... режь последний огурец!
Средне-Белая, 74-ый год, боеготовность бригады проверяет инспекция Министерства Обороны. Мой дивизион,- решающая сила в определении результатов. Проверка идёт успешно, всё идёт к уверенному "отлично".
Собираюсь на последний экзамен на стрельбище. Старший сын, девяти лет от роду, просит взять его с собой, т.к. принимал участие во всех стрельбах, начиная с семилетнего возраста, при том, что я не ограничивал его в боеприпасах и стрелял он, как говорится, "от пуза". Объясняю ему, что меня проверяют и стрелять ему не придётся, просится "только посмотреть". Беру с собой, сажаю его в "радийку" к связисту, предупреждаю, чтобы не маячил на глазах.
Стрельба из стрелкового оружия для нас, ракетчиков, не основная дисциплина, потому для утверждения общей отличной оценки хватает оценки "хорошо". Но задача осложнена тем, что она ночная. По ходу стрельбы постоянно просчитываем средний балл, стреляем не очень удачно, подвела дождливая погода, хоть умри, но не вытягиваем выше "удочки". Не хватает одной единственной пятёрки.
Кладу на огневой рубеж замполита, Сашу Поповиченко, стабильного стрелка, но он получает только четыре. Ложусь сам, опять четвёрка.
Проверяющий полковник начинает складывать документы. Делаю ему неожиданное предложение: дать отстреляться моему сыну и поставить оценку дивизиону, которую тот получит. Полковник удивлён, но на эксперимент согласился, спросив: "А если два?" Я отвечаю: "Этого быть не может".
Владик, ростом чуть более длины автомата, ложится на огневой рубеж и отстреливается на необходимую нам пятёрку. Поражённый проверяющий выставляет в ведомости желанную четвёрку и подписывает её. Я, наглея, спрашиваю: " А почему не пять?". Он отвечает: "Учи стрелять кого положено, а не собственного сына."
Кстати, младший сын, Тимофей, начал стрелять с пятилетнего возраста, а первый боевой выстрел из гранатомёта по натуральному танку на полигоне произвёл до поступления в школу, гранатомёт на его плече я помогал ему удержать, с весом снаряженного гранатомёта он бы не справился.