Во времена так называемого застоя, когда сельские жители не успевали вовремя убирать с полей богатые дары природы, нас молодых специалистов каждую осень посылали из города в село на уборку урожая.
Вкалывали мы на колхозном току с утра до вечера. Зерно провеивали, просушивали, загружали в грузовики, в общем, работы невпроворот. Выходных дней на уборке не было. Отдыхали только тогда, когда шёл дождь.
…В тот день долгожданные осадки начались с утра. Небо заволокло серыми тучами, которые на ближайшее время не предвещали ясной и сухой погоды. Наша молодёжная бригада, состоявшая из городских парней и девушек, бездельничала, лёжа на зерновом току. Тут наш бригадир Вовка, шутки ради взял да и ляпнул одной из девчонок:
- Надюшка, а что замуж за Бориса пойдёшь?
От неожиданного предложения Надюша встрепенулась как молодая козочка и бойко ответила:
- А почему не пойти! Бориска, парняга надёжный, не пьёт, не курит. Жених на загляденье,- и она весело подмигнула «жениху».
Не долго думая бригадир направился к колхозному начальству и изложил сногсшибательную версию, что якобы у одной влюблённой парочки, что сейчас бездельничает на току, сегодня подошла очерёдность расписываться в городском ЗАГСе. Но влюблённые решили отложить торжественное мероприятие до окончания уборочной страды. И тут началось!..
Первым к «влюблённой парочке» прибежал деревенский парторг и, поздравив молодоженов, предложил устроить торжественный общеколхозный ужин. Что, мол, дождь на два дня зарядил, и грех не воспользоваться непогодой. Председатель колхоза припёр мешок мяса и трёхлитровую банку самогонки. Его водитель и помощник одарил городских молодожёнов мешком картошки и шматом свиного сала. Взвалив всё это богатство на плечи, мы дружною гурьбою направились в диспетчерскую колхозного гаража, где на время уборки проживала наша бригада. Войдя в помещение, бригадир Вовка, убедившись, что никто нас не подслушивают, тоном заговорщика, предложил всей честной компании продолжать разыгрывать роль «свадебного кортежа», а «молодожёнам» - счастливых влюблённых:
- Всё зашло слишком далеко. Теперь поздно идти на попятную, – оправдывался он. - Председатель и парторг к вечеру обещали заявиться на свадьбу с жёнами!.. И не отказываться же нам от обильного угощения и выпивки. – И обратился к «молодожёнам»: - Ничего не бойтесь! Раза два поцелуетесь, когда закричат: горько!.. И все дела. У вас не убудет! Надюшка, небось, целоваться ещё не умеет? Бориска тебя научит, потренируйтесь, пока никого нет.
- Только в щёку, - согласилась внебрачная невеста.- Может быть я замужем!.. А вдруг я забеременею, что муж скажет!?..
Борис со слащавой улыбкой обнял молодую «жену».
– От поцелуев не забеременеешь, - довольный, произнёс он.- Будем целоваться и в щёки и в губы. Куда теперь денешься. Не возвращать же обратно мясное богатство. А вечером шашлыки сделаем из колхозной гусятинки. Я знаю, где на реке гуси на ночь прячутся.
Постучав в двери, где совещался «свадебный кортеж», неожиданно вошёл Ахмед - гордый сын седого Кавказа. Ахмед работал в колхозе шабашников, плёл сетку рябицу и был не многословен. Водрузив на свадебный стол фляжку крепкой чачи, виноград и огромную дыню, Ахмед поздравил молодоженов с законным браком и отправился восвояси.
- Этот, точно зарежет, если узнает правду, - округлив глазки от страха, тихо произнесла Надя.
Меж тем застолье обещало быть основательным. На печи готовились картофельные и мясные блюда, запах жареного сала с луком щекотал ноздри. Бригадир Вовка лично сам снимал с каждого блюда пробу и, по его разгорячённому лицу было видно, что деревенская самогонка и приготовленное кушанье получились на славу. Бригадир, порхая от одной кастрюли к другой, напевал песню: «Ах, эта свадьба, свадьба, пела и плясала!..», не забывая по-дружески обнимать поварих и запускать руки, куда не следует. Кто-то из молодежи нашёл в кладовке старые чертежи, и на обратной стороне ватмана были написаны свадебные плакаты типа: «У кого что, а у нас свадьба!», «Совет, да любовь!» и в этом роде.
