Смотрю в новостях, как американцы хохлам пайки своего спецназа сбросили.
Некий эксперт в телевизоре пробует, плюется: "Собачий корм!"
И вспомнила я один эпизод из жизни, связанный с американским спецназовским пайком.
В какой-то год, в июльскую жару, свалились на наш велоклуб американские сектанты, сайентологи.
Давно было, лет 20 назад. А то и больше.
Им экстрима захотелось, по карельскому бездорожью на великах. Они миссионерствовать собрались в дремучих карельских лесах. Ну-ну...
Действовали через официальные серьезные инстанции, кои Клуб обязали.
Их приехала целая разномастная орава: подростки прыщавые жирные, мужики разновозрастные, тетки бесформенные в растянутых майках и шортах, девушки восторженные, очень страшные.
Все с навороченными горными велосипедами с 24-мя передачами ( а у меня вообще 4). Все в шлемах, снаряжение - с ума сойти! А у нас все сборное, доведенное до ума в клубе, только рама родная. Вова экипирован шикарно. Нагружен выше крыши. У меня велорюкзак-штаны объемом литров на 70-80, сшит из двух абалаковских с тубусом и кучей кармашков, отделан кожей. Шлемы мы тогда не признавали. Оба в банданах.
Из нашего клуба были Володя Пашков и я. Володя осуществлял общее руководство и техническое обеспечение, т.е. вез на себе ремонтную мастерскую и кучу запчастей. Помимо всего, мы с ним тащили на себе корм на всю американскую ораву и нас (мы - скромно), да еще и менты, ХЗ зачем-то на наши шеи. Я - для компании и как переводчик - любитель. Вова проскакал Америку ихнюю на велике и не пальцем был делан: по-американски говорил, но держал при себе, как каждый правильный русский.
Серьезные органы дали нам в нагрузку, очень существенную, двух халявщиков-ментов на шикарных новеньких великах. Ах!
Эти двое, без груза, проехались за наш счет, носились наперегонки, спали в моей палатке, жрали наш с Володей корм, один даже ночью пытался мне что-то предложить. Получил ногой в челюсть и успокоился.
Ну, и поехали. Жара стояла страшная в тот год. Июль. Асфальт плавился.
Маршрут был в в Благовещенский Ионо-Яшезерский мужской монастырь, бывший, на юге Карелии, по сильно пересеченной местности. Сначала плохой асфальт, потом - бездорожье с хорошим перепадом высот, броды и топь. На 3 дня. Километраж что-то около 170 км, из них 50 - полное и кромешное бездорожье. Для наших сайентологов и это - предел, как оказалось.
Отъезжали от города с величайшей помпой: телевидение, интервью, фото, милиция с мигалками. Нас с Вовой разбирал смех.
Не успели сделать первые 10-15 км, как америкосы, все в мыле , заныли. Они выпили сначала всю НАШУ воду, потом - свою.
На перекусах раздаю маленькие кусочки черного хлеба с селедкой или с соленым огурчиком. Возмущаются. Воды! Объясняю, что это правильная походная практика по жаре: создается the salt latch (солевой замОк), и организм (save water!) сохраняет воду. Не, ни в какую, продолжают пить.
Все ручьи, речки, которые были запланированы, пересохли в то лето. И это было катастрофично!
Там была одна старуха лет 70-ти, и я на каждом привале, укладывая ее в тень с мокрой тряпочкой на лбу, думала, что она больше не встанет, и придется Вове ее перекинуть через свою раму. Ничего, обошлось. Жилистая оказалась. Правда, всю дорогу держала в напряжении.
Насчет кормежки уговор был такой: один день мы с Вовой эту кодлу американскую кормим завтрако-обедо-ужином, 2 дня - они нас с прихлебалами ментовскими. Перекусы наши.
На первую ночевку, сойдя с трассы и пройдя болото, встали в красивейшем месте на мысу Онежского озера. Пляж, камыши, сосны, дюны...
Мы с Вовой моментально разделись догола ( наш Клуб - он еще и нудистский) - и в озеро. Менты, с восторгом, за нами. А эти жмутся по берегу, фильтры свои прокачивают (смех!), воду нашу онежскую пальчиком ноги пробуют.
Вот тогда и столкнулась я с пайком американского спецназа после их операции "Буря в пустыне" в 1991! Если они это едят, как они воюют? М-да...
