам пару раз удавалось выступать в клубах и на концертах, и может быть, скоро мы сможем поработать с продюсером и записать диск.
– Классно.
– А какую музыку ты слушаешь? – поинтересовался Рома.
– Знаешь, я как-то не особо слушаю музыку. Не привыкла таскаться в наушниках. Не слушаю почти ничего.
– Ну ладно. Не страшно. Хочешь послушать, – Рома протянул один из наушников, в котором слышалась музыка Полине.
Она взяла и вставила себе его в ухо. В её голову сразу же ударила не самая лёгкая музыка.
– Ой, – вытащила она наушник из уха.
– Не понравилось?
– Нет. Просто слишком громко. Сделай тише, – попросила Полина, и Рома уменьшил громкость музыки на телефоне. – Это тяжёлый рок что ли?
– Ну да. Подожди. Давай включу что-нибудь полегче.
Рома разблокировал телефон и начал копаться в списках своей музыки, найдя группы, исполняющие инди или альтернативный рок, он включил эти песни и смотрел на реакцию Полины. Эти песни ей видимо понравились больше, и они вместе начали их слушать, находясь, очень близко друг к другу, чтобы не вытащить у кого-нибудь из уха наушник. Роме нравилось слушать музыку вместе с Полиной, он чувствовал какую–то связь с ней. Эту связь видимо чувствовал не только Рома, но и Лиля. Понятное дело в едущем автобусе спать было не особо легко, поэтому Лиля просто дремала. Она проснулась тогда, когда Рома завёл разговор с Полиной и, не открывая глаза, прослушала весь их разговор. Как только они стихли, потому что начали слушать музыку, Лиля сразу же проверила их, смотря в щель между своим сиденьем и сиденьем Эли. Конечно, они ничего противозаконного не делали, а просто слушали музыка. Но всё же Лиле было неприятно от того, что Рома был так близко к Полине, и ему нравилось слушать с ней музыку.
– Проснись, – шёпотом будила Лиля свою подругу Элю, периодически толкая её. – Да проснись же ты.
– Что же ты хочешь от меня? Тёма, я не хочу… я устала. Надо спать… хватит на сегодня, – сквозь сон бормотала Эля.
– Эля, это я, а не Тёма.
– Ой, блин. Лиля. Это и вправду ты, – наконец проснулась Эля.
– Тише, – шептала Лиля. – Да. Это и вправду я.
– Зачем ты меня разбудила?
– Потому что Рома сидит с какой–то дылдой и слушает музыку.
– Ну и что?
– Они просто поначалу так мило пообщались, а потом он предложил ей свой второй наушник, чтобы вместе послушать музыку. И посмотри – он почти лежит на ней, хотя между ними целый проход.
– Ну, может просто, если он отсядет немного подальше, то наушник не дотянется до неё?
– Нет. Ему просто она наверно нравится. Ещё чуть–чуть и я его возненавижу. Хотя чего я злюсь – он мне надоел. Надо с ним расстаться. Он сто процентов стал бабником с этим Тёмой.
– Да успокойся ты. Он не бабник. Они просто слушает музыку. И почему это он должен стать бабником из-за общения с Тёмой? – всё ещё шептались подруги.
– Ай, всё. Забудь.
– Хорошо. Но всё-таки, зачем ты меня разбудила?
– Зачем я тебя разбудила? – злилась Лиля на свою подругу, которая не видела того, чего хотела Лиля. – Чтобы ты сходила в туалет.
– Какой туалет? – удивилась Эля, но потом, подумав о том, что она должна сходить в туалет, ей сразу же захотелось в туалет – всё-таки не надо было так много пить перед границей и на границе. – Блин. Я… тебя... – запиналась Эля. – Вот зачем ты так? Чтоб тебя! – злилась Эля.
Понимая, что хочет в туалет, Эля встала и пошла в начало автобуса, где на передних сиденьях сидели преподаватели и родители, и начала будить Розу Ярославну.
– Кто? Что? – не соображала только что проснувшаяся учительница. – Эля, я же говорила не ходить по автобусу, когда мы едем!
– Просто мне очень хочется в туалет.
– Я говорила – не пить, потому что остановок не будет.
– Ну, я очень хочу.
– Тебе шестнадцать лет – потерпишь.
– Ещё же очень долго ехать, – ныла Эля.
– Нет. Садись на место.
– А, – закричала Эля. – Ну, пожалуйста!
По всему автобусу начали слышаться возмущённые голоса учеников, которых Эля разбудила своим криком. Кто–то испугался, кто–то разозлился, кто–то крикнул что–то нехорошее в адрес Эли из-за того, что она всех разбудила. Рома и Полина, тоже не ожидавшие какого–то крика, сразу же вытащили наушники и сели нормально на свои места. Лиля, увидев, что они, наконец, перестали слушать музыку, обрадовалась. Видимо именно для этого она и разбудила Элю. Даже водитель, не ожидал такого крика, поэтому вначале испугался, а потом тоже крикнул что–то не очень хорошее в адрес Эли.
– Ты с ума сошла?! Чего кричишь?! – разозлилась Роза Ярославна.
– Да потому что я в туалет хочу.
– Чтоб тебя! – обозлённая учительница подошла к водителю и попросила его остановиться.
Он немного поругался с ней из-за того, что они договаривались ехать без остановок, но всё-таки согласился остановиться в удобном месте.
– И когда будет это удобное место? – негодовала Эля, когда учительница вернулась к ней.
– Не знаю. Скоро. Потерпи чуть–чуть.
Проехав, ещё буквально минут пять автобус, наконец, остановился. Хотя разницы как таковой не было – что здесь остановиться, что там, где попросили – одни леса. Наверно водитель всё-таки решил поиздеваться над ученицей и заставил её потерпеть, хотя видимо испугался, что она ещё описается в автобусе, поэтому–то и решил остановиться. Эля выбежала из автобуса. За ней вышла и Роза Ярославна, чтобы не потерять её. Но как оказалось, Эля была не единственная, кто хотел в туалет. За ними начали выходить и другие ученики.
– Мальчики – налево, девочки – направо! – крикнула учительница, когда увидела, что почти весь автобус выбежал на улицу. – И не потеряйтесь!
На улице было очень темно. Дорого была не центральная, поэтому освещение полностью отсутствовало, только автобус светился светом фар и неярким светом внутри. Немного подумав, Роза Ярославна взяла сигарету и, поднеся своими немного дрожащими, тонкими, с обвисшей кожей руками зажигалку ко рту закурила.
– Вы курите? – удивилась учительница русского языка Оксана Борисовна.
– А что поделаешь? Эти спиногрызы уже достали. А если сейчас ещё кто потеряется? Ночь на улице, придётся бегать с фонариком. Не могу – нервы еле живы. С этими изменениями в начисление трудового стажа приходится ещё торчать в этой школе, а так уже в пятьдесят лет на пенсию ушла бы, – жаловалась учительница химии. – Тебе Оксана ещё не понять – ты только второй год в школе. Но ничего – скоро узнаешь все прелести нашей профессии.
