Устроившись в «свинарнике», авангардная группа в составе Лобидзе, Гаркенко и Лысого «выползла» на «рекогносцировку местности» – изучить обстановку. Спустившись с невысокой горы, пройдя через небольшую балку, рассекавшую город на две части, «авангард» зенитного полка оказался в центре Дубоуховской цивилизации.
– Да! – изрек Игорь, рассматривая «достопримечательности» Дубоухова. – Никакого сравнения с родным Приднестровском. Редкое захолустье, никаких развлечений, – ни тебе гастронома, ни ресторана, даже захудалой библиотеки нет, правда, нам она ни к чему.
Немного помолчав, Игорь закончил свою прочувственную речь свежеиспеченным четверостишьем:
Что мы будем делать тут, Петруха?
Водки нет, вместо вина – бормотуха.
В этом городе, друзья,
Нам не светит ни черта!
– Ничего, прорвемся, – оптимистично отозвался Петруха. – Не подохнем. Смотри, – у них даже танцы есть, а ты говоришь захолустье.
На заборе висело красочное объявление:
В городском саду.
Еженедельно по пятницам и субботам
ТАНЦЫ
Играет Лауреат районного конкурса «Алло, мы ищем музыкантов»
ВИА «ДУБАРИ»
Работает Танцкласс
Начало в 19 часов
Вход 1 рубль
Членам ВЛКСМ – 50 копеек.
Дубоуховский РК ЛКСМУ
Вход со спиртными напитками запрещен.
– Серьезное заявление – городской сад, – заметил Игорь. – Два дуба и три куста у них городским садом считается. Правда, входной билет в этот кустарник не очень дорогой – пятьдесят копеек.
– Ничего себе, недорогой, – два бокала пива, – возмутился Серега.
– Чего ты возмущаешься? Тебя, Серега, все равно, за пятьдесят не пустят, только за рубль.
– Это почему? Я тоже член этого Вы, Ла, Ка, Е, Му, – голос Сереги задрожал.
– А потому, что ты взносы не платишь, – рассмеялся Игорь. – Но ты, Серега, не переживай, как говорил мой институтский друг Дитмар из ГДР.
- Фашистяра, что-ли? – перебил его Серега.
- Сам ты фашистяра. Он наш, советский, - из Берлина, со мной учился в одной группе.
- Знаю я зтих ваших. Так что же он сказал, этот фриц недобитый?
- А сказал он, Серега, следующее: «Их хабе цвайн бабе, их безухен цвай пивнухен!», что в переводе означает: «Пиво лакать – это тебе не танцульки с бабами плясать!» Ферштейн!?
Цукерман на танцы отказался ходить сразу и категорически.
– Я не пляшу, – твердо отрезал он. – И, вообще, в этом «болоте» мне делать нечего. Ненароком патруль «заметет». Оно мне надо!? Я лучше в карты поиграю, может, пару копеек выиграю.
– А тебя никто не приглашает, ясное дело – тебе кое-что мешает плясать, зато ты лучше всех вытанцовываешь на строевом плацу и перед начальством, – прокомментировал Серега заявление Цукермана и тут же скрылся за дверью.
Порядки и настроения семидесятых - начала восьмидесятых, царившие на танцплощадках не только в СССР, но и в старой доброй Англии, описала группа Sweet в своей песне Ballroom Blitz. Отличным способом завершить танцевальный вечер считалась кулачная схватка и несколько выбитых зубов. Как говорится в тексте песни: The man at the back said everyone attack and turned into a ballroom blitz” («Парень сзади сказал: «Ребята, налетай», и танцпол превратился в поле битвы)».
Холостые Серега и Лысый ходили на танцы с целью «зацепить» девок. Игорь же посещал это «заведение» в надежде «зацепить» кого-нибудь по роже. И в один из дней, когда «сезон» танцев был уже на исходе, его надежды оправдались.
Толпа подростков вяло топталась на месте, иногда распаляясь под фонограмму суперпопулярной группы «Чингисхан», пытаясь даже подпевать что-то типа: «Москоу –О –О –О, Москоу –А – А –А» или «У – а – у – а казачок».
– Идите, казачки мои лапчатые, спляшите! Только помните, дружбаны, что кавалеры приглашают дамов, а там где брошка – там у них перед! – напутствовал Игорь Серегу и Лысого.
Одиноко раскинувшись на лавочке и потягивая «подло-выгодное» пойло из горла бутылки, он страдал оттого, что к нему никто не пристает.
– У меня, как у летчика, кулаки сильно чешутся заехать по чьему-то штурвалу. Хоть бы кто кривое слово сказал. Так опять вечер даром пройдет, – жаловался он Сереге и Лысому, выныривающим из «недр» танцплощадки во время пауз. – Может пора уже домой, баиньки.
– Игорь, подожди еще немного, скоро начнется! – таинственно проговорил Серега. – Если сейчас ко мне кто-нибудь подойдет, значит, меня будут бить.
