Часть 14
Машка вышла из санатория за десять минут до назначенного времени, и ровно в двенадцать была у ворот санатория. Но ни у ворот, ни за воротами Алексея не было. Подождав еще минут пять, она решила идти ему навстречу. Дорога, ведущая к санаторию, была одна, поэтому разминуться с ним она не могла.
"Если у него часы остановились, - думала она, - я его пожурю и прощу, - а, если проспал, тогда я его просто убью!"
День был замечательный, безветренный, солнечный, и Машка не заметила, как прошла половину пути. То, что Алексей не пришел на свидание без веской причины, она даже мысли не допускала. Сердце ее тревожно забилось. Неужели, что-то произошло? Стараясь не думать о плохом, она ускорила шаг и, напевая любимую песню "Живет моя отрада в высоком терему", через несколько минут была около его дома.
Подойдя к калитке, Машка услышала за забором голоса, они раздавались из глубины сада. Один из них принадлежал женщине, другой Алексею. Слов было не разобрать, но нервозность разговора чувствовалась даже на расстоянии. Голоса то приближались, то отдалялись, то снова приближались... видимо парочка гуляла по саду. Она встала на цыпочки.
– Не переживай, - вдруг услышала она голос Алексея совсем близко, - все будет в порядке, ты ведь знаешь, как я вас с Дениской люблю.
У Машки чуть сердце не выпрыгнуло из груди. Ей стало так горько и больно, что захотелось убежать подальше от этого дома и этого подлого человека, который так бессовестно врал ей все это время. Она высунула голову из-за куста и увидела, как распахнулась калитка. Из нее вышла молодая светловолосая женщина в желтой маечке, белых босоножках на маленьком каблучке и в коротких джинсовых шортиках. Следом за ней вышел Алексей.
- Позвони, как только приедешь, - по-хозяйски сказал он и поцеловал ее в щеку.
Женщина поцеловала его в ответ и, помахав рукой, направилась к стоявшей неподалеку к машине.
Настроение у Машки окончательно испортилось. Она вылезла из-за куста и пошла, куда глаза глядят. Вернулась за полночь. Злая, уставшая и голодная. Горничная сказала, что ее искал какой-то мужчина.
"Приходил все-таки, гад, - то ли разозлилась, то ли обрадовалась она. - Интересно, зачем? Навешать еще больше лапши на уши? Так вот запомни, ничего у тебя не получится. Я тебе не девочка для игрулек".
На следующий день она снова пошла к Алексею, с намерением высказать ему все, что о нем думает.
На этот раз в саду была подозрительная тишина. Она пошла по тропинке в сторону беседки, где обычно завтракал Алексей. На столе, прямо на скатерти, лежал надкусанный бутерброд с колбасой, рядом с ним надрезанный лимон и стакан с недопитым чаем. Этот странный натюрморт показался ей еще более подозрительным, чем окружавшая ее тишина.
Подойдя к дому, она увидела на двери большой блестящий замок. Такого коварного удара она от Алексея не ожидала.
- Юморист хренов! Уехал! - она плюхнулась на ступеньки и, уткнувшись головою в колени, разрыдалась. - И зачем я, старая дура, повелась на его сладкие речи? - хлюпала она, вспоминая вчерашний день, - кошелка я бестолковая.
На следующий день первым рейсом Машка улетела домой. Хватит. Наотдыхалась.