Боинг-б/у исправно взлетел выше облаков и взял курс на древний Киев. «А летит-то плавно, – подумал Иван Иванович Ковалёв, поглядывая на неработающий монитор, вмонтированный в спинку впереди расположенного кресла. – Эх, всё теперь бэушное да иностранное, ничего своего не осталось. Даже одежда: зимой не греет, а летом спариться можно – «голый» химический импорт; еда модифицированная, и та по большей части китайская, в рот не лезет… Тридцать лет одни обещания. А для прикрытия внутренних неурядиц как-то вдруг своевременно обозначились внешние проблемы… Политика!».
Рядом с Иваном Ивановичем сидел бородатый дед в чёрной шляпе. Как это иногда бывает, они познакомились, правда, заковыристое нерусское имя соседа прозвучало неразборчиво, и запомнилось лишь окончание «сон». Ввиду того, что самолёту нужно было пересечь границу, знакомцы обсудили российско-украинские события, особенно трагедию Донбасса, и это выглядело вполне естественно. Но в конце беседы этот дед внёс в мысли своего собеседника смуту.
- Вот Вы, – сказал он, – русский человек, но фамилия Ваша происходит от слова «коваль», что по-украински означает «кузнец». А это значит, что в роду есть не русский предок, то есть кровь Ваша не совсем русская.
И снова, будто невзначай, помянул Донбасс, Крым, с намёком на масштабное противостояние Украины с Россией, а напоследок шутливо спросил:
- Вы за красных, или за белых?
И задумался Иван Иванович, вспомнив, что четвёртая часть крови, бегущей по его жилам, досталась ему от деда из Украины, а три четверти – от второго деда и двух бабок из России. Смотрел он в иллюминатор на приближение киевской земли, а под темечком билось: «Жил – не тужил, а теперь вот ломай голову…». Дальше мысль обрывалась из-за неопределённости, и вскоре снова: «Вот приземлюсь сейчас, а там…»
В аэропорту «Жуляны» недодуманная мысль зазвучала строгими вопросами досмотра: «С какой целью? К кому? На какое время? Когда обратно?». «Ну, началось», – подумал он с тоской, вспомнив телевизионные прибаутки «москаляку – на гиляку», «хто нэ скаче – той москаль». Правда, теплилась слабая надежда на поблажку, всё-таки в загранпаспорте указано, что не из Москвы он, а с Дальнего Востока. Да и за «коваля» в происхождении, авось, скостят…
Иван Иванович огляделся вокруг. Пассажиры вели себя спокойно, никто не скакал, и непонятно-устрашающих «гиляк» тоже не было видно. За пределами аэропорта жизнь и вовсе текла в нормальном русле. В автобусе слышалась одна и та же, но разноязычная просьба к водителю: «Остановите, пожалуйста», «Зупынить, будь ласка». Никто ни с кем не воевал и даже не ссорился.
Однако на следующий день, сидя в квартире у старшего брата, поселившегося тут ещё со времён застоя, заметил он, что появилось что-то странное в собственном организме, пожалуй, даже неприятное. К примеру, с одного бока прохладно, с другого – жарко, правая нога хочет путешествовать в парк, левая – на майдан. И с аппетитом накладки появились: на сало и галушки возникла вдруг аллергия, на пельмени и ватрушки – тошнота. Но главное, в мыслях началось информационное несогласие: наскакивают друг на друга, не хотят в ладу жить. Если одна мысль соглашается с чем-то, другая – обязательно в штыки. Даже голова разболелась. Не мысли, а вражьи морды. Иван Иванович забеспокоился, и на всякий случай позвонил своему давнему знакомому-медику. Тот хоть и санитар, но ответил без запинки.
- Это, – говорит, – раздвоение личности, а по-медицински – шиза. Если не хочешь в дурдом, принимай меры.
Выслушав совет специалиста, Иван Иванович решил, что переходить на лекарства, да ещё, наверняка, импортные, накладно и вообще психом становиться не резон. А главное в любой неясности – выяснить её причину. Поэтому начал он вспоминать, и сразу, словно ниоткуда, прозвучало: «кровь Ваша не совсем русская», «в роду есть не русский предок». «Вот оно! Ну, борода чёрношляпая, – вспомнил он самолётного попутчика, – накаркал на кровообращение, придётся теперь разбираться с предками».
Как только источник разбалансировки организма определился, Иван Иванович побеседовал с братом, но тот, послушав, сказал:
- Не бери в голову. Мало ли кто чего ляпнет.
