Мила сидела на диване перед включённым телевизором, смотрела на экран, ничего не видя, и жалела себя. Она даже не думала, что это расставание так на неё подействует. Да и какое это расставание, если отношения толком и сложиться не успели? Ну, пообщались два взрослых человека недолго и разбежались, вот и всё. Короткий летний роман. Банально. И тем не менее было горько, обидно и одиноко.
~~~
С Олегом они познакомились в Центральном парке в тот день, когда Мила получила долгожданное повышение по работе. Утром босс зашел к ней в кубик с таинственной улыбкой и сообщил, что её кандидатуру наконец утвердили и теперь она уже официально - начальник рекламного отдела. Босс был рад: "Давно пора назначить на эту должность красивую и умную женщину. Я очень рад, что это будешь именно ты. Через две недели приступаешь". Мила тоже обрадовалась: она уже давно хотела перейти на более серьёзный уровень в компании, да и прибавка в зарплате была ощутимой. Новость подняла ей настроение, и рабочий день прошёл легко и быстро. После работы Мила вышла на улицу: тёплое майское солнце, лёгкий ветерок, оживлённые улицы Манхэттана - это всегда её заряжало, а сегодня особенно. Домой не хотелось. Сегодня дочь после школы пошла с ночёвкой к подружке, так что дома Милу никто не ждал. Она решила пройтись до Центрального парка, погулять там немного, а потом уже отправиться домой.
В Центральном парке было как всегда людно. Кто-то на роликах катался, кто-то на велосипеде, одни трусцой бегали, другие выгуливали детей или собак, а многие просто гуляли. Миле захотелось мороженого. Она купила вафельный стаканчик с шоколадно-ореховой начинкой и присела на скамейку около фонтана. Как же приятно было просто сидеть, просто есть мороженое, просто наслаждаться тёплым днём и не думать ни о чём плохом. Зазвонил телефон - сестра: "Привет! Ты где? Уже домой едешь"? Мила рассказала ей о своём повышении. В телефоне раздалось громкое “Ура!” Лена всегда эмоционально реагировала на все новости - и на хорошие, и на плохие. На всё вообще.
Они очень разные: Мила - сдержанная, неразговорчивая, а Лена - болтушка, общительная и очень эмоциональная. Особой близости у сестер не было. Лена была на девять лет младше. Когда Мила вышла замуж в двадцать один год, Лена была ещё школьницей. Мила ушла жить к мужу, к родителям приезжала редко: учёба, семья, большие расстояния большого города, быстрый темп жизни. Вообще-то, Мила убежала замуж. Убежала от матери, с которой всегда были сложные отношения еще дома, в Ташкенте, и переезд в Штаты ничего не изменил. У самих родителей были непростые и неровные отношения. Они то сходились, то расходились. Два творческих человека, две увлекающиеся натуры с трудом уживались под одной крышей, и иногда Миле казалось, что всё, родители точно разведутся. Она даже где-то тайно на это надеялась, потому что жить с родителями, которые могли подолгу не разговаривать друг с другом, создавая дома ужасное напряжение, было трудно. После самых сильных скандалов мать брала Милу и, наскоро собравшись, уезжала в свою родную Ригу. Какое-то время они жили в Риге у бабушки, но мама умудрялась рассориться и со своей собственной матерью. И тогда снова - быстрые сборы и возвращение в Ташкент. Так было несколько раз. В первый класс Мила пошла в Ташкенте. Во второй - уже в Риге, после очередного переезда. В третий - снова в Ташкенте. Когда ей показалось, что вот сейчас родители уже точно разведутся, родилась Лена. Этот маленький, пискливый, постоянно прилипший к материнской груди и неспящий по ночам комочек на время примирил родителей. У них, видимо, просто не было сил скандалить и разбегаться. Но мир продолжался недолго. Очень скоро всё возобновилось, и теперь мать брала уже двух девочек и уезжала в Ригу. И снова возвращалась в Ташкент.
Мила взрослела и невольно становилась участницей родительских конфликтов, всё чаще принимая сторону отца, уставшего от жизни, рано поседевшего красивого мужчины, которого жена постоянно ревновала ко всем - к студенткам, к коллегам, к соседкам. Мать ждала от Милы женской солидарности, но ее не было. Мила жалела отца, а мать - нет. С матерью ей было неуютно и неспокойно. А вот Лена наоборот - льнула к матери и была к ней очень привязана. Так они и жили вплоть до переезда в Америку.
