- Ты слышишь это?
Барден поддал дремавшего Айлеха локтем.
- Что? Я уснул.
- Послушай! – Барден прижал палец к губам.
- Топот какой-то, - Айлех прислушался, вертя головой и втягивая воздух. – Лошади что ли.
- Вы чего там не спите? – стоявший в карауле Калдер окликнул их.
- Ты слышишь что-нибудь? – спросил у него Барден.
- Слышу ли я? Да Арод храпит так, что больше ничего и не слышно, - хохотнул Калдер, поглаживая бороду.
- Да ты послушай! – Барден вскочил на ноги.
Калдер прислушался.
- Да не уж-то наши лошади нас услышали! – громко воскликнул он.
Да как засвистел! Все вскочили со своих мест, спросонья ничего не соображая. Кон выхватил меч.
- Что ты свищешь на всю округу! – завопил на него Арод.
И тут на место их ночёвки выскочил целый табун лошадей, некоторые без седел.
- Ой, родимые! – Арод кинулся на встречу своей лошадки. – Услышали! Услышали! Кон, ты только погляди, а! До чего ж умная скотина-то!
Айлех, как и остальные новобранцы, были без лошадей. Но пока он с раскрытым ртом смотрел на новоявленное чудо, его кто-то потолкал в плечо.
Рядом с ним стояла черная лошадь, с перекошенным на один бок седлом. Айлех погладил её по морде, заглядывая в огромные карие глаза, светящиеся такой добротой и печалью.
- Видимо, она тебя приняла за своего хозяина, - проговорил Бойд. – Эко, смотри, ластится.
Айлех снял седло, запачканное чьей-то кровью, провел ладонью по растёртым до крови бокам.
- Надо полечить тебя, - сказал Айлех тихо. – Раны быстро затянуться, даже следа не останется.
- Лошадей теперь много, - зычно сказал Фаррел. – Некоторые из них вовсе не нашей породы. Видимо, не перебрались через реку и прибились к табуну. Возьмите себе, какая понравится. А те, чьи лошади вас нашли, обучите этих ребят, как себя нужно держать в седле.
- Да чего нас учить? – удивился Бойд. – Мы и сами умеем. Что ж мы зря, что ли, выросли в деревне?
- Ну да будет так, - махнул рукой Фаррел. – Утром посмотрим, на что вы годитесь. А теперь всем спать. Барра, сменишь Калдера.
- Да как бы я ещё помню, что мне спать осталось пол часа, - пробормотал Барра, укладываясь на своё прежнее место.
Лошадей пустили, и они успокаивающе паслись где-то неподалеку. А утром Айлех проснулся от того, что его лошадь толкала его мягкой мордой с колючими волосками прямо в лицо, тепло дыша.
- Уже пора? – просил он у неё.
Лагерь пока спал. Барра, свесив голову, опираясь на меч, дремал. Но когда Айлех поднялся, он приветливо ему улыбнулся.
- Пойду, искупаю её, - сказал ему Айлех.
- Давай, давай, - зевнул Барра. – Я пока начну стряпать. Нам королевских запасов Эйны ещё надолго хватит.
Айлех взял свою лошадь под узду и повел к ручью, у которого они как раз и выбрали ночевку.
Закатив штанины, сняв рубаху, он повел её за собой. Вода была холодной, почти ледяной, волна билась о ноги и приятно бодрила своей кристальной силой.
- Как же мне тебя назвать? – спросил Айлех у фыркающей лошади, когда на спину ей полилась холодная вода. – Как же тебя звал твой прежний хозяин? Если бы ты была знакома с моей матушкой, она бы дала тебе самое прекрасное имя.
Лошадь присмирела. Ей нравилось, что о ней заботятся. Новый хозяин был добр. Он приложил к её ранам растёртые травы, и боль угасла от его тихих слов и тёплых рук, в которых было столько силы, что она почуяла – он был не просто человеком.