Такой ответ его не удовлетворил, поэтому он включил интернет, порылся в энциклопедиях, сравнил хронологию, археологию, этимологию… За пару дней узнал больше, чем за многие годы.
Суть вопроса проявилась чётко: никакого раздвоения по линии предков нет и быть не может. Ведь раньше была единая Русь, ведическая, населённая русичами, с разными наименованиями областей: новгородская, киевская, белая, червонная, серебряная… Все прочие имена – это итог междоусобиц, возникших по прихоти чужеземцев, которые проникли во власть на Руси с помощью религий, интриг, и переписавших её прошлое под свои замыслы. А тут ещё революция под сенью «красного щита» (rot schild – по-немецки), с последующим делением Руси на автономии с произвольными границами… Не зря бытует теперь фраза среди изучающих прошлое о его «непредсказуемости».
«Провокатор этот дед, спутал мне мысли двумя фразами», – снова вспомнил Иван Иванович соседа по самолёту и саркастически усмехнулся: – а ведь это от невежества, от безразличия к своему прошлому».
- Дядя, ты чего такой задумчивый? – спросил Ивана Ивановича племянник-очкарик, присев рядом на диван.
- Да так, пустяки, – отмахнулся он.
Но всё же не сдержался, поведал о причине своей задумчивости, рассказал о противоречивых мыслях, зарождённых попутчиком, так и не снявшим шляпу в течение всего полёта… Нет, не зря племянник носил очки – не голова, а дом советов. Умница! Он встал с дивана, подошёл к компьютеру, пощёлкал клавишами и подозвал родственника:
- Глянь-ка, не из этих ли твой попутчик?
Весь экран монитора занимали несколько рядов бородатых субъектов в тёмных костюмах и в чёрных шляпах. Если бы не различие в росте и комплекции, можно было бы подумать, что это клоны из пробирки. Иван Иванович присвистнул:
- Ого, сколько! И все – как один. Кто это?
- Помнишь князя Святослава, который тыщу лет назад покончил с игом хазарским? Так это, можно сказать, идеологическая секта по возрождению ига во всемирном масштабе, путаники народов, стержень глобализации.
Дядька кивнул, вгляделся в фотографию и уверенно показал на фигуру в центре.
- Вот он! Попутчик.
Теперь настал черёд присвистнуть племяннику, и сразу же выразить сомнение в дядькиной уверенности.
- Понимаешь в чём дело, – пояснил он, – ты показал на главную фигуру, а в некоторых кругах тип, указанный тобой, объявлен Мошиахом, что по терминологии других кругов означает – Антихриста. Получается, что ты общался с самой авторитетной личностью в религиозной среде после Христа. А это весьма сомнительно, и к тому же есть одно непререкаемое обстоятельство.
- ?
- Это фото давнее. Личности, указанной тобой, нет уже в этом мире. И твой рассказ более походит на видение под воздействием гипноза или на сон. Но, вероятнее всего, беседовал ты с кем-то из этой секты, ведь фанаты часто обретают черты кумира.
- Так вот, значит, кто наводит тень на плетень, разводит Русь по удельным княжествам, – озарило Ивана Ивановича. – Как говорится, запустили козла в огород... Перестроились...
После этих слов на душе Ивана Ивановича вдруг стало легко и спокойно, противостояние в мыслях и в душе исчезло, вспомнилось неразборчивое имя с окончанием «сон» и он даже улыбнулся: «Однако ведь не просто так бес путал мне родословную… в образе самого Антихриста. Наверняка Оттель подослан, – подумал он о Небесах, – дабы заполнить мне пробелы в знаниях, напомнить прошлое».
«Эх! – вдогонку озарению промелькнула мечта. – Унять бы ещё вздыбленность российско-украинских отношений, донести бы правду до воюющих сторон, одурманенных пропагандой. Ведь исполняют они волю засланцев, и своими руками взращивают новое иго. Нет ведь причин для противостояния в единокровном организме…, хоть и есть нужда излечения болезненных метастаз и приведения в порядок мыслей и чувств.
И есть пока лишь призрачные иллюзии «золотого телёнка»: «запад нам поможет». Чем? Списанным снаряжением, да долговой ямой?.. Так пройдено уже... Чужеземцы приходят не для помощи, а для захвата.
Эх, где ты, светлое будущее?.. Чем приманить тебя к Руси?..
Может, начать хотя бы с маленького шага?.. ну хотя бы с прекращения «хэпибёздить» друг друга на именинах, а там, глядишь, и к более важным вопросам интерес появится…»