Дедушка Илья относился к Галинке очень по-доброму, хотя был сдержан в эмоциях и строг со всеми без исключения. Его жена Дарья Ефимовна баловала своего внука Игоря, не упуская при этом возможности поиздеваться над приемной внучкой.
- Кто хочет куриных пупков? – спрашивала баба Даша, обращаясь к детям.
-Я! Я! – кричали те радостно, откликаясь на «щедрость» бабушки.
Та, раздуваясь от важности, протягивала тарелку с отварными куриными желудками, которые ребятишки действительно очень любили, …Игорю.
- А тебе я ничего не дам, - с ехидной улыбкой, смакуя каждое слово, произносила она, сверля противным взглядом Галинку.
Игорешка тут же набрасывался на лакомство, корча девчонке рожицы и дразня кусочками курятины.
Девочка сносила молча издевательства, принимая как факт, что бабушка любит мальчиков больше. Ведь и папа всегда говорил, что мокрощелок он не признает. Другое дело – мужики.
Только через несколько лет, когда с рождением брата Галинку отправили жить к бабушке Вере – маминой маме, она узнала от соседки, что папа ей не родной, а значит и дедушка Илья, и баба Даша тоже. Но в детсадовском возрасте Галинка пребывала в блаженном неведении и на выходных спешила в гости к бабушке и дедушке.
- А… Галинка пришла! – радостно восклицал дед Илья, завидев внучку в дверях. – Ну-ка, наведи мне марафет.
Он чинно садился на диван, а девчушка, будучи очень маленького росточка, забиралась туда с ногами и начинала аккуратно его расчесывать – волосок к волоску. Деду это очень нравилось. Заканчивался ритуал не менее торжественно. Девочка брала большую щетку с длинной ручкой и сметала упавшие волоски с рубашки. Дедушка командовал, как делать правильно, а она изо всех сил старалась.
Дед Илья отличался от всех, кого она знала. В нем была особенная стать, сдержанность и интеллигентность. Он никогда не выходил на люди в трениках и майке, дома был одет в чистенькую рубашку, застегнутую на все пуговицы, и отглаженные брюки. Если говорил, то негромко, четко, ровно и по делу. И никогда не сквернословил.
«Святое» место в доме – письменный стол. Его Илья Дмитриевич делал сам. Справа на зеленом сукне лежали счеты, на которых дедушка аккуратно подсчитывал доход и расходы. А слева – тома книг маршала Георгия Жукова о Великой Отечественной войне. Дедушка был на фронте.
Галинка застала его уже в пенсионном возрасте. Дед с женой ходили дежурить по очереди на торговые склады, но больше были дома, хозяйничали.
От калитки до крыльца и дальше к хозяйственным постройкам был выстроен деревянный тротуар. Галинка видела однажды, как сыновья деда Ильи помогали отцу менять доски, укладывая их на старые отслужившие свое колеса. Все в хозяйстве Ильи Дмитриевича было правильно, основательно и надежно, как он сам.
Явно, что дед видел в маленькой девочке свою единомышленницу, чувствовал родство их душ и, вразрез политике жены, выделял не родного внука Игорешку, разбалованного и жестокого не по годам, а приемную внучку, молчаливую девчушку с огромными зелеными глазами. Он видел в них неподдельный интерес к окружающему миру, людям и тому, что они делают – плохое или хорошее.
- Галинка! - Позвал он внучку и открыл перед ней заветную дверь. Малышка частенько поглядывала на нее, и не скрывая любопытства, спрашивала: «А что там?». Вот дед и решил устроить ей экскурсию по своему домовому хозяйству.
За первой дверью была его мастерская. Верстак, инструменты – все имело свое место. Ничто нигде не валялось. Это было царство труда.
Девочка неподдельно ахнула. Илья Дмитриевич видел в Галинкиных глазах откровенное восхищение.
- Дедушка, это вам для работы?
- Конечно.
Он стал называть инструменты, рассказывать, для чего они служат. Галинка ничего из сказанного не запомнила, но тот идеальный порядок, в котором содержалась вся мастерская, поразил ее. В её понимании это и была настоящая красота.
Вторая дверь вела в курятник. Здесь Галинка тоже никогда не была. И тут тоже всё казалось ей чудесным. На широкой полке у каждой курочки был свой домик с полукруглым входом. А с пола к гнездышкам вела лестница. Сам же пол мыли жесткой щеткой, а вода стекала по специальным стокам в выгребную яму. У курочек были свои кормушки, а еще дверца в потайной туннель, в котором могли поместиться только птицы - одна за другой. Вёл этот невидимый людям путь на прогулочную площадку во дворе, где дедушка сыпал песочек, наполнял зерном и травкой длинные деревянные лотки. Ах, как все это было прекрасно, как в сказке про Чёрную Курицу!
- Дедушка, а это все вы делали? В мастерской? Теми самыми инструментами?
И дед Илья гордо отвечал, что да, это всё он старался для курочек. И теперь они несут яйца, каждая в своем домике.
Галинка тоже гордилась своим дедушкой. Какой он добрый и хороший. И какой он молодец, всё так замечательно придумывает.