Ближе к вечеру стали парочками и не с пустыми руками подходить деревенские. Каждый, что-нибудь нёс молодожёнам в подарок: кринку сметаны, дюжину яиц и обязательную чекушку самогонки. Помещение диспетчерской было забито до отказа, столов на всех не хватило, гости пили и ели стоя. Откуда-то появилась гармошка, и началось безудержное веселье. Время от времени разгорячённые гости произносили тосты и во всё горло кричали: «горько, горько!» Невеста, то краснея, то бледнея, подставляла щёку и губы, позволяя обнимать для поцелуя.
«Хорошая девка, скромная, не вешается жениху на шею и не пьёт!», - говорили про неё деревенские женщины, а их подвыпившие мужья довольствовались коротким определением: «Красивая деваха, красивая!..»
Наде было двадцать два года. Это была шатенка с глазами голубыми, как воды Колыванского озера в ясное весеннее утро. Её красивое, немного загоревшее лицо, её миндальные глаза, с невероятной величины ресницами, её опрятная, облегающая стройную фигуру одежда – всё располагало в её пользу.
- А давай, действительно, поженимся?- прошептал «невесте» Борис.
- Вот когда в ЗАГСе распишемся, тогда и поженимся. А пока что, изображай из себя влюблённого жениха.
Свадьба была в разгаре, когда изрядно подвыпившие гости затянули песню «По диким степям Забайкалья». Эта песня свидетельствовала о том, что гости дошли до кондиции и пора расходиться по домам. И тут к счастливым молодожёнам подошла женщина бальзаковского возраста и предложила жениху и невесте провести брачную ночь в её доме, что находился неподалёку.
- Меня зовут, Елена Ивановна или тетя Лена. Пойдёмте ко мне, здесь вам не дадут отдохнуть, - сказала она, глазами поедая жениха.
Надя вцепилась «законному мужу» в руку, незаметно давая понять, чтобы не рассчитывал ни на какую «брачную ночь».
- Дорогая, нас неправильно поймут, если мы разбредёмся по разным углам, - прошептал он ей на ухо. – Я не трону тебя. Даю честное слово!..
- Знаем мы ваши честные слова. Чуть не по-вашему: руки начинаете распускать. Сила-то у тебя – быка завалить можешь!..
- Айда за мной, ребятушки. Никто вам мешать не будет, я одна живу, - настаивала тётя Лена.
- Сколько у вас комнат? - немного поколебавшись, спросила Надя.
- Ой, комнат столько, что чертей можно гонять. Вы у меня будете в левой стороне дома, а я в правой. Отдохнёте от всего этого шума. Живите сколько захотите, хоть до конца уборочной страды.
Гармонь трёхрядка перестала играть и гости стали расходиться по домам. Прихватив с собой виноград и недоеденную дыню, молодые люди направились в дом Елены Ивановны. В богатом колхозе все улицы освещались одной лампочкой, которая висела под крышей Правления. Дом тёти Лены действительно оказался недалеко, в каких-то ста метрах. Войдя в прихожую, хозяйка провела молодых в небольшую комнату и включила свет.
- Вот здесь и располагайтесь, - указала она на двуспальную железную кровать. – Будьте как дома, отдыхайте. Если что нужно меня кликните.
Объяснив, что и как, хозяйка ушла на свою половину.
В комнате кроме кровати, круглого стола и стульев ничего не было.
- Я буду спать на полу, а ты на кровати, - еле ворочая языком, произнёс Борис и, не раздеваясь, рухнул на койку. Через минуту послышалось его мирное сопение.
«Последняя рюмка, выпитая на посошок, была не лишняя», - радостно подумала Надя и, выключив свет, легла на койку валетом.
Борис спал как убитый. Через полчаса Надя поднялась с постели, прошла на цыпочках до входной двери и прислушалась. В доме было тихо, только где-то далеко лаяла собака. Она отварила дверь и вышла на улицу. Сойдя с крылечка, Надя, оглядевшись по сторонам, присела в траву и исчезла в темноте.
