История в общем – то банальная. И пошлая. Грязная. Но не случись она в моей жизни, я не была бы сейчас самой счастливой женщиной на свете.
Наверное, Верка Сердючка права и каждая женщина которой за тридцать мечтает о принце. Не в слух конечно… а так… за рюмочкой другой чая с подружками на скучном девичнике. Или глотая слезы в холодной одинокой постели.
Не то, чтобы и я отчаянно мечтая, вглядывалась в глаза каждого хоть номинально подходящего кандидата, но, наверное, где – то, подспудно тоже мечтала О НЕМ. Том самом, который отогреет, полюбит и станет опорой.
Так уж сложилась моя жизнь, что оказалась я с двумя детьми одна в огромном чужом городе. Без родных, без друзей и близких. Постепенно жизнь наладилась. Человек, он ведь такая сволочь, ко всему привыкает и приспосабливается. Мы выжили и даже преуспели. Нашлась и работа, и жилье со временем появилось. И детей устроила в приличную школу. И вот когда трудности закончились и преодолевать стало нечего, появился он. Вячеслав. Не принц, но близко.
Даже познакомились мы киношно – романтически. Моя машина зависла в ремонтной мастерской на неопределенный срок и домой от метро мне пришлось добираться пешком под так некстати начавшемся проливным дождем. В миг промокнув до нитки и махнув рукой на так завлекательно горящие окна кафе на соседней улице, шла под дождем, стянув с ног босоножки на шпильке и улыбалась. Народ, наверное, оглядывался и наверное, крутил пальцем у виска, но что мне до них? Ведь на улице май, и скоро лето, которого мы так ждали с моими мальчиками. О котором мечтали, как о дивной, но несбыточной сказке. Мечтали, как все хорошо у нас здесь сложится, и мы поедем к теплому ласковому морю. Все вместе. Моим мальчикам так меня не хватало, пока я словно волчица пришлая из чужого леса, отвоевывала свое место под солнцем в этих каменных джунглях. Теперь мы вместе. И научились ценить друг друга. И дети мои так быстро научились быть взрослыми и самостоятельными. Я преступница. Я украла у них детство. Задумавшись и смахивая с ресниц не только дождевые капли, но и слезы, я не сразу заметила, что иду под огромным зонтом, а хозяин его, предоставив мне его весь, идет рядом и мокнет под нисколько не утихнувшим ливнем.
— Спасибо. — я застенчиво и немного растерянно улыбнулась. — Но это не практично. Ведь я уже была мокрой от дождевых струй. А теперь мокнете и вы.
— Вы всегда рассматриваете ситуацию с точки зрения практичности? — улыбнулся он в ответ. — Я Вячеслав. А как зовут вас?
— Катя. — обычно я не знакомлюсь на улице и вообще довольно сложно сближаюсь с людьми. Но он … он был таким милым.
— Екатерина. — протянул он, будто камушки перекатывая буквы моего имени. — Сильное имя. Вы ему соответствуете? — заглянул мне в лицо и улыбнулся.
— Да. — просто ответила я, купаясь в лучиках его серых глаз. — По крайней мере надеюсь, что Великой Екатерине за меня не стыдно.
Непринужденно болтая и как будто само собой он провел меня до дома. Неловко замолчали у подъезда: приглашать незнакомца к себе не хотелось. Но и отправить восвояси его мокрого казалось по крайней мере невежливо.
— Я знаю, о чем вы думаете, Катя. — нарушил он неловкую паузу, улыбаясь.
— О чем же?
— О том, что вам не хочется вводить в дом незнакомца. Даже такого жалкого и мокрого как я.
— Я… — собралась я оправдаться, но он мягко перебил.
— Все верно. — кивнул он головою. — Я вызову такси. Просто побудь со мною еще немного. — я лишь кивнула, сделав вид что не заметила, как быстро он перешел на ты. Мы снова болтали и смеялись, так же непринужденно, как и раньше. Потом он сел в машину с черными шашечками на дверях и уехал. Так и не спросив номера моего телефона.
Несколько дней я ходила сама не своя. Пыталась выбросить из головы мысли о новом знакомом. Но они засели там как партизаны в окопах и в самый неподходящий момент перед моим мысленным взором представали лучистые серые глаза или немного саркастичная улыбка Вячеслава.
