Мечта из жасминового рая
1.
Как давно я не стояла в таком необычном месте! Вернее, никогда не стояла… Два куста жасмина поднимали руки-ветви, образовывая арку. Воздух вокруг пропитан терпким ароматом, живая зелено-белая стеночка справа и такая же слева укрывали меня от любопытных глаз проходящих, и скрывали несовершенство и суету мира от меня. Чудесное состояние растворения в свежем, чуть горьковатом запахе и легкое опьянение от неожиданной свободы безлюдного места. Сквозь ажур веточек сверху иногда проблескивал любопытный солнечный лучик. Фантастическое чувство! Исчез весь мир. Остались только я и царство жасминовых ветвей….
- Ох, красота, правда? – От неожиданности я даже вздрогнула. Пожилой мужчина неслышно вошел в арку и теперь стоял, вытирая пот со лба. Тяжелая сумка привалилась к ноге. Но я не успела даже ответить, как он, кивнув, уже поднял свою ношу и пошел дальше…
Как же не хотелось выходить отсюда! Так бы и стояла, подняв лицо к белоснежным переплетениям тоненьких жасминовых линий… В голове зазвучала флейта тонким голоском, хотелось раскинуть руки как крылья и душу как чашу. И вбирать в себя большими глотками наслаждение от этого мгновения. «Не хватает только ошалелости от любви!» - мелькнула мысль.
- Восхитительное место, Вы правы! – Мне казалось, что меня скинули с облака прямо на асфальт: еще один мужчина оказался в этом жасминовом раю. А у меня, оказывается, даже руки были подняты вверх, будто в прославлении мгновения. Неожиданное вторжение разорвало прелесть уединения. Нарушитель моего полета души наклонил к себе веточку, понюхал цветочек. Вдруг резкий порыв ветра ворвался в ажурную беседку, тряхнул цветом лета так, что белоснежный вихрь закрыл все вокруг: лепестки, облако пыльцы и взрыв эмоций захлестнули меня с головой.
- А вот теперь пора сбегать отсюда: через минуту ливанет.
Я успела только бросить короткий взгляд на небо. Черная туча зависла над жасминовым раем, нахмурилась, готовя холодный душ. Мою руку схватили за запястье, и, подчиняясь какому-то единому порыву, мы вдвоем побежали к метро. Крупная капля неба поцеловала меня уже в шаге от укрытия. А в следующую секунду за спиной обрушился ливень. Я обожаю такие картины природы: предгрозовое состояние, ветер, тревожность и смятение, а потом … ливень! Стена дождя закрыла проспект. Люди вбегали под крышу, отряхиваясь и обнажая все эмоции: удивление, радость, недоумение, полную растрепанность чувств.
Несколько минут, и дождь разом прекратился, наполнив воздух свежестью до краев.
Входить в метро – шумное и людное - не хотелось. Так редко случается поймать такую насыщенность эмоций, что душа запросила присесть и взглянуть на вымытые тротуары, на прыгающих через лужи женщин, на игру солнечных лучей по мокрым лицам.
Рядом кафешка. Пусть метро меня подождет!
Перескочив через бурный поток смываемой с тротуара грязи, я вошла в зал… Чай и место у окна – вот все, что мне сейчас надо.
- Можно присесть рядом? Не помешаю?
Опять этот мужчина из жасминовой беседки! Вот ведь наказанье!
- Конечно, присаживайтесь…
Все! Наслаждение моментом улетучилось. Нет, меня не испугал этот человек. Выглядел он вполне прилично, без пошлой улыбки или развязности, но… он разрушил мое настроение.
- Все же я помешал Вам! – В голосе почувствовалась горчинка. Надо же, просек. Наверное, у меня в лице опять отразились все чувства. Вот не удается мне скрывать свои эмоции – все читаемо. Хоть в парандже ходи.
- Нет. Я уже выпила чай, - сказала я. Хотя еще и не было мысли уходить, но болтать ни о чем с неизвестным, но несколько назойливым человеком в мои планы не входило совсем… Неохотно я приподнялась, оглядывая сумочку, чашку.
- Ну, пожалуйста, допейте чай! А то, будто я Вас прогоняю…
Странно, а почему я побежала, когда он взял меня за руку? Послушно так…
- Я Вас где-то видел…, - О! Только не эти банальности! Пожалуйста!
- Не знаю. Москва – большая деревня. Возможно, видели…
- Я говорю банальности? Простите. Молчу. Но лицо все же мне Ваше знакомо, - он уткнулся в свою чашку кофе. Больше не смотрел на меня. Забавно, он еще и мысли мои считал про банальности? Или это тоже было на моей физиономии отпечатано?
Короткий ежик волос серебристых, наверное, черные с проседью, песочного цвета толстовка, щетина, не доросшая до того, чтобы назваться окладистой бородкой, широкие брови…. Я не разглядывала человека напротив. Я просто не знала, как встать и уйти. Но как-то успела его глазами сфотографировать, и, глядя в прозрачное окно на мокрый проспект, видела мысленно склоненный над чашкой облик неожиданного незнакомца. Стало неловко от молчания, но говорить лишь затем, чтобы заполнить пустоту за столиком, не было желания. И я понимала, что сейчас меня начнет раздражать собственная неловкость.
- Меня зовут Феликс.
Интересно, я тоже должна себя назвать? А если я не хочу? Но от его имени я вздрогнула.
- Красивое имя. Люблю редкие имена…. Ну, удачи Вам, мне пора, - проговорила я быстро и поднялась.
Мужчина тоже встал. Коренастый такой, он заслонил собой пол окна… От улыбки все лицо вдруг из хмурого и никакого стало по-мальчишечьи задорным: лучики морщинок побежали из уголков глаз. Лицо зажглось светом. Надо же, как его красит улыбка!
- И Вам удачного дня!
…На обратном пути мне даже захотелось улыбнуться воспоминанию о чашке чая в компании странного человека, который дважды за день слегка назойливо, но не неприятно вторгся в мою жизнь…
Через несколько дней социальная сеть сказала, что со мной хочет подружиться некий человек. Было и сообщение от него. «Кира, добрый день! Я не напрашиваюсь в друзья, просто не хотелось, чтобы Вы обвиняли меня в банальности. Я вспомнил, откуда Вас знаю. И таким образом нашел!»
Посмотрела профиль. Да, Феликс. Да, место жительства – тот же город, что и у меня… Но друзей почти нет, на фото он – где-то в тени скалы. Лица не видно почти, а место работы не указано. Негусто. Такие стучания в дверь я всегда отклоняю, попахивают они разводом каким-то… Поэтому отвечать не стала. Социальная сеть – место для общения. Если человек не желает общаться - мало друзей – то зачем он здесь?
Еще несколько дней - жарких, пыльных уже, наполненных солнцем, прошли в работе и наслаждении покоем. Дочь я отправила в лагерь, сын уже и без меня справляется. Лепота! А потом вечером постучалось начальство: завтра почти с утра надо в больницу ехать – там какое-то мероприятие намечается. "Между прочим, заказали тебя!» «???» «Попросили, чтобы от нашей газеты приехала ты», - был ответ.
Это рассматривать как признание таланта или …? Но то, что день обещал быть нежарким, и встреча – почти утром, подстегнуло привести себя в хорошую форму: каблуки, макияж, прическа. В жаркий день я не очень стараюсь над обликом – солнце испортит внешний вид на раз. Мы с ним не дружим.
Примчавшись на полчаса раньше, чтобы понять обстановку, я увидела две группы. Одна явно состояла наполовину из иностранцев. Другая – персоны в белых халатах, но не наши, тоже делегация. Что же здесь происходит? На небольшой пресс-конференции стало понятно, что итальянцы привезли оборудование, которое дарят. А областной институт привез специалистов, которые обучат пользоваться оборудованием, и вообще проведут несколько дней мастер-классов по осмотру больших и маленьких животов беремяшек. Но! В одной из этих делегаций я нашла знакомое лицо! Феликс! Только не в толстовке, а в светлом костюме, представительный и серьезный. Встретившись с ним взглядом, получила короткую улыбку одними глазами.
Фото сделано, комментарии записаны – можно и восвояси. Надо еще новость отписать по-быстрому…. Сумка проглотила фотоаппарат, диктофон, блокнот, ручку.
- Кира! Добрый день! – пружинистой походкой ко мне приблизился Феликс. Что ему все-таки надо от меня?
2.
М-да… Давно я не отвечала на вопросы типа: «А свободен ли вечер?» Может, и вообще никогда мне его толковые люди не задавали, только шушера всякая. Занятно. Мне пообещали заехать через несколько часов и показать некое чудесное место из жасминовых ароматов. «Время жасмина заканчивается. А он вам нравится, как я понял», - так выглядело приглашение на прогулку. Нет, настроение приподнятое, конечно. Но я к такому не привыкла. Что ему нужно? Он явно несколько моложе, взволновать его… в хорошем смысле… я вряд ли бы смогла... Ради чего реверансы?
Помучив редакционный компьютер пару часов, я все сделала, что нужно было сляпать быстро. Более пространный вариант настрочу дома. У меня дурацкая особенность: я могу быстро написать что-то, но сначала текст выстраивается в моей голове, пока я хожу…. Потом надо только записать. А вот сходу выдать что-то цепляющее не получается. И черновики я не признаю. Пока до дома доберусь – все выстроится в нужном порядке. Но время икс уже близко. Понимаю, что, если он не приедет, то я не буду доставать его визитку и звонить, но… расстроюсь. Как любая женщина, которую обманули. Хотя и никаких надежд и планов я и не питаю. Просто перешагну через досаду, это не вопрос. Но… все равно саднить будет.
Свой номер телефона я в ответ дала. Давно уже не парюсь, если нужен номер мобильника – пожалуйста, мне не жалко. Кому нужно – сохранит его, а просто так люди не звонят. И мой белый помощник вдруг ожил, затренькал….
- Я немного задерживаюсь, Кира. Подъеду через полчаса. Устроит так?
- Да, у меня еще есть дело…
Я не кокетничала. Просто вспомнила, что меня просили скинуть все фото города, а я никак не удосужусь это сделать. Ну и как раз займу себя на двадцать минут…
Боже, как же приятно, когда тебя везут, что-то для тебя делают, а не ты организовываешь, руководишь досугом, отслеживаешь все просьбы и требования. Именно в моих обязанностях обычно рулить досугом детей. Они отдыхают, а я предусмотрительно стелю соломку под каждый их шаг. Сегодня я отдала бразды правления в другие руки. И мне хорошо…. Вообще-то у меня нет опыта садиться в машину к незнакомому человеку. Поэтому демонстративно списала номер и марку машины и отправила смс-кой подруге с припиской, что искать мой труп нужно здесь. Подобными приключениями я и в юности не баловалась: путешествовать в чужих машинах. Может, просто и приглашений подобных не было, хотя и меня трудно было бы уломать на такой экспромт…. Но вряд ли на меня прыгнет одержимый моей красотой жасминовый маньяк. А провести пару часов для себя хочется….
Улицы сменялись поворотами, проулками, потом каким-то ярким проспектом. Даже всматриваться не хотелось. Сдурела я, наверное. Почему вверилась постороннему человеку? Ой, а я всю дорогу молчу?! Невежливо как-то. Мне привычно молчать, я и в мыслях сама с собой поговорить могу. Тоже неплохая собеседница, моя внутренняя болтушка! Такая язва! Но сейчас молчание выглядит некрасиво, наверное?
- Так как Вы меня разыскали?
- Просто вспомнил, что видел фото в газете.
- ???
- В нашей городской газете.
Да, было такое. Как-то представлялись через газету горожанам. Ну, что за физиономия: один раз увидел и запомнил... Так только Квазимодо запоминался, по-моему.
- Просто… мне сложно это объяснить, не впадая в банальности, которые Вы … терпеть не можете…
Многогранная развязка и туча машин мешала связно думать, говорить и вести машину.
- Давайте приедем, и там поговорим, - предложила я. А сама выставила в окно руку. Скорость небольшая, поэтому ветерок приятно щекотал, не морозя.
Еще несколько минут, и мы в тени огромного дуба. Шикарного такого богатыря! И еще я вдруг ощутила, как сильно хочу пить.
- Вы подождете, пока я куплю попить?
В ответ я получила такой странный взгляд, что едва не подавилась. Ну… Мне непривычно, что кто-то может сделать такую малость вместо меня.
- Может, в кафе заглянем? Здесь через сто метров будет небольшое кафе. Чай, кофе…
- Нет, просто нужна вода без газа.
Через десять минут мы уже шли по аллейке. Я выпила залпом полбутылочки принесенной воды. Мысленно порадовалась, что туфли удобные, хоть и с приличного размера каблуками. Но зудела мысль: что же будет дальше? Все же не на соседнюю улицу приехали, но зачем?
- Я здесь неподалеку жил одно время. Тогда на этом месте был просто пустырь.