– Да я и так некоторые уже прочувствовала.
– Если ты всё ещё преподаешь – значит, слабые прелести тебе попались.
– Может быть. Так, видимо уже все пришли – сейчас гляну, – Оксана Борисовна зашла в автобус. – Всё пришли?!
Как оказалось не все. Ещё не хватало примерно пяти человек. Оксана Борисовна вернулась обратно к учительнице химии и продолжила ждать остальных. Быстро подошли ещё несколько девушек, и зашли в автобус.
– Ну что? Теперь все? – уточнила Роза Ярославна.
– Нет. Только Эля не пришла ещё? – крикнула Лиля.
– Вечно с ней какие–то проблемы, – заворчала учительница. – Ну и что теперь делать! Все сидите здесь! Понятно!
Обеспокоенные учительницы вместе с родителями вышли на улицу, и начали звать Элю. Не услышав никаких отзывов, и не увидев Элю, они, ещё более обеспокоенные совершенно не знали что делать.
– Вот ведь блин девица! Пусть только появится, – злилась Роза Ярославна.
– Успокойтесь. Что нам делать? – уточнила Оксана Борисовна.
– Я не знаю. Серьёзно не знаю. У вас у кого-нибудь есть польские сим–карты или подключен роуминг? Ей позвонить мы не сможем, а если разойдёмся, то и сами потеряться сможем.
– Но ведь с ней могло случится что угодно, – не на шутку была напугана Оксана Борисовна.
– Да знаю я! – крикнула Роза Ярославна. – Стойте здесь – я схожу сама, поищу её.
– Но вы…
– Да помолчи ты уже, Оксана.
Роза Ярославна вытащила из кармана фонарик, спустилась в кювет, и начала медленно пробираться между деревьями. Её силуэт всё дальше и дальше отдалялся от автобуса, а Оксана Борисовна всё больше и больше начинала волноваться. Свет фонарика отражался на огромном слое январского снега. Роза Ярославна продолжала двигаться вглубь леса, но не успела она уйти достаточно далеко, как немного дальше автобуса из леса вышла Эля. Оксана Борисовна тут же закричала, чтобы Роза Ярославна возвращалась. И та, возвращаясь назад и вновь прокладывая себе дорогу светом фонарика, вышла из леса в тот же момент, когда Эля подошла к автобусу.
– Ты что же такое творишь, а? Ты почему такая? Где ты всё это время лазила? – наезжала Роза Ярославна на Элю, светя ей фонариком прямо в лицо.
– Не светите, – пыталась прикрыться руками Эля. – Да ярко блин! Я ходила пописать.
– Десять минут! – вспылила Роза Ярославна. – На улице январь – ты себе ничего не застудила.
– Во-первых, я долго искала место, чтобы ничего не застудить. Во-вторых, скажите спасибо своему водителю, который вёз нас ещё не понятно сколько, когда я попросила его остановиться. Мой мочевой пузырь был заполнен до пределов!
– Вот нашему водителю я и скажу спасибо! Потому что он возит таких неблагодарных детей как ты, и ему приходится останавливаться ради их прихотей! А ему ты должна понимать нелегко всю ночь ехать, не смыкая глаз! Всё! Быстро в автобус! В понедельник я разберусь с тобой!
Они снова вернулись в автобус, ещё раз проверили все ли на своих местах. И уже полным составом, наконец, смогли продолжить свой долгий путь в средневековую столицу Польши.
Глава 6
– Наконец-то мы приехали, – радовалась сонная Эля, смотря в окно.
– Думаешь, мы уже в Кракове? – уточнила Лиля.
– Нам ведь говорили, что мы приедем после семи утра – уже полвосьмого, и мы едем по какому–то явно немаленькому городу. Так что, скорее всего, приехали.
В автобусе начал слышаться слабый шум. Школьники начали просыпаться, кто–то доставал влажные салфетки, чтобы протереть глаза, кто–то доставал еду или питьё, кто–то просто рыскал в карманах в поисках жвачки, чтобы заглушить весь тот ужас, который творится во рту после тяжёлых ночей. Но, так или иначе, они прибыли в Краков и совсем скоро начнутся долгие экскурсии по городу.
– Блин. Я же хотела посмотреть на город с того момента, когда мы только въехали, а то нас будут водить по красивому центру, а окраины наверно просто ужасны. Вот же тупица – всё проспала, – огорчилась Лиля.
– Слушай, Лиль, у тебя есть жвачка? А то я не могу свою найти, – как и многие копалась по карманам Эля.
– Да. Сейчас найду. Подожди.
Лиля поделилась жвачкой с подругой, и они вдвоём принялись протирать глаза и лицо влажными салфетками. В это же время Роза Ярославна разбудила всех, кто ещё не проснулся, и сообщила о том, что через десять минут начнётся экскурсия. Все активно начали собираться и готовиться к выходу в город. Через указанное время автобус приехал к парку недалеко от центрального вокзала, и школьники шумной толпой вылетели из автобуса. Роза Ярославна о чём–то поговорила с водителем, видимо, они договорились, где водитель будет их ждать. Когда автобус уехал, к ним подошёл экскурсовод. Старая женщина с какой–то папкой, в которой, видимо, держала какие–то фотографии, чтобы показать детям, подозвала всех поближе и начала рассказывать историю города. Пройдя сквер, а потом, двигаясь какими–то переулками, экскурсовод неустанно продолжала что–то рассказывать. Те, кто был поближе к ней, возможно, её и слушали. Кто-то шёл как можно дальше и, не обращая внимание на рассказы экскурсовода, шёл со своими друзьями, были и те, кто просто о чём–то болтали или осматривали город. Наконец, группа школьников вышла на рыночную площадь. Глаза школьников начали разбегаться. Кто-то хотел сделать множество разнообразных фотографий. Другие хотели подбежать к роялю, который стоял на площади, и проверить: можно ли на нём поиграть. Некоторые, хотели забежать в какой-нибудь паб или ещё куда-то вроде этого, кто-то хотел купить себе какой-нибудь сувенир, были и те, кто хотел зайти внутрь огромного костёла, на котором висела надпись «только для верующих». Но, так или иначе, экскурсовод уже не могла держать группу школьников, потому что никто её уже не слушал. Понимаю ситуацию, Роза Ярославна успокоила всех, сообщив, что после экскурсии будет свободное время для прогулки по городу, поэтому школьники кое-как смирились и продолжили слушать не интересующую их экскурсию. Продолжая экскурсию, школьники старались наслаждаться прекрасной архитектурой города, рассматривая грандиозные костёлы, красные кампусы Ягеллонского университета и мощные стены удивительного Вавельского замка. Основная экскурсия подходила к концу и день заметно – тоже, но всё-таки ещё оставалось время, на обещанные Розой Ярославной прогулки по городу. Установив время и место, где все должны быть после самостоятельной прогулки, школьники разбились на группки и разошлись в разные стороны.
– Ого. Мне как-то не по себе от такого решения, – была удивлена Оксана Борисовна тем, что Роза Ярославна отпустила всех подростков гулять самих. – Вы действительно думаете, что их можно так просто здесь отпускать?