- Я назову тебя Ветрана, - наконец сказал Айлех, когда грязь была смыта, а грива расчёсана. – И пусть ноги твои будут легки, как ветер.
Когда Айлех вернулся обратно в лагерь, все уже завтракали.
- Садись скорее, пока не остыло, - Барра протянул ему тарелку с кашей.
- Спасибо, - Айлех присел рядом с Бренданом, который приветливо протянул ему краюху Озёрного хлеба.
- Да будет славно имя Эйны, - проговорил он, и в глазах его мелькнула боль.
- Да будет так, - отозвался Айлех.
- Доедаем и в путь, - скомандовал Фаррел. – По моим предположениям, мы пересекли границу Дола и скоро должна быть ближайшая деревня. Переночуем там.
День был ясный. Лето уже собиралось вступать в свои права. Травы буйствовали, а цветы радовали глаза. Словно и не было в их жизни никаких войн и потерь.
***
Фаррел забарабанил в выросшие перед ними ворота. Стояла глубокая ночь, когда они добрались до деревни. На лошадях они покрыли двухдневный пеший переход.
Некоторое время царило молчание, прерываемое звонким лаем и подвыванием собак, а затем в воротах приоткрылось окошечко, и чей-то хриплый ото сна голос спросил:
- Кого там тоторонги в зубах принесли? До утра не подождать?
- Открывай ворота, почтенный. Воины Громыслава устали с дороги.
- А почём я знаю, чьи вы воины? – возмутился привратник.
Фаррел достал из-за пазухи невесть как уцелевший свиток с королевской печатью.
- Ладно, ладно, - привратник стал более добродушным. – Сейчас отопру.
Ворота открылись, за ними лежала длинная тёмная улица. Воины, ведя коней под узды, зашагали по хорошо укатанной дороге. Привратник что-то пробурчал себе под нос, навалил на створку и засов, лязгнув, закрылся. Пред ними предстала деревня Тарна, одна из тех деревень, что была помечена на карте Фаррела.
Пройдя по улице, тёмной и безлюдной в такой поздний час, мимо крепко сколоченных, похожих друг на друга, домов, окружённых высокими заборами, сопровождаемые непрерывным собачьим лаем, отряд во главе с Фаррелом остановился возле старинного, намертво вросшего в землю здания знаменитого тарнского трактира с почерневшей от времени вывеской «Сонный рыцарь». Сейчас, в разгар весны, фасад древнего трактира был сплошь увит плющом и диким виноградом, закрывавшим своей буйной зеленью окна.
- Давненько мы здесь не были, - присвистнул Таранис. – Уж и не припомню когда в последний раз.
- Пиво тут доброе варят, - покряхтел Арод.
- Ещё какое, - хохотнул Барра.
Айлеху вместе с Бренданом, Бойдом и Барденом, осталось подивиться тому, где только не бывали их спутники.
В трактире было тихо и темно, не горело ни в одном окошечке. Стучать пришлось очень долго и как можно громче. Наконец щелкнул засов, дверь открылась, и на пороге появился сонный и взъерошенный дородный старик – хозяин трактира.
- О, кого я вижу! – он несказанно обрадовался, узнав, наконец, кто перед ним. – Фаррел! Друзья мои! Как я рад! Проходите скорее! Погодите здесь минутку, я растолкаю Вогана, чтобы он отвёл ваших лошадей в конюшню.
Как-то странно подпрыгнув на месте, хозяин заведения удалился, растворившись в темноте помещения. Спустя пару томительно долгих минут он появился вновь, толкая заспанного помощника.
- Ну же, ротозей, шевелись, не видишь что ли, что господа с дороги устали, болван!
Слуга, кое-как подавив чудовищный зевок, взял лошадей путников и повел в стойло.
- Да не забудь задать им лучшего овса! – крикнул ему вдогонку трактирщик.
В трактире стоял запах застарелого, крепкого трубочного самосада. Горел огонь в очаге. Столы были чисто вытерты, вокруг них стояли правильно расставленные разномастные деревянные стулья.