И тут я вдруг поняла, где мы! Этот парк я знаю! Ну, по крайней мере, смогу убежать, если что…
Аллея из жасминовых кустов была какой-то немного заброшенной. Тихой и непричесанной человеческой рукой. Кусты сидели куцые, а подойдя ближе, мы обнаружили, что здесь лето уже сбило весь цвет на траву. Этот жасмин уже отцвел…
- Ох, я не знал. Жалко…
Мы продолжали тихо идти рядом. Надо было бы объясниться, но раз прогулка – не моя идея, то пусть меня и разговаривают. А я помолчу.
- Да, обидно. Хотел сделать приятное… Не удалось.
Снова молчание. Не понятны мне его мотивы любви к жасмину, внимание ко мне. Жду.
- Да, конечно… Вопрос висит в воздухе. Даже слышно, как он звенит в Вас. Сейчас объясню…
Интересно, я даже боком выражаю свои мысли? Или он умеет все считывать прямо из головы?
Мы повернули направо на дорожку из желтых плиток. Теперь солнышко светило, согревая спину. Мамашки с колясками, с маленькими детьми, бабули с внуками, впереди парочка влюбленных… Парк жил, дышал, убаюкивал кого-то тишиной, кого-то романтикой. Он слишком хорош, чтобы пустовать.
- Я по профессии – врач-анестезиолог. Но из-за приличного знания нескольких языков, да и… по разным, по сути причинам, … сейчас немного сменил род деятельности. Много общаюсь с иностранцами. И мне безумно не хватает…, - Феликс тщательно подбирал слова, делая длинные паузы, но они не напрягали, потому что я чувствовала, что он пытается не только мне, но и самому себе объяснить все именно так, как оно есть, - не хватает… ну… какой-то искренности, что ли. Все улыбчивы, доброжелательны, казалось бы, открыты. С милой улыбкой тебе покажут рабочее место, принимая на работу. Так же радушно выдворят, сказав, что не прошел испытательный срок. Заключая договора, люди жмут друг другу руки и мысленно радуются, что смогли облапошить партнера и немного поживиться на этом договоре. Все заняты зарабатыванием денег так, что не видят ни дня, ни ночи. И упираются, преодолевая карьерную лестницу, всеми частями тела. Иногда даже жутко становится, как люди все силы вбухивают в желание переместиться в другое кресло. Нет, есть, конечно, такие профессионалы, которых я безмерно уважаю за их любовь к своему делу, за трудолюбие без краев. И понимаю, почему эти люди не смотрят ни на небо, ни себе под ноги… Но остальные?!
Феликс замолчал. Мы дошли до летнего кафе. Не сговариваясь, прошли в самый темный уголок. Столик стоял под навесом из такого же отцветшего жасмина. Лепестки каплями белели на темном, почти черном деревянном покрытии.
Заказали чай и лепешки с картошкой.
- А Вы – другая. Живая, естественная. Которая остановилась, чтобы полюбоваться аркой из жасмина. Почти все люди пробегают мимо, не обращая внимания на такие краски нашей жизни…. Однажды я решил, что буду стараться знакомиться с теми людьми, что мне оказались приятны. И постараюсь удержать около себя тех, кто мне дорог. Вот, собственно, первая причина моей назойливости.
- А вторая?
- Ну…, давайте передохнем. Я устал исповедоваться! – Феликс отхлебнул чай. Я не могла пить такой раскаленный напиток. Ждала, когда остынет. Но не хотела, чтобы пауза затянулась.
- Да, я тоже однажды пришла к решению, что тех людей, кто мне дорог, близок, приятен, буду стараться держаться. Не всегда получается, правда. Есть внутри какое-то мерило, что взвешивает: «мой» человек или «не мой». Вот если «мой» - то это навсегда ставит его на какую-то важную клеточку в моей жизни. Иногда пытаюсь ему как-то помочь, даже …против его воли…
- ???
- Это сходу я объяснить не смогу.
Тщетно пыталась я сердцем сделать снимок души сидящего напротив меня человека. Разглядывать и подмечать какие-то штрихи – неловко, а сердце молчало. Не говорило, что из себя представляет собеседник. Но это мне важно! А как прочувствовать его? Что поможет? Сегодня была возможность его разглядеть, пока он говорил, переводил, отвечал на вопросы врачей в больнице. Но я работала. И, держа в руках камеру, запоминая фразы говоривших, я не могла одновременно работать рентгеном для души нового знакомого.
Впереди еще обратный путь. Может, он все расставит на свои места? И я что-то пойму?...
3.
Телефон в сумочке протренькал смс-ку. Сын решил выяснить, куда мать исчезла. Набрала его номер.
- Да, солнышко. Нет, я не пропала… Гуляю. Скоро буду… Ну, часа через два… Да, картошка и сосиска в тесте.
Чувствовала, как мое лицо изучают, пока я говорила. После звонка Феликс тут же спросил:
- Сын?
- Да. Еще и дочь есть.
- Сколько сыну? Взрослый?
- Да, шестнадцать уже… А дочери одиннадцать недавно исполнилось.
- И… муж есть?... – В это короткое вопросительное предложение вплелось столько чувств и эмоций, что я невольно рассмеялась, чем удивила еще больше собеседника, чем наличием детей.
- Документально есть, но мы посторонние друг другу люди много лет. Это не красивые слова, не оправдание… Но и объяснять сейчас больше я не готова… Извините…
- Ох, я так устал от этого «вы»-кания… Не против, если мы на «ты» перейдем, а то я как на конференции себя чувствую?
- Почему … так удивило наличие детей? – Я не смогла сразу перейти на другое обращение. Но это не в первый раз, поэтому уже давно научилась находить такие формы разговора, чтобы обойтись без «вы» и «ты»…
- Мамочки обычно не такие…
- В смысле? – Мы шли неторопливо по тропинке. Какая-то стеночка растаяла между нами. Но она была одна из многих преград. И точное их количество я не знала, лишь чувствовала, что их очень много.
- Не знаю. Взгляд другой, озабоченность на лице….
Интересно… То есть, со мной завели знакомство в расчете на мою одинокость?
- Феликс, я вспомнила! О второй причине со мной познакомиться! Этой темы мы еще не коснулись…
- Хм,… - Мужчина остановился, зайдя на шаг вперед меня, развернулся, глядя прямо в мое лицо. Оно тут же вспыхнуло. Сердце в груди заколотилось. Нет, я не готова к откровениям! Но вопрос задан. Последует ответ. Надо опередить!
- Только… не придумывать того, чего нет! Пожалуйста!
- Необычная ты все же…
- Напротив! Самая обычная. Только лжи не терплю ни в коей мере…
Мужчина развернулся, и мы пошли дальше. Сердце стало бухать реже, но тяжелее… Я поняла, что остановила его от какого-то шага. Это хорошо или плохо?
Молчали, шли, думая каждый о своем… Вернее, я ни о чем не думала. До меня тихо доходило, что человек во мне обманулся и теперь ищет выход, как без неудобных вопросов и объяснялок выкарабкаться из сложившейся картины.
- Подвезете домой?
Я спросила опять официально вполне намерено, чтобы вновь вернуться к прежним рамкам общения.
- Нет. Я так не смогу. Я не все сказал…
- То есть?
- Когда ты зашла в тот день в кафе, я просто физически ощутил, сколько в тебе тепла и любви. Только эта чаша полна, но никому не нужна. Прости, если грубовато получилось, обидно… Но я так почувствовал. Не знаю, как это выразить грамотно…. Одинокость души, что ли…
Странно, я всегда именно чашей называла свою емкость для любви. И не раз в жизни было, когда я чувствовала именно так: чаша полна до краев, я боюсь расплескать содержимое, но не на кого. Неужели я вся читаемая?
- Знаешь… Я все же перейду на «ты»… Знаешь, в тебе чувствуется способность любить. Чувственность есть. Только я ошибся, видимо. И пока не понимаю, в чем…
- Наверное, в том, что не ту пригласил прогуляться? – горько подытожила я.
- О, нет! – Мужчина резко развернулся и притянув меня за плечи, наклонился. Дальше должен был случиться поцелуй. Ну, уж нет… Стеночки за пару минут выросли уже бетонные.
Если я – другая, совсем не та, которую ждали и хотели, тогда и поцелуи не стоит выпускать в пространство напрасно. Вывернувшись, я едва не упала. Феликс подставил руку. Блин! Внутри начинался скатываться горький комок обиды и разочарования. Ну, будем искать хорошее в приключении. Одно обрадовало: теперь я почему-то могла спокойно его разглядывать. Поэтому подняла глаза, пристально и открыто всматриваясь в лицо мужчины, который хотел снять свободную женщину, но нарвался на замужнюю… Лицо немного хмурое, широкие брови, большая родинка на скуле, и … растерянный взгляд.
- Ты неправильно поняла меня. Я … тебе не нравлюсь совсем?
- По-моему, правильно…
- Да… за пару часов трудно душу наизнанку вывернуть… В общем, я коротко скажу. Только не перебивай. Говорить я – не мастак. Особенно о себе.
Мы уже подошли к его машине. Сели. Разговаривать так было удобней, потому что смотреть можно было не глаза в глаза. И свидетелей не было. Люди в парке, хоть и незнакомые, но любопытные все же.
- Я понял, что меня зацепило! Ты показалась такой открытой, но… уж прости… как же это возможно: жить семьей, есть муж и дети, а …ты говоришь, что вы – посторонние друг другу? А смысл вместе жить? … Ненавижу вранье! Не понимаю людей, которые могут изворачиваться, лгать, искать свои интересы, даже при общении с самыми близкими?
Короткий взгляд из-под бровей обжег меня, щеки заполыхали… Но надо сдержаться. Булыжник в мой огород метко брошен. Никаких комментариев, уточнений, оправданий! Потом! Все – только потом. Человека прорвало, ему надо высказаться. Пусть говорит. Это же эффект поезда: выговорился попутчику, сошел, а душа болеть перестала. Я тоже попутчица сейчас, не думаю, что встреча еще будет… Так пусть выплескивает боль.
- Я был женат дважды, сначала меня обвиняли в том, чего я не совершал. Каждый день обнюхивали, проверяли карманы… Меня хватило на два года. Потом я еще раз столкнулся с тем, что просто в женской сущности вертеть хвостом, искать выгодные предложения, юлить… Теперь у меня уже фобия выработалась: не выношу вранья. Как вы, женщины, это делаете? Почему в ваших правилах жить с мужем и считать себя свободной?
Просто камнепад в мой огород! Привкус горечи во рту мешал говорить. Я понимала, что старые обиды его душат, и он не услышит сейчас меня… Но и не в моих правилах уходить оплеванной.
Я старалась не шевелиться, почти не дышать, чтобы дать возможность выговориться. Только зарубки где-то оставались в голове, о чем не забыть сказать…
- Да, я знаю, что мужчины полигамные существа, но по работе мне чаще приходилось всегда иметь дело с женщинами. Да, я их щупал, осматривал их большие и очень большие животы. Да, я в принципе знаю, как выглядит женщина снаружи и изнутри…. Но это к семье не имеет никакого отношения! Семью создают, чтобы доверять как себе своей второй половинке!... Опять я впадаю в банальности…
Да, мощно его обидели когда-то…. Все! Плечи опустились… Значит, выговорился.
- Феликс, я отниму у тебя только десять минут. Но ты меня должен услышать. Хорошо?
Выворачивать наизнанку душу сложно. Особенно, если понимаешь, что тебя не хотят услышать, понять, прочувствовать. Вот и тут не было уверенности, что этот человек готов воспринимать мои мысли. По крайней мере, сейчас. Но иначе я носила бы этот невысказанный монолог в себе долгие годы…
4.
Некоторое время я собиралась с духом. Или с мыслями… Сейчас никаких преград к разговору я не ощущала. Этого человека обидели так, что он потерял веру в женщин, в любовь… Надо попробовать его вылечить, вот и все. А наше знакомство просто перейдет в телефонно-смс-ное ко дню рождения… И то, на пару лет.
- Дай мне руку! – Я взяла его руку с руля, положила к себе на ладонь, другой ладонью накрыла.
Надо найти слова, чтобы не себя оправдать, это неважно – его мнение обо мне - но горечь из его сердца убрать.
- Абсолютно согласна, что есть расчетливые врушки-суки, а есть мужики-подонки, но мы о них говорить не будем. Пусть они живут, только подальше от нас. Мы говорим только: я - о себе, ты – о себе. Так вот, мне нет никакого резона врать, придумывать для тебя историю, через час ты вычеркнешь нашу встречу из памяти, и все… Значит, прими как истину: я не вру! Я действительно много лет являюсь замужней женщиной, но при этом сейчас не обманываю мужа, прогуливаясь с тобой по парку. У него уже давно своя жизнь, у меня – жизнь на троих: меня и детей. Мы больше 10 лет спим порознь: есть его комната, есть комната его мамы и есть клетушка, где я и дети. Он приносит деньги, из которых я плачу за квартиру и покупаю еду. Всякие обновки себе я покупаю за свои. Детей развлекать стараюсь тоже на свои финансы, чтобы не получать упреки в транжирстве. Мне некуда уйти, чтобы жить отдельно. Просто некуда.