– Мне тоже не по себе. Но я думаю, они не захотят ночевать на улице в чужом городе, так что они вернутся – найдут дорогу, спросят у кого-нибудь – не думаю, что это такая большая проблема, – спокойно, не всё-таки с некой долей тревоги ответила учительница химии.
– Что ж, у нас ещё примерно есть часа полтора–два, которые можно потратить на что-нибудь интересное, – констатировал факт Тёма. – Куда пойдём?
– А вы разве с нами идёте? – удивилась Лиля.
– А нам типа нельзя пойти вместе с вами? – не ожидал такого вопроса Рома от своей девушки.
– Нет. Конечно можно. Мы же друзья. Просто я думала пойти с Элей по магазин с одеждой. Вы же не хотите с нами таскаться и пялиться на то, как мы бегаем от одной вешалки к другой? – усмехнулась Лиля.
– Наверно… – Рома немного помолчал. – Ладно. Вы в какую сторону пойдёте? – уточнил Рома.
– Роза Ярославна говорила, что отсюда недалеко до железнодорожного вокзала, а возле него есть огромный торговый центр. Как-то надо выйти туда. Возле театра какого-то пройти, что ли… – Эля пыталась вспомнить маршрут, который ей предложила Роза Ярославна.
– Мы тогда с вами немного пройдёмся до вокзала, а там придумаем, куда нам дальше пойти, – предложил Тёма.
Наконец решив свои планы, все вчетвером они двинулись по узким улочкам старого Кракова. Как и говорила Роза Ярославна, они прошли возле огромного здания эклектичного стиля – это был драматический театр. Пройдя небольшой сквер, они вышли на более–менее широкую улицу, но перейдя на другую сторону, они снова пошли вглубь старых узких улочек.
– Да где же этот вокзал. Одни улицы, на которых тротуары все заставлены машинами, – негодовала Лиля.
– Я не знаю. Главное не потеряться, – видимо Эля этого-то очень и боялась.
– О! Смотрите! Там вроде широкая улица, – Рома указал в сторону.
– Ладно. Пойдёмте – выйдем туда. А то тут даже людей нет, чтобы у кого-нибудь спросить.
Ребята двинулись вниз по узкой улице. Было видно, что тёмные дома вдалеке заканчивались, и на широкой улице стояло какое-то длинное здание, до которого они ещё не дошли.
– О, смотрите – сексшоп, – пройдя немного вниз по улице, увидел нестандартный магазин Тёма.
– Ха. Жесть. Там наверно много всякой гадости. Может, зайдём? Глянем, что там есть? – предложил Рома.
– А что такое Рома?! – неожиданно громко обратилась к нему Лиля. – Решил прикупить игрушечек, чтобы порезвиться со своей новой подружкой? Боишься, что сам не справишься?
– Ты о чём? – удивился Рома.
– Ты думаешь, я не видела, как ты вёл себя с этой Полиной ночью в автобусе? Хвастался перед ней своими музыкальными способностями – распустил хвост перед ней! Красовался! – взбесилась Лиля.
– Я просто с ней разговаривал, потому что не хотел спать, а потом мы послушали музыку. Ты блин ревнуешь что ли? – недоумевал Рома.
– Уже нет. Делай что хочешь! Гуляй с кем хочешь! Слушай музыку с кем хочешь! Мне уже не важно.
– Да хватит меня уже ревновать к каждой девушке! – перенял Рома на себя Лилину злость. – Хватит беситься из-за каждой мелочи!
– Я и не бешусь. Всё нормально, всё хорошо. Мы же можем иметь жизнь помимо нас двоих? Вот и прекрасно, – успокоилась Лиля.
– Ты меня решила бросить?
– А ты этого хочешь?
– Нет.
– Вот и прекрасно. Кстати, вот этот торговый центр, – Лиля указала на длинное здание на другой улице, – мы пойдём.
Эля, не ожидавшая такого разговора, побежала догонять Лилю, которая стремительными шагами уходила к торговому центру.
– Что-то она у тебя реально бешеная, – обратился Тёма к своему другу.
– Забей. Пойдём куда-нибудь отсюда, – парни снова ушли вглубь узких улочек.
– Лиля, стой! Стой! – пыталась Эля догнать свою подругу. – Что это там такое было?
– Не важно.
– Расскажи. Я ведь твоя подруга!
– Всё что там было – я рассказала при вас четверых.
– И куда ты теперь идёшь тогда?
– Не знаю. Вот там остановка – я хочу покататься.
– А как же покупки? – удивилась Эля.
– Я ничего бы всё равно не купила, – Лиля дошла до остановки и остановилась.
– Наконец–то, я реально не поняла, что эта за Полина! – негодовала Эля.
– Внучка Розы Ярославны, которая поехала с нами в эту экскурсию, и ночью Рома заигрывал с ней, думая, что я сплю, но нет – я всё слышала.
– Они ведь наверно просто болтали?
– Просто не просто, но я заревновала! – Лиля запрыгнула в подъехавший трамвай.
– Да куда ж ты собралась?! Что б тебя! – Эля поспешила за ней и тоже зашла в трамвай. – И что теперь?
– Ты же знаешь, как я люблю поезда. Когда я еду на них куда-нибудь я всегда чувствую облегчение. Я чувствую, как я покидаю то место, где мне плохо. Я престаю чувствовать всю тяжесть прошлого, связанного с этим местом. Поезд для меня как будто проводник в не наступившее будущее, которое гораздо лучше того прошлого, которое я покидаю. А трамваи – это как поезда, – Лиля села на свободное место и начала наслаждаться лёгким стуком колёс.
– Понятно. И что теперь – будем просто кататься?
– А тебе не нравится? Я просто в восторге.
Лиля сидела и смотрела в окно. Трамвай быстро покидал центр города и уезжал куда–то на север, видимо, в спальные районы. Мерный стук колёс успокаивал Лилю. Она действительно стала забывать про какую–то неприязнь или про злость. Лиля очутилась, будто в каком-то дурмане. Она не обращала внимание на то, что её окружает. Она будто была здесь одна, даже без своей лучшей подруги. Лиля начинала терять себя в пространстве и времени, она забывала: какой сегодня день или то, что она сейчас на экскурсии. Она перестала понимать, что она в другом городе, в другой стране – она просто продолжала погружаться в наслаждение от этой небольшой трамвайной поездки. Что ж, видимо, всё-таки рельсовый транспорт как-то довольно странно влиял на девушку.
– Лиля, – толкала Эля подругу. – Лиля! Давай! Ты заснула что ли?!
– Нет. Я не заснула. Я наслаждаюсь поездкой.
– Мы приехали на конечную остановку, и водитель гонит всех из трамвая.
– Вот зачем выгонять людей из такого прекрасного места? Ладно. Пойдём, – подруги вышли на улицу. – Мы уже дома, что ли? – удивилась Лиля.
– Нет. Мы всё ещё в Кракове.
