Глава 14
“Ну, наконец -то, дорогой мой Бертольд, - громогласно встретил его профессор, - я уже подумал, что попал к Вам в немилость»!
Юрген произнёс свои поздравления и без труда позволил вовлечь себя в праздничную
сутолоку. Но уже через пять минут посмотрел на часы. К нему подошла Беата с бокалом шампанского в руках.
-Вобще -то, я не хотел бы сегодня пить. - попытался возразить Юрген.
-Юрген, но ты же хочешь чокнуться с папой? Не забывай, что у нас сегодня двойной повод: папочка празднует десять лет своего пребывания в должности руководителя клиники и день своего рождения.
-Хорошо, но только один бокал.
Юрген выпил и уже черезнекоторое время стал более поддатлив и раскован. Беата не проявляла, по отношению к нему никаких эмоций. На них не было ни малейшего намёка. Она вся светилась от радости и поддерживала настроение всей компании.Вскоре Юрген, сам того не замечая, полностью поддался общему настороению. Его тайные опасения, казалось не подтвердились. Когда зазвонил телефон, Юрген вздрогнул. «Это Инга, - подумал он с нежностью. Она — сама надёжность» Прежде, чем ему кто — нибудь успел помешать, Юрген снял трубку. В конце концов он был самым трезвым из всей компании.
-Юрген, - раздался на другом конце провода взволнованный голс Инги,-срочно вернись в клинику, случилось нечто ужасное. Поторопись! Дорога каждая минута!
-Молодец, Инга, косулёнок мой! - улыбнулся про себя Юрген, -она всё правильно делает: ведь нас могут слышать на параллельном телефоне.
-Хорошло, - спокойно сказал он, - сейчас буду.
Но тут подоспевший прфессор Вильгельми вырвал трубку у него из рук.
-Что там ещё! - зарычал он в трубку,, - неужели вы , хотя бы раз, не можете обойтись без нашей помощи? Там же есть Гильман и Хоппе! Пусть они позаботятся обо всём!
Профессор умолк,переводя дух и прислушиваясь к тому,что говорили на другом конце провода.Он,кажется,
начал медлено трезветь.Настроение професора сразу испортилось.
“Хорошо,-сказал он кому-то,-готовьте больного к операции“.
Потом профессор медлено и осторожно положил трубку,словно она была хрупкой,как очень тонкое стекло.
“Дело дрянь,-чуть хрыплым голосом сказал он,-у поцента Кунце вскрились язвы.Сильное кровотечение.Гильман не смог его остоновить.Больногонужно срочно оперировать.наступила пугающая тишина:все,кто был в этот вечер в компании,сразу отрезвели,но не настолько,что бы могли оперировать.И каждый из них это знал.
''Беата,-гневно подумал Юрген,-все это-плот твоей глопости и непредусмотрительности.Професор Вильгельми,казалось,постарел сразу на несколько лет.Теперь он,кажеться,понял,как,в сущности,безответснно было с его стороны,не просмотреть список гостей,который составила Беата.Почти все его голлеги собрались сегодня здесь,и все они сегодня пили.
''Бертольд,-обратился професор к Юргену все тем же хриплым голосом,-Вы пришли последним.К тому же,Вы единственый из всех нас кто еще трезв.Вы должны оперировать''.
-Позвольте,профессор,но я,ведь,тоже выпел...
-Божемой!Что Вам будет с двух-трех бокалоф шампанского?Такому мужчине,как Вы,они-что слону дробина.Конечно,я знаю не писаный закон,который гласит,что ни один врач,имеющий в крови,хотеби алкоголя.не имеет права оперировать.Но здесь мы имеем дело с исключительным случаем,а по медицинским меркам Вы совершенно трезвы. Та капля шампанского, которую Вы...
-Профессор, может быть попрсить коллез из..
-Уже пытались — зарычал прфессор с красным от гнева лицом — Ваша прилежная операционная сестра Инга позвонила вчастную клинику Гердера. Они не могут помочь: у них на столе больной, пострадавший в аварии. Делать нечего, Бертольд, придётся оперировать Вам
-А кто будет ассистировать?
-Хоппе. Он - отличный хирург.И анастазиолог уже в курсе. Торопитесь, Бертольд, бегите!
Последних слов прфессора Юрген уже не слышал. Он выбежал из дома, громко хлопнув дверью.
«Это должно было случиться, - думал он, когда пулей летел по ночной улице через сквер, примыкающий к клинике. - Неделями, месяцами не случалось ничего черезвычайного! Но именно в эту ночь, когда прфессор отмечает свой юбилей, когда Беата назвала полный дом гостей, на них свалился этот тяжёлый пациент. Как будто специально!
«Герману Кунце надо помочь, - стучало у него в висках, - интересно, сколько крови потерял Кунце за это время»? « Инга, косулёнок мой, -тут же подумал он, - сейчас всё зависит от моего врачебного умения! От того, сможем ли мы спасти этого человека, зависит всё- наша любовь, наша свадьба, репутация клиники! Всё сейчас находится в руках судьбы, которая будет либо милостива, либо немилосердна к нам. Он пулей влетел в клинику через боковой вход. Прыгая через две ступеньки, поднялся на второй этаж. Хоппе уже был в операционной. Больному уже ввели наркоз. Операционные сёстры Инга и Ильза тоже были в полной готовности.В комнате для умывания сестра Марта проворно надела на доктора Бертольда халат. Доктор Гильман дрожжащими руками щедро облил руки старшего врача дизинфицирующими средствами. И вот доктор Бертольд встал за операционный стол, на котором лежал пациент. Юрген с первого взгляда понял, что дела у Германа Кунце плохи.