«Чуть мочевой пузырь не лопнул»,- облегчённо вздохнула она и увидела, что из дверей с ружьём в руках показалась тётя Лена.
Надя затаилась и задержала дыхание. Девушке не хотелось вступать в разговор с этой женщиной.
Покрутив головой по сторонам, хозяйка некоторое время постояла в дозоре.
- Ушла девка, - тихо произнесла она и вошла в дом. Было слышно, как с внутренней стороны задвинули засов.
Постояв немного в нерешительности, молодая «жена» направилась к себе домой, в диспетчерскую колхоза миллионера.
Среди ночи Борис проснулся и обнаружил, что лежит раздетый в постели и с какой-то женщиной. Он попытался вспомнить вчерашний вечер, но хмель, который ещё не выветрился из его головы, вносил такую путаницу, что он решил ни о чём не думать, а обнять это нежное создание и покрыть поцелуями.
- Надя, ты не спишь?- произнёс он шепотом и положил руку на её грудь.
- Не сплю.
Слова больше не требовались. От его человеческой воли и разума ни осталось и следа. Только мужское начало, страстное и полупьяное заполняло сознание: «Я люблю её! Я бесконечно люблю её!»,- вертелась в голове мысль, распаляя молодого человека.
- Любимая, тебе хорошо? - обнимая Надю, прошептал он.
Она ничего не ответила. Её руки гладили его по спине, тело было абсолютно безвольно. Он целовал её губы, лоб, щёки и, казалось, вчерашний хмель вернулся к нему с удвоенной силой. Старинная кровать предательски поскрипывала, но они, находясь в блаженных, горних высотах чувственного мира, ничего не слышали. Разве можно прислушиваться к потустороннему миру!.. Усталости не было. Переведя дух, они повторяли всё, снова и снова!..
…Откинувшись на свою сторону, Борис провалился в небытие. Крепкий сон сковал всё его молодое существо.
- Просыпайся милок, просыпайся, - входя в комнату, ласково прощебетала тётя Лена. Она раздвинула тяжёлые шторы, и солнечные лучи тут же наполнили комнату.
Борис открыл глаза и осмотрелся по сторонам.
- А где Надя? - разглядывая пустую кровать, спросил он.
- Она ушла, - улыбаясь, ответила хозяйка дома и добавила. - Надя ушла ночью, когда ты крепко спал.
«Вот тебе раз! - удивился «законный муж».- Нам было так хорошо, а она,.. сбежала!.. Что произошло?»
Сидя на койке и приводя мысли в порядок, Борис вдруг почувствовал, что лицо и руки у него чешутся. Он посмотрел на них и обомлел, руки по локоть были в крови! Кровь засохла и, стянув кожу, страшно чесалась. Обе подушки так же были в крови!..
«Странно всё это выглядит, - подумал он.- По законам природы кровь должна быть на простыне, а не на подушках!.. Как будто свинью прирезали и окропили спящие головы. Мерзко на душе, мерзко... мы так и не погрузились в тот возвышенный восторг, в ту духовную близость, тайной которых, обладают любящие сердца… Вообще-то было неплохо… даже здорово!.. Где она так научилась!.. И отчего же Надя сбежала?..»
Борис чувствовал неудовлетворённость от прошедшей ночи и брезгливость ко всем этим простыням и подушкам.
- Ступай в баньку и вымойся, - послышался из кухни счастливый голос тёти Лены.- Банька ещё не остыла.
Вода, действительно, была ещё горячая. Смыв тщательно все следы крови, Борис из тазика окатил себя холодной водой. После такой процедуры, жилы его натянулись и мышцы окрепли. Молодость взяла своё, от вчерашней пьянки, в здоровом теле ничего не осталось. Почувствовав прилив сил, он на краткий миг погрузился в размышления и воскликнул радостно:
- Кровь есть, а покойника нет, значит, трагедии не случилась! Первым делом надо отыскать «законную жену» и узнать подробности прошедшей ночи!..
Борис привёл себя в порядок и, выйдя из бани, поблагодарил хозяйку за гостеприимство.
- Спасибо вам, Елена Ивановна, что приютили нас на ночь. Вы доброй души человек! В вашем доме хорошо и уютно, спасибо вам ещё раз!.. Мне надо идти, жену навестить, как там она?.. Погода ясная, солнечная, наверно на току вкалывает.