– Хм… Странный район. Похоже на наш город: всё те же советские бюджетные новостройки, – крутилась Лиля, разглядывая всё вокруг. – Пойдём дальше. Посмотрим что там.
– Никуда мы не пойдём! Сейчас трамвай развернётся, и мы вернёмся в центр!
– Зачем нам этот центр? Это окраины! Вот где скрыта вся атмосферность любого города! – Лиля продолжала кружиться, некоторые поляки странно поглядывали на неё.
– Лиля, – дёрнула Эля подругу за рукав. – Хватит кружиться, а то люди думают, что ты наркоманка.
– Ой, мы тут не одни, – спохватилась Лиля и сразу же остановилась.
– Смотри, трамвай подъезжает – поехали.
– Нет. Я хочу здесь погулять, – вела себя как ребёнок Лиля.
– Да ладно тебе, Лиля! Мы же не знаем ни города, ни языка. Ты хочешь заблудиться? – не очень радовалась Эля идеи своей подруги.
– Успокойся. Пойдём.
– Ладно. Только быстро вперёд по этой улице и потом сразу же обратно.
Лиля моментально устремилась вперёд по неизвестной улице, и Эле вновь пришлось её догонять. Неожиданно Лиля свернула на какую–то появившуюся улицу, потом ещё раз и ещё. Лиля видимо специально пыталась уйти подальше от остановки, в какие-нибудь дворы, а Эля пыталась догнать подругу и одновременно запомнить дорогу, считая повороты.
– Лиля! Что с тобой случилось?! Где мы вообще находимся теперь?! – злилась Эля.
– Я не знаю, – засмеялась подруга. – Где-то в Кракове.
– У нас осталось уже меньше часа, чтобы добраться до центра, потому что через час все уедут. Как нам выбраться отсюда!
– Хватить кричать. Мы же просто гуляем по городу – всё прекрасно.
– Ты стала сегодня какой-то ненормальной! Это всё из-за того, что Рома просто поговорил с другой девушкой?!
– Он не просто разговаривал с ней! – неожиданно крикнула Лиля. – Он флиртовал с ней. Ты же знаешь, как мне страшно быть преданной, – чуть не плакала Лиля. – Ты знаешь, как я боюсь этого. Я не вынесу ещё раз столько боли.
– Ладно. Хватит, Рома тебя никогда не бросит. Он не причинит тебе боли, – Эля обняла подругу.
– Я тоже хочу в это верить.
– Но нас всё ещё надо как-то выбраться отсюда. У тебя интернет на телефоне работает?
– Нет.
– Вот блин зараза! – огорчилась Эля. – И у меня тоже нет. Что за район! Где все люди!
Подруги пошли прямо по улице, пытаясь придумать куда идти. Они надеялись на свою женскую интуицию в вопросах: куда повернуть или какую улицу выбрать? Но видимо, она им не очень помогала, потому что центром города так и «не пахло». Подходя к появлявшимся изредка людям, они пытались у них, что-нибудь спросить, но им не везло: либо люди не знали русский, либо они понимали девушек, но девушки не понимали совершенно ничего по-польски.
– Что ты натворила! Мне страшно! Я не хочу здесь ночевать! – начиналась истерика у Эли.
– Успокойся.
– Я не могу! Через полчаса все отъезжают, а мы всё ещё не понятно где! – верещала Эля.
– Перестань ныть. Скоро найдём выход.
– Нет. Не найдём.
– Они никуда без нас не уедут! – крикнула Лиля. – Все заметят, что кого–то не хватает, а если долго возвращаться не будем, то устроят поиски.
– Ладно, – ответила Эля дрожащим голосом, её руки дрожали тоже, а из глаз немного текли слёзы.
Они снова двинулись в путь. Миновав ещё один отрезок пути в неизвестном направлении, они вышли к каким–то строящимся домам.
– Там какая–то стройка. Я не пойду туда, – боялась идти дальше Эля.
– Но там ведь стоят какие–то машины. Пойдём.
– Нет! Нет! И нет! Не хочу! – заверещала Эля. – Вдруг там маньяки – я не хочу умирать.
– Ты больная! – вспылила Лиля.
– Нет. Это ты больная! Это всё из-за тебя! Ты захотела поехать кататься на этом трамвае! Ты захотела пойти погулять по району, а не уехать обратно с центр! И это специально уходила вглубь дворов подальше от остановки! Так что, кто теперь из нас больной?!
– Ну и отлично! – Лиля пошла дальше мимо стройки.
– Ты куда?! Я одна не хочу здесь оставаться! – плакала Эля, и начала догонять подругу. – Нет! Не иди туда! Там ведь лес! – кричала Эля вслед подруге, которая зашла всего–то за какие–то деревья.
Лиля не обращала внимания на подругу и продолжала упорно идти мимо деревьев, и наконец, она вышла к железной дороге. Возле дороги она остановилась. Лиля посмотрела по сторонам – никого не было, только рельсы. Совершенно не зная, что делать Лиля просто продолжала стоять. Вдруг сзади послышался шорох листьев. Кто–то пробирался сквозь деревья. Это встревожило девушку. Лиля обернулась и увидела перед собой кого–то.
– Ты нашла железную дорогу, – подбежала заплаканная Эля к подруге.
– Да. Теперь можно идти вдоль неё – тогда мы точно доберёмся до центрального вокзала. Вот только куда теперь пойти? Налево или направо, налево или направо… – повторяла Лиля.
– Давай попробуем налево? – немного успокоившись, предложила Эля.
– Да, ты права – пойдём налево.
Подруги зашагали быстрым шагом вдоль железной дороги. Минуя какие–то гаражи, и заброшенные сараи, подымаясь на железнодорожные мосты, они продолжали спешить обратно в центр. С каждым шагом времени оставалось всё меньше и меньше, а железнодорожных путей становилось всё больше и больше, что чаще всего означало приближение крупной станции, что не могло не радовать девушек. И вот, наконец, измученные долгим путешествием девушки выбрались на центральный железнодорожный вокзал Кракова и, повиляв по различным проходам вокзала, они вышли всё к тому же большому торговому центру, возле которого и сели на трамвай.
– Блин, я тебе ненавижу, – злилась Эля. – Я в жизни столько не ходила пешком – ужасно просто. Сколько у нас ещё времени?
– Мы уже десять минут назад должны были быть в автобусе.
– Класс. Опять придётся бежать – я больше не смогу.
Они, собирая последние остатки своих сил, постарались как можно быстрее добраться до нужного места, где их ждал автобус. Подруги уже не бежали, потому что их силы уже действительно были на исходе. Вдалеке они уже начали различать свой автобус, который все ещё ждал их. Опаздывали они уже примерно на пятнадцать минут, но Роза Ярославна, видимо решила, что они немного загулялись, и пока что не поднимала тревогу. И она не ошибалась. Наконец, девушки подбежали к автобусу. Увидев их, Роза Ярославна вытащила изо рта сигарету, бросила её себе под ноги и начала вдавливать сигарету в землю. Затем выдохнула и заговорила, когда девушки подошли к ней:
– Я провела прекрасный шопинг сегодня, и он меня так расслабил, что я даже не буду вас в чём–то упрекать. Но это только сегодня. Завтра после моего урока мы с вами поговорим – благо большая перемена будет. А сейчас – быстро в автобус!