- Чем могу быть вам полезен?
- Гилмор, старина, выдели нам постелей на четырнадцать человек, - Фаррел похлопал его по плечу.
- Как будет угодно, Фаррел. Какие только смогу, - улыбнулся старик. –Поужинаете чего-нибудь?
- Да если не затруднит, - Фаррел зевнул.
- Ну что ж, тогда идёмте, - и хозяин пошёл к лестнице, ведущей наверх. – Наверху как раз есть большая комната. Там могут разместиться сразу десять человек. Другие две комнаты намного меньше.
Они стали подниматься по шаткой и скрипучей деревянной лестнице. Через запертые двери гостиничных комнат, то здесь, то там, доносились то приглушённый могучий храп, то старческое покашливание и покрякивание; кто-то громко чихнул, от чего хозяин едва не оступился.
- Вот здесь комнаты на шесть человека по трое, - Гилмор указал на две двери. – Распоряжайтесь, кто будет там ночевать.
- Айлех, давай со мной, - Таранис бодро хлопнул Айлеха по плечу. – Или храп Кона меня сведет с ума.
- А остальные спальные места наверху, - трактирщик повел остальной отряд выше.
- Нормальная постель, - Таранис снял своё оружие и присел на заправленную кровать. – Мы в этом трактире останавливались, наверное, раз пять, пока колесили за этим чёртовым снадобьем для короля. Признаться честно, это всё же лучше, чем нести дозор на городских стенах и смотреть, как лавочники зазывают горожан.
- И то правда, - усмехнулся Айлех. – Я бы не вытерпел там. Лучше уж в дороге.
- Привыкаешь, - улыбнулся Таранис и завалился на кровать, с трудом стянув истоптанные сапоги. – Толкни меня, если усну. Есть хочется.
Но не успел он договорить, как в дверь посунулась голова Барры.
- Нам там уже накрывают на стол, - проговорил он и исчез.
- Да я только сапоги снял, - Таранис недовольно пробурчал, но сапоги надел.
Внизу, поставив три стола вместе, уже сидела бо;льшая половина отряда. Гилмор поднял свою жену Эрну, которая суетилась и расставляла на стол всё, что только имелось.
- И спать хочется, и есть, - Арод снова травил байки. – Не знаю, что первое делать. Вот мы когда-то с Коном постовали где-то подле Ярой…
И снова интересные истории витали над столом и все смеялись. Двое воинов – Клазар и Мердок, которых Айлех хорошо узнал за все последние дни, теперь подшучивали над Ародом, и смеху не было конца.
- А потом да как грянет гром! – и Арод как хлопнул по столу.
Все так и подпрыгнули. Арод смеялся громче всех.
Когда бочонок тарнского пива был распит, а животы набиты так, что разговаривать совсем не хотелось, все отправились спать, долго толкаясь на лестнице и норовя разбудить всех постояльцев.
- Наконец-то можно поспать на нормальной постели, - зевая, заметил Таранис. – Надеюсь, Фаррел завтра не очень рано нас поднимет.
- Уж конечно, от него дождёшься, - проворчал Бойд, укрывшись с головой мягким одеялом. – Бардену и Брендану первым по голове настучит поутру. Калдер то, небось, уже забаррикадировался от него с остальными.
Айлех долго лежал в темноте и смотрел, как в очаге догорают березовые поленья. Угли то вспыхивали, то совсем гасли.
Как там его матушка? Знает ли она о том, что с ним всё хорошо? Здорова ли она? Наверное, уже засеяла их огородик и получает первые урожаи. А как там его Аяман? Где она сейчас? Как там стая?
Он скучал. Ему так хотелось снова их увидеть. Но что-то в сердце подсказывало, что это будет не так скоро, как ему хотелось бы. Слова Эйны заставляли его снова и снова задумываться о своей судьбе. Где ему искать ответы на вопросы? И почему она так загадочно говорила о нём, называя сыном Севера и знатным мужем?