Пришлось перевести дух. Даааа, а вот того, кому мне надо было рассказать многое, я так и не смогла взять за руку…
- Да, я десять лет назад последний раз вспоминала, что такое: быть женщиной.
- У него есть другая?
- Четко знаю лишь, что какие-то барышни в его жизни бывают, и ради кого-то он покупает секс-игрушки…
- Получается, что ты… десять лет живешь без любви? Это невозможно! Я не верю.
- Минуточку! Макароны – отдельно, монтировки – отдельно! Что значит без любви? Я живу без секса. А чувствовать мне никто не мешает.
Да, говорят, что взглядом можно убить. Не знаю… Но то, что от взгляда можно стать цвета спелой вишни всеми частями тела разом – проверено мной в машине жасминового мужчины.
- Это как?
- Мне нравился один человек, - тяжкого вздоха не удалось избежать, он просочился, - но я оказалась ему не нужна. И даже на мое письмо он не ответил. Ну, это же его право? Поэтому я, переплакав, решила, что просто буду относиться к нему с нежностью, но на расстоянии. Надо помочь – помогу, женится – поздравлю.
- Не понимаю….
- Любить мне никто не запрещал? Но по разным обстоятельствам мы никогда не могли бы вместе быть. По крайней мере, он не смотрел на меня как на особь женского пола.
Рука стала холодной. Я почувствовала, как из теплой она превращалась в холодную и влажную. Нервничает, что ли? Неожиданно он выдернул руку, завел мотор, но проехал всего несколько метров. Снова остановился.
- Да, давай ты успокоишься, а потом поедем…
- Ты – ненормальная…
- Почему? Я просто женщина. Моему сердцу положено любить…
К окошку подошла какая-то тетка в красном откровенном сарафане.
- Вы собачку не видели? Бассет-хаунда? Убежал вот…
- Что? – От взгляда Феликса женщина отскочила сразу на пару метров и поспешно бросилась наутек. Тетя, ты не вовремя!
Внезапно я ощутила, как сильно устала. Не буду спорить, когда ожидала в редакции его звонка, были какие-то планы на романтику с этим товарищем. Опять же, женщина я все-таки. Но сейчас, после вываливания всего о себе и получения камнепада в свой огород, можно проститься с надеждами на продолжение истории. Остро осознала: хочу домой!
- Поехали?
И мы поехали. Молча. Каждый о своем. Видимо, я пугаю людей собой. Ну, что ж, так и запишем в блокноте жизни: еще одного запугала до полусмерти…
Вечером, когда дети уснули, а ко мне сон не приходил: теперь все бурлило внутри и клокотало, я продолжала дурацкий разговор только теперь в мыслях, занялась уборкой кухни. Лазила по шкафчикам и протирала, мыла кастрюли, стараясь не грохотать. В квартире, полной до краев людскими особями, трудно где-то найти уголок, в котором можно шевелиться, когда все дрыхнут. Муж не спит, он занят очередной компьютерной игрушкой, в его комнате горит свет. Но меня это не касается. У всех – своя жизнь… Надо вычеркнуть сегодняшний день, вырвать его, чтобы не возвращаться в неосуществимую романтику…
5.
Продолжение этой истории случилось через неделю. День медицинского работника надо было осветить в газете, и походная сумка опять готова к работе….
А день выдался холодный, и даже дождик ходил где-то кругами по небу, прячась в тучи и облака.
Сказать, что я не думала о Феликсе – значило бы соврать… Думала, конечно. Но совсем не так, как могла бы. Просто свойство характера: открылся мне человек, я услышала его проблему, теперь голова работает, чтобы найти для него приемлемое решение. Продолжала разговор с этим симпатичным человеком мысленно, спорила, что-то доказывала, объясняла, жалела, ругала…. Но совершенно не подозревала, трясясь в автобусе, что сейчас с ним увижусь. Он уже тут! Ну, конечно, опять будет со сцены вещать и передавать какие-то презенты от областного института нашей больнице.
- Кира, Вы не могли бы не убегать сразу после концерта? – получила я вопрос от медика-анестезиолога еще в холле Дома Культуры, перед концертом.
М-да… А о чем говорить? Мы вывернули наизнанку свое белье в прошлый раз. Обычно после этого уже стараются взглядами не пересекаться. Но два часа работы пролетели, комментарии взяты, фото отщелкано, диктофон записал все имена и звания… Пора на выход. Терпеть не могу состояние, когда приходится ждать непонятно зачем и неизвестно как долго. Чувствую себя страшно неуютно. Где его ждать? Да и какой может быть разговор? Извинения с обеих сторон за излияния в прошлый раз?
- У меня есть предложение на эти выходные! - Феликс был совершенно не похож на себя прошлого: светился весь, до кончика носа, двигался стремительно, на лице – улыбка. С чего бы это? – Только сначала я хочу поесть. Пожалуйста, составь компанию!
- Но я … не хочу есть, - не люблю, когда меня пытаются куда-то тащить, не спрашивая, могу и хочу ли я.
- Мне надо тебе кое-что сказать. Сделай одолжение: задержись на часочек, - Феликса выдали глаза: они сияли, и никакая сила не могла сейчас сделать их просящими, грустными или голодными. Но еще в них сквозило озорство. Вот именно это меня и подкупило.
- И куда же голодный Феликс отправится перекусить? – Я по-прежнему не могла перейти на обращение «ты». Он это просек, тень по лицу мелькнула. Я ее считала с лица.
- Ты больше любишь какую кухню: японскую или русскую?
- Я в любом случае буду чай и … что-нибудь еще к чаю. Поэтому не мне выбирать.
- А кому?
Поймать хотел на обращении! Ха, не на ту напал!
- Самому голодному из присутствующих.
- Ла-адно,…
Мы прошли к его машине. Хмарь на небе стала прозрачней, к вечеру опять солнышко покатится. Но сейчас было хорошо. Пусть и несколько прохладно.
Через полчаса мы уже уплетали в кафешке заказ. Но мужчина по-прежнему не отвечал на вопросы: «Что важного хотел сказать?» «О чем разговор?»
«Я еще не насытился. Погоди!»
Наконец случилось нечто странное: к столику подошел официант с корзинкой роз. Небольшая корзиночка, из которой аромат от двух десятков роз разносился во все стороны.
- Вот теперь скажу, - кивнув официанту, улыбнулся Феликс.
Меня начало потряхивать. Где-то внутри задрожало, затрепетало, но не от радости. Просто я не контролировала ситуацию, появилась паника, и она росла. Что дальше? Что я должна делать? Рядом со мной стояло чудо, оно благоухало, оно сводило с ума. А, когда ума и так маловато, очень трудно эти остатки разума сохранить….
- Кира, я специально молчал неделю. Пытался осознать, пережить, пропустить сквозь себя наш разговор и … просто тебя. Мне еще при первом мгновении нашей встречи в арке почудилось, что ты настолько «мой» человек, что стало даже страшно. Не верилось, что так бывает. Думал, что я просто… себя уговариваю, настраиваю на тебя. Наши исповеди меня раздавили. Я даже не помню, как доехал до своего дома. Невозможно быть настолько похожими. Чтобы говорить одними и теми же словами, чтобы чувствовать одинаково. Так не бывает!
Краем глаза я поймала удивленные взгляды работников кафе. Откуда-то сбоку, но уши загорелись… Обсуждают нас, блин!
- Не хочу потерять тебя. Чувствую, что шагнуть сразу в мою жизнь ты не сможешь и не захочешь. Но такой подарок – человек, мне созвучный, встретился мне впервые в жизни. И я вцеплюсь в тебя, как клещ. Уж прости. Вот и родилась такая идея: поехали завтра на водохранилище. Уже завтра к полудню обещают жару. Покупаемся, позагораем, детям там вообще раздолье. Ну как, уговорил? – Опять в глазах плещется озорство. Да что же это такое?!
- Нет, не получится.
- Почему? Ты боишься воды? Но еще и на яхте можно покататься.
- Я не могу.
- Да почему?
- Ну… Во-первых, я без машины. А мне надо знать, что я смогу вместе с детьми уехать тогда, когда сочту нужным.
- Но я… могу… отвезти…разумеется, - Мужчина старался меня перебить, несмотря на поднятую мою руку.
- Пойми, я тебя не знаю. Ну, вдруг ты – алкоголик? И через полчаса выпьешь и заснешь на пляже. Как нам выбираться?
- Нет! Все проще! На Пироговском водохранилище у меня дача. Так что можно и накупаться и шашлыков поесть, и душ потом принять.
- Тем более! Нет. В гости с детьми к тебе я не поеду. Это не обсуждается даже.
Радость сползала с его лица клочьями. Такого я еще не видела: сначала серьезность моего отказа дошла до лба. И он нахмурился. Потом глаза стали гаснуть. А потом уже губы перестали улыбаться и задрожали. Мне было его безумно жаль. Грубо я про алкоголика, наверное… Но поехать я не могу. Это совершенно невозможно.
- А я так хотел… порадовать тебя и с детьми познакомиться. У меня нет детей. И я вообще не знаю, не умею с ними общаться.
- Прошу прощения, Феликс. Я очень обидела? Это невозможно, правда…. Я согласна провести вместе выходной, но на нейтральной территории и в общественном месте, откуда можно легко уехать. А розы- … мне?
- Да, разумеется. Ой! Я просто как-то растерялся. Конечно!
- Спасибо! Они великолепны!
- Я понял: ты не знаешь, как сказать мужу, куда уезжаешь?
- Да нет же…. Мужу все равно, где я. Но…. как тебе объяснить…. Просто не могу я так. Я удивилась, что вообще плюхнулась к тебе в машину в прошлый раз. Но с детьми я более осторожна.
- Но как тогда провести вместе выходной? Я не знаю ваших интересов, - досада и разочарование сделали лицо грустным и даже немного злым.
- А разве вы с коллегами не будете отмечать профессиональный праздник в эти выходные?
- Почему? Они-то как раз собираются на пейнтбол, но я отказался. Чтобы тебя увидеть.
- А где они собрались пострелять?
- А…. почему ты спрашиваешь?
- А я бы постреляла. И сын тоже. Возьмете? Только дочь надо пристроить, она еще не годится к таким сраженьям.
- Ты … готова…. пострелять? – Мне показалось, что Феликс приподнялся на стуле от удивления. Никого и никогда я так не удивляла, как в этот июньский день своего неожиданного ухажера. Эти круглые глаза я буду помнить до самой смерти…
6. Глядя в автобусное окно на обратном пути, я вспоминала и улыбалась: вот Феликс плюхнулся на стул, выдохнул и через паузу выдал:
– Ну, ты даешь!...
Он попросил извинения, вышел позвонить и договориться. Через несколько минут вернулся.
- Да, народ не против, чтобы мы все присоединились. Кстати, еще будут дети, так что можешь и дочку взять. Там есть, чем и ее и других детей занять. Но…. тебе будет комфортно?
- Вполне.
На следующий день мы отправились развлекаться. Детям я представила нового знакомого, не вдаваясь в подробности. В салоне машины сидела еще какая-то барышня. Оказалось, что ей не хватало места, чтобы присоединиться к компании, а так все и сложилось. Получилось две команды по десять человек. При переодевании завязался спор: дескать, мы, мужчины, сейчас как перепелок поотстреляем всех женщин, а потом уже войнушку устроим. Мол, чего можно ждать от слабого пола? Что они могут?! Но наша женская братия возмутилась.
- Так, мужики! Мы вам покажем сейчас, как дамы умеют стрелять! Мы все будем в одной команде. Сможете с большим перевесом победить – признаем, что лучшие вояки, а нет – прощения просить будете! – Быстренько сориентировалась Надя – блондинка с огромными глазищами цвета спелой ржи.
Нас – дам – было четыре души, да еще сына я под крылышко взяло. Он – стреляный воробей, не подведет. Феликс решил нас поддержать. Постепенно мы не только сколотили команду, но и стратегию разработали. И не уступили бравым молодцам-медикам! Соня же развлекалась с двумя девочками на площадке с качелями и батутом, под присмотром какой-то девушки-аниматора. Надо признать, мне понравилась форма в этом клубе: одежда чистая, а шлем позволяет дышать голове. Все было на хорошем уровне. Конечно, пару раз я словила вопросительные взгляды, но решила не обращать внимания, а просто развлекаться. Пусть Феликс объясняется с коллегами потом. Изрядно побегав и получив по синяку, все переоделись и отправились в барбекю-зону: пора было заняться шашлыками. Нас, дам, выгнали загорать. Мужчины решили реабилитироваться. Флаг им в руки! Я тут же нашла занятие для себя: бадминтон был взят из дома для такого случая. Девчонки – Соня и ее ровесница играли, а я судила. Третья девчушка была помладше и очень спокойная: ей в полную власть досталась песочница.
День прошел шикарно! Возвращались уже хорошими друзьями с той барышней – она оказалась из Королева, врач - кардиолог. Ее Феликс завез сначала, потом уже нас. Но Соня в последние минуты неожиданно захрапела, привалившись на меня.