— Катька! Ты чего это сегодня пятиминутку не провела? Не всыпала еще никому. А уже домой скоро. — с улыбкой спросила Алина, моя близкая подруга, присаживаясь на край моего рабочего стола.
— Ой. — спохватилась я. — Забыла.
— О чем это? — скрывая улыбку уточнила Алина.
— Так и о пятиминутке, и о документах что Сережка подготовить должен был.
— Сережа все сделал. — кивнула Алина. — Он к тебе, такой рассеянно – счастливой подходить боится. И кто он?
— Кто? — я опустила глаза и сделала вид будто ищу нужный мне сейчас и немедленно документ.
— Тот, о ком ты мечтаешь. — улыбнулась подруга. — Рассказывай давай.
— Нечего рассказывать. — разочарованно вздохнула я. А через два дня в кабинете меня ждал сюрприз: огромный букет роз от Вячеслава и билеты в театр.
Вскоре наш роман закружил меня в вихре нежности и романтики. Бессонные ночи в Питере, сменялись короткими выходными во Флоренции и Париже. Но во всем этом обрушившемся на меня счастье была и своя ложка дегтя: он не нравился моим детям.
— Мам, ну неужели ты не видишь? Он скользкий. Купить нас пытается. А сам глазками по сторонам так и шныряет. — говорил мой младшенький, забравшись ко мне на колени и заглядывая в глаза.
— Мелкий прав. — поддерживал его рассудительный старший. — Мам, он твою цепочку спер.
— Не говори ерунды. — поморщилась я. — Зачем ему? Слава хорошо зарабатывает.
— Спер. — кивнул младший. — Я сам видел. И он видел, что я видел. Сказал, что ты ее нечаянно порвала, и он отнесет в мастерскую.
— Зарабатывает. — хмыкнул старший перебив младшего. — А за чей счет вы в Париж катались? А в Рим? Мам, ты меня удивляешь.
— Довольно. — прервала я разговор. — У него сейчас трудности. И мы должны помочь ему их преодолеть.
— Ну давай. — кивнул старший.
— Помогай. — слез с моих колен младший. Оба они скрылись в комнате старшего. — Мы мультик посмотрим.
— Хорошо. — я поднялась с дивана и вошла в свою спальню. Присев на постель открыла шкатулку с украшениями. Там не было ничего сверх стоящего или по-настоящему ценного, но к пропаже колечка с крошечными бриллиантиками я готова не была. Еще пропала брошь из золота с цирконами. Безделушка, но эта балерина мне нравилась. Ее подарил мне старший сын, купив на свои первые самостоятельно заработанные деньги. Так я просидела не знаю сколько времени задумчиво перебирая вещички в шкатулке. Не мог Слава взять и украсть эти безделицы. Зачем? Они стоят не дорого. Если бы хотел обворовать нас взял бы действительно дорогую технику или картины. Скорее всего я сама куда – то их одевала и не положила на место. Искать не хотелось. Даже думать о пропаже было противно. Слава взять не мог. И точка.
Мы становились все ближе и наконец Слава решил «осчастливить» меня известием, что женат. Это было ударом, но ударом который не вызвал цунами из пролитых слез. Я лишь рассмеялась, глядя в удивленные глаза своего милого.
— Господи, как банально и как противно. — я сделала глоток кофе.
— Катя, Катенька ты не понимаешь. — он накрыл мою кисть своею ладонью. — Я не могу бросить ее. Она больна и это будет предательством. Пойми меня. — Слава умоляюще заглядывал в мои глаза. — Ты должна понять. У тебя двое отличных ребят, а она потеряла своего ребенка. И сошла с ума.
— Вашего ребенка.
— Что? — отстранился он на секунду. — Ах, да. Нашего. — поправился он. — Но ты же понимаешь, мужчины иначе устроены…
— Понимаю. — я достала из кошелька сумму по счету, положила на столик и поднялась. — Спасибо за все Слава.