Айлех вздохнул. Тяжёлый камень на сердце тяжелел. Ему нужно найти ответы. И он найдет их.
Когда утром они спустились вниз, обеденный зал был набит самыми разными людьми. Трактир жил своей привычной суетливой и развесёлой жизнью.
Их отряд сидел у окна, за которым сияло сквозь заросли плюща летнее солнце. Прямо напротив окна находилась двустворчатая входная дверь, по левую руку – стойка, за ней – тёмно-коричневые тела двух исполинских бочек со знаменитым тарнским пивом. Вдоль длинной стойки выстроились в один неровный ряд высокие деревянные табуреты, сейчас занятые народом, неторопливо попивавшим пиво, что-то жующим или просто покуривавшим трубки. Весь зал был заставлен разномастными столами и стульями, занятыми самым разным людом, среди которого сновали двое слуг, разнося выпивку и кушанья.
Здесь собрались забежавшие рабочие, попивавшие пиво и громко разговаривавшие друг с другом, обсуждая последние новости. За столиком возле подсобки сидели трое купцов и деловито, со всем своим достоинством, вели беседу о товарах, да о нынешних ценах. Айлех понял по их богато расшитой одежде и великолепным поясам, что они все из разных краёв их государства.
Когда он вместе с Таранисом и Бойдом проходили к своему месту, разговоры вокруг затихли, посетители с интересом смотрели на них.
- Да это же Таранис! – кто-то очень громко воскликнул возле стойки. – Предводитель моего отряда!
Таранис резко обернулся. К нему, приветливо улыбаясь, направился уже совсем не молодой воин, слегка прихрамывая на правую ногу.
- Арлан! – воскликнул Таранис и добродушно рассмеялся. – Вот уж не ожидал!
Они крепко обнялись.
- Присядь с нами, - Таранис придвинул ещё один стул.
- О вас уже ходят такие легенды, - Арлан обвёл их отряд сияющим взглядом. – Я был крайне удивлён, встретив вас здесь. Король считает вас без вести пропавшими.
- Оно и правильно, - заметил Фаррел. – Нас смыло потоком и унесло довольно далеко от места битвы. Вот, наконец, выбрались.
- Но народ уже прознал про вашу славу, - и Арлан повернулся к Айлеху. – А о тебе, славный Айлех, поют самые хвалебные песни.
- Да о ком же ещё петь? – хохотнул Барра. – Он же сразился с самим Ханом и снёс его поганую башку.
- Теперь о твоём подвиге знают все, - улыбнулся Арлан. – И пусть только король не одарит тебя. За такой великий подвиг тебе сразу же нужно давать самый высокий титул. Напомните об этом королю, коли он там запамятовал.
Айлех кротко улыбнулся, продолжая свой завтрак.
- Ну а как ты поживаешь? – спросил его Таранис. – Как твоя нога?
- Да потихоньку, - скривился Арлан. – Обучаю местную стражу фехтованию. Открыл свою лавку – торгую горшками, да всякой разной посудой. Нога-то как раз помогает мне на гончарном кругу.
- Я рад, что у тебя хорошие дела, - Таранис похлопал его по плечу. – Жалко, что ты теперь не в моём отряде.
- Но душа моя и по сей день с вами, - печально улыбнулся Арлан. – Моя жизнь с вами была прекрасна.
Затем он склонился к Таранису и очень тихо проговорил:
- Королю никогда не достать своего желаемого снадобья, ибо его не существует. Тёмная сила стоит за этим зельем. Говорят, что в южных землях есть некто, кому открыт этот секрет. Но то тёмная ворожба. Смерть за ней и Зло стоит. Скажи королю, чтобы не искал боле. Нам отведено своё время в этом мире. А все остальное – Тьма. Она поглотит его, если разум его не очистится. Пусть Дуфф законно правит. Он был не так и плох в последней битве. Только алчная тьма движет им. Но рассуди сам – король ведь подталкивает его на эту стезю. У Дуффа есть шанс быть лучшим правителем, но только если отец его отступит от своей жадности.