- А как быть? Она же спит! – Феликс растерянно переводил взгляд с нее на меня. Он с детьми совсем не умел обращаться, и немного сторонился их общества.
- Тихонько растолкаю, и пойдем домой.
Когда я разбудила и мягко вывела дочь за плечи, в спину ударил взгляд. Ха! Так просто я не была объектом внимания для окружающих, а вот когда из шикарной машины, да рядом вполне симпатичный мужичок – меня пронзили любопытным взглядом! Да споткнитесь все! И даже не оглянусь! Знала я, откуда этот взгляд прилетел! Подавись!
Муж на выходные уезжал в деревню, так что дома расслабились: приняли ванну по очереди, потом дети отключились, а я так люблю эти вечера летние, когда нет дома мужа…. Можно не ютиться в махонькой комнатушке. Обычно я делила диван с дочкой, но в отсутствии мужа перебиралась на его диван и спала с открытым настежь балконом. Кайф! Только засылала всегда очень поздно: мне жаль было терять эти чудные часы свободы и возможностей…. Вот и в этот вечер нашлось занятие: я занялась педикюром, потом маникюром, и до подушки добралась только ближе к трем часам ночи.
Никогда не умела спать долго: в половине девятого уже подскочила, погладила кучу белья, а потом решила сходить за молоком. Только вот беда: нигде не находилась связка ключей! Вчера сын дверь отпирал, мне и не к чему, что я связку ключей посеяла. Потом меня будто из душа обдало – рюкзак же мой падал на обратном пути. Я собрала все, что выпало: расческу, зеркальце, салфетки. А вот потерю ключей не заметила, коза!
Феликс еще спит, наверное. Звонить не стала, но отправила смс-ку: «Кажется, я потеряла в машине связку ключей. Не находились?»
Он ответил быстро: «Есть! Только я решил, что это Веры. Они под передним сидением валялись»
«Мне они очень нужны. Как забрать?»
«Привезти не могу. Машина в сервисе»
«Я подъеду. Куда?»
«На Перловской можем пересечься. Удобно?»
«Во сколько?»
Через два часа я выскочила из дома. Чтобы скрыть синяк под коленкой после вчерашних боев, надела длинное платье, почти до пола. Декольте, правда, было там знатным…. Но это издержки…
Я, честное слово, не предполагала, что человек, которого я видела пятый раз в жизни, может так онеметь от моего вида! Феликс ждал меня на выходе со станции. Но стоял спиной к выходящим людям. Пришлось окликнуть.
Сфокусировался он на мне не сразу. Взгляд черных глаз был немного потерянным сначала, и почему-то улыбнулся не сразу… А до меня только позже дошло: я все эти встречи была в брюках. И вот я – в платье. Ветер развевал подол, грудь торчала вперед. А куда ее деть? Эта радость вымахала нехилого размера! И замуровывай ее вечно в кучу одежды. Иногда ведь хочется и раздеться, как все женщины. Но его реакцию я не предусмотрела. По-моему, он слегка застонал…. Или я выдумала этот чудной звук?
Передал ключи, потом проводил до магазина, где я купила молоко и прочее. Вызвался донести до электрички… Пока шли, немного размышляли о всякой ерунде. Вдруг мужчина остановился и совершенно серьезным тоном произнес:
- Мне понравились твои дети.
Еще бы! Они же замечательные! Самой нравятся!
- Хорошо.
- А еще… ты великолепна в платье!
Ну, переходим на дешевые льстивые комплименты? Фи…. Я в курсе, что фигура моя – далека от идеала, и платью этому уже лет пять. Зачем так грубо льстить?
До подхода моего поезда было около получаса. Порыв ветра принес влагу. Где-то близко дождь… Не знаю я, что отвечать на такие комплименты. Промолчала. Язык намертво прилип где-то во рту. Даже заставляла себя напрячься и сказать хоть что-нибудь. Не получалось.
Ой! Меня схватили за руку и резко притянули к себе. Неееет!
Но мужские губы накрыли мои. Рука мужчины обхватила мою спину.
Меня так давно не целовали! Я целую вечность не чувствовала, как меня хотят. Женская сущность, кстати, очень страстная, выпрыгнула из глубин целомудренной женской оболочки: губы налились, глаза сами прекратили смотреть на мир, живот втянулся, а волна желания поднималась, обдавая жаром…. Не помню, что делали мои части тела в тот миг. Но очнулась я, крепко обнимая спину малознакомого мужчины, и от жуткого шума за спиной: дождь решил заслонить стеной нас от всех и вся в этом несовершенном мире. Мы целовались как подростки. От покусываний мои губы стали большими и жаждущими следующих ласк. Голова кружилась, а низ живота предательски ныл…
Языки немного стеснялись сплетаться, но каждое движение внутри меня отзывалось дрожью во всем теле.
- Ммммм…. какая ты…. сочная….
Электричка известила о своем приближении. Мы разлепились. Холодный ветерок просочился между нашими телами, встряхивая разум и возвращая к действительности.
- Мне пора….
- Я позвоню тебе. Я тебя…. хочу….
Всегда удивляло, когда парень спрашивает разрешения у девушки: «Можно, я тебя поцелую?» «Да», - отвечает она и берет тем самым ответственность за этот поцелуй и все последующее на себя во веки веков. Мужчинка, парень, мальчик! Рискни: поцелуй сам, без разрешения, понравившуюся красотку. Если она действительно этого не желает – получишь пощечину. А, если симпатия есть в ответ, то ты сделал правильный шаг. Но не спрашивай разрешения! Это не по-мужски, как минимум.
Щеки горели, глаза блуждали, руки тряслись…. Я ехала в полупустой электричке, плохо соображая: а что это сейчас было? Стоп, пришла пора поговорить с самой собой, допросив с пристрастием….
7. Выскочив на полном автомате на своей станции, поняла: я не совсем адекватна пока. Потому что забыла, в какую сторону идти. Двадцать лет здесь живу, ха-ха. Но собралась с мыслями, пошла. Тяжелая сумка хорошо проветрила мозги – руки отнимались и требовали уделять внимание ноше.
Но все равно весь день заботы мешали думать. Я пекла блины, мыла полы, пересаживала цветы из маленьких горшков в большие. Дети были рядом, и я не могла сосредоточиться. Но ближе к вечеру я осталась одна. Дочь ушла к подружке, а сын – к другу. Для моего характера очень требуется иногда полдня одиночества, без такой малости я физически начинаю ощущать себя загнанной в угол, зажатой со всех сторон. И неважно, посплю я часок или ногти накрашу – заботливая мать выключена из розетки, какая-то часть меня отдыхает. И имеет возможность думать….
Думать…. Голова мгновенно распухла от мыслей. Бросив тряпку, которой руки механически вытирали пыль, плюхнулась на пол в нашей комнате. Мозг взорвался!
Что это? Роман? Я не знаю, что это такое. Я влюблена? Нет. Готова принять любовь? Нет… Потому, что не верю. Не верю ему. Вернее, не верю в то, что меня можно вот так полюбить, захотеть. Этого не может быть по определению. Кто он? Мужчина приятной внешности, образованный, молодой, чувственный. Кто я? Женщина, уже потерявшая свежесть юности, а стройность – всегда была не моей темой. Пухлые бочка, внушительных размеров грудь, живот, далекий от канонов красоты. Волосы, когда-то жесткие и иссиня-черные стали детским пушком крашеного цвета. Лицо… Никогда не считала себя красивой, даже в юности… Всегда напрягала некая грубоватость во внешности. Конечно, я с возрастом научилась себя подавать, ухаживать за собой, и улыбка часто преображало внешность. Также как и у всех. Но много раз замечала в случайных витринах или зеркалах автобусов, что улыбка сама по себе не живет на моей физиономии. Появляется по приказу мозга или сердца. В другое время там – хмурое выражение и тусклый взгляд прочно держат позиции.
Но и это не главное… Я уже давно переплакала то, что семейная жизнь не сложилась. Нет, не желаю зла я своему супругу – пусть он будет счастлив, здоров, доволен судьбой. Но подальше от меня. Выходя замуж не влюбленной, я утешала себя тем, что хоть кто-то будет из нас двоих счастлив. Он хотел меня в жены – ну, ладно. А я притерплюсь…. Оказалось, этот вариант не для меня. С каждым годом приходило осознание: он когда-то дал себе обещание иметь меня рядом, добился этого, но ему никто не нужен в жизни, кроме собственного мира. И я – стала помехой в этом довольно быстро. Ведь как любая женщина, надеялась, что после обмена кольцами начнется переплетение мыслей, чувств, желаний…. А все уже собственно закончилось. Мне так и сказали: «Слушай, я хотел жениться на тебе. Женился. И так устал!» Были и другие причины нашего отчуждения. Но это совсем грустная тема… Вернемся к настоящему.
Крепкий чай с лимоном не привел мысли в порядок. Внутри назревало что-то мощное и горькое. Чтобы часы раздумий не прошли впустую, надо очень честно обнажить себя и, глядя в зеркало души, ответить на все вопросы, которые назрели.
Несколько лет назад меня захлестнула волна нежности к тому, кто чихать хотел на мои чувства. И всякая нормальная особь женского пола, столкнувшись с равнодушием, фыркнула бы и ушла с гордо поднятой головой. И была бы права. Но я… Это странное чувство: казалось, что это не любовь и не влюбленность, это ощущение родного человека. Знакомого до царапины в душе. И так отчаянно не хочется терять возможность просто мечтать о нереальном! Я убеждена: если двое, крепко взявшись за руки, пойдут по жизни с обоюдным чувством, то им многие трудности покорятся, испарятся, рухнут. Но невозможно в две головы и одно сердце построить замок любви, можно только кроватку в психушке забронировать…
Феликс… Может, я просто не готова к такому резкому повороту судьбы? Может, раны еще не затянулись? Или я сама их непрерывно расковыриваю? А!... Может, я – мазохистка? И мне доставляет удовольствие именно состояние боли? Вопросов много, ответов нет. Ноги больше не держали. Плюхнувшись на колени на пол, я завыла. Сначала тихонько. Потом внутри открылись шлюзы, и слезы не полились, они брызнули во все стороны.
Затренькал телефон, как всегда, не вовремя. Подруга. Скину. По голосу будет понятно, что я реву, а объясняться нет никаких сил. Так, подвывая, я и услышала звонок в дверь….
8. М-да…. С улицы пришла хрюшка. И уверяет, что она - моя дочь. Опять не в том месте лужу постелили! Пока наполняла ванну, готовила ей чистое белье, отсчитывала смс-ки, шмякающие в телефоне. Одна, вторая, третья… Ого, уже шестая. Кому это я так понадобилась срочно? Так. Подруга, племяшка, Феликс, коллега… Что за надобность во мне такая?
Начала с Феликса. «Мне очень понравились твои дети. Но это не все. Завтра я очень занят. А во вторник очень прошу, Кира, о встрече. Надо поговорить. Это важно. Вечером сможешь подъехать? У меня пока машина в сервисе». Племяшка хочет во вторник забежать. Начальство просит подменить коллегу во вторник. Что, во вторник – конец света? Когда румяная дочь выпрыгнула из ванны, то первым делом спросила:
- Ты же пойдешь с ними во вторник на конюшню?
- Почему именно в этот день? Что за точность?
Дочь напомнила, что на прошлой неделе я ей это обещала… Кажется, до среды я не доживу!
Вот и высохли слезы. Некогда! Конюшня, работа, свиданка и родственники – кого хочешь от проблем в личной жизни избавят.
Жизнь побежала своим чередом, вопросы остались без ответа. Жаль, что у взрослых людей нет тех решебников, которые выручают школьников по всем предметам.
Понедельник был насыщенным до самого верха. Только выйдя в душный вечер в сторону дома, моя голова принялась планировать завтрашний день. Кое-что пришлось отменить, другое перенести, а пару дел отвалились сами. Ура!...
- Ну, что мы – маленькие дети? Подростки, что ли? – голос Феликса в телефоне был каким-то глухим, - Приезжай ко мне. Хоть посмотришь, как я живу. Не волнуйся, больше никого не будет.
Успокоил! Именно этого я и опасаюсь. Моя горячность в поцелуе – еще не повод быть уверенным в моей любви и страсти. Это от недолюбленности. Но этого же не скажешь. А в гости ехать я не имею никакого желания. Мало ли, чего я еще натворю от того же самого?
Уже позже пришла мысль в голову, что и машина в сервис не случайно была отдана. Нет уж…. Встречаться – так на нейтральной территории. И поближе ко мне.
Таким вот образом, мы и оказались в ресторанчике рядом со станцией «Подлипки». Тихая музыка, приглушенный свет, романтика… Только ком в горле, пальцы дребезжат, уши внимать отказываются, а язык вообще растаял…
- Ты – какая-то моя. И мне непонятно: я совсем тебе не нравлюсь? Почему так отчужденно разговариваешь и все время украдкой поглядываешь назад, в сторону двери?
- Ой! Просто сидеть спиной к двери не люблю.
Пересели. Но вопросы сыпаться продолжали.