Миле было девятнадцать, когда она стала эмигрантом. Русский Бруклин не производил впечатления стопроцентной Америки, но тем не менее - страна была другая, язык другой, всё было другое, и нужно было привыкать. Одно оставалось прежним - атмосфера в семье: родители не ладили друг с другом, а Мила - с матерью. И когда вдруг появился Саша, очень приземлённый, не очень симпатичный, гораздо старше Милы, без образования и постоянной работы, но заботливый, весёлый и по-юношески пылко влюблённый в неё, она раздумывать не стала и приняла его предложение буквально через три недели после знакомства. Ничего, что она его не любила. Ничего, что ей не о чем было с ним говорить, кроме будничной рутины. Ничего, что он слушал только блатные песни и, как выяснилось позже, успел отсидеть срок в родном Львове - за хулиганское нападение. Это всё ничего. Главное, что Милу он любил и готов был заботиться о ней всю жизнь. Главное, что можно было сбежать от матери. Так и произошёл побег из дома в замужество. Родители были в шоке, пытались Милу отговорить, во время этих попыток всё больше скандалили друг с другом, потом снова переключались на Милу, но всё это было зря - она всё равно сбежала.
В браке этом всё сложилось так же поспешно и на скорую руку, как и побег в него. Очень скоро стало ясно, что жить с Сашей Миле трудно. Что он скуповат и ленив, работать не рвётся и скачет с одной работы на другую. Что он искал кухарку и домработницу, а не жену, о которой сам будет заботиться. Что он любит выпить и в состоянии подпития может жену и толкнуть, и ударить. Всё это стало ясно очень скоро. И очень скоро родилась Аня. Мила разрывалась между домом и университетом, но мать просить о помощи не хотела. Саша дочку любил, но не особо занимался ею, так что вся нагрузка и по уходу за ребёнком, и по дому была на Миле. Саша ничем особо не занимался: ни работой, ни семьей. Денег в доме никогда не было. Любовь к водке у Саши становилась всё сильнее и сильнее, а семейные узы всё слабее и слабее. И когда они вконец ослабли, произошло то, что и должно было: развод.
Развод принес облегчение обоим. Мила устала от никчемного мужа, а Саша устал от постоянного чувства вины. К этому времени Мила уже окончила университет, нашла работу и могла отделиться от мужа. Она сняла небольшую квартиру в Бруклине, недалеко от родителей, чтоб маме было удобно забирать Аню из садика и сидеть с ней до прихода Милы с работы. В процессе развода они с матерью сблизились. Мила удивлялась: не рождение внучки, а развод сблизил мать с дочерью и даже как-то утихомирил родителей. Став бабушкой и дедушкой, они оба немного успокоились и стали терпимее друг к другу. А развод дочери их даже сплотил. Теперь они вдвоём занимались внучкой после работы и по выходным, вместе переживали за Милу и её неустроенную личную жизнь и вместе искали ей женихов, которых Мила браковала - одного за другим.
За всё это время близость между сёстрами так и не возникла. Мила работала и растила дочь, а Лена закончила школу, поступила в университет, стала геологом и уже несколько лет носилась по разным геологическим экспедициям по всему миру. Ещё студенткой Лена успела побывать в коротеньком студенческом браке с однокурсником. Быстро и бурно сошлись и так же быстро и бурно разошлись. Потом у неё было увлечение неким профессором-историком из Дании. Общались они наездами, иногда вместе путешествовали. С родителями и сестрой Лена профессора познакомить так и не успела. Или не удосужилась. Датская эпопея продлилась три года и тоже кончилась. Теперь Лена была в свободном полёте и всё так же моталась по миру, не находя времени на родителей и сестру. В Нью-Йорке она бывала редко, но как раз сегодня, в день Милиного повышания, она звонила из Нью-Йорка: заехала к родителям на несколько дней перед очередной экспедицией куда-то далеко.
Лена радостно отклинулась на новость о повышении, коротенько спросила о племяннице и сказала, что будет ждать Милу дома у родителей. Мила повесила трубку, но уходить не торопилась. Хотелось посидеть в парке подольше, погреться на солнышке и ни о чем не думать.
- Наслаждаетесь солнцем и мороженым? - сказал кто-то по-русски мужским голосом. Лена повернула голову: рядом сидел мужчина в светлом костюме и солнечных очках и тоже кушал мороженое.