- Да ты не спеши, касатик, позавтракай. Успеешь, сходишь к своей жёнушке. Садись за стол я тебе похмелиться налью.
Желания похмелиться у Бориса не было, как и не было желания работать. Он вышел во двор тети Лениной усадьбы и сладостно потянулся. «Прошедшей ночью я побил свой собственный рекорд. Молодец, так держать, женщины таких обожают, - успокаивал он себя. – Надя великолепная любовница, хотя и девственница… где она так научиться?.. А крови-то сколько!..»
Гулявший во дворе одинокий петух, кося на Бориса шальным глазом, неожиданно бросился на него.
- Кыш, кыш! А ну пошёл, - он погнал драчуна в глубь двора и там натолкнулся на окровавленный пенёк и, лежавшую рядышком кучку обезглавленных куриных тушек. Зрелище было не из приятных.
Во дворе, неожиданно появилась Надя. Борис вздрогнул и невольно поперхнулся горькой слюной.
«Футы, чёрт, это же тетя Лена, а не Надя, - удивился он. - Как они похожи друг на друга … и фигурка и движение… только масть другая. Надя - крашенная шатенка, а тётю Лену сам чёрт не разберёт какого она цвета, блондинка или светло рыжая шатенка!.. Ночью все кошки серые… - и невероятная догадка осенила его: - тётя Лена старше меня на самую малость, на несколько лет!.. А что если?..»
… Елена Ивановна находилась в том золотом возрасте, который сохраняется между тридцатью и сорока годами с гаком. Борис уставился на неё отупелым взглядом, и где то в глубине его существа заёрзало ущемлённое мужское достоинство, его второе я.
- Елена Ивановна, а когда Надя ушла? – нерешительно пробормотал он. – Вы её видели?
Хозяйка дома, поправляя пышную копну волос на голове, опустила глаза и отвела взор в сторону.
- Ты всё заспал, и не помнишь?.. Ну, она ушла…- произнесла она неуверенно, - ушла глубокой ночью. Я вышла на крыльцо, её уже не было, закрыла дверь на засов и легла спать. А что случилось?
- Да нет, ничего не случилось. Вероятно, я чем-то её обидел и она удрала.
- Борисочка, чем ты мог её обидеть. Ты такой ласковый, ты такой…- неожиданно вырвалось из неё, и она прикусила язык.
- Елена Ивановна, Леночка, - ошарашенный откровением, произнёс он. – Это были вы… ты… но откуда столько крови?
- Я курей зарубила. Такой обычай.
Ему стало смешно.
- Чего смеёшься. В нашей деревне новобрачным стелют белую простыню, а потом носят напоказ по всем улицам.
- Но это уже не белая простыня, а красные флаги. А несчастных курочек куда денете?
Елена Ивановна почему-то заплакала. Борису стало жалко её. Он обнял свою новую подругу и поцеловал в щёку. Слёзы, пощипав мелкие ранки на его губах, сразу высохли. Она прижалась к нему и стала какой-то маленькой беззащитной женщиной, обделённой мужскими заботами и лаской.
Он взял её на руки, занёс в дом и положил на постель.
- Нет, нет,- вскричала она, - только ночью! Днём это делать нельзя.
- Почему, нельзя?
- Нельзя и всё, - решительно заявила она.
Что было дальше, читатель догадается сам.
Прошло много лет. Однажды в городской онкодиспансер из сельской местности поступила больная женщина. Её сопровождала дочь, как две капли воды похожая на цитолога онкологического диспансера Надю. Сходство было столь велико, что у Нади всё валилось из рук: «Елена Ивановна… село Староалейское, - прочитала цитолог в медицинской карточке. – Вот мы и встретились…Сегодня всё расскажу Борису.»
Анализы тёти Лены были неутешительными. Увеличенные клеточные ядра показывали неизлечимую болезнь.
Читатель, естественно, задастся вопросом: почему дочь Елены Павловны похожа на Надю, а не на Бориса? Этот вопрос в основном интересует женщин, и мы переадресуем его Господу Богу, ибо Дух творит себе формы, а пути Господни неисповедимы.