- Что тебе мешает быть ближе ко мне? Я же голову потерял, а ты будто стену выстроила… Не могу понять. Может, про мужа придумала все? И у вас шикарные отношения?
- Феликс, ты меня пугаешь!
- Нет, это ты меня пугаешь. Если у тебя нет отношений с мужем и любовника нет, то почему…почему ты отодвигаешься от меня? Не верится, что можно жить вот так: жена в одной квартире, а ее и пальцем не тронуть. Нет, тут какая- то недоговоренность или обман… Ведь я чувствовал, как ты дрожишь во время того поцелуя. Но сейчас мы опять как коллеги сидим в ресторане. Я как-то не так ухаживаю? Ты привыкла к другому ухаживанию? Что не так?
Оооо! Как же объяснить этому человеку, что я вообще не бываю в ресторанах. И никто не ухаживал за мной вообще! Признаться в этом – подписаться под тем, что я – мамонт. Но я готова и на подпись, только бы исчезло это странное и неприятное состояние неуверенности и отторжения.
Малиновая скатерть, шикарная посуда, изысканное оформление зала. Было бы так приятно здесь расслабиться и насладиться всей этой закрытой от меня стороной возможностей. Если бы только я могла…
- Знаешь, у меня для тебя есть подарочек. Небольшой, но знаковый, - взгляд был столь хитрым и озорным одновременно, что я не подумала сразу о подставе. Но секунду спустя глаза изменились: проскочила искра серьезности. Я тут же напряглась, - и я решил, если ты согласишься и возьмешь подарок – значит, все трудности у нас временные. А если откажешься – значит, я тебя не интересую. И просто так – проходящий в твоей жизни. И ты смотрела на дверь, мечтая побыстрее выскочить отсюда, завершив этот спектакль.
Автоматически я потрогала голову: у меня черепушка есть? Или она прозрачная? Почему этот анестезиолог читает то, что там сидит? Или он – психолог, а я - раскрытая книга?
- Голова болит? – Вопрос был задан с такой интонацией, что я густо покраснела. Все женщины, по словам мужчин, именно головной болью прикрывают свое равнодушие к предложениям мужчины о нежности. Блин! Это совсем другое.
- Нет, но я бы поправила прическу. Ты не против?
Как раз принесли мой заказ: тарелку нарезанных овощей. Феликс так удивился моему заказу, что на мгновение потерял контроль над ситуацией. А я воспользовалась его замешательством и ускользнула.
На небольшой сцене готовились три музыканта к выступлению. Живая музыка? Круто! Одного из них я знала, мы кивнули друг другу, здороваясь. Бегло осмотрев зал, поняла: здесь будет гулять какая-то большая компания. Пять столов сдвинуты вместе. И нарядные мужчины уже стали прибывать с шикарными спутницами. Видимо, для них и артисты будут работать. Корпоративчик.
Туалетная комната нашлась за углом. Ого! Вот это щеки пылают! Мама дорогая! Будто меня отхлестали. Вот ведь дура!
Феликс ждал меня, разглядывая сквозь окно улицу. О, помогите мне, боги, выдержать этот разговор. Надеюсь, он уже забыл про подарок.
- Почему ты сделала такой заказ? Ты настолько не голодна, что будешь только овощи?
- Нет, чуть позже принесут десерт, я надеюсь.
Перед ним как раз ставили форель – ароматную до такой степени, что мой желудок прислал мне привет: «Ты – полная дура! Вот теперь давись слюнями!»
- Так вот о подарке. - Передо мной появилась коробочка. Синяя, бархатная, дорогая…
Что это еще? Хотя я предполагала, что там кольцо. Это очевидно, конечно. Феликс раскрыл коробочку. Да, там было потрясающее кольцо! Я не любитель и не ценитель драгоценностей, но оно было совершенно потрясное! Неширокое, будто два лепестка неровно обнимали три камушка, выстроенных вертикально в ряд.
- Бабушка мне говорила, что лунный камень умеет читать желания. Вот здесь два лунных камешка и маленький бриллиант. Хочу, чтобы ты прочла и приняла мое желание.
Феликс не пытался повлиять на мое решение. Я молчала. Не могла шевелиться. Понимала, что он ждет слов, эмоций, благодарности, наконец. Осторожно я взяла кольцо, очень надеясь, что оно окажется мало.
- Красотища какая!
- Я думал о тебе, выбирая. Мне показалось, что ты больше серебро любишь. Нравится?
- Оно великолепное! Да, серебро, особенно черненое.
- Так как? Наденешь? – Опять в голосе скользнула интонация подвоха.
- Мне очень приятно, что ты выбирал, думая о моих вкусах. Это так трогательно!
В голове взорвался мозг! Или то, что наполняло эту черепушку: «Ты о чем-нибудь его просила? Ты что-то обещала? Так что ж ты комедию ломаешь? Так и останешься бабой, которой только кружку на восьмое марта дарят! Сейчас же надень и не вздумай возвращать!» - Кричала часть моей внутренней сути, видимо, самая алчная. «Ну, и что ты готова сделать в ответ? Или ты думаешь, это он просто так разбрасывается бриллиантами?» - Вопил внутри еще один голос.
Я осторожно, почти как гранату, взяла пальчиками кольцо. Почему-то захотелось его понюхать. Надела на указательный палец левой руки. Для безымянного оно было велико слишком. «Хоть на этот палец! Это меня как-то примирит с происходящим…»
Ой! Феликс … расцвел! Он так улыбался, что я вздрогнула. Вечер продолжался. Мужчина принялся за рыбу. Скорее всего, чтобы немного погасить жар внутри, переживания. Я в жизни не видела, чтобы я кого-нибудь так волновала. Может, меня подменили?
9. Ох, что началось в последующие дни! Мама дорогая! Феликс звонил, писал, смс-ки слал…. Но и это еще не все! Давно я знала, что, если у женщины есть воздыхатель, то у всех прочих мужчин срабатывает некий орган, и они как на запах идут на востребованную женскую особь. Теперь проверила на себе!
Мы с детьми на озеро собрались – позагорать, побарахтаться в воде, воздухом подышать. А потом еще и на лодке покататься, благо там был прокат лодок и катамаранов. Неожиданно на берегу обнаружился человек, благосклонность которого всегда была моей мечтой. Но мы доросли до хороших дружеских отношений, не более… Он с приятелями отдыхал, растянувшись на коврике. Вах-вах, никогда я не получала от него комплиментов, мне не подавали ручку, и уж, тем паче, не угощали мороженым. Этим июльским днем я купалась в обхождении! Вот и пойми эту странную мужскую логику. То - не нужна, причем никому, то – сама популярность. Душа моя достойна таких мучений? За что? Новый коллега пригласил на шашлыки, потом по доброй воле перебрал весь мой рабочий комп… Да что ж это делается?!
Август у нас был запланирован как отпускной, и впереди было четкое расставание с Феликсом на две недели. Накануне моего последнего рабочего дня я посещала выставку, о которой завтра должна была сдать материал. И все! Я буду в свободном полете. Но…. меня выкрали. Феликс подловил на ступеньках, обходительно, но безумно настойчиво предложил подвезти. Я не была готова к такому…
- Есть дело! Нужна твоя помощь. Ты же не сможешь в помощи отказать?
- А если смогу?
- Ну… тогда смирись: я тебя похитил, везу к себе домой.
Я подавилась мыслями. Это что-то новенькое. Отправила подруге смс-ку, чтобы нашли меня до наступления холодов. А то мой труп замерзнет в канаве где-нибудь, придется отковыривать изо льда. Вдруг Феликс – маньяк изощренный?
По дороге я выслушала, что квартира небольшая, всего двушка, но просторная. Что он давно делал косметический ремонт, и то только в ванной. Что квартира холостяцкая, конечно, без налета романтики, но он этого раньше и не замечал. Немного прибрался вчера и решил попросить меня об одолжении – надо перестановку сделать, а он не видит, как лучше… Святая наивность! Его истинные желания читались во взглядах, в пересохших губах и дрожи пальцев на руле. Вопрос лишь в том, как выпутаться мне. Хочу удрать больше, чем хочу целоваться? Чего хочу я? Если решу удрать – никакая сила меня не остановит, это я знаю. Надо включить интуицию на всю катушку… К сожалению, к сегодняшнему утру я не научилась врать! Поэтому пришлось сказать, что дочь сегодня в гостях у моей крестницы. Мне забирать ее вечером. Мужчина за рулем аж подпрыгнул от удовольствия.
Да…. Вот это хоромы! Но почему холостяцкая квартира сияет, будто ее отмыли полчаса назад? В моей сараюшке нет такого порядка и чистоты до стерильности. Просто мне никогда не приходила в голову мысль вызвать службу домашней уборки. А Феликсу такая мысль пришла в голову позавчера. И теперь он наслаждался моим удивленным видом. По квартире можно ходить как по музею: на полу шкуры, на стенах – картины огромные. Как мне объяснил хозяин дома, это все осталось от отца. Он погиб пять лет назад. Потом мама уехала к младшему сыну внуков нянчить.
- А я купил квартиру эту. Но некогда было ею заниматься. Так, по мелочи что-то ремонтировал.
Что там можно было ремонтировать? Одна комната метров двадцать, другая – поменьше, но уютная невообразимо. Все новехонькое: и мебель и отделка комнаты. Да, и дому не больше, чем лет пять-семь…
- Тебе нравится? Вот только я почему-то себе вечно бока сшибаю, когда ночью встаю. Может, подумаешь, как… переставить здесь все? – голос сильно дрожал. Феликс подошел сзади.
Я вывернулась от возможного объятия.
- Есть водичка? Пить хочу. Очень.
- Да… Сейчас.
Он метнулся к холодильнику, и я услышала, как зазвякали блюдца и бокалы. Через пару минут он вошел с подносом. Мне хотелось провалиться, раствориться, исчезнуть…. Но я умудрилась обкапать светлые брюки соком. Надо срочно в ванную. Только я встала, как на балкон влетела пташка, а потом – в комнату. Забилась, заметалась. Мы встали как вкопанные, чтобы не испугать ее еще больше. Когда малютка нашла обратную дорогу, я еще стояла…. Феликс подкрался сзади и … я почувствовала его губы на своей ключице. Неееет! Только не в шею! Это самое эрогенное место на моем теле. Руки обвили меня, прижали к себе.
- Я больше не могу. Я хочу тебя…. очень…
Его горячее желание чувствовалось на моих ягодицах. А мужские губы продолжали путешествие по моему телу. Шея, ухо, декольте…. Нельзя со мной так. Я же заведусь сейчас….
В голове шумело, пол уплывал из-под ног, а внутри начало звенеть…. Звон стал таким сильным, что я плохо соображала.
Почувствовав, что руки пошли гулять по футболке на груди, я невольно застонала. Но они не задержались снаружи, через секунду мои внушительные дыньки были уже на свободе. Путь на выход отрезан. Слишком тяжело мое дыхание, слишком вялы ноги…
- Ммммм…. Я лопну сейчас.
- Я хочу в душ.
- Да. Потом я.
Отступать было поздно. Меня трясло от желания. Быстро обдав себя прохладной водой, немного пришла в себя. Потом горячий душ, чтобы перестать дрожать…
- У меня нет халата, - послышалось из-за двери. Но я уже завернулась в махровое полотенце, которым снабдил меня хозяин.
Феликс не задержался в душе. Пока я ела клубнику и тщетно унимала дрожь глотками горячего чая, он успел вымыться и выскочил, такой же замотанный. Я задернула шторы. Не люблю яркий свет. И мне стыдно себя…
- Кира, ты прости меня. Ну, что я так настойчив. Но я уже неделю спать не могу….
Ответить я не успела. Меня обняли, губы нашли мои. Мир поплыл. Только ухо поймало шуршание надеваемого изделие номер один. Полотенце поползло вниз. Его очень волосатая грудь прижалась к моей. Аааа! Натиск был такой, что моя спина оказалась расплюснутой у стены, отступать было уже совсем некуда. Но жар нижнего моего рта был столь яростен, что я и не заметила, как одна моя нога задралась на тумбочку. Тут же горячий стержень нашел вход. Ооооо! Неееет!
Никогда в жизни я не занималась любовью стоя. Сейчас мне было все равно как, удобно или нет… Мы сплелись, и яростно любили друг друга стоя, потом упав на шкуру на полу, затем где-то на кресле….
- Даааааа….. Дааааа! – Мир взорвался! Мы улетели в космос одновременно. А потом из меня хлынули слезы. Говорить я не могла, А мужчина напугался. Он приподнялся на локте и, как заведенный, спрашивал:
- Я – дурак? Да? Дурак?
- Ннет, просто мне хорошо….
Потом было более размеренное и нежное второе соитие…. Что я делаю? Мне так классно, что думать сейчас не могу…. Пусть мне будет стыдно потом…
Потом…. А что потом будет? Я не умею жить двойной жизнью. Понимаю, что тот, от кого я ждала несколько лет внимания и желания быть ближе, - никогда не будет смотреть на меня как на желанную женщину. Но я еще думаю о нем. А как же Феликс? Почему стоит между нами что-то? А за что мы любим одного, но не принимаем любовь от другого? Жаль, что это не математика, где все подчиняется правилам и законам. В человеческих чувствах правила не работают.