Развития событий долго ждать не пришлось. Из толпы танцующих выскочил подросток лет семнадцати и, обращаясь к Сереге, проговорил:
– Слышишь ты, мужик, ты это… это моя баба, понял? Я к ней первый зарулил, понял? Не трожь её, понял? Не то схлопочешь, понял!
Возле подростка, пританцовывая с воинственным видом, дергались еще несколько его сверстников.
– Слышишь ты, фраер, фильтруй базар, не по сезону шелестишь, мустанг козлорогий! – злобно огрызнулся Серега.
– Что –о? – хором взвыло стадо мустангов, устрашающе замахав руками.
– Что ты копытами бьешь, как необъезженный мерин? Ты что, недомерок, не видишь, что это мой кореш? – процедил Игорь, медленно поднимаясь.
– А ты, дядя, молчи, тебя не спрашивают, а то и ты схлопочешь, понял! – нагло произнес козлорогий недомерок.
– Слышишь ты, понятливый, сейчас мое терпение лопнет, и ты полетишь вслед за своими зубами изучать своей вонючей харей родную землю, – металлическим голосом процедил дядя.
Огромные его кулачищи чесались, словно блохастые собаки, а сам он все больше наливался гневом. Обладатель вонючей хари не ожидал такой наглости от какого-то заезжего «дядьки» в родном городе. Его словно пронзило током в тысячу ампер. С диким воплем: «Да я тебя сейчас!», недомерок подпрыгнул, пытаясь ударить Игоря по лицу.
– Что ты скачешь, как кенгуру на больничной койке, – ответил Игорь, – сейчас ты заткнешь свое рыло, падаль вонючая.
Слегка отклонившись в сторону, пропуская удар, Игорь резким ударом кулака «съездил» в его «падлючье рыло».
«Падаль вонючая» пролетев несколько метров «затихла», приземлившись под лавкой.
Дружки «недомерка», отправленного Игорем на «отдых», приняли боевые позы и запрыгали вокруг Игоря.
– Что вы дрыгаете своими прутьями, уроды мичуринские, сейчас я их повыдергиваю с мясом, – воодушевился Игорь.
Серией мощных и точных ударов он отправил в нокдаун еще несколько жертв мичуринских опытов.
«Уроды», однако, не отставали. Поняв, что силенок маловато, один из них пробрался за спину Игоря и присел на корточки. Другой «мичуринец» оторвал двухметровую рейку от лавки и огрел ею по голове Игоря. Рейка от удара переломилась как щепка, не причинив Игорю никакого вреда, он лишь на секунду потерял бдительность, чем тут же воспользовались «мичуринцы». Изловчившись, один из них толкнул Игоря в грудь. Споткнувшись, о засевшего за его спиной «урода», он потерял равновесие и рухнул на бетонную основу танцплощадки.
С воплями: «Бей его!», на Игоря набросилось десяток «мичуринцев» и столько же «уродов», пытаясь ударить его хоть куда-нибудь. Игорь периодически раскидывал нападающих, и они разлетались в стороны, но тут же наваливались вновь, как муравьи на извивающуюся гусеницу, не давая возможности ему подняться и продолжая наносить беспорядочные удары. Некоторые из ударов достигли цели, – один из нападавших попал Игорю в нос, вызвав кровотечение, другой поставил свой «автограф» под глазом.
Неизвестно, как долго продолжалось бы взаимное мордобитие, как вдруг раздался свисток. Испугавшись наряда милиции, подростки бросились врассыпную, оставив Игоря в покое. Мимо танцплощадки проходил воинский патруль и, увидев «заваруху», решил вмешаться и разогнать дерущихся. В планы Игоря встреча с патрулем также не входила. Окинув взглядом танцплощадку, но не увидев нигде Серегу и Лысого, он легко перемахнул через забор и растворился в темноте.
Коля, совместно со своим комбатом Дротенко и новым командиром Игоря Валерой Сохатым в этот поздний час расписывал «пулю».
Капитан Сохатый по прозвищу «Лось», высокого роста, атлетически сложенный здоровенный мужик, прибыл в Дубоухов на переучивание из Ливии (где он командовал зенитной батареей и принимал участие в боевых действиях). Уходя на «танцульки», Игорь выпросил у него привезенный из-за границы свитер белого как снег цвета. Вид свитера, превратившегося за короткое время в половую тряпку с кроваво-серым пятном, вызвал у Коли приступ смеха, в отличие от взрыва гнева у его владельца.
– И где же это тебя так? – сквозь смех выдавил из себя Коля. – А где твои телохранители?
– Чего ржешь как конь, видишь – наших бьют, нужна помощь, пошли отбиваться, – зарычал Игорь.
– «Ваших» уже побили, Кутузов! – твердо сказал Лось, несколько оттаяв. – Иди отдыхай. И свитер приведи в порядок.
В общем блицкриг провалился, а единственным пострадавшим оказался Лось – свитер пришлось выбросить.