Девушки поднялись в автобус и прошли к своим местам. Они сняли свои куртки и сразу же уселись на свои места, вытянув ноги, наконец, их расслабив. Роза Ярославна тоже зашла в автобус, пересчитала всех, но всё-таки решила ещё раз удостовериться.
– Все на месте? – обратилась с вопросом она к школьникам.
Школьники начали осматривать друг друга.
– Полины ещё нет! – неожиданно заметил отсутствие девушки Рома.
– Какой Полины? – удивилась Роза Ярославна.
– Ну… э… – не знал, что сказать Рома.
– А, Полины, – вспомнила про свою внучку Роза Ярославна. – Всё нормально. Она осталась тут у родственников. Остальные все есть?
Больше никто из школьников не сообщал о потерянных, и поэтому Роза Ярославна вернулась на своё место, и автобус начал движение. Как всегда возвращение домой проходит быстрее. Не понятно почему, но когда едешь домой, то всегда такое чувство, что возвращаешься очень быстро. Быстрее чем ехал их своего города. Солнце уже зашло, наступил зимний вечер. За окном почти ничего не было видно, потому что в салоне автобуса горел свет. Рома, сидевший за своими подругами, попросил Элю поменяться с ним местами, чтобы поговорить с Лилей. Они быстро это сделали местами, чтобы учителя не заметили, что они ходят по автобусу во время езды.
– Ты почему так сильно на меня обиделась, – обратился Рома к своей девушке.
– Просто ты так с ней общался.
– Как?
– Я не знаю. Не помню. Не важно. Это было вчера – не напоминай мне об этом. Я уже про всё это забыла. Я просто хочу знать, что ты меня никогда не предашь, – Лиля была очень грустная.
– Не бойся. Я не поступлю так.
– Вот и отлично. Но я всё ещё не могу понять, почему я не могу тебя простить. Может это ещё и из-за того что сегодня, когда мы отъезжали из Кракова ты сразу заметил, что её нет.
– Но просто я бы не хотел, чтобы она потерялась.
– Потому что она тебе понравилась, да? – печально уточнила Лиля.
– Не глупи. Просто она могла бы остаться в другом городе.
– Я думаю, что Роза Ярославна сразу увидела бы пропажу своей внучки. Просто признай, что ты не хотел терять с ней связь.
– Нет! Она мне не важна! – немного разозлился Рома на такое отношение своей девушки. – Всё. Забудь про неё.
– Я уже забыла. Как и ты. Ведь у тебя нет ни её фамилии, ни её номера телефона – так что теперь я более–менее спокойна.
Глава 7
В центре города, на одной из главных улиц, располагалось маленькое, совершенно непримечательного вида здание. Это здание – одна из множества школ, которых в этом городе было несметное количество. Эта школа была одной из тех, которую построили давно, но со временем она начала приобретать более–менее божеский вид, и превращалась в более–менее современное здание. Буквально год назад во всей школе заменили старые окна новыми окнами. Обновили парадную лестницу, ведущую к главному входу. Двери этого входа тоже заменили новыми, потому что раньше, стоявшие здесь старые деревянные двери, которые не меняли ещё наверно со дня строительства школы, даже не закрывались плотно, если только к ним не приложить усилия в виде молотка и старого охранника. Поэтому вахтёршам, которые всегда сидели возле дверей, приходилось надевать верхнюю одежду и сидеть в ней, чтобы не замёрзнуть. Перед этим учебным годом само здание школы было подкрашено для большей яркости. Всё больше и больше разговоров ходило о том, что власти города хотят помочь школе сделать новый двор, на котором будут нормальные игровая площадка и стадион для занятий физической культурой, хотя наверно тех, кто не любил физическую культуру эта перспектива явно не радовала.
Одна из вахтёрш, наконец, подошла к кнопке, которая была похожа на старый советский выключатель света, и дала звонок. Школьный звонок разлился тончайшим звоном по всему зданию и за его пределами. Ученики ненавидели этот звук. Он был неимоверно звонкий и противный, и поэтому он просто разрывал уши бедных школьников. К тому же, они подсознательно ненавидели этот звук, который заставлял их идти на ненавистный урок. Восемь часов утра. Как можно начинать занятия в такую рань, а ведь кому–то приходится вставать ещё раньше, чтобы приехать с отдалённых районов города. На первом этаже уже давно не было учеников старших классов, сдав свои куртки в гардероб, они разместились в своих классах на верхних этажах школы. Только ученики начальных классов со звонком разбежались по кабинетам, которые разбросаны по всему первому этажу.
Не прошло и пяти минут как в школу, где уже шёл первый урок, ворвался один из учеников. Он постоянно опаздывал. Что поделать, если человек не понятно чем занят по ночам, хотя живёт довольно–таки близко к школе – но всё равно почти каждый день опаздывает. Забежав в школу, он потопал ногами, чтобы сбить с них снег, налипший на улице, быстро скинул куртку, стянул шапку, открыв свои русые волосы, втянул сопли, которые отмёрзли в тёплом помещение, обратно в свой вздёрнутый нос, и побежал наверх. Надеясь на то, что он не встретит директора или завуча он добрался до второго этажа, и забежал в кабинет русского языка.
– И как говорил великий русский писатель Лев Николаевич Толстой… – объясняла ученикам новую тему преподавательница русского языка.
– Не надо сексом по ночам заниматься, а то будете в школу опаздывать, – оборвал её монолог, зашедший в класс опоздавший парень.
– Так! Артём! Я не поняла что за выражения, и почему ты опаздываешь? – взбесилась преподавательница.
– Оксана Борисовна, а хотите мы и с вами ночью повеселимся?
– Пошёл вон! – крикнула учительница.
– Да не ну, вот что за бред, я спешил, пытался успеть на урок, а вы вот так поступаете, – пытался смягчить её Тёма.
– Ай, – отчаянно протянула преподавательница. – Всё. Садись, делай что хочешь – только не мешай мне.
Тёма быстро прильнул к своей парте и сел рядом с Ромой.
– Тёма, я чего–то опять не понял, почему это я один слушаю этот бред? Чего ты опять опаздываешь? Где ты лазил? – шёпотом пытался выяснить у него Рома.
– Может ты хотел спросить с кем, я лазил и куда?
– Мне не интересны твои бурные ночи с Элёй. Я просто не могу понять, почему ты меня так кидаешь? Я уже минут десять скучаю здесь один, слушая этот бред, – обижался Рома.
– Ага. Я тебя понимаю – здесь походу реальная скукотища.
– Артём, что вы там сказали? – вдруг услышав его голос, спохватилась Оксана Борисовна.
– Да так, Оксана Борисовна, ничего особенного. Просто сижу я здесь, смотрю на вас, у меня от всего этого так настроение подымается, – говорил Тёма, неимоверно умиляясь от всего происходящего.