- Я понял тебя, Арлан, - Таранис нахмурился.
- И ещё, - Арлан обвёл отряд взглядом. – Берегите друг друга. Зло затаилось. Оно может вернуться в любой момент. Но у вас есть воин, на котором будет всё это бремя. Подчинитесь воли его и не оставляйте, когда он захочет идти своим путём. Его путь – ваш.
- Загадками ты говоришь, Арлан, - покачал головой Таранис. – Мне не понятны твои слова.
- Он сам себя покажет, - подмигнул тот ему. – Я знаю, где вы были на самом деле. Она приходила ко мне и всё сказала. Я не зря забрёл сегодня сюда.
Таранис сделал огромные глаза, но Арлан лишь рассмеялся.
- Давайте выпьем за нашу встречу, - и он поднял кружку пива.
- За встречу! – грянул отряд.
Они ещё долго сидели и разговаривали. Фаррел отдал поручения, чтобы вычистили их лошадей и приготовили в дорогу.
Около обеда они расплатились с Гилмором, простились с Арланом и вновь отправились в путь, держа курс на столицу, до которой, по словам Фаррела, было девять дней пути с хорошей скоростью и без препон.
Дорога всё время виляла из стороны в сторону, среди рощ и холмов, ныряла в овраги и лощины. Оглянувшись с первого склона, можно было ещё увидеть Тарну, с её зеленеющими полями и ухоженными домиками.
На исходе девятого дня, когда все разговоры были исчерпаны и песни спеты, а кисеты заметно полегчали, перед ними засветились первые огоньки деревень на подступах к Дей-Адейру.
- Да не уж-то конец этому пути, - заулыбался Бойд. – Надеюсь, баня нам светит уже сегодня.
И ворота славного града распахнулись перед ними. Знакомые улицы приветливо встречали их запоздалыми жителями, которые кланялись им и снимали шапки. Постовые бежали перед ними, чтобы сообщить королю радостную весть – его пропавший отряд вернулся.
Забрезжили знакомые окна замка в глубине королевского сада. Путники спешились.
- Смотрите, сам король идёт нам на встречу! – громко воскликнул Мердок.
Через десяток шагов они, наконец, остановились перед королём, который был несказанно им рад.
- Мои дорогие! Как я рад вас приветствовать живыми! – король развёл руки, словно захотел их всех обнять. – Мой славный отряд! Мои славные воины! Ну же, давайте скорее к столу! Время речей настало!
Подбежавшие конюхи забрали их лошадей и поклажу. И отряд, возглавляемый королём, вошёл во дворец.
Знакомая Айлеху зала были оживлена – ставили столы и кушанья.
- Фаррел, поведай мне обо всём, что с вами приключилось, - король забрался на трон и приготовился слушать.
И они поведали ему обо всем, опустив лишь своё пребывание у владычицы Озёрного города, да об их беседе перед костерком. Громыслав слушал, и лицо его сияло радостью. После он поведал о том, что было, когда волна ушла, и наступил рассвет.