Дурацкая привычка обмусоливать в голове все прозрачные грани бытия и чувств опять сыграла плохую роль. Я начала копаться в себе. Муж…. Когда-то, до свадьбы, он даже пытался ухаживать за мной, даже было похоже на романтику. А тот, из-за которого однажды снесло крышу напрочь, не проявлял знаков внимания ко мне, но покорил добротой по отношению к другим людям. Дело, значит, не в подарках, не в ухаживании…. Знаю, что есть любовь-благодарность, любовь-жалость, любовь-покорение… А что нужно, чтобы во мне любовь зажечь? Феликс старается изо всех сил, это я не могу не признать. Но, видимо, работает то самое: обожглась на молоке – на лужу дую… И потом меня где-то внутри останавливает то, что я опять могу наступить на те же грабли. Однажды я решилась связать свою жизнь с человеком без своих чувств. И ничего хорошего, окромя детей, из этого не вышло. Зато теперь я на сто, или даже двести, процентов знаю: если любишь человека – его недостатки или не совсем «твои» черты характера воспринимаются с улыбкой, просто как особенность этого человека. Милая особенность. А у нелюбимого со временем начнет раздражать даже идеальность. Мы сейчас с официальным мужем практически не разговариваем, и, уж тем более, у нас не бывает ссор. Когда люди ссорятся, спорят – они пытаются доказать что-то друг другу, объяснить, вывернуть себя наизнанку, чтобы найти понимание. А посторонние люди не ругаются. Просто каждый живет сам по себе. Как мы… Иногда срываемся. Это выплескивается в раздраженную фразу, не более. Но чаще я чувствую, как по венам течет кипяток от того, что мне неприятен этот человек, и чувствую ответную, точно такую же реакцию. Моя регулярная половая жизнь летом активизируется с такой жарой – я сплю на полу, постелив одеяло на линолеум, в узкое пространство между двумя диванами детей. И, когда мои обормоты улетают в объятия Морфея, я, наконец-то, оказываюсь предоставлена самой себе. Можно писать, можно смотреть фильм, можно слушать музыку. Интересно, я когда-нибудь доживу до счастливого момента, когда смогу не на полу, как Тузик, спать, а на удобной и хорошей кровати?
Какое жаркое и сухое лето в этом году! Несколько пасмурных, и даже прохладных дней июня остались в далеком прошлом. Не хочется уходить от воды, так бы и сидела на берегу Клязьмы… Дочь строит песочные замки, лезет в воду при первой же возможности, а я думу думаю…Послезавтра мы уезжаем, а завтра надо дособирать вещи. Но. На сердце так тяжело от подвешенного состояния. Чего-то мне не хватает в картине «Я и Феликс». Будто пазлы разбросаны – каждый кусочек яркий и правильный, но вместе пока не складываются. Конечно, невозможно составить мнение о человеке по нескольким встречам. По крайней мере, обладая горьким опытом ошибок, уже собственной тени не доверяешь. И потом, всегда удивлялась, как влюбленные люди, встречаясь на несколько часов, могут уверять, что знают того, по кому сохнет сердце, или того, кто отчаянно добивается ответного внимания. На несколько часов можно и не специально надеть маску, а просто из человеческого желания выказать себя лучше. Чтобы понравиться. Так все мы в зеркало смотримся: видим там то, что хотим увидеть. А взгляд со стороны нам практически недоступен. И какими нас видят окружающие – для каждого человека отдельная загадка.
Следующие две недели нашей с детьми жизни были яркими и насыщенными, но о них говорить не хочу… По крайней мере сейчас. Сердце было не на месте: оно то ухало в канаву сомнений, то взлетало от надежды, то ныло от невозможности исполнения желаний…
Почему-то вспомнилось студенчество… Конечно, молодая кровь играла, кто-то влюблялся до обмена кольцами, кто-то жил, деля кровать с любимым телом. К одному одногруппнику я была однажды вынуждена обратиться за помощью: нужно было встретить поезд. Родители передали с проводницей посылку, а они помалу никогда не передавали, но известили меня так поздно (о мобильниках тогда и не мечтали), что у меня оставалось два часа, чтобы найти помощь и помчаться на вокзал. Наш староста, спортсмен и активист коротко бросил: «Я не могу. Тренировка». И ушел, хотя по одному моему виду было понятно, что я в запарке… Понятно, что у человека свои планы. Не это оскорбило, а то, как он отказал. Не предложил спросить у ребят, не проявляя никаких эмоций, просто отрубил и все. «Дерьмо этот парень!» - сказала я себе и больше никогда не обращалась к нему ни за чем. Я вычеркнула его из своей жизни. Несколько лет в конце учебы он жил с девушкой, и она пригласила уже родителей – знакомиться с женихом. «Вот только диплом защитим – и сыграем свадьбу!» А потом, после защиты я зашла к ним в комнату. Сосед моего одногруппника бился в истерике: как сказать бывшей невесте своего друга, что тот давно купил билет на родину и отбыл, оставив после себя записку: «Ты не понравишься моим родителям. И не приживешься у нас. Прощай» С появлением «одноклассников» я выяснила, что несостоявшийся жених неплохо устроился в Германии, да и девушка, наверное, пережила подлость того, кого считала самым близким… Но, шрам долго еще саднил и болел. Просто этот спортсмен и активист - с гнильцой человек, и это проявится еще не раз… Сочувствую тем, кто рядом с ним по жизни идет. Я к тому, что не всегда поймешь, даже живя под одним одеялом, есть гниль или нет в человеке. А тут несколько встреч…..
Я не говорила Феликсу, куда уехала. Просто в отпуск. Мне надо было собраться с мыслями. Но вот это оказалось самым невозможным, на самом деле. Но все имеет свойство заканчиваться. И отпуск тоже подобрался к концу. В тот вечер, когда мы вернулись, я ощутила такую тоску, что едва не завыла. Тоску по жизни без мужа…. Пыльная квартира впустила нас в жаркие объятия. Я поняла: надо что-то делать, иначе я свихнусь. Дети тоже приуныли как-то…. Праздник закончился.
Звонок раздался в шесть часов утра!
- Я соскучился. Очень! Можно, я приеду?
С трудом разлепив веки- драила квартиру полночи, потому что вечером она превращается в раскаленную духовку – я ответила, что еще сплю. Не соображаю. На том конце провода извинились. Сон тихо отполз в сторону, естественно. Через час, вымывшись и хоть чуть взбодрившись, сама набрала его номер.
- Я проснулась. Как ты прожил эти две недели?
- Спустись вниз, если можешь….
- А?.. Э?.. – Но короткие гудки не отвечали на вопросы.
Я наскоро оделась. Спустилась. Его машина мигнула фарами.
- Что-то случилось?
- Да! Я так соскучился, что ночью стал скрежетать зубами и от этого просыпаться. Мне казалось, что ты уехала навсегда. А я уже столько планов настроил. Ты сегодня еще не на работе?
- Нет.
- Тогда я подожду, а потом бери детей, и поехали кутить! Разговор есть, и он неотложный.
- Но они дрыхнуть будут еще часа три, как минимум. А мне надо сообразить, что им на завтрак сделать. Продуктов в доме – только протухшая соль и спички.
Переговоры и уговоры свелись к поездке в магазин, побудке детей, почти насильной!, потом каким-то образом он уговорил их съездить в гости. Как он это сделал – не знаю. По прошлому разу моих наблюдений его шарахания от детей я была уверена: он не то, что не сможет поговорить с ними, а вообще проглотит язык. Не случилось!
Кажется, я теряю бразды правления…..
10. Дети, мои дети! Ну, казалось бы, пострелять из лука, арбалета – это не каждый день бывает. Мои так и вовсе первый раз пробуют. Но давно не видела, чтобы у дочери глаза не просто сияли, а готовы были выскочить от радости. А сын от того, что в половину взлетающих тарелочек попал, меня так поцеловал, что думала – точно дыру в щеке сделает! Пока детьми занимались инструкторы, я ушла в тень крытой веранды. Не любитель я солнышка на макушку. Феликс принес пару стаканов мохито. Вот это - в самый раз!
- Потом поедим и заедем ненадолго ко мне?
- Как ты эти дни? Работы много было?
- Да… как сказать… Я отпуск взял за свой счет. Так получилось.
- Что-то случилось?
- Позвонил брат двоюродный. Он неподалеку живет. Хотел денег занять…
- И?
- А я напросился у него пожить. Там такое дело… Жена у него в больницу легла. Там с почками проблема возникла. А братишка остался с тремя детьми и сломанной ногой дома. Даже за зарплатой не мог съездить.
- С тремя детьми? Герой!
- Ага. Младшему – полгода. Вот я и подумал: и ему помогу, и сам с детьми контакт научусь находить. Тем более, что старший сын – по возрасту, как твой сын. А девчушка – на два года младше твоей уменьшенной копии…Мне же надо учиться находить общий язык с детьми и подростками.
Дааааа…. Вот такого я не ожидала!
- Ну, и как – получилось? Научился находить контакт? А вы раньше часто виделись?
- Наши родители, - Феликс говорил медленно, будто что-то обдумывал, - поругались лет двадцать назад. И мы вроде и жили чуть ли на соседних улицах, а вот как-то не общались почти. Хотя в детстве каждое лето вместе в деревне у бабушки жили. А тут… Ему трудно с гипсом скакать, да и погулять с детьми надо. Лето кончается, а они в квартире сидят… А старший… Он весь в компьютерных играх, в виртуальном общении. Но, самое забавное, то ли для самоутверждения, он постоянно препирается с отцом. Нет, к матери он ездил, в магазин ходил, но с мелкими наотрез отказывался гулять.
- А девчушка?
- Она молчаливая очень. И по вечерам засыпала только совсем уставшая… Или хныкала долго-долго…
- Просто по маме скучала, наверное…
- Угу, она так и сказала, когда мама вернулась. Ой, вот бы понять, как вы, женщины, кашу варите так, чтобы она не пригорала!? Я пытался, папаня пытался. Они все равно не хотят есть! Ну, старший сам к холодильнику бегал, а вот девочку нам кашей накормить не удалось ни разу утром. Наверное, пригорала…
- Ну, в такую жару каша и в моем горле застрянет. Это для зимы еда радостная.
- Да?
Удивленный взгляд мужчины от неожиданного открытия вызвал такой мой смех, что даже стыдно стало. Но удержаться я не смогла.
- Ну, теперь зато опыт есть общения с подрастающим поколением. Аж три версии!
- Да, я вначале так боялся в памперс ребенка заматывать. Ужас! А еще: вроде совсем крошек в роддоме часто видел, но тогда в голову не приходило, что они не умеют разговаривать.
- В смысле?
- Ну, хнычет эта кроха, хнычет… А сказать, что он просто обкакался – не может. А вроде бы человек! Но еще не говорит…
М-да…. Вот это булыжник упал на весы! На ту сторону, которая «за» отношения с Феликсом. Это поступок, который я зауважала…. Напроситься ухаживать за детьми, чтобы понять каково это, - достойно моих аплодисментов!
День тихо подул предвечерним ветерком. Мы уплетали легкий ужин в каком-то кафе по дороге домой. Дети были настолько напичканы впечатлениями, что ели молча и с огромным аппетитом.
Когда Феликс пошел припудрить носик, а дочь шмыгнула выбирать мороженое на десерт, я получила очень хитрый взгляд от сынули. Он всегда тонко меня чувствует и понимает.
- Ты хочешь сказать, что это – твой коллега? А, мамуля?
- Нет. Мы работали вместе на одном мероприятии. Это да. Но коллегой он мне не является.
- И смотрит на тебя совсем не как коллега….
- Ну, сына… Я все же женщина… И мне приятно его внимание. Как тебе этот человек?
- Нормальный. Только ты – типа замужем, и совсем недавно вздыхала о другом человеке…. Это как?
- Пока не знаю….
Негусто… Но вытащить его сейчас на разговор не удастся, да и я не знаю пока, что ответить, если у него возникнут вопросы еще. На обратном пути чувствовалось, что Феликс напряжен. Они поболтали с подростком, что и как стреляет, у какой армии лучше вооружение. И дочь в ухо мне жужжала что-то… Но напряжение ощущалось. Даже показалось, что хозяин авто был бы рад, если б мы испарились.
- Феликс, я плохо ориентируюсь. Ты не трать время, завозя нас арямо к парадному, можешь где-нибудь около железки высадить – а мы доберемся… Тем более, что у меня есть еще пара делишек.
Сын подал голос:
- Неееет, мам! Только не сейчас. Давай завтра?
- А что за дела?
- Сына, я завтра выхожу на работу, - не отвечая Феликсу, завелась я , - а ты утречком топаешь делать ключики. Договорились!
- Тебе надо сделать ключи?