Даже у бабушки Даши старая ванная для стирки белья стоит на деревянной террасе. И проведена вода, чтобы прямо в огороде мыть овощи. Даже у Рекса все устроено замечательно – и будка, и место, где пёс может полежать на солнышке.
Конечно, у дедушки не все получается как надо. Всё равно он самый прекрасный дедушка на свете! Однажды дед Илья варил гречневую кашу и спалил ее на плите. Пригоревшая гречка плохо пахла, и дети отказались есть ее, решив дождаться бабушку Дашу. Уж она что-нибудь достанет из холодильника.
А дед Илья продолжал нахваливать сгоревший обед и даже взял ложку, и стал есть гречку, причмокивая, прямо из кастрюли. Дети смеялись, ведь дедушка был таким милым.
Младший сын дедушки Юрка был всего на три года старше Галинки. И когда деда не было дома, рассказывал Галинке об отце.
Илья Дмитриевич Голубь был совсем не Голубь, а Каховский. Их семья жила недалеко от города Благовещенска, и в ней было много детей. Мать деда Ильи – гордая польская пани совсем не говорила по-русски, занималась домом и ждала мужа. Он был старателем, ходил в тайгу и мыл золото. Потом начался голод, родители и часть ребятишек умерли. В живых осталось только трое братьев, они стали беспризорниками и разбрелись по белу свету. Илья в скором времени попал в семью профессора Голубя. Приемные родители дали ему воспитание и образование, а он взял их фамилию в благодарность – своих детей у супругов не было, - но от наследства отказался и поехал осваивать Сахалин.
Илья Голубь валил лес на севере острова и сплавлял его по реке. Он даже был лучшим сплавщиком и за это ему давали грамоты с портретами Ленина и Сталина.
К тому времени он уже был женат, и в доме было полно ребятишек. Однако беда не спрашивает, когда приходить.
Однажды в лесу раздался роковой выстрел – Илье показалось, что в кустах бродит медведь. Пуля прошила его товарища, а сам Илья попал под суд. Случилось это аккурат в первые дни войны, и вместо тюрьмы Илья попал в штрафбат, а затем на фронт.
Никому не надо объяснять, где воевали бойцы штрафных батальонов – на передовой, в самых жарких местах. Но Бог берег Илью, и он дошел до Берлина с двумя медалями – за освобождение Варшавы и Кёнигсберга. А после войны вернулся домой, к жене и детям.
Нашел Каховский и двух своих братьев. Один жил в Хабаровске, другой рядом с ним, на Сахалине.
Дедушка Илья никогда не рассказывал о войне, а Галинка боялась спрашивать его об этом. Судьба у Ильи Дмитриевича была непростой и потому его не приглашали выступать перед пионерами в школу. Юрка шепотом рассказывал Галинке, что отец до сих пор переживает гибель своего товарища и винит себя в этом. А сама девочка думала о том, как тяжело было дедушке, который страдал от своей вины, бежать в атаку, стрелять в людей, которых он не знал. И вообще она считала, что война – нечто очень страшное и непонятное. Она потихоньку открывала толстые книги, лежавшие на дедушкином столе с зеленым сукном, видела там карты со стрелками, черно-белые фотографии солдат и генералов и понимала, что про войну нужно читать медленно и долго, не один день. А не «глотать» книжки, как это делает она. Мама все время ругала Галинку за это: «Иди, погуляй! Сколько можно без воздуха сидеть!» Но что делать, если книжка интересная, но толстая. А из библиотеки она принесла целую сетку книг. Полдня выбирала, чтобы взять самые лучшие.
С книжками выручал и Юрка. У деда Ильи была хорошая библиотека, а младший сын уже все перечитал, потому мог посоветовать первокласснице Галинке, какие можно взять домой. Так девочка «проглотила» фантастику Александра Беляева, Марка Твена и Жюль Верна.
Но в усадьбе у дедушки Ильи было еще много чего хорошего. На улице, вдоль забора росли три огромных ранетки с мелкими яблочками. Когда их прихватывал первый морозец, они становились мягкими и вкусными словно джем.
Напротив дома стояла школа, и дети, проходя мимо, всегда останавливались под деревьями в надежде дотянуться до лакомства или найти упавшие от ветра ранетки в траве. Дедушка видел мальчишек через окно, выходил на улицу и разрешал детям залезть на дерево под его контролем. Он стоял внизу и подсказывал, на какую ветку нужно опираться ногой, чтобы не упасть, давал ребятам кулек из газеты - складывать яблочки и не позволял обрывать их вместе с ветками.
«Какой дедушка хороший»,- думала Галинка и мечтала, что когда она вырастет и выйдет замуж, то муж у нее будет таким же, как дед Илья.
И удивительное дело - ведь так и случилось. Звали супруга Галины Андреевны, конечно же, иначе, а вот сына она назвала в честь деда – пусть растет таким же добрым, порядочным человеком. А ещё она уехала с Сахалина в Кёнигсберг, который освобождал от фашистов её приёмный дедушка Илья Дмитриевич Каховский. И в её багаже вместе с ценными вещами лежали его медали. Когда придет время, она передаст их родному правнуку дедушки, чтобы тот рассказывал о нём своим детям.