- Я случайно услышал, как вы по-русски по телефону говорили, - улыбаясь сказал мужчина. - Мы соотечественники. Меня Олег зовут. А вы кто и откуда?
Разговор завязался как-то легко и без особых предисловий. Просто сидели на скамейке, кушали мороженое и болтали - как два давно знакомых человека. Мила на удивление себе самой сразу рассказала Олегу о себе и своей жизни. Он располагал к открытому общению: улыбающиеся глаза, улыбающиеся губы, приветливые интонации, приятный голос. Олег был бывшим киевлянином и тоже давним эмигрантом:
- Я попал в Америку сразу после школы. И тут всё сразу как-то закрутилось-завертелось: университет, аспирантура, работа, не продохнуть. Потом родители долго болели, нужно было за ними ухаживать. У сестры были проблемы в семье, пришлось и ей с племянниками помогать. Себя как-то забросил. Серьёзных отношений ни с кем не было. Ни сил, ни времени на них не было. Вот и дожил до сорока трёх лет, но так и не женился. Занимаюсь своей статистикой, общаюсь с друзьями, путешествую, но всё равно одиноко мне как-то.
Мила ему сразу понравилось, он этого и не скрывал:
- Я в поиске и не теряю надежды жениться и стать отцом. А вы о повторном замужестве вообще задумывались?
Мила ответила, сама от себя не ожидая такой откровенности с полузнакомым человеком:
- Задумывалась и даже несколько лет назад чуть не вышла замуж, но передумала. Не знаю, может, побоялась снова обжечься. А потом уже ни с кем ничего не сложилось. Так что я просто живу, работаю и дочерью занимаюсь. Она у меня подросток, и сейчас у нас трудный период: она, как ощетинившийся ёжик, не подпускает меня к себе, дерзит и избегает каких-либо разговоров. С ней сейчас сложно. Но это пройдёт. И не всё так плохо. Вот сегодня на работе получила повышение. Отмечаю прогулкой в парке с мороженым.
Олег улыбнулся:
- Поздравляю! Но это непорядок! Отмечать нужно не в одиночку в парке с мороженым, а в компании - в ресторане с шампанским. Я вас приглашаю в ресторан отметить ваше повышение! Прямо сейчас! Пойдёмте?
Мила собралась было отказаться, сославшись на то, что ей нужно к родителям, с сестрой повидаться. Но потом решила, что у неё ещё будет время увидеться с Леной, а вот с Олегом прощаться не хотелось. И она согласилась.
~~~
С того их первого похода в ресторан прошло четыре месяца. Четыре молниеносных и счастливых месяца. Миле не верилось, что у неё в жизни все так хорошо складывалось. Появился Олег, и с ним было легко, радостно и интересно. С повышением на работе появились новые проекты, и это тоже было интересно. Аня становилась мягче, и полоса отчуждения потихоньку проходила. Аня даже на Олега отреагировала хорошо. Они иногда ходили куда-нибудь втроем - в кино, на выставки, по магазинам. Со своими родителями и сестрой Олег Милу пока не познакомил, но она и сама к этому не стремилась. Пусть знакомит, когда сам захочет. В июле Олег пригласил Милу съездить с ним в отпуск. Они провели две фантастические недели в Аргентине, и вернулась Мила оттуда помолодевшей и счастливой. Родители радовались всем этим переменам и надеялись, что Олег окажется именно тем, кто Миле нужен, и что всё сложится лучшим образом. Лена как всегда летала по миру, иногда звонила, иногда появлялась в Нью-Йорке. Всё было хорошо и всем было хорошо.
Но вот сегодня... Сегодня всё резко оборвалось. Они должны были встретиться после работы, просто пойти куда-нибудь поужинать. Днём Олег позвонил и сказал, что у него изменились планы и после работы ему нужно съездить к родителям по каким-то их срочным делам. Но он успеет с ней встретиться ненадолго, на чашку кофе, может. Ну, кофе так кофе, подумала Мила. Оба работали в Манхэттане и встретились в кафе недалеко от ее работы. Олег опаздывал, но Мила не нервничала. С ним она никогда не нервничала. За всё время знакомства он ни разу не дал ей повода для беспокойства, переживаний или каких-то сомнений. За всё это время не было и никаких разговоров о том, что же будет дальше. Никаких планов. Им вдвоём хорошо и спокойно - и всё. Вот и сейчас она была спокойна. Села за столик и ждала его. Он появился в дверях, нашел её глазами и сразу улыбнулся - как всегда.