- Наши павшие воины были погребены. Плач был по ним долгий. Но после, когда мы поняли, что вас уже не отыскать, решено было возвращаться домой. Мой сын остался там, хотел удостовериться, что враг ушел окончательно. Но, боюсь, он зол на тебя, Айлех, - король печально посмотрел на юношу. – Не ему выпала честь победить Джамбада. Но воины говорят, что у Дуффа не было шанса победить в поединке. Ты исполнил свой доблестный долг, мой дорогой воин. Я не знаю, если ли то, чем я могу тебя отблагодарить за такой поступок. За твою доблесть я должен даровать тебе половину казны и лучшую землю, но зная тебя, ты не примешь такой цены, хотя я был бы рад твоему соседству. О тебе слагают песни, люди знают о тебе. Обо всех вас, - он обвёл отряд радостным взглядом. – Вам присуждена моя награда и звания. Теперь вы все мои знатные воины, с должными высокими титулами, вашим семьям отправят лучшие меха и золото, дадут лучшие земли. Каждому из вас полагается личная дружина, но, как я сказал, зная вас – вы выберете свободу, - он рассмеялся. – Вы не делимый отряд. Я учёл это. И согласен с вашим выбором. Поэтому, когда придёт время новых войн, вы будете иметь по такой дружине. А пока, я награждаю вас, лично от себя, фибулами моих первых лордов. Отныне никто из вас и ваших семей не будет ни в чём нуждаться. Из моей казны уже выделена хорошая сумма. Никто не смеет вас называть простолюдинами и неродовитыми воинами. Ваше знатное имя теперь имеет место и для вашей родни. Соответствующие бумаги и всё остальное к утру подготовит Белус. Ваши имена вписаны в книгу высокородных родословных доблестных воинов. Это честь, которую вы все заслужили и потомки должны знать ваши имена.
Все переглянулись. Бойд даже присвистнул.
- Айлеху же, я должен хорошую лошадь и меч, титул лорда и главнокомандующего, то, что ты, надеюсь, примешь, - король улыбнулся Айлеху.
- Благодарю, государь, - Айлех встал со своего места. – Столь почётное звание для меня слишком высоко. Командовать армией пристало вашим обученным военнокомандующим. Они неплохо справились в последней битве. И не будьте в обиде на меня, но свою лошадь и свой меч я не хотел бы менять.
- Тогда проси всё, что хочешь, - король поправил съехавшую корону. – Титул лорда ты не в праве отвергнуть.
- У меня нет просьб, - развел руками Айлех. – Только право быть свободным воином. Но оно у меня и так есть.
- Хорошо, - король улыбнулся. – Значит, твоя доблесть отплатится ещё сполна в лучшее время. Давайте же выпьем, друзья мои, за вас и за нашу славную победу.
Он махнул своим виночерпиям, которые тут же наполнили кубки лучшим королевским вином.
- Слава отряду! – король поднял свой кубок.
Пировали они ещё долго. Разговоры не смолкали. Еда не убывала. А радость короля была безмерна. И чудилось Айлеху, что у государя идёт какая-то внутренняя борьба, и светлая его часть сейчас побеждала. И снова, как и при их первой встрече, король пристально всматривался в лицо Айлеха, наблюдал за его движениями, словно видел в нём что-то знакомое и всё не мог вспомнить.
Утром, после хорошей бани, Фаррел сообщил отряду новость, что воины могут, если захотят, отправиться домой. Бойд и Барден несказанно обрадовались.
- Матушка будет вне себя от счастья, - захохотал Бойд.
- А что будешь делать ты, Фаррел? – спросил Брендан.
- Мой путь снова ждёт меня, - вздохнул тот.
Айлех молчал. Он много думал над тем, что будет, если ему разрешат вернуться домой. Он скучал по матушке, по Аяман. Но сердце звало его в путь. Хотел он узнать, что за слова говорила ему Эйна. Для себя он уже решил, что пока не вернется домой. Если ему суждено найти ответы на Севере, значит, он направит свою лошадь туда, даже если ему предстоит пройти этот путь в одиночку. У него сущность волка, а значит и путь ему не страшен. Пусть будет так. Волчья свобода вскипела в нём, придавая сил и уверенности. Надо будет послать весточку матушке, пусть знает, что у него всё хорошо, что теперь ей ни в чём не будет нужды. А коли боги велят, они встретятся.
- Айлех, ты вернешься? – толкнул Барден друга.
- Нет, Бард, не вернусь, - улыбнулся тот. – Передашь моей матушке весточку. У меня есть путь, который ждёт меня.
Бойд и Барден переглянулись, нахмурились. Фаррел удивлённо взглянул на Айлеха, а Таранис что-то шепнул ему. Они тоже переглянулись.