– Неужели тебе начал нравится мой предмет?
– Неужели вы подумали, что он мне не нравится? Ведь это великий язык, и он просто настолько могуч… могуч так же как и мой…
– Как и твой язык, который у тебя во рту усидеть не может, – резко оборвала монолог Тёмы учительница, не желая слушать продолжения.
– Ага. Вы бы знали, что я ночью им сегодня делал…– пытался продолжить Тёма.
– Так, всё! Не срывай мне урок! Сади и помалкивай! И не паясничай – а то позову директора! А тебе явно будет не в радость с ним разговаривать.
– Ладно. Простите, – успокоился Тёма.
– Тёма, тебе, что реально делать нечего? Хватит уже с ней флиртовать, – обратился к нему его сосед по парте после его длинного диалога с преподавательницей.
– Романыч, ты посмотри на неё она же просто мега, – и они вместе взглянули на учительницу, стоявшую и что-то, рассказывающую у доски. Это был высокая и статная девушка. Она преподавала русский язык и литературу. Звали её Оксана Борисовна. Ей, по подсчётам Тёмы, примерно двадцать четыре года – она работает в школе всего лишь второй год после университета. Её стройную фигуру обтягивал очень строгий, но при этом очень стильный костюм чёрного цвета, на пиджаке которого, лежали распущенные каштановые волосы. Её блузка была не застёгнута на верхние пуговицы, тем самым не много оголяя декольте учительницы. Она повернулась к классу и начала пристально всматриваться своими карими глазами в учеников, выбирая кого подозвать к доске. Она пару раз взглянула на Тёму, явно думая вызвать его к доске, чтобы завалить его по домашнему заданию, но прекрасно понимала, что это чревато тяжёлыми последствиями, в связи с не закрывающимся ртом Тёмы.
– Ей двадцать четыре года, – отвлёкся от Оксаны Борисовны Рома.
– И хорошо – самый сок, – усмехнулся Тёма.
– А Эля? Она так–то твоя девушка.
– Да что же с тобой не так? Я просто как обычно треплю своим языком всякую ересь. У нас ничего не было, и явно не предвидится. А если что–то и будет, то Эля ничего не узнает.
– Ладно, я молчу. А то ещё вызовёт отвечать домашнее задание, а я его вообще не делал на сегодня.
– Миронов! – неожиданно обратилась Оксана Борисовна к ученику так, что Рома даже немного дёрнулся.
– Что? – откликнулся он.
– Сколько можно разговаривать. Хватит отвлекаться и других отвлекать от учебного процесса. Иди к доске – будешь работать по домашнему заданию, – злилась Оксана Борисовна.
Рома покорно вылез из-за парты и направился к доске. Подойдя к ней и взяв мел, он вспомнил, что забыл тетрадь, и быстро ринулся обратно за нею. Жалкие попытки что–либо ответить провалились. Ведь понятное дело, он не сделал домашнюю работу, хотя каникулы закончились уже две недели назад, и можно было давно влиться в учёбу, но он не хотел, он просто не мог – ему надоело учиться. Скучный урок закончился быстро, а лояльная Оксана Борисовна, так и не смогла поставить Роме плохую оценку за несделанную домашнюю работу. И не только из-за своей лояльности, но ещё и потому, что Рома очень часто выступал со своими песнями за честь школы, и они довольно–таки нравились учительнице. После звонка на перемену ученики радостно вскочили, собрали вещи и покинули кабинет русского зыка.
– Романыч, слушай. Ты сделал домашку по физике? – спросил Тёма у друга, когда они вышли из кабинета русского языка и направились на другой этаж.
– Чего? Какая физика? Если ты не заметил, то я и предыдущий урок тоже не сделал. У нас на этих выходных была поездка в Краков так-то. Когда я мог всё сделать?
– Оу, ну да. Нашёл, у кого спрашивать. Ладно. Пойдём как есть, – смирился Тёма.
– Слушай. Я вчера весь вечер проторчал за гитарой, пытаясь придумать что–то новое, – начал разговор на новую тему Рома.
– Круто. Но мы с девоньками ещё так и не выучили те песни, которые ты хотел нам показать на каникулах.
– Так для этого надо для начала хотя бы собраться у меня. Там я бы вам и показал новые песни.
– Да. Я помню. Я говорил с Элей, она сказала, что можно на этой неделе будет собраться, – обрадовал Тёма друга возможными репетициями.
– Круто. Я думаю, Лиля тоже пойдёт, если соберёмся на этой неделе. Она вроде ничего не планировала.
– А вот ещё я хотел спросить. Ты общался с тем менеджером из клуба? Мы дадим ещё концерт? – поинтересовался Тёма.
– Ну для того чтобы дать концерт, надо выучить хоть какие-нибудь новые песни, и прорепетировать их вместе со старыми. А вот с наши «частыми» репетициями, я думаю, наш концерт будет не скоро.
– Ну да. Я понимаю, так что на этой неделе, мы сто процентов соберёмся у тебя, – ответил Тёма, и они вместе зашли в кабинет физики. Они были рады, успев занять не самые отстойные места, и остались сидеть, ожидая прихода остальных одноклассников и учителя.
– Уууу… Зацени какая красотка! – сказал Тёма другу, присвистнув.
– Ага, Тёма. Ничего такая, – так же в шутку оценил проходящую мимо них девушку Рома.
– Блин. Слушай. Я с Маришей бы… в постели всю ночь напролёт... – кипели гормоны Тёмы.
– Ага. Ты наверно этого так и хочешь? – поинтересовался Рома.
– Наверно, – ответил Тёма. – Мариш! А чего ты мне не говорила, что ты такая прямо жесть, какая горячая крошка. Я бы уже давно на тебя как следует нацелился бы, – обращался Тёма уже к девушке.
– А ты что слепой? Или я пытаюсь скрыть свою красоту? – подходила к Тёме Мариша. Поначалу это было похоже на наезд. – Мы с тобой десятый год уже вместе учимся, мог бы и откликнуться, – ответила Мариша.
Она наклонилась перед Тёмой, соблазняя его своим чересчур открытым декольте, и провела указательным пальцем по его правой щеке к подбородку. Мариша была одной из учениц 10 «Б» класса и по совместительству одноклассница Ромы и Тёмы. Она была немного распутной девушкой. Вечно пыталась одеть что-нибудь как можно более открытое: короткие юбки, глубокое декольте – и огромные каблуки, иногда и с толстенной подошвой. Ходить так в школу, разумеется, не разрешалось, но она продолжала. Помимо этого, усиленно наносила на своё лицо огромное количество косметики, что делало её ещё более вульгарной. Её ярко рыжие волосы, подстриженные в стиле каре, всегда были идеально прямыми, без единой завитушки, и навевали историями про то, что в древнем Египте в рыжих красили только проституток. Всё это она делала только ради одного – привлечь как можно больше похотливых самцов. Однако на самом деле она была даже очень милой и совсем не глупой девушкой. – Так что ты подумай. Если что, я жду. А то тебе, верно, надоела уже эта Эля, – продолжала соблазнять бедного Тёму Мариша.