- Угу. Дочь посеяла где-то. Причем в квартире…
- Ты читаешь мои мысли. Я вдруг вспомнил, что брат тоже попросил сделать дубликаты. А я вспомнил только минут десять назад. А сегодня воскресенье. Только одно место знаю, где подобные мастерские работают долго…. Тогда на Ярославку! А у вас автобусы ходят по Ярославке в сторону дома?
- Да.
В результате, уставших детей я посадила в автобус, который до подъезда довезет, а сами мы отправились искать открытый еще металлоремонт. Нашли. Дядька как раз вышел с ключами, чтобы запереть и уйти, но увидев, что мне надо сделать две связки по пять ключей и Феликсу три, радостно вернулся. Нас внутрь не впустил, велел погулять полчаса.
- Ой, я пока второе дело сделаю, ладно? – Попросила я спутника и упорхнула в торговый центр. Надо было прикупить эластичные носочки или гольфы. Иначе в босоножках я ноги натру.
Ну, а дальше я наткнулась на именно такие бриджи, какие хотела. Только сейчас, к концу лета, они были вполовину дешевле, чем в мае. Три минуты примерки, пять минут раздумий, и пакет с обновкой у меня в руках.
- Что можно делать полчаса в магазине? – Вау, какой хмурый взгляд исподлобья достался мне по возвращении! Но, когда несколько лет назад я резко похудела на нервной почве, а муж прилюдно отказался обновлять мой гардероб за свои кровные, я сказала: «Окей! Я больше не унижусь!» Я и раньше сталкивалась с его жмотством, но в присутствии моих подруг у меня за столом на дне рождения пробурчать подобное было уже перебором, причем не сгоряча, это почувствовалось…. Я освоила магазины секонд-хэнда, и скидочное время… Нет, поношенные вещи меня не интересовали, там полно вещей добротных и новых – с не распоротыми снову карманами, с пластиковыми колпачками на язычках молний. И кроме всего прочего, вещи оригинальные и на порядок дешевле! Теперь я, пробегая мимо нужной вещи, притормаживала. И часто покупки совершались в течение пяти-десяти минут. А вовсе не полчаса!
Мы прошли за ключами. Боже! Кто у него здесь сдох? Вонь внутри маленького павильона была настолько липкая и мерзкая, что я едва смогла выпасть наружу и не скрючиться в кустах. Телефон ожил и радостным голосом сына сказал:
- Мы дома. А ты скоро?
- Ой, хорошо.
- Чего голос такой?
- Воняет! Не могу говорить….
Я сидела на переднем сидении, всем корпусом вывалившись из салона. Мутило. Пытаясь сконцентрироваться на чем-то, кроме своих внутренних позывов, я считала в уме баранов, продумывала, в чем на работу пойду завтра…..
Потом мы отъехали немного в сторону от людной улицы.
- Разговор у меня есть. Ты не слишком торопишься?
- Давай!
- А сначала скажи, что купила.
- Да просто бриджи. Две недели без обновок – огорчения для женского организма, - пошутила я.
- А давай, это будет от меня подарок? Я ж не сообразил, что можно с тобой пойти и чего-нибудь прикупить…
- Нет! Нет! – Я почти выкрикивала, глядя, как он пытается полезть за деньгами, - выкину и скажу, что не мое! Не вздумай!
Надо было срочно понять, что отразилось в глазах моего ухажера. Очень надо. Но он лишь бросил взгляд и скомандовал неожиданно:
- Выйди из машины.
Оба-на! То есть «на выход, мадам, раз вы со мной не согласны?» Подхватив свою сумку и пакет, я выскочила. Он тоже.
- Давай на заднее сидение, гораздо приятнее разговаривать, сидя не боком, а глядя в глаза.
Блин! Вот ведь идиотка! В глазах после моего выкрика отразилось….. мозг искал ответ….. огорчение! Да! Не обиду, не ярость, не раздражение, а просто огорчение. Это важно. И из машины и из жизни меня не просили выметаться после упрямства. Значит, я настолько ему не доверяю?
Меня обхватили руки. Большие, сильные и жаждущие… Поцелуй длился долго… Сначала страстный, потом нежный и до невозможности приятный.
- Я хочу, чтобы мы жили вместе, - сказал Феликс, вонзив в меня взгляд.
- Но…
- Я спросил у соседки. Через два дома есть школа. Хорошая, говорят. Дочь можно успеть перевести в эти последние августовские дни. А квартира… Ну, разместимся пока в двух комнатах?
- Дело не этом…
Опять разговор начистоту? Конечно, я понимала, что разговор может возникнуть на эту тему, но готова ли я к нему?
- Вот, если бы не мой дурацкий характер, я бы сказала: «Клево!» и тут же перевезла детей, вещи и себя. Но я так не могу. Мне важно понять, тебе это зачем? Зачем взваливать на себя не новую жизнь с молодой и свеженькой, а связывать себя с женщиной и ее двумя детьми?
- Вот это мне и нравится в тебе, - услышала я бурчание.
Мы помолчали, собираясь с духом.
- Я дважды пытался выстроить жизнь с красивыми и умными девушками. Но… понимаешь, - Феликс старательно подбирал слова, будто прислушиваясь к внутреннему суфлеру, - оба раза я наталкивался на то, что мы шагаем параллельно, но не вместе. Возможно, я только сейчас дорос до того, что пора образовывать семью. То, что раньше раздражало – теперь вызывает внутреннюю дрожь от желания приблизить. Мужчина по своей природе хочет быть ведущим. Дважды этого не получалось. Но вот я взял тебя тогда за руку, в жасминовой арке и ощутил, как мне приятно было вести тебя за собой. Это потрясающее чувство! И потом… Я пожил всего двенадцать дней в семье с детьми. Меня удивляло многое. Например, почему подросток как ежик реагирует на все слова отца? Вот твой же сын не так себя ведет. Значит, вы смогли выстроить отношения так, чтобы он понимал, а не глупо упрямился, просто из принципа.
- У каждого ежика есть мягонькое пузико. Только ежик не всем его показывает и раскрывает, - добавила я, чтобы как-то паузу заполнить.
- И девочка… Она так отчаянно хотела душевного тепла, а наше сугубо мужское общество ей этого не давало. Твои дети раскрыты для общения, для контакта. Наверное, это ты смогла дать им уверенность в своих силах так, что они чужих не боятся. Мне с ними комфортно.
Мы проболтали еще полчаса. Как мне объяснить человеку, что я смогу объяснить ситуацию детям, только в том случае, когда сама буду уверена на сто процентов, что делаю все правильно. Феликс не звал замуж, он звал жить вместе. Я не готова снова связывать свою жизнь с тем, кто относится с теплом ко мне и моим детям, но в моей душе нет такого же горячего ответного чувства. Там все засохло. Знаю, что надо не всегда думать, только интересы детей ставя на постамент. О себе надо тоже думать. И мысленно сделав себя бездетной, я тут же ощутила, что «ДА!» Я хочу к нему под крылышко. Хочу, чтобы меня любили и смотрели с обожанием. Но дети…. Им будет болезненны все переделки в нашей жизни.
- Но ведь может и надоесть вести кого-то за руку. Как быть тогда, когда ты наиграешься в семью?
- Как это?
- Так, как это бывает у больше половины женатых. Быт, проблемы и прочее…
- Не понимаю. Ты думаешь, что меня ненадолго хватит? Откуда такие мысли? – Мой спутник держал мою руку и, чем больше волновался, тем сильнее ее мял. Стало больно.
- Ты мне так кости переломаешь.
- Ох.
Извинившись, он с ужасом взглянул: моя рука была красная, как пионерский галстук.
- Поехали? Я по дороге соберусь с мыслями и дальше скажу, - мой ухажер пересел на водительское место.
Ярославское шоссе было забито машинами, впереди тащился какой-то груженый самосвал. Мы молчали, но разговор продолжался где-то на уровне мыслей.
- В общем, так!
- В общем, так!
Мы хором сказали одну и ту же фразу. Захохотали! И, странное дело, этот маленький штрих убил всю напряженную атмосферу в салоне.
- Вот, видишь! Мы даже думаем одинаково! – Феликс свернул с шоссе куда-то вбок. Машину колбасило и трясло, но я даже спросить не могла, куда мы едем. В голове взрывалось что-то, лопалось, стремительно рождалось и лопалось. Я не успевала понять….
Спустя несколько минут мы уже как безумные целовались на заднем сидении. Мир улетал стремительно и вихрем уносил все, что было грустного и непонятного в жизни. Грудь стонала под мужскими руками, а я прижимала тело мужское к себе с силой последней ночи. Кусты скрывали безумие от любопытных взглядов, природа стала нашей ширмой. Джинсы на ногах мешали, одежда мешала… Я чувствовала жар его желания, но допустить мужское начало до своего жаждущего недра не могла. Всегда меня напрягало ощущение, что кто-то может оказаться рядом, когда я раскрыта душой и телом. Нет. Не сейчас.
- Завтра я за тобой заеду. Увезу, украду, зацелую….
- Пора ехать! Иначе совсем головы потеряем.
Вот так еще одна стеночка разрушилась поцелуями. Блин, что я делаю?
11.
Август отмерял свои последние восходы, а я включалась в обычную жизнь. В последние выходные сын собрался с папой съездить напоследок перед учебой в деревню. Я же утром решила затеять генеральную уборку. Пока они носились на пару, скидывая свои вещи в сумки, отодвинула диван…
О, какие интересные вещи за мужниным диваном иногда обнаруживаются! Класс! Муж, увидев, что у меня в руках, позеленел, покраснел…
- Это мне… Это мой…. Дай!
Да пожалуйста! Мне чужое женское белье без надобности. И эмоций этот факт уже не вызывает. Ревнуют обычно, если человек дорог или любимый. А так, из принципа, что на мою официальную собственность покусились, - не в моих правилах. Горечь, конечно, скользнула. Но не более…
А днем позвонила племяшка с предложением взять дочь на прогулку по вечерней Москве. Вах! Вот так я осталась одна в квартире… Ой! Это так редко происходит, что я даже растерялась. Иногда мне необходимо побыть в одиночестве. Для моей натуры это стало потребностью. Можно, конечно, укрыться одеялом с головой, но помогает не всегда: дети умеют находить меня там! В ванной сидеть часами не умею, а куда-то ходить одной не получается – мысли там, где дети. Я иногда себе компас напоминаю – одна стрелка всегда смотрит на детей, а вторая подстраивается под первую…. И вдруг… Я одна. Закончив в мужниной комнате с уборкой, я переместилась в прихожую. Но тут кончились не силы, а желание мыть, чистить и наводить порядок. Квартира уже давно в жутком состоянии. В сарае как ни мой, ни пылесось – все равно будет выглядеть сараем.
Знало мое сердце, какой номер набрать, чтобы мне обрадовались. Знало. И я набрала номер….
Два часа после звонка я приводила себя в порядок. В квартире звучала флейта из компа, я, немного пританцовывая, скидывала на диван то, что мне понадобится в ближайшие часы. Достала любимые духи, красивую сумочку, красивое белье. Белье…. На моих телесах можно рассматривать исключительно белье, не пытаясь разглядывать то, что в него упаковано. Эх, где мои 17 лет? Тогда я считала себя очень толстой и грудастой. Ну, рядом с подружками – тоненькими, и маленькими, с изящными формами – мои 48 размер груди и талия 46-го – казались мне очень непрезентабельными. Это я сейчас понимаю, почему иногда мужчины застывали, онемев. Тогда я сутулилась, чтобы скрыть грудь, перемещалась по планете, низко опустив голову. Вечный комплекс гадкого утенка. Когда я от него избавилась – формы уже малость расползлись вширь, а лицо потеряло свежесть юности.
Феликс заехал через три часа. Странное ощущение свободы до завтрашнего утра было слишком непривычным. Мы проехали к берегам Клязьмы. Бродили по первым падающим осенним хрустящим листочкам. Болтали, не щадя времени. Хорошо, что таких загулявших и ошалевших от субботнего дня, было совсем мало: на другом берегу сидел рыбак, да пара мальчишек прибегала на полчаса на берег. У нас столько времени на двоих не было еще ни разу. Поэтому мы не спешили, наслаждаясь неласковым солнышком, возможностью иногда спонтанно обняться, просто рассказать что-то, что первое приходило на ум…
Раз я не стала наслаждаться одиночеством, а позвонила – значит, какие-то корешки это знакомство в мою душу пустило.
- Я очень хочу, чтобы ты решилась начать все заново в своей жизни. Почему ты так цепляешься за то, что сейчас есть? Из-за детей? Не доверяешь мне?
- Не знаю. Прости. Наверное, не доверяю. И не понимаю…
- Чего?
- Ну… Тебе меньше лет, чем мне. А бабий век, как известно, короток…
- Чушь! Я как-нибудь познакомлю со своей троюродной сестрой. Хотя… Точно! Сегодня покажу ее на фото. Ты попробуешь определить ее возраст. И посмотришь, какая она была 2 года назад.
- А в чем смысл?
- В счастье.
