Гл.1
Человек сидел на корточках и смотрел вниз, как в трёхметровой зацементированной яме крысы доедали останки молодого парня. Он не хотел, чтобы произошло именно так, когда привёз того в промышленный район города, вернее, бывший промышленный район.
Раньше здесь стоял красавец завод по переработке молока и изготовлению всевозможных молочных продуктов. Потом настали времена, что завод стал нерентабельным и забросили его к чёртовой матери, как негодный элемент.
Но об этом вспоминать совсем не хотелось. Человек сплюнул себе под ноги и щелчком отправил окурок вниз, прямо в гущу крысиных тел. Одна из них громко пискнула, отскочила в сторону, видимо, окурок достиг цели, а потом, как ни в чём не бывало вернулась к собратьям.
Ну что он сделал не так? Привёз сюда этого парня и хотел с ним разобраться нормально. Нет, к смерти тот был приговорён, это однозначно, но чтоб такой...
Мужчина хотел застрелить свою жертву, но прежде поставить последнего в известность - за что и почему.
Но парень полез в пузырь, обозвал его быдлом и ударил в грудь ногой. Сам же, подскочил, собравшись сбежать, но не удержал равновесие на краю ямы, ноги посунулись, он вскрикнул и, взмахнув руками, полетел вниз.
Он думал, что парню хана, ведь глубина приличная, кроме того, везде торчали острые концы арматуры и груды наваленных камней. Но вдруг мужчина услышал громкий крик и кричат таким образом не те, кто больно ударялся, а именно те, кто испытывает сильнейший ужас перед чем-то или кем-то.
Мужчина поспешил к яме, а когда увидел причину крика, то сам ужаснулся. На парне разместилось несколько десятков, а то и сотен отвратительных крыс. Они его кусали и рвали на части со всех сторон.
"Боже, откуда они тут взялись? Их не водилось в таком количестве даже в те времена, когда здесь можно было чем-либо поживиться, но а сейчас-то, что в этих развалинах можно найти съестного?"
Мужчина так опешил, что забыл о своём пистолете, один выстрел которого мог бы облегчить мучения умирающего. Стонов почти уже не слышно, парень хрипел и почему-то прятал лицо, стараясь упасть на живот. Глупо. Эти зверьки доберутся везде.
Человек часто приезжал сюда, чтобы побыть одному, только в этом месте его никто не доставал, и он с наслаждением впитывал в себя тишину, но всегда удивлялся тому факту, что вокруг, куда доставал глаз, не видно ни одной кошки и ни одной собаки. Теперь понятно почему.
Сегодня он оказался, вернее, всё-таки не оказался убийцей, крысы это сделали за него.
"Ладно, не льсти себе. А кто его сюда привёз? Разве грызуны добрались бы до него, если бы тот сегодня сидел в своём уютном кабинетике, а покинув последний, очутился в домашней, не менее уютной и дорогой обстановке?
Нет, братан, ты не прикладывал руку, чтобы услышать последний хрипящий выдох жертвы, но именно ты повинен в его смерти... А и пусть! Разве не это было твоим стремлением, очистить город от всякой "чумы"? Это. Поэтому поздно включать заднюю.
Интересно, а крысы сгрызут его косточки? Хорошо бы. Чтобы сразу никаких улик. Завтра посмотрим, а теперь пора."
*****
А в городе искали пропавшего заместителя мэра Малявко Эдуарда Викторовича. Сам мэр, Овчаров Александр Иванович, пребывал в подавленном и раздражённом состоянии:
- Щенок неблагодарный. Предупреждал уже не однажды, чтобы работу не пропускал и не пил каждый день да через день. А он, соберёт дюжину шалав и по кабакам с ними огинается, и ему наплевать на мои слова. Забыл, кто ему доходное местечко организовал, так я напомню.
Все слова негодования выслушивал другой заместитель, Макарец Владимир Алексеевич. Он был постарше лет на семь от Эдика Малявко и внешность их разительно отличалась. Эдик слыл красавцем, с ладной спортивной фигурой, от которой бабы млели, как будто загипнотизированные питоном кролики.
А Владимир Алексеевич наоборот - был полным, с большим животом, передвигающимся на коротких ножках, кругленьким толстячком. Всегда неухоженный, с вечно белым от перхоти воротником пиджака. Но вот именно его, мэр ни за что не променяет, даже на золотого заместителя.
За милым и добродушным лицом, которое обрамляло три подбородка, скрывалась улыбка хищника, почуявшего добычу.
Кто, как не Владимир Алексеевич многократно выручал мэра в самых различных щекотливых ситуациях, при встрече с простым народом, где работяги не раз пытались перевернуть машину, на которой мэр приехал, но рядом находился верный и преданный "пёс", умеющий в одно мгновение утихомирить недовольных.
- Не берите близко к сердцу, Александр Иванович. Нагуляется и придёт. Первый раз, что ли? - посочувствовал Макарец.
- Ты прав, Володя, не первый. Но я хочу, чтоб это был последний раз. И хочу, чтобы он поверил, что это, действительно, и есть самый последний раз. Понимаешь?
Владимир Алексеевич кивнул.
- И потому, Володя, распорядись, чтобы у него забрали пятикомнатную квартиру в центре города. Ну, а дальше посмотрим. Совсем терять его не хочу, уж больно язык у него подвешен, любого задурит. А нам такие, сам знаешь, нужны.
- А жену Эдика с ребёнком куда?
- Пусть перебираются в свою двушку на Западном. А как он хотел? Я смотрю, по человечески не понимает. Вот и получил.
А с другой стороны, Володя, и хорошо, что повод нашёлся отобрать у Эдика квартиру. Ты понял, о чём я?
Макарец вновь кивнул, продолжая рассматривать свои толстые пальцы. Иногда казалось, что заместитель дремлет и ничего не слышит из того, что сказал шеф. Но это не для посвящённых. Никогда Макарец не пропускал ни единого слова, сказанного собеседником.
- Вот и я про то! - продолжал мэр. - Помнишь, сколько мы натисков пережили от этих смердов, когда я Эдику квартиру дал? Вот теперь пусть думают, что мэр ни только поощрять может. Мэр ещё и наказывать может.
И довольный сам собой, Александр Иванович поудобнее расположился в кожаном кресле и прикрыл глаза. Макарец потихоньку вышел, он знал привычки шефа.