– Ну, знаешь Мариш. Так нельзя. Мы с Элей любим друг друга. Она мне как-то роднее что ли, да и… – пытался ответить Марише Тёма.
– Блин. Притащился, – оборвал Рома монолог Тёмы, обратив его внимание на вошедшего в класс преподавателя физики. Мариша в этот момент, не дослушивая Тёму, отошла назад к своей парте и подругам.
– О, – уныло простонал Тёма. – Слушай, Рома. Не дави на больное или на давно поднятое.
– Ты что? Уже того? – спросил Рома друга.
– Да Рома. Ты блин подавил моё приподнятое настроение.
В это время, старичок, который несколько секунд назад вошёл в класс, доковылял до своего стола, поздоровался с классом и опустился на стул. На вид ему было уже далеко за шестьдесят – он явно уже несколько лет как должен быть на пенсии. Образ у него был такого, знаете – стереотипного физика: длинные седые волосы до плеч, борода, тоже седая, свисала до ключиц. Его уроки проходили всегда очень нудно, да и чего уж греха таить – это физика, она сама по себе не самый интересный предмет. Сегодня он пытался рассказать ученикам про виды колебаний, но в умы подростков это так просто не укладывалось. Им по 16 лет – они думают только об одном.
– Из этого выходит: что колебания бывают параметрические, свободные, вынужденные и случайные, – пытался что–то объяснить у доски физик.
– Платон Аристархович, – обратился к нему один из учеников.
– Что вы хотите, Артём? – спросил учитель.
– А у вас вообще когда-нибудь были колебательные движения? Ну… те, которые вы описываете: случайные, свободные или, может быть, вынужденные.
– Что за ерунду ты мелешь?
– Ну, у вас секс когда-нибудь был? Случайный, например, – в классе зарождался тихий хохот.
– Что вы себе позволяете, Колчаковский?! – вспылил учитель.
– Ну, вы просто так это всё усиленно описываете. Мне даже интересно, поэтому–то и стало, – не унимался Тёма.
– К… к… как ты смеешь так разговаривать с учителем! – заикался от злости Платон Аристархович.
– А вот мне интересно, как вы можете всё ещё разговаривать? Просто у вас… мне кажется … челюсть выпала, – подключился Рома. Класс взорвался от смеха.
– Что?! Роман?! И вы туда же?! Вы тоже решили надо мной поиздеваться?
– Вы просто гляньте под ноги, – продолжал Рома.
– Вы несносные поганые подростки! Убирайтесь вон! К директору! Вон! Вы мне противны! Сорвали мой урок! Вон! К директору, – не унимаясь, верещал Платон Аристархович.
– Всё. Ладно. Не нервничайте. Нервные клетки не восстанавливаются, – подростки встали и начали быстро собирать свои вещи.
– Вы куда? – резко спросил у них учитель.
–Платон Аристархович, ну вы же сказали убираться к директору – вот мы и уходим к директору.
– Вы сорвали мне урок! А теперь задерживаете его! Немедленно сядьте!
– Не… Платон Аристархович, мы как порядочные ученики пойдём к директору. Так что не беспокойтесь и не серчайте на нас, – на этих словах парни покинули кабинет физики. Платон Аристархович снова опустился на стул и приуныл из–за произошедшего. Он уже очень часто подумывал о том, чтобы уйти из школы, потому что никак не мог справиться с несносными подростками. Немного подумав, он поднял голову и принялся успокаивать взбесившийся класс.
– Может мы слишком сильно его в этот раз? – спросил волнующийся из-за случившегося Рома.
– Да блин, забей. Поторчим ещё разок у директора, извинимся перед ним пару раз – и всё. Как и раньше было, – ответил Тёма, продолжая идти в конец коридора. – Зато не будет нам больше про колебательные движения разгонять. Мы, в конце концов, кто? Подростки. И нам хочется чего? Правильно – секса и, причём каждые пять минут, – продолжал свой монолог Тёма.
– Тёма. Хватит тебе уже разглагольствовать. Погнали по нашему обычному маршруту: и для начала в параллель.
– Конечно.
В конце коридора они свернули на одну из лестниц и спустились на второй этаж. Там они посмотрели расписание, узнали: в каком кабинете сейчас урок у 10 «А» класса, и направились туда. Весь этот ужас, который они только что сотворили в кабинете физики с самим физиком – был простым приливом гормонов. Они действительно просто подростки и им свойственен: и юношеский максимализм, и ошибки молодости, и многое другое. Это не значит, что они на самом деле такие уж ужасные пубертатные свиньи, и отвратные хамы. Возможно, их гормоны заставляют их как-то выделиться из общей массы парней – как говорится, распустить хвост перед девушками, покрасоваться. Ведь было видно, что Рома, например, в душе просто–напросто – безнадёжный романтик.
– Слышь, Романыч. И вот, кстати, хватит тебе уже разгонять, что ты типа романтик. Просто признай – Лиля тебе не даёт, – неожиданно заговорил Тёма.
– Уважаемый Артемий, если вы спите с Элей каждый день это не значит, что вы имеете право, долбать мне мои мозги. Если бы я хотел у меня был бы секс с Лилей, но…
– Но о сексе мы думаем каждые пять минут, – перебил его Тёма.
– Знаешь что? – угрожающе спросил Рома.
– Что?
– Да иди ты, Тёма. Вот давай: лучше выпроси у Оксаны Борисовны Лилю с Элей, – они подошли к кабинету русского языка, где у параллельного класса был урок. – Что? Будем стучаться? – узнал Рома намерения друга.
– Романыч, ты серьёзно? – презрительно спросил его Тёма и без стука, вольно открыл дверь. – Здравствуйте. Оксана Борисовна, а можно ненадолго отпросить у вас Элю и Лилю?
– Зачем? – поинтересовалась учительница.
– Пойдём в туалет забавляться.
– Артём! Опять! Что вы себе позволяете?! – вскрикнула преподавательница.
– Оксана Борисовна, простите его, он сегодня не в духе, – отпихнув друга, в разговор вмешался Рома.
– Роман, и что далее?
– Нам просто надо очень срочно уяснить ситуацию по поводу следующего урока.
– Ладно. Лилия и Эльвира можете выйти ненадолго, – отпустила их Оксана Борисовна. Девушки встали и быстро выскочили из кабинета.
– Вот они и наши! – воскликнул Тёма от восторга.
– Что ты несёшь? – презрительно спросила его Лиля.
– Кхкх… Лилечка, – прокашлялся Тёма, наклонился к ней, и очень странным голосом, как будто он предлагает какой–то запрещённый товар, продолжил: «Я бы тебе сказал, что я несу всегда с собой в любое место. Но это слишком неизведанное для тебя».
– Ой, да ладно тебе, – усмехнулась Лиля.
– А Эля–то знает всю правду, – неожиданно громко произнёс эти слова Тёма.
– Что я знаю? – отвлеклась Эля от разговора с Ромой.
– Ты знаешь, что я самый офигенный парень в твоей жизни.
