«Орлова и Александров» – безусловное событие в бескультурной жизни. Его вообще можно воспринять, как некий авангард: берёт автор знаменитых людей, героев экрана, которые краса и гордость великой нашей страны, а потом заставляет их делать такое, что им самим в страшном сне не снилось.
Про то, что ляпы там на каждом шагу уже можно и не говорить. Это просматривается даже в мелочах. Была ли пластмасса уже в 30-е годы? На столе у героев - пластмассовый проявочный бачок для киноплёнки уже из наших, 70-х годов.
При комбинированных съёмках парохода прозрачный экран передвигают между героями и камерой, когда пароход должен "проплывать" сзади.
Если даже в съёмках использовался муляж кинокамеры, то он не должен болтаться в руках оператора.
Показывают ли в Германии в новых фильмах Гитлера?
У нас Сталин - на каждом шагу. Мудрый, немного строгий, но - справедливый. Ещё - любит пошутить.
У Судзиловской, исключительно присущая ей, гримаска, при которой лицо делается некрасивым. Театральной школой такое не корректируется. Нужно ли было в героини, на роль первой красавицы страны, брать именно её?
Настоящий художник тут может бесстрашно парировать: «Я так вижу!».
Про музыку ещё хотелось бы молвить словечко. Ну, не обязательно Дунаевского трогать и напоминать, что кое-что у него кое-где похоже на кое-у-кого. Ну, например, песня «Молодёжная» на «По Дону гуляет казак молодой». «Казак» - песня народная. А уже давно М.И.Глинка сказал: «Создаёт музыку народ, а мы её только аранжируем». Вот Дунаевский и удачно, талантливо саранжировал.
Но вот в фильме… То – обрывки мелодий из старенького уже кино «Полёты во сне и наяву», то – музыкальный рисунок из «Трюкача», где Питер О Тул играет. На каждом шагу ремейки, сиквелы, аранжировки уже кем-то сказанного, сыгранного. Во всём – вторсырьё. «Second hand», в общем.
И кругом автор Москаленко достиг уже, кажется, высот, им намеченных. Фамилиями зрителя к экранам привлёк. Из персонажей сделал такое, что – фильм посмотреть и, пожалуй, написать им всем новые биографии.
И у нас теперь есть совершенное новое видение, новое прочтение жизни звёзд нашего киноискусства.
Но – чуточку вот недотянул режиссёр. На волоске уже был от всенародного потрясения, от мировой сенсации, а, в последнюю минуту, сдрейфил.
Это я про амурные дела любимого нами Вождя.
Ну, во-первых, так далеко к Иосифу Виссарионовичу в спальню, в его постель ещё никто не забирался. Этого его белья так ещё никто не стирал. Для этого, естественно, художнику необходима определённая смелость, гражданское мужество.
Но, после всего, уже отснятого и зрителю показанного, что, собственно, было терять автору фильма?
Вот он и ринулся с открытым забралом осваивать новые территории непознанного. Давать им свои названия.
Оказывается, Иосиф Виссарионович – совсем такой, как мы. Чувствительный, сентиментальный. Влюбился в Орлову, как вьюнош. Повёл в кабинет и – всё намекал ей, замужней женщине, намекал на что-то, чего она, дурочка, ну, никак не понимала. А, когда поняла, то на глазах Вождя страдать стала, говорить: - У меня муж есть!
А муж в это время в окошко подглядывал и – тоже страдал!
Шекспир отдыхает!
И – был момент, про который я уже говорил. Когда уже всё к тому, казалось пришло и непоправимое должно было, наконец, произойти…
Орлова сняла пиджачок… распрямилась к Вождю обеими грудями и… сделала шаг ему навстречу!..
Я тут не удержался, схватился за голову: неужели я, вся наша страна, увидим сейчас Иосифа Виссарионовича Сталина… без… трусов!..
Это была бы бомба – к бабке не ходи.
Думаю, режиссёр подспудно желал бы всё это изобразить на экране смелыми мазками, но… В последний момент, видимо, себя остановил. Наступил на горло песне, которая вот-вот готова была сорваться с его губ…
Ну, о чём тут ещё можно говорить?..
И так вещичка получилась посильней, чем «Фауст» Гёте!..