— Ты … ты уходишь? Вот так? — в его голосе обида и разочарование. — Мы не поедем к тебе, и ты меня не утешишь? — он поднялся следом за мною. — Ну брось. Тебе же самой хочется…— я так и не узнала в тот день чего же мне самой хочется: не сводя глаз с любимого лица я подхватила со столика свою недопитую чашку с остывшим кофе и выплеснула ее в лицо Славе.
— Упс. Прости. — насмешливо наблюдала как он стирает остатки кофейной гущи с лица и брезгливо стряхивает ее с лацканов светлого пиджака. — Костюм жаль. Отнеси в чистку. — я развернулась и неторопливо покинула кафе.
Финал этой истории разыгрался через месяц. После долгих уговоров Славы встретиться и поговорить я сдалась, и мы встретились в моем любимом кафе неподалеку от дома в котором я живу. Выбор Славу не порадовал. Он намеревался выбраться со мною в какой – нибудь отель за городом, рассчитывая, что примирение плавно перейдет в номер и там продолжится. Это я так по своей чисто женской наивности полагала. И конечно же ошиблась. Едва не фатально.
Разговор тек сам по себе. Точнее Слава что – то говорил. Долго и, наверное, убедительно. Я не слушала. Что – то меня тревожило. Будто холодок пробегал по шее, заставляя меня вздрагивать и ежиться. Странное ощущение надвигающейся грозы. Я невольно бросила взгляд на небо: синее в своей прозрачной высоте. А ощущение тревоги тем временем нарастало, стремясь превратиться в приступ беспричинной паники. Дети. Младший в лагере и с ним все хорошо. Сегодня я уже побывала там. Благо что это за городом не столь далеко. Старший. Он дома. Когда я уходила валялся на тахте в своей комнате и слушал музыку. В наушниках.
Так и не объяснив себе причину приступа паники я поспешно поднялась с места и бросилась к выходу.
— Катя! Стой! — позади меня с грохотом упал стул.
Тогда я летела домой словно одержимая. Прохожие шарахались от меня в стороны, автомобили тормозили едва не врезаясь друг в друга. Но ни крики, ни ругань, летящие мне вслед нисколько меня не волновали. Я неслась, ведомая животным инстинктом. Инстинктом самки матери, над детенышем которой нависла угроза. Дрожащими от страха и возбуждения руками едва справилась с кодовым замком на двери подъезда и взлетела по ступеням на второй этаж. Дверь моей квартиры приоткрыта. Тихо вошла, настороженно оглядываясь. Мутная в вечерних сумерках тень отразилась в зеркале. Это в комнате у старшего. Стараясь не создавать шума, осторожно прошла коротким коридором и распахнула дверь. Мой сын валялся на не заправленной еще с утра постели и закрыв глаза, слушал музыку. Над ним почти нависла фигура женщины, сжимая в руке нож. Мне он показался острым и длинным, словно стилет или диковинное ядовитое жало. Еще мгновение и рука взметнется в ударе.
— Отойди от него! — я бросилась вперед и перехватив незнакомку поперек туловища рванула в сторону двери. Острой болью полоснуло по руке.
— Мам? Что это? — парень сорвал с головы наушники и с удивлением смотрел на нас.
— Вызывай полицию! — крикнула я, снова бросаясь к незнакомке и перехватив руку с ножом, пытаясь удержать ее.
— Убью! — визжала женщина. — Все равно тебя убью! — она вырывалась и выкручивалась из моих рук словно уж.
Я никогда не была пай – девочкой. Меня воспитала улица. И конечно же кино. Мы с придыханием смотрели первые фильмы с Джеки Чаном или Брюсом Ли в главных ролях. А потом еще долго спрашивали друг у друга пытаясь повторить тот или иной прием.
— Видел? Точно так я ударил, да? Круто! — потом были первые залы карате и айкидо. Где наравне с ребятами занималась и пара тройка таких же уличных девчонок как я.
Крупиц сохраненных где – то в подсознании знаний и навыков, достало на то что бы отобрать нож и вытолкать невменяемую женщину на площадку. Хотя, на тот момент по степени адекватности я едва ли сильно от нее отличалась.
— Убирайся! — я толкнула ее вниз по лестнице, дрожа от нервного возбуждения и пережитого страха. Снизу донесся громкий скулеж, а сверху с улыбкой садиста на губах спускался Слава.