… Первый раз в жизни я просыпалась в чужой квартире. Долго спать – это не для меня. Поэтому вначале десятого я почувствовала, что еще немного и пересплю. Открыла глаза и не поняла: где я, кто я, как тут оказалась? Тело слегка ныло, сил встать сразу – не было. Ой! Рядом со мной тихо похрапывал мужчина… Эээээ…. А что дальше делать? Я в таких ситуациях не бывала раньше. Мне стыдно? Не знаю… Но жутко непривычно. Стараясь не шуметь, уползла в ванную комнату. Пустила воду и присела на корточки. Мама дорогая! Как все болит! А что было вчера? Ведь не пила ни капли, но состояние – как после хороших возлияний: все, что было после прогулки помнится урывками и как в тумане.
Так. Приехали. Долго стояли на балконе. О чем-то спорили. Потом…. Потом, кажется, целовались. Дальнейшее уплывало из сознания…
Теплая вода приняла мое тело. Блаженство! Медленно и постепенно ручеек воды я делала погорячее. Шампуни все мужские. Резкие. Но с охлаждающим эффектом. Я такие люблю. Посидев в горяченькой водичке, обдала себя прохладной водой.
О! Я вспомнила: мы еще смотрели фотографии. Феликс показал два снимка. На одном была женщина в длинном и безликом сарафане на берегу небольшой реки. Волосы трепал ветер, в руке – огромная сумка, за спиной – машина с открытой дверцей. Лицо этой женщины ничего не выражало, кроме усталости какой-то. Второй снимок – женщина с высокой прической, почти вечерней, верхом на велосипеде. Она так заразительно смеется, что начинаешь невольно улыбаться. Фигура не прорисовывается четко, но можно с уверенностью сказать, что она – не худышка. Легкая яркая в полоску футболка, бриджи, ярко-зеленые спортивные тапочки… И тот же берег! Оказалось, женщина тоже - та же самая. С интервалом в два года! Только счастливая! Но она выглядела лет на 10-12 моложе первой. А на самом деле старше. Просто любовь нашла ее поздно. Но перевернула весь мир! Феликс рассказал ее историю. Как долгое время она была будто заговоренная: либо ее обманывали и жестоко бросали, то обворовав, то наградив уголовщиной, то просто издевались над женщиной, которая всего лишь хотела быть счастливой. А потом случилось нечто: соседи выехали, и рядом поселился человек, который увидел в ней то, что все другие просмотрели. И вот уже год эти двое впадают в панику, если по воле своих мест службы не могут увидеться пару дней. Мужчина работал с различными командировками , зарабатывал неплохо. Но уволился. Не мог без своей Любаши. А она расцвела, помолодела и научилась смеяться. Снова так, как в детстве - взахлеб, заразительно, даже на фото видно было ее счастье. Мы с ней ровесницы. Счастье возможно? Даже в таком солидном возрасте?
Я успела позавтракать, позвонить дочери, вымыть посуду, даже немного прибраться на балконе…. Феликс дрых. В полдень я начала тихие сборы в обратную сторону. В конце концов, разбужу перед уходом. Но нигде не могла найти свои часы. Может быть, они под подушкой? Просунув руку под покрывало, сдвинула его, но что-то сделала так, что мужчина вдруг резко дернулся и обернулся.
Видимо, он тоже отвык чувствовать, что кто-то еще может находиться рядом с ним спящим. Вид был ошарашенный и даже злой.
- П-привет!
- Прости, я тебя разбудила.
- А куда ты собралась?
- Домой. Ты спи, я сама доберусь.
- В такую рань?
- Ты о чем? Уже полдень.
- ??????
- Честно!
- Я столько не сплю!
Но телефон, найденный под грудой одежды на полу, подтвердил: две стрелки часов уже минули рубеж середины дня.
- Но… я никогда так встаю! – Мужчина улыбнулся.
Как неловко. С одной стороны, я резко вспомнила все наши сумасбродства прошлой ночью и густо покраснела. Наверное, до самых пяток. С другой стороны, тело мое совсем было не против повторить! Предательское женское начало! Так нельзя!
- Кофе! Без кофе утром я – зомби. Пошли?
- Я уже позавтракала… Без тебя.
- Ой, - Феликс не рассчитал сил и … упал на колени.
- Что?
- Я отвык ходить! Меня штормит.
С хохотом и дурашливыми поцелуями добрались до кухни.
Кофе слишком взбодрило этого гражданина! Выйти мы смогли только через два часа. Одно радовало: дочь моя под присмотром и пока не в тягость. Теперь они отправились в кино…
- А муж твой… у него нет женщины? Вы не планировали странный брак как-то завершить?
- Вчера утром как раз об этом зашел разговор… по случаю… И была фраза: «Надо уже это все как-то заканчивать! Надоело!»
- Ну! Так что тебе мешает на развод подать? – Оживился Феликс, - А я готов вас приютить в квартире и в сердце.
Гордо задрав нос кверху, благодетель косился хитрым глазом.
- Ха! Тебя не останавливает прошлый опыт с горчинкой? Или пора на те же грабли, да в третий раз? Или мы лишь комнату в сердце на время снять должны? А как наскучим – на дверь покажут?
Вот так мы на серьезные и больные темы говорили несерьезно. И потому решиться сделать шаг было трудно и непонятно: насколько зыбка окажется поверхность предлагаемой иллюзии.
- Я не умею чувствовать интуитивно, как это вы, женщины, умеете. Но мне хорошо с тобой. С первого мгновения. Как-то спокойно на внутреннем уровне. А тебе?
- А я вот привыкла доверять интуиции. Всегда кожей проверяю, попав в помещение: мое оно или нет, задержусь я в этих стенах или надо уносить ноги… Мое или не мое…
- И что ты почувствовала в моих стенах?
- Вот забавно. Ничего! Не могу сказать, что они – мне родными могут стать, зовут. Но и не отталкивают. Показалось лишь…
- Что?
- …что они ко мне тоже присматриваются! Шучу. Показалось, что они истомились от чего-то. Это просто холостяцкий дух там живет.
- Ну да… Я уже давно один. И думал, что это лучший выход. Что не смогу я как сиреневая ворона найти себе пару.
- Почему сиреневая?
- Ну, даже белые особи могут себе альбиносов найти…
- Так. Можешь посидеть в машине. Мне надо сбегать на десять минут по делу.
Мы подъехали к огромному торговому центру. Феликс проворно выскочил, хлопнул дверью второпях, хотя это так не похоже на него. Вернулся так быстро, что я даже подпрыгнула от неожиданности.
- Пойдем. Без тебя никак.
- Что?
Вообще-то я решила, что организм потребовал остановки. Но мне никуда не надо!
Меня вытащили из салона и под белы ручки сопроводили в … ювелирный отдел. Блин! Маникюр – не ахти, сама – как из шалаша выдернутая. Зачем?
- Я не знаю, какой у тебя размер.
- Размер чего?
- Пальца безымянного.
Мама дорогая! Мне это снится? Это ж полный бред! Мне еще даже предложения не делали! Или я чего-то не понимаю? Не дам примерять!
- Могу предложить…, - продавец что-то показывала. Я демонстративно держала руки за спиной.
- Примеришь?
- Нет.
- Почему?
- Кого замуж зовут – та пусть и примеряет! – И я ушла. Почти бегом.
Горечь поднялась волной. Хотелось и плакать, и бежать отсюда как можно дальше….
Молча мы двинулись дальше. Вот уже город, из которого я вчера зачем-то поехала искать любовь, распахнул свои эстакады навстречу.
- Ты права. Я тоже боюсь сделать решительный шаг. И делаю все рывками. Давай тогда пойдем через брачный контракт. Ты не будешь бояться, что останешься на улице. Я – что ты сбежишь к более успешному человеку. Не такому размазне как я… Так будет честно? Ты выйдешь за меня?
Скажите, как в столь романтическом мужчине полностью отсутствует понятие «сделать предложение»?
12.
Надо же какая я упертая, оказывается! Не ожидала от себя, честно! Чтобы понять, чего я хочу, а чего боюсь от перемен в жизни, рискнула даже пойти к юристу на консультацию. Надо же как-то прочувствовать, что это такое: брачный контракт! Конечно, юным и влюбленным такой вариант вряд ли подойдет. Во время первого взлета и вдруг думать с прагматичной стороны, да еще с вероятными прогнозами на развод заранее собирать соломку под падение – противно. Но мы уже подпалили свои крылышки – и я, и Феликс. А, кроме того, обросли комплексами и обидами, недоверием и страхами. Но именно в эти бурные две недели мы стали проникаться взаимным … уважением, что ли. И каждый день находили капельку, но общую! Капелька в мироощущении, капелька в отношении с окружающим миром, капелька в том, что важно в жизни, а что – второстепенно. Нет, нашлись и различия. Безусловно! Он оказался любителем зимних видов спорта – лыжи, биатлон по эту сторону телевизора. Кроме того, оказалось, что для него принципиальным является его неприкосновенные традиционные мальчишники. Три студенческих друга без жен пару раз в год отправляются куда-нибудь подальше. И чтобы ни одна особь женского пола и близко не приближалась! И не разыскивала никакими навигаторами! Кроме того, он совершенно не приемлет повышения голоса на себя. Пока что ничего невыполнимого…
У меня свои тараканы в голове… Я всегда ставила интересы детей вперед своих. Просто считаю, что пока они не в состоянии решить что-то самостоятельно – им надо помогать. Мои уже сами и кушают и спят, смогут бутерброд сделать и голову вымыть. Но не зарабатывают деньги, не могут отправиться в дальние путешествия без моего пригляда, так сказать. Значит, в этих вопросах они под моим контролем. Поэтому я должна быть уверена, что брачный контракт будет таким, что, если свалюсь, надорвав здоровье в погоне за счастьем или просто сломав ногу, они не останутся без куска хлеба и морковки. И нас не выставят на улицу, если моему Феликсу померещится что-то. Что они под моим крылом, и никто не посмеет их воспитывать так, как я не желаю. Многое я узнала и о Феликсе.
Ему на данный момент 37 лет. Двое родных братьев – один старше, другой младше – редко с ним общались в прошлом. В их семье мама всегда была второй по статусу. Первым был … дед. Вот человек, который держал в страхе и подчинении всех. Дочь и зять вынуждены были слушаться его во всем. Но держался порядок не на уважении или любви, а на страхе. Он занимал какой-то пост в администрации области. И дома должны были приносить тапочки в зубах и мешать сахар в чае, хоть в три часа ночи. Он же и перессорил свою дочь и сына. Феликс даже плакал в детстве, когда родители прогибались под тяжелой властной рукой деда. И в юности решил, что такого диктата никогда допустит в своей семье, и криков по любому поводу. Молчаливого отца он тоже не понимал. Тот не был тряпкой, но сгорел от унижений в самом расцвете сил.
Я подала заявление на развод. Все шло спокойно и без заламывания рук. Дети пока что были не в курсе ближайших перемен. Сентябрь иногда плакал дождем, иногда радовал золотыми днями, в которые мы гуляли с дочкой. Найти слова для объяснений пока не получалось.
- Ты не сказала детям?
- Пока что говорить нечего. Сначала развод, потом объяснялки, а уже после расскажу о тебе и мне.
- Так ты до новогоднего праздника не решишься. А я хочу, чтобы в следующую новогоднюю ночь мы были уже одной семьей.
Но небольшой скандал внутри нашей квартиры подстегнул решение событий.
Пусть все считают меня падшей женщиной. Бог им судья! Но, услышав мои всхлипывания, Феликс примчался в субботнее утро.
- Доброе утро всем!
- П-привет! – Ночь была у меня беспокойной. Нервы раскалены той несправедливостью, которая, возможно, оправдывается материнской любовью и принципиальным негативным отношением к невесткам, и я кипела всю ночь. Нет, орать, бить посуду и что-то доказывать – глупое времяпровождение. Но пару штырьков от родственников мужа я получила перед сном. Муж же всем казался эдаким белым и пушистым, замученным алчной и неверной женой, а я – просто стервью.
- Мам! Кто там? – Дочь выглянула в коридор в ночнушке.
- Феликс приехал.
Дальше мы уже все выслушали, какая я дрянь. Феликс покраснел, позеленел, крякнул.
- Кира, собери самое необходимое. Поехали ко мне.
И случилось чудо! Дети молча и быстро собрали по сумке. Мы взяли только то, что может понадобиться за пару дней.
А через неделю приехали за остальными вещами. С грузовичком.
Мы начинаем новую жизнь! Сын мой - не любитель резких поворотов в судьбе, но, надо отдать ему должное, он очень меня любит. И глаза у него на нужном месте. Видит, какая я здесь, в квартире с его папой, и вне этого пространства. Отца его никто не лишает. Захочет – приедет, пообщается. А дочура…. Та немного поревела. Ей тяжелы всякие расставания. Но…. простить все, что вылилось на мою голову в порыве гнева у свекрови – это было слишком даже для нее.
Здравствуй, чистый лист бумаги! Кто сказал, что нельзя мечтать? Я нарисовала себе картинку, и хочу в нее поверить!