«Кровообращение нестабильно, - монотоным голлосом сказал анастазеолог , - пульс плохой, сердцебиение нестабильно — всё это были симптомы опасности первой степени.
«Теперь уже всё рано, подумал Юрген, - надо резать». Он решитетельно сделал первый надрез. Края раны раздвинулись. Юрген установил раневые крючки.Они растянули надрез, который он только что сделал. Всё проходило быстро и бесшумно. Каждый знал, что счёт идёт на минуты — это был бег на перегонки со временем.Через равномерные паузы анастазиолг монотонным голосом говорил показазания приборов: «Пульс- нестабильно».
И Снова — пауза. Через тонкий шланг в вену больного равномерно стекали антибиотики. Теперь перед глазами хирурга было операционное поле. Взглянув на него, Юрген затаил дыхание. Всё выглядело ужасно, и была лишь одна возможность: больному предстояло удалить треть, а возможно и половину желудка — целый, обезображеный язвой кусок. На секунду хирург закрыл глаза. Он оперировал без согласия пациента или , хотя бы одного из его родственников. Но случай был исключительный. Он тщательно вырезал больную часть желудка, стянул края и зашил. Худьшее было позади. Пациент был жив. Теперь оставалось всё закрыть. Тщательно. Слой за слоем.
«Пульс очень слабый» - снова раздался голос анастазиолога. - и почти тут же: ассистолия»
«Нет, - прошептал Юрген, - этого не должно случиться, - только не сейчас, - ни в этот момент, когда операция была уже практически закончена.
«Адриналин!! - сказал он срывающимся голосом. Инга протянула ему заполненный шприц. Все кто был сейчас в операционном кабинете, да и сама Инга понимали, что сейчас было поставлено на карту: Юрген, их любовь, репутация клиники, репутация профессора Вильгельми! - всё! И все, кто был сейчас здесь! Юрген нащупал рёбра больного, воткнул между ними длинную иглу, направляя её прямо в безжизненное сердце Германа Кунце, подождал — десять секукнд, двадцать, полминуты — сердце не реагировало. Доктор Бертольд знал, что у него есть минимум времени — всего шесть минут, чтобы заставить сердце работать. Если мозг не будет получать кислорода более шести минут, вместе с притоком крови, которая должна прокачать сердечную мышцу, тогда клетки мозга разрушатся и человек неотвратимо умрёт.
«Скальпель»! - скомандовал Юрген. Ему казалось, что он кричал. На самом же деле, это был всего лишь хриплый шёпот. Он быстро вскрыл грудную клетку пайиента. Теперь перед ним было сердце. Мёртвое безжизненное. Юрген осторожно положил на него руки и начал делать прямой массаж. Реакции не было. На лбу хирурга выступил пот. Хотя стоп: кажется что -то сдвинулось с места! Ему показалось, что он чувствует лёгкую дрожь. Юрген затаил дыхание, но сердце оставалось неподвижным. Врач снова начал прямой массаж в открытой грудной глетке и снова ему показалось, что что -то дрогнуло! И на сей раз, он не ошибся!
«Сердечная мышца сокращается»! - громко сказал анастазиолог, который внимательно следил за показаниями приборов. Световая точка на экране монитора едва заметно дрогнула. До сих пор она двигалась справа налево, как тоненькая ниточка. Сейчас же был едва заметный скачок, всплеск! И, всё -таки, это была жизнь! Сердце снова стало работать. Поька ещё медленно, с перебоями! И, всё -таки, это была жизнь! Это была надежда!
«Сокращения...» - сейчас это было волшебное слово, которое будило надежду на успех. Это означало, что сердце снова стало биться. Пока ещё это были лишь какие -то робкие всплески, больше похожие на лёгкую дрожь. Однако, опасность ещё не совсем миновала. На мониторе всё лучше и лучше вырисовывались движения световой точки, на которую сейчас пристально смотрели все. Её движение становилось всё более размеренными, пока, наконец, точка не стала двигаться вверх- вниз, плавно, без перебоев.
«Работа серца стабильно»! - громко сказал анастезиолог и в его голосе чувствовалось глубокое удовлетворение, которое он сейчас испытывал. Юрген был на пределе своих сил.. он попросил Хоппе закрыть грудную клетку пациента и распорядится о том, чтобы его отвезли в палату интенсивной терапии. Он снял перчатки и просто уронил их на пол. Потом прошёл в коинату для умывания. Там он, нос к носу, столкнулся с профессором Вильгельми.
-Ну как дела? Кунце...?
-Всё в порядке. Он жив, и я надеюсь, мы его вытащим.
Профессор Вильгельми взял руку своего заместителя и сжал её так, что Юргену стало больно.
-Бертольд, дружище, - больше прстонал, чем сказал он, -я никогда этого не забуду. Я знаю, чем я Вам обязан!
-Я лишь исполнял свой долг, профессор. - сухо ответил доктор Бертольд.