— Ты так быстро убежала. — он не торопился, наслаждаясь моим испуганным видом. В его глазах плещется море холодного безумия и решимости. — Не нужно было тебе приходить домой так рано.
— Она… — мой голос сорвался на хрип. — Твоя жена едва не убила моего сына.
— И что? — пожал он плечами. — Одним ублюдком больше, одним меньше. — Молниеносным движением выбросил вперед руку и ударил. Хлесткая пощечина влепила мой затылок в стену и на секунду перед глазами поплыли звезды. Тряхнула оглушенной головой и взгляд наткнулся на открытую дверь квартиры. Из ее глубины доносится встревоженный голос сына. Понимаю, что нужно захлопнуть ее, эту тяжелую железную дверь, и мой ребенок будет в безопасности. Крикнуть ему, чтобы не смел открывать. Что бы не видел, как убьют его мать. Незачем ему это видеть. Рванулась к дверной ручке, успела. С улыбкой услышала, как сухо щелкнул запираясь замок.
— Ах ты сука! — на мою голову обрушился удар и еще один и снова и снова. Почти теряя сознание сползла по стене на пол. Но Славе мало того, что из разбитого затылка ручьем течет кровь. Он резко поставил меня на ноги. — Я еще не закончил с тобою. — насмешливо глядя мне в глаза он достал из кармана связку ключей. — Видишь это? — потряс связкой перед моим лицом. — Она все равно доберется до твоего сученка и зарежет как барашка. Да милая? — обернулся к медленно поднимающейся по лестнице женщине. Ее безумный взгляд снится мне иногда по сей день, и я просыпаюсь с криком. А в тот момент я рывком выхватила из его пальцев ключи и бросила вниз. Со звоном они упали где – то на подвальной площадке.
— Не выйдет, тварь. Не выйдет. — нанесла удар первой. В пах. — Не с нами. — перевела дыхание отступив на секунду. Коленом по склоненному в приступе боли лицу и светлые джинсы покрыты алыми кляксами. Я не я больше. Самка – мать в своей безумной, безрассудной ярости защищающая своих детей и готовая к смерти. Толкнула его в лестничный пролет, и Слава скатился по ступеням сбив при этом свою безумную женушку. Спустилась следом, нанося удар за ударом ногами по корпусу и голове, не позволяя им подняться.
— Хватит! — Слава прикрывал голову руками. — Уберите от меня эту ненормальную!
—Да? — спросил кто – то насмешливо. — А может, пусть еще пару плюх тебе отпустит? А, Кот? — сильные руки перехватили меня за талию, оттаскивая от мужчины еще так недавно бывшим моим почти принцем. — Ну все. Все, довольно. Все уже кончилось.
— Они хотели убить моего сына! — снова рванулась я из чьих – то рук.
— Все уже кончилось. — раздельно произнес голос над моей головой. — Ты мне веришь? — осторожно поднял мою несчастную голову за подбородок и заглянул в глаза.
— Там скорая подъехала. — сказал еще кто – то.
— Идем. — меня осторожно поддерживая вывели из подъезда.
Навстречу уже шли люди в белых халатах. Очнулась я уже в больничной палате. Блуждающий взгляд наткнулся на чью – то широкую спину загораживающую половину окна. Я неловко пошевелилась и спина стремительно обернулась.
— Привет. С возвращением. — мужчина улыбнулся и присел на стул у постели.
— Вы кто?
— Старший следователь Журавлев. — он полез за удостоверением. — Константин Николаевич. — дверь снова распахнулась и женский голос тихо спросил.
— Ну как она? Твоя Ракша?
— Нормально. — отозвалась я, стараясь повернуть голову и увидеть посетительницу. Голос мне не знаком. — А Ракша — значит демон? — уточнила с улыбкой.
— Волчица из мультика про Маугли. — женщина прошла в палату, улыбнувшись потрепала смутившегося полицейского по коротким русым волосам и наклонившись, поцеловала меня в щеку. — Это вот Костик тебя так называет. Мальчики в порядке. Старший ждет меня на улице. Младшему ничего не сказали. Не зачем малыша волновать. Подарки и сладости отвезли.