Пришлось нам с Вовой встать на хозяйство. Высмеяла я, а потом просто покидала половину их мерзких пакетов с замазками в костер, и отправили мы их с Вовой под охраной ментов-бездельников, вручив гитару, в ближайшее село Деревянное миссионерствовать. Наказали без добычи не возвращаться.
Вова разбил лагерь, заготовил всё для костра , и мы пошли за грибами.
Они шлялись часа 3. Пришли сами, через болото! Несут картошку и лук.
Кричат: Лида, free of charge! (бесплатно)
- Это называется халява!
С удовольствием повторяют: хальява.
Счастью не было предела. Добрые жители Деревянного дали все просто так, не слушая церковных заокеанских воплей, лишь бы отвязались.
Мы сделали шикарную похлебку с грибами, картошкой и нашей тушенкой. Всё из пайка для нас было практически несъедобно, разве что соус чили для меня.
Американцы:
- Лида, it is very-very strong!!! (очень-очень остро).
И, мол, весь этот смешной пузырек на всю компанию.
Глупости, господа. Легко вываливаю весь себе на хлеб, солю и уминаю в одно лицо.
Аут.
Вечер получился замечательный. Костер, песни под гитару. Row Row Row Your boat. Романтично. Американцы были счастливы. Они не ожидали. Потом, наверное, книгу написали. Они же впечатлительные и, в то же время, очень практичные. Посидел, к примеру, в КПЗ трое суток, даже не пятнадцать, потом быстренько книжку навалял страничек на шестьсот "...и всю жизнь получай гонорар..." Ну, как дети.
Велосипедисты они никакие, скоро мы с Володей забрали у некоторых груз - а Вова и так вез больше всех, еще и весь ремкомплект. Их миссионерские книжки скинули ментам, от которых те быстро избавились, побросав в придорожные кусты.
Володя без конца их ремонтировал. И всё время был нянькой. Сами они ничего не умели. Блин, ни педали крутить на своих 24-х передачах, ни костер разжечь, ни поесть приготовить, ни рану перевязать... Индивидуализм крайний. Забота только о себе, родном.
Поначалу они всё качали воду через свои фильтры. Ничего, через день выброшены были все эти буржуйские прибамбасы, и прекрасно они у нас пили воду из болота.
Объяснили им как все просто: майку свежую бросаешь в болото на мох-сфагнум. Она воду впитывает - ты ее отжимаешь. И они уже не ужасались, что в канаве выдра плывет, зачернул кружкой - и хлебай. Если выдра - значит чисто.
И неча тут с фильтрами суетиться и таблетками от заразы.
Периодически звоню в звонок. Зачем, спрашивают? Медведей предупреждаю - заявляю с серьезнейшим видом.
По карте куча бродов через речки, речушки, ручейки, болота, озерки... На деле идешь по каменистому руслу пересохшей милой речки, тащишь велосипед и рюкзаки через грязь, бывшее болотце, сверху солнце жарит и мошкА тебя безжалостно грызет. Экстрим. Хотели - получите.
Особое удовольствие я себе доставила как любитель розыгрышей, когда мы проходили болото.
Объясняю с серьезным видом, что это опасная топь (very dangerous march!), и как надо себя вести, когда начнет засасывать.
Показываю, как стюардесса, как надо положить велик, избавиться от рюкзака, и распластав тело, держась за колесо, толкать велосипед впереди себя. Для отдыха выталкивать тело на колесо. Не делать резких движений: `ll suck down! (засосет!). И не дождется тебя мама в Миссисипи.
Я испытывала непередаваемое удовольствие, глядя в расширенные от ужаса доверчивые глаза юных миссионерок.
Нас с Володей душил смех. Менты просто валялись в кустах.
Обошлось. Прошли броды и болото. Вся компания в целости. Не будет мама плакать в Миссисипи.
Как мы потом бродили по этому разрушенному монастырю, как
возвращались назад - это отдельного рассказа заслуживает.
Встали на сопочке. Американцы все по своим палаткам, индивидуалы, накормили они нас плохо и невкусно. Опять же не без нашей помощи.
Как они, бедняги, страдали от комаров! Сколько вылили на себя всякой химии!Зачем? Меня, к примеру, не кусают. Как, спрашивают? А так: руками не маши и не убивай. А то они всему лесу разнесут: наших бьют. Я к ним с уважением - и они ко мне соответственно. Нет, продолжают хлопать и поливать друг друга. Так они и мучились всю ночь.
А мы засели в мою палатку и стали дружно пить водку под нашу тушенку.
Тогда еще съедобную.