– О да, Тёма. Ты лучший. И ещё я знаю, что ты всегда прав.
– Вот видишь, – резко обратился Тёма к Роме. – Я был прав, что мне было интересно узнать про колебания Платона Аристарховича, – на лицах у Эли и Лили читались знаки вопросов. Они явно чего–то недопонимали.
– Короче, Тёма. Ты мне за сегодня поднадоел уже, и я, наконец, снова встретился с Лилей. Так что давай – расходимся.
– И правильно – валим, – согласился Тёма с намерением своего друга.
Когда они все вчетвером скрылись из виду, из кабинета, возле которого минуту назад, стояли подростки, вышла Оксана Борисовна. Она слышала голоса и думала, что ученики всё ещё что–то громко обсуждают по поводу следующего урока, но когда она посчитала, что девушки уже слишком задерживаются, она вышла в коридор и никого не обнаружила. Недоумевая, она осмотрела коридор и вернулась в класс.
– Какая ты сегодня сладкая. Я прямо весь горю, этот физик со своими колебательными движениями просто заставил меня думать о тебе чуть ли не каждую минуту, – доносился страстный голос из кабинки мужского туалета третьего этажа.
– Ээээ, а почему не каждую секунду? – возмутился женский голос.
– Не ну, Эля. Он физик, я же не могу от него возбуждаться, – протестовал Тёма.
– Ладно. Не тяни. Я уже устала ждать.
Его нежная рука начала ласкать её живот, медленно поднимаясь вверх, она достигла её груди. Вскоре его рука начала медленно опускаться, плавно пройдя её живот, он расстегнул ей джинсы, и тут в наступление пошла она. Пока он гладил её , она начала целовать его мягкие губы, а затем начала медленно спускаться вниз: шея, ключицы. Спускаясь дальше и дойдя до его пресса, она решила не медлить и...
– Ребятки! Хэй! Вас снимает скрытая камера! – послышался голос сверху.
– Романыч, блин! Ты вообще, что ли офигел! Убрал отсюда свою камеру! Блин, идиот какой–то – весь кайф испортил, – кричал Тёма на своего друга, который повис вместе с камерой на двери в кабинку туалета.
– И вправду Романыч, нельзя же так. Ты его так напугал, что у него наверно месяц теперь стоять не будет, – к распрям подключилась застёгивающая рубашку Эля.
– Не бойся. Всё у твоего парня будет в порядке. Да и вообще, я хочу вас расстроить, потому что девушкам пора на урок, а то Оксана Борисовна скоро в ярость придёт, поэтому всё у вас будет хорошо, но не много позже. А теперь одевайтесь – и по классам, – закончил свою речь Рома и отошёл от кабинки.
– Блин, Романыч. Ты реально мудак какой–то, – обиженно огрызнулся Тёма, пропуская вперёд из кабинки Элю.
– Тёма не ной. Во всём виновата Оксана Борисовна. Ну, и мы же с Лилей пришли не просто так, а для того, чтобы спасти вас! – торжественно говорил Рома, улыбаясь. Явно вспоминая первое января, и сорванный романтический вечер на крыше. – Радуйтесь, что вас не техничка застукала.
– Ага. Ну да. Конечно. Всё ещё не забыл, – ответил Тёма, поняв, на что намекает Рома, и они всё вчетвером, забрав сумки, вышли из туалета, и отправились к кабинету русского языка. А пока они идут обратно, есть возможность прояснить ситуацию и узнать, что же было у Ромы с Лилей.
– Ну что? Слушай, Лиля. Может, попробуем, как и они? – смущаясь, начал разговор Рома.
– Ты же знаешь – я не могу.
– Да но… – пытался было что–то сказать Рома.
– Нет. Явно не в туалете, – оборвала его Лиля.
– Ладно. Ну, тогда хотя бы поцелуй меня.
– Не хочу.
– Блин. Лиля. Что опять не так? – недоумевал Рома.
– Не важно.
– Я так полагаю, я всё ещё не прощён из-за Полины?
– Нет. Я же говорила, что я уже забыла про неё. А ты видимо всё никак не можешь про неё забыть. Просто я сегодня не в настроении.
– Не в настроении, чтобы просто поцеловать меня? – удивился Рома.
– Видимо да. И вообще, чего ты пристал ко мне?! Пойдём уже, а то скоро Оксана Борисовна поиски устроит, – Лиля быстро вышла из туалета и пошла по коридору. Рома устремился за ней. Что ж, а теперь можно снова вернуться в кабинет русского языка.
– Можно вас спросить, где вы так долго были? – устроила допрос девушек на пороге кабинета русского языка Оксана Борисовна.
– Оксана Борисовна, я же говорил: мы в туалетах забавлялись, – влез в разговор Тёма.
– Я вас не спрашиваю, молодой человек.
– Ну и ладно, – огорчился Тёма.
– Девушки, где вас носило? Вы куда ушли? Я вышла из кабинета – а вас нет. Вы знали, что пока вы на моём уроке я за вас отвечаю?
– Ну, мы просто очень отвлеклись на решение проблемы следующего урока, что забыли про время, – ответила Эля.
– Я отпустила вас, чтобы вы решили проблемы, но их вы должны были решать в коридоре! И вообще я не должна была вас отпускать: все свои проблемы не связанные с моим предметом, вы должны решать дома, или на то уроке, по предмету которого возникла проблема.
– Просто нам нужно было забрать из курток… ээээ… и мы… ушли, – пыталась что-нибудь придумать Лиля.
– Что ж, я вижу, вы так заработались, что забыли не только про время, но и заблудились в пространстве, раз не могли быстро вернуться из гардероба! – злилась учительница.
– Ха. Блудницы, – усмехнулся Тёма.
– Артём, замолкни! – прикрикнула на него Оксана Борисовна.
И тут произошло что–то невероятное: Тёма резко прильнул к учительнице, поцеловал её в губы и отскочил назад. Ошарашенная Оксана Борисовна и друзья Тёмы не могли прийти в себя до того момента: пока Эля со всей силы не ударила Тёму ладонью по щеке. Она постояла, посмотрев на реакцию Тёмы, и сдерживая слёзы, быстро зашла в кабинет.
– Так! Всё! Лилия быстро в кабинет. А вы молодые люди убирайтесь обратно в свой класс! – окончательно разогнала всех Оксана Борисовна, и тоже зашла обратно в класс.
– Зачем ты её поцеловал? – спросил, всё ещё ошарашенный от произошедшего, Рома у своего друга.
– Да так, просто. Люблю её я, – ответил Тёма так, будто ничего страшного и не произошло, будто так и должно быть.
– Блин, ну не при Эле же! Она ведь твоя девушка. Она явно расстроилась! – негодовал Рома.
– Пофиг.
– Не ну… – начал было наезжать на Тёму Рома.
– Да блин, я шучу! – разозлился Тёма. – Оксана Борисовна меня достала, и я хотел, чтобы она уже свалила поскорее отсюда, и мы тоже смогли бы свалить. Так что погнали по домам.
– Окей. Ты прав – погнали.