— Мои дети у вас? — я удивленно приподнялась в постели. — Зачем? Сообщите Алине Понятовской. Она их заберет. Адрес…
— Первый проезд, дом 4 квартира 80. — отозвался Костя. — Лежи уж. Пацаны у меня будут.
— Алиночка за право их у себя оставить билась до последней капли крови, но…. — красноречиво указала глазами на сына. — Если уж что решил, то ни за что не сдвинуть.
— А если решение не верное? — я разглядывала сидящего мужчину: высок, широк в плечах, в карих глазах классовая непримиримость с врагами общества… типичный борец за справедливость.
— И как? — перехватил он мой любопытствующий взгляд. — На принца не похож?
— Костя! — его мама укоризненно качнула головой.
— Нет. — я улыбнулась разбитыми опухшими губами. — На нормального мужика похож.
— И хорошо. — серьезно кивнул и не выдержав рассмеялся.
Весь месяц, что я провела в клинике мои дети жили у Кости и Марии Степановны. Каждый вечер в мою палату вваливалась шумная толпа из друзей, моих детей, Кости и его мамы. Я подозреваю, мои друзья приходили к часу ее прихода исключительно за тем чтобы помочь мне справиться с горой вкусностей что она неизменно приносила. И каждый норовил, перебивая друг друга рассказать свои новости первым. Все это смешивалось со смехом и прекращалось лишь когда открывалась дверь и в ставшую тесной палату входил Костя. Все примолкали в деланном испуге чтобы через секунду снова начать галдёж сначала. Поначалу Костя сторонился моих друзей. Алина даже как-то заявила, что он ревнует, но скоро они общались будто сто лет знакомы.
И никто из нас не заговаривал о том, что будет, когда я выпишусь из больницы. Очень скоро этот день настал. Костя забрал меня из больницы и привез домой. Быстро попрощался, неуклюже поцеловал меня в щеку и исчез за дверью. Старший обошел комнаты, вернулся ко мне на кухню и присел рядом с нахохлившимся словно птичка младшим.
— Мам. — начал несмело. — Мы когда уезжали баба Маша расплакалась.
— Ну какая же она баба, сынок. — укоризненно качнула я головой.
— Она будет скучать по нам. — продолжил старший как ни в чем ни бывало.
— И папа тоже. — всхлипнул младший, а старший ткнул его локтем.
— Папа? — я удивленно вскинула на детей глаза. — Это еще что за новости?
— Костя. — старший смотрел на меня почти с вызовом. — Согласись он классный. Гораздо лучше того… придурка.
— И мы договорились. — вступил младший. — Что он будет нашим папой.
— И с кем это вы договорились? — уставилась я на своих сыновей.
— Со мной. — раздался с порога кухни голос Кости. Я вздрогнула от неожиданности.
— Ключи. — мягко напомнил он, опуская на стол букет цветов и наклоняясь ко мне. Я привычно подставила для поцелуя щеку. — Нет. — качнул он головой и осторожно запрокинув мою голову нежно коснулся губ своими. — А еще мы договорились. — продолжил оторвавшись от поцелуя. — Что ты станешь моей женой. — присев передо мною он протянул мне раскрытую коробочку с кольцом.
— Мам, надевай. — младший плюхнулся рядом со мною на диван.
— Надевай. — подошел старший и встал позади Кости. — Мы вместе выбирали.
Под тремя парами пристально глядящих на меня глаз, я достала колечко и протянула Костику.
— Надень ты.
— Это значит да? — он не сводил с меня горящего взгляда.
— Ну мам, ну скажи уже да. — нетерпеливо канючил младший. — Там, наверное, уже весь торт съели.
— Там, это где? — уточнила я с улыбкой.
— Катя, я надеваю кольцо, и ты станешь моей женой. Так? — Костя поспешно вернул меня к теме разговора.
— Да. — просто ответила я. — Я тебя люблю и стану твоей женой.
—Свадьба через две недели. — добавил Костя, надевая кольцо на мой палец.
— А…. начала я.
— А сейчас едем отмечать это событие и есть торт. — Костя закинул младшего на плечо.
Через две недели я стала женой Костика. И самой счастливой из женщин которым немного за тридцать.))