- Привет! Извини, что так получилось сегодня. Родители неожиданно позвонили.
- Ну что ты, конечно. Всё нормально, не извиняйся.
Олег как-то замешкался:
- Мил, я тебе ещё хотел сказать. Понимаешь... Я не хочу тебя обидеть, но...
Мила молчала, внутри всё как-то окаменело. Олег заговорил быстро и нервно:
- Понимаешь, ты мне очень нравишься, я всегда хочу тебя видеть и быть с тобой. Ты во многом - моя женщина. Да не во многом, а во всём, наверное. Ты умница и красавица. Ты очень молодо выглядишь. Ты потрясающе выглядишь. Но... Но...
Тут он замолчал, заулыбался, но не как всегда, а как-то криво и натянуто. И с этой непонятной улыбкой он продолжил:
- Я все еще хочу жениться и иметь детей. Своих детей. Вот если б ты была не разведённой женщиной с взрослым ребенком, а бездетной вдовушкой... - Олег нервно усмехнулся и замолчал. Мила повернулась к окну и посмотрела на улицу. Сегодня было так же тепло и солнечно, как и в день их знакомства. Но тогда был май, а сейчас уже сентябрь. И тогда всё еще только начиналось, а сейчас всё заканчивалось.
- Я всё поняла, - почти шепотом сказала она, не поворачиваясь к Олегу. - Ничего больше не объясняй. Ничего больше не нужно. Давай выйдем отсюда, мне здесь душно.
Они вышли из кафе, прошли молча минуту и остановились у входа в метро.
- Просто обними меня, - сказала Мила. - И я пойду.
Олег обнял её и сказал очень тихо:
- Прости меня.
У неё вырвалось хриплое "Нет!" Она ничего не смогла сказать в ответ, кроме этого "Нет!" "Нет!" - и нырнула в метро.
В оглушённом оцепенении Мила доехала до дому. Поднялась на свой второй этаж, вошла в квартиру, бросила ключи под зеркало, не разуваясь прошла в комнату и свалилась на диван. Автоматически схватила пульт и включила телевизор. Не хотелось ни с кем говорить. Не хотелось никому звонить - ни родителям, ни сестре. По телевизору шел какой-то фильм, периодически прерываемый рекламой. Вот и сейчас на экране появилась бойкая брюнетка и задорным голосом провозгласила: "Тебе одиноко? Тебе плохо? Тебя преследуют неудачи, а утешить некому? Тебе не хватает теплых объятий? Позвони нам - мы придем и обнимем тебя! Позвони и скажи только одну фразу - "Обними меня"! Никакой сексуальной подоплёки! Это просто теплые объятия, от которых тебе сразу станет лучше. Набери 212-555-2200 и скажи только одну фразу - "Обними меня!" Мы придем и обнимем! Всего $24.99 за полчаса"!
Эту рекламу Мила видела и раньше. И тогда она подумала: "Господи, совсем с ума сошли эти американцы. При живых родителях, детях, братьях, сестрах, мужьях и женах, друзьях и родственниках обнять человека некому. В службу объятий звонят, просто идиотизм какой-то! Все одиноки и зациклены на себе. Эгоцентрики"! Тогда она так подумала и потом даже рассказала об этом родителям.
А сейчас она сидела на диване всё еще в оцепенении и бесконечно жалела себя. Фильм на экране продолжался, в перерывах появлялась всё та же реклама. На улице уже было темно, в комнате тоже, а Мила всё сидела и сидела, не в силах подняться и хотя бы снять обувь. Нет, ничего ужасного или трагического не произошло. И, наверное, такого конца можно и нужно было ожидать. Слишком быстро и легко всё началось. Слишком хорошо всё шло. Слишком добрая и открытая у Олега улыбка. Слишком легко Мила поверила, что жизнь налаживается и можно быть счастливой. Всё слишком. Одно сплошное слишком. И это слишком оказалось ненужным Олегу. И она ему не нужна. Она - разведенная женщина с ребенком, а не одинокая вдовушка. Ничего страшного, но всё равно - больно, обидно и одиноко…
На экране в очередной раз появилась девушка с рекламным слоганом "Обними меня!" и снова высветился номер телефона. Мила и не заметила, как рука сама потянулась к телефону, она набрала 212-555-2200, на том конце сразу ответили таким же задорным голосом, как и в рекламе, и Мила произнесла: "Обними меня"...