Через несколько дней, ещё до восхода солнца, дружина Фаррела покинула столицу. Отряд был свободен. Птицы сопровождали его утренними трелями, а петухи в деревнях громко приветствовали новый рассвет.
Через несколько вёрст им пришлось разделиться. Бойд и Барден повернули в сторону Силвании, на север-восток. Отряд Фаррела, вместе с Таранисом и Онгхусом и остальными, включая Брендана, который не стал возвращаться домой, двинулся на юго-восток, к границам Раздола. Айлех, один, направил свою лошадь навстречу рассвету, на восток по Обозному Тракту.
Воины Фаррела долго уговаривали его остаться, просили Фаррела отправиться вместе с ним, но всё было тщетно.
И путь Айлеха начался. Солнце радостно его приветствовало. Дорога была ровной, и Ветрана уносила своего всадника навстречу неизвестности, туда, где ему предстояло узнать, о чём же говорила Эйна.
Забирая на восток мимо Дола, Айлех услышал радостный волчий вой. Стая была где-то неподалеку. Ветрана недовольно фыркала. Но каково же было удивление лошади, когда её всадник соскочил с седла, перекувыркнулся и превратился в огромного волка.
Айлех со всех лап бросился в редкий лесок.
Стая нежилась на солнышке. Вожак выпрыгнул ему навстречу, преграждая путь. Но был удивлен появлением давнего знакомого.
Айлех превратился обратно, когда увидел свою любимицу.
- Аяман! – слёзы брызнули из глаз, когда волчица с разбегу прыгнула на него и повалила на землю, облизывая горячим языком. – Аяман.
Он долго трепал её по холке, целуя мохнатую морду, и торопливо рассказывая ей обо всём. Остальная стая тоже внимательно слушала.
- Как там моя матушка, Аяман? – спросил её Айлех. – Ты береги её. Береги. Я отправляюсь на восток, к Рассветной гавани, всегда мечтал там побывать. Эйна поведала мне, что многое я там узнаю. Затем я хочу побывать в Древнем Севере. Я пока не вернусь домой. Аяман. Сердце зовёт меня в путь. Мне многое не ведомо про себя. Матушка поймёт меня. Бойд и Барден расскажут ей обо всём. А ты береги её, себя береги.
С тяжёлым сердцем он простился с ней. Волчица ещё долгое время бежала рядом с ним, пока не кончилась граница стаи. Заунывным воем она проводила его, своего сына.
Смахивая наворачивавшиеся слёзы, Айлех в последний раз обернулся на неё.
- Прощай, матушка, да будет угодно богам, свидимся, - прокричал он ей, исчезая за холмами. – Береги себя!
И завыл. Завыл так, что Ветрана прижала уши, а птицы перестали петь. И столько тоски было в его вое, столько волчьей печали и людской грусти.
Теперь ему снова будет сниться матушка и Аяман, а тихими ночами он будет слышать её заунывный вой.
«- Когда мне будет страшно, вы будете рядом? – спросил он свою маму и Аяман.
- Всегда, - ответила матушка, приглаживая его растрепанные волосы.
Айлех улыбнулся.
- Сын мой, знай, как бы не был твой путь мрачен, в твоём сердце всегда горит свет любви, - сквозь слёзы проговорила мама. – Пусть никогда он не угасает. Люби, и помни, что какую бы сущность ты не выбрал, ты всегда останешься моим сыном. Да хранит тебя моя любовь, ибо её я больше всего чту. Почитай и ты, и свет принесёт тебе она».
Как далеко был тот день, когда мама говорила эти слова, провожая его в путь. Но слова и по сей час грели его душу. И тепло было от них и надёжно.
«- До новой встречи, - сказал он, выходя за калитку. – Знайте, что вы всегда в моем сердце и моих мыслях. Я люблю тебя, мама».
- Неси меня, Ветрана, туда, где я найду ответы, чтобы вернуться домой, - и Айлех пришпорил лошадь, покрывая версту за верстой.